Мольер тартюф краткое содержание по действиям. Тартюф читать онлайн, мольер жан батист

В доме господина Оргона все идет не так как надо, по-крайней мере, для домочадцев, которые просто были недовольны тем, что их отец и муж госпожи Оргон – ведет себя таким образом. Ведь он разрешил поселить в своем доме одному человеку, который являлся праведником, и кем-то вроде служителя церкви.

Его звали господин Тартюф. Этот человек на самом деле был обманщиком, которому требовалось жилье, крыша над головой, но кроме этого он решил посягнуть на нечто большее, что вообще сильно разгневало все семейство. Господин Оргон сам не видел, что он сделал, так как он не особо хорошо разбирался в людях, и ему казалось, что господин Тартюф заслуживает всяческого преклонения перед ним.

Но его родные не разделяли его мнения. Ведь они видели – насколько ужасен этот человек, прикрываясь Библией, умными словами и улыбками. Когда он стал жить у них в доме, он сразу же стал всем заправлять, и ему подчинялся хозяин дома, чтобы всего ужасней. Всей семье пришлось много вытерпеть от него, так как он использовал против них собственного их отца. Именно потому все так возненавидели его.

Но сам отец этого не понимал, - ведь как его родные могли гневаться и клеветать на такого человека, просто святого. Именно это и рассердило отца. Дочь господина Оргона была еще незамужней, но она хотела выйти замуж за одного юношу, и до того времени, как появился этот незваный гость, отец семейства почти дал разрешение им пожениться. Но теперь он вроде как медлил с этим решением. И когда сам бедный жених напрямую спросил у отца его любимой – тот ответил, что хочет породниться с господином Тартюфом, так как он считает его достойным и просто – напросто почти святым, если не таким уж. Это просто ошеломило его дочь но, скромная по натуре, она не решилась перечить вспыльчивому в этом случае, отцу. Но другие ее родные были еще больше шокированы глупостью и неведением отца их.

Все, кроме господина Оргона и его матери, видели – насколько ужасен и лицемерен господин Тартюф, который испортил им тихую и радостную жизнь. Ведь своими нравоучениями он разогнал всех друзей из их дома, настраивал их отца против всех домашних, занял, чуть ли не командование всей семьей.

А теперь он еще хотел жениться на дочери хозяина дома, что еще больше воспротивило всех против господина Тартюфа. Теперь все домашние собрались – и планирую, как бы уберечь себя и свою домашнюю девочку, сестру и дочь от негодяя хитрого и подлого – господина тартюфа. Они стараются что-либо придумать, чтобы как-то вывести на чистую воду этого негодяя.

Дорина, их служанка, очень умная девушка, решила все устроить. Она подозревала, что сам святоша не равнодушен к жене самого хозяина дома, а именно потому она предложила поговорить госпоже Эльмире с Тартюфом, и тогда он стал уверять ее, что любит ее. Это очень удивило госпожу, и в какой-то мере, она решила этим воспользоваться. Так как господин Оргон не поверил на слово своему сыну о подлости священника, сама жена его решила уговорить его залезть под стол и подслушать их беседу, и тогда разувериться в доброте и святости этого мошенника. Еле-еле удалось уговорить, но тот все-таки послушался.

И тогда, когда он в нужный момент спрятался под столом в тихой комнате, где подслушал весь разговор, в котором господин Тартюф приставал к его собственной жене, признаваясь в любви, и касаясь даже ее, чему та старалась воспрепятствовать. Тогда господин Оргон очень разгневался, и выгнал из дома подлого мошенника, который грозил расплатой, чего и стоило ожидать, потому что хозяин дома уже успел в какой-то мере изменить завещание. Но все обошлось, так как милостивый король смог воспрепятствовать этому.

Картинка или рисунок Тартюф

Другие пересказы для читательского дневника

• Краткое содержание Королевская аналостанка Сетон-Томпсон

  С самого раннего утра мужчина с неопрятной внешностью делал свою ежедневную работу. Он раздавал кошкам куски печени. Однако в зависимости от того, насколько платежеспособным был хозяин животного

  На подъездах к Соловцу Александру Привалову, программисту-математику из Ленинграда, встречаются двое путешественников, которые представляются сотрудниками загадочного научного учреждения под аббревиатурой НИИЧАВО, которую они сами расшифровывают как

Госпожа Пернель в великом возмущении покидает дом своего сына. Она считает, что ей все прекословят. Она называет Дорину, горничную своей внучки Марианы, крикливой грубиянкой, своего внука Дамиса – дураком. Во внучке г-жа Пернель видит затаившегося в тихом омуте бесёнка, свою сноху Эльмиру она обвиняет в расточительстве, шурин Оргона, Клеант, не нравится ей своими речами.

Всё семейство, включая слуг, выступает против Тартюфа – святоши, на которого молится г-жа Пернель. Они считают его ханжой и обманщиком. Дорина обвиняет Тартюфа в ревности к Эльмире – жене Оргона. Именно поэтому, считает девушка, он и выступает против приёма гостей. Клеант говорит, что ничто не в силах удержать людей от сплетен. Дорина считает, что люди специально обличают других в грехах, чтобы скрыть свои. Добродетельная, по мнению г-жи Пернель, Оранта видится ей старухой, которая ударилась в религию потому, что её красота завяла. Дорина отмечает, что в отличие от матери, сын – г-н Оргон совсем помешался на Тартюфе.

Вернувшийся из деревни Оргон спрашивает у Дорины, как дела в доме, все ли здоровы, но при этом совершенно не интересуется мигренью жены, зато постоянно вопрошает о Тартюфе. В разговоре с Клеантом выясняется, что Оргон благоговеет перед Тартюфом. Он встретил его в церкви и был сражён мнимым благочестием святоши настолько, что ввёл его в свой дом. Клеант пытается открыть Оргону глаза на Тартюфа, но тот не желает его слушать. Не даёт Оргон и точного ответа на вопрос о свадьбе Марианы и её жениха Валера.

Действие II

Оргон принуждает Мариану выйти замуж за Тартюфа. Дорина стыдит Оргона за это решение. Оргон выходит из себя, но решения не меняет. Всё время, пока он говорит с Марианой, Дорина комментирует его реплики. Оргон хочет дать ей пощёчину, но горничная вовремя убегает от него.

Дорина стыдит Мариану за то, что девушка не пожелала отстоять свою любовь перед отцом. Мариана оправдывается дочерней покорностью, робостью и девичьим стыдом. Дорина издевается над ней, говоря, что девушка, видимо, стремится стать госпожой Тартюф. Мариана просит горничную помочь советом. Девушка обещает расстаться с жизнью, если её заставят выйти замуж за нелюбимого.

Валер ссорится с Марианой из-за Тартюфа. Он предлагает ей выйти за него замуж. Девушка в порыве злости соглашается и говорит, что Валер может выбрать себе новую невесту. Дорина мирит их и предлагает влюблённым смириться с решением Оргона с тем, чтобы выиграть время, оттянуть, а потом и растроить свадьбу с Тартюфом.

Действие III

Дамис хочет вызвать Тартюфа на откровенный разговор. Дорина просит его не вмешиваться. Она считает, что Эльмира, в которую влюблён святоша, скорее сможет добиться своего.

Тартюф при встрече с Дориной начинает лицемерить. Он даёт горничной платок и просит прикрыть грудь. Их разговор прерывается приходом Эльмиры.

Разговаривая с Эльмирой, Тартюф сильно сжимает её руку, гладит бархат платья, старается сесть поближе. Дамис подслушивает разговор из соседней комнаты. Эльмира спрашивает Тартюфа, хочет ли он женится на Мариане. Святоша признаётся, что его манят совсем иные прелести. Эльмира отказывает ему в любви и обещает ничего не рассказывать мужу взамен на содействие Тартюфа в устройстве брака Марианы и Валера. Вышедший из комнаты Дамис говорит, что сам всё расскажет отцу.

Оргон не верит словам сына. Слушая, как Тартюф поносит себя, он думает, что тот делает это по своему смирению. Оргон обвиняет всю семью в навете на «святого», лишает Дамиса наследства и выгоняет из дома.

Не желая, чтобы Тартюф уходил, Оргон обещает ему дарственную на все именья.

Действие IV

Клеант говорит Тартюфу, что не понимает, почему тот, как истинный христианин, не готов простить Дамиса и примирить его с отцом, даже при условии, что первый – не прав. Тартюф считает такой поступок неугодным небу, ведь люди подумают, что он виноват. Клеант стыдит Тартюфа тем, что он посягнул на чужое имущество, но мнимый святой говорит, что распорядится им лучшем, чем грешники, после чего прерывает беседу и якобы уходит молиться.

Мариана просит отца избавить её от ненавистного брака. Ради этого она готова отдать своё приданое и уйти в монастырь. Эльмира предлагает Оргону увидеть истинную суть Тартюфа собственными глазами. Она отсылает от себя шурина и дочь и прячет мужа под столом.

Эльмира признаётся Тартюфу в любви. Он поначалу не верит её словам, считая, что таким образом женщина хочется добиться от него отказа на брак с Марианой. В качестве подтверждения чувств Тартюф требует от Эльмиры ласк. Женщина опасается впасть в грех, но обманщик убеждает её в том, что неба опасаться не стоит. По мнению Тартюфа, тот, о чьём грехе неизвестно, - безгрешен. Оргон обнаруживает себя и приказывает злодею покинуть дом. Тартюф заявляет, что дом – его и уйти придётся Оргону.

Действие V

Оргон волнуется из-за ларца, который был поручен ему на хранение бежавшим из страны другом Аргасом. Тартюф в своё время убедил Оргона передать ему ларец, чтобы в случае проблем он был чист перед законом.

Г-жа Пернель отказывается верить в то, что Тартюф – самый обычный пройдоха.

Судебный пристав, г-н Лояль, приказывает Оргону с семейством покинуть дом.

Валер приносит известие о том, что Тартюф очернил Оргона перед королём, передав ему ларец Аргаса. Затем является и сам Тартюф с офицером. Последний неожиданно для всех арестовывает не Оргона, а хитрого предателя. Офицер объясняет, что король – справедливый монарх, который легко разобрался в лживой и подлой сущности Тартюфа. Монарх прощает Оргону хранение ларца, ставя добрые дела человека и, в частности, любовь к другу превыше всего.

Клеант советует Оргону молить Бога о том, чтобы Тартюф раскаялся. Оргон предлагает поблагодарить короля за оказанное благодеяние, после чего сочетать браком Мариану и Валера.

(Отрывок)

Комедия в пяти действиях

Действующие лица
Г-жа Пернель, мать Оргона.
Оргон, муж Эльмиры.
Эльмира, жена Оргона.
Дамис, сын Оргона.
Мариана, дочь Оргона, влюбленная в Валера.
Валер, молодой человек, влюбленный в Мариану.
Клеант, шурин Оргона.
Тартюф, святоша.
Дорина, горничная Марианы.
Г-н Лояль, судебный пристав.
Офицер.
Флипот, служанка госпожи Пернель.

Действие происходит в Париже, в доме Оргона.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Явление I

Г-жа Пернель, Эльмира, Мариана, Дорина, Клеант, Флипот.

Г-жа Пернель

Идем, Флипот, идем. Уйти считаю благом.

Мне даже не поспеть за вашим быстрым шагом.

Г-жа Пернель

Прошу, сноха, прошу: вы оставайтесь тут.

Все эти проводы – один напрасный труд.

То, что мы делаем, прямая должность наша

Но почему вы так торопитесь, мамаша?

Г-жа Пернель

А потому, что мне несносен этот дом

И я внимания не вижу здесь ни в ком.

Я ухожу от вас обиженная кровно:

Все, что я ни скажу, встречают прекословно,

Почтенья ни на грош, крик, шум, такой же ад,

Как если нищие на паперти галдят.

Г-жа Пернель

Милая моя, на свете нет служанки

Крикливее, чем вы, и худшей грубиянки.

Поверьте, и без вас я знаю, что и как.

Г-жа Пернель

Мой любезный внук, вы попросту дурак.

Вам это говорит не кто, как бабка ваша;

И мной уже сто раз мой сын, а ваш папаша,

Предупрежден, что вы последний сорванец,

С которым он еще измучится вконец.

Но ведь…

Г-жа Пернель

Известно всем, что вы, его сестрица, -

Тихоня из тихонь, скромнейшая девица,

Но только хуже нет, чем сонная вода,

И вы небось тайком – бесенок хоть куда.

Но разве…

Г-жа Пернель

Речь моя, быть может, вам обидна,

Но вы себя во всем ведете препостыдно.

Вам надлежало бы пример им подавать,

Как это делала покойница их мать.

Вы расточительны: нельзя смотреть без гнева,

Когда вы рядитесь, как будто королева.

Чтобы понравиться супругу своему,

Такие пышные уборы ни к чему.

Но все ж, сударыня…

Г-жа Пернель

Вас, сударь, не скрываю,

Я всячески ценю, люблю и уважаю.

А все ж, будь я мой сын, я бы с большим трудом

Такого шурина к себе пускала в дом:

Вы проповедовать изволите начала,

Которых бы весьма стеречься надлежало.

Я прямо говорю; я, сударь, такова

И в сердце не таю правдивые слова.

Ваш господин Тартюф устроился завидно…

Г-жа Пернель

Он чистая душа, его не слушать стыдно;

И я чужой жалеть не стану головы,

Когда его чернит такой глупец, как вы.

Как? Мне – мириться с тем, чтобы ханжа несчастный

Царил у нас в дому, как деспот своевластный,

И чтобы мы ничем развлечься не могли,

Пока его уста свой суд не изрекли?

Когда послушаешь его нравоученье,

То, как ни поступи, все будет преступленье;

В своем усердии он судит все и всех.

Г-жа Пернель

Он судит правильно и осуждает грех.

На путь спасения он хочет всех направить,

И сын мой должен вас в любви к нему наставить.

Нет, бабушка, никто, будь он моим отцом,

Меня не примирит с подобным молодцом.

Я бы кривил душой, играя с вами в прятки:

Я видеть не могу, не злясь, его повадки

И знаю наперед, что этого ханжу

В один прекрасный день на место посажу.

И всякий бы другой, наверно, возмутился,

Увидя, как пришлец в семействе воцарился,

Как нищий, что сюда явился худ и бос

И платьишка с собой на шесть грошей принес,

Забылся до того, что с дерзостью великой

Перечит каждому и мнит себя владыкой.

Г-жа Пернель

И все бы лучше шло, клянусь душой моей,

Когда бы слушались его святых речей.

Хоть вы его святым считаете упорно,

А только, верьте мне, все это в нем притворно.

Г-жа Пернель

Вот язва!

За него и за его слугу

Я никому ни в чем ручаться не могу.

Г-жа Пернель

Каков его слуга, мне это неизвестно.

Но за хозяина я вам ручаюсь честно.

Вы недовольны им, он потому вас злит,

Что правду вам в глаза открыто говорит.

Он все греховное бичует всенародно

И хочет лишь того, что небесам угодно.

Да, только почему он с некоторых пор

Желает, чтоб никто к нам не ступал на двор?

Ужели грех такой, когда приходят гости,

Что надо сатанеть от бешенства и злости?

Вы знаете, о чем я думала уже:

(указывая на Элъмиру)

Мне кажется, что он ревнует к госпоже.

Г-жа Пернель

Молчите! Мыслимы ль такие рассужденья!

Не он один сердит на эти посещенья.

Весь этот с грохотом снующий к вам народ,

И вечный строй карет, торчащих у ворот,

И шумным сборищем толпящиеся слуги

Досадную молву разносят по округе.

Здесь, может быть, и нет особого вреда,

Но люди говорят – и в этом вся беда.

Так вам хотелось бы, чтоб все кругом молчали?

Была бы наша жизнь исполнена печали,

Когда б мы начали скрываться от друзей

Из страха перед тем, что скажет ротозей.

И даже если бы отважиться на это,

Как можно помешать, чтобы шептались где-то?

От злоязычия себя не уберечь.

Так лучше сплетнями и вовсе пренебречь.

Нам подобает жить и мыслить благородно,

А болтуны пускай толкуют как угодно.

Едва ли кто другой, как Дафна с муженьком,

Соседи милые, порочат нас тайком.

Все те, кто славится зазорными делами,

С особой легкостью других поносят сами;

Они вам высмотрят в наикратчайший срок

Малейшей нежности чуть видный огонек

И тотчас весть о том распространяют дружно,

Придав ей оборот такой, какой им нужно.

Делами ближнего, подкрасив их под стать,

Они свои дела стремятся оправдать

И под защитою сомнительного сходства

Облечь свои грешки личиной благородства,

Переметнув к другим две или три стрелы

На них направленной общественной хулы.

Г-жа Пернель

Вы рассуждаете довольно неуместно.

Как добродетельна Оранта, всем известно:

Святая женщина; а говорят, она

Тем, что творится здесь, весьма возмущена.

Пример чудеснейший, и хороша особа!

Я верю, что она не согрешит до гроба.

Все это рвение внушили ей лета,

И – хочет или нет – она теперь свята.

Пока пленять сердца в ней обитала сила,

Она прелестных чар нисколько не таила;

Но, видя, что в очах былого блеска нет,

Решает позабыть ей изменивший свет

И пышной святости густое покрывало

Набросить на красу, которая увяла.

Всегда так водится у старых щеголих.

Им видеть нелегко, что все ушли от них.

Осиротелые, полны глухой тревоги,

С тоски они спешат постричься в недотроги,

И неподкупный суд благочестивых жен

Все покарать готов, на все вооружен;

Они греховный мир бичуют без пощады – -

Не чтоб спасти его, а попросту с досады,

Что вот другие, мол, вкушают от услад,

Которых старости не залучить назад.

Г-жа Пернель

(Элъмире)

Вот благоглупости, которые вам милы,

Сноха. Да тут у вас и рта раскрыть нет силы;

Она вам всякого утопит в трескотне.

Но все-таки сказать кой-что пора и мне:

Скажу вам, что мой сын был истинно счастливец,

Когда им найден был такой благочестивец;

Что этот человек был небом послан вам,

Чтоб указать стезю заблудшимся умам;

Что вы ему должны внимать беспрекословно

И что лишь то грехом зовет он, что греховно.

Все эти ужины, беседы, вечера – -

Все это сатаны лукавая игра.

Там не услышите душеполезной речи:

Все-шутки, песенки да суетные встречи;

А если попадет им ближний на зубок,

Так уж отделают и вдоль и поперек.

И кто степеннее и разумом зрелее,

Тот просто угорит в подобной ассамблее.

Там сплетен целый воз в единый миг готов,

И, как сказал один ученый богослов,

Столпотворение бывает, как в дни оны,

И каждый языком разводит вавилоны;

И тут же вспомнил он при этом заодно…

(Указывая на Клеанта.)

Вам, сударь, вижу я, как будто бы смешно?

Я быть записанной в шутихи не желаю

И потому…

(Эльмире)

Сноха, прощайте. Я смолкаю.

Отныне здешний дом я ставлю в полцены,

И вы меня к себе не скоро ждать должны.

(Давая Флипот оплеуху.)

Ты что? Сомлела, что ль? Ишь, рада бить баклуши!

Гром божий! Я тебе еще нагрею уши.

Ну, замарашка, ну!

Явление II

Клеант, Дорина

Я с ними не пойду,

А то ведь долго ли опять нажить беду

С такой старухою…

Ах, я жалеть готова,

что этого сейчас она не слышит слова;

Вам показали бы, чего достоин тот,

Кто женщин, как она, старухами зовет.

Как из-за пустяков она рассвирепела!

И как про своего Тартюфа сладко пела!

И все же матушка разумнее, чем сын.

Вы посмотрели бы, чем стал наш господин!

В дни смуты он себя держал, как муж совета,

И храбро королю служил в былые лета;

Но только он совсем, как будто одурел

С тех пор, как в голову ему Тартюф засел;

Тот для него – что брат, милее всех на свете,

Стократ любезнее, чем мать, жена и дети.

Он учинил его наперсником своим,

Во всех своих делах он им руководим;

Его лелеет он, целует и едва ли

С такою нежностью красавиц обожали;

За стол сажает он его вперед других

И радостен, когда тот ест за шестерых;

Все лучшие куски ему, конечно, тоже;

И если тот рыгнет-наш: "Помоги вам боже!"

Он, словом, бредит им. Тартюф-герой, кумир,

Его достоинствам дивиться должен мир;

Его малейшие деяния – чудесны,

И что ни скажет он – есть приговор небесный.

А тот, увидевши такого простеца,

Его своей игрой морочит без конца;

Он сделал ханжество источником наживы

И нас готовится учить, пока мы живы.

И даже молодец, что у него слугой,

Нам что ни день урок преподает благой;

Влетает, как гроза, и на пол мечет рьяно

Все наши кружева, и мушки, и румяна.

Намедни этот плут нашел и разорвал

Платочек, что у нас в житьях святых лежал,

И заявил, что мы свершаем грех безмерный,

Святыню пачкая такой бесовской скверной.

Явление III

Эльмира, Мариана, Дамис, Клеант, Дорина.

(Клеанту)

Вы мудры, что себя решили поберечь

И слушать не пришли напутственную речь.

Сейчас подъехал муж; мой брат, я вас покину

И ждать его пройду на нашу половину.

А я, для скорости, с ним повидаюсь тут

И побеседую хоть несколько минут.

Явление IV

Клеант, Дамис, Дорина.

Поговорите с ним о свадьбе Марианы.

Боюсь, не ставит ли Тартюф и здесь капканы,

Советуя отцу тянуть день ото дня;

А это может ведь коснуться и меня.

Как молодой Валер пленен моей сестрою,

Так мне его сестра милее всех, не скрою.

Явление V

Оргон, Клеант, Дорина.

А, шурин, в добрый час!

Я думал уходить и рад, что встретил вас.

Небось соскучились в деревне не на шутку?

(Клеанту)

Милый друг, останьтесь на минут

И чтобы у меня забота отлегла,

Позвольте разузнать про здешние дела.

Ну, что здесь за два дня случилось? Как вы? Что вы? Кто

что поделывал? И все ль у нас здоровы?

Да вот у барыни позавчера весь день

Был очень сильный жар и страшная мигрень.

Ну, а Тартюф?

Тартюф? И спрашивать излишне:

Дороден, свеж лицом и губы словно вишни.

Ах, бедный!

Вечером у ней была тоска;

За ужином она не съела ни куска – -

Все так же голова болела прежестоко.

Ну, а Тартюф?

Сидел и кушал одиноко

В ее присутствии. Потупив кротко взгляд,

Две куропатки съел и съел бараний зад.

Ах, бедный!

Барыня совсем и не уснула;

Легла, но даже глаз ни разу не сомкнула:

То ей озноб мешал, то жар всего нутра.

Мы около нее сидели до утра.

Ну, а Тартюф?

Тартюф? Томим дремотой сладкой,

Он, встав из-за стола, прошел к себе украдкой

И в теплую постель без промедленья лег,

Где и проспал всю ночь, не ведая тревог.

Ах, бедный!

Наконец ее уговорили:

Она позволила, чтобы ей кровь пустили,

И облегчение настало в тот же миг.

Ну, а Тартюф?

Тартюф? Он духом был велик.

Собою жертвуя без всяческих условий,

Чтоб возместить ущерб сударыниной крови,

За завтраком бутыль он осушил до дна.

Ах, бедный!

Но теперь окрепла и она,

И я бегу скорей, чтоб ей сказать два слова

О том, как рады вы, что барыня здорова.

Явление VI

Клеант, Оргон

Она же вам в глаза смеется, милый зять!

И, не желая вас нисколько раздражать,

Я прямо вам скажу, что это по заслугам.

Ну, позволительно ль страдать таким недугом?

Ведь не сидит же в нем и вправду колдовство,

Что вы все на земле забыли для него,

Что, дав ему у вас разжиться на покое,

Вы собираетесь…

Нет, это все пустое.

Да вы его к тому ж не знаете совсем.

Допустим, я его не знаю, но затем,

Чтоб человека знать, мне кажется, едва ли…

Ах, шурин, если б вы и впрямь его узнали,

Вы в восхищении остались бы навек!

Вот это человек… Ну, словом… человек!

Кто следует ему, вкушает мир блаженный,

И мерзость для него все твари во вселенной.

Я стал совсем другим от этих с ним бесед:

Отныне у меня привязанностей нет,

И я уже ничем не дорожу на свете;

Пусть у меня умрут брат, мать, жена и дети,

Я этим огорчусь вот столько, ей-же-ей!

Я человечнее не слыхивал речей.

Ах, если б так, как мне, его пришлось вам встретить,

Вы не могли б его любовью не отметить!

Он в церковь приходил вседневно, тих, смирен,

Молился близ меня и не вставал с колен.

Все в храме на него взирали с изумленьем – -

Таким он пламенным объят был исступленьем;

Он простирался ниц и воздыхал в тиши

И землю лобызал от полноты души;

Когда я выходил, он поспешал ко входу,

Чтоб своеручно мне подать святую воду.

Из уст его слуги, который был, как он,

Узнав, кто он такой, что он всего лишен,

Я стал его кой-чем дарить; но каждократно

Меня он умолял частицу взять обратно.

"Нет, – говорил он, – нет, я взял бы разве треть;

Не стою я того, чтобы меня жалеть".

Когда ему на то я отвечал отказом,

Он тут же к нищим шел и раздавал все разом.

Тогда, вняв небесам, его к себе я ввел,

И с той поры мой дом поистине процвел.

Здесь он за всем следит, и я доволен очень,

Что и моей женой он кровно озабочен:

Он бережет ее от недостойных глаз

Ревнивее, чем я, по крайности в шесть раз.

Но до чего свое он простирает рвенье!

Себе он сущий вздор вменяет в преступленье,

О всяком пустяке печалясь и скорбя.

Так, например, на днях он упрекал себя

За то, что изловил блоху, когда молился,

И, щелкая ее, не в меру горячился.

Да вы с ума сошли, ей-богу, мой родной!

Или вы попросту смеетесь надо мной?

Вы полагаете, что этаким безумством…

Мой шурин, ваш ответ проникнут вольнодумством;

Оно и вообще в душе сидит у вас;

И, как я вам уже предсказывал не раз,

Вы на себя еще накличете напасти.

Так разглагольствуют все люди вашей масти:

Вам нужно лишь таких, как сами вы, слепцов,

И вольнодумец тот, кто зрением здоров;

А кто гнушается ужимок лицемерья,

Тот подает пример кощунства и безверья.

Оставьте! Ваших слов не испугаюсь я;

Я смело говорю, и небо мне судья.

Меня не проведет какой-нибудь кривляка.

Притворный праведник – что показной вояка;

И как не видим мы, чтоб, выходя на бой,

Прямой храбрец шумел, гордясь самим собой,

Так истый праведник, чья жизнь примерна, тоже

Не тот, кто напоказ гуляет с постной рожей.

Как? Неужели вы не видите того,

Где благочестие и где лишь ханжество?

Ужель вы мерите их мерою единой,

Как подлинным лицом, пленяетесь личиной,

Чистосердечие отождествив с игрой,

Смешав действительность с обманчивой марой,

Не отличая плоть от оболочки лживой

И полноценную монету от фальшивой?

Как странно, право же, устроен человек!

Естественным его не видим мы вовек,

Пределы разума ему тесней темницы,

Он силится во всем переступать границы,

И наилучшие из всех своих даров

Преувеличеньем он исказить готов.

Все это просто так вы к сведенью примите.

Еще бы! Ведь вы всех ученых знаменитей:

Познанья всей земли ваш разум совместил;

Вы наших дней мудрец, светило из светил,

Оракул и Катон, единый на примете,

И с вами коль сравнить, все дураки на свете.

Нет, я ученостью отнюдь не знаменит,

Познаний всей земли мой разум не хранит.

Но если то назвать наукою возможно,

Умею отличить, что истинно, что ложно.

И как, по-моему, из всех героев тот

Достойнее хвалы, кто праведно живет,

И нет возвышенней и чище поученья,

Чем подлинный огонь спасительного рвенья, -

Так ничего гнусней и мерзостнее нет,

Чем рвенья ложного поддельно яркий цвет,

Чем эти ловкачи, продажные святоши,

Которые, наряд напялив скомороший,

Играют, не страшась на свете ничего,

Тем, что для смертного священнее всего;

Чем люди, полные своекорыстным жаром,

Которые, кормясь молитвой, как товаром,

И славу и почет купить себе хотят

Ценой умильных глаз и вздохов напрокат;

Чем люди, говорю, которые со страстью

Небесною стезей бегут к земному счастью,

Канючат каждый день, взор возведя горе,

К пустынножительству взывают при дворе,

Умеют святостью прикрыть свои пороки,

Проворны, мстительны, бессовестны, жестоки

И, чтобы погубить другого, рады вплесть

Небесный промысел в свою слепую месть;

Тем боле страшные в пылу неукротимом,

Что борются они оружьем, всеми чтимым,

Что их неистовство, дабы сердца привлечь,

Для злодеяния берет священный меч.

Они немалую посеяли заразу;

Но истый праведник распознается сразу.

И в наши времена, мой зять, святых сердец

Нам явлен не один высокий образец:

Возьмите Прокла вы, возьмите вы Клитандра,

Оронта, Горгия, Даманта, Периандра – -

За ними этот сан мы все признать должны;

При всех достоинствах, они не хвастуны,

И в чванстве их никто не обвинит, конечно;

Их благочестие терпимо, человечно;

Они своим судом не судят наших дел,

Блюдя смирению положенный предел,

И, гордые слова оставив лицемерам,

Нас научают жить делами и примером.

Душа их не кипит пред кажущимся злом,

Они всегда склонны найти добро в другом;

Коварство, происки не встретят в них оплота;

Для них достойно жить – единая забота;

Они на грешника не злобны никогда,

Единственно к греху пылает в них вражда,

И угрожать они не станут небесами

Мрачней, чем небеса того желают сами.

Вот это люди, вот как надо поступать,

Вот нам с кого пример необходимо брать!

По правде, ваш жилец не этого разбора.

Вы очень искренне пленились им, нет спора;

Но и не золото слепит нас иногда.

Любезный шурин мой, вы все сказали?

Покорнейший слуга.

(Хочет уйти.)

Минутку, погодите.

Оставим этот спор. Вы вот что мне скажите:

Валеру как отец вы дали слово; так?

И условились, когда свершится брак?

Да, верно.

Так зачем такое промедленье?

Или вы переменили мненье?

Быть может.

Вам милей – согласье взять назад?

Я так не говорю.

Нет никаких преград

К тому, чтоб вы могли исполнить обещанье.

Как посмотреть…

К чему подобное вилянье?

Валер меня просил все точно разузнать.

И очень хорошо.

Что мне ему сказать?

Все, что желаете.

Нет, это не годится.

К какому вы пришли решенью?

Положиться

На приговор небес.

Ведь это ж не ответ.

Вы отступаетесь от слова или нет?

Прощайте.

Я боюсь, Валера ждет опала,

И я хотел бы с ним поговорить сначала.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Явление I

Оргон, Мариана.

А, дочь моя!

Мне надо, дочь моя,

Вам кое-что сказать.

(Оргону, который заглядывает в соседнюю комнатку)

Что ищете вы?

Я смотрю, нет ли кого случайно в гардеробной;

Чтобы подслушивать, здесь уголок удобный.

Ну вот, все хорошо. Вы, Мариана, мне

Всегда казалися смиренною вполне,

Поэтому я вас всегда любил сердечно.

Отцовская любовь ценна мне бесконечно.

Отлично сказано; и чтоб ее стяжать,

Вам надобно отца всемерно ублажать.

Я больше всех заслуг стремлюсь к такой заслуге.

Так. Что вы скажете о нашем новом друге?

Вы. Но к своим прислушайтесь словам.

Что ж, я о нем скажу все, что угодно вам.

Явление II

Оргон, Мариана, Дорина (входит неслышно и становится позади Оргона так, что тот ее не замечает).

Ответ разумнейший. Скажите же, что, мол, он

От головы до ног достоинств редких полон,

Что вы пленились им и вам милей всего

Повиноваться мне и выйти за него.

Мне непонятно это.

Это вы о ком желаете ответа,

Что я пленилась им и мне милей всего

Повиноваться вам и выйти за него?

Да о Тартюфе.

Нет, отец, я лгать не стану.

Что за охота вам склонять меня к обману?

Я лжи не требую. То правдой быть должно.

Довольно с вас того, что это решено.

Как? Вы хотите…

Да, мне нечего таиться:

Я через вас хочу с Тартюфом породниться.

На вас он женится, вот только и всего;

И так как сами вы, конечно…

(Заметив Дорину.)

Вам чего?

Уж очень, милая, вы любопытны, видно,

Что так подслушивать являетесь бесстыдно.

Не знаю и сама, по правде говоря,

Откуда слух такой – должно быть, просто зря, -

Но слышала и я про эту свадьбу тоже,

Да только это все на выдумку похоже.

Как? Вам не верится?

Настолько, что сейчас

Не верю и тому, что слышала от вас.

Есть способ у меня уверить вас на деле.

Ну да! Вы попросту нас посмешить хотели.

Я говорю лишь то, о чем решен вопрос.

Оставьте!

Дочь моя, я говорю всерьез.

Ах, полно, барышня, не верьте вы папаше:

Смеется он.

Да бросьте шутки ваши

Мы не поверим вам.

Прошу к моим словам…

Ну, ладно, верим мы; и тем стыднее вам.

Как, сударь? Мыслимо ль, чтоб в этакие годы

Почтенный человек, почти седобородый,

Таким безумцем был чтоб…

Милая моя,

У вас есть вольности в речах, которых я

Не потерплю; я вас предупреждаю строго.

Давайте говорить спокойно, ради бога.

Вы просто, может быть, позлить людей не прочь?

Да и на что нужна святоше ваша дочь?

Он должен помышлять насчет других занятий.

И что вам за корысть была бы в этом зяте?

Где ж это видано, чтоб от таких деньжищ

Искали нищего?

Молчите! Коль он нищ,

То он становится для нас еще почтенней.

Такая нищета всех кладов драгоценней:

Превыше роскоши он ею вознесен,

Затем что сам себя дал обездолить он

Своей беспечностью к богатствам быстротечным

И нерушимою любовью к благам вечным.

Но с помощью моей, я знаю наперед,

Он выйдет из нужды и свой удел вернет:

Земля его отцов слыла весьма доходной;

Ведь он хоть оскудел, а крови благородной.

Да, так он говорит; но человек святой

Не должен тешиться подобной суетой.

Тому, кто одержим благочестивым рвеньем,

Кичиться не к чему своим происхожденьем,

И кто смирению душой отдался весь,

Тот должен угасить в себе мирскую спесь.

Что в ней?.. Ну вот, опять я чую вашу злобу:

Оставим род его, возьмем его особу.

Ужель, по-вашему, быть может отдана

Такому вот, как он, такая, как она?

Да вы подумайте хотя б о доброй славе

И о последствиях, которых ждать вы вправе!

Ведь если девушку к венцу насильно весть,

То может пострадать супружеская честь:

Ее желание быть мужу верным другом

Зависит от того, кто будет ей супругом,

И те, кому перстом повсюду тычут в лоб,

Те сами сделали из жен таких особ.

Довольно мудрено – об этом нет и спора – -

Быть верными мужьям известного разбора;

И кто приводит дочь насильственно к венцу,

За все ее грехи ответствует творцу.

Какой себе удел вы строите жестокий!

Смотрите, у кого я должен брать уроки!

А вам не вредно бы учиться у меня.

Оставим, дочь моя, все это – болтовня.

Я ваш отец, и вам я не хочу дурного.

Вы скажете, я дал уже Валеру слово?

Но сверх того, что он, как говорят, игрок,

В нем вольномыслия сидит еще порок:

Я замечал, что он гнушается церквами.

Вам надо, чтобы он бежал туда за вами

И выставлял свое усердье напоказ?

Об этом, милая, не спрашивают вас.

А у Тартюфа все по части неба гладко,

И это всякого полезнее достатка.

Для вас же этот брак-ну просто будет клад:

Сплетение утех и всяческих услад.

Вы с милым другом все забудете на свете,

Как пара голубков, как маленькие дети;

Он вас убережет от всяких передряг,

А вы им будете вертеть и так и сяк.

Она? Она ему наставит нос, поверьте.

Вот речи!

Да его вы только к ней примерьте:

С ним вашей дочери не уберечься зла,

Как добродетельна она бы ни была.

Молчите! Вы сказать и слова не даете,

Перебиваете и всюду нос суете!

Ведь я о вашем же покое хлопочу.

(Перебивает его всякий раз, как он оборачивается к дочери)

Забота лишняя. Я слушать не хочу.

Я б не любила вас…

Прошу вас, не любите.

А я вот вас люблю – хотите, не хотите.

Я не потерплю, чтоб вашу честь таскал

С порога на порог досужий зубоскал.

Да замолчите вы?

Дать сбыться их союзу – -

Ведь это, право же, на совесть брать обузу.

Умолкнешь ли, змея, чей дерзновенный зев…

Что это? Богомол-и вдруг приходит в гнев?

Да, у меня вся желчь кипит от этой чуши!

Прошу тебя, молчи и не терзай мне уши.

Молчу. Но думаю при этом про себя.

И думай, бог с тобой, но только не трубя

Об этом вслух, не то – смотри!..

(Обращаясь к дочери.)

Как муж совета,

Я зрело взвесил все.

(в сторону)

Мне молча слушать это!

Да я взбешусь!

Чуть только он поворачивает голову, она умолкает.

Тартюф красавцем не слывет.

Но все же он таков…

(в сторону)

Он попросту урод.

…что если бы тебе и были безразличны

Иные качества…

(в сторону)

Да, муженек отличный!

Оргон поворачивается к Дорине и слушает ее, скрестив руки и смотря ей в лицо.

Нет, безнаказанно меня-то уж никак

Никто бы не втянул в такой насильный брак;

Я доказала бы, не выжидая срока,

Что женщине ходить за мщеньем недалеко.

Так, значит, на ветер словами я сорю?

Да что вы! Разве же я с вами говорю?

А что ж ты делаешь?

Я говорю с собою.

(В сторону.)

Если я чего-нибудь да стою,

Я глотку ей заткну вот этою рукою.

Оргон все время готов дать Дорине пощечину и при каждом слове, которое он говорит дочери, оборачивается, чтобы взглянуть на Дорину, но та стоит молча.

Вы, дочь моя, должны одобрить выбор мой…

Поверить, что супруг… которого сначала…

Что ж ты не говоришь?

Я все уже сказала.

Ну хоть одно словцо!

Я на слова скупа.

А я-то поджидал!..

Да я не так глупа.

(Мариане)

Короче, вы должны явить повиновенье

И всепочтительно принять мое решенье.

Кто выйдет за него, не выжив из ума?

Оргон хочет дать ей пощечину и промахивается

Вот уж, скажу я вам, поистине чума,

С которой без греха не проживешь и суток!

Я больше говорить не в силах, кроме шуток:

Во мне кипит душа от дерзостей таких,

И я хочу пройтись, чтобы мой гнев утих.

(ЖАН БАТИСТ ПОКЛЕН)

Блистательный драматург

Французский драматург, актер, театральный деятель Мольер родился в семье мебельщика и королевского обойщика Жана Поклена. Образование Жан Батист получил в престижном иезуитском Клермонском колледже, где обучались дети знати и зажиточных буржуа. Там он впервые попробовал себя в литературе: перевел поэму «О природе вещей» римского философа Тита Лукреция Кара. В 1639 г. в Орлеанском университете юноша сдал экзамен на звание лиценциата 1 права. Перед ним открылись два пути: пойти по стопам отца либо заняться адвокатской практикой.

Однако ни один из них его не привлекал.

Он отказался от наследственного звания королевского обойщика, взял псевдоним Мольер и стал актером.

Вместе с комедиантами Жозефом и Мадленой Бежар Мольер создал труппу «Блистательный театр». Не принятый столичной публикой, в 1645 г. театр отправился в гастрольный тур по провинции, который длился тринадцать лет. Мольер стал директором труппы и начал писать пьесы. Странствуя по Франции, театр Мольера создал свой репертуар и обрел зрителя. В 1658 г. участники труппы решили, что настала пора покорить Париж.

«Блистательный театр» выступил перед самим Людовиком XIV. Король и двор были довольны спектаклем. Впечатленный монарх предоставил Мольеру и его подопечным здание старого театра Пти-Бурбон и назначил хорошую годовую пенсию, а брат короля разрешил труппе называться в его честь.

Дела труппы некоторое время шли отлично. Однако в 1660 г., в разгар театрального сезона, завистники Мольера изгнали театр из помещения под предлогом строительных работ. На помощь актерам вновь пришел Людовик: он отдал труппе зал дворца Пале-Рояль.

В 1673 г. труппа поставила новую пьесу Мольера «Мнимый больной». Драматург исполнял в ней главную роль. Первые три спектакля прошли с большим успехом. В день четвертого представления Мольер почувствовал себя плохо, но все-таки вышел на сцену, так как среди зрителей были принц Конде и много знатных иностранцев. Комедиограф с трудом отыграл спектакль, после чего ему стало еще хуже. Мольера доставили домой, где он вскоре умер.

Французский драматург написал более сорока пьес, из которых сохранилось тридцать три. Это в основном комедии, фарсы и комедии-балеты. Спектакли по пьесам Мольера до сих пор с успехом идут на многих сценах мира.

«Высокая комедия» Мольера

В классицистической иерархии комедия относилась к низким жанрам. Как известно, комедия — драматическое произведение, в котором герои представлены в смешном виде. Главная задача комедии — смешить и развлекать зрителя. Мольер же в своих произведениях обратился

к серьезным нравственным, социальным и философским вопросам. Так, в пьесе «Тартюф» драматург поднял проблему лицемерия, религиозного ханжества, в произведении «Мещанин во дворянстве» высмеял тщеславие. Кроме того, Мольер ввел в свои произведения людей высшего сословия, тогда как героями традиционных комедий были представители социальных низов. Большинство комедий Мольера написано стихами, что по канонам классицизма предписывалось трагедии, но было необязательным условием для «низкой» комедии.

Выйдя за рамки правил, Мольер создал «высокую комедию», открывшую пути для дальнейшего развития европейской драматургии.

«Тартюф, или Обманщик»

Самым знаменитым произведением Мольера стала комедия «Тартюф, или Обманщик».

Впервые она была разыграна перед королем в его загородной резиденции Версаль в 1664 г. С помощью образа главного героя Мольер стремился разоблачить лицемерие и ханжество.

Главный герой пьесы, интриган Тартюф, поселяется в доме богача Оргона, опутывает хозяина лестью и ложью, живет за его счет, пытается соблазнить жену благодетеля и в итоге завладевает его имуществом. Лицемерие — основная черта характера Тартюфа. Он стал «всевластным тираном» в доме Оргона, умело прикрывая набожностью алчность, сладострастие, злую мелочность, мстительность. Герой проповедует христианское смирение, но при этом попирает все христианские добродетели. Его кредо — «не грешно грешить, коль грех окутан тайной». Тартюф не просто мелкий шарлатан и расчетливый преступник, обманом отнимающий чужую собственность. На его совести злодеяние гораздо более серьезное: сознательное глумление над христианскими ценностями.

В ходе действия пьесы характер Тартюфа раскрывается постепенно. Чтобы сформировать у зрителя правильную оценку героя, Мольер использует своеобразную композицию. В первых двух действиях мы узнаём о Тартюфе со слов других персонажей. Сам лицемер появляется только в третьем действии. Автор объяснил такое построение в «Предисловии» к комедии: «я... приложил все старания к тому, чтобы противопоставить выведенного мною лицемера человеку истинно благочестивому. С этой целью я потратил целых два действия на то, чтобы подготовить появление моего нечестивца. Зритель не пребывает в заблуждении на его счет ни минуты: его распознают сразу по тем приметам, коими я его наделил. »

«Тартюф» — яркий образец «высокой комедии». Иногда события пьесы приобретают по-настоящему драматический оборот, сближая произведение с трагедией. Например, на всем протяжении действия

Оргон вызывает смех. Зрителя забавляет, что глава семейства, зрелый и опытный человек, верит каждому слову проходимца Тартюфа. Однако в пятом действии, когда Тартюф сбрасывает маску святоши и выгоняет семью Оргона из дома, зрители уже испытывают негодование, жалость, сострадание — чувства, которые обычно вызывает трагедия.

Развязка произведения счастливая, как и положено комедии: Тартюфа по приказу короля арестовывают. Но эта развязка не умаляет трагикомизма пьесы. Имя героя — Тартюф — вошло в европейские языки как синоним лицемерия и ханжества.

Осмысливаем прочитанное

1. Какой факт биографии Мольера вас заинтересовал, удивил?

2. Почему комедии французского драматурга называют «высокими»?

3. Что общего между комедиями Мольера и трагедиями?

4. Какие проблемы затронул Мольер в пьесе «Тартюф, или Обманщик»? Работа в театре повлияла на творчество Мольера как драматурга. На электронном образовательном ресурсе interactive.ranok.com.ua прочитайте небольшой материал о театральной деятельности Мольера. Что нового вы узнали о Мольере? Сделайте вывод, какую пользу Мольеру как драматургу принесло знание театра изнутри, практика управления театром и актерский опыт.

ТАРТЮФ, ИЛИ ОБМАНЩИК

Комедия

(Отрывки)

Действующие лица

Г-жа Пернель, его мать.

Эльмира, его жена.

Дамис, его сын.

Мариана, его дочь.

Валер, молодой человек, влюбленный в Мариану.

Клеант, брат Эльмиры.

Тартюф, святоша.

Дорина, горничная Марианы.

Г-н Лояль, судебный пристав.

Флипота, служанка госпожи Пернель.

Действие происходит в Париже, в доме Оргона.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

[Госпожа Пернель собралась уезжать из дома Оргона. На пороге она вступила в спор с внуками и невесткой о Тартюфе. Члены семьи Оргона пытались доказать госпоже Пернель, что Тартюф — обманщик. Разозленная госпожа Пернель покинула дом. Оргон вернулся домой после двухдневного отсутствия. На его вопрос о здоровье домочадцев Дорина начала рассказывать, как Эльвира внезапно заболела и чуть не умерла. Оргон перебивал рассказ расспросами о Тартюфе: здоровье жены его очевидно не интересовало. Когда Дорина ответила, что Тартюф сытно ел, вволю пил вина да много спал на роскошных перинах, Оргон пожалел его: «Бедняга!».]

Явление шестое

Клеант, Оргон.

<...> Как этот человек забрал над вами власть?

И можно ль под его влиянье так подпасть,

Чтобы забыть про всех? Я понимал, когда вы Кров дали бедняку, но.

Шурин! Вы не правы.

Ведь вы его еще не знаете совсем. <...>

Лишь познакомитесь получше с ним — и сразу Его приверженцем вы станете навек.

Вот человек! Он. Он. Ну, словом, че-ло-век!

Я счастлив! Мне внушил глагол его могучий,

Что мир является большой навозной кучей.

Сколь утешительна мне эта мысль, мой брат!

Ведь если наша жизнь — лишь гноище и смрад,

То можно ль дорожить хоть чем-нибудь на свете? Теперь пускай умрут и мать моя, и дети,

Пускай похороню и брата, и жену —

Уж я, поверьте мне, и глазом не моргну.

Да. Это чувство впрямь на редкость человечно.

Я повстречался с ним — и возлюбил навечно.

Он в церкви каждый день молился близ меня,

В порыве набожном колени преклоня.

Он привлекал к себе всеобщее вниманье:

То излетали вдруг из уст его стенанья,

То руки к небесам он воздымал в слезах,

А то подолгу ниц лежал, лобзая прах;

Когда ж я выходил, бежал он по проходу,

Чтобы в притворе мне подать святую воду.

Я выспросил его слугу (ему во всем Хозяин — образец); он мне признался в том,

Что бедствуют они: нет средств на пропитанье. Тартюфу предложил я вспомоществованье,

Однако он пенял на щедрость лепт моих:

Не стоит, дескать, он благодеяний сих;

И, в скромности своей довольствуясь немногим, Излишек отдавал он сирым и убогим.

Вняв небесам, приют я предложил ему,

И счастье с той поры царит в моем дому.

Тартюф во все дела со мной вникает вместе,

Стоит на страже он моей семейной чести:

Ревнивей он, чем я. Чуть кто к моей жене С любезностями — он тотчас доносит мне.

Как добродетелен! Какого полн смиренья!

Себе же самому вменяет в преступленье, Ничтожнейший пустяк, безделку, чепуху.

Вот — за молитвою поймал на днях блоху,

Так небу приносил потом он покаянье,

Что раздавил ее без чувства состраданья. <...>

[Клеант поинтересовался, по-прежнему ли Оргон собирается отдать дочь за ее возлюбленного Валера, как обещал раньше. Однако Оргон ушел от ответа.]

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

[Оргон сообщил Мариане, что желает выдать ее замуж за Тартюфа. Мариана сказала отцу, что не любит этого человека. Но Оргон даже не захотел слушать возражений. Дорина, ставшая свидетельницей разговора отца с дочерью, попыталась образумить хозяина: мол, Оргон толкает Мариану на путь измены; Тартюф не достоин любви девушки, и она будет искать счастья на стороне. Однако Оргон остался непреклонен.

После тяжелой сцены между Оргоном и Марианой явился Валер. Новость о том, что его возлюбленную силой выдают за Тартюфа, привела его в отчаяние. Дорина принялась утешать молодых людей и дала им совет на словах смириться с решением Оргона, но как можно дольше оттягивать свадьбу под разными предлогами.]

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

[Дамис признался Дорине, что хочет помешать браку сестры с Тартюфом. Диалог героев прервало появление Тартюфа. Дамис, которого лицемер не заметил, спрятался в маленькой комнатке в глубине сцены. Дорина тоже удалилась, а в помещение вошла Эльмира.]

Явление третье

Тартюф, Эльмира.

[Тартюф повел себя неподобающе для смиренника: схватил собеседницу за руку, затем положил руку ей на колено. Эльмира спросила, правда ли, что Оргон намерен выдать дочь за Тартюфа.]

Он, правда, намекал на что-то в этом духе,

Однако же другой я жребий предпочту:

Лелею, признаюсь, я высшую мечту И прелестей иных всем существом взыскую.

Отвергли, знаю я, вы суету мирскую.

Все ж сердце у меня в груди, а не кремень.

Святыми мыслями заполнен весь ваш день,

Земные чужды вам желанья и заботы.

Тому, кто возлюбил бессмертные красоты,

Должна приятна быть и смертная краса:

Ее на радость нам даруют небеса.

Иной раз и в других созданиях прелестных Мы видим отблески прообразов небесных,

Но ваш прекрасный лик нежнее всех стократ,

Волнует сердце он и восхищает взгляд. <...>

Сначала я считал, что мне бороться надо С любовным пламенем, что это козни ада,

И, как вы ни чисты, как вы ни хороши,

В вас мнил препятствие к спасению души,

Но понапрасну я страшился, маловерный, —

Столь ваша красота чужда житейской скверны,

Что я, вас полюбив, в грех не рискую впасть:

Сия не пагубна, но животворна страсть. <. >

Признанье пылкое... Но, как оно ни лестно,

Боюсь, что ваша речь немного. неуместна.

А я-то думала до нынешнего дня,

Что ваша набожность — крепчайшая броня От искусов мирских, надежная плотина.

Как я ни набожен, но все же я — мужчина. <.> [Внезапно из своего укрытия вышел Дамис, желая обличить Тартюфа перед лицом отца. Эльмира призвала юношу к хладнокровию. Но Дамис не послушал мачеху и тут же рассказал о поведении Тартюфа явившемуся в комнату Оргону.]

Явление шестое

Тартюф, Дамис, Оргон.

Что слышу я? Чему мне верить? Боже правый! Тартюф

Верь, брат мой! Я злодей, бесстыдный и лукавый Виновник всяких зол, источник всяких бед.

Такого грешника еще не видел свет.

С мерзейшим из существ не смею стать я рядом,

Вся жизнь моя полна позором, грязью, смрадом,

В ней скопище грехов и свалка нечистот,

И небо поделом мне казнь такую шлет.

Пускай припишут мне любое злодеянье —

Смирюсь, не проронив ни слова в оправданье.

Так верьте же всему! Услышав и узрев

Все низости мои, обрушьте ярый гнев,

Гоните прочь меня. Какие бы удары

От вас ни претерпел — я стою большей кары.

Оргон (Дамису)

Как повернулся твой бессовестный язык Над праведником так глумиться? Клеветник!

Что? Этот лицемер кривляется бесстыдно.

А вы его...

Молчи, проклятая ехидна!

О, пусть он говорит, и верьте вы ему!

Я поношения безропотно приму. <...>

(Дамису) Итак, мой милый сын, вот весь я перед вами; Клеймите же меня поносными словами:

Я изверг, лицемер, клятвопреступник, тать,

Убийца, блудодей, — не стану отрицать.

Колени преклонив, стерплю я поруганье Как по грехам моим от неба воздаянье.

(Опускается на колени.) <...>

Оргон (становясь на колени перед Тартюфом)

Как можно, милый брат.

(Дамису) Гляди: во всей вселенной Великодушия такого не найдешь!

Молчи! Всё — происки и ложь.

Он ненавистен вам: моей жене, и детям,

И даже челяди; вы с праведником этим Желаете меня поссорить. Никогда!

Чем более на то вы тратите труда,

Тем он дороже мне. Наветам и обидам Враз положу конец: дочь за него я выдам И этим браком спесь со всех вас я собью. <. >

[Оргон потребовал, чтобы Дамис попросил прощенья у Тартюфа. Тот отказался. Тогда Оргон выгнал сына из дому с проклятием и обещанием лишить его наследства.

После ухода Дамиса Тартюф принялся жаловаться Оргону на его родственников. С кротким видом лицемер выразил намерение уйти из дома Оргона, дабы не усиливать раздор между членами семьи. Испугавшись, Оргон решил сделать Тартюфа единственным наследником и переписать на него все состояние.]

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ Явление первое

Клеант, Тартюф.

[Клеант попытался воззвать к совести Тартюфа, упрекнув его в том, что он допустил ссору Дамиса с отцом. Клеант посоветовал лицемеру уладить скандал добром.

Тартюф удалился на молитву. Мариана попросила отца отказаться от идеи выдать ее замуж за Тартюфа — иначе она уйдет в монахини. Оргон впал в неистовство. На помощь падчерице подоспела Эльмира: она напомнила мужу о том, что Тартюф пытался ее соблазнить. Оргон не поверил жене. Тогда она предложила доказать свою правоту. Оргон согласился спрятаться под столом и оттуда понаблюдать за встречей Эльмиры с Тартюфом.

Явился Тартюф. Эльмира сказала ему, что ее сердце откликнулось на его жаркий призыв.]

Явление пятое

Те же и Тартюф.

Коль преданность мою и впрямь вы не презрели,

Зачем весь пламень чувств не проявить на деле?

Однако, если бы я уступила вам,

Не бросила ли бы я вызов небесам,

Чьи заповеди чтить велите вы так строго?

Страшат вас небеса? Напрасная тревога!

Тут я улажу все, ручаюсь за успех.

Нарушить заповедь — ведь это смертный грех!

О, вас избавлю я от самой малой тени

Столь мучающих вас наивных опасений!

Да, нам запрещены иные из услад,

Но люди умные, когда они хотят,

Всегда столкуются и с промыслом небесным.

Круг совести, когда становится он тесным <...>

[Оргон выбрался из-под стола крайне разгневанный и приказал лицемеру убираться из дома. На это Тартюф пригрозил:

Смотрите, как бы вас не выгнали из дому!

Эльвира спросила у мужа, что значат слова наглеца. Оргон, сказав, что отписал Тартюфу все имение, в тревоге бросился проверять, на месте ли некий ларец.]

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

[Оргон признался Клеанту, что его друг Аргас, попав в немилость к властям, передал ему на хранение ларец с важными бумагами. От этих бумаг зависела жизнь друга. Оргон по глупости рассказал о ларце Тартюфу. Лицемер посоветовал отдать ларец ему, что богач тут же и сделал.

В дом явились Дамис и госпожа Пернель. Оргон сообщил матери о подлости Тартюфа, но та отказалась верить его словам. Пока родственники пререкались, пришел судебный пристав Лояль. Он предъявил решение суда о выселении семьи Оргона из дома, поскольку его новым владельцем является Тартюф. На сборы Лояль дал один день. Услышав это, госпожа Пернель наконец прозрела и поменяла мнение о Тартюфе.

Вскоре к семейству присоединился Валер. Он принес известие о том, что Тартюф донес на Оргона властям. Негодяй проник к королю и вручил ему ларец с документами, обвинив Оргона в их сокрытии от монарха. Испуганный Оргон решил бежать.]

Явление седьмое

Те же, Тартюф и офицер.

Тартюф (останавливает Оргона)

Ну-ну, зачем спешить? Повременим немного:

До нового жилья недальняя дорога.

Вы арестованы указом короля.

Как терпит этого предателя земля?

За то, что я посмел сорвать с тебя личину,

Ты, подлая душа, мне нож вонзаешь в спину.

Мой слух неуязвим для ваших бранных слов:

Во славу небесам я все снести готов. <...>

Забыл ты, кто тебя от нищеты избавил?

Ни благодарности, ни совести, ни правил! <...>

Тартюф (офицеру)

Я вас прошу меня избавить от нападок.

Пора, мне кажется, тут навести порядок.

Так исполняйте же вам отданный приказ!

Да, медлить незачем, совет ваш в самый раз.

Я предлагаю вам последовать за мною В тюрьму, и там я вас на жительство устрою.

Кого? Меня?

За что меня в тюрьму?

Извольте объяснить.

Да уж кому-кому,

А вам не стану я давать тут объясненья.

(Оргону) Вам, сударь, следует отбросить опасенья. Наш государь — враг лжи. От зоркости его Не могут спрятаться обман и плутовство. <. > Могли ль коварные уловки этой твари Не вызвать тотчас же сомнений в государе, Раскрывшем множество и не таких интриг?

В извилины души злодейской он проник. Доносчик, выдав вас, попал в свои же сети.

Есть правда и закон. Увидев плутни эти,

Под новым именем узнал в нем государь Злодея дерзкого, о коем слышал встарь.

Давно уж королю дела его знакомы:

Их грязный перечень заполнить мог бы томы Неблагодарностью, что выказал он тут,

Монарха прогневил закоренелый плут,

И переполнилась от этой капли чаша.

Был послан для того я с ним в жилище ваше,

Чтоб дать ему дойти в бесстыдстве до конца И вслед за тем при вас унизить наглеца.

Бумаги, что к сему попали негодяю,

По воле короля вам, сударь, возвращаю.

Соизволяет он расторгнуть договор,

Согласно коему задумал дерзкий вор Присвоить этот дом и ваше все именье.

И, сверх того, король дарует вам прощенье,

Хоть помощь получил от вас мятежный друг.

Все эти милости вам в честь былых заслуг Оказаны теперь, когда вы их не ждете, —

Пусть знают все, в каком у короля почете Благое рвение. Душа его щедра.

И в правилах его — не забывать добра. <...>

Попался, негодяй!..

Офицер уводит Тартюфа.

[Оргон благословил на брак Валера и Мариану.]

(Перевод М. Донского)

1. Какое впечатление на вас произвела пьеса? Кто из героев вызвал симпатию, сочувствие? Почему?

2. В заглавии комедии главный герой назван обманщиком. Подберите другие слова для характеристики Тартюфа.

3. Как вы считаете, чем Тартюф подкупил Оргона?

4. Заполните в тетради таблицу «Тартюф глазами разных персонажей». При выполнении работы используйте цитаты из пьесы. 5 6 7 8 9

5. Почему исследователи говорят о трагикомизме произведения?

6. На примере пьесы «Тартюф» раскройте особенности «высокой комедии» Мольера.

7. Докажите, что пьесу «Тартюф» можно назвать классицистическим произведением.

8. Сформулируйте основную мысль пьесы.

9. Какие нравственные уроки вы извлекли для себя, прочитав комедию «Тартюф, или Обманщик»?

Читаем выразительно

10. Распределите роли и подготовьте выразительное чтение понравившегося отрывка пьесы. Обоснуйте свой выбор отрывка.

Высказываем мнение

11. Исследователи считают развязку пьесы искусственной, обусловленной

требованиями комедийного жанра. Согласны ли вы с их позицией?

Обоснуйте свой ответ.

12. Как вы думаете, актуальна ли пьеса в наши дни?

Реализуем творческие способности

13. Представьте, что вы драматург. Придумайте собственную развязку пьесы, содержащую элемент неожиданности. Выберите актеров из числа одноклассников и сыграйте свое окончание комедии.

«МЕЩАНИН ВО ДВОРЯНСТВЕ»

История создания комедии

В 1669 г. ко двору короля Франции Людовика XIV прибыли послы из Османской империи. В их честь был устроен пышный прием, однако турки не выказали монарху должного почтения. Оскорбленный Людовик заказал Мольеру и композитору Ж.-Б. Люлли балет, в котором были бы высмеяны турецкая делегация и восточные обычаи. Выбор пал на жанр балета неслучайно: в XVII в. он был самым модным развлечением при дворе.

Премьера постановки «Мещанин во дворянстве» состоялась в 1670 г. в загородном замке короля Шамбор. Уже на первом представлении стало ясно, что Мольер вышел за рамки поставленной задачи и создал смешную и острую сатирическую картину нравов богатых буржуа и аристократии.

Сюжет и художественные особенности пьесы

Во времена Мольера происходило обнищание аристократии и проникновение в ее среду зажиточных буржуа, покупавших дворянские титулы за огромные деньги. Эти общественные изменения драматург и отобразил в пьесе. Основная тема комедии — отступничество от своего сословия, а ее главный герой — мещанин Журден, одержимый идеей превратиться в дворянина — то есть того, кем он не мог быть ни по происхождению, ни по воспитанию.

Сюжет произведения составляют сцены, в которых окружающие подыгрывают главному герою, преследуя собственные цели: учителя берут деньги за уроки; граф Дорант за его счет дарит дорогие подарки и пускает пыль в глаза маркизе Доримене; юноша Клеонт устраивает

брак с дочерью Журдена Люсиль. Журдену, опьяненному идеей стать дворянином, противостоит расчетливый граф Дорант. Он умело играет на страсти глупца, взявшись помогать ему очаровывать маркизу Доримену. Дорант берет у доверчивого мещанина огромные суммы в долг, от своего имени дарит Доримене бриллиант, купленный Журденом. Знатные особы предстают в пьесе людьми, у которых из достоинств есть лишь титул.

Идею пьесы Мольер раскрыл с помощью разных средств комического. Во-первых, юмора, веселого высмеивания наивности главного героя. Журден смешон в безвкусных нарядах, в своем упорном стремлении быстро освоить разные науки и искусства. Во-вторых, Мольер прибегнул к сатире — осуждающему, злому смеху. Сатира в комедии направлена не только на Журдена, но и на образы аристократов. Драматург выставил во всей неприглядности их подлость и меркантильность.

Осмысливаем прочитанное

1. Что вы узнали об истории создания комедии «Мещанин во дворянстве»?

2. Какой социальный процесс отражен в пьесе?

3. Как в произведении обыгран сюжетный прием розыгрыша?

МЕЩАНИН ВО ДВОРЯНСТВЕ

Комедия в пяти действиях (В сокращении 1)

Действующие лица комедии

Г-н Журден, мещанин.

Г-жа Журден, его жена.

Люсиль, их дочь.

Клеонт, молодой человек, влюбленный в Люсиль. Доримена, маркиза.

Дорант, граф, влюбленный в Доримену.

Николь, служанка в доме г-на Журдена. Ковьель, слуга Клеонта.

Учитель музыки.

Ученик учителя музыки.

Учитель танцев.

Учитель фехтования.

Учитель философии.

Музыканты.

Подмастерье портного.

Два лакея.

Три пажа.

Действие происходит в Париже, в доме г-на Журдена.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ Явление первое

Учитель танцев Теперь у нас с вами дела выше головы.

Учитель музыки Еще бы! Мы нашли именно такого человека, какой нам нужен. Господин Журден с его помешательством на дворянстве и на светском обхождении — это для нас просто клад. Если б все на него сделались похожи, то вашим танцам и моей музыке больше и желать было бы нечего.

Учитель танцев Ну, не совсем. Мне бы хотелось, для его же блага, чтоб он лучше разбирался в тех вещах, о которых мы ему толкуем.

Учитель музыки Разбирается-то он в них плохо, да зато хорошо платит, а наши искусства ни в чем сейчас так не нуждаются, как именно в этом. <...>

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ Явление шестое

Учитель философии, г-н Журден, лакей.

Учитель философии (оправляя воротник). Приступим к уроку.

Г-н Журден Чему только смогу: ведь я смерть как хочу стать ученым, и такое зло меня берет на отца и мать, что меня с малолетства не обучали всем наукам! <. >

Учитель философии У вас есть основы, начатки каких-либо познаний?

Учитель философии С чего вам угодно будет начать? Хотите, я обучу вас логике?

Г-н Журден А что это за штука — логика?

Учитель философии Это наука, которая учит нас трем процессам мышления.

Г-н Журден Кто же они такие, эти три процесса мышления?

Учитель философии Первый, второй и третий. Первый заключается в том, чтобы составлять себе правильное представление о вещах при посредстве универсалий 1 , второй — в том, чтобы верно о них судить при посредстве категорий, и, наконец, третий — в том, чтобы делать правильное умозаключение при посредстве фигур... <...>

Г-н Журден Уж больно слова-то заковыристые. Нет, логика мне не подходит. Лучше что-нибудь позавлекательнее. <...>

Учитель философии Так чем же вы хотите заняться?

Г-н Журден Займитесь со мной правописанием. <...>

Учитель философии Хорошо. Если рассматривать этот предмет с философской точки зрения, то, дабы вполне удовлетворить ваше желание, надлежит, как того требует порядок, начать с точного понятия о природе букв и о различных способах их произнесения. Прежде всего я должен вам сообщить, что буквы делятся на гласные, названные так потому, что они обозначают звуки голоса, и на согласные, названные так потому, что произносятся с помощью гласных и служат лишь для обозначения различных изменений голоса. Существует пять гласных букв, или, иначе, голосовых звуков: А, Е, И, О, У. <...> Чтобы произнести звук А, нужно широко раскрыть рот: А.

Г-н Журден А, А. Так! <...>

[Учитель объяснил, как надо произносить остальные

гласные. Журден пришел в восторг и воскликнул: «Как приятно знать, что ты что-то узнал!»]

Учитель философии Все эти любопытные вещи я объясню вам до тонкостей.

Г-н Журден Будьте настолько любезны! А теперь я должен открыть вам секрет. Я влюблен в одну великосветскую даму, и мне бы хотелось, чтобы вы помогли мне написать ей записочку, которую я собираюсь уронить к ее ногам. <. > Ведь, правда, это будет учтиво?

Учитель философии Конечно. Вы хотите написать ей стихи?

Г-н Журден Нет, нет, только не стихи.

Учитель философии Вы предпочитаете прозу?

Г-н Журден Нет, я не хочу ни прозы, ни стихов.

Учитель философии Так нельзя: или то, или другое.

Г-н Журден Почему?

Учитель философии По той причине, сударь, что мы можем излагать свои мысли не иначе, как прозой или стихами. <...> Все, что не проза, то стихи, а что не стихи, то проза.

Г-н Журден А когда мы разговариваем, это что же такое будет?

Учитель философии Проза.

Г-н Журден Что? Когда я говорю: «Николь, принеси мне туфли и ночной колпак», это проза?

Учитель философии Да, сударь.

Г-н Журден Честное слово, я и не подозревал, что вот уже более сорока лет говорю прозой. Большое вам спасибо, что сказали. Так вот что я хочу ей написать: «Прекрасная маркиза, ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви», но только нельзя ли это же самое сказать полюбезнее, как-нибудь этак покрасивее выразиться?

Учитель философии Напишите, что пламя ее очей испепелило вам сердце, что вы день и ночь терпите из-за нее столь тяжкие. <. >

Г-н Журден Да нет, говорят вам! Я не хочу, чтобы в записке было что-нибудь, кроме этих слов, но только их нужно расставить как следует, как нынче принято. Приведите мне, пожалуйста, несколько примеров, чтобы мне знать, какого порядка лучше придерживаться.

Учитель философии Порядок может быть, во-первых, тот, который вы установили сами: «Прекрасная маркиза, ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви». Или: «От любви смерть мне сулят, прекрасная маркиза, ваши прекрасные глаза». Или: «Прекрасные ваши глаза от любви мне сулят, прекрасная маркиза, смерть». Или: «Смерть ваши прекрасные глаза, прекрасная маркиза, от любви мне сулят». Или: «Сулят мне прекрасные глаза ваши, прекрасная маркиза, смерть».

Г-н Журден Какой же из всех этих способов наилучший?

Учитель философии Тот, который вы избрали сами: «Прекрасная маркиза, ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви».

Г-н Журден А ведь я ничему не учился и вот все ж таки придумал в один миг. Покорно вас благодарю. Приходите, пожалуйста, завтра пораньше. <. >

[К Журдену явился портной с новым костюмом.]

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ Явление третье

Г-жа Журден, г-н Журден,

Николь, два лакея.

Г-жа Журден Ах, ах! Это еще что за новости? Что это на тебе, муженек, за наряд? Верно, вздумал посмешить людей, коли вырядился таким шутом? Хочешь, чтобы все на тебя пальцем показывали?

Г-н Журден Разве одни дураки да дуры станут на меня показывать пальцем.

Г-жа Журден Да уж и показывают: твои повадки давно всех смешат.

Г-н Журден Кого это «всех», позволь тебя спросить?

Г-жа Журден Всех благоразумных людей, всех, которые поумнее тебя. А мне так совестно глядеть, какую ты моду завел. Собственного дома не узнать. Можно подумать, что у нас каждый день праздник: с самого утра то и знай пиликают на скрипках, песни орут, — соседям и тем покою нет. <...> Лучше бы подумал, как дочку пристроить: ведь она уж на выданье.

Г-н Журден Подумаю я об этом, когда представится подходящая партия. А пока что я хочу думать о том, как бы мне разным хорошим вещам научиться. <. >

Г-жа Журден Вот что, гони-ка ты своих учителей в шею и со всей их тарабарщиной. <...> Ты помешался на всех этих причудах, муженек. И началось это у тебя с тех пор, как ты вздумал водиться с важными господами.

Явление четвертое

Дорант, г-н Журден, г-жа Журден, Николь.

Дорант. Здравствуйте, господин Журден! Как поживаете, любезный друг?

Г-н Журден Отлично, ваше сиятельство. Милости прошу. <. >

Дорант Однако, господин Журден, каким вы сегодня франтом! <...> Вид у вас в этом костюме безукоризненный. У нас при дворе нет ни одного молодого человека, который был бы так же хорошо сложён, как вы. <...>

Г-жа Журде н(в сторону). Знает, как в душу влезть.<...>

Дорант Вы были так великодушны, что несколько раз давали мне в долг и, надо заметить, выказывали при этом величайшую деликатность. <. > Однако ж я почитаю непременною

своею обязанностью платить долги и умею ценить оказываемые мне любезности. <...> Я намерен с вами расквитаться. Давайте вместе подсчитаем, сколько я вам всего должен. <...>

[Журден и Дорант подсчитали долги графа. Выяснилось, что Журден оплачивал практически все расходы графа, а тот задолжал ему пятнадцать тысяч восемьсот ливров 1 .]

Дорант Итог верен. <...> Дайте мне еще двести пистолей 2 и прибавьте их к общей сумме: получится ровно восемнадцать тысяч франков, каковые я вам возвращу в самое ближайшее время.

Г-жа Журден (тихо г-ну Журдену). Ну что, права я была? <...> Ты для него дойная корова. <...>

Дорант Если вам это неудобно, я обращусь к кому-нибудь другому.

Г-н Журден Нет, нет, ваше сиятельство. <...>

Явление шестое

Г-н Журден, г-жа Журден, Дорант, Николь.

Г-н Журден (Доранту). Вот вам ровно двести луидоров. <...> Дорант (тихо г-ну Журдену). Прелестная наша маркиза, как я уже известил вас запиской, сейчас пожалует к вам отобедать и посмотреть балет. В конце концов мне все же удалось уговорить ее побывать на представлении, которое вы для нее устраиваете.

Г-н Журден Отойдемте на всякий случай подальше. Дорант Мы с вами не виделись целую неделю, и до сих пор я ничего вам не мог сказать о брильянте, который я должен был передать от вас маркизе, но все дело в том, что побороть ее щепетильность мне стоило величайшего труда: она согласилась его принять только сегодня.

Г-н Журден Как он ей понравился?

Дорант Она от него в восхищении. Я почти уверен, что красота этого брильянта необычайно поднимет вас в ее глазах. <. > Г-н Журден Не знаю, как вас и благодарить. До чего мне неловко, что такая важная особа, как вы, утруждает себя ради меня! <...>

Дорант Вам удалось найти кратчайший путь к ее сердцу. Женщины больше всего любят, когда на них тратятся, и ваши беспрестанные серенады, ваши бесчисленные букеты,

изумительный фейерверк, который вы устроили для нее на реке, брильянт, который вы ей подарили, представление, которое вы для нее готовите, — все это красноречивее говорит о вашей любви, чем все те слова, какие вы могли бы сказать ей лично.

Г-н Журден Я не остановлюсь ни перед какими затратами, если только они проложат мне дорогу к ее сердцу. Светская дама имеет для меня ни с чем не сравнимую прелесть, — подобную честь я готов купить любой ценой.

Явление двенадцатое

Клеонт, г-н Журден, г-жа Журден,

Люсиль, Ковьель, Николь.

Клеонт. Господин Журден, я решил не прибегать ни к чьему посредничеству, чтобы обратиться к вам с просьбой, которая касается давнишней моей мечты. <...> Итак, скажу вам не обинуясь, что честь быть вашим зятем явилась бы для меня наивысшей милостью, и вот эту именно милость я и прошу вас мне оказать.

Г-н Журден Прежде чем дать вам ответ, сударь, я попрошу вас сказать мне: дворянин вы или нет?

Клеонт <...> Люди без зазрения совести присваивают себе дворянское звание, — подобный род воровства, по-видимому, вошел в обычай. Но я на этот счет, признаюсь, более щепетилен. Я полагаю, что всякий обман бросает тень на порядочного человека. Стыдиться тех, от кого тебе небо судило родиться на свет, блистать в обществе вымышленным титулом, выдавать себя не за то, что ты есть на самом деле, — это, на мой взгляд, признак душевной низости. Разумеется, мои предки занимали почетные должности, сам я с честью прослужил шесть лет в армии, и состояние мое таково, что я надеюсь занять не последнее место в свете, но со всем тем я не намерен присваивать себе дворянское звание, несмотря на то, что многие на моем месте сочли бы себя вправе это сделать, и я вам скажу напрямик: я не дворянин.

Г-н Журден Кончено, сударь: моя дочь — не для вас. <...>

Г-жа Журден Да при чем тут: дворянин, не дворянин? <. > Сами-то мы с тобой не из честных мещанских семей? <. > Разве наши родители не были купцами?

Г-н Журден <...> Коли твой родитель был купцом, тем хуже для него, а про моего родителя так могут сказать только злые языки. Одним словом, я хочу, чтобы зять у меня был дворянин.

Г-жа Журден Твоей дочке нужен муж подходящий: лучше ей выйти за человека честного, богатого да статного, чем за дворянина нищего да нескладного. <. >

Г-н Журден <...> Добра для дочки у меня припасено довольно, недостает только почета, вот я и хочу, чтоб она была маркизой. <...>

Г-жа Журден А я на это никак не согласна. От неравного брака ничего хорошего не жди. Не желаю я, чтоб мой зять стал попрекать мою дочь родителями и чтоб их дети стыдились называть меня бабушкой. Случится ей в один прекрасный день прикатить ко мне в карете, и вот ежели она ненароком кому-нибудь из соседей забудет поклониться, так чего только про нее не наговорят! <...>

Г-н Журден. Вот тут-то вся твоя мелочная душонка и сказалась: тебе бы весь век прозябать в ничтожестве. Довольно разговоров! Наперекор всем дочь моя будет маркизой, а разозлишь меня еще пуще, так я ее герцогиней сделаю. <...>

[Клеонт затосковал. Ковьель утешил его известием,

что придумал, как перехитрить Журдена и добиться руки

Люсиль. Слуга решил устроить костюмированный розыгрыш.]

Явление восемнадцатое

Доримена, Доран т.

Доримена. Не знаю, Дорант, по-моему, я все же поступила опрометчиво, что позволила вам привезти меня в незнакомый дом.

Дорант Где же, в таком случае, маркиза, моя любовь могла бы вас приветствовать, коль скоро вы во избежание огласки не желаете со мной встречаться ни у себя дома, ни у меня?

Доримена Да, но вы не хотите сознаться, что я незаметно для себя привыкаю к ежедневным и слишком сильным доказательствам вашей любви ко мне. <...> Теперь я уже ни за что не отвечаю: боюсь, что вы все же склоните меня на брак, хотя я всячески этого избегала.

Дорант Давно пора, маркиза, уверяю вас. Вы вдова, вы ни от кого не зависите. Я тоже сам себе господин и люблю вас больше жизни. Отчего бы вам сегодня же не составить мое счастье?

Доримена Ах, боже мой, Дорант, для того чтобы совместная жизнь была счастливой, от обеих сторон требуется слишком много! <. > Я ввожу вас в расходы, и это меня беспокоит. <. > Между прочим, брильянт, который вы заставили меня принять, — такая дорогая вещь.

Дорант Маркиза, умоляю, не переоценивайте вещицы, которую моя любовь считает недостойною вас, и позвольте. Но вот и хозяин дома.

Явление девятнадцатое

Г-н Журден, Доримена, Дорант.

Г-н Журден (сделав два поклона, оказывается на слишком близком расстоянии от Доримены). Чуть-чуть назад, сударыня.

Доримена Что?

Г-н Журден. Если можно, на один шаг. <...> Отступите немного, а то я не могу сделать третий поклон.

Дорант. Господин Журден любит изысканное обхождение.

Г-н Журден Сударыня, это величайшая для меня радость, что я оказался таким баловнем судьбы и таким, можно сказать, счастливцем, что имею такое счастье и вы были так добры, что сделали мне милость и пожелали почтить меня почетом благосклонного своего присутствия, и если б только я был достоин удостоиться таких достоинств, каковы ваши. и небо. завидующее моему блаженству. предоставило мне. преимущество заслужить. заслужить.

Дорант Довольно, господин Журден! Маркиза не любит длинных комплиментов. Она и так уже наслышана о необычайной остроте вашего ума. (Тихо Доримене.) Как видите, у этого славного мещанина манеры довольно забавные.

Доримена (тихо Доранту). Это нетрудно заметить.

Дорант Позвольте вам представить, маркиза, лучшего моего друга. <.> (Тихо г-ну Журдену.) Смотрите не проговоритесь о брильянте, который вы ей подарили. <.>

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ Явление второе

Г-жа Журден, г-н Журден, Доримена, Дорант, певцы, лакеи.

Г-жа Журден Ба! Ба! Да здесь приятная компания, и, как видно, меня не ждали! Так вот почему тебе не терпелось, любезный мой супруг, спровадить меня на обед к моей сестре? <.> Нечего сказать, нашел куда девать денежки: потчуешь в мое отсутствие дам, нанимаешь для них певцов и комедиантов, а меня — со двора долой.

Дорант Что вы говорите, госпожа Журден? Что это у вас за фантазия? Откуда вы взяли, что ваш муж тратит деньги и что это он дает в честь дамы обед? Да будет вам известно, что обед устраиваю я, а он только предоставил для этого свой дом, — советую вам прежде подумать хорошенько, а потом уже говорить.

Г-жа Журден Всё враки. <...> Я давно уже чую недоброе, напрасно вы думаете, что я такая дура. Стыдно вам, благородному господину, потакать дурачествам моего мужа. И вам, сударыня, такой важной даме, не к лицу и негоже вносить в семью раздор и позволять моему мужу за вами волочиться.

Доримена. Что все это значит? Послушайте, Дорант, вы издеваетесь надо мной? Заставлять меня выслушивать нелепые бредни этой вздорной женщины!

Дорант (бежит за Дорименой). Маркиза, погодите! Маркиза, куда же вы?

Г-н Журден Сударыня!.. Ваше сиятельство, извинитесь перед ней за меня и уговорите ее вернуться! <. >

[Журден с ругательствами набросился на жену за то, что

она осрамила его перед всем светом, расстроив званый обед.]

Явление пятое

Г-н Журден, Ковьель переодетый.

Ковьель. Не знаю, сударь, имею ли я честь быть вам знакомым.

Г-н Журден Нет, сударь.

Ковьель (показывает рукой на фут 1 от полу). А я знал вас еще вот этаким. <. > Вы были прелестным ребенком, и все дамы брали вас на руки и целовали. <...> Я был близким другом вашего покойного батюшки.

Г-н Журден Моего покойного батюшки?

Ковьель Да. Это был настоящий дворянин. <...>

Г-н Журден Кто, мой отец?

Ковьель Да. <...>

Г-н Журден Вот после этого и верь людям! <...> Есть же такие олухи, которые уверяют, что он был купцом! <...>

Ковьель С той поры, когда я водил дружбу с покойным вашим батюшкой, как я вам уже сказал, с этим настоящим дворянином, я успел объехать весь свет. <...> Всего четыре дня, как я возвратился из долгого путешествия, и так как я принимаю близкое участие во всем, что касается вас, то почел своим долгом прийти сообщить вам в высшей степени приятную для вас новость. <...> Известно ли вам, что сын турецкого султана находится здесь?

Г-н Журден Мне? Нет, неизвестно.

Ковьель Как же так? У него блестящая свита, все сбегаются на него посмотреть, его принимают у нас как чрезвычайно

важное лицо. <...> Для вас тут существенно то, что он влюблен в вашу дочь. <...> И он метит к вам в зятья.

Г-н Журден Кто мне в зятья? Сын турецкого султана? Ковьель Сын турецкого султана — к вам в зятья. Я посетил его, турецкий язык я знаю в совершенстве, мы с ним разговорились, и между прочим он мне сказал: «Аксям крок солер онш алла мустаф гиделум аманахем варахини уссерэ карбулат», то есть: «Не видал ли ты молодой красивой девушки, дочери господина Журдена, парижского дворянина?» <. > Я ответил, что знаю вас хорошо и дочку вашу видел, а он мне на это: «Ах, марабаба сахем!», то есть: «Ах, как я люблю ее!» <...>

Г-н Журден. <...> Какой изумительный язык! <...> Ковьель. Так вот, исполняя его поручение, я довожу до вашего сведения, что он прибыл сюда просить руки вашей дочери, а чтобы будущий тесть по своему положению был достоин его, он вознамерился произвести вас в «мамамуши» — это у них такое высокое звание.

Г-н Журден В «мамамуши»?

Ковьель Да. «Мамамуши», по-нашему, все равно что паладин 1 . Паладин — это у древних. одним словом, паладин. Это самый почетный сан, какой только есть в мире, — вы станете в один ряд с наизнатнейшими вельможами.

Г-н Журден Сын турецкого султана делает мне великую честь. Пожалуйста, проводите меня к нему: я хочу его поблагодарить.

Ковьель Зачем? Он сам к вам приедет. <...> Его любовь не терпит промедления.

Г-н Журден Меня смущает одно: моя дочь упряма — влюбилась по уши в некоего Клеонта и клянется, что выйдет только за него.

Ковьель Она передумает, как скоро увидит сына турецкого султана. <. >

[Вошел Клеонт в костюме турка и на тарабарском языке попросил у Журдена руки Люсиль. Между тем Ковьель столкнулся с Дорантом, рассказал ему о розыгрыше и попросил графа принять в нем участие. Переодетые турками люди устроили торжественный балетный выход. Пританцовывая, они внесли и разложили ковры, с ужимками и гримасами помолились Аллаху. Ряженый муфтий (мусульманский священник) посвятил Журдена в мамамуши.]

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ Явление первое

Г-жа Журден, г-н Журден.

Г-жа Журден Господи помилуй! Это еще что такое? На кого ты похож? Что это ты на себя напялил? Рядиться вздумал? Да говори же, наконец, что все это значит? Кто это тебя таким шутом гороховым вырядил?

Г-н Журден Вот дура! Так разговаривать с мамамуши! <...>

Г-жа Журден Это еще что за зверь?

Г-н Журден Мамамуши, по-нашему паладин.

Г-жа Журден Балдин? Балда ты и есть. Вздумал на старости лет в пляс пускаться.

Г-н Журден Вот темнота! Это такой сан, в который меня сейчас посвятили. <. >

Явление второе

Дорант, Доримена.

Дорант. Да, маркиза, вас ожидает презабавное зрелище. Могу ручаться, что такого сумасброда, каков наш Журден, вы нигде не найдете. Затем наш долг — принять участие в сердечных делах Клеонта и поддержать его затею с маскарадом. Он премилый человек, и ему стоит помочь. <...> Помимо всего этого, нам не следует пропускать балет, который, собственно говоря, для нас же и устраивается. Посмотрим, насколько удачен мой замысел.

Доримена. Я заметила здесь грандиозные приготовления, и вот что, Дорант: больше я этого не потерплю. Да, да, я хочу положить конец вашей расточительности: чтобы вы больше на меня не тратились, я решила выйти за вас замуж не откладывая. Это единственное средство: со свадьбой все эти безумства кончаются. <. >

Дорант О, как я признателен вам за ваши заботы о моем состоянии! Оно всецело принадлежит вам так же точно, как и мое сердце: распоряжайтесь ими по своему благоусмотрению. <. >

Явление шестое

Люсиль, Клеонт, г-н Журден,

Доримена, Дорант, Ковьель.

Г-н Журден Иди сюда, дочь моя, подойди поближе и дай руку этому господину, который делает тебе честь, что сватается за тебя. <. >

Люсиль Я не желаю выходить замуж. <...>

Г-н Журден Без всяких разговоров! Поживей, тебе говорят! Ну, давай же руку!

Люсиль Нет, батюшка, я уже вам сказала, что нет такой силы, которая принудила бы меня выйти замуж за кого-нибудь, кроме Клеонта, и я скорей решусь на любую крайность, чем... (Узнаёт Клеонта.) Конечно, вы мой отец, я должна вам беспрекословно повиноваться, устраивайте мою судьбу, как вам будет угодно.

Г-н Журден Ах, как я рад, что сознание долга так скоро к тебе вернулось! Хорошо иметь послушную дочь.

Явление седьмое

Г-жа Журден, Клеонт, г-н Журден, Люсиль, Дорант, Доримена, Ковьель.

Г-жа Журден Это что такое? Что это еще за новости? Говорят, ты собрался выдать свою дочь за какого-то шута? <...>

Г-н Журден Я хочу выдать нашу дочь за сына турецкого султана. <...> (Указывая на Ковьеля.) Засвидетельствуй ему свое почтение вот через этого толмача. <. >

Ковьель (тихо г-же Журден). Битый час, сударыня, мы делаем вам знаки. Неужели вы не видите, что все это мы затеяли только для того, чтобы подделаться под господина Журдена с его вечными причудами? Мы дурачим его этим маскарадом: ведь сын турецкого султана не кто иной, как сам Клеонт.

Г-жа Журден (тихо Ковьелю). Ах, вот в чем дело! <...> Ну, коли так, то я сдаюсь.

Ковьель (тихо г-же Журден). Только не подавайте виду.

Г-жа Журден (громко). Да. Все уладилось. Я согласна на брак.

Г-н Журден Ну, вот все и образумились! (Жене.) А ты еще не хотела его выслушать! Я был уверен, что он сумеет тебе объяснить, что значит сын турецкого султана.

Г-жа Журден Он мне все толком объяснил, и теперь я довольна. Надо послать за нотариусом.

Дорант. Похвальное намерение. А чтобы вы, госпожа Журден, могли быть совершенно спокойны и с нынешнего дня перестали ревновать почтенного вашего супруга, я вам объявляю, что мы с маркизой воспользуемся услугами того же самого нотариуса и заключим брачный союз.

Г-жа Журден Я и на это согласна.

Г-н Журден (тихо Доранту). Это вы для отвода глаз?

Дорант (тихо г-ну Журдену). Пусть себе тешится этой басней. Г-н Журден (тихо). Отлично, отлично! (Громко.) Пошлите за нотариусом! <...>

Г-жа Журден А как же Николь?

Г-н Журден Николь я отдаю толмачу, а мою супругу — кому угодно.

Ковьель Благодарю вас, сударь. (В сторону.) Ну, уж другого такого сумасброда на всем свете не сыщешь!

Комедия заканчивается балетом.

(Перевод с французского Н. Любимова и А. Арго)

Размышляем над текстом художественного произведения

1. Что в пьесе произвело на вас особенно сильное впечатление? Почему?

2. Каковы ваши первые впечатления о Журдене, учителях, Доранте и госпоже Журден?

3. Кому из героев принадлежит фраза: «...познания нашего хозяина невелики, судит он обо всем вкривь и вкось и рукоплещет там, где не следует, однако ж деньги выпрямляют кривизну его суждений, его здравый смысл находится в кошельке, его похвалы отчеканены в виде монет»? Как она характеризует героя, который произносит ее, и самого Журдена?

4. Можно ли однозначно разделить персонажей пьесы на положительных и отрицательных? Обоснуйте свой ответ.

5. Что вас отталкивает и, возможно, привлекает в образе Журдена?

6. В каких сценах комедии проявляются глупость, тщеславие, наивность и доверчивость главного героя? Выразительно прочитайте эти эпизоды в лицах.

7. Назовите средства и приемы, с помощью которых Мольер создал образ Журдена.

8. На протяжении всей пьесы Мольер мастерски использовал противоречие между видимостью (дворянин) и сущностью (мещанин) господина Журдена. Проследите, как проявляется это несоответствие и какой комический эффект оно вызывает.

9. Какие нравственные и социальные проблемы раскрыл драматург, изобразив аристократов и мещанина, стремящегося стать дворянином?

10. Перечислите жанровые признаки комедии Мольера.

11. Каких классицистических норм придерживался Мольер в своей комедии?

12. Сформулируйте тему и главную мысль произведения.

Учимся сравнивать

13. Составьте письменную сравнительную характеристику Журдена и Доранта, используя цитаты из текста. Что общего между героями? Чем они различаются?

Приглашаем к дискуссии

14. Исследователи считают, что в пьесе Мольер поставил вопрос, касающийся общественной роли мещанского сословия, долга мещан перед страной и перед своей семьей. В ходе дискуссии подтвердите или опровергните это суждение.

15. Сравните произведение Мольера с трагикомедией украинского классика И. Карпенко-Карого «Мартын Боруля». Как пьесы перекликаются на уровнях сюжета, изображения характеров, темы, идеи?

Высказываем мнение

16. На ваш взгляд, какой нравственный урок может преподать комедия современному читателю?

17. Представьте, что вы редактор. Проанализируйте речь Журдена: «Сударыня, это величайшая для меня радость, что я оказался таким баловнем судьбы и таким, можно сказать, счастливцем, что имею такое счастье и вы были так добры, что сделали мне милость и пожелали почтить меня почетом благосклонного своего присутствия, и если б только я был достоин удостоиться таких достоинств, каковы ваши... и небо... завидующее моему блаженству... предоставило мне... преимущество заслужить... заслужить...» Почему монолог героя звучит смешно?

ИДЕМ В БИБЛИОТЕКУ

Ваши представления о литературе позднего Возрождения, классицизма и конца XVIII в. расширятся, если в библиотеке или на электронном образовательном ресурсе interactive.ranok.com.ua вы прочитаете такие произведения:

Комедию Д. Фонвизина «Недоросль»;

Комедию П. Бомарше «Безумный день, или Женитьба Фигаро»;

Комедию Мольера «Скупой»;

Комедию Л. де Вега «Собака на сене»;

Комедию К. Гольдони «Слуга двух господ»;

Повесть Н. Карамзина «Бедная Лиза».

ПОДВОДИМ ИТОГИ

1. Выполните одно из творческих заданий:

Составьте рецензию на музыкальный фильм «Тартюф» (реж. Я. Фрид, 1992);

Напишите эссе «Стыдиться тех, от кого ты появился на свет, — это признак душевной низости» (на основе комедии «Мещанин во дворянстве» и собственного жизненного опыта).

Это материал учебника

В доме почтенного Оргона по приглашению хозяина обосновался некий г-н Тартюф. Оргон души в нем не чаял, почитая несравненным образцом праведности и мудрости: речи Тартюфа были исключительно возвышенны, поучения - благодаря которым Оргон усвоил, что мир являет собой большую помойную яму, и теперь и глазом не моргнул бы, схоронив жену, детей и прочих близких - в высшей мере полезны, набожность вызывала восхищение; а как самозабвенно Тартюф блюл нравственность семейства Оргона...

Из всех домочадцев восхищение Оргона новоявленным праведником разделяла, впрочем, лишь его матушка г-жа Пернель. Эльмира, жена Оргона, её брат Клеант, дети Оргона Дамис и Мариана и даже слуги видели в Тартюфе того, кем он и был на самом деле - лицемерного святошу, ловко пользующегося заблуждением Оргона в своих немудрёных земных интересах: вкусно есть и мягко спать, иметь надёжную крышу над головой и ещё кой-какие блага.

Домашним Оргона донельзя опостылели нравоучения Тартюфа, своими заботами о благопристойности он отвадил от дома почти всех друзей. Но стоило только кому-нибудь плохо отозваться об этом ревнителе благочестия, г-жа Пернель устраивала бурные сцены, а Оргон, тот просто оставался глух к любым речам, не проникнутым восхищением перед Тартюфом. Когда Оргон возвратился из недолгой отлучки и потребовал от служанки Дорины отчёта о домашних новостях, весть о недомогании супруги оставила его совершенно равнодушным, тогда как рассказ о том, как Тартюфу случилось объесться за ужином, после чего продрыхнуть до полудня, а за завтраком перебрать вина, преисполнила Оргона состраданием к бедняге.

Дочь Оргона, Мариана, была влюблена в благородного юношу по имени Валер, а её брат Дамис - в сестру Валера. На брак Марианы и Валера Оргон вроде бы уже дал согласие, но почему-то все откладывал свадьбу. Дамис, обеспокоенный собственной судьбой, - его женитьба на сестре Валера должна была последовать за свадьбой Марианы - попросил Клеанта разузнать у Оргона, в чем причина промедления. На расспросы Оргон отвечал так уклончиво и невразумительно, что Клеант заподозрил, не решил ли тот как-то иначе распорядиться будущим дочери.

Каким именно видит Оргон будущее Марианы, стало ясно, когда он сообщил дочери, что совершенства Тартюфа нуждаются в вознаграждении, и таким вознаграждением станет его брак с ней, Марианой. Девушка была ошеломлена, но не смела перечить отцу. За неё пришлось вступиться Дорине: служанка пыталась втолковать Оргону, что выдать Мариану за Тартюфа - нищего, низкого душой урода - значило бы стать предметом насмешек всего города, а кроме того - толкнуть дочь на путь греха, ибо сколь бы добродетельна ни была девушка, не наставлять рога такому муженьку, как Тартюф, просто невозможно. Дорина говорила очень горячо и убедительно, но, несмотря на это, Оргон остался непреклонен в решимости породниться с Тартюфом.

Мариана была готова покориться воле отца - так ей велел дочерний долг. Покорность, диктуемую природной робостью и почтением к отцу, пыталась преобороть в ней Дорина, и ей почти удалось это сделать, развернув перед Марианой яркие картины уготованного им с Тартюфом супружеского счастья.

Но когда Валер спросил Мариану, собирается ли она подчиниться воле Оргона, девушка ответила, что не знает. В порыве отчаяния Валер посоветовал ей поступать так, как велит отец, тогда как сам он найдёт себе невесту, которая не станет изменять данному слову; Мариана отвечала, что будет этому только рада, и в результате влюблённые чуть было не расстались навеки, но тут вовремя подоспела Дорина. Она убедила молодых людей в необходимости бороться за своё счастье. Но только действовать им надо не напрямик, а окольными путями, тянуть время, а там уж что-нибудь непременно устроится, ведь все - и Эльмира, и Клеант, и Дамис - против абсурдного замысла Оргона,

Дамис, настроенный даже чересчур решительно, собирался как следует приструнить Тартюфа, чтобы тот и думать забыл о женитьбе на Мариане. Дорина пыталась остудить его пыл, внушить, что хитростью можно добиться большего, нежели угрозами, но до конца убедить его в этом ей не удалось.

Подозревая, что Тартюф неравнодушен к жене Оргона, Дорина попросила Эльмиру поговорить с ним и узнать, что он сам думает о браке с Марианой. Когда Дорина сказала Тартюфу, что госпожа хочет побеседовать с ним с глазу на глаз, святоша оживился. Поначалу, рассыпаясь перед Эльмирой в тяжеловесных комплиментах, он не давал ей и рта раскрыть, когда же та наконец задала вопрос о Мариане, Тартюф стал заверять её, что сердце его пленено другою. На недоумение Эльмиры - как же так, человек святой жизни и вдруг охвачен плотской страстью? - её обожатель с горячностью отвечал, что да, он набожен, но в то же время ведь и мужчина, что мол сердце - не кремень... Тут же без обиняков Тартюф предложил Эльмире предаться восторгам любви. В ответ Эльмира поинтересовалась, как, по мнению Тартюфа, поведёт себя её муж, когда услышит о его гнусных домогательствах. Перепуганный кавалер умолял Эльмиру не губить его, и тогда она предложила сделку: Оргон ничего не узнает, Тартюф же, со своей стороны, постарается, чтобы Мариана как можно скорее пошла под венец с Валером.

Все испортил Дамис. Он подслушал разговор и, возмущённый, бросился к отцу. Но, как и следовало ожидать, Оргон поверил не сыну, а Тартюфу, на сей раз превзошедшему самого себя в лицемерном самоуничижении. В гневе он велел Дамису убираться с глаз долой и объявил, что сегодня же Тартюф возьмёт в жены Мариану. В приданое Оргон отдавал будущему зятю все своё состояние.

Клеант в последний раз попытался по-человечески поговорить с Тартюфом и убедить его примириться с Дамисом, отказаться от неправедно приобретённого имущества и от Марианы - ведь не подобает христианину для собственного обогащения использовать ссору отца с сыном, а тем паче обрекать девушку на пожизненное мучение. Но у Тартюфа, знатного ритора, на все имелось оправдание.

Мариана умоляла отца не отдавать её Тартюфу - пусть он забирает приданое, а она уж лучше пойдёт в монастырь. Но Оргон, кое-чему научившийся у своего любимца, глазом не моргнув, убеждал бедняжку в душеспасительности жизни с мужем, который вызывает лишь омерзение - как-никак, умерщвление плоти только полезно. Наконец не стерпела Эльмира - коль скоро её муж не верит словам близких, ему стоит воочию удостовериться в низости Тартюфа. Убеждённый, что удостовериться ему предстоит как раз в противном - в высоконравственности праведника, - Оргон согласился залезть под стол и оттуда подслушать беседу, которую будут наедине вести Эльмира и Тартюф.

Тартюф сразу клюнул на притворные речи Эльмиры о том, что она якобы испытывает к нему сильное чувство, но при этом проявил и известную расчётливость: прежде чем отказаться от женитьбы на Мариане, он хотел получить от её мачехи, так сказать, осязаемый залог нежных чувств. Что до нарушения заповеди, с которым будет сопряжено вручение этого залога, то, как заверял Эльмиру Тартюф, у него имеются свои способы столковаться с небесами.

Услышанного Оргоном из-под стола было достаточно, чтобы наконец-то рухнула его слепая вера в святость Тартюфа. Он велел подлецу немедленно убираться прочь, тот пытался было оправдываться, но теперь это было бесполезно. Тогда Тартюф переменил тон и, перед тем как гордо удалиться, пообещал жестоко поквитаться с Оргоном.

Угроза Тартюфа была небезосновательной: во-первых, Оргон уже успел выправить дарственную на свой дом, который с сегодняшнего дня принадлежал Тартюфу; во-вторых, он доверил подлому злодею ларец с бумагами, изобличавшими его родного брата, по политическим причинам вынужденного покинуть страну.

Надо было срочно искать какой-то выход. Дамис вызвался поколотить Тартюфа и отбить у него желание вредить, но Клеант остановил юношу - умом, утверждал он, можно добиться большего, чем кулаками. Домашние Оргона так ещё ничего не придумали, когда на пороге дома объявился судебный пристав г-н Лояль. Он принёс предписание к завтрашнему утру освободить дом г-на Тартюфа. Тут руки зачесались уже не только у Дамиса, но и у Дорины и даже самого Оргона.

Как выяснилось, Тартюф не преминул использовать и вторую имевшуюся у него возможность испортить жизнь своему недавнему благодетелю: Валер принёс известие о том, что негодяй передал королю ларец с бумагами, и теперь Оргону грозит арест за пособничество мятежнику-брату. Оргон решил бежать пока не поздно, но стражники опередили его: вошедший офицер объявил, что он арестован.

Вместе с королевским офицером в дом Оргона пришёл и Тартюф. Домашние, в том числе и наконец прозревшая г-жа Пернель, принялись дружно стыдить лицемерного злодея, перечисляя все его грехи. Тому это скоро надоело, и он обратился к офицеру с просьбой оградить его персону от гнусных нападок, но в ответ, к великому своему - и всеобщему - изумлению, услышал, что арестован.

Как объяснил офицер, на самом деле он явился не за Оргоном, а для того, чтобы увидеть, как Тартюф доходит до конца в своём бесстыдстве. Мудрый король, враг лжи и оплот справедливости, с самого начала возымел подозрения относительно личности доносчика и оказался как всегда прав - под именем Тартюфа скрывался негодяй и мошенник, на чьём счету великое множество тёмных дел. Своею властью государь расторг дарственную на дом и простил Оргона за косвенное пособничество мятежному брату.

Тартюф был с позором препровождён в тюрьму, Оргону же ничего не оставалось, кроме как вознести хвалу мудрости и великодушию монарха, а затем благословить союз Валера и Марианы.