Немецкие охотники на снайперов вторая мировая. Снайперы вермахта
Снайпер - это длинный нож в сердце противника;
слишком длинный и слишком жестокий, чтобы с ним
не считаться.А. Потапов, «Искусство снайпера»
Если подумать, то вполне понятно, почему информации о немецких снайперах Второй мировой войны на порядок, а то и на два меньше, чем о советских. Все-таки «нацистский снайпер» - ярлык, который немногим из переживших войну хотелось бы носить после поражения в ней.
И тем не менее, даже учитывая этот момент, ситуация остается достаточно странной. Историки обеих сторон утверждают, что снайперское движение в их армиях возникло после того, как они столкнулись с массовыми атаками снайперов противника.
Немецкая версия выглядит так: в своих планах командование немецкой армии делало ставку прежде всего на танковые удары и быстрое продвижение в глубь территории противника. При таком раскладе снайперу просто не оставалось места в армии - его уже считали «пережитком окопных боев Первой мировой». И только зимой сорок первого года, после того, как стало понятно, что «молниеносная война» не удалась и немецкие части все чаще были вынуждены переходить от атак к обороне, а на позициях советских войск стали появляться снайперы, командование «вспомнило» о необходимости тренировки и своих «сверхметких стрелков».Вопрос к этой версии только один: откуда же тогда взялись те немецкие снайперы, с которыми пришлось столкнуться Василию Зайцеву, Людмиле Павличенко и другим советским бойцам в начале войны?
На самом деле можно с достаточной уверенностью утверждать, что немецкие снайперы были на восточном фронте с самого начала. Да, их применение было не таким массовым, как у финнов в Зимней войне или позже в советских войсках. Тем не менее даже вооруженный винтовкой Маузера с полуторакратным прицелом снайпер способен выполнять боевые задачи по подавлению (особенно психологическому) войск противника. Но в истории по каким-то не всегда понятным причинам не сохранилось ни их имен, ни тем более количества «подтвержденных убийств», совершенных ими.
О ком мы знаем достоверно, так это о трех снайперах, награжденным рыцарскими крестами, причем все трое получили эту награду уже в 1945 году.Первым был Фридрих Пейн, награжденный в феврале того года, после того, как он довел свой боевой счет до двух сотен. Война для него закончилась тремя ранениями и пленом.
Интервью со снайперами Wehrmacht
Это общее интервью с двумя наиболее успешными снайперами Wehrmacht. Чтобы получить более широкий обзор опыта, добавлено интервью с третьим, также очень хорошим снайпером.
Факт, что эти трое солдат имели действительно хорошй тренинг и много опыта, чтобы дать точные и информативные ответы на вопросы.
В течение интервью они будут названы A, B и C. Во время войны они были все в 3. Gebirgsdivision .
Короткая информация об опрашиваемых.A: Matthias H. из Тироля, на Восточной фронте был с 1943 до конца войны, наиболее успешный снайпер в Wehrmacht с 345 подтвержденными уничтоженными.
B: Sepp A. из Зальцбурга, на Восточном фронте был с декабря 1942 до конца войны, второй по ранжиру с 257 подтвержденными.
C: Helmut W. из Styria, на Восточном фронте был с сентября 1942 до конца войны, с 64 подтвержденными уничтоженными. После того, как он был ранен, он был инструктором.
Какое оружие Вы использовали?:
A: K98 с 6x оптическим прицелом, G43 с 4x оптическим прицеломB: Трофейная российская снайперская винтовка с оптическим прицелом, K98 с 6x
C: K98 с 1 1/2x и 4x оптическими прицелами, G43 с 4x оптическим прицелом.
Какие прицелы Вы использовали?A: 4x прицел использовался до 400m, 6x был хорош до 1000m
B: Имел 2 года российскую снайперскую винтовку, и не помню точно тип прицела, но работал он хорошо. На K98 я использовал 6x.
C: 11/2x не был достаточно эффективен и был заменен лучше работающим 6x.
Что Вы думаете относительно высокого увеличения?A, B: 6x - достаточно, не было необходимости в более высоком.
C: 4x достаточно для большинства миссий.
Предельная дистанция стрельбы, на которой Вы могли поразить следующие цели?Голова: A, B, C: до 400m
Амбразура: A: до 600m
B, C: до 400m
Фигура человека: A: 700m - 800m
B, C: около 600m
Являются ли эти расстояния, приемлимые лично для Вас, типичными только для лучших или же, для всех снайперов?
A, B: только для лучших снайперовC: Для меня лично, но также и для большинства немецких снайперов. Некоторые поражали цели и на более дальних расстояниях.
B: Дополняет: реально 100 % поражение возможно только до 600m.
Какую наиболее дальнюю цель Вы поражали и что это было?A: Это был стоящий солдат на расстоянии около 1100m. На этом расстоянии вряд ли попадешь, но мы хотели показать врагу, что он не был в безопасности на этом расстоянии. Также мы хотели продемонстрировать наше мастерство офицерскому составу.
C: 600m, если имелась цель еще дальше, я ждал, пока она не сокращала дистанцию, потому что так было проще стрелять, и было легче делать подтверждение. G43 имела недостаточные балистические возможности, так что я стрелял из нее только до 500m.
Сколько вторых выстрелов были необходимы?A: Почти никогда не нуждался во втором выстреле.
B: 1 или 2. Второй выстрел был очень опасен из-за вражеских снайперов.
C: 1 или 2, самое большее.
Если Вы могли бы выбирать, какую винтовку Вы предпочли бы?A) винтовку с ручным перезаряжанием, подобно K98:
A: K98 из-за высокой точности
B) Самозарядную винтовку, подобную G43:
A: Не G43, потому что она хороша только до 400m и не имеет достаточной точности.
B: Не G43, слишком тяжелая.
C: Да, потому что она была надежна и не намного хуже, чем K98.
Если Вы могли бы выбирать сегодня между самозарядной винтовкой с такой же точностью, как у K98 и K98, что Вы выберете?
A: Я выбрал бы K98, потому что снайпер, который применяется как снайпер, не нуждается в самозарядной винтовке.B: Если это имеет тот же самый вес.... самозарядную.
C: Самозарядная может стрелять быстрее при атаке.
Как Вы были прикреплены к вашим подразделениям?Все из них принадлежали к snipergroup Btl.; C был командиром этого подразделения. Это подразделение насчитывало до 22 солдат, из которого шесть были постоянно с Btl., остальные были прикреплены к ротам. Результаты наблюдения, об использовании боеприпасов и уничтоженных целях ежедневно докладывалось в штаб Btl.
В начале миссии заказывались Btl. В течение войны, когда хороших снайперов стало меньше, их иногда заказывал штаб дивизиона.
В каждой роте некоторые солдаты были экипированны винтовками с оптическими прицелами, но они не имели никакого специального обучения. Они стреляли надежно до 400m и делали очень хорошую работу. Эти солдаты несли службу в их нормальном режиме службы в пределах рот и не были способны получить ту высокую "смертоносность", как реальные снайперы.
Тактика и цели?A, B, C: всегда в команде из двух человек. Один стреляет, другой ведет наблюдение. Наиболее общие миссии: уничтожение вражеских наблюдателей (у тяжелого оружия), командиры. Иногда цели, подобные расчетам противотанковых орудий, пулеметные расчеты и так далее. Снайперы следовали за атакующими силами и вели бой с самыми укрепленными вражескими позициями (с расчетами тяжелого вооружения и так далее).
A: я был должен пробираться через вражескую линию обороны перед нашей атакой, чтобы уничтожать вражеских командиров и рсчеты во время нашей артподготовки.
B) Атака ночью:
A, B, C: Мы не вели бой в течение ночи, потому что снайперы были слишком драгоценны.
C) Атака зимой:
A: Я шел позади атакующих сил в зимнем камуфлированном костюме, чтобы противоборствовать пулеметным и противотанковым позициям, которые противодействовали нашей атаке.
B, C: Хороший камуфлированный костюм и теплая одежда необходимы, иначе снижаются возможности длительного наблюдения.
D) Оборона
A, B, C: главным образом свободная охота в ротном секторе обороны. Обычно должны были уничтожаться все цели или только наиболее важные цели. Когда враг атаковал - их командиров легко было идентифицировать, потому что они имели различное оборудование, камуфлированную форму и так далее. Так что мы стреляли их на больших расстояниях и так, что вражеское наступление остановливалось. (В один день А помнит, что он уничтожил командиров восьми атак).
Как только появляются вражеские снайперы, с ними борются до уничтожения. Эти поединки против вражеских снайперов вызвали много потерь в наших рядах.
Снайперы занимают свои позиции перед восходом солнца и пребывают там до захода солнца.
Иногда, если путь к собственной позиции был перекрыт врагом, приходилось оставаться два или три дня на этой позиции без поддержки.
E) Оборона ночью
A, B, C: Снайпера не использовались в течение ночи. Они не были допущены к охранной службе или чего-либо подобному. Иногда в течение ночи они создавали свою позицию, чтобы быть готовыми днем.
Вы использовали при стрельбе лунный свет?
A: Да, если лунный свет был достаточно силен и я использовал 6x оптический прицел, это было возможно.G) Сдерживающий бой:
A, C: обычно от 4 до 6 снайперов стреляло в каждого вражеского солдата, который появлялся. В этих тыловых частях пулеметы не часто использовались, поэтому один или два выстрела снайпера задерживали врага в течение долгого времени, и собственные позиции не были демаскированы.
B: Нет опыта. В этой ситуации каждый стреляет во все.
С какой тактикой Вы имели наибольший успех?
A: Успех снайпера исчисляется не людьми, которых он уничтожил, а влиянием, которое он оказал на врага. Например, если враг теряет командиров в наступлении, наступление должно быть остановлено. Самые высокие показатели уничтоженных мы имели, конечно, в оборонительных боях, когда враг атаковал по несколько раз в день.
B: В обороне, потому что другие уничтоженные не были подтверждены.
C: Самый большой успех в наиболее длинный период позиционной войны из-за хороших возможностей наблюдения.
Процент от уничтоженных для каждого расстояния:
До 400m: A: 65 %
До 600m: A: 30 %
До 800m: остальные
A: 65 % до 400m были не из-за расстояния стрельбы, а из-за возможности идентифицировать цель как "стоящую того". Так что, я часто ждал, пока не мог идентифицировать цель.
B: Не помнит процент, но большинство целей было поражено до 600m.
C: Делал большинство выстрелов до 400m, потому что это было безопасное расстояние, и было просто увидеть, было ли попадание или нет.
Сколько выстрелов Вы делали с одной позиции?A, B, C: столько, сколько необходимо
B) Оборона на оборудованной позиции:
A, B, C: от 1 до 3 самое большее.
C) Вражеская атака:
A, B, C: по каждой, стоящей того, цели.
D) Противоборство вражеским снайперам:
A, B, C: 1 или 2
E) delaying fight
A, B, C: 1 или 2 было достаточно, потому что снайпер не был один.
B: дополняет: во время атаки или вражеской атаки не подтверждаются убитые.
Что еще важно, кроме превосходный стрельбы?A: Помимо нормальных навыков снайпера, всегда побеждает ум. "Маленькая тактика" человека побеждает в сражении. Чтобы получить высокую частоту убийства, также важно, чтобы снайпер не использовался для несения других видов службы, помимо стрельбы из укрытия.
B: Спокойствие, превосходство, храбрость.
C: Терпение и срок службы, превосходная способность наблюдения.
Из кого были набраны снайпера?A: Только рожденные "бойцами-одиночками", подобно охотникам, браконьерам и так далее.
B: Не помню. Я имел 27 уничтоженных с моей российской винтовкой прежде, чем был допущен к снайперскому обучению.
C: Только солдаты, имеющие боевой опыт, с превосходными навыками стрельбы и двухлетним сроком службы были допущены к снайперскому обучению.
Какие снайперские курсы Вы прошли?A, B, C: снайперский курс на Toepl Seetaleralpe.
C: Я был там как преподаватель (инструктор).
Использовался ли Вами бинокль и какого усиления?
A: Это был 6x30, но этого не было достаточно для более дальних расстояний. Получил 10x50 lateron и этот был хорош.B: Бинокль по мере необходимости как дополнение к оптическому прицелу на винтовке.
C: Каждый снайпер имел бинокль, и это было необходимо. До 500m 6x30 был достаточно.
Вы предпочли бы из окопа наблюдать в перископ?A: Это было хорошее добавление. Мы имели один русский.
C: Если попадался среди трофеев, то это использовалось.
Имелись ли scissor - телескопы в пользовании?A, C: Да, иногда мы использовали это с наблюдателем артиллерии.
B: Нет
Какой камуфляж Вы использовал?A, B, C: Камуфлированные костюмы, окрашенные лицо и руки, камуфляж на винтовке зимой с blenket и расцветкой.
B: я использовал зонтик в течение двух лет. Я окрасил его подобно окружающей обстановке. В начале я красил мои руки и лицо очень тщательно, в конце меньше.
Вы использовали другие вещи для обмана врага?B: Да, например ложную позицию с винтовками, которые стреляют при помощи проводных конструкций.
C: Нет
Вы использовали некоторый экран?A, B, C: Нет
Что Вы думаете о трассирующих патронах?A, B, C: не должны использоваться в бою, потому что нельзя демаскировать собственную позицию.
Они использовались в обучении и при проверке винтовки. Также несколько было у каждого снайпера, чтобы проверить расстояние.
Вы использовали, так называемые, пристрелочные патроны, которые взрываются, когда ударяются о землю?
A, B, C: Да, маленькое пламя появляется, когда они попадают в цель, так что Вы можете видеть, было ли попадание. Мы использовали их также, чтобы поджечь деревянное здание, чтобы выкурить из него врага. Они использовались на расстоянии до 600m.
Как Вы работали при боковом ветре?A: Чувство и опыт, иногда проверяемый трассирующими патронами. Обучение на Seetaleralpe было очень хорошо, потому что там очень часто имелся ветер.
B: Чувство, если был сильный ветер, мы не стреляли.
C: Мы не стреляли, если был ветер.
Вы все еще помните рекомендации для стрельбы по подвижным целям?
A, B, C: Нет, чувство, опыт, быстрое прицеливание и быстрая стрельба.
Вы использовали противотанковые винтовки?A: Да, выводил из строя некоторые оружейные расчеты через их экран. Было возможно стрелять по целям до 300m, потому что это не было достаточно точным оружием. Очень тяжелое и не применялось снайперами. Не использовал это против легких целей.
B, C: Нет
Как Вы подтверждали уничтоженных?A, B, C: Или через офицера, или двух солдат, которые наблюдали уничтожение.
Так что, количество подтвержденных уничтоженных - намного ниже, чем реальное число.
Когда речь заходит о снайпинге периода Второй мировой войны, то обычно вспоминают о советских снайперах. Действительно, такого размаха снайперского движения, какое было в Советской Армии в те годы, не было ни в одной другой армии, а общий счет уничтоженных нашими стрелками вражеских солдат и офицеров исчисляется десятками тысяч.
А что мы знаем о немецких снайперах, «оппонентах» наших стрелков с другой стороны фронта? Раньше было официально не принято объективно оценивать достоинства и недостатки противника, с которым России пришлось в течение четырех лет вести тяжелейшую войну. Сегодня времена изменились, но прошло слишком много времени после тех событий, поэтому многие сведения обрывочны и даже сомнительны. Тем не менее попробуем свести воедино немногочисленную доступную нам информацию.
Как известно, во время Первой мировой войны именно германская армия первой стала активно применять точный винтовочный огонь специально обученных еще в мирное время снайперов для уничтожения наиболее важных целей – офицеров, связных, дежурных пулеметчиков, артиллерийской прислуги. Отметим, что уже в конце войны немецкая пехота имела в своем распоряжении до шести снайперских винтовок на роту – для сравнения нужно сказать, что русская армия того времени вообще не имела ни винтовок с оптическими прицелами, ни подготовленных стрелков из этого оружия.
Германская армейская инструкция гласила, что «оружие с оптическим прицелом очень точно действует на расстоянии до 300 метров. Выдавать его нужно только обученным стрелкам, которые в состоянии ликвидировать противника в его окопах, преимущественно в сумерках и ночью. …Снайпер не приписан к определенному месту и определенной позиции. Он может и должен перемещаться и занимать позицию так, чтобы произвести выстрел по важной цели. Он должен использовать оптический прицел для наблюдения за противником, записывать в блокнот свои замечания и результаты наблюдения, расход боеприпасов и результаты своих выстрелов. Снайперы освобождены от дополнительных обязанностей.
Они имеют право носить специальные знаки отличия в виде скрещенных дубовых листьев над кокардой головного убора».
Немецкие снайперы сыграли особую роль именно в позиционный период войны. Даже не атакуя передний край противника, войска Антанты несли потери в живой силе. Стоило только солдату или офицеру неосторожно высунуться из-за бруствера окопа, как мгновенно со стороны немецких траншей щелкал выстрел снайпера. Моральный эффект от таких потерь был чрезвычайно велик. Настроение англо-французских частей, за день терявших несколько десятков человек убитыми и ранеными, было подавленным. Выход был один: выпустить на передний край своих «сверхметких стрелков». В период с 1915 по 1918 год снайперы активно использовались обеими воюющими сторонами, благодаря чему в основном сложилась концепция военного снайпинга, были определены боевые задачи для «сверхметких стрелков», отработаны основные тактические приемы.
Именно немецкий опыт практического применения снайпинга в условиях установившихся долговременных позиций послужил толчком для появления и развития этого вида военного искусства в войсках союзников. Кстати, когда с 1923 года тогдашняя германская армия – рейхсвер начала оснащаться новыми карабинами «Маузер» версии 98К, то каждая рота получила по 12 единиц такого оружия, оснащенных оптическими прицелами.
Тем не менее в межвоенный период о снайперах в германской армии как-то забыли. Впрочем, ничего необычного в этом факте нет: почти во всех европейских армиях (за исключением РККА) снайперское искусство посчитали просто интересным, но незначительным экспериментом позиционного периода Большой войны. Будущая война виделась военным теоретикам прежде всего войной моторов, где моторизированная пехота будет только следовать за ударными танковыми клиньями, которые при поддержке фронтовой авиации смогут проломить вражеский фронт и стремительно устремятся туда с целью выхода во фланг и оперативный тыл врага. В таких условиях для снайперов практически не оставалось реальной работы.
Эта концепция применения моторизированных войск в первых опытах вроде бы подтвердила свою правильность: германский блицкриг прокатился по Европе с устрашающей быстротой, сметая армии и укрепления. Однако с началом вторжения гитлеровских войск на территорию Советского Союза ситуация стала быстро меняться. Красная Армия хотя и отступала под натиском вермахта, но оказывала такое ожесточенное сопротивление, что немцам неоднократно приходилось переходить к обороне, чтобы отбивать контратаки. А когда уже зимой 1941-1942 гг. на русских позициях появились снайперы и стало активно развиваться снайперское движение, поддержанное политуправлениями фронтов, немецкое командование вспомнило о необходимости подготовки и своих «сверхметких стрелков». В вермахте стали организовываться снайперские школы и фронтовые курсы, постепенно стал расти «удельный вес» снайперских винтовок по отношению к другим видам легкого стрелкового оружия.
Снайперскую версию 7,92-мм карабина «Маузер» 98К испытали еще в 1939 году, но серийно эта версия начала производиться только после нападения на СССР. С 1942 года 6% всех производимых карабинов имели кронштейн для оптического прицела, однако на протяжении всей войны в немецких войсках наблюдалась нехватка снайперского оружия. Например, в апреле 1944 года вермахт получил 164525 карабинов, но оптические прицелы имели только 3276 из них, т.е. около 2%. Впрочем, согласно послевоенной оценке немецких военных специалистов, «оснащенные стандартной оптикой карабины типа 98 ни в коем случае не могли отвечать требованиям боя. По сравнению с советскими снайперскими винтовками… они существенно отличались в худшую сторону. Поэтому каждая захваченная в качестве трофея советская снайперская винтовка сразу же использовалась солдатами вермахта»
Кстати, оптический прицел ZF41 с увеличением 1,5х крепился к специально выточенной на прицельной колодке направляющей, так что расстояние от глаза стрелка до окуляра составляло около 22 см. Немецкие специалисты по оптике считали, что такой оптический прицел с небольшим увеличением, установленный на значительном расстоянии от глаза стрелка до окуляра, должен быть достаточно эффективным, поскольку позволяет наводить перекрестие на цель, не прекращая наблюдения за местностью. При этом малая кратность прицела не дает значительного расхождения в масштабе между предметами, наблюдаемыми через прицел и поверх него. Кроме того, такой вариант размещения оптики позволяет заряжать винтовку с помощью обойм, не теряя при этом из поля зрения цель и дульный срез ствола. Но естественно, что снайперская винтовка с таким маломощным прицелом не могла быть использована для стрельбы на большие дистанции. Впрочем, такое приспособление все равно не было популярно среди снайперов вермахта – зачастую подобные винтовки попросту бросали на поле боя в надежде найти себе что-нибудь получше.
Производившаяся с 1943 года 7,92-мм самозарядная винтовка G43 (или К43) также имела свою снайперскую версию с 4-кратным оптическим прицелом. Германское военное руководство требовало, чтобы все винтовки G43 имели оптический прицел, но это уже было невозможно выполнить. Тем не менее из 402703 выпущенных до марта 1945 года почти 50 тысяч имели уже установленный оптический прицел. Кроме того, все винтовки имели кронштейн для установки оптики, поэтому теоретически любую винтовку можно было использовать в качестве снайперского оружия.
Учитывая все эти недостатки оружия немецких стрелков, а также многочисленные недоработки в организации системы снайперской подготовки, вряд ли можно оспорить тот факт, что на Восточном фронте снайперскую войну германская армия проиграла. Это подтверждают слова бывшего подполковника вермахта Эйке Миддельдорфа, автора известной книги «Тактика в Русской кампании», о том, что «русские превосходили немцев в искусстве ведения ночного боя, боя в лесистой и болотистой местности и боя зимой, в подготовке снайперов, а также в оснащении пехоты автоматами и минометами».
Известный поединок русского снайпера Василия Зайцева с руководителем берлинской снайперской школы Коннингсом, имевший место во время Сталинградской битвы, стал символом полного морального превосходства наших «сверхметких стрелков», хотя до конца войны было еще очень далеко и еще очень много русских солдат унесут в могилу пули немецких стрелков.
В то же время на другой стороне Европы, в Нормандии, германские снайперы смогли добиться гораздо больших успехов, отбивая атаки высадившихся на французском побережье англо-американских войск.
После высадки союзников в Нормандии прошел почти целый месяц кровопролитных боев, прежде чем части вермахта были вынуждены начать отступление под действием все усиливающихся ударов противника. Именно в течение этого месяца немецкие снайперы показали, что они тоже на что-то способны.
Американский военный корреспондент Эрни Пайл, описывая первые дни после высадки союзных войск, писал: «Снайперы повсюду. Снайперы в деревьях, в зданиях, в грудах развалин, в траве. Но главным образом они прячутся в высоких, густых живых изгородях, которые тянутся вдоль нормандских полей, и есть на каждой обочине, в любом переулке». В первую очередь столь высокую активность и боевую эффективность немецких стрелков можно объяснить крайне малым количеством снайперов в войсках союзников, которые оказались не в состоянии оказать быстрое противодействие снайперскому террору со стороны противника. Кроме того, нельзя сбрасывать со счетов и чисто психологический момент: англичане и особенно американцы в своей массе подсознательно до сих пор воспринимают войну как своего рода рискованный спорт, поэтому неудивительно, что многие солдаты союзников были сильнейшим образом поражены и морально подавлены самим фактом наличия на фронте какого-то невидимого врага, упорно не желающего соблюдать джентльменские «законы войны» и стреляющего из засады. Моральный эффект снайперского огня был действительно весьма значительным, поскольку, по оценке некоторых историков, в первые дни боев до пятидесяти процентов всех потерь в американских подразделениях были на счету вражеских снайперов. Естественным следствием этого стало молниеносное распространение по «солдатскому телеграфу» легенд о боевых возможностях вражеских стрелков, и вскоре панический страх солдат перед снайперами стал для офицеров союзных войск серьезной проблемой.
Задачи, которые командование вермахта ставило перед своими «сверхметкими стрелками», были стандартными для армейского снайпинга: уничтожение таких категорий военнослужащих противника, как офицерский состав, сержанты, артиллерийские наблюдатели, связисты. Кроме того, снайперы использовались в качестве разведчиков-наблюдателей.
Американский ветеран Джон Хайтон, которому в дни высадки было 19 лет, вспоминает свою встречу с немецким снайпером. Когда его подразделение смогло отойти от точки высадки и достигло вражеских укреплений, орудийный расчет попытался установить на вершине холма свое орудие. Но каждый раз, когда очередной солдат пытался встать к прицелу, вдалеке щелкал выстрел – и очередной канонир оседал с пулей в голове. Отметим, что, по словам Хайтона, дистанция до позиции немца была очень значительной – около восьмисот метров.
О количестве немецких «сверхметких стрелков» на берегах Нормандии говорит следующий факт: когда 2-й батальон «королевских стрелков Ольстера» двигался для захвата командных высот возле Перье-сюр-ле-Ден, то после короткого боя захватил семнадцать пленных, причем семеро из них оказались снайперами.
Другое подразделение британской пехоты выдвинулось от побережья к Камбрэ, небольшой деревушке, окруженной плотным лесом и каменной оградой. Поскольку наблюдение противника было невозможно, то англичане сделали поспешный вывод о том, что сопротивление должно быть незначительным. Когда одна из рот достигла края леса, то попала под сильнейший винтовочный и минометный огонь. Эффективность винтовочного огня немцев была странно высокой: санитары медицинского отделения были убиты при попытке вынести раненых с поля боя, капитан был убит наповал выстрелом в голову, один из командиров взводов получил тяжелое ранение. Танки, поддерживающие атаку подразделения, были бессильны что-либо сделать из-за высокой стены, окружающей деревню. Командование батальона было вынуждено остановить наступление, но к этому моменту командир роты и еще четырнадцать человек были убиты, один офицер и одиннадцать солдат ранены, четыре человека пропали без вести. На поверку Камбрэ оказалась отлично укрепленной немецкой позицией. Когда после обработки ее всеми видами артиллерии – от легких минометов до морских орудий – деревня была все-таки взята, то оказалась заполненной мертвыми немецкими солдатами, многие из которых имели винтовки с оптическим прицелом. Был захвачен в плен и один раненый снайпер из частей СС.
Многие из тех стрелков, с которыми союзники столкнулись в Нормандии, прошли хорошую стрелковую подготовку в «гитлерюгенде». Эта юношеская организация перед началом войны усилила военную подготовку своих членов: все они в обязательном порядке изучали устройство боевого оружия, тренировались в стрельбе из малокалиберных винтовок, а наиболее способные из них целенаправленно обучались снайперскому искусству. Когда позднее эти «дети Гитлера» попадали в армию, то получали полноценное снайперское обучение. В частности, воевавшая в Нормандии 12-я танковая дивизия СС «Гитлерюгенд» комплектовалась солдатами из числа членов этой организации, а офицерами – из печально известной своими зверствами танковой дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер». В боях в районе Канна эти подростки получили боевое крещение.
Вообще, Канн был практически идеальным местом для снайперской войны. Работая вместе с артиллерийскими корректировщиками, немецкие снайперы полностью контролировали местность вокруг этого города, британские и канадские солдаты были вынуждены тщательно проверять буквально каждый метр территории, чтобы убедиться, что местность действительно очищена от вражеских «кукушек».
26 июня рядовой эсэсовец по фамилии Пельцманн с удачно выбранной и тщательно замаскированной позиции в течение нескольких часов уничтожал солдат союзников, сдерживая их продвижение на своем участке. Когда у снайпера закончились патроны, он вылез из своей «лежки», разбил о дерево винтовку и закричал англичанам: «Я прикончил достаточно ваших, но у меня закончились патроны – можете меня пристрелить!». Наверное, он мог бы этого и не говорить: британские пехотинцы с удовольствием выполнили его последнюю просьбу. Пленных немцев, присутствовавших при этой сцене, заставили собрать всех убитых в одном месте. Один из этих пленных потом утверждал, что возле позиции Пельцманна насчитал не менее тридцати мертвых англичан.
Несмотря на урок, полученный пехотой союзников в первые же дни после высадки в Нормандии, действенных средств против немецких «сверхметких стрелков» не было, они стали постоянной головной болью. Возможное присутствие невидимых стрелков, готовых каждую минуту пустить пулю в любого, выматывало нервы. Очистка местности от снайперов была очень трудным делом, иногда требовался целый день, чтобы полностью прочесать окрестности вокруг полевого лагеря, но без этого никто не мог поручиться за свою безопасность.
Солдаты союзников постепенно на практике постигали те азы мер предосторожности против снайперского огня, которые сами немцы усвоили три года назад, оказавшись в такой же ситуации под прицелом советских стрелков-истребителей. Чтобы не искушать судьбу, американцы и англичане стали передвигаться, низко пригнувшись к земле, перебежками от укрытия к укрытию; рядовые перестали приветствовать офицеров, а офицеры, в свою очередь, стали носить полевую форму, очень похожую на солдатскую – все делалось для того, чтобы максимально уменьшить риск и не спровоцировать вражеского снайпера на выстрел. Тем не менее чувство опасности стало в Нормандии постоянным спутником солдат.
Немецкие снайперы растворились в сложном ландшафте Нормандии. Дело в том, что большая часть этой местности представляет собой настоящий лабиринт из полей, огороженных живыми изгородями. Эти живые изгороди появились здесь еще во времена Римской империи и использовались для того, чтобы отмечать границы земельных участков. Земля здесь была разделена живыми изгородями из боярышника, ежевики и разных ползучих растений на небольшие поля, чем сильно напоминала лоскутное одеяло. Некоторые такие ограды были посажены на высоких насыпях, перед которыми были вырыты дренажные канавы. Когда шел дождь – а шел он часто, – грязь налипала на солдатские сапоги, автомобили застревали, и вытаскивать их приходилось с помощью танков, а вокруг был только мрак, тусклое небо и косматые стены изгородей.
Неудивительно, что такая местность представляла идеальное поле боя для ведения снайперской войны. Продвигаясь в глубь Франции, подразделения оставляли в своем тактическом тылу множество вражеских стрелков, которые потом начинали планомерный отстрел беспечных солдат-тыловиков. Живые изгороди позволяли просматривать местность всего на двести-триста метров, а с такого расстояния попасть в головную фигуру из винтовки с оптическим прицелом способен даже начинающий снайпер. Густая растительность не только ограничивала обзор, но и позволяла стрелку-«кукушке» после нескольких выстрелов легко уйти из-под ответного огня.
Бои среди живых изгородей напоминали блуждания Тесея в лабиринте Минотавра. Высокие, плотные кустарники вдоль дорог заставляли солдат союзных войск чувствовать себя в туннеле, в глубине которого устроена коварная ловушка. Местность представляла для снайперов многочисленные возможности для выбора «лежек» и обустройства стрелковых ячеек, в то время как их противник находился в прямо противоположной ситуации. Чаще всего в изгородях на путях наиболее вероятного движения противника снайперы вермахта устраивали многочисленные «лежки», с которых вели беспокоящий огонь, а также прикрывали пулеметные позиции, устанавливали мины-сюрпризы и т.д. – иначе говоря, имел место планомерный и хорошо организованный снайперский террор. Одиночные немецкие стрелки, оказавшись в глубоком тылу союзников, вели охоту на солдат и офицеров противника до тех пор, пока не заканчивались патроны и продовольствие, а затем… попросту сдавались в плен, что, учитывая отношение к ним военнослужащих врага, было достаточно рискованным делом.
Впрочем, в плен стремились сдаться не все. Именно в Нормандии появились так называемые «мальчики-самоубийцы», которые, вопреки всем канонам снайперской тактики, вовсе не стремились сменить позицию после нескольких выстрелов, а, напротив, продолжали вести непрерывный огонь, пока их не уничтожали. Такая самоубийственная для самих стрелков тактика во многих случаях позволяла им успеть нанести тяжелые потери пехотным подразделениям союзников.
Немцы устраивали засады не только среди изгородей и деревьев – перекрестки дорог, на которых часто встречались такие важные цели, как старшие офицеры, также были удобным местом для засады. Здесь немцам приходилось вести огонь с достаточно больших дистанций, поскольку именно перекрестки обычно плотно охранялись. Исключительно удобными для обстрела целями были мосты, поскольку пехота здесь скучивалась, и всего несколько выстрелов могли вызвать панику среди необстрелянного еще пополнения, следующего на фронт. Отдельно стоящие здания были слишком явными местами для выбора позиции, поэтому снайперы обычно маскировались в стороне от них, зато многочисленные развалины в деревнях стали их излюбленным местом – правда, здесь им приходилось чаще менять позицию, чем в обычных полевых условиях, когда трудно определить местонахождение стрелка.
Естественным желанием всякого снайпера было расположиться в месте, с которого будет хорошо просматриваться вся местность, поэтому водокачки, мельницы и колокольни были идеальными позициями, но именно эти объекты в первую очередь подвергались артиллерийскому и пулеметному обстрелу. Несмотря на это, некоторые германские «сверхметкие стрелки» все же размещались там. Разрушенные орудиями союзников нормандские сельские церкви стали символом снайперского террора немцев.
Как и снайперы любой армии, немецкие стрелки старались в первую очередь поражать наиболее важные цели: офицеров, сержантов, наблюдателей, орудийную прислугу, связистов, командиров танков. Один захваченный в плен немец на допросе объяснил заинтересованным англичанам, каким образом он мог отличать на большом расстоянии офицеров – ведь британские офицеры давно носили одинаковую с рядовыми полевую форму и не имели знаков различия. Он сказал: «Мы просто стреляем в людей с усами». Дело в том, что в британской армии традиционно усы носили офицеры и старшие сержанты.
В отличие от пулеметчика, снайпер при стрельбе не раскрывал своей позиции, поэтому при благоприятных обстоятельствах один грамотный «сверхметкий стрелок» мог остановить наступление пехотной роты, особенно если это была рота необстрелянных солдат: попав под обстрел, пехотинцы чаще всего залегали и даже не пытались отстреливаться. Бывший командир офицер американской армии вспоминал, что «одна из главных ошибок, которую постоянно допускали новобранцы, состояла в том, что под обстрелом они просто ложатся на землю и не двигаются. Один раз я приказал, чтобы взвод продвинулся от одной изгороди к другой. Во время движения снайпер первым же выстрелом убил одного из солдат. Все остальные солдаты тотчас же повалились на землю и были почти полностью перебиты один за другим тем же самым снайпером».
Вообще, 1944 год стал поворотным для снайперского искусства в германских войсках. Роль снайпинга наконец была по достоинству оценена высшим командованием: многочисленные приказы подчеркивали необходимость грамотного использования снайперов, желательно в парах «стрелок плюс наблюдатель», разрабатывались различные виды камуфляжа и специального снаряжения. Предполагалось, что в течение второй половины 1944 года число снайперских пар в гренадерских и народно-гренадерских частях будет удвоено. Глава «черного ордена» Генрих Гиммлер тоже заинтересовался снайпингом в войсках СС, им была утверждена программа специализированной углубленной подготовки стрелков-истребителей.
В этом же году по заказу командования люфтваффе были сняты для использования в обучении наземных частей учебные фильмы «Невидимое оружие: снайпер в бою» и «Полевая подготовка снайперов». Оба фильма сняты вполне грамотно и очень качественно, даже с высоты дня сегодняшнего: здесь даны основные моменты специальной снайперской подготовки, наиболее важные рекомендации для действий в полевых условиях, причем все это в популярной форме, с сочетанием игровых элементов.
Широко растиражированная в это время памятка под названием «Десять заповедей снайпера» гласила:
- Сражайся самоотверженно.
- Веди огонь спокойно и осмотрительно, концентрируйся на каждом выстреле. Помни, что быстрая стрельба не имеет эффекта.
- Стреляй только тогда, когда уверен, что не будешь обнаружен.
- Твой главный противник – вражеский снайпер, перехитри его.
- Не забывай, что саперная лопатка продлевает твою жизнь.
- Постоянно практикуйся в определении расстояний.
- Стань мастером в применении местности и маскировке.
- Тренируйся постоянно – на передовой и в тылу.
- Береги свою снайперскую винтовку, не давай ее никому в руки.
- Выживание для снайпера на девять частей – камуфляж и только на одну – стрельба.
В немецкой армии снайперы использовались на различных тактических уровнях. Именно опыт применения такой концепции позволил в послевоенное время Э. Миддельдорфу в своей книге предложить следующую практику: «Ни в каком другом вопросе, связанном с боевыми действиями пехоты, нет таких больших противоречий, как в вопросе использования снайперов. Одни считают необходимым иметь в каждой роте или, по крайней мере, в батальоне штатный взвод снайперов. Другие предсказывают, что наибольший успех будут иметь снайперы, действующие парами. Мы попытаемся найти решение, удовлетворяющее требованиям обеих точек зрения. Прежде всего следует различать «снайперов-любителей» и «снайперов-профессионалов». Желательно, чтобы в каждом отделении имелось по два нештатных снайпера-любителя. Им необходимо дать к штурмовой винтовке оптический прицел 4-кратного увеличения. Они останутся обычными стрелками, получившими дополнительную снайперскую подготовку. Если использование их в качестве снайперов не представится возможным, то они будут действовать как обычные солдаты. Что касается снайперов-профессионалов, то их следует иметь по два в каждой роте или шесть в группе управления роты. Они должны быть вооружены специальной снайперской винтовкой, имеющей начальную скорость пули более 1000 м/сек., с оптическим прицелом 6-кратного увеличения большой светосилы. Эти снайперы, как правило, будут вести «свободную охоту» на участке роты. Если же и возникнет в зависимости от обстановки и условий местности необходимость использования взвода снайперов, то это будет легко осуществимо, так как в роте имеется 24 снайпера (18 снайперов-любителей и 6 снайперов-профессионалов), которые в этом случае могут быть объединены вместе». Отметим, что подобная концепция снайпинга считается одной из наиболее перспективных.
Солдаты союзнических войск и офицеры низшего звена, более всего страдающие от снайперского террора, вырабатывали различные методы борьбы с вражескими невидимыми стрелками. И все же самым эффективным способом по-прежнему было использование своих снайперов.
По статистике, в течение второй мировой войны обычно требовалось 25 000 выстрелов, чтобы убить солдата. Для снайперов это же число было в среднем 1,3-1,5.
Что касается темы армии фашистской Германии, то могу вам напомнить историю таких ее деятелей каки Оригинал статьи находится на сайте ИнфоГлаз.рф Ссылка на статью, с которой сделана эта копия -
Все загадочное порождает легенды. Искусство боевого снайпера граничит с мистикой. Эффект его работы ужасен, а способность возникать в самом неожиданном месте и бесследно исчезать после выстрела кажется сверхъестественной.
«Снайпер» — английское слово, образованное сокращением словосочетания «snipe shooter», то есть «стрелок по бекасам». Бекас — птица мелкая и летающая по непредсказуемой траектории, так что попасть в нее мог далеко не каждый охотник. Само слово появилось еще в восемнадцатом веке — например, в письмах британских солдат из Индии. Потом, в начале Первой мировой войны, «снайпер» переходит из газетных публикаций в официальный лексикон военных и получает свое нынешнее, узкое и смертоносное, значение.
В те времена ни одна из стран не предусматривала массового использования снайперов в боевых действиях и тем более не организовывала специального обучения — снайперская стрельба оставалась уделом одаренных одиночек. По-настоящему массовым явлением снайперы стали только во время Второй мировой войны. Практически все участвовавшие в ней страны имели в армии солдат, обученных использованию винтовки с оптическим прицелом и маскировке. Даже на общем фоне огромных потерь в ту войну «боевой счет» снайперов выглядит впечатляюще. Ведь количество людей, убитых одним снайпером, может исчисляться сотнями.
Это интересно: в среднем на одного убитого солдата противника во Вторую мировую тратилось 18000 — 25000 пуль. Для снайперов этот показатель равен 1,3-1,8 пуль.
«Белая смерть»
Разработанная финнами тактика работы снайперов в зимнее время оказалась настолько удачной, что впоследствии ее применяли и русские, и немцы. И даже сейчас к ней практически нечего добавить.
А. Потапов, «Искусство снайпера»
Пожалуй, именно финны стали первопроходцами в успешном применении снайперской тактики во время зимней кампании 1939 года. Прекрасно подготовленные и обученные финские снайпера-«кукушки» преподали советской армии жестокий урок касательно того, что запрещенных приемов на войне нет. Хорошее знание местности, приспособленность к природным условиям, заранее подготовленные укрытия и пути отступления позволяли «кукушкам» успешно выполнять боевые задачи и незаметно отходить на новые позиции, бесследно исчезая в заснеженных лесах.
Мы уже рассказывали вам о самом известном из всех «кукушек» — Симо Хайхе по прозвищу «Белая смерть». Но говоря о снайперах, не упомянуть о нем еще раз сложно. Количество «подтвержденных убийств» в данном случае оценивается в пятьсот или выше. Сделаны они всего за сто дней. По некоторым оценкам, большей результативности не достиг ни один из снайперов Второй мировой.
Если попытаться представить бойца, уничтожающего по сто солдат противника в день, воображение послушно нарисует мощную фигуру с авиационным шестиствольным пулеметом из голливудских фильмов. Так вот, реальность едва достанет до плеча воображаемой фигуры макушкой: рост «Белой смерти» составлял всего лишь чуть больше полутора метров. И вместо тяжелого и неудобного «минигана» он предпочитал пользоваться финской укороченной версией винтовки Мосина-Нагана, причем отказываясь от оптического прицела . Солнечный блик на линзе оптики мог бы выдать его, как выдавал положение советских снайперов, чем не медлил пользоваться сам Хайха.
Впрочем, стоит заметить, что и сами советские войска представляли весьма заманчивую мишень. Как сказал один из финских солдат: «Мне нравится воевать с русскими, они идут в атаку в полный рост». Тактика массированного наступления, «человеческой волны», обернулась в той войне огромными потерями для Советского Союза.
Шестого марта 1940 года удача все-таки отвернулась от финского снайпера — он получил пулю в голову. По воспоминаниям сослуживцев его лицо было обезображено до неузнаваемости, он впал в кому на несколько дней. Симо Хайха пришел в сознание 11 марта, как раз в день окончания войны, и, несмотря на тяжелое ранение, прожил еще 63 года, скончавшись в 2002-м.
Еще одно имя, иногда встречающееся в статьях о снайперах Зимней войны, — Суло Колкка . Утверждается, что счет его «подтвержденных убийств» достигает четырех сотен за сто пять дней. Однако его имя не значится в архивах финской армии и не упоминается в прессе того времени, как не существует и его фотографий.
Суло Колкка звали военного журналиста, писавшего об успехах «кукушек». Если сравнить то, что приписывается Колкке-снайперу, с тем, что писал Колкка-журналист о Симо Хайхе, то многое совпадет. Вполне вероятно, что иностранные журналисты, перепечатывавшие финские статьи, смешали имя снайпера и журналиста, породив еще один миф о той войне.
Мосин 91/30
Винтовка, разработанная в 1891 году капитаном русской армии С.И. Мосиным, может считаться символом целой эпохи. С незначительными модификациями она просуществовала на вооружении армии Российской империи, а после и Советской армии до самого конца Второй мировой войны.
Винтовка была приспособлена для стрельбы трехлинейными патронами. Три линии в старой системе мер составляли 7,62 миллиметра. Отсюда и пошло название «трехлинейка».
Изначально существовало три варианта этого оружия: пехотный (основной) с длинным стволом и штыком, драгунский (кавалерийский) с укороченным стволом и казачий, который отличался от кавалерийского отсутствием штыка.
В двадцатых годах прошлого века на базе винтовки Мосина был сконструирован первый русский образец снайперской винтовки. В те же годы из трех вариантов «трехлинейки» на вооружении решено оставить только один — драгунский.
И наконец, в 1930 году происходит последняя предвоенная модернизация винтовки — изменяется крепление штыка, чтобы снизить его разбалтывание, сильно ухудшавшее точность прежних моделей. Кроме того, прицел винтовки теперь градуируется в метрах, вместо аршинов. Именно модификация тридцатого года, или «винтовка Мосина 91/30» становится основным оружием Советской армии.
Снайперская модификация «трехлинейки» отличалась тем, что на ней были крепления под оптический прицел. Сейчас, с распространением самозарядных магазинных винтовок, эта фраза может показаться банальностью, но на самом деле это было весьма существенное отличие. Винтовка Мосина заряжалась при помощи обоймы из пяти патронов, которая вставлялась вертикально сверху. Если на винтовке был закреплен прицел, заряжение обоймой становилось невозможным — значит, заряжать приходилось по одному патрону.
Несмотря на все свои недостатки, винтовка Мосина была именно тем оружием, которое было необходимо в первые годы войны. Простая и дешевая в изготовлении конструкция позволила быстро наладить массовый выпуск «трехлинеек». Кроме того, по баллистическим данным эта винтовка не отставала, а то и превосходила своего немецкого «противника», снайперскую винтовку «Маузер 98».
Самозарядная винтовка системы Токарева (СВТ) была принята на вооружение Советской армии в 1938 году. В сороковом году в армию поступила ее облегченная модификация, обозначенная «СВТ-40».
Магазин, в котором вмещалось десять патронов, и автоматическая перезарядка увеличили скорострельность оружия и его общую огневую мощь. Использование патронов от винтовки Мосина допускало снаряжение СВТ при помощи обойм от «трехлинейки», для чего были предусмотрены специальные направляющие в крышке ствольной коробки.
В снайперском варианте кронштейн для крепления оптического прицела расположен так, чтобы не мешать заряжать винтовку обоймами. Кроме того, в кронштейне сделано отверстие, позволяющее использовать и открытый прицел винтовки при установленном оптическом.
Отношение к «Светке» — как прозвали СВТ солдаты — было достаточно неоднозначным. Винтовку критиковали за меньшую, по сравнению с винтовкой Мосина, дальность и точность стрельбы. За излишнюю чувствительность к загрязнению и морозам. За низкую надежность, наконец.
Но в руках хорошего бойца — к примеру, Людмилы Павличенко — снайперский вариант СВТ показывал себя с лучшей стороны. Проблема была не столько в самой винтовке, сколько в том, как ее использовали и насколько качественно обслуживали.
«Главный заяц» и другие
Снайперское искусство — это дерзкое умение терпеливых, искусство ждать подходящего момента и мгновенно использовать его. Снайпер выслеживает цель, как охотник на промысле, и организует течение событий так, чтобы заставить эту цель появиться и подставиться под выстрел.
А. Потапов, «Искусство снайпера»
Со времени окончания Второй мировой прошло уже почти шестьдесят четыре года. Вроде бы небольшой отрезок времени для истории человечества, но события тех дней уже успели обрасти огромным количеством легенд, пропагандистских лозунгов, противоречивой и откровенно лживой информации. Одна из сторон стремилась использовать успехи на фронте для воодушевления своих солдат, другая же старалась скрыть их, чтобы не подрывать пресловутый «боевой дух». Поэтому сейчас уже сложно утверждать что-то наверняка, если дело касается не общих вопросов, а судеб и поступков конкретных людей.
Особенно тут «отличаются» советские и немецкие источники, информация из которых порой носит взаимоисключающий характер.
Один из ярких примеров — история Василия Григорьевича Зайцева , снайпера 1047-го стрелкового полка 284-й стрелковой дивизии 62-й армии Сталинградского фронта.
Зайцев родился в 1915 году в селе Елининск Агаповского района Челябинской области. С 1937 года служил на Тихоокеанском флоте. Война застала его в должности начальника финансовой части в бухте Преображенье. В сентябре 1942 года, после пяти рапортов о переводе на фронт, Василий наконец-то попал в действующую армию. В период с 10 ноября по 17 декабря 1942 года в боях за Сталинград Зайцев уничтожил 225 солдат и офицеров противника. Специальной подготовки он не получал — как и большинство советских снайперов того времени. Необходимые навыки приобретались уже на месте, в бою.
Это интересно: кроме снайперской деятельности Зайцев занимался и обучением снайперов. По обе стороны фронта его воспитанников называли просто — «зайчата».
Особую известность получил случай, когда для противодействия советским снайперам в Сталинград прилетел чемпион Европы по пулевой стрельбе, руководитель Берлинской школы снайперов майор Кениг. Основной его задачей было уничтожение «главного зайца». Как пишет в своих мемуарах Зайцев, о появлении немецкого «суперснайпера» они могли судить только по результатам его деятельности — убитым солдатам, чаще всего снайперам-«зайчатам». Определить его местоположение никак не удавалось — немец делал несколько выстрелов и бесследно исчезал. В конце концов Зайцев смог примерно определить участок фронта, на котором в данный момент находился вражеский снайпер.
Два дня продолжались «игры», когда помощник Зайцева, Николай Куликов, пытался привлечь внимание немца, чтобы тот выстрелом выдал свое местоположение. На третий день вражеский снайпер не выдержал — сбил каску, которую Куликов осторожно приподнимал на палке из окопа, и, видимо, посчитав, что победил советского стрелка, выглянул из-за укрытия. Тут его и нашла пуля «главного зайца».
Это интересно: этот снайперский поединок стал основой сюжета для фильма «Враг у ворот».
Эта версия событий изложена в мемуарах В.Г. Зайцева «За Волгой для нас земли не было». Оттуда же ее перепечатывают и другие русскоязычные источники. Но даже в них можно найти множество нестыковок: майора зовут то Кенигом, то Кенигсом, то пишут о том, что «под видом майора Кенига был законспирированный штандартенфюрер СС Торвальд»... И это при том, что на трупе «суперснайпера» были найдены его документы! Кроме того, Кенига-Торвальда именуют то «начальником школы снайперов вермахта», то школы снайперов — но уже СС. То чемпионом Европы, то олимпийским чемпионом по пулевой стрельбе...
Последнее утверждение проверяется просто: чемпиона ни Европы, ни тем более Олимпийских игр, по имени Эрвин Кениг или Хайнц Торвальд, в реальности не существовало. Как не существовало и Берлинской школы снайперов, начальником которой он мог бы быть.
Василий Зайцев. Сталинград, октябрь 1942 года.
Что остается в результате? А в результате — красивая героическая история о трехдневном противостоянии двух снайперов-мастеров своего дела. Могло ли такое иметь место? Не только могло, но наверняка имело место неоднократно и не в одном Сталинграде. Вот только майора Кенига, скорее всего, не существовало. Если, конечно, немцы не потрудились убрать упоминания о нем из всех возможных документов — списков личного состава, списков награжденных и тому подобного.
А снайпер Василий Зайцев действительно существовал, но главная его заслуга не в количестве убитых немецких солдат и не в победе над мифическим «суперснайпером». Главное, что сделал Зайцев, — обучил тридцать «зайчат», многие из которых потом стали снайперами-инструкторами. В итоге была создана целая снайперская школа! А до второй половины войны специализированное обучение снайперов в СССР не велось. Только в 1942 году начали работать трехмесячные курсы, срок обучения на которых был увеличен до полугода, но и этого было недостаточно. Снайперами преимущественно становились те, кто вырос в семьях, где основным промыслом была охота. Именно охотники, привыкшие читать следы и выслеживать зверя, могли по малейшим изменениям обстановки — примятой траве, сломанным веточкам деревьев — определить местоположение цели.
Одним из таких потомственных охотников был старшина 4-й стрелковой дивизии 12-й армии Михаил Ильич Сурков . По данным советских источников, на его счету более семисот убитых. Если эта цифра верна, то он, без сомнения, самый результативный из советских снайперов.
Некоторые сомнения вызывает то, что старшина Сурков не был удостоен звания Героя Советского Союза, в отличие от других снайперов с гораздо более скромными результатами. Возможно, что цифра «700» появилась в газетах военного времени со слов самого Суркова и в ней могут учитываться и враги, убитые из автомата, и неподтвержденные попадания.
Еще одна история об охотнике, ставшем одним из лучших снайперов советской армии во Второй мировой, связана с именем сержанта 234-го стрелкового полка 179-й стрелковой дивизии 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта Федора Матвеевича Охлопкова .
Будущий Герой Советского Союза родился в селе Крест-Хальджай в Якутии. Образование получил только начальное, работал в колхозе. В возрасте тридцати трех лет ушел на фронт вместе со своим двоюродным братом Василием. Две недели, пока призванные в армию добирались из Якутска до Москвы, братья Охлопковы изучали устройство пулемета и потом, уже на фронте, составили пулеметный расчет.
В одном из боев Василий Охлопков был убит. Федор поклялся отомстить за брата, о чем не преминули доложить в политдонесении командованию. Так имя Охлопкова впервые было упомянуто в военных документах.
Вскоре после этого Федора Охлопкова отправили на курсы снайперов, и в октябре он вернулся на фронт уже в новом качестве, сменив пулемет на винтовку с оптическим прицелом.
Это интересно: говорят, что якутские снайперы всегда старались стрелять врагу в голову, поясняя это тем, что «дичь нужно бить между глаз».
За время службы, до 1944 года, он довел счет убитых врагов до 429. Двенадцать раз был ранен и дважды контужен. При легких ранах предпочитал лечиться народными методами — травами и древесной смолой, — лишь бы не покидать фронт. Однако сквозное ранение груди, которое он получил в боях за Витебск, без госпитализации вылечить было невозможно, и после него Федор Матвеевич покинул боевые части.
Женское лицо войны
На войне время спрессовывалось. Жестокая необходимость обостряла восприимчивость и заставляла человеческий организм работать на грани невозможного. На что в мирное время требовались годы, на войне уходили месяцы и недели.
А. Потапов, «Искусство снайпера»
Первого сентября 1939 года был принят закон «О всеобщей воинской обязанности». С этого момента воинская служба в СССР стала почетной обязанностью каждого гражданина, независимо от пола. В статье 13-й говорилось, что народным комиссариатам обороны и ВМФ предоставляется право брать на учет и принимать на службу в армию и флот женщин, а также привлекать их на учебные сборы. Так началось в Советском Союзе то, что так и не удалось понять ни противникам в той войне, ни союзникам. У немца или англичанина просто не укладывалось в голове, что женщина может выйти на передовую, что она может быть пилотом, зенитчицей или снайпером.
И тем не менее — среди советских снайперов было более тысячи женщин. За время войны им было засчитано более 12000 убитых немцев.
Самой результативной из них была Людмила Михайловна Павличенко , снайпер 25-й Чапаевской стрелковой дивизии. В армии она была с первых же дней войны, начало которой застало ее в Одессе. В боях в Молдавии, обороне Одессы и Севастополя она довела личный счет убитых до 309. Из этих трех сотен немецких солдат и офицеров тридцать шесть — вражеские снайперы.
В июне 1942 года Людмила была ранена, и ее отозвали с передовой. После лечения она хотела вернуться, но для нее уже было совсем другое задание: сержант Павличенко отправилась в США. Советскую делегацию принял лично президент Рузвельт.
Людмила Михайловна Павличенко, самая успешная женщина-снайпер в истории.
Это интересно: на пресс-конференции американские журналисты засыпали Людмилу Михайловну вопросами: пользуется ли она пудрой, румянами и лаком для ногтей? Завивает ли волосы? Почему носит форму, которая так ее полнит? Ответ Павличенко был краток: «А вы знаете, что у нас там война?»
После возвращения Людмила уже не попала на фронт: ее оставили инструктором в школе снайперов «Выстрел».
Когда война закончилась, студентка исторического факультета Киевского государственного университета имени Т.Г. Шевченко Людмила Павличенко смогла наконец закончить свою дипломную работу, написать которую в сорок первом ей не дала война.
Наталья Ковшова и Мария Поливанова до войны вместе работали в одном из научно-исследовательских институтов Москвы. Вместе пошли на курсы снайперов, вместе отправились на фронт. Совершенно разные по характеру — скромная Мария и активная в общественных делах Наталья — подруги составили хорошую снайперскую пару. К августу 1942 года их «общий счет» приближался к трем сотням убитых врагов.
Четырнадцатого августа батальон, коему был придан взвод снайперов, в состав которого входили Наталья и Мария, отражал атаки немецкой пехоты возле деревни Сутоки в Новгородской области. В общей сложности они выдержали пятнадцать атак. Уже начинало не хватать патронов, командир взвода был убит, и его место заняла Наталья, остановившая уже готовых отступить солдат. Они держались до конца, до последнего патрона, пока в живых не остались только двое — Ковшова и Поливанова. Девушки сближались, отстреливаясь, пока не сошлись спина к спине.
Когда у них осталось всего две гранаты, девушки решились. Взрыв унес жизни не только двух советских снайперов, но и тех немцев, которые уже надеялись взять их в плен.
Наталья Ковшова.
Мария Поливанова.
Лидия Семеновна Гудованцева , выпускница центральной Подольской школы снайперской подготовки, дошла почти до Берлина. Остановить ее смогло только ранение в дуэли с немецким снайпером, которую она позже опишет так:
«Утром появился немец и направился к деревьям. Но почему без снайперской винтовки, вообще без оружия? Мысли работали: значит, думаю, он оборудовал себе место на дереве, уходит на ночь к своим, а утром возвращается и щелкает наших бойцов. Решила не спешить, понаблюдать. Он действительно влез на дерево, но странно, ни единого выстрела. А вечером, уже в сумерки, слез и пошел восвояси. Какая-то загадка.
Три дня я вела усиленное наблюдение. Все повторялось как по расписанию. На четвертый день, уставшая, да и нервишки, чувствую, не те, решаю: «Сегодня я его сниму». Как только фриц появился, я взяла его на мушку и собралась произвести выстрел. Раздался глухой щелчок, и я почувствовала во рту привкус крови, а на приклад винтовки стала капать кровь. Прижала подбородок к вороту шинели, чтобы хоть как-то задержать кровотечение. А в голове тревожная мысль: «Неужели конец?!» Но отогнала ее, мобилизовала свою волю: «Я должна отомстить ему, а потом можно и умирать». Замерла у прицела. Порой мне казалось, что вот-вот потеряю сознание. Откуда брались силы — не знаю.
Наступила вторая половина дня. Еще немного, и сумерки. Меня начала одолевать тревога. Вдруг левее дерева, куда влезал три дня подряд тот фашист, с одного из деревьев спрыгнул немец, а в руках у него снайперская винтовка. Вот, оказывается, где он был! Прижался к дереву и смотрит в мою сторону. Тут я и нажала спусковой крючок. Вижу, по стволу дерева оседает гитлеровец.
Так кончился победой мой смертельный поединок. Лежала до темноты, временами в каком-то забытьи. Ко мне подполз разведчик и помог добраться к своим».
Еще одна история, рассказанная Лидией Семеновой в 1998 году, стала основой для одного из вопросов на играх «Брэйн-ринга» в Киеве. Вопрос звучал так: «Во время наблюдения за обороной противника снайперы Лидия Гудованцева и Александра Кузьмина заметили сооружение, верхнюю часть которого составляли связанные сверху елки. На следующее утро, заметив направлявшегося туда немца, Кузьмина подбежала к этому сооружению и ворвалась туда со словами: «Хенде хох!» Бывший там немецкий офицер не сопротивлялся и был благополучно доставлен в расположение наших войск. Внимание, вопрос: что это было за сооружение?»
Ответ прост: это был туалет. А воспользоваться своим пистолетом немецкий офицер не смог по вполне понятной причине...
Scharfschutzen
Снайпер — это длинный нож в сердце противника; слишком длинный и слишком жестокий, чтобы с ним не считаться.
А. Потапов, «Искусство снайпера»
Если подумать, то вполне понятно, почему информации о немецких снайперах Второй мировой войны на порядок, а то и на два меньше, чем о советских. Все-таки «нацистский снайпер» — ярлык, который немногим из переживших войну хотелось бы носить после поражения в ней.
Немецкий снайпер. Обратите внимание на расположение прицела.
Еще один немецкий стрелок, но уже с нормально расположенной оптикой.
И тем не менее, даже учитывая этот момент, ситуация остается достаточно странной. Историки обеих сторон утверждают, что снайперское движение в их армиях возникло после того, как они столкнулись с массовыми атаками снайперов противника.
Немецкая версия выглядит так: в своих планах командование немецкой армии делало ставку прежде всего на танковые удары и быстрое продвижение в глубь территории противника. При таком раскладе снайперу просто не оставалось места в армии — его уже считали «пережитком окопных боев Первой мировой». И только зимой сорок первого года, после того, как стало понятно, что «молниеносная война» не удалась и немецкие части все чаще были вынуждены переходить от атак к обороне, а на позициях советских войск стали появляться снайперы, командование «вспомнило» о необходимости тренировки и своих «сверхметких стрелков».
Вопрос к этой версии только один: откуда же тогда взялись те немецкие снайперы, с которыми пришлось столкнуться Василию Зайцеву, Людмиле Павличенко и другим советским бойцам в начале войны?
На самом деле можно с достаточной уверенностью утверждать, что немецкие снайперы были на восточном фронте с самого начала. Да, их применение было не таким массовым, как у финнов в Зимней войне или позже в советских войсках. Тем не менее даже вооруженный винтовкой Маузера с полуторакратным прицелом снайпер способен выполнять боевые задачи по подавлению (особенно психологическому) войск противника. Но в истории по каким-то не всегда понятным причинам не сохранилось ни их имен, ни тем более количества «подтвержденных убийств», совершенных ими.
О ком мы знаем достоверно, так это о трех снайперах, награжденным рыцарскими крестами, причем все трое получили эту награду уже в 1945 году.
Первым был Фридрих Пейн , награжденный в феврале того года, после того, как он довел свой боевой счет до двух сотен. Война для него закончилась тремя ранениями и пленом.
Вторым получил рыцарский крест Матиас Хетценауер , возможно, самый результативный немецкий снайпер Второй мировой, если не считать полумифического майора Кенига. Количество «подтвержденных убийств» на его счету — 345. Награжденный в апреле сорок пятого года за «неоднократное выполнение своих задач под артиллерийским огнем или во время атак противника» в мае Матиас был взят в плен и в течение пяти лет был заключенным в СССР.
Йозеф «Сепп» Оллерберг. Фото с автографом на память.
Лучший снайпер Германии, Матиас Хетценауэр.
И наконец, третий из снайперов, получивших рыцарский крест, — Йозеф Оллерберг . Документов о его представлении к награде не сохранилось, но в то время это было не так уж необычно. Из всех бывших снайперов вермахта Оллерберг, пожалуй, самый разговорчивый. По его словам, на войне он поначалу был пулеметчиком, но после ранения, в госпитале, от скуки решил поэкспериментировать с трофейной советской винтовкой. Эксперименты оказались настолько удачными, что Йозефа после того, как он застрелил двадцать семь человек, отправили в школу снайперов. Так пулеметчик стал снайпером.
Гораздо больших успехов немецкие снайперы добились на втором европейском фронте в Нормандии. Британские и американские военные мало что могли противопоставить хорошо подготовленным стрелкам вермахта. Немецкие scharfschutzen хорошо знали местность, маскировали свои позиции и устраивали настоящий «снайперский террор».
Излюбленным укрытием для немцев стали живые изгороди. Снайперы окапывались возле них, минировали подходы, устраивали ловушки в кустарниках. Лучшим методом борьбы с ними оставались минометные и артиллерийские удары по предполагаемой позиции.
Это интересно: на вопрос: «Как вы отличаете офицеров, если они носят обычную полевую форму без знаков различия и вооружены винтовками, как обычные солдаты?» — пленный немецкий снайпер ответил: «Мы стреляем в людей с усами». Действительно, в британской армии традиционно усы носили только офицеры и старшие сержанты.
Обычная тактика снайпера — сделать выстрел, редко два и сменить позицию, чтобы уйти от ответного огня противника. Но в Нормандии англичане и американцы столкнулись и с совсем другим явлением — немецкие снайпера вели непрерывный огонь, даже не пытаясь двинуться с места. Естественно, в конце концов их уничтожали, но перед этим такой «самоубийца» успевал нанести серьезный урон.
Маузер Kar. 98k
В 1898 году германская армия приняла на вооружение новую винтовку, разработанную оружейной компанией братьев Маузер. Этому оружию предстояло претерпеть еще не одну модификацию и дожить в действующей армии до самого конца Второй мировой войны.
Самым массовым из ее вариантов стал Karabiner 98 kurz — выпущенный в 1935 году короткий карабин, принятый затем на вооружение вермахта. Именно он стал самым распространенным оружием немецкой армии, вопреки мнению об обеспеченности ее автоматическим оружием.
Магазин К98 вмещал в себя пять патронов калибра 7,92 Mauser и заряжался при помощи обоймы, вставлявшейся вертикально сверху. Начиная с модификации К98а ручка затвора была загнута вниз, чтобы обеспечить большее удобство при перезарядке карабина.
Выпускавшиеся снайперские модификации К98 первоначально комплектовались полуторакратным оптическим прицелом — предполагалось, что небольшого увеличения должно хватить для выполнения боевых задач. Кроме того, конструкция была рассчитана на то, что снайпер будет наблюдать одновременно и за целью, и за окружающей обстановкой. Для этого прицел располагался на достаточно большом расстоянии от глаза стрелка. Опыт использования таких винтовок показал ошибочность этого решения, поэтому более поздние варианты уже снабжались четырех- или шестикратной оптикой.
Самозарядные винтовки появились в немецкой армии только в 1941 году. Это были разработки фирм Маузера и Carl Walther Waffenfabrik, обозначавшиеся «G41». Обе они оказались не слишком удачными — ненадежные, слишком тяжелые, слишком чувствительные к загрязнению.
Винтовка Вальтера позже была модифицирована. Газоотводную систему G41 сменили, позаимствовав решение у «СВТ-40». Винтовка обзавелась отъемным магазином емкостью в десять патронов. Внесенные изменения посчитали настолько значительными, что было изменено название оружия — теперь оно называлось «винтовка 43-го года», Gewehr 43. В сорок четвертом году ее переименовали еще раз — она стала карабином «К43». Конструкцию, впрочем, это переименование не затронуло.
Производство этой винтовки — в том числе и модификаций с оптическим прицелом — продолжалось до конца войны. Зачастую G43 имели самую простую отделку, а их наружная поверхность была грубо обработана.
После окончания войны небольшое количество карабинов использовалось армией Чехословакии в качестве снайперского оружия.
Снайперы второго фронта
Снайпер — это не просто стрелок со снайперской винтовкой. Это сверхметкий стрелок на дальние дистанции.
А. Потапов, «Искусство снайпера»
Так получилось, что у американцев не было такой Зимней войны, как у СССР, и им не приходилось сталкиваться с таким ожесточенным сопротивлением умелых снайперов, как советским войскам в Финляндии. И, хотя их командование в целом понимало задачи, которые должен выполнять «сверхметкий стрелок», но специальной подготовке уделялось слишком мало внимания. Основным и достаточным качеством снайпера считалось умение хорошо стрелять. Опыт столкновения с японскими снайперами на Тихоокеанском фронте мало что изменил: японцы преимущественно выбирали позиции в кронах деревьев, откуда их было легко выбить.
Только после высадки в Нормандии американские войска в полной мере смогли почувствовать, что такое настоящий «снайперский террор». Им пришлось в сжатые сроки овладевать тактикой противодействия точному огню немцев. Учиться, как когда-то советской армии в Финляндии, не передвигаться даже во вроде бы безопасных местах в полный рост, уделять больше внимания наблюдению за возможными укрытиями вражеских снайперов, организовывать собственные снайперские отряды.
Английский снайпер на позиции.
И тут, как и на восточном фронте, в первые ряды выдвинулись охотники и следопыты — у американцев ими были индейцы. Снайпер сержант Джон Фулчер, индеец из племени сиу, писал, что «половина ребят в снайперском отделении были индейцами, включая двоих сиу из горного района Блэк-Хиллс. Мне доводилось слышать, как другие называли нас дикарями. И когда они говорили — «опять за скальпами пошли», то говорили это с восхищением, и мы воспринимали эти слова именно так».
Это интересно: Фулчер со своими индейцами и в самом деле время от времени скальпировали убитых немцев, оставляя их на видном месте как предупреждение другим. Какое-то время спустя они узнали, что немцы решили убивать на месте плененных снайперов или индейцев.
Но тем не менее в американских войсках снайперов в основном использовали для прикрытия своих позиций, когда снайперские отряды не отдалялись от основных сил, обеспечивая огневое превосходство. Главной задачей было подавить пулеметные и минометные расчеты противника, а также его снайперов. Уничтожение солдат и даже офицеров вражеской армии было второстепенным заданием.
Лучше обстояло дело с подготовкой снайперов в британской армии. Английских снайперов учили правильно выбирать и маскировать огневую позицию. Для маскировки использовался как подручный материал — ветки, кирпичи, — так и специально изготовленные передвижные снайперские посты, для создания которых специально привлекались инженеры и художники.
Но когда английские стрелки смогли наконец проверить свои навыки, война уже приближалась к завершению. Поэтому в списках лучших снайперов Второй мировой войны англичан нет...
Игровое воплощение
Практически в любой игре, где используется огнестрельное оружие, находится место и для снайперских винтовок в том или ином виде. Специальность снайпера достаточно популярна и в сетевых боевиках. Но абсолютное большинство игровых снайперов — это вымышленные персонажи в вымышленных обстоятельствах.
Сравнительно «повезло» тут только поединку Василия Зайцева с немецким «суперснайпером». После выхода на экраны фильма «Враг у ворот» этот эпизод Сталинградской битвы получил мировую известность, достаточную, чтобы отдельные его детали «просочились» и в компьютерные игры.
Первое задание в игре Commandos 3: Destination Berlin заключается в том, что игроку в Сталинграде необходимо уничтожить немецкого снайпера.
В игре Call of Duty 2 задание, действие которого происходит в Сталинграде, включает в себя момент из фильма — выманивание вражеского снайпера при помощи пустой каски.
В Call of Duty: World at War игроку придется помогать сержанту Резнову уничтожить немецкого генерала Амселя в Сталинграде. По ходу выполнения задания нужно выдержать дуэль с немецким снайпером, укрывающимся в доме.
Высококвалифицированные снайперы были на вес золота в период II Мировой. Воюя на Восточном фронте, Советы позиционировали своих снайперов, как опытных стрелков, заметно доминирующих по многим параметрам. Советский Союз единственный, обучал снайперов в течении десяти лет, подготавливая к войне. Их превосходство подтверждают их «смертные списки» Опытные снайперы убивали множество людей и, несомненно, представляли огромную ценность. Например, Василий Зайцев убил 225 солдат-противников во время Сталинградской битвы.
Максим Александрович Пассар
(1923-1943) - советский , в период Великой Отечественной войны уничтоживший 237 солдат и офицеров противника.
В феврале 1942 года добровольцем ушёл на фронт. В мае 1942 года прошёл снайперскую подготовку в частях Северо-Западного фронта. Уничтожил 21 военнослужащего вермахта. Вступил в ВКП(б).
С июля 1942 года служил в 117-м стрелковом полку 23-й стрелковой дивизии, воевавшей в составе 21-й армии Сталинградского фронта и 65-й армии Донского фронта.
Являлся одним из наиболее результативных снайперов Сталинградской битвы, в ходе которой уничтожил более двухсот вражеских солдат и офицеров. За ликвидацию М. А. Пассара германским командованием была назначена награда в 100 тысяч рейхсмарок.
Внёс большой вклад в развитие снайперского движения в Красной Армии, принимал активное участие в практическом обучении стрелков. Подготовленные им снайперы 117-го стрелкового полка уничтожили 775 немцев. Его выступления о тактике ведения снайперской борьбы неоднократно публиковались в многотиражной газете 23-й стрелковой дивизии.
8 декабря 1942 года М. А. Пассар получил контузию, однако остался в строю.
22 января 1943 года в бою в районе селения Песчанка Городищенского района Сталинградской области обеспечил успех наступления подразделений полка, остановленного фланговым пулемётным огнём противника с замаскированных укреплённых позиций. Скрытно приблизившись на расстояние около 100 метров, старший сержант Пассар уничтожил расчёты двух станковых пулемётов, что решило исход атаки, в продолжение которой снайпер погиб.
М. А. Пассар похоронен в братской могиле на площади Павших борцов рабочего посёлка Городище Волгоградской области.
Михаил Ильич Сурков
(1921-1953) - участник Великой Отечественной войны, снайпер 1-го батальона 39-го стрелкового полка 4-й стрелковой дивизии 12-й армии, старшина.
До войны жил в посёлке Большая Салырь, ныне Ачинского района Красноярского края. Был таёжным охотником.
В Красной Армии с 1941 года - призван Ачинским (в наградном листе - Атчевским) РВК. Кандидат в ВКП(б) с 1942 года. В конце войны был переведён в тыл для подготовки снайперов.
После войны Михаил Ильич вернулся в родной поселок. Умер в 1953 году.
Лучший советский снайпер Великой Отечественной войны, количество уничтоженных противников согласно советским источникам составляет 702. Ряд западных историков подвергает этот показатель сомнению, считая, что он сфабрикован советской пропагандой для того, чтобы нивелировать результат финского снайпера Симо Хяюхя, которого тот добился в ходе Советско-финской войны 1939-1940 годов. Однако о Симо Хяюхя в СССР стало известно только после 1990 года.
Наталья Венедииктовна Ковшова (26 ноября 1920 - 14 августа 1942) - Герой Советского Союза, снайпер во время Великой Отечественной войны.
Наталья Венедиктовна Ковшова родилась 26 ноября 1920 года в Уфе. Впоследствии семья переехала в Москву. В 1940 году окончила московскую школу № 281 в Уланском переулке (ныне № 1284) и поступила на работу в трест организации авиационной промышленности «Оргавиапром», созданный в конце осени того же года. Работала инспектором отдела кадров. В 1941 году готовилась к поступлению в Московский авиационный институт. С началом Великой Отечественной войны ушла добровольцем в Красную армию. Окончила курсы снайперов. На фронте с октября 1941 года.
В сражении под Москвой воевала в рядах 3-й Московской коммунистической стрелковой дивизии. (Дивизия сформирована в критические для Москвы дни осени 1941 из добровольческих батальонов, в которые вступали студенты, профессора, пожилые рабочие, школьники). С января 1942 года снайпер в 528-м стрелковом полку (130-я стрелковая дивизия, 1-я ударная армия, Северо-западный фронт). На личном счету снайпера Ковшовой 167 истреблённых фашистских солдат и офицеров. (По свидетельству её однополчанина Георгия Баловнева, не менее 200; в наградном листе особо упоминается, что среди поражённых целей Ковшовой были «кукушки» - вражеские снайперы и пулемётный расчёт противника). Во время службы обучала бойцов мастерству меткой стрельбы.
14 августа 1942 года возле деревни Сутоки Парфинского района Новгородской области вместе со своей подругой Марией Поливановой вступила в бой с гитлеровцами. В неравном бою обе были ранены, но не прекратили бой. Расстреляв весь запас патронов, они взорвали себя гранатами вместе с окружившими их солдатами противника.
Похоронена в деревне Коровитчино Старорусского района Новгородской области. На Новодевичьем кладбище в могиле её отца - кенотаф.
Звание Героя Советского Союза присвоено посмертно 14 февраля 1943 года (вместе с М. С. Поливановой) за самоотверженность и героизм, проявленные в бою.
Жамбыл Ешеевич Тулаев (2 (15) мая 1905 года, улус Тагархай ныне Тункинский район, Бурятия - 17 января 1961 года) - участник Великой Отечественной войны, снайпер 580-го стрелкового полка 188-й стрелковой дивизии 27-й армии Северо-Западного фронта, старшина
Родился 2 (15) мая 1905 года в улусе Тагархай ныне село Тункинского района Бурятии, в крестьянской семье. Бурят. Окончил 4 класса. Жил в городе Иркутске. Работал заведующим тарной базой. В Красной Армии с 1942 года. В действующей армии с марта 1942 года. Член ВКП(б) с 1942 года. Снайпер 580-го стрелкового полка (188-я стрелковая дивизия, 27-я армия, Северо-Западный фронт) старшина Жамбыл Тулаев с мая по ноябрь 1942 года истребил двести шестьдесят два гитлеровца. Осуществил подготовку для фронта трёх десятков снайперов.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 февраля 1943 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и геройство старшине Тулаеву Жамбылу Ешеевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 847).
С 1946 года лейтенант Ж. Е. Тулаев - в запасе. Возвратился в родную Бурятию. Работал председателем колхоза, секретарём местного сельского Совета. Скончался 17 января 1961 года.
Иван Михайлович Сидоренко 12 сентября 1919, д. Чанцово, Смоленская губерния - 19 февраля 1994, Кизляр - советский снайпер, уничтоживший во время Великой Отечественной войны около 500 солдат и офицеров противника. Герой Советского Союза
Участник Великой Отечественной войны с ноября 1941 года. Воевал в составе 4-й ударной армии Калининского фронта. Был минометчиком. В зимнем контрнаступлении 1942 года минометная рота лейтенанта Сидоренко прошла с боями с Осташковского плацдарма до города Велижа Смоленской области. Здесь Иван Сидоренко стал снайпером. В боях с немецко-фашистскими захватчиками был трижды тяжело ранен, однако каждый раз возвращался в строй.
Помощник начальника штаба 1122-го стрелкового полка (334-я стрелковая дивизия, 4-я ударная армия, 1-й Прибалтийский фронт) капитан Иван Сидоренко отличился как организатор снайперского движения. К 1944 году уничтожил из снайперской винтовки около 500 гитлеровцев.
Иван Сидоренко подготовил для фронта более 250 снайперов, большинство из которых были награждены орденами и медалями.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм, капитану Сидоренко Ивану Михайловичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 3688).
Боевой путь И. М. Сидоренко закончил в Эстонии. В конце 1944 года командование направило его на подготовительные курсы военной академии. Но учиться ему не пришлось: открылись старые раны, и Ивану Сидоренко пришлось надолго лечь в госпиталь.
С 1946 года майор И. М. Сидоренко - в запасе. Жил в городе Коркино Челябинской области. Работал горным мастером на шахте. Затем работал в различных городах Советского Союза. С 1974 года жил в городе Кизляр (Дагестан), где скончался 19 февраля 1994 года.
Фёдор Матвеевич Охлопков (2 марта 1908, с. Крест-Хальджай, Баягантайский улус, Якутская область, Российская Империя - 28 мая 1968, с. Крест-Хальджай, Томпонский район, ЯАССР), РСФСР, СССР - снайпер 234-го стрелкового полка, Герой Советского Союза.
Родился 2 марта 1908 года в селе Крест-Хальджай (ныне находится в Томпонском улусе Республики Саха (Якутия)) в семье бедного крестьянина. Якут. Образование начальное. Работал шахтёром-откатчиком золотоносных пород прииска Орочон Алданского района, а перед войной охотником-промысловиком, механизатором в родном селе.
В Красной Армии с сентября 1941 года. С 12 декабря того же года на фронте. Был пулемётчиком, командиром отделения роты автоматчиков 1243-го стрелкового полка 375-й дивизии 30-й армии, а с октября 1942 года - снайпером 234-го стрелкового полка 179-й дивизии. К 23 июня 1944 года сержант Охлопков уничтожил из снайперской винтовки 429 гитлеровских солдат и офицеров. Был ранен 12 раз.
24 июня 1945 года участвовал в Параде Победы над фашистской Германией на Красной площади Москвы.
Звание Героя Советского Союза и Орден Ленина были присвоены лишь в 1965 году.
После войны демобилизован. Вернулся на родину. C 1945 по 1949 годы - заведующий военным отделом Таттинского РК КПСС. 10 февраля 1946 года избран депутатом Совета Национальностей Верховного Совета СССР. С 1949 по 1951 годы - директор Таттинской заготовительной конторы по добыче и заготовке пушнины. С 1951 по 1954 годы - управляющий Таттинской районной конторы Якутского мясотреста. В 1954-1960 годах - колхозник, рабочий совхоза. С 1960 года - на пенсии. Скончался 28 мая 1968 года. Похоронен на кладбище родного села.
Нужно отметить, что в списке 200 лучших снайперов Второй Мировой - 192 советских снайпера, первая двадцатка снайперов РККА уничтожила около 8400 солдат и офицеров противника, а на счету первой сотни - около 25500. Спасибо нашим дедам за Победу!
Работа снайпера стала актуальной еще в Первую мировую войну. Достаточно быстро она развилась в отдельную военную деятельность. Создателями снайпинга стали немцы, которые включали в легкопулеметное звено по одному бойцу, вооруженному винтовкой с телескопическим прицелом. За день немецкий снайпер мог уничтожить несколько противников, за месяц эта цифра вырастала в разы.
В статье речь пойдет только об одном снайпере. Йозеф Аллербергер - один из самых результативных снайперов вермахта. Превзойти его удалось лишь одному бойцу, служившему в той же дивизии. Двести пятьдесят семь человек - число убитых противников, по официальным данным.
Биография
Йозеф Аллербергер появился на свет 24 декабря 1924 года. Хотя сам он утверждал, что его день рождения в сентябре. Местом рождения является Штирия, Австрия. Недолго был пулеметчиком, после был переведен в снайперскую дивизию.
Семья
Семья Йозефа не сильно отличалась от других семей того времени. Отец был плотником. Успехов в этой профессии желал добиться и сын. Уже в восемнадцать лет Йозеф сумел овладеть всеми тонкостями данного дела.
Вторая мировая война
В 1942 году Йозеф Алленбергер был призван в ряды Местом службы стали Альпы. Причиной послужило то, что он был выходцем из горных регионов (Зальцбург, Австрия). В бой ему удалось вступить лишь летом 1943 года. Согласно книге Ваккера "Немецкий снайпер на восточном фронте 1942-1945", Йозефу пришлось пройти курс подготовки, который длился около полугода. Все это время он обучался на пулеметчика.
Третья горнострелковая дивизия стала местом службы Йозефа. Во время кровопролитных боев он сильно изменился. Из воспоминаний снайпера известно, что из группы выжить удалось только ему и командиру роты. Теперь юноша выглядел лет на десять старше и уже не был так наивен, как дома. Единственным желанием солдата было выжить.
Полк, в котором пришлось служить Йозефу, не имел собственных снайперов. Он разместился около Ворошиловска. За зимние месяцы полк сократился до четверти. Восстановить регулярное количество должны были новобранцы, что делалось командованием в последующие месяцы. В то время столкновения с советской армией уменьшились. Лишь изредка случались артобстрелы и мелкие перестрелки.
Однако серьезные проблемы создавали русские снайперы. В основном их жертвами становились необученные солдаты, только прибывшие в 144-й полк. Засечь было сложно. В редких случаях удавалось уничтожить снайпера из пулемета или миномета. Уже тогда было понятно, что полк нуждается в собственных снайперах.
Йозеф Аллербергер в своих воспоминаниях хвалил советских снайперов. Они отлично маскировались и создавали огромные проблемы. Вели огонь с расстояния менее 50 метров, что означало стопроцентную точность. Нередко у немецкого солдата возникало чувство, что русские снайперы уничтожат весь полк.
Ранение
Уже в то время Йозеф Аллербергер начал понимать, что, будучи пулеметчиком, шансов дожить до конца войны мало. Все дело в том, что они чаще всего подвергались огню крупных орудий. Все изменилось после легкого ранения в руку.
Шел пятый день боев, и недалеко от Йозефа разорвался снаряд. После окончания боя он отправился в импровизированный госпиталь. Здесь взору Аллербергеру открылись ужасные картины: вокруг было множество раненых. Так как его повреждение не было критическим - пришлось ждать очереди три часа. Лечение раны проходило без анестезии. Солдата держал капрал, а врач умело очищал и зашивал рану.
Обучение
После выздоровления Йозеф Аллербергер был направлен на несложные работы. В это же время он решил любым способом попытаться избежать службы, числясь пулеметчиком. Так как Йозеф был плотником, ему поручили восстановлять приклады оружия, а также его сортировать.
Однажды к Аллербергеру попала в руки русская снайперская винтовка. Йозеф захотел поупражняться в стрельбе из нее, о чем и попросил у унтер-офицера. Сразу же солдат показал впечатляющие результаты и сумел зарекомендовать себя как хороший снайпер.
Восстановление здоровья длилось четырнадцать дней, после чего Аллербергеру полагалось возвратиться в роту. На прощание унтер-офицер отдал ему снайперскую винтовку с оптическим прицелом.
Возвращение на фронт
В августе 1943 года Йозеф вернулся в состав роты, получил от сержанта черный знак "За ранение" и наградные документы. Аллербергеру удалось не попасть в стан пулеметчиков. Теперь он снайпер. Новость о его появлении быстро облетела весь полк. Сослуживцы с теплом встречали Йозефа.
Вскоре к Аллербергеру подошел командир и дал задание уничтожить советского снайпера. Он уже давно не давал покоя немецким солдатам. Первый же выстрел из винтовки без прицела оказался точен. Немцы ринулись в бой. Через сто метров Аллерберг с сослуживцами обнаружил тело убитого снайпера. Пуля попала точно в глаз, оставив огромную дыру в голове. Стрелку было лет шестнадцать. Йозефу стало плохо от вида своей жертвы. В тот момент, как вспоминал он сам, его переполняли чувства вины, гордости и ужаса. Однако никто из сослуживцев не пытался его осуждать.
Около девяти месяцев немецкий снайпер воевал с советской трехлинейкой. Сам Йозеф отмечал, что подсчитывать убитых врагов ему могли лишь старшие по званию, несмотря на то, что он являлся полевым снайпером. Не шли в счет враги, убитые не из снайперского оружия. Так что официальная статистика жертв может серьезно отличаться от реальной.
Отпуск
Как и многие снайперы ВОВ, Йозеф, благодаря отличной службе, смог заработать себе отпуск. В 1944 году отправился в Германию, где проходил курсы подготовки и узнал многое для себя. Теперь он стал более расчетливым и профессиональным стрелком.
После этого новым оружием немецкого снайпера стал Нередко ему приходилось пользоваться винтовкой "Вальтер 43". Об этом оружии Аллербергер отзывался положительно, отмечал его чрезвычайную эффективность на разных дистанциях.
Навыки
Йозеф Аллербергер достаточно обширно описал главные принципы выживания стрелка. Как известно, снайперы ВОВ очень ценились, поэтому и подготовка их была очень сложной и долгой. Аллербергер считал, что каждый стрелок обязан уметь выбирать позицию, которую можно сменить в случае опасности. Не лишним является и запасное заранее подготовленное место для снайпера.
Огромное внимание обер-ефрейтор уделял маскировке. Здесь он применял известную технику вермахта, при которой снайпер сливался с растительностью. Оружие также нужно было замаскировать. Лицо и руки нужно было покрыть грязью, но она плохо держалась, поэтому чаще использовался сок растений. Подобным образом Йозеф Аллербергер маскировался на протяжении всей войны. Такой камуфляж был легок и удобен, а использовать его можно было при любых обстоятельствах.
Однако основой чертой хорошего стрелка он называл психологическую устойчивость, а также храбрость. Не на последнее место Аллербергер ставил меткость снайпера и осторожность.
Не нравился Йозефу способ отбора снайперов, который основывался лишь на навыках стрельбы и умении маскироваться. Приоритет при ведении снайперского боя был нацелен на способность солдата убивать. На Восточном фронте приходилось большую часть времени проводить в боях на средних дистанциях до пятисот метров. Убийства на дистанции более восьмисот метров уже считались везением.
Стрельба снайперов не только немецких, но и советских велась обычно по корпусу противника. Попасть в голову было сложно. Стреляя в тело, снайпер увеличивал свои шансы на попадание. К тому же попадания в корпус также выводили врага из строя и помогали не заметить стрелка.
Йозеф Аллерберг рассказывал множество примеров о том, как успешно можно использовать снайперскую винтовку против пехоты, выводя из строя солдат.
Награды
Йозеф Аллербергер получил 20 апреля 1945 года. Однако официальных подтверждений этому нет. Тем не менее в тот период многие солдаты получали подобные награды.
Окончание войны
Застало Йозефа в Чехословакии. К этому моменту он стал достаточно узнаваемой личностью, благодаря пропаганде Геббельса. Его фотографии несколько раз появлялись в немецких газетах. Однако такая популярность могла сыграть для него дурную службу. Опасаясь попадания в плен, Аллербергер решил сделать все, чтобы вернуться домой.
Около двух недель вместе с сослуживцами Йозеф пробирался сквозь приальпийские леса. Двигаться приходилось по ночам, чтобы не нарваться на патрули американской армии. 5 июня 1945 года Аллербергеру удалось добраться до родной деревни. Она нисколько не изменилась, как упоминал он сам, как будто проспала всю войну. Вокруг было тихо и спокойно.
Аллербергеру пришлось побывать во многих боях. Однако снайпер остался не просто в живых, но и не получил серьезных ранений.
Дальнейшая жизнь Йозефа не выделяется чем-то необычным. Он работал простым плотником, как и его отец. Скончался Аллербергер 3 марта 2010 года в городе Зальцбург (Австрия). На тот момент немецкому снайперу было 85 лет.
Память
В 2005 году была выпущена книга "Снайпер на Восточном фронте". Работа состоит из воспоминаний Йозефа Аллербергера. Книга собрала не только положительные отзывы. Многие критики считают, что в ней искажена информация, а сам Йозеф преувеличивает свои достижения.
Рассказать свои воспоминания Аллербергер решился лишь спустя пятьдесят лет после окончания войны. В долгих беседах с писателем снайпер рассказал свое видение войны. Читателю дается возможность увидеть эти ужасы глазами обычного немецкого стрелка.
Стоит сказать, что все имена в книге заменены. Сделано это, чтобы уберечь Аллербергера. Ведь даже в своей стране он считается не выдающимся снайпером, а жестоким убийцей. Однако все события реальны, имена других действующих лиц также вымышлены.
