Ася краткое по главам. Сюжет тургеневской повести
«Мне было тогда лет двадцать пять, - начал Н.Н., - дела давно минувших дней, как видите. Я только что вырвался на волю и уехал за границу, не для того, чтобы «окончить мое воспитание», как говарива-лось тогда, а просто мне захотелось посмотреть на мир божий. Я был здоров, молод, весел, деньги у меня не переводились, заботы еще не успели завестись - я жил без оглядки, делал что хотел, процветал, одним словом. Мне тогда и в голову не приходило, что человек не растение и процветать ему долго нельзя. Молодость ест пряники золоченые, да и думает, что это-то и есть хлеб насущный; а придет время - и хлебца напросишься. Но толковать об этом не для чего.
Я путешествовал без всякой цели, без плана; останавливался везде, где мне нравилось, и отправлялся тотчас далее, как только чувствовал желание видеть новые лица - именно лица. Меня занимали исключительно одни люди; я ненавидел любопытные памятники, замечательные собрания, один вид лон-лакея возбуждал во мне ощущение тоски и злобы; я чуть с ума не сошел в дрезденском «Грюне Гевёлбе».
Герой очень любил толпу. Его забавляло «наблюдать людей...». Но недавно Н.Н. получил тяжелую душевную рану, потому и искал уединения. Он поселился в городке 3., который находился в двух верстах от Рейна. Как-то, гуляя, герой услышал музыку. Ему сказали, что это студенты приехали из Б. на коммерш. Н. Н. решил отправиться и посмотреть.
| II |
Коммерш - это особенного рода торжественный пир, на который сходятся студенты одной земли, или братства. «Почти все участники в коммерше носят издавна установленный костюм немецких студентов: венгерки, большие сапоги и маленькие шапочки с околышами известных цветов. Собираются студенты обыкновенно к обеду под председательством сениора, то есть старшины, - и пируют до утра, пьют, поют песни, Landesvater, Gaudeamus, курят, бранят филистеров; иногда они нанимают оркестр».
Н.Н. смешался с толпой зрителей. И тут вдруг услышал русский разговор. Здесь, рядом с ним, стоял молодой человек в фуражке и широкой куртке; он держал под руку девушку невысокого роста, в соломенной шляпе, закрывавшей всю верхнюю часть ее лица. Никак герой не ожидал увидеть русских «в таком захолустье».
Представились. Молодой человек -Гагин. Девушку, стоявшую рядом с ним, он назвал своей сестрой. Гагин тоже путешествует для своего удовольствия. У него было лицо «милое, ласковое, с большими мягкими глазами и мягкими курчавыми волосами. Говорил он так, что, даже не видя его лица, вы по одному звуку его голоса чувствовали, что он улыбается.
Девушка, которую он назвал своей сестрою, с первого взгляда показалась мне очень миловидной. Было что-то свое, особенное, в складе ее смугловатого круглого лица, с небольшим тонким носом, почти детскими щечками и черными, светлыми глазами. Она была грациозно сложена, но как будто не вполне еще развита. Она нисколько не походила на своего брата».
Гагин и Ася (ее имя было Анна) пригласили Н.Н. к себе в гости. Их домик находился высоко в горах. Начался ужин. Ася оказалась очень подвижной. «... Вставала, убегала в дом и прибегала снова, напевала вполголоса, часто смеялась, и престранным образом: казалось, она смеялась не тому, что слышала, а разным мыслям, приходившим ей в голову. Ее большие глаза глядели прямо, светло, смело, но иногда веки ее слегка щурились, и тогда взор ее внезапно становился глубок и нежен».
Пришли на развалины замка. «Мы уже подходили к ним, как вдруг впереди нас мелькнула женская фигура, быстро перебежала по груде обломков и поместилась на уступе стены, прямо над пропастью». Это оказалась Ася! Гагин погрозил ей пальцем, а Н.Н. громко упрекнул ее в неосторожности.
«Ася продолжала сидеть неподвижно, подобрав под себя ноги и закутав голову кисейным шарфом; стройный облик ее отчетливо и красиво рисовался на ясном небе; но я с неприязненным чувством посматривал на нее. Уже накануне заметил я в ней что-то напряженное, не совсем естественное... «Она хочет удивить нас, - думал я, - к чему это? Что за детская выходка?» Словно угадавши мои мысли, она вдруг бросила на меня быстрый и пронзительный взгляд, засмеялась опять, в два прыжка соскочила со стены и, подойдя к старушке, попросила у ней стакан воды» .
«Она вдруг как будто застыдилась, опустила свои длинные ресницы и скромно подсела к нам, как виноватая. Я тут в первый раз хорошенько рассмотрел ее лицо, самое изменчивое лицо, какое я.только видел. Несколько мгновений спустя оно уже всё побледнело и приняло сосредоточенное, почти печальное выражение; самые черты ее мне показались больше, строже, проще. Она вся затихла. Мы обошли развалину кругом (Ася шла за нами следом) и полюбовались видами». Н.Н. показалось, что Ася постоянно разыгрывает новую роль перед ним. Гагин же потакал ей во всем. Затем девушка отправилась к фрау Луизе - вдове бывшего здешнего бургомистра, доброй, впрочем пустой старушке. Она очень полюбила Асю. «У Аси страсть знакомиться с людьми круга низшего; я заметил: причиною этому всегда бывает гордость. Она у меня порядком избалована, как видите, - прибавил он, помолчав немного, - да что прикажете делать? Взыскивать я ни с кого не умею, а с нее и подавно. Я обязан быть снисходительным с нею».
Вечером друзья отправились к фрау Луизе посмотреть, там ли Ася. Придя домой, Н.Н. «начал думать... думать об Асе. Мне пришло в голову, что Гагин в течение разговора намекнул мне на какие-то затруднения, препятствующие его возвращению в Россию... «Полно, сестра ли она его?» - произнес я громко».
| V |
«На следующее утро я опять пошел в Л. Я уверял себя, что мне хочется повидаться с Гагиным, но втайне меня тянуло посмотреть, что станет делать Ася, так же ли она будет «чудить», как накануне. Я застал обоих в гостиной, и, странное дело! - оттого ли, что я ночью и утром много размышлял о России, - Ася показалась мне совершенно русской девушкой, да, простою девушкой, чуть не горничной. На ней было старенькое платьице, волосы она зачесала за уши и сидела, не шевелясь, у окна да шила в пяльцах, скромно, тихо, точно она век свой ничем другим не занималась. Она почти ничего не говорила, спокойно посматривала на свою работу, и черты ее приняли такое незначительное, будничное выражение, что мне невольно вспомнились наши доморощенные Кати и Маши. Для довершения сходства она принялась напевать вполголоса «Матушку, голубушку». Я глядел на ее желтоватое, угасшее личико, вспоминал о вчерашних мечтаниях, и жаль мне было чего-то».
| VI |
Две недели подряд Н.Н. навещал Гагиных. «Ася словно избегала меня, но уже не позволяла себе ни одной из тех шалостей, которые так удивили меня в,первые два дня нашего знакомства. Она казалась втайне огорченной или смущенной; она и смеялась меньше. Я с любопытством наблюдал за ней». Девушка оказалась до крайности самолюбивой. А Гагин обходился с нею не по-братски: слишком ласково, слишком снисходительно и в то же время несколько принужденно. Странный случай подтвердил подозрения Н.Н.
Однажды вечером он подслушал разговор Аси и Гагина. Девушка горячо говорила, что никого, кроме него, любить не хочет. Гагин отвечал, что верит ей. По дороге домой Н.Н. все думал, зачем же «Гагиным» перед ним притворяться.
Гагин встретил Н.Н. очень ласково. А вот Ася, как только увидала его, расхохоталась без всякого повода и, по своей привычке, тотчас убежала. Разговор не клеился. Н.Н. решил уйти. Гагин вызвался его проводить. «В передней Ася вдруг подошла ко мне и протянула мне руку; я слегка пожал ее пальцы и едва поклонился ей. Мы вместе с Гагиным переправились через Рейн и, проходя мимо любимого моего ясеня с статуйкой мадонны, присели на скамью, чтобы полюбоваться видом. Замечательный разговор произошел тут между нами.
Сперва мы перекинулись немногими словами, потом замолкли, глядя на светлую реку».
Гагин неожиданно спросил, какого Н.Н. мнения об Асе. Не кажется ли она Н.Н. странной? Молодой человек ответил, что она действительно немного странная. Гагин начал рассказывать историю Аси.
«Отец мой был человек весьма добрый, умный, образованный - и несчастливый. Судьба обошлась с ним не хуже, чем со многими другими; но он и первого удара ее не вынес. Он женился рано, по любви; жена его, моя мать, умерла очень скоро; я остался после нее шести месяцев. Отец увез меня в деревню и целые двенадцать лет не выезжал никуда. Он сам занимался моим воспитанием и никогда бы со мной не расстался, если б брат его, мой родной дядя, не заехал к нам в деревню. Дядя этот жил постоянно в Петербурге и занимал довольно важное место. Он уговорил отца отдать меня к нему на руки, так как отец ни за что не соглашался покинуть деревню. Дядя представил ему, что мальчику моих лет вредно жить в совершенном уединении, что с таким вечно унылым и молчаливым наставником, каков был мой отец, я непременно отстану от моих сверстников, да и самый нрав мой легко может испортиться. Отец долго противился увещаниям своего брата, однако уступил наконец. Я плакал, расставаясь с отцом; я любил его, хотя никогда не видал улыбки на лице его... но, попавши в Петербург, скоро позабыл наше темное и невеселое гнездо. Я поступил в юнкерскую школу, а из школы перешел в гвардейский полк. Каждый год приезжал я в деревню на несколько недель и с каждым годом находил отца моего всё более и более грустным, в себя углубленным, задумчивым до робости. Он каждый день ходил в церковь и почти разучился говорить. В одно из моих посещений (мне уже было лет двадцать с лишком) я в первый раз увидал у нас в доме худенькую черноглазую девочку лет десяти - Асю. Отец сказал, что она сирота и взята им на прокормление - он именно так выразился. Я не обратил особенного внимания на нее; она была дика, проворна и молчалива, как зверек, и как только я входил в любимую комнату моего отца, огромную и мрачную комнату, где скончалась моя мать и где даже днем лажигались свечки, она тотчас пряталась за вольтеровское кресло его или за шкаф с книгами. Случилось так, что в последовавшие за тем три, четыре года обязанности службы помешали мне побывать в деревне. Я получал от отца ежемесячно по короткому письму; об Асе он упоминал редко, и то вскользь. Ему было уже за пятьдесят лет, но он казался еще молодым человеком. Представьте же мой ужас: вдруг я, ничего не подозревавший, получаю от приказчика письмо, в котором он извещает меня о смертельной болезни моего отца и умоляет приехать как можно скорее, если хочу проститься с ним. Я поскакал сломя голову и застал отца н живых, но уже при последнем издыхании. Он обрадовался мне чрезвычайно, обнял меня своими исхудалыми руками, долго поглядел мне в глаза каким-то не то испытующим, не то умоляющим взором и, взяв с меня слово, что я исполню его последнюю просьбу, велел своему старому камердинеру привести Асю. Старик привел ее: она едва держалась на ногах и дрожала всем телом.
Вот, - сказал мне с усилием отец, - завещаю тебе мою дочь - твою сестру. Ты всё узнаешь от Якова, - прибавил он, указав на камердинера.
Ася зарыдала и упала лицом на кровать... Полчаса спустя мой отец скончался.
Вот что я узнал. Ася была дочь моего отца и бывшей горничной моей матери, Татьяны. Живо помню я эту Татьяну, помню ее высокую стройную фигуру, ее благообразное, строгое, умное лицо, с большими темными глазами. Она слыла девушкой гордой и неприступной. Сколько я мог понять из почтительных недомолвок Якова, отец мой сошелся с нею несколько лет спустя после смерти матушки. Татьяна уже не жила тогда в господском доме, а в избе у замужней сестры своей, скотницы. Отец мой сильно к ней привязался и после моего отъезда из деревни хотел даже жениться на ней, но она сама не согласилась быть его женой, несмотря на его просьбы.
Покойница Татьяна Васильевна, - так докладывал мне Яков, стоя у двери с закинутыми назад руками, - во всем были рассудительны и не захотели батюшку вашего обидеть. Что, мол, я вам за жена? какая я барыня? Так они говорить изволили, при мне говорили-с.
Татьяна даже не хотела переселиться к нам в дом и продолжала жить у своей сестры, вместе с Асей. В детстве я видывал Татьяну только по праздникам, в церкви. Повязанная темным платком, с желтой шалью на плечах, она становилась в толпе, возле окна, - ее строгий профиль четко вырезывался на прозрачном стекле, - и смиренно и важно молилась, кланяясь низко, по-старинному. Когда дядя увез меня, Асе было всего два года, а на девятом году она лишилась матери.
Как только Татьяна умерла, отец взял Асю к себе в дом. Он и прежде изъявлял желание иметь ее при себе, но Татьяна ему и в этом отказала. Представьте же себе, что должно было произойти в Асе, когда ее взяли к барину. Она до сих пор не может забыть ту минуту, когда ей в первый раз надели шелковое платье и поцеловали у ней ручку. Мать, пока была жива, держала ее очень строго; у отца она пользовалась совершенной свободой. Он был ее учителем; кроме его, она никого не видала. Он не баловал ее, то есть не нянчился с нею; но он любил ее страстно и никогда ничего ей не запрещал: он в душе считал себя перед ней виноватым. Ася скоро поняла, что она главное лицо в доме, она знала, что барин ее отец; но она так же скоро поняла свое ложное положение; самолюбие развилось в ней сильно, недоверчивость тоже; дурные привычки укоренялись, простота исчезла. Она хотела (она сама мне раз призналась в этом) заставить целый мир забыть ее происхождение; она и стыдилась своей матери, и стыдилась своего стыда... Вы видите, что она многое знала и знает, чего не должно бы знать в ее годы... Но разве она виновата? Молодые силы разыгрывались в ней, кровь кипела, а вблизи ни одной руки, которая бы ее направила. Полная независимость во всем! да разве легко ее вынести? Она хотела быть не хуже других барышень; она бросилась на книги. Что тут могло выйти путного? Неправильно начатая жизнь слагалась неправильно, но сердце в ней не испортилось, ум уцелел.
И вот я, двадцатилетний малый, очутился с тринадцатилетней девочкой на руках! В первые дни после смерти отца, при одном звуке моего голоса, ее била лихорадка, ласки мои повергали ее в тоску, и только понемногу, исподволь, привыкла она ко мне. Правда, потом, когда она убедилась, что я точно признаю ее за сестру и полюбил ее, как сестру, она страстно ко мне привязалась: у ней ни одно чувство не бывает вполовину.
Я привез ее в Петербург. Как мне ни больно было с ней расстаться, - жить с ней вместе я никак не мог; я поместил ее в один из лучших пансионов. Ася поняла необходимость нашей разлуки, но начала с того, что заболела и чуть не умерла. Потом она обтерпелась и выжила в пансионе четыре года; но, против моих ожиданий, осталась почти такою же, какою была прежде. Начальница пансиона часто жаловалась мне на нее. «И наказать ее нельзя, - говаривала она мне, - и на ласку она не поддается». Ася была чрезвычайно понятлива, училась прекрасно, лучше всех; но никак не хотела подойти под общий уровень, упрямилась, глядела букой... Я не мог слишком винить ее: в ее положении ей надо было либо прислуживаться, либо дичиться. Из всех своих подруг она сошлась только с одной, некрасивой, загнанной и бедной девушкой. Остальные барышни, с которыми она воспитывалась, большей частью из хороших фамилий, не любили ее, язвили ее и кололи как только могли; Ася им на волос не уступала. Однажды на уроке из закона Божия преподаватель заговорил о пороках. «Лесть и трусость - самые дурные пороки», - громко промолвила Ася. Словом, она продолжала идти своей дорогой; только манеры ее стали лучше, хотя и в этом отношении она, кажется, не много успела.
Наконец ей минуло семнадцать лет; оставаться ей долее в пансионе, было невозможно. Я находился в довольно большом затруднении. Вдруг мне пришла благая мысль: выйти в отставку, поехать за границу на год или на два и взять Асю с собою. Задумано - сделано; и вот мы с ней на берегах Рейна, где я стараюсь заниматься живописью, а она... шалит и чудит по-прежнему. Но теперь я надеюсь, что вы не станете судить ее слишком строго; а она хоть и притворяется, что ей всё нипочем, - мнением каждого дорожит, вашим же в особенности.
И Гагин опять улыбнулся своей тихой улыбкой. Я крепко стиснул ему руку».
Беда в том, что Ася ни с того ни с сего вдруг стала уверять Гагина в том, что она одного его любит, и век будет любить. Асе нужен герой, необыкновенный человек - или живописный пастух в горном ущелье. Н.Н. стало легко после этого разговора.
| IX |
Н.Н. решил вернуться к Гагиным в дом. Теперь герой понимал Асю гораздо больше: ее внутреннее беспокойство, неумение держать себя, желание порисоваться... Н.Н. предложил Асе погулять по винограднику. Она тотчас согласилась, с веселой и почти покорной готовностью. Разговаривали о горах. Ася сказала Н.Н., что очень рада, что он вернулся. Когда же они снова оказались в доме на горе, вальсировали. Ася танцевала прекрасно, с увлечением. «Что-то мягкое, женское проступило вдруг сквозь ее девически строгий облик. Долго потом рука моя чувствовала прикосновение ее нежного стана, долго слышалось мне ее ускоренное, близкое дыханье, долго мерещились мне темные, неподвижные, почти закрытые глаза на бледном, но оживленном лице, резво обвеянном кудрями».
«Отправляясь на следующий день к Гагиным, я не спрашивал себя, влюблен ли я в Асю, но я много размышлял о ней, ее судьба меня занимала, я радовался неожиданному нашему сближению. Я чувствовал, что только с вчерашнего дня я узнал ее; до тех пор она отворачивалась от меня».
Ася покраснела, когда Н.Н. вошел в комнату. Она была не такая, как вчера. Она плохо спала этой ночью, все думала. Думала о том, интересна ли она людям, умна ли... Она даже просила Н.Н. сказать ей, что нужно делать, чтобы ему не было скучно. Затем Ася ушла.
«Неужели она меня любит?» - спрашивал я себя на другой день, только что проснувшись. Я не хотел заглядывать в самого себя. Я чувствовал, что ее образ, образ «девушки с натянутым смехом», втеснился мне в душу и что мне от него не скоро отделаться. Я пошел в JI. и остался там целый день, но Асю видел только мельком. Ей нездоровилось; у ней голова болела. Она сошла вниз, на минутку, с повязанным лбом, бледная, худенькая, с почти закрытыми глазами; слабо улыбнулась, сказала: «Это пройдет, это ничего, всё пройдет, не правда ли?» - и ушла. Мне стало скучно и как-то грустно-пусто; я, однако, долго не хотел уходить и вернулся поздно, не увидав ее более».
На следующее утро мальчик передал Н.Н. записку от Аси: «Я непременно должна вас видеть, приходите сегодня в четыре часа к каменной часовне на дороге возле развалины. Я сделала сегодня большую неосторожность... Придите ради бога, вы всё узнаете... Скажите посланному: да».
| XIV |
Пришел Гагин: «Четвертого дня я удивил вас своим рассказом; сегодня удивлю еще более». Он сообщил, что его сестра Ася влюблена в Н.Н.
«Она говорит, что привязалась к вам с первого взгляда. Оттого она и плакала на днях, когда уверяла меня, что, кроме меня, никого любить не хочет. Она воображает, что вы ее презираете, что вы, вероятно, знаете, кто она; она спрашивала меня, не рассказал ли я вам ее историю, - я, разумеется, сказал, что нет; но чуткость ее - просто страшна. Она желает одного: уехать, уехать тотчас. Я просидел с ней до утра; она взяла с меня слово, что нас завтра же здесь не будет, - и тогда только она заснула. Я подумал, подумал и решился - поговорить с вами. По-моему, Ася права: самое лучшее - уехать нам обоим отсюда. И я сегодня же бы увез ее, если б не пришла мне в голову мысль, которая меня остановила. Может быть... как знать? - вам сестра моя нравится? Если так, с какой стати я увезу ее? Я вот и решился, отбросив в сторону всякий стыд... Притом же я сам кое-что заметил... Я решился... узнать от вас... - Бедный Гагин смутился. - Извините меня, пожалуйста, - прибавил он, - я не привык к таким передрягам».
Договорились о том, что во избежание беды Н.Н. должен был идти на свидание и честно объясниться с Асей; Гагин обязался сидеть дома и не подавать вида, что ему известна ее записка. Старший брат собирался увезти Асю завтра же.
«Жениться на семнадцатилетней девочке, с ее нравом, как это можно!» - сказал я, вставая».
В небольшой комнатке, где было назначено свидание, уже находилась Ася. Девушка вся дрожала и никак не могла начать разговор.
«Тонкий огонь пробежал по мне жгучими иглами; я нагнулся и приник к ее руке...
Послышался трепетный звук, похожий на прерывистый вздох, и я почувствовал на моих волосах прикосновение слабой, как лист, дрожавшей руки. Я поднял голову и увидал ее лицо. Как оно вдруг преобразилось! Выражение страха исчезло с него, взор ушел куда-то далеко и увлекал меня за собою, губы слегка раскрылись, лоб побледнел, как мрамор, и кудри отодвинулись назад, как будто ветер их откинул. Я забыл всё, я потянул ее к себе - покорно повиновалась ее рука, всё ее тело повлеклось вслед за рукою, шаль покатилась с плеч, и голова ее тихо легла на мою грудь, легла под мои загоревшиеся губы...
Ваша... - прошептала она едва слышно.
Уже руки мои скользили вокруг ее стана... Но вдруг воспоминание о Гагине, как молния, меня озарило».
Н.Н. рассказал Асе о встрече с ее братом. Ася хотела убежать, но молодой человек ее остановил. Девушка сказала, что обязательно должна уехать, что попросила его сюда для того только, чтобы проститься. Н.Н. сказал, что все кончено, и девушка ушла.
Гагин вышел к Н.Н., но Аси не было дома. Решили подождать. Затем, не выдержав, отправились ее искать.
Н. Н. вернулся в дом на горе. Ася уже вернулась. Гагин не пустил друга на порог.
«Завтра я буду счастлив! У счастья нет завтрашнего дня; у него нет и вчерашнего; оно не помнит прошедшего, не думает о будущем; у него есть настоящее - и то не день, а мгновенье».
Герой отправился в Кельн. Здесь он напал на след Гагиных. Они поехали в Лондон. Н. Н. искал их там, но не смог найти.
«И я не увидел их более - я не увидел Аси. Темные слухи доходили до меня о ней, но она навсегда для меня исчезла. Я даже не знаю, ясива ли она. Однажды, несколько лет спустя, я мельком увидал за границей, в вагоне железной дороги, женщину, лицо которой живо напомнило мне незабвенные черты... но я, вероятно, был обманут случайным сходством. Ася осталась в моей памяти той самой девочкой, какою я знавал ее в лучшую пору моей жизни, какою я ее видел в последний раз, наклоненной на спинку низкого деревянного стула».
Главный герой повести, он же рассказчик, - Н. Н. Это молодой человек, закончивший свое образование и «вырвавшийся на волю» за границу, чтобы «посмотреть на мир божий» . Он был весел, здоров, деньги у него не переводились, а заботы еще не появились, поэтому жил без оглядки и делал, что хотел.
Он путешествовал без всякой цели и оказался в небольшом немецком городке З., на берегу Рейна. Его больше интересовала не природа, а человеческие лица, он разглядывал их «с каким-то радостным и ненасытным любопытством» . В этом городке герой искал уединения после расставания с молодой вдовой, которая предпочла ему краснощекого баварского лейтенанта.
Однажды вечером Н. отправился на другой берег Рейна на коммерш - студенческий праздник, где познакомился с русскими: неким Гагиным и его сестрой Анной, но брат звал ее Асей. Она была миловидной, грациозно сложенной, но совсем не походила на своего брата. Уже на следующий день девушка потрясла своей взбалмошностью: она залезла на развалины старой крепости, чтобы полить цветы, и сидела над самой пропастью, болтая ногами. А потом шокировала своим поведением чопорных англичан, шагая с обломком ветки на плече, как с ружьем, и громко распевая.
Однако на следующий день Ася выглядела обычной русской девушкой, почти горничной. Она вышивала на пяльцах, а на лице было такое будничное выражение, что герой даже пожалел, что она сегодня такая тихая. Вместе с Гагиным они отправились на природу, где Гагин писал этюд, а по возращении застали Асю в том же состоянии. Уже засыпая, Н. Н. подумал: «Что за хамелеон эта девушка!»
Ася на самом деле больше не позволяла себе прежних выходок в присутствии Н. Н. Он расспрашивал Асю о ее прошлом, но она неохотно отвечала на расспросы, вызывая еще больше догадок в сознании героя. Она от природы была застенчивой и своей нарочитой развязностью словно пыталась ее преодолеть, но ей это почти не удавалось.
Герою не давала покоя мысль о том, что Ася Гагину не сестра: случайно он стал свидетелем сцены между ними, когда Ася сказала, что никого не хочет любить, кроме Гагина, а потом бросилась ему на шею и прижалась к груди. Герой был так поражен тем, как они на людях играют другую роль, что на другой день отправился вверх про течению реки, чтобы не видеться с Гагиными. Однако по возвращении домой, получив записку от Гагина, все-таки пришел. Тогда молодой человек рассказал ему историю Аси.
Она была дочерью его отца и горничной. Отец рано овдовел и сам воспитывал сына. Когда мальчику исполнилось 12 лет, его родной дядя уговорил отправить сына в Петербург учиться. Тот окончил юнкерскую школу, затем служил в гвардейском полку. Летом юноша навещал отца и как-то раз увидел худенькую черноглазую девочку. Отец объяснил, что она сирота, взятая на воспитание. Вскоре Гагин узнал, что отец при смерти, едва успел застать его в живых, и тот завещал ему свою дочь Асю.
Девочка очень долго привыкала к своему новому положению: отец после смерти матери взял Анну в дом, но она осознавала свое ложное положение и ужасно мучилась. Гагин отправил ее в очень хороший пансион, где она заболела и чуть не умерла. Ася училась прекрасно, но другие девушки ее не любили. Когда ей исполнилось семнадцать лет, Гагин вышел в отставку и они поехали за границу, где и познакомились с героем.
Господин Н. испытал облегчение, но ощущение какого-то беспокойства не покидало его. Весь день Ася была мила и проста, а Гагин рисовал картину как одержимый. Взгляд его сестры часто останавливался на лице героя, отчего сердце его сжималось. Вечером он терзался вопросом: «Неужели она меня любит?» На следующий день Ася сказалась больной и вышла только на минутку. А на следующее утро Н. получил записку, в которой был приглашен на свидание.
Пришел Гагин и напрямую спросил, нравится ли Н. Н. его сестра. Он сказал, что Ася призналась в своих чувствах к Н., в том, что «привязалась с первого взгляда» . Герой смутился и пробормотал, что Ася ему нравится, но Гагин продолжил, что «никогда не женится на ней» . Далее он объяснил, что его сестра - порох, она может выкинуть любой фокус: занемочь, убежать, свиданье назначить. Н. признается, что она уже назначила свидание в четыре часа у каменной часовни.
Гагин был потрясен, и они условились, что Н. все-таки пойдет на свидание, чтобы объясниться с Асей, а завтра они уедут. «Ведь вы все равно не женитесь на ней» , - добавил Гагин. После его ухода Н. бросился на диван, потому что никак не мог осознать до конца, что заставило его во всем признаться брату, а еще действительно не представлял, как можно жениться на «семнадцатилетней девочке, с ее нравом» .
Когда юноша пересек Рейн, его встретил мальчик-посыльный и передал ему записку от «фрейлин Annette» , в которой та извещала о перемене места свидания. Через полтора часа нужно было прийти не к часовне, а в дом к фрау Луизе. Он шел на свидание с тяжелым сердцем, потому что ему предстояло исполнить слово, данное Гагину. Герой принял решение, что Ася никогда не узнает о его чувствах.
Когда он вошел в комнату, то увидел Асю, закутанную в шаль. Она дрожала, у нее было учащенное дыхание. Н. стало жалко ее, и он взял ее холодную руку. В облике девушки было что-то трогательно-беспомощное - сердце героя растаяло от взгляда «женщины, которая полюбила» . Ее лицо преобразилось: выражение страха исчезло, взор увлекал за собой, губы были раскрыты. Герой забыл обо всем на свете и привлек к себе, но воспоминание о Гагине его озарило, как молния. Он упрекнул Асю в том, что она расстроила их свидание, обо всем рассказав брату. Герой заявил, что она не дала «развиться чувству, которое уже начало созревать» , разорвала связь, усомнилась в его любви.
Ася вскочила и убежала. Когда молодой человек вышел следом, его терзала досада. Он мучился от того, что оттолкнул от себя влюбленную девочку. Ее образ стоял перед глазами, вызывая чувство досады на самого себя. Возле дома он увидел Гагина и узнал, что Ася не возвращалась. Они бросились на поиски. В какой-то момент фигура девушки показалась на берегу реки возле старинного креста, но потом исчезла. Н. бросился к дому, где жили Гагины. В окнах Аси горел свет, а брат сказал, что она вернулась.
Н. испытал облегчение, но уже в следующую минуту ему захотелось постучать в окно и попросить у Гагина руки его сестры. Однако он сдержал в себе этот порыв, надеясь, что признание может подождать до утра. Герой думал: «Завтра я буду счастлив!» Его как будто несли широкие, сильные крылья, а соловей пел про любовь. Но «у счастья нет завтрашнего дня» . Эту простую истину герой понял, когда на следующее утро пришел к Гагиным. Выяснилось, что рано утром они уехали и не сказали куда. В короткой записке Гагин прощался, дружески жал руку и умолял их не разыскивать. Но Н. все-таки узнал, что они поплыли на пароходе до Кёльна. Его окликнула фрау Луиза и отдала записку от Аси. В ней девушка прощалась навсегда и писала, что ждала от него всего одно слово, но не дождалась. Герой бросился вдогонку, но вскоре был вынужден отказаться от надежды разыскать их.
Тогда он не слишком грустил об этом, но сейчас, в сорок лет, доживает скучные годы в одиночестве «бессемейным бобылем» , потому что больше ни одна женщина не вызвала в нем такое жгучее, нежное, глубокое чувство.
Н. Н., немолодой светский человек, вспоминает историю, которая приключилась, когда ему было лет двадцать пять. Н. Н. тогда путешествовал без цели и без плана и на пути своем остановился в тихом немецком городке N. Однажды Н. Н. , придя на студенческую вечеринку, познакомился в толпе с двумя русскими - молодым художником, назвавшимся Гагиным, и его сестрой Анной, которую Гагин называл Асей. Н. Н. избегал русских за границей, но новый знакомый ему понравился сразу. Гагин пригласил Н. Н. к себе домой, на квартиру, в которой они с сестрою остановились. Н. Н. был очарован своими новыми друзьями. Ася сначала дичилась Н. Н., но скоро уже сама заговаривала с ним. Наступил вечер, пришла пора ехать домой. Уезжая от Гагиных, Н. Н. почувствовал себя счастливым.
Прошло много дней. Шалости Аси были разнообразны, каждый день она представлялась новой, другой - то благовоспитанной барышней, то шаловливым ребенком, то простенькой девочкой. Н. Н. регулярно навещал Гагиных. Какое-то время спустя Ася перестала шалить, выглядела огорченной, избегала Н. Н. Гагин обращался с ней ласково-снисходительно, а в Н. Н. крепло подозрение, что Гагин - не брат Аси. Странный случай подтвердил его подозрения. Однажды Н. Н. случайно подслушал разговор Гагиных, в котором Ася говорила Гагину, что любит его и никого другого не хочет любить. Н. Н. было очень горько.
Несколько следующих дней Н. Н. провел на природе, избегая Гагиных. Но через несколько дней он нашел дома записку от Гагина, который просил его прийти. Гагин встретил Н. Н. по-приятельски, но Ася, увидев гостя, расхохоталась и убежала. Тогда Гагин рассказал другу историю своей сестры.
Родители Гагина жили в своей деревне. После смерти матери Гагина его отец воспитывал сына сам. Но однажды приехал дядя Гагина, который решил, что мальчик должен учиться в Петербурге. Отец противился, но уступил, и Гагин поступил в школу, а затем в гвардейский полк. Гагин часто приезжал и однажды, уже лет в двадцать, увидел в своем доме маленькую девочку Асю, но не обратил на нее никакого внимания, услышав от отца, что она сирота и взята им «на прокормление».
Гагин долго не был у отца и лишь получал от него письма, как вдруг однажды пришло известие о его смертельной болезни. Гагин приехал и застал отца умирающим. Тот завещал сыну заботиться о своей дочери, сестре Гагина - Асе. Скоро отец умер, а слуга рассказал Гагину, что Ася - дочь отца Гагина и горничной Татьяны. Отец Гагина очень привязался к Татьяне и даже хотел на ней жениться, но Татьяна не считала себя барыней и жила у своей сестры вместе с Асей. Когда Асе было девять лет, она лишилась матери. Отец взял её в дом и воспитывал сам. Она стыдилась своего происхождения и поначалу боялась Гагина, но потом его полюбила. Тот тоже к ней привязался, привез её в Петербург и, как ему ни было горько это делать, отдал в пансион. Там у нее не было подруг, барышни её не любили, но теперь ей семнадцать, она закончила учиться, и они вместе поехали за границу. И вот… она шалит и дурачится по-прежнему…
После рассказа Гагина Н. Н. стало легко. Ася, встретившая их в комнате, внезапно попросила Гагина сыграть им вальс, и Н. Н. и Ася долго танцевали. Ася вальсировала прекрасно, и Н. Н. долго потом вспоминал этот танец.
Весь следующий день Гагин, Н. Н. и Ася были вместе и веселились, как дети, но через день Ася была бледна, она сказала, что думает о своей смерти. Все, кроме Гагина, были грустны.
Однажды Н. Н. принесли записку от Аси, в которой она просила его прийти. Скоро к Н. Н. пришел Гагин и сказал, что Ася влюблена в Н. Н. Вчера весь вечер её била лихорадка, она ничего не ела, плакала и призналась, что любит Н. Н. Она желает уехать…
Н. Н. рассказал другу о записке, которую прислала ему Ася. Гагин понимал, что его друг не женится на Асе, поэтому они договорились, что Н. Н. честно с ней объяснится, а Гагин будет сидеть дома и не подавать виду, что знает о записке.
Гагин ушел, а у Н. Н. голова шла кругом. Другая записка известила Н. Н. о перемене места их с Асей встречи. Придя в назначенное место, он увидел хозяйку, фрау Луизе, которая и провела его в комнату, где ожидала Ася.
Ася дрожала. Н. Н. обнял её, но тут же вспомнил о Гагине и стал обвинять Асю в том, что она все рассказала брату. Ася слушала его речи и вдруг зарыдала. Н. Н. растерялся, а она бросилась к двери и исчезла.
Н. Н. метался по городу в поисках Аси. Его грызла досада на себя. Подумав, он направился к дому Гагиных. Навстречу ему вышел Гагин, обеспокоенный тем, что Аси все нет. Н. Н. искал Асю по всему городу, он сто раз повторял, что любит её, но нигде не мог её найти. Однако, подойдя к дому Гагиных, он увидел свет в Асиной комнате и успокоился. Он принял твердое решение - завтра идти и просить Асиной руки. Н. Н. был снова счастлив.
На другой день Н. Н. увидел у дома служанку, которая сказала, что хозяева уехали, и передала ему записку Гагина, где тот писал, что убежден в необходимости разлуки. Когда Н. Н. шел мимо дома фрау Луизе, она передала ему записку от Аси, где та писала, что если бы Н. Н. сказал одно слово - она бы осталась. Но, видно, так лучше…
Н. Н. всюду искал Гагиных, но не нашел. Он знал многих женщин, но чувство, разбуженное в нем Асей, не повторилось больше никогда. Тоска по ней осталась у Н. Н. на всю жизнь.
Н. Н., немолодой светский человек, вспоминает историю, которая приключилась, когда ему было лет двадцать пять. Н. Н. тогда путешествовал без цели и без плана и на пути своем остановился в тихом немецком городке N. Однажды Н. Н., придя на студенческую вечеринку, познакомился в толпе с двумя русскими - молодым художником, назвавшимся Гагиным, и его сестрой Анной, которую Гагин называл Асей . Н. Н. избегал русских за границей, но новый знакомый ему понравился сразу. Гагин пригласил Н. Н. к себе домой, на квартиру, в которой они с сестрою остановились. Н. Н. был очарован своими новыми друзьями. Ася сначала дичилась Н. Н., но скоро уже сама заговаривала с ним. Наступил вечер, пришла пора ехать домой. Уезжая от Гагиных, Н. Н. почувствовал себя счастливым.
Прошло много дней. Шалости Аси были разнообразны, каждый день она представлялась новой, другой-то благовоспитанной барышней, то шаловливым ребенком, то простенькой девочкой. Н. Н. регулярно навещал Гагиных. Какое-то время спустя Ася перестала шалить, выглядела огорченной, избегала Н. Н. Гагин обращался с ней ласково-снисходительно, а в Н. Н. крепло подозрение, что Гагин - не брат Аси. Странный случай подтвердил его подозрения. Однажды Н. Н. случайно подслушал разговор Гагиных, в котором Ася говорила Гагину, что любит его и никого другого не хочет любить. Н. Н. было очень горько.
Несколько следующих дней Н. Н. провел на природе, избегая Гагиных. Но через несколько дней он нашел дома записку от Гагина, который просил его прийти. Гагин встретил Н. Н. по-приятельски, но Ася, увидев гостя, расхохоталась и убежала. Тогда Гагин рассказал другу историю своей сестры.
Родители Гагина жили в своей деревне. После смерти матери Гагина его отец воспитывал сына сам. Но однажды приехал дядя Гагина, который решил, что мальчик должен учиться в Петербурге. Отец противился, но уступил, и Гагин поступил в школу, а затем в гвардейский полк. Гагин часто приезжал и однажды, уже лет в двадцать, увидел в своем доме маленькую девочку Асю, но не обратил на нее никакого внимания, услышав от отца, что она сирота и взята им "на прокормление".
Гагин долго не был у отца и лишь получал от него письма, как вдруг однажды пришло известие о его смертельной болезни. Гагин приехал и застал отца умирающим. Тот завещал сыну заботиться о своей дочери, сестре Гагина - Асе. Скоро отец умер, а слуга рассказал Гагину, что Ася - дочь отца Гагина и горничной Татьяны. Отец Гагина очень привязался к Татьяне и даже хотел на ней жениться, но Татьяна не считала себя барыней и жила у своей сестры вместе с Асей. Когда Асе было девять лет, она лишилась матери. Отец взял её в дом и воспитывал сам. Она стыдилась своего происхождения и поначалу боялась Гагина, но потом его полюбила. Тот тоже к ней привязался, привез её в Петербург и, как ему ни было горько это делать, отдал в пансион. Там у нее не было подруг, барышни её не любили, но теперь ей семнадцать, она закончила учиться, и они вместе поехали за границу. И вот... она шалит и дурачится по-прежнему...
После рассказа Гагина Н. Н. стало легко. Ася, встретившая их в комнате, внезапно попросила Гагина сыграть им вальс, и Н. Н. и Ася долго танцевали. Ася вальсировала прекрасно, и Н. Н. долго потом вспоминал этот танец.
Весь следующий день Гагин, Н. Н. и Ася были вместе и веселились, как дети, но через день Ася была бледна, она сказала, что думает о своей смерти. Все, кроме Гагина, были грустны.
Однажды Н. Н. принесли записку от Аси, в которой она просила его прийти. Скоро к Н. Н. пришел Гагин и сказал, что Ася влюблена в Н. Н. Вчера весь вечер её била лихорадка, она ничего не ела, плакала и призналась, что любит Н. Н. Она желает уехать...
Н. Н. рассказал другу о записке, которую прислала ему Ася. Гагин понимал, что его друг не женится на Асе, поэтому они договорились, что Н. Н. честно с ней объяснится, а Гагин будет сидеть дома и не подавать виду, что знает о записке.
Гагин ушел, а у Н. Н. голова шла кругом. Другая записка известила Н. Н. о перемене места их с Асей встречи. Придя в назначенное место, он увидел хозяйку, фрау Луизе, которая и провела его в комнату, где ожидала Ася.
Ася дрожала. Н. Н. обнял её, но тут же вспомнил о Гагине и стал обвинять Асю в том, что она все рассказала брату. Ася слушала его речи и вдруг зарыдала. Н. Н. растерялся, а она бросилась к двери и исчезла.
Н. Н. метался по городу в поисках Аси. Его грызла досада на себя. Подумав, он направился к дому Гагиных. Навстречу ему вышел Гагин, обеспокоенный тем, что Аси все нет. Н. Н. искал Асю по всему городу, он сто раз повторял, что любит её, но нигде не мог её найти. Однако, подойдя к дому Гагиных, он увидел свет в Асиной комнате и успокоился. Он принял твердое решение - завтра идти и просить Асиной руки. Н. Н. был снова счастлив.
На другой день Н. Н. увидел у дома служанку, которая сказала, что хозяева уехали, и передала ему записку Гагина, где тот писал, что убежден в необходимости разлуки. Когда Н. Н. шел мимо дома фрау Луизе, она передала ему записку от Аси, где та писала, что если бы Н. Н. сказал одно слово - она бы осталась. Но, видно, так лучше...
Н. Н. всюду искал Гагиных, но не нашел. Он знал многих женщин, но чувство, разбуженное в нем Асей, не повторилось больше никогда. Тоска по ней осталась у Н. Н. на всю жизнь.
Иван Тургенев
