Эти невероятные русские: подвиги наших соотечественников глазами врагов . Героические подвиги российских воинов

Герой Куликовской битвы. Монах Троице-Сергиевой обители Александр Пересвет был призван в русскую дружину самим Дмитрием Донским. Князь знал, что «Сей Пересвет, когда в миру был, славный богатырь был, великую силу и крепость имел». Получив благословение своего игумена Сергия Радонежского, инок отправился бить монголов со своим братом, тоже монахом, Андреем Ослябей, на Куликово поле. Перед битвой Пересвет всю ночь молился в келье отшельника.

Иноку пришлось открывать битву в личном поединке с татарским витязем Челубеем. Последний славился своей непобедимостью, как воин-поединщик. Уже на Куликовом поле, перед началом побоища, Челубей высокомерно вызывал на поединок лучших русских богатырей, но «никто не смел против него выйти, и каждый говорил соседу, чтобы тот вышел, и никто не шел». Тогда вызвался русский монах: «Этот человек ищет равного себе, я же хочу с ним встретиться».

Пересвет не был облечен в боевые доспехи - вместо шлема и брони на нем была лишь схима с изображением креста. По христианскому обычаю инок простился с однополчанами своими и просил Андрея Осляблю и других воинов молиться за него. Пересвет сел на своего коня и, вооружившись копьем, устремился на татарина. Богатыри сшиблись с такой страшной силой, что копья переломились, а оба могучих воина упали со своих коней на землю мертвыми. Но смерь непобедимого татарского витязя придала дополнительных сил русским воинам, и Куликовское сражение было выиграно. А Пересвет был причислен к лику святых.

Защиту Отечества принято связывать только с мужским родом. Однако в русской истории были и защитницы-женщины, которые сражались за Россию с не меньшей храбростью. Молодой девушкой в 1806 году Надежда сбежала из своего дворянского гнезда на войну с Наполеоном. Переодевшись в казачью форму и представившись Александром Дуровым, ей удалось поступить в уланский полк. Девушка участвовала в сражениях при Фридлане и в бою у Гейльзберга, а в бою с французами у города Гутштадт Дурова проявила фантастическую храбрость, и спала от смерти офицера Панина. За свой подвиг Надежда была награждена Георгиевским крестом. Правда, вместе с тем главная тайна Надежды была раскрыта, и вскоре про солдатку узнал сам император Александр I. Надежда Андреевна была доставлена в столицу Российской Империи. С мужественной женщиной Александр I пожелал встретиться лично. Встреча Дуровой с императором состоялась в декабре 1807 года. Император вручил Дуровой георгиевский крест, и все удивлялся храбрости и мужеству собеседницы. Александр I намеревался было отправить Надежду в родительский дом, но она отрезала – «Хочу быть воином!». Император был поражен, и оставил Надежду Дурову в русской армии, разрешив представляться фамилией – Александрова, в честь императора.

Войну 1812 года Надежда Дурова начала в чине подпоручика Уланского полка. Дурова поучаствовала во многих сражениях той войны. Была Надежда под Смоленском, Миром, Дашковкой, была и на Бородинском поле. Во время Бородинской битва Дурова была на передовой, получила ранения, но осталась в строю.

Александр Казарский

Герой русско-турецкой войны 1828-1829 годов. Командир 18-пушечного брига «Меркурий». 14 мая 1829 года находившийся в дозоре у Босфора бриг под командованием Александра Казарского был настигнут двумя турецкими линейными кораблями: 100-пушечным «Селемие» под флагом командующего турецким флотом и 74-пушечным «Реал-Бей. Противопоставить им «Меркурий» мог лишь восемнадцать малокалиберных пушек. Превосходство неприятеля было более чем тридцатикратное! Видя, что уйти от турецких кораблей тихоходному бригу не удастся, командир «Меркурия» собрал офицеров на военный совет. Все единодушно высказались за бой. Криками «Ура!» встретили это решение и матросы. Перед крюйт-камерой Казарский положил заряженный пистолет. Последний оставшийся в живых член команды должен был взорвать судно во избежание захвата его неприятелем. Русский бриг в течение 3 часов сражался с настигшими его двумя огромными кораблями турецкого флота. Когда на горизонте появились русские корабли, Казарский разрядил лежавший у крюйт-камеры пистолет в воздух. Вскоре израненный, но не побежденный бриг входил в Севастопольскую бухту.

Победа «Меркурия» была настолько фантастичной, что некоторые знатоки военно-морского искусства отказывались в это верить. Английский историк Ф. Джейн, узнав о происшедшем сражении, заявил во всеуслышание: «Совершенно невозможно допустить, чтобы такое маленькое судно, как «Меркурий», вывело из строя два линейных корабля».

Пётр Кошка

Герой Севастопольской обороны 1854-1855 годов. Бои за город не прекращались ни днем, ни ночью. По ночам сотни добровольцев устраивали вылазки в траншеи противника, приводя «языков», добывая ценную информацию, отбивая у врага оружие и продовольствие. Матрос Кошка стал самым известным «ночным охотником» Севастополя. Он участвовал в 18 ночных атаках и практически каждую ночь совершат одиночные вылазки в стан врага. Во время одного из ночных походов он привел трех пленных французских офицеров, которых, вооруженный одним ножом (другого оружия Кошка с собой на ночную охоту не брал), увел прямо от походного костра. Сколько «языков» привел Кошка за всю компанию, никто не удосужился посчитать. Украинская хозяйственность не позволяла Петру Марковичу возвращаться назад с пустыми руками. Он приносил с собой нарезные английские штуцеры, которые стреляли дальше и точнее гладкоствольных русских ружей, инструмент, провиант, а однажды приволок на батарею вареную, еще горячую говяжью ногу. Ногу эту Кошка вытащил прямо из вражеского котла. Случилось это так: французы варили суп и не заметили, как Кошка вплотную подобрался к ним. Врагов было слишком много, чтоб нападать на них с тесаком, но баламут не удержался, чтоб не понасмехаться над противником. Он вскочил и заорал «Ура!!! В атаку!!!». Французы разбежались, а Петр забрал из котла мясо, перевернул сам котел на огонь и скрылся в клубах пара. Хорошо известен случай, как Кошка спас от поругания тело своего товарища, сапера Степана Трофимова. Французы, глумясь, выставили его полуобнаженный труп на бруствер окопа и охраняли днем и ночью. Отбить тело товарища не представлялось возможным, но только не для Петра Кошки. Незаметно подкравшись к убитому, он взвалил тело себе на спину и на глазах изумленных англичан побежал обратно. Враг открыл по дерзкому матросу ураганный огонь, но Кошка благополучно добрался до своих траншей. Несколько неприятельских пуль попало в тело, которое он нес. За этот подвиг контр-адмирал Панфилов представил матроса второй статьи к повышению в звании и к ордену святого Георгия.

В русско-японскую войну Аввакум Николаевич Волков стал полным георгиевским кавалером. Первый Георгиевский крест 4-й степени он получил за храбрость в начале войны. Спустя всего несколько недель, когда понадобилось узнать расположение японских войск, трубач-горнист Волков вызвался добровольцем пойти в разведку. Переодевшись в китайскую одежду, молодой солдат разведал расположение двух крупных отрядов противника. Но в скоро наткнулся на японский разъезд из 20 драгун во главе с офицером. Японцы догадались, кто этот необычный молоденький китаец. Выхватив из-за пазухи револьвер, разведчик выстрелами в упор убил трех драгун. И пока остальные пытались взять его живым, Волков вскочил на лошадь одного из убитых. Продолжительная погоня, попытки обхода и стрельба не принесли успеха. Волков оторвался от преследователей и благополучно возвратился в свой полк. За этот подвиг Аввакум Волков был награжден Георгиевским крестом 3-й степени. В одном из боев раненый Аввакум попадает к японцам в плен. После недолгого разбирательства его приговорили к расстрелу. Однако той же ночью солдату удалось бежать. После десяти дней изнурительных скитаний в глухой тайге, Волков вернулся в полк, и получил Георгиевский крест 2-й степени. Но война продолжалась. И перед под Мукденом сражением Волков вновь вызвался добровольцем в разведку. На этот раз опытный разведчик, выполнив задание, снял охрану у неприятельского порохового погреба и взорвал его. За новый подвиг он получил Георгиевский крест 1-й степени и стал полным Георгиевским кавалером.

Козьма Крючков

В годы Первой мировой войны имя Козьмы Крючкова было известно всей России. Бравый донской казак красовался на плакатах и листовках, папиросных пачках и почтовых открытках. Крючков был первым награжденным георгиевским крестом, получив крест 4-й степени за уничтожение в бою одиннадцати немцев. Полк, в котором служил Козьма Крючков, был расквартирован в Польше, в городке Кальвария. Получив приказ от начальства, Крючков и трое его товарищей отправились в сторожевой дозор, и внезапно столкнулись с разъездом немецких улан численностью 27 человек. Несмотря на неравенство сил, донцы и не думали сдаваться. Козьма Крючков сорвал с плеча винтовку, но второпях слишком резко передернул затвор, и патрон заклинило. В тот же миг сблизившийся с ним германец рубанул казака саблей по пальцам, и винтовка полетела наземь. Казак выхватил шашку и вступил в бой с окружившими его 11 врагами. Через минуту боя Козьма был уже весь в крови, при этом его собственные удары по большей части оказывались смертельными для врагов. Когда рука казака «рубить устала», Крючков схватил пику одного из улан и немецкой сталью проткнул поодиночке последних из нападавших. К тому времени его товарищи справились с остальными германцами. На земле лежали 22 трупа, еще двое немцев были ранены и попали в плен, а трое бежали. На теле Козьмы Крючкова позже насчитали 16 ран.

Яков Павлов

Герой Сталинградской битвы. Вечером 27 сентября 1942 года Яков Павлов получил боевое задание командира роты лейтенанта Наумова разведать обстановку в 4-этажном здании в центре города, которое имело важное тактическое положение. Этот дом вошёл в историю Сталинградской битвы как «Дом Павлова». С тремя бойцами ему удалось выбить немцев из здания и полностью захватить его. Вскоре группа получила подкрепление, боепитание и телефонную линию. Фашисты непрерывно атаковали здание, пытались разбить его артиллерией и авиабомбами. Умело маневрируя силами небольшого «гарнизона», Павлов избегал больших потерь и в течение 58 дней и ночей оборонял дом, не позволяя врагу пробиться к Волге.

Японский микадо и его лукавые доброжелатели. Плакат Русско-Японской Войны: 1904-1905 г.

Варяг

Самоотверженный подвиг экипажа боевого крейсера "Варяг", кровью вписавшего своё имя в скрижали народного Мифа, является одним из самых драматических эпизодов в истории Русского воинства. Как и тысячу лет назад, Варяги бились до последнего, предпочтя триумфальную смерть позорному отступлению. Их славный подвиг, увековеченный скальдами-поэтами в гимнах и песнях, с самого детства хорошо известен каждому русскому человеку. Именно об этих гимнах мы расскажем подробнее.

В самом начале Русско-японской войны крейсер "Варяг" и канонерская лодка "Кореец" находились в нейтральном корейском порту Чемульпо в распоряжении российского посольства в Сеуле; в Чемульпо также находились корабли других стран (Англии, Франции, США и др). 27 января (9 февраля) 1904 года, капитан крейсера "Варяга" Всеволод Фёдорович Руднев получил от японской эскадры контр-адмирала Уриу ультиматум: до 12 часов покинуть порт, иначе русские корабли будут атакованы на рейде. Руднев решил прорваться с боем в Порт-Артур, а в случае неудачи взорвать корабли. В полдень "Варяг" и "Кореец" вышли из Чемульпо. Французские и английские корабли встретили идущий "Варяг" оркестром. Капитаны кораблей отдали честь российским морякам. При выходе из порта на расстоянии 10 миль корабли встретили японскую эскадру. После напряжённого часового боя с многократно превосходящими силами противника, было принято решение не отступать, а затопить корабли.

Россия исполнилась гневом... Слух о гибели "Варяга" и "Корейца", к несчастью, подтвердился. К Чемульпо подошла целая японская эскадра и понятно, что один крейсер и небольшая канонерская лодка не могли бороться с такой эскадрой. Не могли... а все же боролись. Когда у "Варяга" была сбита мачта, и получено серьезное повреждение в кормовой части - повреждение, вследствие которого начался пожар, "Варяг" отошел вместе с "Корейцем" на внутренний рейд. Здесь наши моряки, верные своему старинному воинскому долгу, что "русские не сдаются", взорвали "Корейца", а "Варяг" - сгорел и затонул. <...>

Новость о подвиге при Чемульпо облетела не только Россию но и всю Европу, где каждое уважающее себя печатное издание посчитало своим долгом уделить хотя бы пару строчек этому героическому сражению. Одно из таких изданий - немецкий литературно-художественный журнал "Jugend", 25 февраля 1904 года опубликовал на своих страницах стихотворение австрийского поэта Рудольфа Грейнца «Der «Warjag».

Уже в марте это героическое стихотворение появилось сначала в петербургском журнале “Море и жизнь”, а затем в в “Новом журнале иностранной литературы, искусства и науки”. Были напечатаны и оригинал Грейнца, и русский перевод, сделанный Евгенией Михайловной Студенской (поэтесса и переводчица, закончила историко-философский факультет Санкт-Петербургского университета, жена профессора-германиста Ф. А. Брауна). Так стихи австрийского поэта, воспевшего подвиг Русского Оружия, пустили корни на русской почве:

Наверх, о товарищи, все по местам!

Последний парад наступает!
Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»,
Пощады никто не желает!

Все вымпелы вьются, и цепи гремят,
Наверх якоря поднимая.
Готовятся к бою орудия в ряд,
На солнце зловеще сверкая!

Из пристани верной мы в битву идем,
Навстречу грозящей нам смерти,
За Родину в море открытом умрём,
Где ждут желтолицые черти!

Свистит, и гремит, и грохочет кругом.
Гром пушек, шипение снаряда,
И стал наш бесстрашный, наш верный «Варяг»
Подобен кромешному аду!

В предсмертных мученьях трепещут тела,
Вкруг грохот, и дым, и стенанья,
И судно охвачено морем огня, —
Настала минута прощанья.

Прощайте, товарищи! С Богом, ура!
Кипящее море под нами!
Не думали мы еще с вами вчера,
Что нынче уснем под волнами!

Не скажут ни камень, ни крест, где легли
Во славу мы русского флага,
Лишь волны морские прославят одни
Геройскую гибель «Варяга»!

Воспитанник оркестра 12-го Астраханского гренадерского полка Алексей Турищев, так глубоко переживал горечь поражения русской эскадры в Порт-Артуре, что за одну ночь написал марш "Врагу не сдается наш гордый "Варяг". Впервые стихи Е. Студенской на музыку А. Турищева были исполнены на торжественном приеме, устроенном императором Николаем II в честь офицеров и матросов "Варяга" и "Корейца".

Песня-марш в том виде, в котором мы знаем ее сейчас, это уже доработанное музыкальное произведение, результат взаимодействия, по крайней мере, четырех мелодий: А. Б. Виленского (его мелодекламация опубликована в марте 1904), И. Н. Яковлева, И. М. Корносевича и А. С. Турищева. Что касается теста, то в годы Первой мировой войны из полного русского перевода был удалён третий, "нетолерантный" куплет, ведь " желтолицые черти" тогда уже были союзниками. Примечательно, что в народной версии этот куплет продолжался исполнятся, причём, порой в ещё более жёсткой форме -

За веру, Царя и Отчизну умрем,
Держись, косорылые черти!

Справедливости ради, "косорылым чертям" стоит отдать должное. Японцы были крайне впечатлены жертвенным подвигом русских моряков, соответствовавшим самурайскому кодексу чести. По окончанию Русско-японской войны японское правительство создало в Сеуле музей памяти героев "Варяга" и наградило капитана крейсера Всеволода Фёдоровича Руднева орденом Восходящего солнца (японский орден, второй по старшинству после ордена Хризантемы). WotanJugend - INFO

Оборона Порт-Артура, подвиг русского офицера

Французская литография из журнала «Le Petit Parisien» подпись:"Русский капитан Лебедев в одиночку защищает бастион Порт-Артура"

Вскоре поступил приказ о разоружении клипера «Забияка». Командир корабля, капитан II ранга Александр Васильевич Лебедев и команда сошли на берег для укрепления сухопутной обороны крепости Порт-Артур. Лебедев был назначен командиром флотского батальона. 23 августа развернулся ожесточенный бой. После сосредоточенного огня, превратившего редуты в развалины, японцы штурмом взяли редут №1. Туда были посланы резервы. На форту, японцы водрузили свой флаг. Но флаг этот не только вдохновлял японских солдат, но и нашим воинам злости прибавил. Не мог, не хотел видеть этот флаг над фортом капитан Лебедев, подоспевший на помощь. Он сказал горячую речь своим воинам и бросился впереди их к форту. Матросы последовали за свои командиром. Лебедев, по словам очевидцев, матросов и стрелков, скосил своим увесистым палашом много японцев, послужил примером для всех. В левой руке у него был револьвер из которого он стрелял в сбившихся в кучу японцев, правой же рукой наносил смертельные удары. Когда кончились патроны, бил врагов револьвером, как палицей.

— Храбрее этого рубаки мы не видали! - говорили уцелевшие в этом деле.

Лебедев дошел до японского флага и сбросил его с бруствера. Как только японцы заметили, что их солдаты начали убегать назад по одиночке и что редут взят обратно русскими, они открыли снова адский артиллерийский огонь. Наши храбрецы должны были укрываться, где кто мог, чтобы не быть уничтоженными массой рвущихся над редутом снарядов.
Лебедев, покончив с японцами, остался еще на момент на редуте.

— Ваше благородие, - кричат ему имеющие в боях уже некоторый опыт нижние чины,- прячьтесь! Сейчас начнет артиллерия!

Но он не послушался, снял фуражку и вытер платком вспотевший лоб. В это время разорвалась над ним японская шрапнель; несколько шрапнельных пуль пробило череп и Лебедева не стало.... Редуты переходили в этот день раза четыре из рук в руки и, наконец, наши отряды очистили их.

На сопках Маньчжурии

В феврале 1905 года 214-й Мокшанский пехотный полк в тяжелейших боях близ Мукдена попал в японское окружение. Когда силы оборонявшихся были на исходе и заканчивались боеприпасы, командир полка - полковник Петр Побыванец отдал приказ: «Знамя и оркестр — вперед!..» Капельмейстер Илья Шатров вывел оркестр на бруствер окопов, отдал приказ играть боевой марш и повел оркестр вперед за знаменем полка. Воодушевленные солдаты ринулись в штыковую атаку. В ходе боя полк под музыку оркестра непрерывно атаковал японцев и, в конце концов, прорвал окружение. В ходе боя погиб командир полка, от 4000 состава полка осталось 700 человек, из состава оркестра в живых осталось только 7 музыкантов. За этот подвиг все музыканты оркестра были награждены Георгиевскими крестами и серебряными трубами. Илья Шатров „за разновременные отличия против японцев” был отмечен орденом Станислава третьей степени с мечами.
Памяти героического боя 214-го пехотного полка и погибших товарищей Илья Шатров посвятил вальс "Мокшанский полк на сопках Маньчжурии". До нас он дошел с усеченным названием "На сопках Маньчжурии".

Кто из нас в советские времена не знал про легендарных 28 панфиловцев и молодогвардейцев, Александра Матросова и Николая Гастелло, Зою Космодемьянскую и генерала Карбышева, Алексея Маресьева и Мусу Джалиля.
Но мало кто из нас слышал про отчаянный бой под белорусским Кричевом летом 41-го, когда 20-ти летний парень - Николай Сиротинин - в одиночку остановил немецкую колонну, подбив 11 танков и 7 бронемашин. И тем самым смог оспорить поговорку «Один в поле не воин».
Вот об этом герое и о его подвиге и хотелось бы рассказать.

Родился Коля 7 марта 1921 года в городе Орле.
Отец – Владимир Кузьмич Сиротинин (1888-1961), машинист паровоза.
Мама – Елена Корнеевна (1898-1963), домохозяйка.
В семье 5 детей, Коля 2-й по старшинству.
Мама отмечала его трудолюбие, ласковый нрав и помощь в воспитании младших детей.
После окончания школы Николай пошёл работать на завод «Токмаш» токарем.
5 октября 1940 года Николая призвали в армию.
Его распределили в 55-й стрелковый полк в городе Полоцке Белорусской ССР.
Из документов о Николае сохранились только медицинская карта призывника.
По данным медицинской карты он - совсем не богатырь. Сиротинин был небольшой комплекции – 164 сантиметра и весил всего 53 килограмма.
К июню 1941 года умный, трудолюбивый, удачливый, смышлёный и умелый паренёк-наводчик был уже старшим сержантом, командиром орудия.
К началу войны его 17-я стрелковая дивизия была передислоцирована к рубежу реки Дитва.

22 июня 1941 года при авианалёте Николай был ранен.
Ранение было лёгкое, и через два дня он отправился воевать на фронт.
Случилось так, что он отбился от своей дивизии.

Вот что писал потом командир 55-го полка майор Скрипка, объясняя, что же и как тогда произошло:

«Вечером 24 июня поступил приказ командира дивизии об отходе на восточный берег реки Дитва. Оставив на высоте стрелковую роту в качестве тыловой походной заставы, полк ночью отошёл на новый рубеж. Застава должна была присоединиться к полку утром. Однако на рассвете со стороны высоты стал слышен гул сильного боя. К тому же полку было приказано, не задерживаясь на рубеже Дитвы, отходить к Лиде. В результате застава не вернулась в полк. Судьба её неизвестна».

Николай был в составе этой заставы, которую окружили и разгромили на рассвете 25 июня.
Но ему удалось выжить, выйти из окружения с оружием. И он пошёл к своим.
Прошёл 500 километров на восток, пока не попал на линию фронта, в районе Сокольничи (9-10 июля). Его же 55-й стрелковый полк отступал организованно в другую сторону на юго-восток - к Калинковичам.
По сути, Сиротинин был под проверкой, считай почти «штрафник».
Поэтому его определили в сводный батальон, которому поручено держать оборону Кричева с запада (там две дороги – Варшавка и старая дорога, чуть севернее её).
Николай перешёл в распоряжение капитана Кима.
Его направили на артбатарею, где молодой артиллерист командовал одним из орудий батареи.
Командир батареи (его фамилию не удалось установить) и артиллерист Николай поселились в доме Анастасии Евменовны Грабской.
Николай Сиротинин запомнился жителям села тихим вежливым пареньком.

Дочь Грабской Мария Ивановна вспоминала:

«Я хорошо помню события июля 1941 года. Приблизительно за неделю до прихода немцев в нашей деревне расположились советские артиллеристы. Штаб их батареи находился в нашем доме, командиром батареи был старший лейтенант по имени Николай, его помощником - лейтенант по имени Федя, из бойцов мне больше всех запомнился красноармеец Николай Сиротинин. Дело в том, что старший лейтенант очень часто вызывал этого бойца и поручал ему как самому толковому и опытному то и другое задание.
Он был чуть выше среднего роста, темно¬русые волосы, лицо простое, весёлый, вежливый, спокойный, а глаза озорные, с золотинкой». Когда Сиротинин и старший лейтенант Николай решили выкопать для местных жителей блиндаж, то я увидела, как он ловко бросает землю, заметила, что он, видно не из начальнической семьи. Николай, шутя, ответил:
«Я - рабочий из Орла, и к физическому труду мне не привыкать. Мы, орловские, работать умеем».

Жительница села Ольга Борисовна Вержбицкая вспоминала:

«Мы знали Николая Сиротинина с сестрой до дня боя. Он был у нас с товарищем, покупал молоко.
Был очень вежливый, всегда помогал пожилым женщинам доставать воду из колодца и в других тяжёлых работах.
Хорошо помню вечер перед боем. На бревне у калитки дома Грабских я увидела Николая Сиротинина. Он сидел и о чём-¬то думал. Я очень удивилась, что все уходят, а он сидит».

Надо сказать, что в начале июля 1941 года танки 2-й танковой группы Хайнца Гудериана – одного из самых талантливых немецких генералов - прорвали слабую, тонкую и редкую линию обороны наших войск около Быхова и приступили к форсированию Днепра.
Сминая и сбивая наши слабые заслоны, они устремились на восток вдоль реки Сож, на Славгород, и далее через Чериков на город Кричев, чтобы затем ударом с юга окружить наши войска, оборонявшие Смоленск.
15-го утром от Могилёва донеслись слабые раскаты орудийной канонады.
С каждым часом они становились всё громче, а пустынное ранее Варшавское шоссе заполнил поток беженцев и отступающих частей.
Под напором 4-й танковой дивизии, которой командовал фон Лангерман, части 13-й армии РККА армии с боями отступали перед превосходящими силами врага.
И заняли оборону за Сожем, на его низком юго-восточном берегу, в красивейших лесах.
Западный берег реки Сож очень крутой и высокий, во многих местах изрезанный глубокими оврагами с очень крутыми склонами и почти безлесный. По дороге от города Чериков к Кричеву было несколько таких оврагов.
Следует отметить, что к 16 июля было захлопнуто кольцо окружения севернее Кричева, где под Смоленском попали в окружение части 16-й и 20-й армии. Поэтому взятию Кричева, как последнего рубежа на правом берегу реки Сож, было уделено особое значение.
Рано утром 17 июля 1941 года, в одном из оврагов группа наших бойцов, видимо, шедших на разведку, напала из засады на колонну частей 4 й танковой дивизии вермахта. Они забросали головной дозор огромной колонны гранатами, обстреляли его и по оврагам вышли из боя. Бойцы сумели переправиться через Сож и сообщили командованию о надвигающейся на Кричев танковой дивизии немцев.
В Кричеве в то время находились части 6-й стрелковой дивизии, потрёпанные в боях, потерявшие большую часть артиллерии и другой техники.
Они, после известия о танках, получили приказ переправляться за Сож.
Но части дивизии не могли этого сделать оперативно - переправочных средств не хватало.
И поэтому нужно было задержать немцев на несколько часов, чтобы дать возможность переправиться всем.
Командир артбатареи принял решение: оставить у моста через реку Добрость на 476-м километре шоссе Москва - Варшава одно орудие с расчётом из 2-х человек прикрывать отступление с задачей задержать танковую колонну.
«Здесь останутся два человека с пушкой», - сказал командир батареи.
Николай Сиротинин вызвался добровольцем.
Вторым остался сам командир.
Приказ был краток: задержать танковую колонну немцев на мосту через речку Добрость, настолько, насколько можно это сделать.
А затем, по возможности, догнать своих…
Через много лет репортёры нашли в городе Орле родную сестру Николая - 80-летнюю Таисию Шестакову.
На их вопрос, почему именно Коля вызвался прикрывать отступление нашей армии, Таисия Владимировна удивлённо вскинула брови:
«Мой брат не мог поступить иначе».

Шёл 25-¬й день войны…
Добровольно вызвавшись прикрыть отход своей части, Николай занял выгодную огневую позицию. Противотанковую 45-ти миллиметровую пушку он установил на околице деревни Сокольничи - на невысоком пригорке, прямо на колхозном ржаном поле около реки Добрость.
Низкий зелёный щит пушки почти полностью был скрыт среди колосьев.
Место идеально подходило для незаметного обстрела. До дороги, ведущей в Кричев, было около 200 метров. Отсюда прекрасно просматривались шоссе, небольшая речушка и мост через неё, открывавший врагу путь на восток. А около дороги была заболоченная местность. Среди редких пучков невысокой осоки поблёскивала вода в лужах и бочагах - ямах, заполненных водой.
И это значило, что танки не смогут в случае чего съехать ни влево, ни вправо.
Сиротинин был у пушки один. Он понимал, на что идёт. Задача была одна – как можно дольше продержаться, чтобы выиграть время для дивизии…

На рассвете из леса донёсся рокот вражеских моторов. Начался обстрел деревни. Затем на шоссе гигантским пятнистым удавом выползла вражеская колонна - 59 танков и бронемашин с пехотой.
Гитлеровцы приближались…
Ну а сержант, который был опытным артиллеристом, выбирал момент, когда ударить по врагу.
Когда головной танк вышел на мост, грянул первый – удачный – выстрел. Сержант попал в него.
Вторым снарядом Сиротинин поджёг бронетранспортёр в хвосте колонны. И тем самым создал пробку на дороге.
Колонна остановилась, началась паника. Мышеловка захлопнулась.
Тем самым, боевое задание было выполнено - танковая колонна была задержана.
Да и командир батареи, который стоял у моста и корректировал огонь, получил ранение. И вынужден был отступить в сторону советских позиций.
Однако Сиротинин отказался отступать.
Николай знал, что он нужен здесь и сейчас. У него было ещё 60 снарядов. А впереди стояли вражеские машины, которые он должен был уничтожить.
Немцы предприняли попытку расчистить затор, стащив подбитый танк с моста двумя другими танками.
Сержант вновь открыл огонь.
И эти танки были подбиты.
Бронемашина, попытавшаяся преодолеть речку Добрость вброд, увязла в болотистом берегу. Там и нашёл её очередной снаряд.
Николай стрелял и стрелял, вышибая танк за танком...
Немецкие танки упёрлись в Колю Сиротинина, как в Брестскую крепость.
Это был настоящий ад.
Танки загорались один за другим.
Пехота, прятавшаяся за бронёй, залегла.
Командиры немецкие в растерянности. Они не могут понять источник шквального огня. Кажется, бьёт целая батарея. Огонь прицельный. В немецкой колонне - 59 танков, десятки автоматчиков и мотоциклистов. И вся эта мощь бессильна перед огнём русских. Откуда взялась эта батарея? Ведь накануне их разведка так и не смогла обнаружить в окрестностях советскую артиллерию. И докладывала, что путь открыт. Поэтому дивизия продвигалась без особых предосторожностей.
Гитлеровцы ещё не знали, что на их пути стоит один единственный солдат, что и один в поле воин, если он русский.
Сиротинин воевал в одиночку, сам и наводчик, сам и заряжающий.
Немецкие танки пытались съехать с дороги, чтобы атаковать противотанковое орудие, расстрелять с близкого расстояния, раздавить гусеницами, но один за другим застревали в болотистой местности. Один настолько глубоко провалился передней частью в яму с водой, что встал почти вертикально, и Николай легко попал в моторное отделение. Танк сразу вспыхнул.
Сержант расстреливал уже седьмой танк, когда немцы, наконец, точно засекли его огневую позицию и открыли шквальный огонь по пушке.
Но благодаря тому, что она стояла на обратном скате вершины, снаряды или рвались на склоне пригорка, или летели над головой. Низкий наклонный щит звенел от попаданий пуль. Один из снарядов взорвался на самой вершине пригорка, метрах в десяти слева от пушки. И мелкие осколки задели левый бок и руку артиллериста Сиротинина. Он наскоро перевязал их и продолжил стрельбу, отбрасывая из-под ног стреляные гильзы.
Дорогу заволокло чёрным дымом от горящей техники.
Снарядов становилось меньше. И Николай стал целиться тщательнее, стрелять реже. Можно было уже не спешить - колонна заперта спереди и сзади горящей техникой, съехать им некуда - вокруг болото.
Он заметил, как по лугу перебегают пехотинцы - пытаются обойти его.
Пушка зачастила, выпуская осколочные снаряды, которые рвались под ногами немцев. Вскоре уцелевшие пехотинцы поползли назад.
Вскоре немцы-пехотинцы ещё раз попытались обойти пушку. Но после трёх выстрелов картечью залегли и начали отползать.
В этот момент в колонне раздались один за другим три взрыва - в небо взлетели танковые башни.
Порыв ветра снёс дым в сторону, и сержант Сиротинин увидел в колонне уцелевший бронетранспортёр, рядом ещё два таких же. Он вновь начал стрелять. Все три загорелись. Немцы, которые прятались за ними, побежали в хвост колонны. Сиротинин проводил их осколочными снарядами.
Вновь порыв ветра снёс дым в сторону, и он обнаружил ещё один целый танк. Сержант стрелял по нему несколько раз, пока тот, наконец, не загорелся.
Следом он поразил броневик, обвешанный канистрами с бензином. Столб пламени поднялся метров на десять и разогнал дым. Николай сумел разглядеть, что за подбитым бронетранспортёром прячется танк, изредка стрелявший по нему. Сержант видел только часть башни Т 2.
Он вступил в поединок с немецкими танкистами и выиграл его.
Затем Николай повернул ствол влево и выпустил несколько осколочных снарядов по хвосту колонны.
Один за другим он целился в танки и броневики, попадал. Всё взрывалось, летело, в воздухе стоял чёрный дым от горящей техники.
Разозлённые немцы открыли миномётный огонь по Сиротинину.
Мины одна за другой падали вокруг пушки. Осколки выкашивали рожь, звенели по щиту. Один из них повредил прицел, другой порвал колесо. Два осколка зацепили и артиллериста.
Вновь завыли мины. Большой осколок ударил по станине, наполовину перебив её. Затем пушка вздрогнула от попаданий и разрывов небольших снарядов.
Пушка была разбита: повреждены щит, колёса, прицел и механизм вертикальной наводки.
Николай больше ничего не мог сделать - пушка могла выстрелить только один раз. В этот момент обстрел из миномётов прекратился.
Он привстал, чтобы зарядить «сорокапятку» в последний раз.
В этот миг сзади ударили пулемёты. И Николай упал, пробитый пулями, на разбитое орудие.
Немецкие мотоциклисты обошли его через деревню, зашли на огневую позицию с тыла и ударили очередями в спину.
Так погиб сержант-артиллерист Николай Сиротинин – простой русский парень, отдавший свою жизнь для защиты товарищей.
Наша 6 я стрелковая дивизия успела переправиться за Сож и занять там оборону, которую она вместе с другими частями 13 й армии держала ещё почти месяц, сковывая части гитлеровцев. И лишь потом, в середине августа, прорвалась из окружения…

Этот уникальный бой продолжался два с половиной часа.
11 танков и 7 бронемашин, 57 солдат и офицеров недосчитались гитлеровцы после этого боя на берегу реки Добрость, где стоял в заслоне русский солдат Николай Сиротинин.

Сейчас на том месте стоит памятник:

«Здесь на рассвете 17 июля 1941 г. вступил в единоборство с колонной фашистских танков и в двухчасовом бою отбил все атаки врага старший сержант-артиллерист Николай Владимирович Сиротинин, отдавший свою жизнь за свободу и независимость нашей Родины».

Поначалу гитлеровцы не поверили в то, что их сдерживал всего один советский воин. Поставили к стенке нескольких жителей деревни, пригрозив, что расстреляют, если те не выдадут остальных. Но выдавать было некого. Им противостоял один паренёк - невысокий, щуплый.
Потрясённые его мужеством и бесстрашием, немцы долго ходили вокруг пушки, считали пустые зарядные ящики и смотрели на заваленное техникой и трупами шоссе.
Стойкость советского бойца вызвала уважение гитлеровцев.
Командир танкового батальона полковник Эрих Шнейдер (стал впоследствии генерал-лейтенантом) приказал похоронить достойного противника с воинскими почестями.
Немцы собрали жителей деревни Сокольничи и устроили торжественные воинские похороны сержанту Николаю Сиротинину.
Они похоронили его, прошли мимо строем и отдали павшему герою воинское приветствие тремя ружейными залпами. Немецкие офицеры решили использовать этот подвиг для того, чтобы сделать своих солдат такими же патриотами Германии, как этот русский артиллерист.

Обер-лейтенант 4-й танковой дивизии Фридрих Хёнфельд (погиб под Тулой летом 1942 года) записал в своём дневнике:

«17 июля 1941 года. Сокольничи, близ Кричева. Вечером хоронили неизвестного русского солдата. Он один стоял у пушки, долго расстреливал колонну танков и пехоту, так и погиб. Все удивлялись его храбрости… Оберст перед могилой говорил, что если бы все солдаты фюрера дрались, как этот русский, то завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Все-таки он русский, нужно ли такое преклонение?»

Ольга Вержбицкая вспоминала:

«Во второй половине дня немцы собрались у места, где стояла пушка Сиротинина. Туда же заставили прийти и нас, местных жителей. Мне, как знающей немецкий язык, главный немец лет пятидесяти с орденами, высокий, лысый, седой, приказал переводить его речь местным людям. Он сказал, что русский очень хорошо сражался, что если бы немцы так воевали, то давно уже взяли бы Москву, что так должен солдат защищать свою Родину - фатерлянд. Потом из кармана гимнастёрки нашего убитого солдата достали медальон с запиской, кто да откуда. Главный немец сказал мне: «Возьми и напиши родным. Пусть мать знает, каким героем был её сын и как он погиб». Я побоялась это сделать... Тогда стоявший в могиле и накрывавший советской плащ-палаткой тело Сиротинина немецкий молодой офицер вырвал у меня бумажку и медальон и что-то грубо сказал. Немцы дали залп из винтовок в честь нашего солдата и поставили на могиле крест, повесили его каску, пробитую пулей. Я сама хорошо видела тело Николая Сиротинина, ещё когда его опускали в могилу. Лицо его не было в крови, но гимнастёрка с левой стороны имела большое кровавое пятно, каска была пробита, кругом валялось много гильз от снарядов.
Так как наш дом находился недалеко от места боя, рядом с дорогой в Сокольничи, то немцы около нас стояли. Я сама слыхала, как они долго и восхищённо говорили о подвиге русского солдата, подсчитывая выстрелы и попадания. Часть немцев даже после похорон ещё долго стояли у пушки и могилы и тихо разговаривали».

Сейчас в селе Сокольничи этой могилы нет. Потому как тело парня через три года после войны перенесли в братскую могилу в городе Кричев Могилевской области.

Николай Владимирович Сиротинин так и не был представлен к званию Героя Советского Союза.
И за свой подвиг только в 1960 году награждён был орденом Отечественной войны 1-й степени (посмертно).
Имя героя, к сожалению, так и не стало общеизвестным.
И это, наверное, одна из величайших несправедливостей в истории того времени…

Один поэт (имени не знаю) написал по этому поводу стихотворение:

От гнева на власть вы вскипаете:
- А почему подвиг забытым оставлен?
- Сиротинин - герой в народной памяти
И зачем к Звезде Героя не представлен?

Николай в свои молодые годы
Добровольно защищал знамя Свободы
Своей Отчизны и её народы,
Когда неприятель всем сеял невзгоды.

В тот день сержанту птицы не пели
Притихли или куда-то прочь улетели.
Ужасные минуты в ожидании сидели
В мозгу и тревожно набатом звенели.

Он прикрывал шоссе Москва-Варшава
У реки Добрость - у села Сокольничи
В Белоруссии и битва была кровава,
Метал во вражьи танки снаряды-мечи.

Стальные монстры факелом загорали
И их башни, как грачи мигом слетали,
Голубое небо коптили - смрад кидали,
За то, что они землю чужую топтали.

Колона - из пятидесяти девяти машин
И из них одиннадцать танков подбиты,
И шесть бронемашин ушли в иной мир
С десятками врагов сорвались с орбиты.

Николай Сиротинин - один в поле воин,
Который имел и силу воли, и силу духа -
Он реально звания героя Родины достоин,
Его подвиг нам, его внукам - это наука...

Русская земля богата не только великими полководцами, снискавшими славу как в России, так и за ее пределами, но и многими тысячами народных героев.

Термином «героизм» в его военной разновидности обычно принято обозначать выдающиеся боевые подвиги во имя возвышенных идеалов и требующие от совершающих их личного мужества, храбрости, стойкости, а нередко и самопожертвования.

О героизме и подвигах наших предшественников рассказывают былины, повествуют исторические летописи, сложены песни. Вспомним хотя бы Евпатия Коловрата, мужественно бившегося с небольшим отрядом против войска хана Батыя, монаха Александра Пересвета, вступившего в поединок с монгольским богатырем Челубеем на Куликовском поле, крестьянина Ивана Сусанина, заведшего польский отряд в непроходимые лесные болота, где был зарублен озверевшими от отчаяния врагами.

В Отечественной войне 1812 г. в бою у Салтыковки русские войска дрогнули под напором французских драгун. Генерал Раевский повел пехоту в атаку. С ним шли его сыновья. Старший сын нес знамя Смоленского полка, младший был рядом. Подвиг Раевского вдохновил всех: в штыковой атаке противник был отброшен.

В Крымской войне 1853 – 1856 гг. чудеса героизма проявили тысячи русских солдат и матросов. Среди них особо отличились матрос Петр Кошка и сестра милосердия Дарья Севастопольская. Петр участвовал в 18 вылазках против неприятеля, проявляя всякий раз храбрость и смекалку. В одной из вылазок сумел взять в плен трех вражеских солдат.

Дарья служила в лазарете и на перевязочных пунктах в Севастополе более 11 месяцев. Под пулями и снарядами выносила раненых. И было ей тогда 16 лет.

Навсегда в народной памяти останется легендарная эпопея Цусимского сражения, обороны Порт-Артура, боя и гибели крейсера «Варяг» и канонерской лодки «Кореец». Благодарная Россия высоко оценила доблесть и мужество героев русско-японской войны: 28 частей были награждены Георгиевскими знаменами и Георгиевскими трубами «За отличие 1904 – 1905 гг.»; 75 воинских формирований были отмечены особыми отличительными знаками; 610 отличившимся в боях воинам было вручено золотое Георгиевское оружие.

Примеры героизма и отваги проявляли русские офицеры и солдаты на фронтах первой мировой войны. К сожалению, этот период – одно из «белых пятен» нашей истории. Тем не менее многие имена героев дошли до нас и хорошо нам известны. Среди них штабс-капитан П. Нестеров – автор знаменитой «мертвой петли». Он погиб в неравном бою, применив воздушный таран.

Полный Георгиевский бант менее чем за 2 месяца войны получил крестьянин Нижегородской губернии унтер-офицер Н. Захаров. Четвертый Георгиевский крест ему был вручен за спасение начальника пулеметной роты и захват с товарищами семи пулеметов противника в ходе дерзкого рейда. Четыре Георгиевских креста получил участник русско-японской и первой мировой войн будущий Маршал Советского Союза С. Буденный.

Особенно памятны в нашем народе подвиги его сыновей и дочерей в годы Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг. В те страшные дни, когда решались судьбы народов нашей страны, когда на карту были поставлены честь и независимость Отчизны нашей, миллионы советских людей мужественно и отважно встали на борьбу с врагом.

Ярчайшими примерами героизма и пламенной любви к Родине стали многочисленные факты самопожертвования во имя победы над врагом. Более 300 раз был повторен бессмертный подвиг пехотинцев А. Панкратова, В. Василевского и А. Матросова, закрывших своими телами амбразуры вражеских дзотов. Свыше 350 раз был повторен подвиг капитана Н.Гастелло и его экипажа, направивших свой горящий самолет в скопление живой силы и техники врага. Более 400 советских летчиков совершили воздушные тараны, которые по праву называются оружием храбрых из храбрых. Символом несгибаемой воли и упорства в борьбе, верности патриотическому долгу стали имена рядового Ю. Смирнова и генерала Д. Карбышева, летчика Т. Фрунзе и партизанки З. Космодемьянской.

Массовый героизм был присущ советским воинам с первых дней Великой Отечественной войны. Достаточно напомнить, какую беспримерную стойкость и отвагу, бесстрашие и самоотверженность проявили защитники городов-героев Москвы и Ленинграда, Минска и Киева, Сталинграда и Одессы, Севастополя и Новороссийска, Керчи и Тулы, Смоленска и Мурманска, крепости-героя Бреста.

Война породила качественно новое явление – коллективный подвиг, когда личный состав всего подразделения, всей части сплоченно, умело и бесстрашно сражался с врагом и побеждал. Такой коллективный подвиг совершил, в частности, личный состав стрелкового батальона, которым командовал капитан А. кушев. Вечером 29 июля 1944 г. батальон под ураганным огнем противника на подручных средствах и рыбачьих лодках форсировал Вислу и захватил небольшой участок берега. В течение ночи батальон значительно расширил захваченный участок и обеспечил переправу сил дивизии. Утром следующего дня воины отбили 6 контратак противника и тем самым обеспечили расширение плацдарма до 10 км. по фронту и 5 км. в глубину. За проявленное мужество и отвагу капитану Якушеву было присвоено звание Героя Советского Союза, а весь личный состав батальона был удостоен государственных наград.

В ходе Курской битвы изумительную стойкость, мужество и героизм проявил личный состав стрелкового полка под командованием майора В. Коноваленко. Полк в течение дня отразил 16 атак противника. При этом он ни на шаг не отступил, полностью выполнил боевую задачу. Все воины полка за этот коллективный подвиг были награждены орденами и медалями.

За самоотверженность, мужество и стойкость, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками и японскими милитаристами в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг., было награждено около 13 млн. военнослужащих. Более 11,5 тысяч человек, в том числе 86 женщин, стали Героями Советского Союза. Более 2,5 тысячи воинов стали полными кавалерами солдатского ордена Славы.

Нынешнее поколение российских воинов, воспитанное на подвигах героев Великой Отечественной войны, свято чтит и приумножает их славные боевые традиции. Так было на острове Даманский в 1969 году, в Афганистане в 1978-1989 гг., так повторилось и в Чеченской Республике в 1995 – 1996 гг.

Вот один из многочисленных примеров. Разведдозор, в котором находился рядовой Юрий Игитов, попал в засаду. Десантники заняли круговую оборону. Но силы были слишком неравными. В упорном бою погибли все товарищи Юрия. Он остался один против десятка боевиков. Когда они предложили ему сдаться в плен, отважный воин еще яростнее повел огонь из автомата.

Боевики подбирались к отважному воину все ближе, а патронов оставалось все меньше. Но вот автомат замолчал, и несколько дудаевцев бросились к Юрию, пытаясь взять его живым. Мужественный десантник подготовился к этой встрече. Выдернув чеку гранаты, он подорвал себя вместе с боевиками. Указом Президента Российской Федерации (№ 322 от 1 апреля 1995 г.) рядовому Игитову Юрию Сергеевичу было присвоено высокое звание Героя Российской Федерации. Тогда ему было чуть больше 21 года.

Мужество и героизм наших предшественников и современников –яркий образец для сегодняшних призывников. Им есть на кого равняться, с кого брать пример, «делать жизнь».