Кто такие пластуны? Казаки-пластуны: форма, оружие, боевой путь. История казачества

9-я пластунская стрелковая Краснодарская, Краснознамённая, орденов Кутузова и Красной Звезды добровольческая дивизия имени Верховного Совета ССР Грузии формировалась на базе расформированной 9-й Кавказской горно- стрелковой Краснознаменной и ордена Красной Звезды дивизии.

Боевой состав дивизии:

36-й пластунский стрелковый полк

121-й Краснознамённый пластунский полк

193-й пластунский стрелковый полк

1448-й самоходно-артиллерийский полк

256-й артиллерийский полк

55-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион

26-я отдельная разведрота

140-й отдельный сапёрный батальон

232-й отдельный батальон связи (1432-я отдельная рота связи)

123-й отдельный медико-санитарный батальон

553-я отдельная рота химической защиты

161-я автотранспортная рота подвоза

104-я полевая хлебопекарня

156-й дивизионный ветеринарный лазарет

203-я полевая почтовая станция

216-я полевая касса Госбанка.

В действующей армии с 05.09.1943 по 12.05.1945.

Поступление личного состава в дивизию производилось из военнообязанных Краснодарского края, которого прибыло за время с 12 по 23 сентября 1943 года 6425 человек.

В начале сентября 1943 года дивизия была выведена в резерв Ставки ВГК и переформирована в 9-ю пластунскую стрелковую Краснодарскую Краснознамённую ордена Красной Звезды дивизию имени ЦИК ССР Грузии, в основном из состава кубанских казаков. Полки дивизии делились на пластунские батальоны и сотни.

Согласно боевого распоряжения штаба Отдельной Приморской Армии № 0165/ОП от 25.2.1944 года дивизия совершает марш на ст. Крымская, откуда в течение 29.2- 9.3.1944 года перевозится по железной дороге до ст. Плодородие, где входит согласно боевого распоряжения 69- Армии № 003/ОП от 2.3.1944 года в состав 69-й Армии, оставаясь в резерве Ставки Верховного Главнокомандования. Части дивизии дислоцируются:

36-й пластунский полк- Первомайский, Октябрьский, Костгейм.

121-й КПП- Плодородие, Ново- Николаевка, Мариамгейм, Александрогейм.

193-й пластунский полк- Вассерау, Раздольный, Радостный.

256-й артполк и 140-й отдельный саперный батальон- Розовка, Смиренная.

1448-й самоходный артполк и 55-й отдельный истребительно- противотанковый дивизион- Дмитрова.

544-й отдельный зенитно- артиллерийский дивизион- двумя батареями на ОП- Райхенфельд.

Тылы дивизии- восточная окраина Райхенфельд.

Штаб дивизии и спецподразделения- Лейтерсгаузен.

В новом районе сосредоточения, дивизия продолжала заниматься боевой подготовкой.

15 апреля 1944 года согласно директивы Генерального Штаба РККА № Орг/2/357 от 2.4.1944 года в дивизии сформирована отдельная зенитно- пулеметная рота по штату № 04/578 численностью 97 человек, 18 крупнокалиберных пулеметов и 19 автомашин.

4 мая 1944 года на основании боевого распоряжения штаба 4-го Украинского фронта № 09229 от 10.4.1944 года дивизия с 16.4.1944 года грузится в эшелоны на станциях Плодородие и Пришиб и имела задачу, оставаясь в резерве Ставки Верховного Главнокомандования сосредоточиться в район Новозыбков. В пути движения на Новозыбков маршрут движения дивизии был изменен и назначена станция разгрузки Каменец- Подольский, куда последний эшелон прибыл 1 мая 1944 года. Здесь 9-я ПКД входит в состав 95-го стрелкового корпуса.

На основании боевого распоряжения 95-го СК № 02 от 26.4.1944 года части дивизии с 27 апреля 1944 года совершают марш походным порядком по маршруту: Каменец- Подольск, Хотин, Клишковцы, Малинцы, Альтзучка, Ново- Мамевцы.

В новом районе сосредоточения, части дивизии занимались боевой подготовкой в готовности к обороне занимаемого участка. Вели разведку и прочесывание местности юго- западнее Черновицы с задачей борьбы с бандами «Бендеровцев».

В конце апреля в составе 18-й армии, а с 20-го августа 1-го Украинского фронта. Участвовала в Львовско-Сандомирской, Висло- Одерской, Верхне-Силезской, Моравско- Остравской и Пражской операциях, освобождении городов Краков, Ратибор Рацибуж, Леобщютц (Глубчице), Троппау (Опава), Моравска- Острава (Острава).

В августе 1944 года дивизия вместе с советскими войсками вступила в Польшу.

На подготовку к наступлению дивизия имела 5-6 часов. Ее 256-й артиллерийский полк не успел еще вернуться из расположения 14-й гвардейской стрелковой дивизии, которой был временно подчинен, 1448-й самоходный артиллерийский полк из-за отсутствия бензина остался в лесу восточнее Тшесня. Таким образом, дивизия к началу наступления фактически лишилась своей артиллерии, а в связи с ограниченным временем изучить местность и группировку войск противника не удалось.
В два часа пополудни 9-я дивизия перешла в наступление. Правее наступала 14-я гвардейская стрелковая дивизия. Местность представляла собой поросшую кустарником равнину, с рощами и редкими населенными пунктами. Несмотря на слабую поддержку артиллерии в первые дни наступления, дивизия довольно успешно продвигалась. Противник отходил от одного опорного пункта к другому, часто переходя в контратаки. К исходу 22 августа подразделения дивизии вместе с частями 15-го стрелкового корпуса штурмом овладели городом Дсмбица.

Непосредственно против казачьего соединения действовали части 371-й пехотной и 18-й танковой немецких дивизий, которые 23 августа нанесли мощный контрудар по советским войскам. Однако, несмотря на то, что в нем участвовало до 60 танков противника, которые поддерживал батальон пехоты, атаку удалось остановить. Потеряв 9 танков и 200 человек личного состава, противник откатился назад.

23 августа, достав где-то топливо, на позициях неожиданно появился 1448-й самоходно-артиллерийский полк. Это позволило командованию дивизии сколотить оперативную группу из 36-го пластунского, 256-го артиллерийского и 1448-го самоходно-артиллерийских полков под началом командира 36-го полка подполковника А.К.Орлова. Отрезая группировку немцев, оборонявшихся на левом берегу реки Вислока и в районе Дембицы, 36-й полк вырвался далеко вперед, углубился на 30 км в немецкую оборону и попал в окружение вместе с подразделениями огневой поддержки.

Ночь прошла относительно спокойно. В 8 часов утра противник открыл сильнейший артиллерийско-минометный огонь и атаковал пластунов сразу с трех направлений: в центре- на Борову, через правый фланг полка- на Вевюрк, на левом фланге- на станцию Чарны. Эта и последующие за ней атаки были отбиты пластунами при поддержке артиллеристов и самоходчиков. Всю следующую ночь перед передним краем орали немецкие громкоговорители, суля «сто тысяч марок, собственный каменный дом и три гектара земли» тому, кто перейдет к немцам и доставит «живым или мертвым» командира полка Орлова. Артиллерийскую подготовку атаки фашисты начали только в три часа дня. Затем бросили па центр обороны полка десятки танков и мотопехоту. Ожесточенный бой продолжался более одиннадцати часов подряд. Первая волна атакующих была остановлена пластунами перед передним краем. Из 12 легких танков восемь горели, пехота, прижимаясь к земле, стала отходить. Однако сквозь дым горящих машин уже шла вторая волна атакующих — 12 средних танков. Им удалось вклиниться в оборону 36-го полка на стыке 1-го и 3-го батальонов. Артиллеристы и самоходчики вели огонь прямой наводкой, пластуны ползли навстречу танкам с гранатами в руках.

В разгар боя, когда подполковник А.К.Орлов, собрав все, что было под рукой, пытался восстановить расчлененную противником оборону полка, появилась третья волна фашистских танков. Четыре из них были подбиты, однако противнику удалось поджечь несколько наших самоходных установок и прорваться на огневые позиции одного из дивизионов 256-го артиллерийского полка. Самоходчики под командованием майора В.Я.Гуменчука и артиллеристы во главе с майором Д. И.Тепловым сражались мужественно и упорно, но силы были слишком неравными. Наступили сумерки. Горящие машины освещали поле боя. Связь с батальонами прервалась. 2-й и 3-й батальоны продолжали стойко сражаться на прежнем рубеже обороны, но 1-й батальон, понеся очень большие потери, отошел на юг, к станции Чарны. Восемь немецких танков прорвались к командному пункту подполковника А.К.Орлова. Командир полка вызвал огонь на себя, и тем самым заставил немецких танкистов отойти. К двум часам ночи бой утих, и подполковнику Орлову удалось восстановить управление 2-м и 3-м батальонами. Однако 1-й батальон был окружен фашистами у станции Чарны. Двое суток батальон под командой капитана Я.С.Носаева находился в окружении. Когда стали кончаться боеприпасы, решили пробиваться к своим. Бойцы, вооруженные кинжалами, врукопашную прорвали немецкое окружение. В дальнейшем, в связи с угрозой флангового обхода, немецкие войска были вынуждены оставить свои позиции.

По окончании наступления, на краковском направлении под городом Тарнув, против 9-й пластунской казачьей дивизии действовали части 371-й пехотной, 18-й танковой дивизии, а также ряд отдельных батальонов и подразделений. Ни у одного из соединений 5-й Гвардейской армии генерал-лейтенанта А.С.Жадова не было в тот момент такого многочисленного противника!

В январе 1945 года советские войска вновь перешли в наступление. За период наступления с 12 по 19 января 1945 года 9-я пластунская в упорных боях разгромила 304-ю пехотную дивизию, нанесла значительные потери 359-й и 344-й пехотным дивизиям врага. Успешные действия дивизии на краковском направлении заслуживают внимания тем, что она должна была вести стремительное наступление с фактически открытым левым флангом. Наступление в этих условиях потребовало от командования большой гибкости, частых перегруппировок.

29 января после пятиминутного артиллерийского налета по переднему краю обороны противника пластуны стремительной атакой овладели рядом населенных пунктов, в том числе Освенцимским концентрационным лагерем. В лагере томились десятки тысяч еле живых узников со всей Европы. Когда пластуны, разбив ворота, сказали людям, что они свободны, те плакали от радости. Никто из них не рассчитывал остаться живым. Горы пепла и одежды, оставшиеся в лагере, без слов говорили о том, какая их ожидала участь.

В начале февраля 1945 года дивизия вступили в Германию. 9 февраля казачье соединение получило задачу выйти на шоссейную дорогу, связывающую крупные промышленные города Рыбник и Ратибор, и тем самым отрезать путь войскам противника, отходящим к Одеру. И противник в данном случае был совершенно особый. В отличие от потрепанных 712-й немецкой пехотной и 97-й горно-пехотной дивизий, а также от остатков 2-й танковой дивизии (почти без танков), с которыми приходилось иметь дело на последнем этапе сражений в Польше, пластунам противостояли полностью укомплектованные 1 и 2-й горнолыжные полки, усиленные минометами и даже танками. Лыжники были отлично экипированы, имели белые утепленные костюмы, снегоступы и прочее снаряжение, позволявшее активно действовать в зимних условиях.

По воспоминаниям участников боев, в том числе командира дивизии П.И.Метальникова, по сей день считается, что таких кровопролитных боев, как на одерских плацдармах, дивизии не довелось вести ни в Польше, ни на Кубани. Например, населенный пункт Нейдорф несколько раз переходил из рук в руки- то пластуны гранатами и автоматным огнем вышвыривали немцев из городка, то немецкие лыжники, оправившись от удара, возвращали город под свой контроль. В этих боях было столько взаимных вклинений, что трудно было разобрать, кто кого окружил. Пластунская дивизия насчитывала только 4148 человек и в бои были брошены все, кто мог носить оружие. Люди действовали на пределе своих сил. Был случай, когда артиллеристы 121-го полка, ворвавшись в немецкий городок и проверив нижние этажи и подвал подходящего для ночлега дома, сразу легли спать. В это время на верхних этажах спали немецкие солдаты. Утром «квартиранты» встретились, и бой закипел с новой силой. В конце февраля дивизия была отведена на отдых, но уже 12 марта вновь выдвинулась на фронт.

Сопротивление немцев было очень упорным, к тому же на линии фронта перед дивизией были замечены части противника: 14-й штурмовой полк, батальон 17-й танковой дивизии, запасной полк танковой дивизии СС «Лейб-штандарт СС Адольф Гитлер». На участке 36-го полка противник отбил четыре атаки. В пятый раз сам командир полка полковник Орлов повел за собой пластунов. С возгласом «За Родину!» бойцы и офицеры стремительно бросились на штурм укрепленного населенного пункта и заняли его. Пулей врага Орлов был ранен. Погибли командир 1-го батальона майор Носаев, командир 3-го батальона майор Пронькин. Смертельно был ранен помощник начштаба полка капитан Гутман. Обе стороны несли в этих боях большие потери, но особенно велики они были у противника, который действовал часто безрассудно, пытаясь остановить наше дальнейшее продвижение. Пленные показывали, что всюду на стенах домов можно встретить лозунги такого содержания: «Это наш последний промышленный район. Если вы отдадите его, вы отдадите Германию». Но все же эсэсовцы были отброшены, и в конце апреля 1945 года по распоряжению командующего 60-й армией 9-я пластунская дивизия в составе 28-го стрелкового корпуса вошла в Чехословакию, где до окончания боевых действий участвовала в освобождении городов Моравска- Острава и предместья столицы страны- Праги.

В сентябре 1945 года 9-я казачья пластунская дивизия вернулась на Родину в Краснодарский край.

За образцовое выполнение заданий командования и проявленные при этом доблесть и мужество 26 апреля 1945 года дивизия награждена орденом Кутузова 2-й степени.

За ратные подвиги в годы войны более 14 тысяч воинов дивизии были награждены орденами и медалями.

Командиры дивизии в годы Великой Отечественной войны:

Полковник Дзабахидзе Валериан Сергеевич- 16.10.1941- 15.03.1942.

Полковник Евстигнеев Михаил Васильевич- 16.03.1942- 06.03.1943.

Полковник Шаповалов Афанасий Ефимович- 07.03.1943- 04.04.1943.

Подполковник, с 31.03.1943 года полковник Чёрный Степан Макарович- с 05.04.1943- 01.07.1943.

Полковник, с 14.10.1943 генерал-майор Метальников Пётр Иванович- 05.09.1943- 12.05.1945.

ЦАМО РФ, фонд 988, опись 1, дело 8, https://ru.wikipedia.org, http://cossac-awards.narod.ru

Лично по инициативе И.В.Сталина, который, наконец, понял, что казаки в данный момент полезней для Родины, чем Коминтерн, началось формирование пластунской казачьей дивизии. 9-я горнострелковая дивизия, сформированная ранее из кубанских казаков, преобразовывалась в казачью.
3 сентября, сдав свой участок обороны 89-й стрелковой дивизии, 9-я горнострелковая выводится сперва в армейский, затем во фронтовой резерв, а к 11 сентября сосредотачивается в районе Краснодара, перейдя уже в резерв Ставки Верховного Главнокомандования. Ее четыре полка (по пять горнострелковых рот в каждом) были сведены в три (36, 121, 193-й) полка трехбатальошгого состава.Вся артиллерия 256-го полка, перевозившаяся до сих пор на вьюках, была переведена на механизированную тягу. Кроме того, дивизия получила дополнительно 1448-й самоходный артиллерийский полк - сорок боевых машин. Дивизион ПВО был переоснащен новейшими 85-мм пушками.Дивизия теперь была настолько насыщена средствами тяги, что могла самостоятельно совершать комбинированные марши по100-150 километров в сутки. Численность личного состава увеличилась более чем в полтора раза и достигла 14,5 тыс. человек. Следует подчеркнуть, что дивизия переформировывалась по особым штатам и со специальным предназначением. Это подчеркивало и новое наименование, которое, как говорилось в приказе Верховного Главнокомандующего от 3 сентября, она получила «за разгром немецко-фашистских захватчиков на Кубани, освобождение Кубани и ее краевого центра - города Краснодара». Полностью дивизия теперь именовалась так: 9-я пластунская Краснодарская Краснознаменная ордена Красной Звезды дивизия. Кубань взяла на себя заботу о снабжении дивизии продовольствием и обмундированием. Повсюду в Краснодаре и окрестных станицах срочно создавались мастерские, в которых казачки шили тысячи комплектов пластунской формы - кубанки, черкески, бешметы, башлыки. Шили для своих мужей, отцов, сыновей. В ходе переформирования дивизию дважды посетил представитель Ставки Верховного Главнокомандования Маршал Советского Союза К.Е.Ворошилов. Вместе с ним приезжал и генерал-полковник С.М.Штеменко - тогда начальник оперативного управления Генерального штаба. В изданных воспоминаниях Сергей Матвеевич пишет: «Пластунская дивизия всем своим видом радовала глаз. Подразделения - полнокровные. Бойцы - молодец к молодцу. Много бравых стариков добровольцев с георгиевскими крестами на груди. Одеты все с иголочки в бешметы и кубанки».
Командиром соединения был назначен полковник (позже генерал-майор) П.И.Метальников.

Использовать пластунскую дивизию можно было только с разрешения Ставки. Это соединение берегли и не бросали в бой сразу по окончании процесса формирования. Сильной стороной казачьей дивизии была характерная безупречная преданность идее русского государства и психологическая спаянность, вызванная тем, что казачьи сотни (эквивалент роты) формировались по станичному принципу, где «все друг друга давно знали». В таком соединении нельзя было струсить или предать товарища - об этом сразу же узнали бы родные и близкие такого человека. Вкупе с особыми этическими нормами казаков данный способ комплектования способствовал высокой боеспособности пластунских частей, несмотря на то, что в кубанских станицах проживали люди разных национальностей.

До марта 1944 года дивизия, то находясь в распоряжении Ставки Верховного Главнокомандования, то переходя во временное подчинение различным войсковым начальникам, дислоцировалась на Кубани - Краснодар, Темрюк, коса Чушка, станица Крымская. В этот период в боевых действиях участвовали только отдельные отряды соединения. Так, в боях за город Керчь отличился 1-й пластунский штурмовой отряд добровольцев в составе Отдельной Приморской Армии, который в яростном противоборстве с немецкими частями отбил у них сразу несколько улиц.
В середине марта 1944 года дивизия была переброшена в район Каменец-Подольска, где вошла в состав 95-го стрелкового корпуса 18-й Армии 1-го Украинского фронта. Но вместо сражений с фашистами казаки были привлечены к деятельности несколько иного рода - борьбе с ОУНовцами и бандеровцами. По воспоминаниям многих ветеранов войны боеспособность пополнения, которое влилось в состав Красной Армии в 1944 году из оккупированных областей СССР, и особенно с Западной Украины, была низкой. С немцами они худо-бедно воевали, а вот использовать такие части против украинских националистов было просто опасно. Казаки же совсем другое дело. К бандеровским и ОУНовским идеям они относились «как матросы к Временному правительству» и давили врагов Российского государства «штыком и прикладом». Поэтому в тылу расположения 18-й Армии активная деятельность националистов была оперативно свернута.

В августе 1944 года дивизия вместе с советскими войсками вступила в Польшу.
С 21 августа дивизия в составе 33-го гвардейского стрелкового корпуса 5-й гвардейской армии 1-го Украинского фронта начала боевые действия на краковском направлении.21 августа на подходе к району боевых действий дивизия получила приказ приттять участок от 14-й гвардейской и 78-й стрелковых дивизий и совместно с 4-м танковым корпусом, наступая в направлении Дембицьт, к исходу дня овладеть городом.
На подготовку к наступлению дивизия имела 5-6 часов. Ее 256-й артиллерийский полк не успел еще вернуться из расположения 14-й гвардейской стрелковой дивизии, которой был временно подчинен, 1448-й самоходный артиллерийский полк из-за отсутствия бензина остался в лесу восточнее Тшесня. Таким образом, дивизия к началу наступления фактически лишилась своей артиллерии, а в связи с ограниченным временем изучить местность и группировку войск противника не удалось.

В два часа пополудни 9-я дивизия перешла в наступление. Правее наступала 14-я гвардейская стрелковая дивизия.
Местность представляла собой поросшую кустарником равнину, с рощами и редкими населенными пунктами. Несмотря на слабую поддержку артиллерии в первые дни наступления, дивизия довольно успешно продвигалась. Противник отходил от одного опорного пункта к другому, часто переходя в контратаки.

К исходу 22 августа подразделения дивизии вместе с частями 15-го стрелкового корпуса штурмом овладели городом Дсмбица.
Непосредственно против казачьего соединения действовали части 371-й пехотной и 18-й танковой немецких дивизий, которые 23 августа нанесли мощный контрудар по советским войскам. Однако, несмотря на то, что в нем участвовало до 60 танков противника, которые поддерживал батальон пехоты, атаку удалось остановить. Потеряв 9 танков и 200 человек личного состава, противник откатился назад.
23 августа, достав где-то топливо, на позициях неожиданно появился 1448-й самоходно-артиллерийский полк. Это позволило командованию дивизии сколотить оперативную группу из 36-го пластунского, 256-го артиллерийского и 1448-го самоходно-артиллерийских полков под началом командира 36-го полка подполковника А.К.Орлова. Отрезая группировку немцев, оборонявшихся на левом берегу реки Вислока и в районе Дембицы, 36-й полк вырвался далеко вперед, углубился на 30 км в немецкую оборону и попал в окружение вместе с подразделениями огневой поддержки.
Ночь прошла относительно спокойно. В 8 часов утра противник открыл сильнейший артиллерийско-минометный огонь и атаковал пластунов сразу с трех направлений: в центре - на Борову, через правый фланг полка - на Вевюрк, на левом фланге - на станцию Чарны. Эта и последующие за ней атаки были отбиты пластунами при поддержке артиллеристов и самоходчиков.

Всю следующую ночь перед передним краем орали немецкие громкоговорители, суля «сто тысяч марок, собственный каменный дом и три гектара земли» тому, кто перейдет к немцам и доставит «живым или мертвым» командира полка Орлова.Артиллерийскую подготовку атаки фашисты начали только в три часа дня. Затем бросили па центр обороны полка десятки танков и мотопехоту. Ожесточенный бой продолжался более одиннадцати часов подряд. Первая волна атакующих была остановлена пластунами перед передним краем. Из 12 легких танков восемь горели, пехота, прижимаясь к земле, стала отходить. Однако сквозь дым горящих машин уже шла вторая волна атакующих - 12 средних танков. Им удалось вклиниться в оборону 36-го полка на стыке 1-го и 3-го батальонов. Артиллеристы и самоходчики вели огонь прямой наводкой, пластуны ползли навстречу танкам с гранатами в руках.
В разгар боя, когда подполковник А.К.Орлов, собрав все, что было под рукой, пытался восстановить расчлененную противником оборону полка, появилась третья волна фашистских танков. Четыре из них были подбиты, однако противнику удалось поджечь несколько наших самоходных установок и прорваться на огневые позиции одного из дивизионов 256-го артиллерийского полка. Самоходчики под командованием майора В.Я.Гуменчука и артиллеристы во главе с майором Д. И.Тепловым сражались мужественно и упорно, но силы были слишком неравными.
Наступили сумерки. Горящие машины освещали поле боя. Связь с батальонами прервалась. 2-й и 3-й батальоны продолжали стойко сражаться на прежнем рубеже обороны, но 1-й батальон, понеся очень большие потери, отошел на юг, к станции Чарны. Восемь немецких танков прорвались к командному пункту подполковника А.К.Орлова. Командир полка вызвал огонь на себя, и тем самым заставил немецких танкистов отойти. К двум часам ночи бой утих, и подполковнику Орлову удалось восстановить управление 2-м и 3-м батальонами. Однако 1-й батальон был окружен фашистами у станции Чарны.

Двое суток батальон под командой капитана Я.С.Носаева находился в окружении. Когда стали кончаться боеприпасы, решили пробиваться к своим. Бойцы, вооруженные кинжалами, врукопашную прорвали немецкое окружение. В дальнейшем, в связи с угрозой флангового обхода, немецкие войска были вынуждены оставить свои позиции.

А вот что рассказал о боях под Дембицей 23-25 августа командир орудия 121-го полка старший сержант М.И.Яхин: «23 августа вечером вступаем в бой. С ходу занимаем огневые позиции и, не успев окопаться, отражаем контратаку гитлеровцев. 24 августа утром противник пустил против нас «панцирный эскадрон»: 2 «Тигра», 30 легких танков и 15 бронетранспортеров, и все это - против нашего одного батальона. Поле боя заволокло дымом, страшная трескотня автоматов и пулеметов, непрерывно гремят орудийные выстрелы и разрывы снарядов и мин. Пластуны не только не отошли ни на шаг, понимая, что противник пытается отрезать наши части, действующие южнее, но и продвинулись вперед. Правда, всем нам пришлось крепко поработать: под непрерывным обстрелом вели огонь, разворачиваясь временами на 180 градусов, - и прямой наводкой, и с закрытых позиций. За какие-нибудь 2 часа только из одного нашего орудия мы выпустили 79 снарядов. И так до вечера тлел жестокий бой.»
Вечером, путем хитроумного маневра, передвигаясь с «бабками» снопов в том порядке, как они стояли на сжатом поле, и, таким образом, сблизившись с противником, пластуны ринулись в атаку и взяли рубеж обороны.По окончании наступления, на краковском направлении под городом Тарнув, против 9-й пластунской казачьей дивизии действовали части 371-й пехотной, 18-й таншвой дивизии, а также ряд отдельных батальонов и подразделений. Ни у одного из соединений 5-й Гвардейской армии генерал-лейтенанта А.С.Жадова не было в тот момент такого многочисленного противника!
В январе 1945 года советские войска вновь перешли в наступление. За период наступления с 12 по 19 января 1945 года 9-я пластунская в упорных боях разгромила 304-ю пехотную дивизию, нанесла значительные потери 359-й и 344-й пехотным дивизиям врага. Успешные действия дивизии на краковском направлении заслуживают внимания тем, что она должна была вести стремительное наступление с фактически открытым левым флангом. Наступление в этих условиях потребовало от командования большой гибкости, частых перегруппировок.

По воспоминаниям участников боев, в том числе командира дивизии П.И.Метальникова, по сей день считается, что таких кровопролитных боев, как на одерских плацдармах, дивизии не довелось вести ни в Польше, ни на Кубани. Например, населенный пункт Нейдорф несколько раз переходил из рук в руки - то пластуны гранатами и автоматным огнем вышвыривали немцев из городка, то немецкие лыжники, оправившись от удара, возвращали город под свой контроль. В этих боях было столько взаимных вклинений, что трудно было разобрать, кто кого окружил. Пластунская дивизия насчитывала только 4148 человек и в бои были брошены все, кто мог носить оружие. Люди действовали на пределе своих сил. Был случай, когда артиллеристы 121-го полка, ворвавшись в немецкий городок и проверив нижние этажи и подвал подходящего для ночлега дома, сразу легли спать. В это время на верхних этажах спали немецкие солдаты. Утром «квартиранты» встретились, и бой закипел с новой силой. В конце февраля дивизия была отведена на отдых, но уже 12 марта вновь выдвинулась на фронт.

В ночь на 13 марта дивизия заняла исходное положение на плацдарме в районе населенных пунктов Поль-Гросс-Нойкирх, Грефенштейн, Одервильде и получила задачу во взаимодействии с 31-м танковым корпусом прорвать оборону противника севернее Поль-Гросс-Нойкирх и совместно с частями 302-й стрелковой дивизии овладеть городом Леоб-шютц. Перед фронтом дивизии оборонялись 67-й пехотный полк 371-й немецкой пехотной дивизии, 39-й моторизованный полк, саперный батальон 18-й моторизованной дивизии, батальон штрафников и батальон 1-го горнолыжного полка. Оборона противника состояла из нескольких сплошных траншей и узлов сопротивления, прикрытых проволочными заграждениями, противопехотными и противотанковыми минными полями.Сопротивление немцев было очень упорным, к тому же на линии фронта перед дивизией были замечены части противника: 14-й штурмовой полк, батальон 17-й танковой дивизии, запасной полк танковой дивизии СС «Лейб-штандарт СС Адольф Гитлер». На участке 36-го полка противник отбил четыре атаки. В пятый раз сам командир полка полковник Орлов повел за собой пластунов. С возгласом «За Родину!» бойцы и офицеры стремительно бросились на штурм укрепленного населенного пункта и заняли его. Пулей врага Орлов был ранен. Погибли командир 1-го батальона майор Носаев, командир 3-го батальона майор Пронькин. Смертельно был ранен помощник начштаба полка капитан Гутман.
Обе стороны несли в этих боях большие потери, но особенно велики они были у противника, который действовал часто безрассудно, пытаясь остановить наше дальнейшее продвижение. Пленные показывали, что всюду на стенах домов можно встретить лозунги такого содержания: «Это наш последний промышленный район. Если вы отдадите его, вы отдадите Германию».

Но все же эсэсовцы были отброшены, и в конце апреля 1945 года по распоряжению командующего 60-й армией 9-я пластунская дивизия в составе 28-го стрелкового корпуса вошла в Чехословакию, где до окончания боевых действий участвовала в освобождении городов Моравска-Острава и предместья столицы страны - Праги.

В сентябре 1945 года 9-я казачья пластунская дивизия вернулась на Родину в Краснодарский край.
Обмундирование пластунских частей

В связи с тем, что пластунская казачья дивизия формировалась в военное время и существовала в единственном числе, форма ее личного состава приобрела некоторые специфические особенности, характерные как для пехоты, так и для кавалерии.

Парадное обмундирование кубанских казаков включало темно-синюю черкеску с отделкой черного сутажа (края и напатронники) и бешмет (красный парадный и повседневный цвета хаки). Реально же в дивизии, сформированной на базе горного соединения, а не кавалерийской части, имелись вновь пошитые в домашних или кустарных условиях черкески (казачья одежда для дивизии собиралась в только что освобожденном от немцев Краснодарском крае), бешметы и башлыки. Изучая исторические фотоматериалы, можно прийти к следующему выводу: парадная одежда имелась практически у всех военнослужащих, однако, скорее всего, хранилась в обозе и использовалась для смотров, фотографирования и пропаганды. При этом черкеску с погонами на подобных мероприятиях надевали прямо на китель или гимнастерку обр. 1943 года. Бешметы в этих целях носили исключительно редко.
Кубанским казакам полагались шаровары общеармейского покроя - соответственно с красным кантом и красный башлык. Башлыки в боевых условиях носили не часто (для пехоты он менее удобен, чем для кавалерии) однако, судя по фотографиям, они были или светло-синего (терские казаки) или серого цвета с черной тесьмой (донские казаки).

Основой полевого обмундирования рядового и сержантского состава стал казакин цвета хаки со стоячим воротничком. Казакин застегивался встык на крючки. В связи с тем, что дивизию сформировали в 1943 году, на него сразу крепили погоны. Офицеры, в отличие от рядового состава, в основном носили гимнастерку или китель обр. 1943 года, практически ничем не отличаясь от других стрелковых соединений. В холодную погоду надевали общеармейские шинели, а также кавалерийские ватные куртки.
Окантовка погон пехотных частей дивизии (специальные службы обмундировывались по установленным для данных родов войск правилам) была общепринятой - малиновой. Погоны не имели эмблем специальных родов войск и служб. Однако, судя по фотографиям, у некоторых офицеров кавалерийские эмблемы на погонах все же есть, но данный нонсенс, как и голубая окантовка погон для данной казачьей части вполне понятен.
Кроме казакинов особые отличия в форме солдат и офицеров дивизии определялись ношением кубанок и кинжалов. Кубанки были как черного (основная масса, потому что кубанским казакам полагались папахи-кубанки черного меха с красным донышком, отделанным черным сутажом у рядовых и золотистым - у офицеров), так и коричневого и белого каракуля с различным цветом и отделкой донца. Носил кубанки весь личный состав дивизии вместе с пилотками и фуражкамиобщеармейского образца. Судя по тому, что на фото не видно звездочек на многих кубанках, последние использовались личным составом как элемент парадной униформы. Хотя какая то часть бойцов носила этот головной убор каждый день. Кинжалы, или в отдельных случаях ножи различных образцов, были кустарной работы и имелись практически у каждого солдата пластуна. Кроме вышеперечисленных отличий, замечено еще одно - практически отсутствуют пластуны в ботинках и обмотках, казаки одеты только в сапоги. Снаряжение и вооружение солдат и офицеров дивизии полностью соответствовало общеармейскому.

9-я пластунская Краснодарская Краснознаменная горнострелковая дивизия
Пластун - это казак-пехотинец. Первоначально пластунами называли лучших казаков из тех, что несли пограничную охрану на окраинах Российского государства, а также выполняли ряд специфических функций в бою (разведка, снайперский огонь, штурмовые действия), не характерных для использования в конном строю.

Лично по инициативе И.В.Сталина началось формирование пластунской казачьей дивизии. 9-я горнострелковая дивизия, сформированная ранее из кубанских казаков, преобразовывалась в казачью.

3 сентября, сдав свой участок обороны 89-й стрелковой дивизии, 9-я горнострелковая выводится сперва в армейский, затем во фронтовой резерв, а к 11 сентября сосредотачивается в районе Краснодара, перейдя уже в резерв Ставки Верховного Главнокомандования. Ее четыре полка (по пять горнострелковых рот в каждом) были сведены в три (36, 121, 193-й) полка трехбатальошгого состава. Вся артиллерия 256-го полка, перевозившаяся до сих пор на вьюках, была переведена на механизированную тягу. Кроме того, дивизия получила дополнительно 1448-й самоходный артиллерийский полк - сорок боевых машин. Дивизион ПВО был переоснащен новейшими 85-мм пушками.

Численность личного состава достигла 14,5 тыс. человек. Следует подчеркнуть, что дивизия переформировывалась по особым штатам и со специальным предназначением. Это подчеркивало и новое наименование. Полностью дивизия теперь именовалась так: «9-я пластунская Краснодарская Краснознаменная ордена Красной Звезды дивизия.»

В ходе переформирования дивизию дважды посетил представитель Ставки Маршал Ворошилов. Вместе с ним приезжал и генерал-полковник Штеменко - тогда начальник оперативного управления Генерального штаба. В изданных воспоминаниях Сергей Матвеевич пишет: «Пластунская дивизия всем своим видом радовала глаз. Подразделения - полнокровные. Бойцы - молодец к молодцу. Много бравых стариков добровольцев с георгиевскими крестами на груди. Одеты все с иголочки в бешметы и кубанки».

Командиром соединения был назначен полковник (позже генерал-майор) П.И. Метальников.

Использовать пластунскую дивизию можно было только с разрешения Ставки. Это соединение берегли и не бросали в бой сразу по окончании процесса формирования. Сильной стороной казачьей дивизии была психологическая спаянность, что казачьи сотни (эквивалент роты) формировались по станичному принципу, где «все друг друга давно знали». В таком соединении нельзя было струсить или предать товарища - об этом сразу же узнали бы родные и близкие такого человека.

В середине марта 1944 года дивизия была переброшена в район Каменец-Подольска, где вошла в состав 95-го стрелкового корпуса 18-й Армии 1-го Украинского фронта. Но вместо сражений с фашистами казаки были привлечены к деятельности несколько иного рода - борьбе с ОУНовцами и бандеровцами.
По воспоминаниям многих ветеранов войны боеспособность пополнения, которое влилось в состав Красной Армии в 1944 году из оккупированных областей СССР, и особенно с Западной Украины, была низкой. С немцами они худо-бедно воевали, а вот использовать такие части против украинских националистов было просто опасно. Казаки же совсем другое дело. К бандеровским и ОУНовским идеям они относились «как матросы к Временному правительству» и давили врагов «штыком и прикладом». Поэтому в тылу расположения 18-й Армии активная деятельность националистов была оперативно свернута.

В августе 1944 года дивизия вместе с советскими войсками вступила в Польшу.

Артиллерийскую подготовку атаки фашисты начали только в три часа дня. Затем бросили па центр обороны полка десятки танков и мотопехоту. Ожесточенный бой продолжался более одиннадцати часов подряд. Первая волна атакующих была остановлена пластунами перед передним краем. Из 12 легких танков восемь горели, пехота, прижимаясь к земле, стала отходить. Однако сквозь дым горящих машин уже шла вторая волна атакующих - 12 средних танков. Им удалось вклиниться в оборону 36-го полка на стыке 1-го и 3-го батальонов. Артиллеристы и самоходчики вели огонь прямой наводкой, пластуны ползли навстречу танкам с гранатами в руках.

Наступили сумерки. Горящие машины освещали поле боя. Связь с батальонами прервалась. 2-й и 3-й батальоны продолжали стойко сражаться на прежнем рубеже обороны, но 1-й батальон, понеся очень большие потери, отошел на юг, к станции Чарны. Восемь немецких танков прорвались к командному пункту подполковника А.К.Орлова. Командир полка вызвал огонь на себя, и тем самым заставил немецких танкистов отойти. К двум часам ночи бой утих, и подполковнику Орлову удалось восстановить управление 2-м и 3-м батальонами. Однако 1-й батальон был окружен фашистами у станции Чарны.

Вечером, путем хитроумного маневра, передвигаясь с «бабками» снопов в том порядке, как они стояли на сжатом поле, и, таким образом, сблизившись с противником, пластуны ринулись в атаку и взяли рубеж обороны.

По окончании наступления, на краковском направлении под городом Тарнув, против 9-й пластунской казачьей дивизии действовали части 371-й пехотной, 18-й таншвой дивизии, а также ряд отдельных батальонов и подразделений. Ни у одного из соединений 5-й Гвардейской армии генерал-лейтенанта А.С.Жадова не было в тот момент такого многочисленного противника!

В начале февраля 1945 года дивизия вступили в Германию. 9 февраля казачье соединение получило задачу выйти на шоссейную дорогу, связывающую крупные промышленные города Рыбник и Ратибор, и тем самым отрезать путь войскам противника, отходящим к Одеру. И противник в данном случае был совершенно особый.
В отличие от потрепанных 712-й немецкой пехотной и 97-й горно-пехотной дивизий, а также от остатков 2-й танковой дивизии (почти без танков), с которыми приходилось иметь дело на последнем этапе сражений в Польше, пластунам противостояли полностью укомплектованные 1 и 2-й горнолыжные полки, усиленные минометами и даже танками. Лыжники были отлично экипированы, имели белые утепленные костюмы, снегоступы и прочее снаряжение, позволявшее активно действовать в зимних условиях.

Пластунская дивизия насчитывала только 4148 человек и в бои были брошены все, кто мог носить оружие. Люди действовали на пределе своих сил. Был случай, когда артиллеристы 121-го полка, ворвавшись в немецкий городок и проверив нижние этажи и подвал подходящего для ночлега дома, сразу легли спать. В это время на верхних этажах спали немецкие солдаты. Утром «квартиранты» встретились, и бой закипел с новой силой. В конце февраля дивизия была отведена на отдых, но уже 12 марта вновь выдвинулась на фронт.

Перед фронтом дивизии оборонялись 67-й пехотный полк 371-й немецкой пехотной дивизии, 39-й моторизованный полк, саперный батальон 18-й моторизованной дивизии, батальон штрафников и батальон 1-го горнолыжного полка. Оборона противника состояла из нескольких сплошных траншей и узлов сопротивления, прикрытых проволочными заграждениями, противопехотными и противотанковыми минными полями.
Сопротивление немцев было очень упорным, к тому же на линии фронта перед дивизией были замечены части противника: 14-й штурмовой полк, батальон 17-й танковой дивизии, запасной полк танковой дивизии СС «Лейб-штандарт СС Адольф Гитлер». На участке 36-го полка противник отбил четыре атаки. В пятый раз сам командир полка полковник Орлов повел за собой пластунов.

С возгласом «За Родину!» бойцы и офицеры стремительно бросились на штурм укрепленного населенного пункта и заняли его. Пулей врага Орлов был ранен. Погибли командир 1-го батальона майор Носаев, командир 3-го батальона майор Пронькин. Смертельно был ранен помощник начштаба полка капитан Гутман.

В сентябре 1945 года 9-я казачья пластунская дивизия вернулась на Родину в Краснодарский край.

ДОНСКИЕ ПАРТИЗАНСКИЕ ОТРЯДЫ И ИХ НАЧАЛЬНИКИ В ГРАЖДАНСКУЮ ВОЙНУ НА ДОНУ (1917-1920 ГГ.) 04.07.11 Автор: А. Падалкин Источник: Орган общеказачьей мысли журнал «Родимый край» № 50. Январь-Февраль 1964 г. Издатель: Донское Войсковое Объединение. Идут студенты, гимназисты, И льется молодая кровь. И в этот час, кровавый час. Святое имя «партизаны» Опять омолодило нас. Есть правда Божия на свете. И убеленных сединой Учить нежданно стали дети... Б. Марков («Донская Волна», № 26) История донского партизанства, как и история каждого партизанского отряда в отдельности, ждет своих исследователей. Партизаны в эпоху А. М. Каледина С первых дней гражданской войны на Дону, т. е. с начала ноября 1917 г. по 12 февраля 1918, по инициативе отдельных лиц был организован для борьбы с большевиками целый ряд отрядов из казаков - добровольцев. Все они потом вошли в историю борьбы под именем партизанских отрядов, хоть и не все именовались таковыми. Названия большей части из них сохранились в мемуарной литературе и в каз. периодической печати, но некоторая часть из них вошла в рубрику безымянных «разных мелких отрядов». Со временем, возможно, если не все, то часть из стих мелких отрядов будет названа и рассказана история их возникновения и постигшая их судьба... В историю донского партизанства, как его основоположник, вошел отряд есаула В. М. Чернецова, как первый антибольшевистский отряд на Дону, назвавший себя «партизанским». Но первым человеком, просившим разрешения у Атамана Каледина на формирование, по принципу добровольчества, антибольшевистских отрядов, был полковник Полковников, последний командующий войсками Петроградского военного округа при Временном Правительстве. Разрешение это он просил в самом начале ноября 1917 г., но его не получил1. Однако, через некоторое время, по всей вероятности, самочинно, он организовал такой отряд. Некоторые называют его «отрядом казаков-волонтеров». По одним сведениям отряд действовал на севере Дона, в сторону станции Поворино, по другим - в районе станицы Великокняжеской. Но по тем и другим сведениям, в одном из боев с большевиками сам Полковников был захвачен в плен и расстрелян. Что сталось с его отрядом - неизвестно... К этому времени относится появление на ж.-д. линии, в районе Поворино, отряда есаула Талалаева. Это дало основание утверждать, что есаул Талалаев вступил в командование отрядом Полковникова после его пленения, но по другим источникам выходило, что есаул Талалаев сформировал собственный отряд. Так или иначе, иных сведений, кроме того, что эти отряды существовали, нет... Главная масса казачьих антибольшевистских отрядов на Дону была создана в Новочеркасске или Ростове уже с разрешения Атамана Каледина, но создавались отряды самотеком и на границах Донской области. Имеются данные, что весь ноябрь месяц 1917 г. на линии ж. д. Торговая-Царицын действовал какой-то самостоятельный отряд по разоружению солдатских полков, шедших с Кавказского фронта. Но кроме того, что он помогал «экспедиционному отряду организации генерала Алексеева» добывать оружие, ничего об этом отряде неизвестно. Имеются также сведения, что какой-то отряд, вплоть до января 1918 г., воевал на линии ж. д. Царицын-Поворино, базируясь на станицу Качалинскую... Точно известно было о существовании на севере Дона отряда сотника Попова под именованием «Отряда Стеньки Разина». Где он был сформирован, где действовал, из кого состоял - неизвестно. Известно только, что, пробиваясь к Новочеркасску, отряд был окружен красными 30 янв. 1918 г. около хутор Чекалова, недалеко от станции Моровской, и там был уничтожен... Имеются сведения о существовании в конце декабря 1917 г. другого отряда Попова, но уже есаула. Отряд этот был организован где-то в Хопёрском округе по инициативе генерал Потоцкого. В начале января 1918 г. он спустился на юг, в Донецкий округ, в станицу Мигулинскую. Там следы его потерялись... Первым по названию «Партизанский отряд» был отряд, сформированный есаул В. М. Чернецовым из офицерской и, гл. обр., учащейся молодежи. И первым, записавшимся в отряд партизана Чернецова, был кадет Донского кадетского корпуса Кутырев. Чернецовский отряд выступил на фронт в начале декабря 1917 г.

9-я пластунская Краснодарская Краснознаменная
ордена Красной Звезды дивизия

9-я пластунская Краснодарская Краснознаменная горнострелковая
дивизия им. Верховного Совета Грузинской ССР

Евгений Дриг

1943 год стал годом перелома во Второй Мировой войне, перелома не только военно-технического, но и психологического. В этот период обе противоборствующие стороны начали формировать элитные соединения, высокий боевой дух которых базировался на отдельных моментах национальной истории и культуры. В немецких моторизованных и танковых дивизиях СС «эксплуатировали» эпос древнейших германских племен с их суровыми ритуалами завоевателей. В СССР на смену «пролетарским» дивизиям шли гвардейские и казачьи части, само название которых было связано с защитой Родины от иноземных захватчиков и являлось образцом служения воинскому долгу. Уже в 1942 году в действующей армии находилось несколько Гвардейских казачьих соединений, однако, ни одно из них не являлось пластунским.
Пластун - это казак-пехотинец. Первоначально пластунами называли лучших казаков из тех, что несли пограничную охрану на окраинах Российского государства, а также выполняли ряд специфических функций в бою (разведка, снайперский огонь, штурмовые действия), не характерных для использования в конном строю. Казаки-пластуны, как правило, перебрасывались к месту боев на пароконных бричках, чем обеспечивалась высокая мобильность пеших частей. К тому же определенные воинские традиции, а также спаянность казачьих соединений обеспечивали последним лучшую боевую и морально-психологическую подготовку.
Лично по инициативе И.В.Сталина, который, наконец, понял, что казаки в данный момент полезней для Родины, чем Коминтерн, началось формирование пластунской казачьей дивизии. 9-я горнострелковая дивизия, сформированная ранее из кубанских казаков, преобразовывалась в казачью.
3 сентября, сдав свой участок обороны 89-й стрелковой дивизии, 9-я горнострелковая выводится сперва в армейский, затем во фронтовой резерв, а к 11 сентября сосредотачивается в районе Краснодара, перейдя уже в резерв Ставки Верховного Главнокомандования. Ее четыре полка (по пять горнострелковых рот в каждом) были сведены в три (36, 121, 193-й) полка трехбатальошгого состава. Вся артиллерия 256-го полка, перевозившаяся до сих пор на вьюках, была переведена на механизированную тягу. Кроме того, дивизия получила дополнительно 1448-й самоходный артиллерийский полк - сорок боевых машин. Дивизион ПВО был переоснащен новейшими 85-мм пушками.

Дивизия теперь была настолько насыщена средствами тяги, что могла самостоятельно совершать комбинированные марши по
100-150 километров в сутки. Численность личного состава увеличилась более чем в полтора раза и достигла 14,5 тыс. человек. Следует подчеркнуть, что дивизия переформировывалась по особым штатам и со специальным предназначением. Это подчеркивало и новое наименование, которое, как говорилось в приказе Верховного Главнокомандующего от 3 сентября, она получила «за разгром немецко-фашистских захватчиков на Кубани, освобождение Кубани и ее краевого центра - города Краснодара». Полностью дивизия теперь именовалась так: 9-я пластунская Краснодарская Краснознаменная ордена Красной Звезды дивизия. Кубань взяла на себя заботу о снабжении дивизии продовольствием и обмундированием. Повсюду в Краснодаре и окрестных станицах срочно создавались мастерские, в которых казачки шили тысячи комплектов пластунской формы - кубанки, черкески, бешметы, башлыки. Шили для своих мужей, отцов, сыновей.

В ходе переформирования дивизию дважды посетил представитель Ставки Верховного Главнокомандования Маршал Советского Союза К.Е.Ворошилов. Вместе с ним приезжал и генерал-полковник С.М.Штеменко - тогда начальник оперативного управления Генерального штаба. В изданных воспоминаниях Сергей Матвеевич пишет: «Пластунская дивизия всем своим видом радовала глаз. Подразделения - полнокровные. Бойцы - молодец к молодцу. Много бравых стариков добровольцев с георгиевскими крестами на груди. Одеты все с иголочки в бешметы и кубанки».
Командиром соединения был назначен полковник (позже генерал-майор) П.И.Метальников.
Использовать пластунскую дивизию можно было только с разрешения Ставки. Это соединение берегли и не бросали в бой сразу по окончании процесса формирования. Сильной стороной казачьей дивизии была характерная безупречная преданность идее русского государства и психологическая спаянность, вызванная тем, что казачьи сотни (эквивалент роты) формировались по станичному принципу, где «все друг друга давно знали». В таком соединении нельзя было струсить или предать товарища - об этом сразу же узнали бы родные и близкие такого человека. Вкупе с особыми этическими нормами казаков данный способ комплектования способствовал высокой боеспособности пластунских частей, несмотря на то, что в кубанских станицах проживали люди разных национальностей.
До марта 1944 года дивизия, то находясь в распоряжении Ставки Верховного Главнокомандования, то переходя во временное подчинение различным войсковым начальникам, дислоцировалась на Кубани - Краснодар, Темрюк, коса Чушка, станица Крымская. В этот период в боевых действиях участвовали только отдельные отряды соединения. Так, в боях за город Керчь отличился 1-й пластунский штурмовой отряд добровольцев в составе Отдельной Приморской Армии, который в яростном противоборстве с немецкими частями отбил у них сразу несколько улиц.
В середине марта 1944 года дивизия была переброшена в район Каменец-Подольска, где вошла в состав 95-го стрелкового корпуса 18-й Армии 1-го Украинского фронта. Но вместо сражений с фашистами казаки были привлечены к деятельности несколько иного рода - борьбе с ОУНовцами и бандеровцами. По воспоминаниям многих ветеранов войны боеспособность пополнения, которое влилось в состав Красной Армии в 1944 году из оккупированных областей СССР, и особенно с Западной Украины, была низкой. С немцами они худо-бедно воевали, а вот использовать такие части против украинских националистов было просто опасно. Казаки же совсем другое дело. К бандеровским и ОУНовским идеям они относились «как матросы к Временному правительству» и давили врагов Российского государства «штыком и прикладом». Поэтому в тылу расположения 18-й Армии активная деятельность националистов была оперативно свернута.
В августе 1944 года дивизия вместе с советскими войсками вступила в Польшу.

С 21 августа дивизия в составе 33-го гвардейского стрелкового корпуса 5-й гвардейской армии 1-го Украинского фронта начала боевые действия на краковском направлении.
21 августа на подходе к району боевых действий дивизия получила приказ приттять участок от 14-й гвардейской и 78-й стрелковых дивизий и совместно с 4-м танковым корпусом, наступая в направлении Дембицьт, к исходу дня овладеть городом.
На подготовку к наступлению дивизия имела 5-6 часов. Ее 256-й артиллерийский полк не успел еще вернуться из расположения 14-й гвардейской стрелковой дивизии, которой был временно подчинен, 1448-й самоходный артиллерийский полк из-за отсутствия бензина остался в лесу восточнее Тшесня. Таким образом, дивизия к началу наступления фактически лишилась своей артиллерии, а в связи с ограниченным временем изучить местность и группировку войск противника не удалось.
В два часа пополудни 9-я дивизия перешла в наступление. Правее наступала 14-я гвардейская стрелковая дивизия.
Местность представляла собой поросшую кустарником равнину, с рощами и редкими населенными пунктами. Несмотря на слабую поддержку артиллерии в первые дни наступления, дивизия довольно успешно продвигалась. Противник отходил от одного опорного пункта к другому, часто переходя в контратаки.
К исходу 22 августа подразделения дивизии вместе с частями 15-го стрелкового корпуса штурмом овладели городом Дсмбица.
Непосредственно против казачьего соединения действовали части 371-й пехотной и 18-й танковой немецких дивизий, которые 23 августа нанесли мощный контрудар по советским войскам. Однако, несмотря на то, что в нем участвовало до 60 танков противника, которые поддерживал батальон пехоты, атаку удалось остановить. Потеряв 9 танков и 200 человек личного состава, противник откатился назад.
23 августа, достав где-то топливо, на позициях неожиданно появился 1448-й самоходно-артиллерийский полк. Это позволило командованию дивизии сколотить оперативную группу из 36-го пластунского, 256-го артиллерийского и 1448-го самоходно-артиллерийских полков под началом командира 36-го полка подполковника А.К.Орлова. Отрезая группировку немцев, оборонявшихся на левом берегу реки Вислока и в районе Дембицы, 36-й полк вырвался далеко вперед, углубился на 30 км в немецкую оборону и попал в окружение вместе с подразделениями огневой поддержки.
Ночь прошла относительно спокойно. В 8 часов утра противник открыл сильнейший артиллерийско-минометный огонь и атаковал пластунов сразу с трех направлений: в центре - на Борову, через правый фланг полка - на Вевюрк, на левом фланге - на станцию Чарны. Эта и последующие за ней атаки были отбиты пластунами при поддержке артиллеристов и самоходчиков.
Всю следующую ночь перед передним краем орали немецкие громкоговорители, суля «сто тысяч марок, собственный каменный дом и три гектара земли» тому, кто перейдет к немцам и доставит «живым или мертвым» командира полка Орлова.
Артиллерийскую подготовку атаки фашисты начали только в три часа дня. Затем бросили па центр обороны полка десятки танков и мотопехоту. Ожесточенный бой продолжался более одиннадцати часов подряд. Первая волна атакующих была остановлена пластунами перед передним краем. Из 12 легких танков восемь горели, пехота, прижимаясь к земле, стала отходить. Однако сквозь дым горящих машин уже шла вторая волна атакующих - 12 средних танков. Им удалось вклиниться в оборону 36-го полка на стыке 1-го и 3-го батальонов. Артиллеристы и самоходчики вели огонь прямой наводкой, пластуны ползли навстречу танкам с гранатами в руках.
В разгар боя, когда подполковник А.К.Орлов, собрав все, что было под рукой, пытался восстановить расчлененную противником оборону полка, появилась третья волна фашистских танков. Четыре из них были подбиты, однако противнику удалось поджечь несколько наших самоходных установок и прорваться на огневые позиции одного из дивизионов 256-го артиллерийского полка. Самоходчики под командованием майора В.Я.Гуменчука и артиллеристы во главе с майором Д. И.Тепловым сражались мужественно и упорно, но силы были слишком неравными.
Наступили сумерки. Горящие машины освещали поле боя. Связь с батальонами прервалась. 2-й и 3-й батальоны продолжали стойко сражаться на прежнем рубеже обороны, но 1-й батальон, понеся очень большие потери, отошел на юг, к станции Чарны. Восемь немецких танков прорвались к командному пункту подполковника А.К.Орлова. Командир полка вызвал огонь на себя, и тем самым заставил немецких танкистов отойти. К двум часам ночи бой утих, и подполковнику Орлову удалось восстановить управление 2-м и 3-м батальонами. Однако 1-й батальон был окружен фашистами у станции Чарны.
Двое суток батальон под командой капитана Я.С.Носаева находился в окружении. Когда стали кончаться боеприпасы, решили пробиваться к своим. Бойцы, вооруженные кинжалами, врукопашную прорвали немецкое окружение. В дальнейшем, в связи с угрозой флангового обхода, немецкие войска были вынуждены оставить свои позиции.
А вот что рассказал о боях под Дембицей 23-25 августа командир орудия 121-го полка старший сержант М.И.Яхин: «23 августа вечером вступаем в бой. С ходу занимаем огневые позиции и, не успев окопаться, отражаем контратаку гитлеровцев. 24 августа утром противник пустил против нас «панцирный эскадрон»: 2 «Тигра», 30 легких танков и 15 бронетранспортеров, и все это - против нашего одного батальона. Поле боя заволокло дымом, страшная трескотня автоматов и пулеметов, непрерывно гремят орудийные выстрелы и разрывы снарядов и мин. Пластуны не только не отошли ни на шаг, понимая, что противник пытается отрезать наши части, действующие южнее, но и продвинулись вперед. Правда, всем нам пришлось крепко поработать: под непрерывным обстрелом вели огонь, разворачиваясь временами на 180 градусов, - и прямой наводкой, и с закрытых позиций. За какие-нибудь 2 часа только из одного нашего орудия мы выпустили 79 снарядов. И так до вечера тлел жестокий бой.»
Вечером, путем хитроумного маневра, передвигаясь с «бабками» снопов в том порядке, как они стояли на сжатом поле, и, таким образом, сблизившись с противником, пластуны ринулись в атаку и взяли рубеж обороны.
По окончании наступления, на краковском направлении под городом Тарнув, против 9-й пластунской казачьей дивизии действовали части 371-й пехотной, 18-й таншвой дивизии, а также ряд отдельных батальонов и подразделений. Ни у одного из соединений 5-й Гвардейской армии генерал-лейтенанта А.С.Жадова не было в тот момент такого многочисленного противника!
В январе 1945 года советские войска вновь перешли в наступление. За период наступления с 12 по 19 января 1945 года 9-я пластунская в упорных боях разгромила 304-ю пехотную дивизию, нанесла значительные потери 359-й и 344-й пехотным дивизиям врага. Успешные действия дивизии на краковском направлении заслуживают внимания тем, что она должна была вести стремительное наступление с фактически открытым левым флангом. Наступление в этих условиях потребовало от командования большой гибкости, частых перегруппировок.

23 января части дивизии в составе 5-й гвардейской армии вновь перешли в наступление и, преодолевая упорное сопротивление и контратаки противника, подошли к центру Домбровского угольного бассейна - городу Хжанув, а 25 января - к реке Пшемша.
29 января после пятиминутного артиллерийского налета по переднему краю обороны противника пластуны стремительной атакой овладели рядом населенных пунктов, в том числе Освсн-цимским концентрационным лагерем. В лагере томились десятки тысяч еле живых узников со всей Европы. Когда пластуны, разбив ворота, сказали людям, что они свободны, те плакали от радости. Никто из них не рассчитывал остаться живым. Горы пепла и одежды, оставшиеся в лагере, без слов говорили о том, какая их ожидала участь.
В начале февраля 1945 года дивизия вступили в Германию. 9 февраля казачье соединение получило задачу выйти на шоссейную дорогу, связывающую крупные промышленные города Рыбник и Ратибор, и тем самым отрезать путь войскам противника, отходящим к Одеру. И противник в данном случае был совершенно особый. В отличие от потрепанных 712-й немецкой пехотной и 97-й горно-пехотной дивизий, а также от остатков 2-й танковой дивизии (почти без танков), с которыми приходилось иметь дело на последнем этапе сражений в Польше, пластунам противостояли полностью укомплектованные 1 и 2-й горнолыжные полки, усиленные минометами и даже танками. Лыжники были отлично экипированы, имели белые утепленные костюмы, снегоступы и прочее снаряжение, позволявшее активно действовать в зимних условиях.
По воспоминаниям участников боев, в том числе командира дивизии П.И.Метальникова, по сей день считается, что таких кровопролитных боев, как на одерских плацдармах, дивизии не довелось вести ни в Польше, ни на Кубани. Например, населенный пункт Нейдорф несколько раз переходил из рук в руки - то пластуны гранатами и автоматным огнем вышвыривали немцев из городка, то немецкие лыжники, оправившись от удара, возвращали город под свой контроль. В этих боях было столько взаимных вклинений, что трудно было разобрать, кто кого окружил. Пластунская дивизия насчитывала только 4148 человек и в бои были брошены все, кто мог носить оружие. Люди действовали на пределе своих сил. Был случай, когда артиллеристы 121-го полка, ворвавшись в немецкий городок и проверив нижние этажи и подвал подходящего для ночлега дома, сразу легли спать. В это время на верхних этажах спали немецкие солдаты. Утром «квартиранты» встретились, и бой закипел с новой силой. В конце февраля дивизия была отведена на отдых, но уже 12 марта вновь выдвинулась на фронт.
В ночь на 13 марта дивизия заняла исходное положение на плацдарме в районе населенных пунктов Поль-Гросс-Нойкирх, Грефенштейн, Одервильде и получила задачу во взаимодействии с 31-м танковым корпусом прорвать оборону противника севернее Поль-Гросс-Нойкирх и совместно с частями 302-й стрелковой дивизии овладеть городом Леоб-шютц. Перед фронтом дивизии оборонялись 67-й пехотный полк 371-й немецкой пехотной дивизии, 39-й моторизованный полк, саперный батальон 18-й моторизованной дивизии, батальон штрафников и батальон 1-го горнолыжного полка. Оборона противника состояла из нескольких сплошных траншей и узлов сопротивления, прикрытых проволочными заграждениями, противопехотными и противотанковыми минными полями.
Сопротивление немцев было очень упорным, к тому же на линии фронта перед дивизией были замечены части противника: 14-й штурмовой полк, батальон 17-й танковой дивизии, запасной полк танковой дивизии СС «Лейб-штандарт СС Адольф Гитлер». На участке 36-го полка противник отбил четыре атаки. В пятый раз сам командир полка полковник Орлов повел за собой пластунов. С возгласом «За Родину!» бойцы и офицеры стремительно бросились на штурм укрепленного населенного пункта и заняли его. Пулей врага Орлов был ранен. Погибли командир 1-го батальона майор Носаев, командир 3-го батальона майор Пронькин. Смертельно был ранен помощник начштаба полка капитан Гутман.
Обе стороны несли в этих боях большие потери, но особенно велики они были у противника, который действовал часто безрассудно, пытаясь остановить наше дальнейшее продвижение. Пленные показывали, что всюду на стенах домов можно встретить лозунги такого содержания: «Это наш последний промышленный район. Если вы отдадите его, вы отдадите Германию».
Но все же эсэсовцы были отброшены, и в конце апреля 1945 года по распоряжению командующего 60-й армией 9-я пластунская дивизия в составе 28-го стрелкового корпуса вошла в Чехословакию, где до окончания боевых действий участвовала в освобождении городов Моравска-Острава и предместья столицы страны - Праги.
В сентябре 1945 года 9-я казачья пластунская дивизия вернулась на Родину в Краснодарский край.
Обмундирование пластунских частей
В связи с тем, что пластунская казачья дивизия формировалась в военное время и существовала в единственном числе, форма ее личного состава приобрела некоторые специфические особенности, характерные как для пехоты, так и для кавалерии.
Парадное обмундирование кубанских казаков включало темно-синюю черкеску с отделкой черного сутажа (края и напатронники) и бешмет (красный парадный и повседневный цвета хаки). Реально же в дивизии, сформированной на базе горного соединения, а не кавалерийской части, имелись вновь пошитые в домашних или кустарных условиях черкески (казачья одежда для дивизии собиралась в только что освобожденном от немцев Краснодарском крае), бешметы и башлыки. Изучая исторические фотоматериалы, можно прийти к следующему выводу: парадная одежда имелась практически у всех военнослужащих, однако, скорее всего, хранилась в обозе и использовалась для смотров, фотографирования и пропаганды. При этом черкеску с погонами на подобных мероприятиях надевали прямо на китель или гимнастерку обр. 1943 года. Бешметы в этих целях носили исключительно редко.
Кубанским казакам полагались шаровары общеармейского покроя - соответственно с красным кантом и красный башлык. Башлыки в боевых условиях носили не часто (для пехоты он менее удобен, чем для кавалерии) однако, судя по фотографиям, они были или светло-синего (терские казаки) или серого цвета с черной тесьмой (донские казаки).
Основой полевого обмундирования рядового и сержантского состава стал казакин цвета хаки со стоячим воротничком. Казакин застегивался встык на крючки. В связи с тем, что дивизию сформировали в 1943 году, на него сразу крепили погоны. Офицеры, в отличие от рядового состава, в основном носили гимнастерку или китель обр. 1943 года, практически ничем не отличаясь от других стрелковых соединений. В холодную погоду надевали общеармейские шинели, а также кавалерийские ватные куртки.
Окантовка погон пехотных частей дивизии (специальные службы обмундировывались по установленным для данных родов войск правилам) была общепринятой - малиновой. Погоны не имели эмблем специальных родов войск и служб. Однако, судя по фотографиям, у некоторых офицеров кавалерийские эмблемы на погонах все же есть, но данный нонсенс, как и голубая окантовка погон для данной казачьей части вполне понятен.
Кроме казакинов особые отличия в форме солдат и офицеров дивизии определялись ношением кубанок и кинжалов. Кубанки были как черного (основная масса, потому что кубанским казакам полагались папахи-кубанки черного меха с красным донышком, отделанным черным сутажом у рядовых и золотистым - у офицеров), так и коричневого и белого каракуля с различным цветом и отделкой донца. Носил кубанки весь личный состав дивизии вместе с пилотками и фуражками общеармейского образца. Судя по тому, что на фото не видно звездочек на многих кубанках, последние использовались личным составом как элемент парадной униформы. Хотя какая то часть бойцов носила этот головной убор каждый день. Кинжалы, или в отдельных случаях ножи различных образцов, были кустарной работы и имелись практически у каждого солдата пластуна. Кроме вышеперечисленных отличий, замечено еще одно - практически отсутствуют пластуны в ботинках и обмотках, казаки одеты только в сапоги. Снаряжение и вооружение солдат и офицеров дивизии полностью соответствовало общеармейскому.
Несколько слов об обмундировании самоходчиков 1448-го самоходно-артиллерийского полка. Кроме положенного танкистам и самоходчикам общеармейского и специального обмундирования, личный состав полка носил также элементы казачьей униформы. Поэтому экипаж в танковых комбинезонах и кубанках для данной части был довольно обычен.