Потница в средневековье что за болезнь. Детская кожа склонна к появлению опрелостей по ряду причин

В 16-м веке по Европе прокатилась волна эпидемии болезни, получившей название «Английская потливая горячка», или «Английский пот». Она сопровождалась высоким уровнем смертности. Эпидемия вспыхивала несколько раз между 1485-м и 1551-м годами.

Первая вспышка болезни была зафиксирована в Англии. Когда живший в Бретани Генрих Тюдор, будущий король Англии, высадился на берег Уэльса, английский пот он привёз с собой. Большая часть его войска, состоявшая в основном из бретонских и французских наёмников, была инфицирована. К моменту высадки на берег болезнь только-только начала проявляться.

После того, как Генрих Тюдор был коронован и утвердился в Лондоне, английский пот перекинулся на местное население, и за месяц от неё умерло несколько тысяч человек. Затем эпидемия утихла, чтобы через несколько лет появиться в Ирландии.

В 1507-м и в 1517-м годах болезнь вспыхивала снова и снова в разных районах страны — города Оксфорд и Кембридж потеряли половину населения. В 1528-м году напасть вернулась в Лондон, откуда распространилась на всю страну. Король Генрих VIII был вынужден покинуть столицу и переезжать с места на место, чтобы не заразиться.

Через некоторое время английский пот проник на континент, поразив сначала Гамбург, потом Швейцарию, затем пройдя Священную Римскую империю. Позднее очаги болезни вспыхивали в Польше, Великом княжестве Литовском и Великом княжестве Московском, Норвегии и Швеции. По каким-то причинам Франции и Италии заражения удалось избежать.

В каждом регионе странное заболевание сходило на нет в течение двух недель. Протекало оно довольно болезненно: у больного начинался сильный озноб, кружилась и болела голова, а потом появлялась ломота в шее, плечах и конечностях. Через три часа наступала сильнейшая жажда, горячка, а по всему телу выступал вонючий пот. Учащался пульс, сердце болело, и больной начинал бредить.

Характерным признаком болезни была сильная сонливость — считалось, что если человек заснёт, то уже никогда не проснётся. Удивительно, что, в отличие от, например, бубонной чумы, у больных не было никаких высыпаний или язв на коже. Однажды переболев английской потливой горячкой, человек не вырабатывал иммунитета и мог заразиться ей снова.

Причины «английского пота» остаются загадочными. Современники (в том числе Томас Мор) и ближайшие потомки связывали её с грязью и некими вредными веществами в природе. Иногда её отождествляют с возвратным тифом, который разносят клещи и вши, но источники не упоминают характерных следов укусов насекомых и возникавшего при этом раздражения.

Другие авторы сближают болезнь с хантавирусом, вызывающим геморрагические лихорадки и лёгочный синдром, близкий к «английскому поту», однако он редко передаётся от человека к человеку, и такая идентификация тоже не общепризнана.

Что за болезнь называли "потница" в 16 веке в Англии?

Английская лихорадка стала одним из самых загадочных заболеваний средневековья благодаря своей невероятной избирательности. От потницы умирали исключительно молодые, здоровые мужчины из богатых семей, и только англичане. Женщины, дети и старики, если и заболевали, то вскоре выздоравливали. Заболевание также не коснулось представителей низших классов. Исследователи говорят о пяти волнах эпидемии с 1485 по 1551 года. Отличительной чертой их являлось то, что заболевание охватывало территорию Англии, останавливаясь на границе с Шотландией и Уэлсом. Любопытно, что иностранцы, находившиеся в Англии, оставались здоровы. На Континенте болели только англичане. Еще одна особенность: человеческий организм не вырабатывал иммунитета, заболевание могло повторяться до 12 раз. Оно появлялось весной или летом, молниеносно истребляло представителей высшего сословия в крупных городах (в основном в Лондоне) и с наступлением холодов исчезало. Очевидцев поражала скорость развития болезни: от появления первых симптомов до летального исхода проходило от 12 до 24 часов. Ученые терялись в догадках, какова же природа этого странного заболевания. Признавали его скарлатиной, тифом, чумой, пищевым отравлением. Предполагалось, что распростанение болезни шло через насекомых или при прямом человеческом контакте. Выдвигалось множество версий причины появления: объясняли влиянием звезд, землетрясений, сырой английской погоды, нечистоплотностью, привычкой англичан слишком тепло одеваться в летнее время, а также пить эль. Однако никто не предложил вполне очевидной, но крайне неприятной гипотезы: эпидемия английской лихорадки дело рук человеческих, не совсем удачная попытка найти бактериологическое оружие направленного действия.
Викпедия можт знает????

Загрузка... Артроскопия челюстного сустава НУЖЕН СОВЕТ Почитайте тут - http://amayakyan.ru/ Нарушения функций ЧЕЛЮСТНЫХ суставов.************************************************************ БОЛЕЗНЬ КОСТЕНА, обнаруженная известным отоларингологом из США Костеном. Это проблемы с...
Загрузка... Подскажите пожалуйста, какие лучше приобрести витамины для ребенка в 10 лет.... Любые детские витамины. Не самые дешевые, но и не самые дорогие. Руб. за...
Загрузка... Насколько вреден антибиотик амоксиклав? антибиотики действуют только на бактерии, а ваш кашель, вероятно, вирусный и он вам не поможет. Вирусный кашель лечат так: 1....
Загрузка... У меня уже целую неделю болят две груди. месячныи должны быть где-то через 2 недели, Что это? подскажите пожайлуста Плохо, когда структура молочной железы...
Загрузка... Что такое неполная блокада сердца? Это вообще серьезно? Во-первых, блокады обнаруживают не во всм сердце, а на небольшом участке проводящей системы. Во- вторых, если...

Мы рассказали о многих блестящих открытиях микробиологии второй половины XIX века, которые заложили основу новой медицинской дисциплины - эпидемиологии, призванной изучать закономерности возникновения и развития инфекционных болезней, способы борьбы с ними и их профилактики. Мы знаем обстановку, условия и причины возникновения многих заразных болезней, но нам неизвестно, как и почему прекращались массовые заболевания в те времена, когда еще не были разработаны методы и средства их специфической диагностики.

«Уже давно опустошала страну красная смерть. Ни одна эпидемия не была столь ужасной и губительной. Кровь была ее гербом и печатью - жуткий багрянец крови! Неожиданное головокружение, мучительная судорога, потом из всех пор начинала сочиться кровь - и приходила смерть… Болезнь от первых ее симптомов до последних протекала меньше чем за полчаса». Так описывает неведомую инфекцию в рассказе «Маска красной смерти» американский писатель Эдгар По, в творчестве которого неоднократно звучали мотивы смерти, в том числе от «моровых поветрий». Не исключено, что идея рассказа могла быть навеяна преданиями о жестоких эпидемиях так называемой «английской потницы», которые пронеслись в конце XV и начале XVI века по Англии как опустошительные ураганы. Сперва одна за другой разыгрались три вспышки в 1486, 1507 и 1518 годах, затем четвертая вспышка 1529 года вышла далеко за пределы Англии, распространившись на достаточно обширной части территории Европейского материка. И наконец, после пятого взрыва в 1551 году, английская потовая лихорадка исчезла навсегда с лица Земли так же таинственно, как и появилась.

Первые случаи заболевания были зарегистрированы 22 августа 1486 года незадолго до победы Генриха Тюдора над Ричардом III при Босворте. Болезнь, по пятам следуя за войсками, достигла Лондона. Здесь она свирепствовала в течение пяти недель и немало людей свела в могилу. Течение болезни было быстрым - всего несколько часов продолжались мучения, заканчивавшиеся чаще всего смертью, изредка - выздоровлением. По дошедшим до нас сведениям, в живых оставалась едва ли сотая часть больных. По свидетельству современников, «болезнь являлась всегда в виде горячки, которая после непродолжительного озноба уничтожала силы как бы одним ударом и, производя болезненное давление в стороне желудка, боль головы и оглушение с наклонностью ко сну, обливала тело зловонным потом. Для больных был невыносим внутренний жар, но всякое охлаждение влекло за собой смерть».

Вторая эпидемия была гораздо слабей, зато третья по своей жестокости превзошла первую. Болезнь протекала молниеносно: начавшись остро на фоне цветущего здоровья без каких-либо предвестников, она уже через 2–3 часа приводила к смертельному исходу. Эта эпидемия продолжалась несколько месяцев. Четвертая эпидемия обратила на себя внимание многих врачей по двум причинам: во-первых, как уже говорилось выше, она вышла за пределы Англии, во-вторых, ее размах и тяжесть заболевания в разных странах существенно различались. В Копенгагене умирало в день до 400 человек, в Геттингене смертность была столь велика, что нередко в одну могилу захоранивали несколько трупов, в Лифляндии, где болезнь объявилась несколько позднее - в 1530 году, она уничтожила две трети населения. В то же время в Аугсбурге из 15 тысяч заболевших в течение нескольких дней умерло всего 800 человек, а а следующие две недели из 3 тысяч - 600. В Страсбурге смертельные исходы были единичными, а общее число больных не превышало 3 тысяч. В Марбурге заболело всего 50 человек, в то же время в Саксонии, Тюрингии и Франконии болезнь свирепствовала вовсю.

Пятая эпидемия началась в английском городе Шрусбери в апреле 1551 года и сразу же унесла в могилу множество жертв, вызвав глубокое смятение жителей. Многие искали спасение в бегстве, уезжая в Шотландию и Ирландию, которые и на этот раз болезнь обошла стороной. Ее шествие по стране не было столь стремительным, как в предшествующие эпидемии; до Лондона, несмотря на небольшое расстояние, она добралась лишь через 3 месяца, причем смертность здесь была уже намного ниже, чем раньше.

К этому времени клиническое течение болезни описали достаточно детально. Ее отличительными чертами являлись краткий (один-два дня) инкубационный период, внезапное начало, чаще всего ночью или утром, проявляющееся сперва в виде озноба, а затем сильного жара, болей в сердце, затруднения дыхания, судорог в икрах, тошноты и рвоты. В более тяжелых случаях присоединялись головная боль, резкое возбуждение, бред, тяжелый, непреодолимый сон (сопорозное состояние). Потоотделение бывало настолько обильным, что больным не успевали менять белье, и нередко сопровождалось отечностью лица и конечностей.

Так как выздоровление наступало после кризиса, то его старались ускорить с помощью потогонного и «сердоткрепительного» лечения. Правда, в Англии, которую болезнь навещала неоднократно, практические наблюдения привели к мысли о том, что такие методы приносят более вреда, чем пользы. Поэтому вскоре терапия приняла выжидательный характер. В Германии же при первом появлении болезни чересчур решительные меры, вроде обшивания больных одеялами и перинами, обусловили высокую смертность. Во многих описаниях болезни говорится и о кожной сыпи, которая появлялась на более поздних стадиях и бывала разнообразной в своих проявлениях: то в виде точечных красных пятнышек, то в виде более крупных алых пятен, то в форме просовидных пузырьков. И по сегодняшний день этиология и эпидемиология болезни остались невыясненными, однако многие склонны считать английскую потовую лихорадку «родственницей» эпидемического вирусного гриппа.

Английская потница - не единственная болезнь, которая появилась как бы для того, чтобы вскоре исчезнуть, оставив в недоумении врачей. Совсем недавно, в 1967 году, список существующих инфекций пополнился новой, названной марбургской, болезнью, поскольку вспыхнула она в западногерманском городе Марбурге. Сюда в научный центр привезли из далекой Африки партию зеленых мартышек. По существующим международным правилам животные должны были отсидеть положенный срок в карантине во избежание всяких случайностей. Но правила на этот раз были нарушены. У обезьян сразу взяли на исследование кровь и некоторые органы для приготовления клеточных культур. По-видимому, они были больны, так как печальные последствия не заставили себя долго ждать. Через несколько дней у сотрудников лаборатории начались тяжелые заболевания. Больных лихорадило, на коже отмечались кровоизлияния, затем появились признаки энцефалита. Из 25 заболевших семерых спасти не удалось. К счастью, болезнь не вышла за пределы лаборатории. В 1975 году два аналогичных случая заболевания были зарегистрированы в Южно-Африканской Республике, причем один из больных умер.

Тяжелые эпидемии геморрагической лихорадки, очень похожей на марбургскую болезнь, вспыхнули в следующем году в Судане и Заире. Сходным по виду и основным свойствам с марбургским оказался и возбудитель лихорадки. Его назвали вирусом Эбола - по реке, протекающей в местности, где находился центр вспышки болезни. Этот вирус был обнаружен в организме грызунов. Передатчиком его служили клещи, а от больных людей к здоровым разносили комары. Вот какую сложную цепочку пришлось распутать ученым, чтобы выявить причину эпидемической вспышки. Но причина, по которой вирус приобрел вдруг способность размножаться в организме новых хозяев - людей, пока еще не выяснена. Таких загадок предстоит решить еще немало.

К их числу относится и изменчивость клинических проявлений ряда болезней не только вирусной, но и бактериальной природы. До наших дней встречаются заболевания сифилисом, насчитывающим многовековую историю. Его описания имеются в китайских рукописях за 2500 лет до н. э. В Пятикнижии Моисея в числе наказаний за неисполнение религиозных обрядов упоминаются изъязвления, тождественные сифилитическим. В индийских медицинских трактатах фигурирует болезнь, носившая название «персидского огня», которую лечили ртутью. Словом, эта болезнь стара как мир. Но в XV веке она вдруг приняла эпидемический характер и дала столь необычайные по остроте и тяжести клинические формы, что, говоря об изменчивости инфекционных болезней, нельзя не вспомнить вошедшие в историю медицины эпидемии сифилиса.

В распространении сифилиса немалую роль сыграли крестовые походы. Некоторые средневековые лекари и философы усматривали причину болезни в смешении национальностей, однако дело было не в этом, а в повсеместном разврате, характерном для той эпохи. Во Франции, Германии и Швейцарии нередко в одном и том же доме внизу располагалась школа, а вверху - публичный дом. Публичные дома во многих городах платили пошлину духовенству.

Гибель молодых мужчин на поле брани привела к преобладанию численности женского населения. В связи с этим стали возникать многочисленные женские монастыри и ордена. Однако жизнь за монастырскими стенами была далека от целомудрия. Не отставала от женщин и мужская часть духовенства. В одном из донесений королю Генриху VII священников прямо называли главными распространителями сифилиса.

В XVI веке клиническое течение сифилиса стало меняться. Судя по дошедшим до нас источникам, в развитии сифилиса в XVI веке можно выделить четыре периода продолжительностью по два десятилетия: первый кончается около 1520-го, второй - около 1540-го, третий - около 1560 года.

Уже в первом периоде поражение кожи, служившее ранее основным симптомом болезни, стало довольно редким, «пустулы» менее выражены и более сухи, изменились в сторону нормализации кровь и моча. Смягчение болезни было особенно заметно в благоприятном климате Италии, менее во Франции, в Германии же при общей невоздержанности и более суровом климате она протекала наиболее тяжело.

Во втором периоде выявился новый симптом - выпадение волос, причем выпадали даже ресницы. С того времени и вошел в моду обычай носить бороды, чтобы продемонстрировать свое здоровье. Несколько позднее к выпадению волос присоединилось выпадение зубов. Постепенно болезнь принимала все более мягкое течение, ибо человеческий организм вырабатывал защитные реакции против ее возбудителя.

Другим примером изменчивости клинической картины болезни может явиться аластрим, или иначе оспа белая, разновидность оспы с более легким течением и менее заразной, наблюдаемой кое-где в последние десятилетия; ее вызывает, по-видимому, измененный вирус натуральной оспы.

Обширный материал об изменении «лица» ряда кишечных инфекций, сыпного тифа и дизентерии представлен в интересной книге ленинградского профессора Е. С. Гуревича «Изменчивость клинического течения инфекционных болезней» (Л., 1977). О том, как изменился характер течения острых инфекционных болезней, вызываемых клостридиями - спорообразующими анаэробными палочками, - рассказывается в книге П. Н. Бургасова и С. Н. Румянцева «Эволюция клостридиозов». В эту группу входят такие болезни, как ботулизм, столбняк и др. Авторы приводят любопытный приказ, изданный еще в IX веке Львом Мудрым с целью профилактики часто встречающихся заболеваний от употребления кровяных колбас: «По дошедшим до королевских ушей сведениям некоторые жители империи имеют обычай набивать изгибы кишок кровью и после этого их есть. Честь моей империи не может позволить такого преступного человеческого обжорства: всякий, кто будет застигнут за приготовлением и едой кровяных изделий, будет раздет донага, сильно наказан поркой и изгнан из пределов империи».

Клостридии ботулизма обитают в почве и в кишечнике травоядных животных. Заражение человека происходит через пищу, в которой клостридии размножаются и вырабатывают токсин.

В картине современной инфекционной патологии все большую роль играют заболевания, вызванные условно-патогенными микроорганизмами, то есть такими, которые становятся причиной болезни лишь при определенных обстоятельствах. Как правило, это происходит при снижении защитных сил организма, например переутомлении, отрицательных эмоциях и т. д. Именно в этих условиях безобидные до этого микробы, мирно обитающие в организме, переходят в наступление. По данным ВОЗ, от септицемии, вызванных условно-патогенной микрофлорой, умирает сейчас больше людей, чем от брюшного тифа, паратифов, дизентерии, коклюша, скарлатины и полиомиелита вместе взятых.

…В 1383 году небольшой германский город Вильснак охватило смятение. В местной церкви на гостиях (так у католиков называются лепешки для причастия) стали появляться зловещие красные пятна. Попытки смыть их водой ни к чему не приводили - пятна появлялись вновь и притом в большем количестве. Все непонятные явления в те далекие времена объясняли чаще всего колдовством. И священнослужители вильснакской церкви не замедлили найти подходящее объяснение происходящему. Вина за появление пятен была возложена на еретиков: это они-де с умыслом прокалывают гостии, которые начинают кровоточить. В пламени костров и от побоев разъяренной толпы погибли сотни безвинных жертв.

В средневековой Италии, где кроваво-красные пятнышки нередко появлялись на церковных тканях и хлебах, их расценивали как «капли крови господа». Однажды красные пятна возникли на кукурузной похлебке в доме одного крестьянина, а через день появились и на другой пище. По селению поползли тревожные слухи: все старались угадать, в чем согрешил хозяин дома, на которого обрушилось проклятие небес. Происхождением «кровавых» пятен заинтересовался местный врач. Дело оказалось не в проклятии небес. Причиной появления пятен были микроорганизмы. При окуривании помещения сернистым газом они погибали.

Бактерии Серрациа являются обычно обитателями воды или почвы. Однако в 60-х годах XX века выяснилось, что они не так уж безобидны. Теперь их относят к условно-патогенным микробам. Оказалось, что при определенных обстоятельствах серрации могут вызывать широкий спектр воспалительных заболеваний, поражая мочевые пути, кишечник, легкие, вызывать менингит, отит, особенно у ослабленных лиц.

Состав микрофлоры кишечника довольно разнообразен. У здорового человека представители кишечной микрофлоры обладают хорошо выраженным свойством угнетать развитие болезнетворных микроорганизмов. Следовательно, они выполняют защитную функцию. Но этим их полезные свойства не исчерпываются. Постоянные обитатели кишечника синтезируют ряд витаминов, особенно группы B, участвуют в расщеплении кишечных ферментов, обеспечивая тем самым возможность их обратного всасывания, - словом, выполняют ряд важных функций. В результате инфекционных болезней, нарушающих реактивность организма, и прежде всего кишечных инфекций, возникает дисбактериоз, то есть подавление естественной микрофлоры кишечника. Надо сказать, что дисбактериоз возникает иногда и в результате лечения - под влиянием антибиотиков, сульфаниламидов, иммунодепрессантов, лучевых воздействий. Не встречая сопротивления со стороны «аборигенов» - представителей нормальной микрофлоры, начинают интенсивно размножаться «чужаки» - микробы, обладающие высокой устойчивостью к антибиотикам и менее требовательные к условиям размножения. К группе этих «чужаков-агрессоров» относятся гноеродные микробы, в частности стафилококк, некоторые гнилостные бактерии, грибы рода Кандида и другие. Подавление молочнокислых бактерий сопровождается снижением кислотности среды, а это, в свою очередь, благоприятствует размножению гнилостных бактерий. Снижение числа кишечных палочек и бифидобактерий вызывает бурное развитие кокков, и в этих условиях кишечная палочка не только теряет антагонистические свойства и ферментативную активность, но может приобрести даже токсические свойства.

Дисфункция, то есть нарушение нормальной работы кишечника на фоне дисбактериоза внешне проявляется в виде хронических кишечных расстройств. И нередко люди, боясь госпитализации по подозрению в дизентерии, бесконтрольно принимают антибиотики, не подозревая, что тем самым лишь усугубляют нарушение работы кишечника. А лечение в этом случае заключается в нормализации биоценозов (т. е. естественно сложившихся сообществ микроорганизмов) с помощью специально созданных на этот случай препаратов. Вот почему по мере появления новых сильнодействующих лекарств врачи все более активно восстают против их бесконтрольного применения. Ведь многочисленные осложнения возникают, как правило, в результате самолечения или нечеткого выполнения указаний врача, особенно в тех случаях, когда больному кажется, что назначений слишком много, и он по собственному усмотрению отменяет то или иное лекарство.

Одной: из причин современного своеобразия инфекционной патологии является все более энергичное вмешательство медицинской науки и практики здравоохранения в инфекционный и эпидемический процессы. Это широкое применение методов вакцинации, особенно живыми агентами, пассивной иммунизации, массовое применение бактерицидных средств защиты и терапии, которое нередко приводит к аллергии, химио- и гормональных препаратов, бактериофагов, иммунодепрессантоз. Воздействие указанных агентов вызывает адаптационную экологическую изменчивость микроорганизмов и тем самым не только оказывает влияние на клинические проявления заболеваний, но и стимулирует выход на эпидемическую арену «новых» бактерий и вирусов. А это, в свою очередь, способствует в известной мере перестройке инфекционной патологии. Вытесняя или приглушая одни микробы, то есть воздействуя на издавна сложившиеся биоценозы, мы открываем дорогу другим микроорганизмам, Например, применение антибиотиков обусловило столь значительный подъем заболеваний, вызванных стафилококками, которые приобрели устойчивость к этим лекарствам, что вызываемые ими заболевания образно называют «чумой наших дней».

Уже с первых часов рождения ребенка в слизистых оболочках его носа и зева нередко поселяется золотистый стафилококк. А к моменту выписки из родильного дома число новорожденных, являющихся его носителями, составляет от 60 до 90 процентов. С возрастом, правда, их становится меньше, но у некоторых людей стафилококки «приживаются» достаточно прочно. Конечно, носительство это еще не заболевание, но его вполне можно уподобить заряженному ружью, которое в любой момент может выстрелить. Причин, которые могут сыграть роль пускового механизма, множество. В последнее время участились случаи заболевания новорожденных токсическим энтероколитом, пневмонией, конъюнктивитом и даже сепсисом. А мамы все чаще страдают от мастита.

Перечень «преступлений» стафилококка велик. Стафилококки - обитатели носоглотки - могут спровоцировать ангину, отит, синусит, поражения дыхательных путей, пневмонию, гнойные плевриты и абсцессы легких. Очень опасны стафилококковые поражения сердечно-сосудистой системы, крови, центральной нервной системы. Словом, перефразируя французскую поговорку «Шерше ла фам» («Ищите женщину»), при множестве различных заболеваний можно сказать: ищите стафилококк.

Вспышки стафилококковых инфекций бывают не только в родильных домах, но и в хирургических стационарах. Это может вызвать законное недоумение читателя - ведь ему на протяжении предшествующих глав усердно внушали, что инфекции возникают чаще всего там, где царит антисанитария. А кафельная белизна больничных стен ассоциируется у нас со стерильной чистотой. Но чистота в обыденном понимании и с точки зрения микробиолога - отнюдь не идентичное понятие. Кроме того, организм людей, попавших на больничную койку, ослаблен предшествующей болезнью, травмой, операционным вмешательством, родами, и это благоприятствует развитию инфекции. В результате жестокого отбора в борьбе за существование именно в медицинских стационарах появились штаммы стафилококков с множественной лекарственной устойчивостью. И бессильные против них антибиотики выступили уже в роли… их защитников, устраняя конкурирующие со стафилококками микроорганизмы.

Как же бороться с госпитальной инфекцией? Традиционный путь - санация носоглотки, по мнению многих врачей, заводил в еще больший тупик: прием антибиотиков увеличивал количество устойчивых стафилококков. Большинство антисептиков при длительном применении неблагоприятно влияли на слизистые оболочки, а при кратковременном - практически не помогали. Попробовали заселять слизистые носа слабовирулентными штаммами в надежде на то, что они вытеснят болезнетворную флору, но результат оказался обратным: безвредные стафилококки приобрели резко выраженные агрессивные свойства. Стало ясно, что лишь строгая изоляция больных, специфическое лечение и неуклонное соблюдение правил асептики и антисептики позволят снизить заболеваемость и прервать пути передачи внутрибольничной инфекции.

Понятия «микробы», «бактерии» в сознании многих людей прочно связаны со словом «болезнетворные». Однако это не так. Крохотные частички жизни участвуют почти во всех процессах созидания, сохранения биосферы. По мере проникновения в мир невидимок интерес ученых к ним не уменьшается, а возрастает.

Уже много лет главным экспериментальным материалом генетических исследований служат бактерии. Зто очень удобный объект, так как на глазах у исследователя за короткий срок проходит жизнь многих поколений. Генная инженерия позволяет давать микробным популяциям «поручения», не связанные с их естественными функциями. Например, индийский ученый Корана первым синтезировал ген дрожжей и ввел в кишечную палочку, превратив ее в миниатюрную фабрику по производству тирозиновой тРНК, закодированной в этом гене. Группе ученых из Калифорнийского университета удалось заставить бактериальную клетку вырабатывать гормон роста соматостатин.

Достигнутые успехи окрыляют энтузиастов науки, позволяя надеяться, что в недалеком будущем можно будет конструировать штаммы, полезные для медицины. Однако расширение работ в области генной инженерии может привести и к опасным последствиям. В естественную среду может проникнуть такой генетический материал, который вызовет непредвиденные эпидемиологические последствия. Реальность этих опасений достаточно велика. Об этом свидетельствует возникновение лекарственно устойчивых бактерий не только за счет бесконтрольного применения людьми больших доз антибиотиков, но и за счет включения их микродоз в корм животных.

Каковы механизмы этого явления? Оказалось, что у бактерий, ставших устойчивыми к лекарствам, генетическая информация передается по дополнительным каналам: через особые внехромосомные образования - плазмиды. Последние передаются от клетки к клетке с помощью конъюгации - полового процесса. Особенно быстро они распространяются после встречи с врагом, в данном случае - с лекарствами.

В 1983 году в двух американских штатах - Миннесоте и Южной Дакоте - прокатились вспышки пищевого отравления. Возбудителем болезни оказалась бактерия сальмонелла Нью-Порт. У всех пациентов были обнаружены штаммы бактерий, содержащие одни и те же плазмиды и вследствие этого устойчивые к действию таких сильных антибиотиков, как ампициллин, карбанициллин и тетрациклин. Оказалось, что в корм рогатому скоту на крупных животноводческих фермах добавляли тетрациклин. А за неделю до заболевания пострадавшие ели шницели, купленные в магазинах этих ферм. Источником устойчивых к антибиотикам сальмонелл явилась в этом случае пища.

Так, может быть, правы те, кто, сомневаясь в возможностях науки, считает, что любое вмешательство в естественные природные процессы приносит в конечном счете больше вреда, чем пользы? И что расплата за дары цивилизации порой превышает их ценность?

Сторонники патриархальной старины идеализируют прошлое, чрезмерно преувеличивают отрицательные последствия научно-технического прогресса, а его бесспорные достижения пытаются объяснить не объективными предпосылками, не творческой энергией человеческого разума, а выражением воли высших сил, всемогуществом бога. Однако отстаивать такой взгляд на мир богословам становится все труднее. Ведь именно научный анализ причинно-следственных связей помог человеку осмыслить множество эмпирических наблюдений, познать законы макро- и микромиров. И блестящим доказательством этого являются новые успехи советских ученых в борьбе с эпидемическими болезнями.

Микробы и вирусы хитры и коварны - они постоянно меняют свое «лицо». Это очень наглядно видно на примере самой распространенной болезни - гриппа. Не успеют создать действенную вакцину против одного штамма, как в наступление идет уже новый, против которого она бессильна. И все-таки оказалось, что можно перехитрить болезнь. Для этого понадобилось изменить сам принцип конструирования вакцины. Оказалось, что как бы ни изменялся вирус гриппа, крошечный участок его белковой оболочки всегда остается стабильным. Его-то и использовали сотрудники Института иммунологии Министерства здравоохранения СССР при создании вакцины, хотя сам по себе он не является иммуногеном. А чтобы заставить лимфоциты вырабатывать антитела, которые атакуют именно неизменную часть оболочки, понадобилось «пришить» ее к молекуле такого вещества, на которое лимфоциты активно реагируют. Новая универсальная вакцина проходит сейчас клинические испытания.

Современная служба эпиднадзора должна решить непростую задачу - правильно определить время надвигающейся опасности, территорию, на которой активизируется невидимый глазом враг, и коллектив риска. Затем наступает черед специальных иммунологических и бактериологических исследований. Дело в том, что просыпающиеся микробы оставляют следы задолго до появления заболеваний. С помощью так называемых молекулярных зондов можно установить, в каком именно состоянии находятся микробы и вирусы.

Разумеется, не все тайны природы уже разгаданы. Немало открытий еще ждут своего часа. Для победы над болезнями очень важно объединить усилия ученых разных стран. Наука должна служить человечеству.

Примечания:

Первоначальный смысл слова был связан с представлениями о нечистых духах, вызывающих грозы, вихри, вьюги и другие проявления разгула стихий. Со временем поветрием стали называть вспышки массовых заболеваний, предполагая, что именно ветер является их реальной физической причиной.

Попов Г. Русская народно-бытовая медицина. СПб., 1903, с. 137.

Асептика - меры профилактического характера, направленные на предотвращение попадания микроорганизмов в рану, полость тела при операциях, перевязках, лечебно-диагностических процедурах. Антисептика - лечебно-профилактические мероприятия, направленные на уничтожение микроорганизмов в ране али организме в целом.

Подробнее об этом см: Чижевский А. Л. Земное эхо солнечных бурь. М., 1976; Чижевский А. Л., Шишина Ю. Г. В ритме солнца. М., 1969; Ягодинский В. Н. Динамика эпидемического процесса. М., 1977.

Современная медицина не стоит на месте и в наше время можно вылечиться практически от любой болезни. Однако в эпоху Средневековья медицина была бессильна перед многими даже совсем невинными заболеваниями. Эпидемии уносили десятки тысяч жизней, больше, чем войны и голод. Одним из таких коварных заболеваний была потница. Смерть от потницы была распространенным явлением в Средневековой Англии.

Эпидемия распространялась по Англии в средние века

Потница в средневековой Англии сопровождалась высоким уровнем смертности. От эпидемии умерло больше половины населения, в том числе члены королевских династий. Причины возникновения заболевания до сих пор остаются загадкой.

Появление английской потницы зафиксировано в 1485 году. Эпидемия потницы вспыхивала неоднократно в течение 70 лет. Возникновение потницы в Средневековье началось во времена правления Генриха 8, что стало плохим знаком для Тюдоров. С момента появления короля Генриха прошло не больше двух недель, но болезнь под названием потница уже унесла несколько тысяч жизней и продолжала прогрессировать. С приходом к власти династии Тюдоров, потница очень быстро распространилась по территории Англии.

Заболевание потницей в средние века практически не оставляло шансов на выздоровление. Какую же болезнь называли потницей? Какую опасность для человека и угрозу для его жизни она принесла? В средние века потницей называлась болезнь, которая сопровождалась лихорадкой, горячкой. Она относилась к болезням кожи, для которых характерно появление маленьких пузырьков при обильном выделении пота, и обозначала инфекционное заболевание . Болезнь также имела название английская потливая горячка. Население средневековой Англии очень пострадало от этого заболевания. На протяжении 70 лет эпидемия возвращалась в страну 5 раз, унося с собой новые жизни.

Излечить больного, для медицины средних веков было трудновыполнимой задачей

Особенность пандемии времен Генриха восьмого была в том, что смерть от болезни потницей была страшной и мучительной. Ходили слухи, что в распространении потницы был виноват Генрих Тюдор и пока правят Тюдоры, болезнь не покинет Англию. В 1528 году эпидемия потницы в Англии вспыхнула с такой силой, что во время очередной сильнейшей лихорадки, Генрих 8 вынужден был распустить двор и уехать из Англии. Вспышки массового заболевания последний раз были зафиксированы в 1551 году.

В средневековой Европе более половины населения вымерло от чумы, которую называли «черной смертью». Причину этой эпидемии нашли, а вот что являлось возбудителем английской потливой лихорадки, так и не смогли установить. Много лет средневековые доктора занимались изучением этого недуга.

Когда и почему началась эпидемия

Больше всего от потницы пострадали города Оксфорд и Кембридж. От болезни умерла половина населения. Отчего же возникла и стремительно распространилась в Англии болезнь 15 и 16 веков, унесшая с собой столько жизней?

Некоторые версии возникновения болезни:

грязь и антисанитарные условия в старину были главными источниками заражений и началом возникновения эпидемий. Воздух в Англии в средние века был загрязнен ядовитыми испарениями. Кучи отходов и содержимое ночных горшков выбрасывались через окно. По улицам текли мутные потоки, которые отравляли почву. Вода в колодцах была непригодна к употреблению. Все эти причины провоцировали появление инфекций, в частности, развитие болезни, которую раньше называли потницей;
по одной из версий, причина болезни 16 века была в укусах насекомых: клещах и вшах, которые являются разносчиками многих заболеваний не только в Средневековье, но и сейчас;
некоторое время считалось, что болезнь Средневековья под названием потница, вызвана хантавирусом, однако это не доказано;
есть предположения, что эпидемии могут быть результатами испытаний бактериологического оружия, а также что потница в средневековой Англии является какой-то разновидностью гриппа;
одна из причин развития потницы времен правления в Англии Генриха 8- пристрастие англичан к любимому алкогольному напитку элю;
предполагают, что виновен Генрих 8, который появился со своим войском французских легионеров, тем самым дав начало распространению болезни века- потнице.

По мнению ученых средних веков, потница возникла из-за сырого климата Англии, из-за манеры тепло одеваться в теплое время года, и даже из-за землетрясений и влияния звезд и планет.

Характерные симптомы потницы

Первые симптомы потницы проявлялись сразу же после заражения. Они начинались с сильнейшей лихорадки, озноба и головокружения. Симптомы потницы сопровождались сильными болями в области головы, шеи, в плечах, руках и ногах. Затем появлялись горячка, бред, учащенное сердцебиение и жажда. У заболевшего выделялось большое количество пота. Если сердце выдерживало такую нагрузку, и больному удавалось выжить, появлялась сыпь на груди и шеи, переходящая на все тело.

Больных помещали в медицинские учреждения

Врачи выделили два вида сыпи:

скарлатиноподобная, представляющая собой шелушащиеся пятна;
геморрагическая, с образованием пузырей, кровоточащих при их вскрытии.

Очень опасно было появление сонливости. По этой причине нельзя было больному давать уснуть, так как если больной уснет, он уже никогда не проснется. Как правило, если в течение суток человек оставался жив, то он быстро шел на поправку. Мучения доставляли лишь лопнувшие пузыри на коже.

Лечение заболевания представлялось возможным. Если температура в помещении была умеренная и постоянная, одет был в меру, чтобы не было холодно или жарко, его шансы на выздоровление увеличивались. Мнение о необходимости пропотеть было ошибочным, этот метод способствовал скорейшей смерти.

Против этого заболевания иммунитет не вырабатывался. Больной, который имел возможность выздороветь, мог заболеть повторно и неоднократно. В этом случае, заболевший был обречен. Иммунная система была поражена, и восстановиться она уже не могла.

Кого именно поражала потница

Чаще всего вспышки эпидемии приходились на теплые времена года. Английский пот поражал выборочно. В основном, это были англичане. Удивляет тот факт, что это были здоровые, крепкие люди из богатых семей. Редко болезнь передавалась старикам, женщинам и детям, а также слабым и худым мужчинам. Если же они и заболевали, большая часть из них легко переносила потливую лихорадку и быстро поправлялась. Низшие слои населения, а также иностранцев, находившихся в стране во время вспышек болезни, эпидемия обходила стороной. И наоборот, знатные и здоровые жители городов умирали в считанные часы.

Знатные люди, пострадавшие от потницы

Смертельная болезнь не пощадила знатных и известных людей. Эпидемия унесла жизни шестерых олдерменов, трех шерифов и двух лордов. Потница не прошла стороной и мимо королевских семей и их приближенных. Редко больному удавалось выжить. Болезнь забрала на тот свет наследного принца Артура Уэльского. Умирали и представители династии Тюдоров. Высокопоставленной жертвой эпидемии стала будущая супруга Генриха 8 – Анна Болейн, но ей удалось выздороветь. Однако единственного любимого сына короля Генриха 8 болезнь не пощадила. Смерть также настигла сыновей первого герцога Чарльза Брэндона.

Анна Болейн — супруга Генриха 8

Внезапно поражающая болезнь застигала врасплох, оставляя на своем пути многочисленные жертвы. Полные сил и здоровья люди умирали. Неизведанное заболевание несло с собой много вопросов, на которые до сих пор нет ответов. Масштабы эпидемии и бессилие перед ней держали людей в постоянном страхе за свою жизнь.

Об этом очень верно написал французский философ Эмиль Литтре:

«… Внезапно смертельная зараза выходит из неизвестной глубины и своим губительным дуновением срезает человеческие поколения, как жнец срезает колосья. Причины неизвестны, действие ужасно, распространение неизмеримо: ничто не может вызвать более сильной тревоги. Чудится, что смертность будет безгранична, опустошение будет бесконечно, и что вспыхнувший пожар прекратится только за недостатком пищи».

Последняя вспышка потливой лихорадки была замечена в 1551 году. С тех пор в мире больше никто не слышал об этой болезни. Она исчезла без следа так же внезапно, как и появилась. Есть ли уверенность, что мы никогда не столкнемся с этим страшным недугом? Учитывая постоянное появление новых вирусов и эпидемий, нельзя полностью исключить такую возможность.

Тайны исчезнувших болезней
Среди различных эпидемических заболеваний, свирепствовавших в прошлые века и к настоящему времени уже достаточно хорошо изученных, в истории медицины зафиксированы несколько эпидемий довольно странных и весьма загадочных болезней, причины возникновения и исчезновения которых до сих пор неизвестны. За относительно короткий промежуток времени неведомая до того болезнь неожиданно поражала огромное количество людей в городах и селениях, а затем так же внезапно и таинственно исчезала, чтобы никогда больше не появиться.

Чума Фукидида

Что такое, например, так называемый афинский мор, или, как еще называли эту загадочную болезнь, "чума Фукидида"? В 431 году до н. э. разразилась Пелопоннесская война, и неизвестно, чем закончилось бы противоборство Афин и Спарты, если бы не эпидемия странной болезни, не-ожиданно появившаяся в Афинах и погубившая в течение одного года около трети всего населения этого города, что в конечном итоге и привело афинян к поражению в войне.

Согласно описанию древнегреческого историка Фукидида, как только в Аттику вошли пелопоннесские войска под командованием лакедемонийского царя Архидама II, почти сразу же появились и первые случаи неведомой до того болезни, которая вскоре стала распространяться с ужасающей быстротой. Практически в одно время многие афиняне вдруг были охвачены необъяснимым жаром, глаза покраснели и воспалились. Горло и язык стали ярко-красными, а дыхание тяжелым и зловонным. Потом начиналось чихание, першение в горле и кашель. Вслед за этим начиналась сильная рвота желчью и отмечались судороги. Кожа покрывалась красной сыпью и гнойниками, переходящими в язвы. Внутренний жар был настолько силен, что больные не могли носить на себе даже легкой полотняной одежды и предпочитали находиться все время нагими. Их мучила жажда, которую не утоляло даже обильное питье. Они не могли спать, так как беспокойство, которое становилось непереносимым, никогда не оставляло их, даже ночью.

"Чума Фукидида" свирепствовала в Афинах в течение двух лет, а затем так же внезапно прекратилась. Однако в конце 427 года до н. э. эпидемия этой чрезвычайно заразной болезни повторилась вновь и продержалась еще один год, чтобы затем опять исчезнуть, но уже навсегда. Споры вокруг этой загадочной болезни не прекращаются и по сей день. И хотя список работ, посвященных ей историками и врачами, насчитывает уже более 100 названий, полной ясности в этом вопросе до сих пор нет. Так, многие специалисты считают, что так называемый афинский мор - это не что иное, как обычная скарлатина; другие же не исключают эпидемии кори, гриппа или же целого комплекса болезней, например сочетание тифа и кори.

Английский пот

Другой, не менее загадочной болезнью был так называемый "английский пот" или "английская потливая горячка". Эпидемии этой довольно странной, не встречавшейся ни до того, ни позже болезни, пронеслись по Европе в XV - XVI веках, унеся огромное количество человеческих жизней, а затем так же внезапно прекратившись.

Впервые эта болезнь появилась в Англии 22 августа 1486 года и всего за несколько дней охватила практически всю страну. Заболевание имело весьма характерные признаки, которые не были знакомы тогдашним врачам, и отличалось крайне быстрым развитием. У совершенно здоровых людей внезапно поднималась высокая температура, краснело лицо, иногда отмечались судороги, головная боль, боль в суставах, сердцебиение, неприятный привкус и отвратительный запах изо рта. А затем все тело покрывалось обильным потом с характерным неприятным запахом. Еще одним отличительным признаком "английского пота" была сонливость: заснув, больной нередко больше уже не просыпался. Вся болезнь длилась от нескольких часов до нескольких дней. И как рассказывают врачи того времени, иногда смерть наступала почти мгновенно: люди, обедавшие здоровыми, к ужину уже умирали. От "потливой горячки" погибало до 95 и даже до 100 процентов заболевших. При этом болели люди среднего возраста, дети же и пожилые люди не заражались. Перенесенное заболевание не давало иммунитета, немногие выздоровевшие могли заболеть и во второй, и в третий раз.

Последующие эпидемии были более всеохватывающими, но начинались неизменно в Англии. Появившись в Европе болезнь "прошлась" по Франции, Германии, Пруссии, Литве, Польше, России. "Казалось, что вся внутренность в жидкость обратилась, осушив все части и истощив все силы страждущих, - описывал неведомую болезнь русский врач Иван Виен, - производила отменную скоропостижность пульса, обмороки, тошноту, сильное биение сердца, тоску, охладелось наружных частей тела, сильные судорожные движения, скорбь падучую и паралич. Сия зараза была смертоносна". В конце XVI века "английская потливая горячка" неожиданно исчезла и с тех пор больше никогда и нигде не появлялась, так что сейчас можно лишь строить предположения о природе этого весьма необычного и загадочного заболевания.

Дмитрий Макунин

Симптомы болезни английских пот

Болезнь начиналась с жёсткого озноба, головокружения и головной боли, а также сильных болей в шее, плечах и конечностях. После трёх часов этой стадии начиналась горячка и сильнейший пот, жажда, учащение пульса, бред, боль в сердце. Никаких высыпаний на коже при этом не было. Характерным признаком болезни была сильная сонливость, часто предшествовавшая наступлению смерти после измождающего пота: считалось, что если человеку дать уснуть, то он уже не проснётся.
Однажды переболев потливой горячкой, человек не вырабатывал иммунитета и мог умереть от следующего приступа.
Фрэнсис Бэкон в «Истории правления Генриха VII» описывает болезнь так:

Около этого времени осенью, в конце сентября, в Лондоне и других частях королевства распространилась эпидемия болезни дотоле неизвестной, которую по её проявлениям назвали «потливым недугом». Болезнь эта была скоротечной как в каждом отдельном случае заболевания, так и в смысле длительности бедствия в целом. Если заболевший не умирал в течение двадцати четырёх часов, то благополучный исход считался почти обеспеченным. Что же до времени, прошедшего прежде чем болезнь перестала свирепствовать, то её распространение началось примерно двадцать первого сентября, а прекратилось до конца октября, - она, таким образом, не помешала ни коронации, состоявшейся в последних числах этого месяца, ни (что было ещё важнее) заседанию парламента, начавшемуся лишь через семь дней после этого. Это была чума, но, по всей видимости, не разносимая по телу кровью или соками, ибо заболевание не сопровождалось карбункулами, багровыми или синеватыми пятнами и тому подобными проявлениями заражения всего тела; все сводилось к тому, что тлетворные испарения достигали сердца и поражали жизненные центры, а это побуждало природу к усилиям, направленным на то, чтобы вывести эти испарения путем усиленного выделения пота. Опыт показывал, что тяжесть этой болезни связана скорее с внезапностью поражения, чем с неподатливостью лечению, если последнее было своевременным. Ибо, если пациента содержали при постоянной температуре, следя за тем, чтобы и одежда, и очаг, и питье были умеренно теплыми, и поддерживая его сердечными средствами, так чтобы ни побуждать природу теплом к излишней работе, ни подавлять её холодом, то он обычно выздоравливал. Но бесчисленное множество людей умерло от неё внезапно, прежде чем были найдены способы лечения и ухода. Эту болезнь считали не заразной, а вызываемой вредными примесями в составе воздуха, действие которых усиливалось за счет сезонной предрасположенности; о том же говорило и её быстрое прекращение.

Причины «английского пота» остаются загадочными. Современники (в том числе Томас Мор) и ближайшие потомки (см. выше цитату из Бэкона) связывали её с грязью и некими вредными веществами в природе. Иногда её отождествляют с возвратным тифом, который разносят клещи и вши, но источники не упоминают характерных следов укусов насекомых и возникающего при этом раздражения. Другие авторы сближают болезнь с хантавирусом, вызывающим геморрагические лихорадки и лёгочный синдром, близкий к «английскому поту», однако он редко передаётся от человека к человеку, и такая идентификация также не общепризнана.