Загадочная и величественная цивилизация майя. Керамическая «Книга Мёртвых» древних майя (I)

Своего расцвета цивилизации доколумбовой Америки достигли у майя, инков и ацтеков. Целый ряд общих позволяет ученым сделать вывод, что наследницей культурной традиции ольмеков стала цивилизация майя.

Историю культуры этого народа принято делить на три периода. Первый период (с древности до 317 г.) — время возникновения городов-государств, примитивного подсечного земледелия, изготовления хлопчатобумажных тканей и др. Второй период (317-987) — древнее царство, или классический период, — время роста городов (Паленке, Чичен-Ица, Тулума) и одновременно таинственного исхода из них населения в начале X в. Третий период (987-XVI в.) — новое царство, или постклассический период, — время прихода европейских конкистадоров, принятия новых законов, стилей в жизни и искусстве, смешения культур, братоубийственных войн и т.д.

Около 300 г. до н.э. в географической области, охватывающей часть современной Мексики, Гватемалы, Белиза и Гондураса, начала формироваться цивилизация майя. На этой территории народ майя построил несколько величественных ритуальных центров, руины которых сохранились до наших дней. Эти центры состояли из нескольких больших зданий, а их население было незначительным — в основном жрецы, их слуги и ремесленники. В центрах проводились большие религиозные праздники, на которые стекались большие массы людей.

Составляла духовную основу культуры майя, как во многих древних цивилизациях. В представлениях майя мир являлся сложным образованием, его наполняли различные священные силы. Поэтому пантеон богов был очень велик. Известны десятки богов, которые в зависимости от их функций разделяются на группы: боги плодородия, воды, охоты, огня, звезд, смерти, войны и т.д. Главными были бог плодоносного дождя и смертоносной молнии с головой, как у тапира, бог Солнца и ночного неба, бог кукурузы — покровитель жизни и смерти. Все они имели человеческий облик, благодаря которому их можно легко узнать в иероглифических надписях.

В основе религиозных взглядов майя лежала связь жизни и смерти, вечный круговорот умирания и возрождения. Поэтому все божества майя двойственны и совмещают два противоположных начала — жизни и смерти, любви и ненависти, земли и неба. Своих главных богов майя изображали в виде пернатой змеи: перья — символ неба, змея — символ земли. Они считали, что в зависимости от деяний человека после смерти душа человека пребывает л ибо в состоянии безмятежного блаженства, либо в вечных муках. Вечное блаженство ожидает того, кто его заслужил, а грешники отправляются в Метналь — преисподнюю, вечно холодную область, населенную демонами.

Религиозные ритуалы древних майя были очень сложными, особенно жертвоприношения самого разного вида, среди которых наиболее распространены были человеческие, поскольку считалось, что боги питаются только человеческой кровью. Как и вольмекской цивилизации, у майя в жертву богам приносились самые красивые девушки, получая за это вечную счастливую жизнь, и самые лучшие юноши — победители в игре в мяч.

Считалось, что каждый из богов поочередно правит миром через определенные промежутки времени, например через год или несколько лет. К моменту начала правления определенного бога майя выставляли его статуи в храмах и на площадях и те стояли до тех пор, пока не закончится время его правления. Царствование злого божества приносило людям беды и страдания, а доброго — благоденствие и процветание. Вселенная, по убеждениям майя, устроена сложно: она разделялась на 13 пространств, каждым из них ведал какой-то бог. Небо поддерживали четыре божества, и у каждого был свой цвет: красный цвет принадлежал богу востока, белый — богу севера, черный — богу запада, желтый — богу юга; в центре мироздания располагался зеленый цвет. Таким образом, число четыре у майя имело особое магическое знание. Вероятно, именно этим объясняется существование у майя четырех столиц-городов: Копана, Калакмуля, Тикаля, Паленке.

Архитектура Майя

Архитектура получила наибольшее развитие в материальной культуре майя. Существовали два типа архитектурных сооружений — жилые дома и монументальные церемониальные сооружения. Обычные жилые дома часто возводились на платформах, имели прямоугольные очертания, каменные стены, островерхие, крытые соломой, двускатные крыши; в центре дома сооружали очаг из камней. К типу церемониальных построек относились пирамиды, которые служили основанием храма, поднимая его как можно выше к небу; чаще всего храмы располагались именно на вершинах пирамид. Они были квадратными в плане, имели тес- нос внутреннее пространство (из-за толстых стен), украшались надписями, орнаментом и выполняли роль святилищ. Образцом архитектуры такого типа является «Храм надписей» в Паленке. Здания у майя строились через определенные промежутки времени — 5, 20 и 50 лет. Археологические данные свидетельствуют, что майя каждые 52 года заново облицовывали свои пирамиды и каждые пять лет воздвигали стелы (алтари). В записях на алтарях сообщалось о каких-либо событиях. Подобного подчинения художественной культуры календарю и времени не существовало нигде в мире.

Скульптура и живопись Майя

Скульптура и живопись гармонично дополняли архитектуру майя. Их образы представляют панораму жизни общества. Основные темы изображений — божества, правители, быт. Алтари и стелы украшались многофигурными композициями, сочетающими различные скульптурные жанры. Майя применяли все скульптурные жанры — резьбу, барельеф, горельеф, круглый и моделированный объем. В качестве материала использовались обсидиан, кремень, нефрит, раковины, кость и дерево. Майя умели делать также предметы культа из глины, покрывая их росписью. Многие скульптуры раскрашивались. Скульпторы уделяли большое внимание выражению лиц, деталям одежды.

Скульптурная традиция индейцев майя отличается реализмом, яркостью и энергией. На стелах и в храмовых рельефах скульптурные изображения людей выполнены одновременно реалистично и искусственно неподвижно. Обязательным требованием к скульптурным фигурам являлся S-образный разворот: ступни ног и голова фигуры изображались в профиль, а торс и плечи — анфас. В ритуальных центрах воздвигались скульптурные монументы-стелы с иероглифическими надписями, относящимися к правителю-жрецу, чье изображение присутствовало на памятнике, содержащими описание какого-либо исторического события или родословную лица, которому был посвящен данный памятник. Часто указывалась дата смерти этого лица или прихода его к власти. Само лицо изображалось при полных ритуальных регалиях, включая ушные и носовые украшения, браслеты, ожерелья, головной убор с перьями и церемониальный жезл.

Обычаи и традиции Майя

Обычаи и традиции играли особую роль в жизни майя, в первую очередь связанные с рождением ребенка, достижением половой зрелости, вступлением в брак. Рождение человека считалось проявлением благосклонности богов, особенно богини Луны — Иш-Чель. Жрецы давали младенцу детское имя и составляли для него гороскоп, предсказывающий, какое божество будет покровительствовать или вредить ребенку на протяжении всей его жизни.

Одним из главных признаков красоты у майя считалось косоглазие. Для его развития к волосам ребенка прикреплялся каучуковый шарик или небольшая бусина, свисавшая между глаз. К головке младенца спереди плотно прибинтовывали деревянную дощечку с тем, чтобы череп стал более плоским и удлинилась линия лба, что считалось признаком красоты и высокого общественного положения.

В жизни каждого представителя народа майя важное значение имел обряд половой зрелости. День для его проведения выбирался особенно тщательно. В назначенный день все участники торжества собирались во дворе дома покровителя. Жрец совершал обряд очищения жилища и изгонял злого духа, двор подметали и расстилали на земле циновки. Обряд заканчивался пиршеством и всеобщим пьянством. После него разрешалось вступление в брак. Отцы выбирали для своих сыновей будущих жен, соблюдая запрет на браки междулицами, связанными кровным родством.

Особым занятием в культуре майя считалась игра в мяч, которая носила религиозно-церемониальный характер. Подготовка к игре сопровождалась сложным ритуалом, поскольку считалось, что в игре вступают в борьбу те или иные божества.

Гибель цивилизации майя относится к XI в. Этот исторический факт до сих пор является загадкой, поскольку огромная империя вдруг погибла без видимых на то причин. При этом города остались нетронутыми — без следов разрушений, как будто их обитатели ненадолго отлучились и вскоре собирались вернуться.

Древний город Хольмуль – место, прямо скажем, не особо примечательное. На первый взгляд это всего лишь россыпь холмов в дебрях джунглей на севере Гватемалы, неподалеку от мексиканской границы. В густых лесах Петенского бассейна тепло и сухо, здесь царит тишина, нарушаемая лишь стрекотанием цикад да воплями ревунов. Но приглядитесь повнимательнее: большинство холмов сгруппированы в гигантские кольца – будто путники, поеживаясь от холода, расселись вокруг костра. На склонах зоркий глаз различит вкрапления тесаного камня и зияющие пасти тоннелей. На самом деле это вовсе не холмы, а древние пирамиды, разделившие печальную судьбу тех, кто построил их около тысячи лет назад. В классический период цивилизации майя (250–900 гг. н. э.) здесь раскинулось богатое поселение. В те времена на всей территории Центральной Америки и на юге современной Мексики процветали культура и письменность, а вот на политическом небосклоне бушевали бури. Два города-государства – два непримиримых врага – сошлись в схватке за главенство в регионе. На какое-то время один из городов взял верх – и превратился в самое близкое подобие империи за всю историю майя. Им управляли цари из канульской династии, которых, из-за символики, украшавшей их облачения и стелы, прозвали Змеиными. Раскопки в завоеванных ими городах-государствах, в том числе и на руинах Хольмуля, помогают археологам сложить мозаику истории канульских царей. Комплекс Хольмуль – не такой прославленный и крупный, как соседний Тикаль, – был обделен вниманием ученых вплоть до 2000 года, пока сюда не наведался гватемалец итальянского происхождения Франциско Эстрада-Белли. Одной из первых его находок стала постройка в километре от центральной группы пирамид Хольмуля. Внутри скрывались остатки настенной росписи с изображением воинов, прибывших, судя по всему, издалека.

К удивлению археологов, некоторые фрагменты фрески были практически уничтожены – по-видимому, самими майя, пожелавшими стереть всякую память об изображенных событиях. Надеясь разгадать эту загадку, Эстрада-Белли прорыл тоннели в недра нескольких соседних пирамид. Древние жители Мезоамерики возводили пирамиды по принципу матрешки, насаживая их одну поверх другой. Обрастая новыми слоями, пирамида сохраняла старые, что позволило исследователям проникнуть внутрь и увидеть древние сооружения в близком к первозданному виде. В 2013 году Эстрада-Белли и его команда пробрались в одну из больших пирамид. Ступеньки древней лестницы привели их ко входу в церемониальное здание. Забравшись внутрь через отверстие в полу, они обнаружили прямо над входом в древнюю гробницу превосходно сохранившийся восьмиметровый фриз. Лепные фризы – редкая находка. Взорам археологов предстало удивительное зрелище. Трое мужчин (один из них – правитель Хольмуля) поднимались из пасти странных чудовищ, окруженные обитателями загробного мира и обвитые двумя гигантскими пернатыми змеями. Фигуры, выполненные в традиционном стиле майя, казалось, оживали на глазах. Рассматривая фриз, Эстрада-Белли заметил внизу резные символы. Опустившись на колени, он разглядел цепочку знаков – иероглифов, перечисляющих правителей Хольмуля. Почти в самом центре красовался иероглиф в виде оскаливающейся змеи. «Среди разнообразных иероглифов я разглядел название – Кануль, – вспоминает Франциско. – Мы оказались в центре событий самого захватывающего периода истории майя». Следы царей династии Кануль, лелеявших мечту о власти над империей, впервые отыскали в Тикале, городе их заклятых врагов. Сотни лет огромный Тикаль – когда-то здесь насчитывалось без малого 60 тысяч жителей – господствовал над всей округой. Его величественная архитектура поражала иноземных гостей в VIII веке нашей эры ничуть не меньше, чем современных туристов. Потом, правда, пришли другие времена, но с середины XX века город вновь оттеснил своих соседей на второй план, став центром археологических исследований. Прежде всего внимание ученых привлекли сотни стел – монолитов наподобие могильных плит, украшенных резьбой. Надписи на стелах помогли ученым реконструировать хронику Тикаля вплоть до периода упадка в IX веке. Но был в этой хронике один необъяснимый пробел – примерно с 560-го по 690-й год – когда стелы не возводились, да и строительство в целом почти сошло на нет. Исследователи окрестили эти 130 лет «паузой» в истории Тикаля. Заполнять пробел ученые начали в 1960-е годы, когда на памятниках классического периода из разных городов им стал попадаться один и тот же странный знак – змеиная голова в окружении символов царского статуса. В 1973 году археолог Джойс Маркус распознала в знаке эмблемный иероглиф, который, объединив название города и титул правителя, служил чем-то вроде герба. Она же высказала предположение, что этот иероглиф может быть связан с «паузой» в истории Тикаля. А вдруг город захватило неведомое войско? Если это и вправду было так, откуда оно взялось? В сухой сезон джунгли Петена раскалены и выжжены солнцем , а в сезон дождей почти непроходимы. Здесь кишмя кишат ядовитые насекомые, опасных растений тоже хватает, а плюс к тому бродят вооруженные наркоторговцы. Но Маркус не побоялась провести в лесной глуши несколько месяцев, исследуя руины и фотографируя надписи. Везде ее встречала змеиная усмешка, особенно часто – в окрестностях древнего города Калакмуль у южной границы современной Мексики. «Этот город в качестве господствующего центра упоминался в древних текстах археологических зон по всей округе, – рассказывает Маркус. – Вокруг этой оси вращались окрестные поселения, на равном расстоянии от Калакмуля». Две центральные пирамиды Калакмуля хорошо заметны с воздуха. Маркус вспоминает, как потрясли ее масштабы древнего города – когда-то число его жителей достигало 50 тысяч человек. Повсюду возвышались стелы, но в основном это были голые, немые камни. За долгие столетия эрозия отшлифовала поверхность известняка. Во всем городе отыскались лишь два змеиных иероглифа. Загадка змей будоражила воображение молодого британского исследователя Саймона Мартина. Везде, где мог, он принялся отыскивать кусочки пазла о змеиных эмблемах из Калакмуля и менее крупных городищ. Обрывочные факты о сражениях и политических интригах со всех уголков вселенной майя сплетались в хронику династии Змеиных царей. «Мы много знали про Тикаль, а вот Калакмуль был окутан туманом, – рассказывает Мартин. – Но мало-помалу все случайные находки стали складываться в вектор, указывавший в одну сторону». Со временем вместе с археологом Николаем Грюбе Мартин выпустил книгу «Хроника царей и цариц майя», в которой сравнил Змеиное царство с черной дырой – оно поглотило все окрестные города. …В конце V века Тикаль был одним из самых могущественных городов-государств в регионе. Свои позиции, как утверждают археологи, он удерживал не в одиночку, а при поддерж-ке другого, гораздо более крупного города – Теотиуакана, возведенного высоко в горах, в 1000 километров к западу, неподалеку от современного Мехико. Век за веком союзники задавали тон в развитии культуры: живопись, архитектура, производство керамики и оружия, градостроительство несли на себе их печать. Все изменилось в VI веке – Теотиуакан оборвал все связи с миром майя, бросив Тикаль на произвол судьбы. И тут, откуда ни возьмись, появляются Змеиные цари. Нет никаких свидетельств того, что они правили Калакмулем до 635 года. Первый эмблемный иероглиф с отчетливой змеиной символикой появился в городе Цибанче на юге Мексики, в 125 километрах к северо-востоку от Калакмуля. С начала VI века два сменивших друг друга на троне представителя канульской династии, предположительно отец и сын, смекнув, что Тикаль оказался в уязвимом положении, принялись теснить его на политическом Олимпе. Старший – Каменная рука Ягуара – десятки лет разъезжал по долинам майя с дипломатическими визитами. Сегодня эти действия могут показаться вполне невинными – что плохого в том, чтобы сосватать отпрыску выгодную партию или позабавиться древней игрой в мяч? В конце концов, отчего же не заглянуть к соседям просто поздороваться? Но в мире майя поднесение даров, визиты, заключение альянсов были прелюдией к завоеваниям. Вскоре юго-восточный союзник Тикаля, Караколь, стал на сторону Змеиного царства, как и Вака, воинственный город в западных пределах империи. Мало-помалу цари канульской династии заручились поддержкой и других городов к северу, востоку и западу от Тикаля, взяв врага в смертельные тиски. Каменная рука Ягуара, призвав союзников, собрался было нанести удар – но смерть настиг-ла его прежде. Захлопнуть ловушку выпало на долю его преемника и, возможно, сына – Свидетеля Небес. Согласно надписям на алтаре в Караколе, Свидетель Небес положил конец гегемонии Тикаля 29 апреля 562 года. Он повел Змеиную армию из Ваки на восток, а в это время войска из Караколя, соседнего города-государства Наранхо, а возможно, и из Хольмуля, двинулись на запад. Змеиное царство и его союзники разбили и разграбили Тикаль. Быть может, поверженного правителя города принесли в жертву богам, заколов каменным ножом. Вероятно, именно тогда жители Хольмуля в знак верности новым владыкам практически полностью уничтожили настенную роспись, превозносящую величие Тикаля и Теотиуакана, – ту самую, остатки которой обнаружил Эстрада-Белли без малого через полторы тысячи лет. События последующих трех десятилетий VI века окутаны туманом. Благодаря мексиканским археологам Энрике Нальда и Сандре Балансарио, известно, что Свидетель Небес умер через десять лет после победного завоевания, и было ему за тридцать. А выяснилось это, когда в 2004-м археологи обнаружили несколько захоронений в пирамиде на территории Цибанче. В одной из них среди жадеитовых масок и россыпей жемчуга, под толстым слоем киновари покоилась костяная игла, применявшаяся для ритуалов кровопускания. На боковой стороне была надпись: «Это жертвенный дар Свидетеля Небес».

Змеиные цари вновь замаячили на политической арене, переместившись далеко на запад, в город Паленке. То была колыбель высокой культуры, утопавшая в роскоши, – не чета мегаполисам Тикаль и Калакмуль в засушливых низинах. Изящные пирамиды с лепными рельефами и сторожевая башня примостились у подножия гор, простиравшихся до Мексиканского залива. Полноводные реки и водопады спасали горожан от жажды. По предположениям ученых, здесь даже выучились строить туалеты с проточной водой. Сравнительно небольшой город (около десятка тысяч жителей), Паленке был связующим звеном в торговле с западом – а значит, лакомым куском для молодой державы. На этот раз во главе войска встал царь Завиток-Змея. Подобно своим предшественникам, он подготовил почву для вторжения, заручившись поддержкой союзников. Царица Паленке по имени Сердце Ветреных Просторов защищала город от Змеиной армии, но 21 апреля 599 года сложила оружие. Подобное стремление к экспансии несвойственно классической цивилизации майя – раздробленные царства не заботились о расширении границ. Но Змеиные владыки оказались из другого теста. «Завоевание Паленке было частью масштабного замысла, – говорит Гильермо Берналь, эпиграфист из мексиканского Национального института антропологии и истории. – Мне кажется, ими двигали не материальные соображения. Это был вопрос идеологии. Династия Кануль замыслила создать империю». «Имперская теория» вызывает вопросы. Многие ученые считают, что само понятие «империя» неприменимо к этой цивилизации с точки зрения культуры и географии. И все же трудно не заподозрить Змеев в том, что на уме у них была экспансия. Они заключили союзы с крупнейшими городами востока, завоевали соседей с юга и наладили торговые связи с царствами севера. Паленке был западным рубежом вселенной майя. Чтобы контролировать такой обширный регион – около сотни квадратных километров, – нужна была особая система управления государством. К тому же требовалась новая столица неподалеку от богатых жадеитом южных городов. Цибанче и Калакмуль разделяло 125 километров – нешуточное путешествие по дебрям джунглей. Хотя нет никаких свидетельств о переносе столицы в Калакмуль, в 635 году Змеиные властители воздвигли монумент, провозгласив себя хозяевами города, после того как свергли местную династию Летучих Мышей. Не прошло и года, как на трон взошел величайший из Змеиных владык – Йукноом Чеен II, или Сокрушитель Городов. Спору нет, Свидетель Небес и Завиток-Змея были искусными военными стратегами, но именно Сокрушитель стал истинным царем. Он ловко плел интриги, сталкивая города, проводя политику кнута и пряника, – и в то же время усиливал контроль над низинными областями. Мало того – он ухитрялся поддерживать этот политический баланс в течение полувека. Самым удивительным союзником Змеев был неприметный городок Сакникте. Это место ученые открывали дважды. К началу 1970-х годов в поле их зрения попали каменные панели, то и дело всплывавшие на черном рынке. На камне среди иероглифов тут и там мелькала змеиная усмешка. Неведомое место, где кто-то откопал эти панели, окрестили 
городищем Q. В апреле 2005 года археолог Марчелло Кануто с коллегами отправился составить карту недавно обнаруженного городища Ла-Корона в джунглях Петена. Он забрел в недавно прорытую мародерами траншею, которая врезалась в стену пирамиды. На глаза ему попался открытый фрагмент настенной каменной панели размером с бумажник. «Смотрю, какие-то завитушки на камнях, – вспоминает Кануто. – Пригляделся. Оказалось, это не завитушки, а письмена!» Под толстым слоем земли и растительности скрывалась филигранная резьба. «Как только мы ее расчистили, сразу поняли: это и есть городище Q». С тех самых пор Кануто трудится на здешних раскопках. Судя по всему, Сакникте имел особый статус в Змеином царстве. Местные царственные отпрыски отправлялись учиться в Калакмуль. Трое из них взяли в жены Змеиных принцесс. В отличие от своего южного соседа, воинственного города Ваки, Сакникте редко участвовал в сражениях. Его правители носили мирные имена – что-то вроде Солнечный Пес, Белый Червь и Красный Индюк. На каменных панелях запечатлены сцены, где знатные особы пьют хмельные напитки и играют на флейтах. Судя по резным монументам, обнаруженным командой Кануто, накануне официального переноса столицы Змеиного царства в Калакмуль сюда наведался с визитом Йукноом Чеен. На изысканном портрете он запечатлен сидящим в вальяжной позе, а на него взирает правитель Сакникте. Могущество Змеиных царей распространялось не только на Сакникте – имя Йукноом Чеена мелькает на всей территории майя. Свою дочь, Длань Водяной Лилии, он выдал замуж за принца Ваки (впоследствии царица и сама стала могущественной воительницей). Сокрушитель Городов посадил самолично избранных правителей на юге, в Канкуэне, и в Мораль-Реформе почти в 160 километрах к западу. А в Дос-Пиласе он подчинил себе родного брата нового царя Тикаля, обратив его в верноподданного. В западных пределах своего царства Йукноом Чеен проложил новый торговый путь, связавший союзников из разных земель. Все эти покоренные города объединяла одна особенность. По-видимому, ближайшие союзники не имели собственных гербов, а их правители, пусть даже облаченные в пышные одежды, присягнув Змеям, лишались царского титула. А между тем Змеиные владыки Калакмуля взяли себе еще более внушительный титул – калоомте, Цари Царей. «На мой взгляд, они предложили принципиально новые политические методы», – говорит Томас Баррьентос, гватемальский археолог и один из руководителей раскопок в Сакникте. Змеиные владыки ни на минуту не спускали глаз со старого соперника – Тикаля, который то и дело предпринимал попытки собраться с силами и отомстить врагу. В 657 году, укрепив своих союзников, Йукноом Чеен в сопровождении марионеточного правителя соседних земель с витиеватым именем Бог, Разбивающий Небо, двинулся в поход на Тикаль. Через два десятка лет Тикаль восстал вновь, и опять Змеиный царь сокрушил непокорный город, покончив с его правителем. Как Тикалю удавалось противостоять всемогущим Змеям? Ученые полагают, что владыки майя действовали осторожно и зачастую сохраняли жизнь поверженным правителям. Возможно, битвы классической эпохи майя по большей части были и вовсе церемониальными. Союзники побежденных, опасаясь, что и их самих постигнет подобная участь, вымаливали им пощаду. А может быть, правителям майя просто не хватало воинов, чтобы полностью разрушить город. Как бы то ни было, Сокрушитель Городов предпочитал военным маневрам политические. Вместо того чтобы оставить Тикаль на поругание своему союзнику – Богу, Разбивающему Небо, он устроил мирные переговоры с новым правителем Тикаля. Тогда-то Чин и представил своего преемника по имени Огненный Коготь, которому предстояло унаследовать трон – и впоследствии навсегда его потерять. Дожив до более чем преклонных 86 лет, Йукноом Чеен скончался. Большинство жителей Калакмуля почли бы за великое счастье разменять хотя бы пятый десяток – но ведь цари не чета простолюдинам. Достаточно сказать, что, питаясь лишь мягкими лепешками – тамалями, они до старости сохраняли здоровые зубы. По мнению некоторых ученых, Огненный Коготь принял бразды правления задолго до смерти отца. Но, как это часто бывает, наследник великого царя проигрывал ему по всем статьям. Оправившись от череды сокрушительных поражений, в 695 году Тикаль снова поднял мятеж. На этот раз его возглавил молодой правитель со звучным именем Бог, Расчищающий Небо. Огненный Коготь созвал Змеиную армию, чтобы проучить дерзкого выскочку. Никто не знает, что именно произошло в тот августовский день. Одни ученые считают, что Бог, Разбивающий Небо, давно копивший мелкие обиды, предал Змеиных воинов на поле боя. Другие говорят, что Огненный Коготь, уже в летах, мучаясь от болей в спине, не смог разжечь в своих солдатах боевой дух. Так или иначе, Змеиная армия была разбита наголову. Через несколько лет, потеряв власть, Огненный Коготь умер, унеся с собой в могилу мечты о Змеиной империи. По мнению большинства археологов, Змеиная династия так никогда и не оправилась от этого удара, хотя и не утратила влияния окончательно. Уже к середине VIII века никто не боялся Змеиных укусов. Соседи Калакмуля даже воздвигли стелу в честь возвращения династии Летучих Мышей, где каменный воин попирает ногами змея. Между тем Тикаль взял реванш. Вака, Караколь, Наранхо и Хольмуль жестоко поплатились за былую преданность Змеиным владыкам. В 791 году жители Сакникте, всегда предпочитавшие войне любовь, предложили юношу из местной знати в мужья принцессе Тикаля. Но, увы, Тикалю не суждено было достичь вершин могущества Змеиных царей, и к середине IX века классическая цивилизация майя пришла в упадок. Мы не знаем, что было этому причиной – перенаселенность, политические распри или продолжительная засуха, – но в городах классической эпохи воцарился хаос, а в конце концов и запустение. Что если бы Змеиные цари были по-прежнему в силе? Быть может, беда прошла бы стороной? Как повернулась бы история, если бы в 695 году Огненный Коготь одержал победу над Тикалем? «Мне кажется, упадок можно было бы предотвратить, – говорит археолог Дэвид Фрейдел, возглавляющий раскопки в Ваке. – Но, к несчастью, объединения центральных земель майя под властью единого правителя так и не произошло. Это стало главной причиной анархии, военных конфликтов и зависимости от климатических условий». Может быть, когда-нибудь мы докопаемся до истины. Еще каких-нибудь сорок лет назад Змеиные цари были мифом. Двадцать лет назад их считали скромными правителями Калакмуля. И вот теперь оказывается, что они управляли самым большим и могущественным царством за всю историю цивилизации майя. Слагая обломки памятников и обрывки фактов, ученые воскрешают события давно минувших дней. Частенько им случается спорить. Так, Рамон Карраско, директор археологической зоны Калакмуль, утверждает, что Змеиные цари никогда не жили в Цибанче и никогда не теряли могущества. В 1996 году Карраско проводил раскопки крупнейшей постройки в Калакмуле – пирамиды, возведенной ранее IV века до нашей эры. Возле самой вершины он обнаружил погребальную камеру. На то, чтобы аккуратно раскопать гробницу, потребовалось девять месяцев. В конце концов, проникнув внутрь, Карраско понял, что обнаружил останки могущественного царя. Тело было обернуто тонкотканной пеленой и покрыто бусинами, рассыпанными горстями и собранными в нити. Чтобы царь не покоился в одиночестве, в жертву богам принесли молодую женщину и ребенка, разместив их останки в камере по соседству. Как вспоминает Карраско, царственные останки «были засыпаны землей и пылью. Можно было разглядеть жадеитовые бусины, но маску видно не было». Вооружившись кисточкой, археолог принялся осторожно счищать с нее грязь. «Первым делом на меня глянул глаз – прямо из прошлого», – вспоминает он. Этот был глаз великолепной жадеитовой маски – в таких хоронили царей. Исследования показали, что усопший был весьма дородным господином с жесткими, закостенелыми связками позвоночника. Его гробница поражала роскошью. Неподалеку возлежал головной убор из жадеита, в центре которого когда-то красовалась лапа ягуара. Рядом примостилась чаша, с которой взирает усмехающийся змей, а надпись гласит: «Тарелка Огненного Когтя».

Майя жили в одном из самых комфортных уголков нашей планеты. В теплой одежде они не нуждались, довольствовались толстыми и длинными полосами ткани, которыми обматывали свои тела на особый манер. Питались они в основном кукурузой и тем, что добывали в джунглях, какао, фруктами, дичью. Домашних животных они не держали ни для передвижения, ни для питания. Колесом не пользовались. По современным понятиям это была примитивнейшая из цивилизаций каменного века, до Греции с Римом им было далеко. Однако факт остается фактом, археологи подтвердили, что в упомянутый период этот народ успел построить несколько десятков удивительных городов на достаточно большой территории, далеко друг от друга. Основу этих городов обычно составляет комплекс пирамид и мощных каменных построек, сплошь испещренных странными маскоподобными значками и разными черточками.

Самые высокие из пирамид Майя не ниже египетских. Для ученых до сих пор остается загадкой: как были построены эти сооружения!

И почему такие совершенные по красоте и изысканности города доколумбовой цивилизации были вдруг неожиданно покинуты, как по команде, их обитателями на рубеже 830 года нашей эры?

В это самое время очаг цивилизации погас, крестьяне, которые жили вокруг этих городов, рассеялись в джунглях, а все жреческие традиции вдруг резко выродились. Все последующие всплески цивилизации в этом регионе отличались резкими формами власти.

Однако вернемся к нашей теме. Те самые Майя , которые покинули свои города, за пятнадцать веков до Колумба изобрели точный солнечный календарь и развитую иероглифическую письменность, использовали в математике понятие нуля. Классические Майя уверенно предсказывали солнечные и лунные затмения и даже предрекли Судный День.

Как это им удалось

Чтобы ответить на этот вопрос, нам с вами придется заглянуть за рамки дозволенного устоявшимися предубеждениями и усомниться в правоте официальной трактовки некоторых исторических событий.

Майя - Гении доколумбовой эпохи

Во время своего четвертого американского плавания в 1502 году Колумб пристал к маленькому островку, расположенному у берегов нынешней Республики Гондурас. Здесь Колумб встретил индейских купцов, плывших на большом корабле. Он спросил, откуда они, и те, как записал Колумб, ответили: «Из провинции Майан ». Считается, что от названия этой провинции и образовано общепринятое название цивилизации «Майя», которое, так же как слово «индеец», является, в сущности, изобретением великого адмирала.

Название основной племенной территории собственно Майя - полуострова Юкатан - подобного же происхождения. Впервые бросив якорь у побережья полуострова, конкистадоры спросили местных обитателей, как называется их земля. На все вопросы индейцы отвечали: «Сиу тан», что означало «Я не понимаю тебя». С тех пор испанцы начали называть этот большой полуостров Сиуганом, а позднее Сиутан превратился в Юкатан. Кроме Юкатана (в период конкисты главной территории этого народа), Майя жили в горной области центрально-американских Кордильер и в тропических джунглях так называемого Метена, низменности, расположенной в нынешних Гватемале и Гондурасе. На этой территории, вероятно, и зародилась культура Майя. Здесь, в бассейне реки Усу-масинты, были возведены первые пирамиды Майя и построены первые великолепные города этой цивилизации.

Территория Майя

К началу испанского завоевания в XVI веке культура Майя занимали обширную и разнообразную по природным условиям территорию, включавшую в себя современные мексиканские штаты Табаско, Чьяпас, Кампече, Юкатан и Кинтана-Роо, а также всю Гватемалу, Белиз (бывший Британский Гондурас), западные районы Сальвадора и Гондураса Границы области цивилизации Майя в I тысячелетии, по-видимому, более или менее совпадали с упомянутыми выше. В настоящее время большинство ученых выделяет в пределах этой территории три крупные культурно-географические области, или зоны: Северную, Центральную и Южную.

Карта места расположения цивилизации Майя

Северная область включает в себя весь полуостров Юкатан - плоскую известняковую равнину с кустарниковой растительностью, пересеченную кое-где цепями невысоких каменистых холмов. Бедные и тонкие почвы полуострова, особенно вдоль побережья, не слишком благоприятны для маисового земледелия. К тому же здесь нет рек, озер и ручьев; единственным источником воды (если не считать дождей) служат естественные карстовые колодцы - сенаты.

Центральная область занимает территорию современной Гватемалы (департамент Петен), южно-мексиканские штаты Табаско, Чьяпас (восточный) и Кампече, а также Белиз и небольшой район на западе Гондураса. Это зона влажных тропических лесов, невысоких каменистых холмов, известняковых равнин и обширных сезонных болот. Здесь много крупных рек и озер: реки - Усумасинта, Грихальва, Белиз, Чамелекон и др., озера - Исабель, Петен-Ица и др. Климат теплый, тропический, со среднегодовой температурой 25 выше нуля по Цельсию. Год делится на два сезона: сухой (длится с конца января до конца мая) и сезон дождей. Всего здесь выпадает от 100 до 300 см осадков в год. Плодородные почвы, пышное великолепие растительного и животного мира тропиков сильно отличают Центральную область от Юкатана.

Центральная область Майя является центральной не только географически. Это одновременно та самая территория, где цивилизация Майя достигла вершины своего развития в I тысячелетии. Здесь же находилось тогда и большинство крупнейших городских центров: Тикаль, Паленке, Йашчилан, Наранхо, Пьедрас-Неграс, Копан, Киригуаидр.

К Южной области относятся горные районы и Тихоокеанское побережье Гватемалы, мексиканский штат Чьяпас (горная его часть), отдельные районы Сальвадора. Эта территория отличается необычной пестротой этнического состава, разнообразием природно-климатических условий и значительной культурной спецификой, заметно выделяющей ее на фоне других областей Майя.

Эти три области различаются не только географически. Они непохожи друг на друга и своими историческими судьбами.

Хотя все они были заселены с очень ранних времен, между ними, безусловно, имела место своеобразная передача «эстафеты» культурного лидерства: Южная (горная) область, по-видимому, дала могучий толчок развитию классической культуры Майя в Центральной области, а последний отблеск великой цивилизации Майя связан с Северной областью (Юкатаном).

Виктор фон Хагена

Ацтеки, майя, инки. Великие царства древней Америки

Существует ли такая вещь, как беспристрастная история? И что такое история? Письменное изложение миновавших событий. Но что такое событие?.. Это выдающийся факт. И как же отличить историку факт выдающийся от заурядного? Он решает это произвольно, в соответствии со своим характером или пристрастиями, по собственному вкусу и воображению – словом, как художник…

Анатоль Франс. Сады Эпикура

ВВЕДЕНИЕ

Когда известия о подвигах Кортеса в Мексике в 1519–1521 годах внезапно обрушились на мир, европейское общество уже почти забыло о существовании Америки. Это и понятно. За все годы, прошедшие со времени открытия Америки, она лишь плодила ложные надежды. Ожидалось, что новые продукты в изобилии польются из «края пряностей», чтобы скрасить однообразие стола европейцев. Прикрепленные к стенам листки объявляли об открытиях, а книги рассказывали о «радостных вестях из недавно открытого Света», «о редкостных и неповторимых свойствах разных трав, деревьев и растений, масел и камней…». Даже первооткрыватель всего этого, Христофор Колумб, отныне адмирал морей и океанов, лишь подпитывал эти иллюзии, рассказывая без удержу о золоте, рубинах и серебре, которые там можно было найти в большем изобилии, чем в «копях царя Соломона».

В предвкушении возможных богатств соглашение, достигнутое между Испанией и Португалией вскоре после открытия Америки, разделило ее с благословения римского папы. Как можно понять из свидетельств современников, вся Европа затаив дыхание ждала, что вот-вот откроется рог изобилия. Но это открытие оказалось в лучшем случае робким: португальцы едва затронули Бразилию, а испанцы в первое двадцатилетие (после первого плавания Колумба) ограничились небольшим клочком Панамского перешейка и Антильскими островами. Здесь, однако, ничего не было обнаружено из богатств, столь высоко превозносимых первооткрывателями. Европейцы сбросили Америку со счетов как еще один пример бахвальства испанцев – пока в Севилью 9 декабря 1519 года не прибыл первый корабль с сокровищами из Мексики.

Его прибытие вызвало колоссальную сенсацию. Для сопровождения сокровищ Кортес прислал с мексиканского побережья четырех причудливо одетых тотонаков, а в золотой сокровищнице были колокольчики и драгоценные камни, серьги и украшения изящнейшей работы, украшения из перьев, вставленные в драгоценные камни; были даже «книги, которыми пользуются индейцы». Но более всего потрясло очевидцев золотое колесо два метра в диаметре, толщиной в «четыре реала» – ацтекский календарь из цельного золота со странными узорами, выбитыми на манер чеканки. Из дошедших до нас документов можно представить, какое волнение испытали те, кто впервые увидел эти сокровища.

Они так потрясли Карла I Испанского, что он взял их с собой в Гент, на свою родину, дабы поразить своих вассалов этой демонстрацией нового испанского богатства. Альбрехт Дюрер, повидавший эти мексиканские сокровища в Брюсселе, писал о них в своем дневнике (27 августа 1520 года): «..Я никогда доселе не видел ничего, что так порадовало бы мое сердце…» Дюрер происходил из семьи ювелиров, и ему были известны приемы этого ремесла; будучи выдающимся представителем Ренессанса, он повидал в Европе много предметов искусства. «Я видел вещи, привезенные королю из новой золотой земли… солнце целиком из золота, шириной целый фатом; а также луну полностью из серебра, столь же большую… а еще две комнаты, полные всевозможным оружием, доспехами и прочим чудесным вооружением, которое прекраснее всякого чуда… вещи эти столь драгоценны, что оцениваются в 100 000 гульденов. Я видел среди них такие поразительные художественные изделия, что удивился мастерству этого народа в тех далеких странах. Воистину я не могу подобрать слов для описания вещей, виденных мною…»

Итальянский гуманист Пьетро Мартире д"Ангьера не мог остановиться, говоря о двух книгах «из тех, что в ходу у индейцев». Он был «охвачен изумлением», ибо для него эти «книги» являлись более важным показателем уровня новой цивилизации, нежели золото. «Индейцы золотой страны пишут книги, – указывал он в письмах к другим гуманистам, анализируя своеобразие книг и иероглифов, – которые почти напоминают древнеегипетские… среди изображений людей и животных есть цари и знатные люди… так что можно предположить, будто они сообщают о свершениях друг друга…»

К сожалению, пока ученый люд вел споры о цивилизации ацтеков, размышляя о ее происхождении, она уже шла к своей гибели и уничтожению. Новые тысячи ацтекских изделий из золота, присланные испанскому королю в качестве его доли добычи (одной пятой по договору), были переплавлены, а из них были отчеканены монеты в уплату огромных долгов Карла I (V), порожденных европейскими войнами. Предметы ацтекской культуры погибли в период Конкисты. В ходе взятия Теночтитлана ацтекская столица была полностью разрушена. «Один из красивейших городов мира», – писал Кортес, и его глаза затуманивали притворные слезы. В конце концов то, что осталось от памятников ацтекской архитектуры, было разобрано победителями на постройку церквей и особняков, а то, что не уничтожил человек, было разрушено безжалостным временем.

Спустя шесть лет, в 1527 году, под угрозой завоевания оказались и майя: Франсиско де Монтехо, будущий завоеватель, обещал своему сеньору, Карлу V, больше золота, чем тот получил в качестве одной пятой от ограбления Центральной Мексики. В ту пору Карл V жестоко нуждался в средствах; он вновь находился в состоянии войны, на сей раз с Францией; к тому же турецкий султан Сулейман (Сулейман I Кануни, в европейской историографии Великолепный, 1495, правил в 1520–1566. – Ред.) захватил Будапешт и угрожал Вене. В тот момент испанскому двору было не до того, что происходит в Америке.

Завоевание майя началось плохо. Золота было добыто мало, поскольку у самих майя его не было. По завершении завоевания и грабежа последовало рабство. Те из вождей и жрецов, «среди которых процветала ученость» и которые не были перебиты, нашли спасение в бегстве либо в молчании. В Европе так и не увидели ни одной «книги» майя, а поскольку золота как стимулирующего фактора было мало либо вовсе не было, ученые круги Европы так и не получили никаких сведений о чудесно спланированных каменных городах, возведенных майя.

Новые испанские города были возведены из камней с развалин майя; неразрушенные майяские храмы были снесены и пошли на стройматериал для испанских церквей, особняков и административных центров. Т"хо, древний город майя, стал Меридой, столицей Юкатана, «по причине уникальности своих построек», размеры которых, как писал один испанец в 1550 году, «наполняют зрителя изумлением». В качестве строительного материала города майя, как полагал епископ Диего де Ланда, «едва ли когда-нибудь совершенно иссякнут». Но они «иссякли» за двадцать лет. Те же постройки майя, которые устояли перед разрушительным воздействием человека, медленно зарастали тропической растительностью, пока со временем все эти величественные города не исчезли полностью.

Перу, истинное царство золота, возникло на горизонте как раз тогда, когда цивилизация майя была уже на последнем издыхании. Его завоеватель Франсиско Писарро, умудренный годами (р. между 1470 и 1475. – Ред.), необразованный, но сильный духом и полный коварства, посулил королевскому двору повторение золотого века. Иоанна Безумная, пустоголовая мать Карла V, собственноручно подписала его контракт на открытие и завоевание. (Считается, что патент на завоевание дал лично Карл I (V). – Ред.)

16 мая 1532 года Писарро выступил от побережья Перу в глубь страны с 130 пешими солдатами и 40 всадниками (личная охрана Атауальпы насчитывала около 5 тысяч отборных воинов, еще 70–80 тысяч находилось поблизости. – Ред.) по королевской дороге инков на поиски столицы золотого царства. В пестрой истории человечества не явилось ли это самым донкихотским из предприятий – 170 человек против трех миллионов, 170 человек, устремленных к завоеванию того, что в то время являлось величайшей империей в мире? Последствия известны каждому школьнику – как решительный Писарро хитростью (и беспримерной наглостью и храбростью, перебив 3 тысячи индейских воинов. – Ред.) захватил верховного инку Атауальпу, окруженного 30 тысячами воинов, и в течение получаса – несомненно, едва ли не самого известного получаса в истории – подчинил себе всю его империю. (Не все так просто, как у автора, – на пути к столице инков Куско Писарро выдержал 4 сражения. – Ред.)

9 января 1534 года галеон «Санта-Мария-дель-Кампо» бросил якорь в Севилье. Тамошние чиновники, полагавшие, будто повидали почти все, что только можно было, за те удивительные годы, не могли охватить взглядом сокровища, лежавшие перед ними: золото и серебро лежали грудами на пристани, слиток на слитке, каждый из которых был отмечен королевской печатью. Отдельная опись для короля содержала перечень предметов столь прекрасных, что никакой даже самый очерствевший конкистадор в Перу не осмелился предать их переплавке, – тридцать четыре золотых кувшина, золотой кукурузный початок, два золотых блюда, человекообразный идол в натуральную величину, свыше ста серебряных предметов, среди которых самый большой весил свыше 75 кг. Никогда еще в истории столь большое число слитков не поступало в Европу единовременно. Его было достаточно, чтобы вернуть золоту и серебру статус сырья для чеканки монет. Впечатление, произведенное этим кораблем, полным сокровищ, на человеческое воображение, так и не изгладилось; даже сегодня в Италии, говоря о чем-либо, обладающем фантастической ценностью, говорят «перуанский».

: Восход и исчезновение государства майа

С майя связана одна из многочисленных тайн. Целый народ, состоявший в основном из жителей городов, внезапно покинул свои добротные и крепкие до-ма, распрощался с улицами, площадями, храмами и дворцами и переселился на далекий дикий север. Ни один из этих переселенцев никогда не вернулся на старое место. Города опустели, джунгли ворвались на улицы, сорные травы буйствовали на лестницах и ступенях; в пазы и желобки, куда ветер принес мельчайшие кусочки земли, заносило лесные семена, и они пускали здесь рост-ки, разрушая стены. Никогда уже больше нога человека не ступала на вымо-щенные камнем дворы, не поднималась по ступеням пирамид.

Но, может быть, всему виной была какая-нибудь катастрофа? И вновь мы вынуждены задать тот же самый вопрос: где следы этой катастрофы и что это, собственно, за катастрофа, которая могла заставить целый народ покинуть свою страну и свои города и начать жизнь на новом месте?

Быть может, в стране разразилась какая-нибудь страшная эпидемия? Но у нас нет никаких данных, которые бы свидетельствовали о том, что в далекий поход отправились лишь жалкие, немощные остатки некогда многочисленного и сильного народа. Наоборот, народ, выстроивший такие города, как Чичен-Ица, был, несомненно, крепким и находился в расцвете своих сил.

Может быть, наконец, в стране внезапно переменился климат, и потому дальнейшая жизнь сделалась здесь невозможной? Но от центра Древнего царства до центра Нового царства по прямой не более четырехсот километров. Перемена климата, о чем, кстати, также нет никаких данных, которая могла бы так резко повлиять на структуру целого государства, вряд ли не затронула бы и тот район, в который переселились майя.

Существуют еще много тайн древней цивилизации майя, может быть, со временем многие из них будут раскрыты, а может быть, они так и останутся тайнами.

Около 10000 лет тому назад, когда закончился последний ледниковый период, люди с севера двинулись осваивать южные земли, известные теперь под названием Латинская Америка. Они расселились на территории, составившей потом область майя, с горами и долинами, густыми лесами и безводными равнинами. В область майя входят современные Гватемала, Белиз, южная Мексика, Гондурас, Сальвадор. В течение последующих 6000 лет местное население перешло от полукочевого существования охотников-собирателей к более оседлому земледельческому образу жизни. Они научились выращивать кукурузу и бобы, с помощью разнообразных каменных приспособлений измельчали зерно и готовили еду. Постепенно возникали поселки.

Примерно в 1500 году до н. э. началось повсеместное строительство поселков сельского типа, послужившие сигналом о начале так называемого «доклассического периода», с которого начинается отсчет столетий славной цивилизации майя.

«ДОКЛАССИЧЕСКИЙ» ПЕРИОД (1500 год до н. э.–250 год н. э)

Люди приобрели некоторые сельскохозяйственные навыки, научились повышать урожайность полей. По всей области майя возникают густонаселенные поселки сельского типа. Около 1000 года до н. э. сельские жители Куэльо (на территории Белиза) изготовляли глиняную посуду и хоронили умерших. Соблюдая положенный церемониал: в могилу клали кусочки зеленого камня и другие ценные предметы. В искусстве майя этого периода заметно влияние ольмекской цивилизации, возникшей в Мексике на берегу залива и установившей торговые связи со всей Мезоамерикой. Некоторые ученые считают, что созданием иерархического общества и царской власти древние майя обязаны ольмекскому присутствию в южных районах области майя с 900 по 400 годы до н. э.

Власть ольмеков кончилась. Начинается рост и процветание южных торговых городов майя. С 300 года до н. э. по 250 год н. э. возникают такие крупные центры, как Накбе, Эль-Мирадор и Тикаль. Майя достигли значительных успехов в области научных знаний. Используются ритуальный, солнечный и лунный календари. Они представляют собой сложную систему взаимосвязанных календарей. Эта система позволяла индейцам майя фиксировать важнейшие исторические даты, делать астрономические прогнозы и смело заглядывать в столь отдаленные времена, о которых даже современные специалисты в области космологии не берутся судить. Их вычисления и записи основывались на гибкой системе счета, включавшей в себя символ для обозначения ноля, неизвестный древним грекам и римлянам, а в точности астрономических расчетов они превосходили другие современные им цивилизации.

Из всех древних культур, процветавших в Северной и Южной Америке, только майя обладали развитой системой письменности. И именно в это время и начинает развиваться иероглифическая письменность майя. Иероглифы майя похожи на миниатюрные рисунки, втиснутые в крошечные квадратики. В действительности же это единицы письменной речи — одной из пяти оригинальных систем письменности, созданных независимо одна от другой. Некоторые иероглифы – слоговые, но большая их часть – это идеограммы, обозначающие фразы, слова или части слов. Иероглифы вырезали на стелах, на притолоках, на вертикальных плоскостях каменных лестниц, на стенах гробниц, а также писали на страницах кодексов, на глиняной посуде. Около 800 иероглифов уже прочитаны, и ученые с неослабивающим интересом занимаются дешифровкой новых, а также дают новые истолкования уже известным символам.

В этот же период возводятся храмы, которые украшаются скульптурными изображениями богов, а затем и правителей майя. В гробницах правителей майя этого периода находят богатые приношения.

РАННИЙ «КЛАССИЧЕСКИЙ» ПЕРИОД (250-600 годы н. э.)

К 250 году н.э. Тикаль и соседний с ним город Вашактун становятся главными городами в центральной низменной зоне на территории майя. В Тикале было все: и гигантские храмы-пирамиды, и дворцовый комплекс, и площадки для игры в мяч, и рынок, и паровая баня.
Общество разделилось на правящую элиту и подчиненный ей трудящийся класс земледельцев, ремесленников, торговцев. Благодаря раскопкам нам стало известно, что социальное расслоение в Тикале касалось в первую очередь жилища. В то время как простые общинники жили в разбросанных тут и там среди лесов поселках, правящая элита получала в свое распоряжение более или менее четко очерченное жизненное пространство Центрального акрополя, который к концу классического периода превратился в настоящий лабиринт из зданий, построенных вокруг шести просторных внутренних дворов на площади около 2,5 квадратных километров. Здания состояли из одного-двух рядов длинных помещений, разделенных поперечными стенками на ряд комнат, каждая комната имела свой выход. «Дворцы» служили жилищем для важных персон, кроме того, здесь, вероятно, размещалась городская администрация.

Начиная с III века правители, наделенные высшей властью, воздвигают храмы-пирамиды и стелы с изображениями и надписями, призванными увековечить их правление; обряд посвящения состоит из ритуала кровопускания и человеческих жертвоприношений. Самая ранняя из известных стел (датированная 292 годом) найдена в Тикале, она поставлена в честь одного из наследников правителя Яш-Мок-Шока, основавшего в начале века династия, которой суждено было править городом 600 лет. В 378 году, при девятом правителе из этой династии – Лапе Великого Ягуара, Тикаль покорил Вашактун. К тому времени Тикаль находится под влиянием племени воинов и торговцев из мексиканского центра Теотиуакана, переняв у иноземцев некоторые методы ведения войны.

ПОЗДНИЙ «КЛАССИЧЕСКИЙ» ПЕРИОД (600-900 годы н. э.)

Классическая культура майя, для которой характерно бурное строительство дворцов и храмов, в VII-VIII веках вышла на новый уровень развития. Тикаль возвращает себе былую славу, но появляются и другие, не менее влиятельные центры. На западе области майя процветает Паленке. Которым правит Пакаль, пришедший к власти в 615 году и похороненный с наивысшими почестями в 683 году. Правители Паленке отличались большим строительным рвением и создали большое количество храмов, дворцовых комплексов, царскую усыпальницу и другие постройки. Но что важнее всего – скульптурные изображения и иероглифические надписи, которыми изобилуют эти сооружения, дают нам представление о том, что правители и послушный им народ считали главным. После изучения всех памятников складывается впечатление, что в этот период произошли некоторые изменения в роли, которая отводилась правителю, и эти-то изменения косвенно указывают на причину краха такой, казалось бы, благополучной цивилизации, какой была цивилизация майя в «классический период».

Кроме того, в четырех разных местах в Паленке Пакаль и его наследник воздвигли так называемые царские реестры – стелы с записями о членах правящей династии, прослеживающими ее корни вплоть до 431 года н. э. По- видимому эти двое были очень озабочены доказательством своего законного права на власть, и причиной тому были два случая в истории города, когда правитель получал право престолонаследия по материнской линии. Так произошло с Пакалем. Поскольку у майя право на престол передавалось обычно по отцовской линии, Пакаль и его сын были вынуждены внести в это правило некоторые коррективы.

В VII веке снискал себе славу и юго-восточный город Копан. Многие надписи и стелы Копана показывают, что городом в течение 4-х столетий, с V века н. э., правила одна династия. Благодаря такой стабильности город приобрел вес и влияние. Основатель династии, правитель Яш-Кук-Мо (Голубой-Кетуаль-Попугай), пришел к власти в 426 году н. э. И можно предположить, что авторитет его был очень велик, и все последующие правители Копана считали необходимым именно от него вести отсчет своей царской линии. Из 15 его царственных потомков дольше всех прожил энергичный Дым-Ягуар, взошедший на престол в 628 году и правивший 67 лет. Прославившийся как Великий Подстрекатель, Дым-Ягуар привел Копан к небывалому расцвету, сильно расширив его владения, возможно с помощью территориальных войн. Знатные люди, служившие при нем, вероятно, становились правителями покоренных городов. За время правления Дыма-Ягуара численность городского населения достигла примерно 10000 человек.

В то время войны между городами были обычным явлением. Несмотря на то, что правители городов приходились друг другу родственниками вследствие междинастических браков, да и в культуре – искусстве и религии – этих городов было много общего.

Продолжает развиваться искусство, ремесленники снабжают знать различными изысканными поделками. Продолжается строительство церемониальных зданий и многочисленных стел, превозносящих личные заслуги правителей. Однако, начиная с VIII века, и особенно в IX веке, города центральных низменностей приходят в упадок. В 822 году политический кризис потряс Копан; последняя датированная надпись в Тикале относится к 869 году.

«ПОСТКЛАССИЧЕСКИЙ» ПЕРИОД (900-1500 годы н. э.)

Истощение природных ресурсов, упадок сельского хозяйства, перенаселенность городов, эпидемии, вторжения из вне, социальные потрясения и непрекращающиеся войны – все это как вместе, так и по отдельности могло послужить причиной заката цивилизации майя в южных равнинных областях. К 900 году н. э. Строительство на этой территории прекращается, некогда многолюдные города, покинутые жителями, превращаются в руины. Но культура майя все еще живет в северной части Юкатана. Такие прекрасные города, как Ушмаль, Кабах, Сайиль, Лабна в холмистой местности Пуук, существуют вплоть до 1000 года.

Исторические хроники кануна конкисты и данные археологии наглядно свидетельствуют о том, что в X веке н.э. На Юкатан вторглись воинственные центрально мексиканские племена – тольтеки. Но, не смотря на все это в центральной области полуострова население уцелело и быстро приспособилось к новым условиям жизни. И спустя короткое время появилась своеобразная синкретическая культура, соединяющая в себе майянские и тольтекские черты. В истории Юкатана начался новый период, получивший в научной литературе название «мексиканский». Хронологически его рамки приходятся на X – XIII века н.э.

Центром этой новой культуры становится город Чичен-Ица. Именно в это время для города наступает пора процветания, продолжающаяся 200 лет. Уже к 1200 году огромна площадь застройки (28 квадратных километров), величественная архитектура и великолепная скульптура говорит о том, что этот город был главным культурным центром майя последнего периода. Новые скульптурные мотивы и архитектурные детали отражают возросшее влияние мексиканских культур, преимущественно тольтекской, развившейся в Центральной Мексике прежде ацтекской. После внезапного и загадочного падения Чичен-Ицы главным городом на Юкатане становится Майяпан. Юкатанские майя, по-видимому, вели между собой более жестокие войны по сравнению с теми, что велись их собратьями на юге. Хотя подробные описания конкретных сражений отсутствуют, известно, что войны из Чичен-Ицы сражались против воинов из Ушмаля и Кобы, а позднее люди Майяпана напали на Чичен-Ицу и разграбили ее.

По мнения ученых, на поведении северян сказалось влияние других народов, вторгшихся на территорию майя. Не исключено что вторжение происходило мирным путем, хотя это и мало вероятно. Например, у епископа де Ланде имелись сведения о каких-то людях, пришедших с запада, которых майя назвали «ица». Эти люди, как говорили оставшиеся потомки майя епископу де Ланде, напали на Чичен-Ицу и захватили ее. После внезапного и загадочного падения Чичен-Ицы главным городом на Юкатане становится Майяпан.

Если застройка Чичен-Ицы и Ушмаля повторяет другие города майя, то Майяпан в этом случае довольно таки отличался от общей схемы. Майяпан, обнесенный стеной, был городом хаотичной застройки. Кроме того, здесь не было огромных храмов. Главная пирамида Майяпана была не очень хорошей копией пирамиды Эль-Кастильо в Чичен-Ице. Численность населения в городе достигала 12 тысяч человек. Ученые предполагают, что в Майяпане был достаточно высокий уровень экономики, и что общество майя постепенно переходило на деловые отношения, уделяя все меньше внимания древним богам.

250 лет в Майяпане правила династия Кокомов. Они сохраняли за собой власть, удерживая своих потенциальных врагов в заложниках за высокими стенами города. Еще больше укрепили свои позиции Кокомы, когда приняли к себе на службу целую армию наемников из Ах-Кануля (мексиканский штат Табаско), чья преданность была куплена посулами военной добычи. Повседневная жизнь династии большей своей частью была занята увеселениями, танцами, пирами и охотами.

В 1441 году Майяпан пал в результате кровавого восстания, поднятого вождями соседних городов, город был разграблен и сожжен.

Падение Майяпана прозвучало похоронным звоном над всей цивилизацией майя, поднявшейся из джунглей Центральной Америки до небывалой высоты и канувшей в бездну забвения. Майяпан был последним городом на Юкатане, которому удавалось подчинить себе другие города. После его падения конфедерация распалась на 16 соперничающих между собой мини-государств, каждое из которых боролось за территориальные преимущества силами собственной армии. В постоянно разгоравшихся войнах города подвергались набегам: захватывали в основном молодых мужчин, чтобы пополнить ими войско или принести их в жертву, поля поджигали, чтобы заставить земледельцев подчиниться. В непрерывных войнах архитектура и искусство были оставлены за ненадобностью.

Вскоре после падения Майяпана, всего через несколько десятилетий, на полуострове высадились испанцы, и участь майя была решена. Когда-то один пророк, слова которого приводятся в «Книгах Чилам-Балам», предсказывал появление чужестранцев и его последствия. Вот как звучало пророчество: «Принимайте ваших гостей, бородатых людей, которые идут с востока… Это начало гибели». Но те же самые книги предупреждают и о том, что не только внешние обстоятельства, но и сами майя будут виновны в том, что случится. «И не было больше счастливых дней, — гласит пророчество, — здравомыслие нас оставило». Можно подумать, что задолго до этого последнего завоевания майя знали, что слава их потускнеет и древняя мудрость забудется. И все же, словно предвидя будущие попытки ученых вызвать из небытия их мир, они высказали надежду, что когда-нибудь голоса из прошлого будут услышаны: «В конце нашей слепоты и нашего позора все откроется вновь».

Познания в науке и медицине.

Медицина. Медицинские познания у майя были на очень высоком уровне: они прекрасно знали анатомию, и очень неплохо трепанировали черепа. Однако, их представления были и достаточно противоречивы - причинами болезней они могли посчитать плохой по календарю год, или грехи, или неправильные жертвоприношения, но при этом признавали определенный образ жизни человека как первоисточник болезней. Майя знали о заразных заболеваниях, в словарном запасе майя было множество слов, которыми они характеризовали различные болезненные состояния человека. Более того, отдельно были описаны многие нервные заболевания и ментальное состояние человека. Для стимуляции и обезболивания родов применяли различные лекарственные и наркотические травы, которые выращивали в отдельных аптекарских садах.
Математика. Майя использовали двадцатеричную систему счисления, а также позиционную систему записи цифр, когда цифры стоят друг за другом от первого порядка к последующим. Эта система записи используется и нами, и называется арабской цифровой системой. Но в отличие от европейцев майя сами до этого додумались на тысячи лет раньше. Только запись цифр майя строится не горизонтально, а вертикально (в столбик).
Еще одним поразительным фактом математических познаний майя является использование нуля. Это означает величайший прогресс в области абстрактного мышления.
Поразительные знания процивилизации Майя отражены в календаре майя. Он известен на весь мир своей поразительной точностью и соперничает в совершенстве с современными компьютерными расчетами.

Загадки майя

Художники майя создавали свои бесчисленные сокровища. Ритуальные предметы должны были понравиться богам. Каменные, резные, глиняные, шлифованные или покрашенные в яркие цвета – все они имели символическое значение. Так, дырочка в расписном блюде показывает, что блюдо «убито» и что его освободившаяся душа может сопровождать умершего в загробных странствиях.

Майя не знали ни металлических инструментов, ни гончарного круга, но их глиняные вещи изящны и красивы. Шлифовальные порошки и каменные ин-струменты применялись для работ с нефритом, кремнем, раковинами. Ремес-ленники – майя знали разницу между материалами. Любимый древними майя за красоту, редкость, а также за предполагаемую волшебную силу, нефрит осо-бенно ценился древними мастерами, хотя и требовал терпения и изобретатель-ности для его обработки. Деревянными пилами или костяными сверлами дела-лись канавки, завитки, лунки и т.п. Полирование производилось с помощью твердых растительных волокон, добываемых из побегов бамбука или тыквенно-го дерева, клетки которых содержат микроскопические частицы твердых мине-ральных веществ. Огромное количество фигурок из нефрита, изображающих людей и животных, имеет форму клина: древние камнерезы использовали та-кую форму изделия, чтобы можно было при случае применить их как орудие труда. После небольшой доработки эти прекрасные каменные поделки могли превратиться в амулеты или фигурки людей и богов. Найденное изящное зеле-ное ожерелье, относящееся к доклассической эпохе, говорит нам о том, что но-сил его не простой человек, а наделенный властью и стоящий на верхней сту-пени соци¬альной лестницы.

В искусстве майя изображение часто передает действие или эмоции. Мас-тера выработали информационный стиль, вкладывая в свои произведения заряд юмора и нежности или, напротив, жестокости. Предметы, сделанные руками безымянных мастеров, до сих пор поражают людей своей красотой, помогая нашим современникам понять давно исчезнувший мир древнейшей цивилиза-ции.

Из множества городов, поднявшихся среди холмов Пуука в «поздний клас-сический период» (700−1000 годы н.э.), особенно выделяются великолепием планировки и архитектуры три города – Ушмаль, Сайиль и Лабна: массивные четырехугольники зданий по фасаду облицованы известняком, у дверных кося-ков стоят круглые колонны с квадратными капителями, верхняя часть фасада украшена изящной каменной мозаикой, сделанной из кремня.

Строгая организация пространства, пышность и усложненность архитекту-ры, сама панорама городов – все это приводит ценителей в восхищение. Высо-кие пирамиды, дворцы с рельефами и мозаичными фасадами, сложенными из плотно пригнанных друг к другу кусочков колотого камня, подземные резер-вуары, где когда-то хранились запасы питьевой воды, настенные иероглифы – все это великолепие сочеталось с ужасной жестокостью. «Главный жрец дер-жал в руке большой, широкий и острый нож, сделанный из кремня. Другой жрец держал деревянный ошейник в виде змеи. Обреченных, полностью обна-жен¬ных, по очереди проводили по лестнице вверх» Там, уложив человека на камень, надевали на него ошейник, и четыре жреца брали жертву за руки и за ноги. Затем главный жрец с удивительным проворством вспарывал жертве грудь, вырывал сердце и протягивал его к солнцу, поднося ему и сердце, и пар, исходящий из него. Затем оборачивался к идолу бросал сердце ему в лицо, по-сле чего сталкивал тело по ступеням, и оно скатывало» вниз», − писал об этом священнодействии Стефенс с ужасом.

Главные археологические изыскания производились в Чичен-Ице, послед-ней столицей майя. Руины освобождены от джунглей, остатки зданий видны со всех сторон, а та: где в свое время приходилось прорубать дорогу при помощи мачете, курсируют автобус с туристами; они видят «Храм воинов» с его колон-нами и лестницей, ведущей к пирамид они видят так называемую «Обсервато-рию» − круглое строение, окна которого прорублены таким образом, что из ка-ждого видна какая-то определенная звезда; они осматривав большие площади для древней игры в мяч, из которых самая большая имеет сто шестьдесят мет-ров в длину и сорок в ширину, − на этих площадках «золотая молодежь» майя и рала в игру, похожую на баскетбол. Они, наконец, останавливаются перед «Эль Кастилы самой большой из пирамид Чичен-Ицы. Девять уступов имеет она, и на верхней верши) ее расположен храм бога Кукулькана − «Пернатой змеи».

Вид всех этих изображений змеиных голов, богов, шествий ягуаров дейст-вует устрашающе. Пожелав проникнуть в тайны орнаментов и иероглифов, можно узнать, что здесь нет буквально ни одного знака, ни одного рисунка, ни одной скульптуры, которые не были бы связаны с астрономическими выклад-ками. Два креста на надбровных дуг; головы змеи, коготь ягуара в ухе бога Ку-кулькана, форма ворот, число «бусинок росы форма повторяющихся лестнич-ных мотивов – все это выражает время и числа. Нигде числа и время не были выражены таким причудливым образом. Но если вы захотите обнаружить здесь хоть какие-нибудь следы жизни, вы увидите, что в великолепном царстве ри-сунков майя, в орнаментике этого народа, жившего среди пышной и разнооб-разной растительности, очень редко встречаются изображения растений – лишь немногие из огромно количества цветов и ни один из восемьсот видов кактусов. Недавно в одном орнаменте разглядели цветок Bombax aquaticum – дерева, рас-тущего наполовину в воде. Если это даже действительно не ошибка, общее по-ложение все равно не меняется: в искусстве майя отсутствуют растительные мотивы. Даже обелиски, колонны, стелы, которые почти всех странах являются символическим изображением тянущегося ввысь дерева, у майя изображают тела змей, извивающиеся гадины.

Две такие змеевидные колонны стоят перед «Храмом воинов». Головы с роговидными отростком прижаты к земле, пасти широко открыты, туловища подняты кверху вместе с хвостами, некогда эти хвосты поддерживали крышу храма.

Голландец Гильермо Дюпэ, много лет прослуживший в испанской армии в Мексик-образованный и увлекающийся стариной человек получил от испанско-го короля Карла Г. поручение исследовать памятники культуры Мексики доис-панского периода.

С трудом добравшись до Паленке, Дюпэ пришел в неописуемый восторг от архитектуры, наружной отделки зданий: красочные узоры с изображением птиц, цветов, полные драматизма барельефы. «Позы очень динамичны и вместе с тем величавые. Одежды хоть и роскошны, никогда не закрывают тела. Голову обычно украшают шлемы, гребни и развевающиеся перья».

Дюпэ заметил, что у всех людей, изображенных на барельефах, голова бы-ла странной, сплющенной формы, из чего и заключил, что местные индейцы, с нормальной головой, никак не могут быть потомками строителей Паленке.

Скорее всего, по мнению Дюпэ, здесь жили когда-то люди неизвестной, исчезнувшей с лица земли расы, оставившей после себя величественные и пре-красные творения своих рук.

В Ватиканской библиотеке хранится интересное свидетельство о потопе «Коде Риос». По иронии судьбы католическое духовенство, уничтожившее подлинные рукописи майя, сохранило их редкие копии.

В «Кодексе Риос» рассказано о сотворении мира и о гибели первых людей. Остались дети, которых вскормило чудесное дерево. Образовалась новая раса людей. Но через 40 лет боги обрушили на землю потоп. Уцелела одна пара, спрятавшаяся на дереве.

После потопа возродилась другая раса. Но через 2010 лет необычный ура-ган уничтожил людей; оставшиеся в живых превратились в обезьян, которых стали грызть ягуар.

И вновь спаслась лишь одна пара: скрылась среди камней. Через 4801 год людей уничтожил великий пожар. Одна только пара спаслась, уплыв на лодке в море.

В этом предании говорится о периодических (повторяемых через 2−4−8 тысяч лет) катастрофах, одна из которых – потоп.

Если мы внимательно посмотрим на карту, то убедимся, что Древнее цар-ство занимало своего рода треугольник, углы которого образовывали Вашак-тун, Паленке и Копан. Не ускользнет от нашего внимания и то обстоятельство, что на сторонах углов или непосредственно внутри треугольника находились города Тикаль, Наранхо и Пьедрас Неграс. Теперь мы можем прийти к выводу, что, за единственным исключением (Бенке Вьехо), все последние города Древ-него царства, в частности, Сейбаль, Ишкун, Флорес, находились внутри этого треугольника.

Когда испанцы прибыли в Юкатан, у майя были тысячи рукописных книг, сделанных из природного материала, но часть их была сожжена, часть осела в частных коллекциях. Были также обнаружены надписи на стенах храмов и сте-лы. В XIX в. ученые знали о 3-х книгах — кодексах, названных по имени города, в котором каждый текст был обнаружен (Дрезденский, Парижский и Мадрид-ский кодексы; позже был найден 4-й кодекс – Кодекс Гролье). 14 лет изучал главный Королевский библиотекарь в Дрездене Эрнст Форстеманн кодекс и понял принцип действия календаря майя. А исследования Юрия Кнорозова, Генриха Берлина и Татьяны Проскуряковой открыли новый этап в современной май-янистике. Разгадано более 80 процентов всех иероглифов, а археологи сде-лали множество поразительных открытий.

Так, Юрий Кнорозов пришел к выводу, что система письма индейцев майя – смешанная. Часть знаков должна передавать морфемы, а часть – звуки и сло-ги. Такую систему письма принято называть иероглифической.

Не составила большого труда для ученых дешифровка цифровых знаков майя. Причиной тому – поразительная простота и доведенная до совершенства логичность системы их счета.

Древние майя пользовались двадцатеричной системой счисления, или сче-та. Они записывали свои цифровые знаки в виде точек и тире, причем точка всегда означала единицы данного порядка, а тире – пятерки.

Встреча Нового и Старого Света

Первый контакт двух культур происходил при участии самого Христофора Колумба: во время своего четвертого плавания в предполагаемую Индию (а он верил, что открытая им земля – Индия) его корабль проходил мимо берегов се-верной части современного Гондураса и у острова Гуанайя встретил каноэ, сде-ланное из целого ствола дерева, шириной в 1,5 м. Это была торговая лодка, и европейцам были предложены медные пластины, каменные топоры, керамиче-ские изделия, какао-бобы, одежды из хлопка.

В 1517 г. три испанских корабля, шедшие на поимку рабов, пристали к не-известному острову. Отбив атаку воинов-майя, испанские солдаты при дележе добычи нашли украшения из золота, а золото должно было принадлежать ис-панской короне. Эрнан Кортес, покорив великую империю ацтеков в централь-ной части Мексики, послал одного из своих капитанов на юг – завоевывать но-вые территории (современные государства Гватемала и Сальвадор). К 1547 г. покорение майя завершилось, хотя некоторые племена укрылись в густых лесах центральной части полуострова Юкатан, где им и их потомкам еще 150 лет удавалось оставаться непокоренными.

Эпидемии оспы, кори и гриппа, к которым у коренного населения не было иммунитета, унесли жизни миллионов майя. Испанцы жестоко искореняли их религию: рушили храмы, разбивали святыни, грабили, а тех, кто был замечен в идолопоклонстве, монахи-миссионеры растягивали на дыбе, ошпаривали ки-пятком, наказывали плетьми.

Во главе монахов прибыл на Юкатан монах-францисканец Диего де Ланда, неординарная и сложная личность. Он изучал быт, обычаи местного населения, пытался найти и ключ к тайне письменности майя, нашел тайник, в котором хранилось около 30 иероглифических книг. Это были настоящие произведения искусства: черные и красные знаки были каллиграфически выписаны на свет-лой бумаге, сделанной из нижнего слоя фигового дерева или шелковицы; бума-га была гладкой от нанесенного на ее поверхность гипсозидного состава; сами книги были сложены «гармошкой», а обложка сделана из шкуры ягуара.

Этот монах решил, что в книгах майя содержатся эзотерические знания, смущающие душу дьявольские соблазны, и велел книги эти сжечь все разом, что «повергло майя в глубокую скорбь и сильнейшие страдания».

Во время трехмесячной инквизиции под его руководством в 1562 году пыткам было подвергнуто около 5 000 индейцев, из них 158 человек погибли. Де Ланда был затребован обратно в Испанию по обвинению в превышении полномочий, но был оправдан и вернулся на Юкатан уже епископом.

Индейская культура уничтожалась всеми возможными способами. И всего сто лет спустя после прихода европейцев о славном прошлом майя не осталось и воспоминаний.

Интересные факты о майя.

1. До сих пор в своих прежних регионах живут многочисленные представители культуры майя. Фактически, есть 7 млн майя, многие из которых смогли сохранить важные свидетельства о своем древнем культурном наследии.
2. У майя были странные представления о красоте. В раннем возрасте ко лбу младенцев прикладывали доску, чтобы он был плоским. А еще им нравилось косоглазие: они одевали большую бусину на детские переносицы, чтобы те беспрестанно на нее косились. Еще один интересный факт – детей майя часто называли по тому дню, в который они родились.
3. Они любили сауны. Важным очистительным элементом для древних майя являлась потогонная ванна: на горячие камни лили воду для создания пара. Такими ваннами пользовались все, от женщин, которые недавно родили, до королей.
4. Так же они любили погонять в мяч. Мезоамериканская игра в мяч приравнивалась к ритуалу и существовала на протяжении 3000 лет. Современная версия игры, улама, все еще популярна у местного коренного населения.
5. Последняя страна майя существовала до 1697 г. (островной город Тайя). Сейчас землями под строениями в основном владеет одна семья, а правительству принадлежат сами памятники.
6. Майя не умели обрабатывать металл – их оружие было оснащено каменными наконечниками, или наконечниками из острых ракушек. Но! Воины майя использовали в качестве метательного оружия гнёзда шершней («шершневые бомбы») для создания паники в рядах противника – находчиво.
7. А еще, поговаривают, майя очень любили морских свинок. Ну, как любили…Они получали из бедняг очень вкусное мясо и великолепный пух.

Кстати, у майя был и своего рода гороскоп. Дело в том, что по календарю «Тцолькин» (он же «Цолькин», о котором сообщалось выше) каждому дню в году присвоен свой кин — своего рода частота космической энергии (Боже, что я несу?) и, в зависимости от того, какой кин ваш (какой соответствует дню вашего рождения) – можно судить о вашем характере, жизненных целях и блаблабла. А в зависимости от того, какой кин присвоен сегодняшнему дню – можно судить о вашей удачливости, самочувствии и прочей лабуде, которую обычно пишут в гороскопах.
Кстати, довольно занимательная штука. А майянские астрологические характеристики личностей по кину вполне соответствуют действительности, хотя обычно я и предпочитаю в астрологию не верить.