Чингиз айтматов плаха краткое содержание по главам. Задание, данное Авдию в редакции газеты

Действующими лицами книги становятся собиратели анаши, молодой человек, изгнанный из духовной семинарии за ересь, бывшие зеки, "кулаки". Автор уделяет много внимания отношениям между людьми и природой. Это очень важно, потому что, чем больше мы узнаем о человеческих взаимоотношениях, о поступках людей, тем лучше мы понимаем друг друга, ведь каждый человек - это целый мир, который можно изучать вечно.

Прочитав эту книгу, понимаешь, как сложно порой могут переплетаться судьбы людей, как сильно их жизни зависят от обстоятельств и от действий других людей. В романе "Плаха" можно выделить три основные сюжетные линии, связанные общей проблематикой.

Первая линия - это судьба пары волков - Акбары и Ташчайнара. В этой книге с первых строк поражает то, что Айтматов начинает свое повествование с рассказа о волках, а не о людях. Но, продолжая читать, понимаешь, что автор сделал это намеренно. Судьбы людей не раз пересекаются с судьбой зверей. Волки были вынуждены покинуть степи после того, как люди устроили там гигантскую бойню - охоту на сайгаков, во время которой погибли их первые волчата. Пара волков ушла ближе к горам, к озеру, но и родившиеся там щенки погибли, когда люди подожгли камыши вокруг озера. Акбара и Ташчайнар перебрались в горы, надеясь, что там они спасутся от людей, но их последних четверых волчат украл из норы в горах человек. А когда волки начали мстить за своих детей, люди убили и их.

Вторая сюжетная линия связана с судьбой Авдия Каллистратова - молодого человека, которого выгнали из духовной семинарии за ересь; после чего он стал корреспондентом газеты. Но Авдий чувствовал, что это не его призвание, и постоянно искал свое предназначение, смысл своего существования. Он решил поехать в Моюнкумские степи с группой "гонцов" (собирателей анаши), чтобы написать о них статью. Но газетный очерк был только официальным поводом; на самом деле он поехал, надеясь, что ему удастся уговорить этих молодых ребят, почти мальчишек, бросить их опасный промысел и покаяться. Ему это не удалось, как не смог он и напечатать свои "степные очерки". Разочарованный, Авдий возвращается в Жамгак-Саз, куда он ездил с "гонцами" и где он встретил и полюбил биолога Ингу Федоровну, которая так же, как и он, занималась проблемой борьбы с анашой. Но Авдий не застает её в городе и идет на вокзал, где его подбирает для "сафары" (охоты на сайгаков) "Обер-Кандалов - бывалый человек... в прошлом военный, причем из штрафбата".

Айтматов описал эту "сафару" так, что читателям становится ясна практическая невозможность мирного сосуществования человеческой цивилизации и дикой природы степей. Авдия, ставшего случайным свидетелем этой бойни и пытавшегося уговорить Кандалова и его приспешников прекратить охоту и покаяться, связали и бросили в кузов машины, а потом распяли на дереве и оставили умирающего молодого человека одного. В третьей части появляются новые герои, чьи судьбы тесно переплетаются с судьбой Акбары и Ташчайнара. Бедный чабан Базар-бай нашел в горах логово волков и забрал оттуда четверых щенков. Этот его необдуманный поступок стал причиной многих бед в целом совхозе. Волки начали мстить людям: они задрали много овец и даже набрасывались на людей. Но больше всех пострадали Бостон и его жена Гулюшкан: они потеряли самое дорогое, что у них было, - сына Кенджеша.

Роман привлекает читателей не только содержанием, но и проблематикой. Автор затрагивает много важных проблем, которые находят свое отражение в разных частях книги. В их числе вопрос о том, что же делает человека человеком. Людям дан великий дар - способность мыслить, и она должна помогать людям полюбить мир, жизнь и все живое. Однако люди, которые лучше других должны понимать цену жизни, мучают и убивают не только диких зверей, но и друг друга, уничтожают жизнь, защита и охрана которой не обязанность, а призвание человека. "Гонцы" за анашой избили и сбросили с поезда Авдия, надеясь, что он не выживет. А когда этот молодой человек во второй раз попытался пойти против суровой действительности и остановить бессмысленное жестокое убийство сайгаков, это стоило ему жизни. Люди, распявшие Авдия, не пожалели его. Такие, как они, просто не знают, что такое жалость. Но Авдия пожалела волчица Акбара, которую он увидел за несколько мгновений до своей смерти. И у читателей возникает вопрос: в ком же тогда больше гуманности, человечности? Дикие животные способны жалеть нас, почему же тогда мы не можем понять и пожалеть их? Им ведь свойственны все те же чувства и переживания, что и людям. Люди сочувствовали Гулюшкан, которая, потеряв сына, выла так же, как Акбара, когда - у нее украли её волчат. Но вой волчицы вместо жалости вызывал в людях только злость.

Люди в совхозе не могли простить волков, убивающих скот и нападающих на людей, желая отомстить им за всех своих детенышей. Но мы можем понять Бостона, застрелившего Базарбая, которого он считал виновным в смерти своего сына. В романе много внимания уделяется человеческим взаимоотношениям. Айтматов показывает, до какой низости, до каких преступлений могут довести человека зависть и желание жить лучше других. Когда Авдий спросил у "гонцов", Бог или деньги для них важнее, даже маленький Ленька ответил, что деньги, потому что они дают возможность жить лучше, чем живут многие люди, зарабатывающие на жизнь честным трудом. Но честно работать можно тоже по-разному. Бостону, который вкладывал все силы в работу, многие бедные чабаны завидовали, некоторые даже ненавидели его за то, что у него все было лучше, чем у них. За это Бостона из "передовика производства" превратили в "кулака". А парторг Кочсорбаев старался помешать "кулаку" добиться большего.

Все это происходило потому, что та же государственная идеология, которая не допускала возможности существования таких пороков, как наркомания, была против любого неравенства. Айтматов прекрасно понимал противоестественность ситуации, в которой для всеобщего равенства все должны жить и работать одинаково плохо, а не одинаково хорошо.

Для поддержания такого порядка в государстве отдельных людей, пытавшихся бороться за справедливость, отправляли на плаху. Но автор показывает читателям, что государство и общество, которые коверкают жизни и судьбы людей и не обращают внимания на свои внутренние проблемы, из которых наркомания, возможно, не самая серьезная, сами идут к "плахе". Такая критика системы в то время, когда был написан этот роман, была очень смелым шагом. В наше время проблемы, затрагиваемые в романе "Плаха", уже не так злободневны, но многие из них все ещё актуальны. Поэтому я считаю, что ещё не одно поколение людей, среди которых всегда есть и стремящиеся собственным трудом добиться успеха, и старающиеся направить других на путь истинный, и просто желающие лучше понять человеческие взаимоотношения и характеры других людей, будут с большим интересом и удовольствием читать роман Ч. Айтматова "Плаха".

В то лето в Моюнкумском заповеднике у волчицы Акбары и волка Ташчайнара впервые родились волчата. С первым снегом наступила пора охоты, но откуда было знать волкам, что их исконная добыча - сайгаки - будет нужна для пополнения плана мясосдачи, и что кто-то предложит использовать для этого «мясные ресурсы» заповедника.

Когда волчья стая окружила сайгаков, внезапно появились вертолёты. Кружась в воздухе, они гнали испуганное стадо в сторону главной силы - охотников на «уазиках». Бежали и волки. В конце погони из волков в живых остались только Акбара и Ташчайнар (двое их волчат погибли под копытами безумной массы, третьего застрелил один из охотников). Им, усталым и израненным, хотелось поскорее оказаться в родном логове, но и возле него были люди, собиравшие сайгачьи трупы - план мясосдачи дал этим бездомным шанс подзаработать.

Старшим в компании был Обер, в прошлом старшина дисциплинарного батальона, сразу после него - Мишка-Шабашник, тип «бычьей свирепости», а самое низкое положение занимали бывший артист областного театра Гамлет-Галкин и «абориген» Узюкбай. В их военном вездеходе среди холодных туш сайгаков лежал связанным Авдий Каллистратов, сын покойного дьякона, изгнанный за ересь из духовной семинарии.

В ту пору он работал внештатным сотрудником областной комсомольской газеты: статьи с его непривычными рассуждениями нравились читателям, и газета охотно их печатала. Со временем Авдий надеялся высказать на страницах газеты свои «новомысленнические представления о Боге и человеке в современную эпоху в противовес догматическим постулатам архаичного вероучения», но он не понимал, что против него были не только неизменяемые веками церковные постулаты, но и могучая логика научного атеизма. Тем не менее, «в нём горел свой огонь».

У Авдия было бледное высокое чело. Серые глаза навыкате отражали непокой духа и мысли, а волосы до плеч и каштановая бородка придавали лицу благостное выражение. Мать Авдия умерла в раннем детстве, а отец, вложивший в воспитание сына всю душу, - вскоре после того, как тот поступил в духовное училище. «И, возможно, в том была милость судьбы, ибо он не перенёс бы той еретической метаморфозы, которая случилась с его сыном». Авдия после смерти отца выгнали из маленькой служебной квартирки, в которой он прожил всю жизнь.

Тогда и состоялась его первая поездка в Среднюю Азию: газета дала задание проследить пути проникновения наркотика анаши в молодёжную среду европейских районов страны. Чтобы выполнить задание, Авдий присоединился к компании «гонцов за анашой». Гонцы отправлялись за анашой в Примоюнкумские степи в мае, когда цветёт конопля. Их группы формировались на Казанском вокзале в Москве, куда съезжались гонцы со всех концов Советского Союза, особенно из портовых городов, где легче было сбыть наркотик. Здесь Авдий узнал первое правило гонцов: поменьше общаться на людях, чтобы в случае провала не выдать друг друга. Обычно гонцы собирали соцветия конопли, но самым ценным сырьём был «пластилин» - масса из конопляной пыльцы, которую перерабатывали в героин.

Через несколько часов Авдий уже ехал на юг. Он догадывался, что в этом поезде ехало не меньше десятка гонцов, но знал только двоих, к которым присоединился на вокзале. Оба гонца прибыли из Мурманска. Самому опытному из них, Петрухе, было лет двадцать, второй, шестнадцатилетний Лёня, ехал на промысел второй раз, и уже считал себя бывалым гонцом.

Чем больше Авдий вникал в подробности этого промысла, тем больше убеждался, что «помимо частных и личных причин, порождающих склонность к пороку, существуют общественные причины, допускающие возможность возникновения этого рода болезней молодёжи». Авдий мечтал написать об этом «целый социологический трактат, а лучше всего открыть дискуссию - в печати и на телевидении». Из-за своей отрешённости от реальной жизни он не понимал, что «никто не заинтересован в том, чтобы о подобных вещах говорилось в открытую, и объяснялось это всегда соображениями якобы престижа нашего общества», хотя на самом деле всe просто боялись рисковать своим служебным положением. Авдий был свободен от этого страха и жаждал помочь этим людям «личным участием и личным примером доказать им, что выход из этого пагубного состояния возможен лишь через собственное возрождение».

На четвёртый день пути на горизонте показались Снежные горы - знак того, что их путешествие почти закончено. Гонцам предстояло сойти на станции Жалпак-Саз, добраться на попутках до совхоза «Моюнкумский», а дальше идти пешком. Всей операцией незримо руководил Сам, которого Авдий так и не увидел, но понял, что этот таинственный человек очень недоверчив и жесток. Перекусив на станции, Авдий, Петруха и Лёнька отправились дальше под видом сезонных рабочих.

В глухом казахском посёлке Учкудуке, где они остановились передохнуть и подработать, Авдий встретил девушку, которая вскоре стала главным человеком в его жизни. Она подкатила на мотоцикле к зданию, которое они штукатурили. Особенно запомнилось Авдию сочетание светлых волос и тёмных глаз, придававшее девушке особенное очарование. Этот визит мотоциклистки насторожил гонцов, и на следующее утро они двинулись дальше.

Вскоре они набрели на очень густые заросли конопли. Каждый гонец-новичок должен был преподнести Самому подарок - спичечный коробок «пластилина». «Дело оказалось немудрёное, но до предела выматывающее и по способу варварское. Надо было, раздевшись догола, бегать по зарослям, чтобы на тело налипала пыльца с соцветий». Потом слой пыльцы соскребался с тела в виде однородной массы. Авдия заставляла заниматься этим только перспектива встречи с Самим.

Вскоре они отправились в обратный путь с рюкзаками, до отказа набитыми травой-анашой. Теперь гонцам предстояло самое трудное: добраться до Москвы, минуя милицейские облавы на азиатских станциях. Снова всей операцией руководил таинственный Сам, и всю дорогу Авдий подготавливал себя к встрече с ним. У железной дороги, где гонцы должны были сесть в вагон товарняка, они встретили Гришана с двумя гонцами. Увидев его Авдий сразу понял, что это и есть Сам.

Часть вторая

Гришан обладал заурядной внешностью и напоминал «загнанного в угол хищного зверька, который хочет кинуться, укусить, но не решается и всё-таки храбрится и принимает угрожающую позу». Он присоединился к группе Авдия под видом простого гонца. Поговорив с Авдием, Гришан быстро понял, что тот принадлежит к породе «одержимых идиотов» и отправился в Моюнкумы только за тем, чтобы исправить то, что одному человеку исправить невозможно. У Авдия и у Гришана были абсолютно противоположные жизненные позиции, от которых никто из них отступать не собирался. Гришан хотел, чтобы Авдий ушёл и не тревожил гонцов своими рассуждениями о Боге, Авдий же уйти не мог.

Вечером пришло время садиться на товарняк. Гришан послал двоих людей создать на путях «иллюзию пожара». Заметив разложенный на рельсах костёр, машинист притормозил, и вся компания успела заскочить в пустой вагон. Поезд двинулся в сторону Жалпак-Саза. Вскоре все расслабились и пустили по кругу самокрутку с травкой. Не курили только Авдий и Гришан. Авдий понял, что Гришан разрешил им «покайфовать» назло ему. Хотя Авдий и делал вид, что ему это безразлично, в душе он «возмущался, страдал от своего бессилия что-либо противопоставить Гришану».

Всё началось с того, что окончательно забалдевший Петруха начал приставать к Авдию с предложением затянуться от замусоленного бычка. Не выдержав, Авдий схватил бычок и выкинул его в открытую дверь вагона, потом начал вытряхивать туда же коноплю из рюкзака, призывая всех последовать его примеру. Гонцы набросились на Авдия, «он теперь воочию убедился в свирепости, жестокости, садизме наркоманов». Один Лёнька пытался разнять дерущихся. Гришан же смотрел на это, не скрывая своего злорадства. Авдий понимал, что Гришан поможет ему, стоит только попросить, но попросить помощи у Гришана Авдий не мог. В конце концов, избитого до полусмерти Авдия выкинули из движущегося на полном ходу поезда.

Авдий лежал в кювете возле железной дороги, и виделся ему тот памятный разговор Иисуса с Понтием Пилатом, в котором будущий Мессия тоже не попросил пощады.

Пришёл в себя Авдий ночью, под хлынувшим дождём. Вода заполнила кювет, и это заставило Авдия двигаться. Голова его оставалась ясной, и он удивлялся, «какой удивительной ясности и объёмности мысли осеняют его». Теперь Авдию казалось, что он существует в двух разных эпохах: в настоящем времени он пытался спасти своё гибнущее тело, а в прошлом он хотел спасти Учителя, мечась по жарким улицам Иерусалима и сознавая, что все его попытки напрасны.

Авдий переждал ночь под железнодорожным мостом. Утром он обнаружил, что его паспорт превратился в комок мокрой бумаги, «а из денег более или менее сохранились всего две ассигнации - двадцатипятирублёвка и десятка», на которые ему предстояло добраться до родного Приокска. Под мостом проходила просёлочная дорога. Авдию повезло - почти сразу его подобрала попутка и довезла до станции Жалпак-Саз.

У Авдия был настолько ободранный и подозрительный вид, что на станции его немедленно арестовали. В милицейском участке, куда его привели, Авдий с удивлением увидел почти всю команду гонцов за исключением Гришана. Авдий окликнул их, но они сделали вид, что не узнали его. Милиционер уже хотел отпустить Авдия, но тот потребовал, чтобы его тоже посадили за решётку, заявив, что они покаются в своих грехах и тем самым очистятся. Приняв Авдия за сумасшедшего, милиционер вывел его в зал ожидания, попросил уехать отсюда как можно дальше и ушёл. Люди, избившие Авдия, должны были вызвать у него желание отомстить, но вместо этого ему казалось, что «поражение добытчиков анаши - это и его поражение, поражение несущей добро альтруистической идеи».

Между тем Авдию становилось всё хуже. Он почувствовал, что окончательно заболел. Какая-то пожилая женщина заметила это, вызвала скорую помощь и Авдий попал в жалпак-сазскую станционную больницу. На третий день к нему пришла та самая девушка-мотоциклистка, которая приезжала в Учкудук. Девушка, Инга Фёдоровна, была знакомой станционного врача, от которой и узнала о Авдии. Инга занималась изучением моюнкумской конопли, история Авдия очень заинтересовала её, и она пришла узнать, не нужны ли ему научные сведения об анаше. Эта встреча стала для Авдия началом «новой эпохи».

Приехав осенью к Инге, Авдий не застал её дома. В письме, которое Инга оставила ему на почте до востребования, говорилось, что её бывший муж хочет через суд отобрать у неё сына, и ей пришлось срочно уехать. Авдий вернулся на вокзал, где его и встретил Кандалов по кличке Обер. Утром следующего дня Авдий вместе с «хунтой» отправился на облаву в Моюнкумский заповедник.

Истребление сайгаков страшно подействовало на Авдия, и он, как и тогда, в вагоне, начал «требовать, чтобы немедленно прекратили эту бойню, призывал озверевших охотников покаяться, обратиться к Богу». Это и «послужило поводом для расправы». Обер устроил суд, в результате избитого до полусмерти Авдия распяли на корявом саксауле.Потом они сели в машину и уехали.

И привиделось Авдию огромная водная поверхность, а над водой - фигура дьякона Каллистратова, и послышался Авдию его собственный детский голос, читающий молитву. «То подступали конечные воды жизни». А палачи Авдия крепко спали в полутора километрах от места казни - они отъехали, чтобы оставить Авдия в одиночестве. На рассвете Акбара и Ташчайнар подкрались к своему разорённому логову и увидели человека, висящего на саксауле. Ещё живой, человек поднял голову и прошептал волчице: «Ты пришла...». Это были его последние слова. В это время послышался шум мотора - это возвращались палачи - и волки ушли из моюнкумской саванны навсегда.

Целый год Акбара и Ташчайнар прожили в приалдашских камышах, где у них родилось пять волчат. Но вскоре здесь начали строить дорогу к горнорудной разработке, и древние камыши подожгли. И снова волчата погибли, и снова Акбаре и Ташчайнару пришлось уходить. Последнюю попытку продолжить род они сделали в Прииссыккульской котловине, и попытка эта завершилась страшной трагедией.

Часть третья

В тот день пастух Базарбай Нойгутов нанялся проводником к геологам. Проводив геологов и получив 25 рублей и бутылку водки, Базарбай поехал домой напрямик. По дороге не выдержал, спешился у ручья, достал вожделенную бутылку и вдруг услышал странный плач. Базарбай огляделся и обнаружил в зарослях волчье логово с совсем маленькими волчатами. Это было логово Акбары и Ташчайнара, которые в тот день были на охоте. Не долго думая, Базарбай засунул всех четырёх волчат в седельные сумки и поспешил прочь, чтобы успеть уйти как можно дальше до прихода волков. Волчат этих Базарбай собирался продать очень дорого.

Вернувшись с охоты и не обнаружив в логове детей, Акбара и Ташчайнар пошли по следу Базарбая. Догнав пастуха, волки попытались отрезать ему путь к приозёрью и загнать в горы. Но Базарбаю повезло - на его пути оказалась кошара Бостона Уркунчиева. Этого колхозного передовика Базарбай ненавидел и завидовал ему по-чёрному, но теперь выбирать не приходилось.

Хозяина не было дома, и жена Бостона, Гулюмкан, приняла Базарбая как дорогого гостя. Базарбай немедленно потребовал водки, развалился на ковре, и стал рассказывать про свой сегодняшний «подвиг». Волчат извлекли из сумок, и полуторагодовалый сынишка Бостона стал с ними играть. Вскоре Базарбай забрал волчат и уехал, а Акбара и Ташчайнар остались возле Бостонова подворья.

С тех пор возле хозяйства Бостона каждую ночь слышался тоскливый волчий вой. На следующий день Бостон поехал к Базарбаю, чтобы купить у него волчат. Базарбай встретил его неприветливо. Всё не нравилось ему в Бостоне: и шуба на нём добротная, и конь хороший, и сам он здоровый да ясноглазый, и жена у него красавица. Напрасно Бостон убеждал Базарбая, что волчат нужно вернуть в логово. Не продал он волчат, поругался с Бостоном.

В тот день волки навсегда покинули своё логово и начали бродить по округе, никого не боясь. «И ещё больше заговорили о них, когда Акбара и Ташчайнар нарушили волчье табу и стали нападать на людей». Об Акбаре и Ташчайнаре «пошла страшная слава», но никто не знал настоящей причины волчьей мести, и не подозревал «о безысходной тоске матери-волчицы по похищенным из логова волчатам». А Базарбай в это время, продав волчат, пропивал деньги и везде хвалился тем, как здорово он отшил Бостона, «этого неразоблачённого тайного кулака».

А волки снова вернулись к подворью Бостона. Волчий вой не давал ему уснуть. Невольно вспомнилось тяжёлое детство. Отец Бостона погиб на войне, когда тот учился во втором классе, потом умерла мать, и он, самый младший в семье, был предоставлен самому себе. Всего в жизни он добился тяжёлым трудом, поэтому считал, что правда на его стороне, и на хулу внимания не обращал. Только в одном своём поступке он раскаивался до сих пор.

Гулюмкан была второй женой Бостона. Он работал и дружил с её покойным мужем Эрназаром. В то время Бостон добивался, чтобы землю, на которой паслись его отары, закрепили за его бригадой в постоянное пользование. На это никто не соглашался - уж очень всё смахивало на частную собственность. Особенно был против совхозный парторг Кочкорбаев. И тогда у Бостона и Эрназара возникла идея: перегнать скот на всё лето за перевал Ала-Монгю, на богатый Кичибельский выпас. Они решили поехать на перевал и наметить путь для отар. Чем выше в горы они поднимались, тем толще становился снежный покров. Из-за снега Эрназар не заметил трещину в леднике и провалился в неё. Трещина была такая глубокая, что верёвка не доставала до её дна. Бостон ничего не мог сделать для спасения друга, и тогда он поспешил за помощью. Всю сбрую он пустил на верёвки, поэтому идти пришлось пешком, но тут ему повезло - в предгорьях играл свадьбу один из чабанов. Бостон привёл людей к трещине, потом подоспели альпинисты и сказали, что достать труп Эрназара из щели не могут - он крепко вмёрз в толщу льда. И до сих пор Бостону снится сон о том, как он спускается в трещину, чтобы попрощаться с другом.

Полгода спустя умерла первая жена Бостона. Перед смертью она попросила мужа не ходить в бобылях, а жениться на Гулюмкан, которая была её подругой и дальней родственницей. Бостон так и сделал, и вскоре у них родился сын Кенджеш. Дети Бостона и Гулюмкан от первых браков уже выросли и обзавелись семьями, поэтому этот ребёнок стал отрадой и для матери, и для отца.

Теперь волки выли возле дома Бостона каждую ночь. Наконец, Бостон не выдержал и решил подкараулить волчью пару около отары. Их придётся убить - другого выхода не было. Бостону было нелегко: к обвинению в гибели Эрназара прибавилось обвинение в защите волков. Два его недруга - Кокчорбаев и Базарбай - объединились, и теперь травили его, загоняли в тупик. Убить Бостону удалось только Ташчайнара, Акбара успела спастись.

Мир для Акбары утратил свою ценность. Ночами она приходила к дому Бостона и молча принюхивалась в надежде, что ветер донесёт до неё запах волчат. Наступило лето, Бостон перегнал скот на летний выпас и вернулся за семьёй. Перед отъездом они пили чай, а Кенджеш играл во дворе. Никто не заметил, как подкралась Акбара и унесла ребёнка. Бостон схватил ружьё и начал стрелять по волчице, но всё время промахивался - боялся попасть в сына, которого Акбара несла на спине. А волчица тем временем уходила всё дальше. Тогда Бостон прицелился тщательней и выстрелил. Когда он подбежал к упавшей Акбаре, она ещё дышала, а Кенджеш был уже мёртв.

Не помня себя от горя, Бостон зарядил ружьё, поехал к Базарбаю и застрелил его в упор, отомстив за всё. Потом он повернулся и ушёл «в приозёрную сторону, чтобы сдаться там властям. То был исход его жизни».

Краткое содержание Плаха

Часть первая

Повествование романа начинается с описания Моюнкумского заповедника, в котором обитает волчья пара: Ташчайнар и Акбара. У пары летом впервые родились волчата, которым суждено было прожить до первой зимней охоты. С наступлением первого снега волчье семейство отправилось на свою исконную добычу – сайгаков. Они и представить не могли, что их там поджидает ловушка в виде вертолетов, разгоняющих стадо в сторону охотников, приехавших на «уахзиках».

Как ни странно, в этот раз им разрешено было использовать «мясные запасы» заповедника. В этой погоне за сайгаками выжили только Акбара и Ташчайнар. Одного из волчат застрелил из ружья охотник, другие два были затоптаны копытами безумной массы. Когда волки добрались до своего родного логова, они обнаружили, что и там ходили люди, собирающие трупы сайгаков. Главными организаторами этой охоты были бывший руководитель дисциплинарного подразделения Обер, верзила Мишка-Шабашник, захудалый актеришка Гамлет-Галкин и местный житель Узюкбай. Для них это была неплохая возможность подзаработать. С собой они везли связанного сына бывшего дьякона Авдия Каллистратова.

Немного предыстории о том, как Авдий оказался пленным у этих бродяг. Недоучившийся студент духовной семинарии, человек, искренне верящий в добро и повсеместно проповедующий его, устроился работать внештатным сотрудником в областную газету, и был направлен на небезопасное и необычное «дело». Газета поручила ему проследить путь наркотиков из Средней Азии и написать заметку о том, как анаша проникает в среду европейской молодежи. Здесь надо отметить, что Авдий, будучи последователем неизменных церковных постулатов, мечтал нести в массы свои представления о добре и морали. Газета ему, как раз такую возможность давала.

В свою первую поездку с «гонцами за анашой» он был командирован в Примоюнкумские степи в самый пик цветения конопли. Группа молодых ребят формировалась на Казанском вокзале, при этом они были из самых разных концов страны, но больше всего было представителей портовых городов, откуда легче сбыть наркотик. Ознакомившись с правилами, Авдий узнал, что друг с другом общаться было запрещено, на случай если последует провал, чтобы не выдать «сотоварища». Самым ценным товаром считался так называемый «пластилин» – масса из конопляной пыльцы. Но и соцветия растения приносили доход. Наиглавнейшим среди ребят был какой-то Сам. Он руководил спецзаданием, но всегда оставался в тени, поэтому Авдий его лично не знал.

Чем больше он вникал в детали этого бизнеса, тем больше убеждался в существовании не только личных, но и общественных причин, порождающих тягу к пороку. Он даже хотел написать целый труд на эту тему или открыть социальную колонку в газете, чтобы уберечь молодежь от этой «современной болезни». По пути в совхоз «Моюнкумский» Авдий познакомился с девушкой, которая сыграла немаловажную роль в его дальнейшей жизни. Встретил он ее в глухом поселке под названием Учкудук, когда остановился с Петрухой и Ленькой отдохнуть и немного подработать. В то время, как они штукатурили какое-то здание, она подъехала на мотоцикле и навсегда произвела неизгладимое впечатление на Авдия. У нее были карие глаза и светлые волосы, что придавало девушке особый шарм.

Продолжив свой путь, «гонцы» вскоре набрели на конопляное поле, где взялись за добычу «пластилина». Каждый из них должен был сделать «презент» Самому – собрать спичечный коробок такой субстанции. Дело было хлопотным, выматывающим, но не мудреным. Для этого нужно было, раздевшись догола, пробежаться по зарослям так, чтобы пыльца с соцветий прилипала к телу. Потом эта однородная масса соскребалась с тела и «пластилин» был готов. Авдий занимался этим «варварским» промыслом только из-за перспективы встретиться с загадочным «боссом».

Теперь предстояла самая трудная часть задания. Когда они с сумками, набитыми до отказа анашой, отправились обратно в Москву, нужно было миновать милицейские посты на станциях. У железной дороги, где «гонцам» нужно было сесть в вагон-товарняк, Авдий, наконец, увидел того Самого руководителя операции. Как оказалось его настоящее имя Гришан и был он, конечно же, далек от «божественных» тем, которые проповедовал Авдий. В результате между ними разгорелся конфликт.

Часть вторая

Немного пообщавшись с «новобранцем», Гришан понял, что тот поехал с ними не ради наживы, а затем, чтобы морочить его «гонцам» голову всяческими разговорами о покаянии и спасении души. Тогда он решил поиздеваться над ним и разрешил ребятам вечером покурить травки. Всем, кажется, это занятие нравилось. Один Авдий отказывался от предложенной самокрутки. Какое-то время он терпел это издевательство, но потом все-таки выхватил из рук у курильщиков эту дрянь и выкинул из вагона. Затем он начал туда же вытряхивать все содержимое рюкзаков. За это «гонцы» чуть не убили бедного газетчика.

Теперь он понял, насколько злыми и жестокими могут быть наркоманы, которых лишили дозы. Гришан за всем этим наблюдал со стороны и даже пальцем не пошевелил, чтобы остановить своих озверевших поставщиков. В конце концов, изрядно избитого Авдия, выкинули из вагона поезда, движущегося на полном ходу. Когда он очнулся уже шел дождь. Голова его стала мало по малу приходить в сознание. Ему казалось, что он существует в двух измерениях: в настоящем и прошлом. Переждав ночь под мостом, наутро он обнаружил, что в кармане почти не осталось денег, а его паспорт, размокший от дождя, стал напоминать искомканный клочок.

На попутке Авдию удалось доехать до станции Жалпак-Саз, где его сразу же арестовали и забрали в участок, настолько у него был жалкий и потрепанный вид. Там он с удивлением обнаружил, что повязали почти всю группу «гонцов», кроме Гришана. Авдию повезло больше чем остальным. Его попросту приняли за сумасброда и отпустили. Между тем ему становилось все хуже, а когда он окончательно заболел, Авдия положили в больницу. Там он снова встретился с кареглазой незнакомкой из села Учкудук. Теперь он узнал, что ее звали Ингой. Она была в разводе и одна воспитывала сына. Сейчас ребенок был в Джамбуле у ее родителей, но вскоре она обещала познакомить Авдия с ними.

Ингу и Авдия связывал интерес к моюнкумской конопле. Девушка занималась изучением этого феномена и, узнав об истории больного газетчика, пришла поинтересоваться, не нужны ли ему научные данные. Так они и познакомились. Вскоре Авдия выписали и он смог вернуться в родной Приокск. Но там его ждало разочарование. В редакции не хотели печатать его материал, а приятели и коллеги обходили стороной. С помощью Инги он смог преодолеть этот кризис, так как делился с ней своими проблемами. Она, в свою очередь, ему тоже рассказывала о себе, о разводе с мужем-летчиком. Вскоре Инге пришлось надолго уехать, так как муж грозился через суд отобрать ребенка, и ей ничего не оставалось, как скрываться с маленьким сынишкой.

Так, на вокзале газетчик наткнулся на Обера (Кандалова), вместе с которым отправился в Моюнкумский заповедник охотиться на сайгаков. Вместе с ними поехала и вся известная «хунта». Когда живодеры стали массово убивать бедных животных, Авдий не выдержал и потребовал прекратить резню и немедленно покаяться. Это и послужило предлогом, чтобы его связали и бросили в военный вездеход, где он лежал недвижно среди холодных трупов сайгаков. Но этого оказалось недостаточно. Обер устроил собственный суд, в результате которого было решено избить Авдия до полусмерти и распять на сухом дереве саксаула. Так и закончилась жизнь бедного газетчика.

Перед смертью ему привиделась огромная водная гладь, над которой возвышалась фигура отца-дьякона. И слышался ему его собственный детский голос, читающий молитву. Где-то недалеко от заповедника крепко спали убийцы Авдия. А на рассвете его тело обнаружили Акабара и Ташчайнар. Весь следующий год волки провели в приалдашских камышах. Они вновь обзавелись потомством. То были пятеро волчат, которые, как и предыдущие погибли от необдуманных действий человека. Камыши сожгли во время строительства очередной дороги, а вместе с ними сгорели и волчата. Но все-таки самой страшной оказалась последняя попытка Акбары и Ташчайнара продолжить род.

Часть третья

Судьбу маленьких волчат решил невольно совсем неповинный человек, обладающий на самом деле добрым сердцем. Бостон Уркунчиев был колхозным передовиком, у которого и работа была любимая, и жена-красавица, и сынишка славный, и хозяйство налаженное, и сам он был человек добропорядочный. Завидовал ему черной завистью пастух Базарбай Нойгутов , который не мог понять, как у этого колхозника все так складно в жизни.

Однажды, получив зарплату и бутылку водки за работу с геологами, Базарбай возвращался домой. Когда он прилег у ручья, чтобы смаковать долгожданную бутылку, то услышал почти что детский плач. То были маленькие волчата в логове, которых Базарбай поспешил забрать с собой, чтобы задорого продать. Он поспешно ушел с четырьмя волчатами до прихода их родителей. Обнаружив пропажу, волки вышли на след Базарбая и догнали в надежде перекрыть ему путь.

Но мошеннику повезло. По пути была овчарня Бостона. Хоть он его и ненавидел, а другого выхода кроме как зайти в гости не оставалось. Хозяина дома не оказалось, а были только его жена Гулюмкан и полуторагодовалый сынишка. Гулюмкан радушно приняла Базарбая, а тот, в свою очередь, рассказал про свой небывалый «подвиг». Когда он достал из сумки четверых волчат, малыш немного поиграл с ними, а потом Базарбай уехал. Родители волчат так и остались бродить возле подворья. Каждую ночь они протяжно выли, не давая хозяевам спать.

Бостон не выдержал и лично поехал к Базарбаю, чтобы выкупить волчат, но напрасно. От своей алчности и завистливости Базарбай не хотел продавать волчат колхознику, которого так люто ненавидел. Слишком все хорошо было в Бостоне: и шуба дорогая, и жена красивая, и конь славный, и дом уютный. Все в нем раздражало Базарбая. Так что он только поссорился с ним. Волчат ни возвращать в логово, ни продавать пастух не согласился.

Акбара и Ташчайнар совсем потеряли покой и нарушили древний пакт о ненападении на людей. Они стали скитаться по округе и проявлять агрессивность. О волчьей паре пошла плохая слава, но никто не знал, отчего они так поступают. А злосчастный пастух тем временем продал волчат и спокойно пропивал эти деньги. Между делом он хвалился, как отказал ненавистному Бостону, которому теперь приходилось совсем несладко. Волки то и дело возвращались к нему во двор и выли в надежде отыскать своих малышей.

Стоит отметить, что у Бостона было отнюдь несладкое детство. Он рано осиротел и, будучи младшим в семье, рос самостоятельно. Он жил, не озираясь на других и всегда знал, что правда на его стороне, за исключением одного случая. На самом деле, Гулюмкан была женой его лучшего друга Эрназара, который погиб в горах. Всю жизнь Бостон винил себя, что не смог спасти друга.

А когда умерла его первая жена, то он женился на Гулюмкан. Его жена и сама просила не оставлять бедную женщину одну. У обоих были уже взрослые дети от первых браков, и на счастье им родился совместный ребенок – малыш Кенджеш. Волки так и не уходили от дома Бостона и он не видел другого выхода, как пристрелить их. Это решение ему далось нелегко. Уже второй раз за жизнь ему приходилось брать тяжелый грех на душу.

Убить он смог только Ташчайнара, Акбаре удалось бежать. Но с тех пор мир для нее утратил всякий смысл. Она затаилась на время, но все же отомстила колхознику. Это произошло летом, когда старшие пили чай в доме, а малыш играл во дворе. Подкравшись Акбара утащила на спине ребенка. Испуганный Бостон схватил ружье и начал стрелять ей вслед, все время промахиваясь, чтобы не задеть сына. А волчица уходила все дальше.

Очередной выстрел свалил волчицу. Когда Бостон подбежал, он увидел, что ребенок был уже мертв, а Акбара еле дышала. Обезумев от горя, он зарядил ружье и поехал убивать Базарбая. Застрелив негодяя, он поехал сдаваться властям. Такова была участь Бостона Уркунчиева.

Чингиз Айтматов

«Плаха»

Часть первая

В то лето в Моюнкумском заповеднике у волчицы Акбары и волка Ташчайнара впервые родились волчата. С первым снегом наступила пора охоты, но откуда было знать волкам, что их исконная добыча — сайгаки — будет нужна для пополнения плана мясосдачи, и что кто-то предложит использовать для этого «мясные ресурсы» заповедника.

Когда волчья стая окружила сайгаков, внезапно появились вертолёты. Кружась в воздухе, они гнали испуганное стадо в сторону главной силы — охотников на «уазиках». Бежали и волки. В конце погони из волков в живых остались только Акбара и Ташчайнар (двое их волчат погибли под копытами безумной массы, третьего застрелил один из охотников). Им, усталым и израненным, хотелось поскорее оказаться в родном логове, но и возле него были люди, собиравшие сайгачьи трупы — план мясосдачи дал этим бездомным шанс подзаработать.

Старшим в компании был Обер, в прошлом старшина дисциплинарного батальона, сразу после него — Мишка-Шабашник, тип «бычьей свирепости», а самое низкое положение занимали бывший артист областного театра Гамлет-Галкин и «абориген» Узюкбай. В их военном вездеходе среди холодных туш сайгаков лежал связанным Авдий Каллистратов, сын покойного дьякона, изгнанный за ересь из духовной семинарии.

У Авдия было бледное высокое чело. Серые глаза навыкате отражали непокой духа и мысли, а волосы до плеч и каштановая бородка придавали лицу благостное выражение. Мать Авдия умерла в раннем детстве, а отец, вложивший в воспитание сына всю душу, — вскоре после того, как тот поступил в духовное училище. «И, возможно, в том была милость судьбы, ибо он не перенёс бы той еретической метаморфозы, которая случилась с его сыном». Авдия после смерти отца выгнали из маленькой служебной квартирки, в которой он прожил всю жизнь.

Тогда и состоялась его первая поездка в Среднюю Азию: газета дала задание проследить пути проникновения наркотика анаши в молодёжную среду европейских районов страны. Чтобы выполнить задание, Авдий присоединился к компании «гонцов за анашой». Гонцы отправлялись за анашой в Примоюнкумские степи в мае, когда цветёт конопля. Их группы формировались на Казанском вокзале в Москве, куда съезжались гонцы со всех концов Советского Союза, особенно из портовых городов, где легче было сбыть наркотик. Здесь Авдий узнал первое правило гонцов: поменьше общаться на людях, чтобы в случае провала не выдать друг друга. Обычно гонцы собирали соцветия конопли, но самым ценным сырьём был «пластилин» — масса из конопляной пыльцы, которую перерабатывали в героин.

Чем больше Авдий вникал в подробности этого промысла, тем больше убеждался, что «помимо частных и личных причин, порождающих склонность к пороку, существуют общественные причины, допускающие возможность возникновения этого рода болезней молодёжи». Авдий мечтал написать об этом «целый социологический трактат, а лучше всего открыть дискуссию — в печати и на телевидении». Из-за своей отрешённости от реальной жизни он не понимал, что «никто не заинтересован в том, чтобы о подобных вещах говорилось в открытую, и объяснялось это всегда соображениями якобы престижа нашего общества», хотя на самом деле всe просто боялись рисковать своим служебным положением. Авдий был свободен от этого страха и жаждал помочь этим людям «личным участием и личным примером доказать им, что выход из этого пагубного состояния возможен лишь через собственное возрождение».

На четвёртый день пути на горизонте показались Снежные горы — знак того, что их путешествие почти закончено. Гонцам предстояло сойти на станции Жалпак-Саз, добраться на попутках до совхоза «Моюнкумский», а дальше идти пешком. Всей операцией незримо руководил Сам, которого Авдий так и не увидел, но понял, что этот таинственный человек очень недоверчив и жесток. Перекусив на станции, Авдий, Петруха и Лёнька отправились дальше под видом сезонных рабочих.

Вскоре они набрели на очень густые заросли конопли. Каждый гонец-новичок должен был преподнести Самому подарок — спичечный коробок «пластилина». «Дело оказалось немудрёное, но до предела выматывающее и по способу варварское. Надо было, раздевшись догола, бегать по зарослям, чтобы на тело налипала пыльца с соцветий». Потом слой пыльцы соскребался с тела в виде однородной массы. Авдия заставляла заниматься этим только перспектива встречи с Самим.

Часть вторая

Авдий переждал ночь под железнодорожным мостом. Утром он обнаружил, что его паспорт превратился в комок мокрой бумаги, «а из денег более или менее сохранились всего две ассигнации — двадцатипятирублёвка и десятка», на которые ему предстояло добраться до родного Приокска. Под мостом проходила просёлочная дорога. Авдию повезло — почти сразу его подобрала попутка и довезла до станции Жалпак-Саз.

У Авдия был настолько ободранный и подозрительный вид, что на станции его немедленно арестовали. В милицейском участке, куда его привели, Авдий с удивлением увидел почти всю команду гонцов за исключением Гришана. Авдий окликнул их, но они сделали вид, что не узнали его. Милиционер уже хотел отпустить Авдия, но тот потребовал, чтобы его тоже посадили за решётку, заявив, что они покаются в своих грехах и тем самым очистятся. Приняв Авдия за сумасшедшего, милиционер вывел его в зал ожидания, попросил уехать отсюда как можно дальше и ушёл. Люди, избившие Авдия, должны были вызвать у него желание отомстить, но вместо этого ему казалось, что «поражение добытчиков анаши — это и его поражение, поражение несущей добро альтруистической идеи».

Истребление сайгаков страшно подействовало на Авдия, и он, как и тогда, в вагоне, начал «требовать, чтобы немедленно прекратили эту бойню, призывал озверевших охотников покаяться, обратиться к Богу». Это и «послужило поводом для расправы». Обер устроил суд, в результате избитого до полусмерти Авдия распяли на корявом саксауле. Потом они сели в машину и уехали.

И привиделось Авдию огромная водная поверхность, а над водой — фигура дьякона Каллистратова, и послышался Авдию его собственный детский голос, читающий молитву. «То подступали конечные воды жизни». А палачи Авдия крепко спали в полутора километрах от места казни — они отъехали, чтобы оставить Авдия в одиночестве. На рассвете Акбара и Ташчайнар подкрались к своему разорённому логову и увидели человека, висящего на саксауле. Ещё живой, человек поднял голову и прошептал волчице: «Ты пришла…». Это были его последние слова. В это время послышался шум мотора — это возвращались палачи — и волки ушли из моюнкумской саванны навсегда.

Часть третья

Вернувшись с охоты и не обнаружив в логове детей, Акбара и Ташчайнар пошли по следу Базарбая. Догнав пастуха, волки попытались отрезать ему путь к приозёрью и загнать в горы. Но Базарбаю повезло — на его пути оказалась кошара Бостона Уркунчиева. Этого колхозного передовика Базарбай ненавидел и завидовал ему по-чёрному, но теперь выбирать не приходилось.

Гулюмкан была второй женой Бостона. Он работал и дружил с её покойным мужем Эрназаром. В то время Бостон добивался, чтобы землю, на которой паслись его отары, закрепили за его бригадой в постоянное пользование. На это никто не соглашался — уж очень всё смахивало на частную собственность. Особенно был против совхозный парторг Кочкорбаев. И тогда у Бостона и Эрназара возникла идея: перегнать скот на всё лето за перевал Ала-Монгю, на богатый Кичибельский выпас. Они решили поехать на перевал и наметить путь для отар. Чем выше в горы они поднимались, тем толще становился снежный покров. Из-за снега Эрназар не заметил трещину в леднике и провалился в неё. Трещина была такая глубокая, что верёвка не доставала до её дна. Бостон ничего не мог сделать для спасения друга, и тогда он поспешил за помощью. Всю сбрую он пустил на верёвки, поэтому идти пришлось пешком, но тут ему повезло — в предгорьях играл свадьбу один из чабанов. Бостон привёл людей к трещине, потом подоспели альпинисты и сказали, что достать труп Эрназара из щели не могут — он крепко вмёрз в толщу льда. И до сих пор Бостону снится сон о том, как он спускается в трещину, чтобы попрощаться с другом.

Теперь волки выли возле дома Бостона каждую ночь. Наконец, Бостон не выдержал и решил подкараулить волчью пару около отары. Их придётся убить — другого выхода не было. Бостону было нелегко: к обвинению в гибели Эрназара прибавилось обвинение в защите волков. Два его недруга — Кокчорбаев и Базарбай — объединились, и теперь травили его, загоняли в тупик. Убить Бостону удалось только Ташчайнара, Акбара успела спастись.

Мир для Акбары утратил свою ценность. Ночами она приходила к дому Бостона и молча принюхивалась в надежде, что ветер донесёт до неё запах волчат. Наступило лето, Бостон перегнал скот на летний выпас и вернулся за семьёй. Перед отъездом они пили чай, а Кенджеш играл во дворе. Никто не заметил, как подкралась Акбара и унесла ребёнка. Бостон схватил ружьё и начал стрелять по волчице, но всё время промахивался — боялся попасть в сына, которого Акбара несла на спине. А волчица тем временем уходила всё дальше. Тогда Бостон прицелился тщательней и выстрелил. Когда он подбежал к упавшей Акбаре, она ещё дышала, а Кенджеш был уже мёртв.

Часть первая

Лето. Моюмкумский заповедник. Волки Акбара и Ташчайнар готовятся к пополнению, рождаются трое волчат. Пришла зима и стадо выходит на охоту, что б прокормиться. Выследив сайгаков и окружив их, волки, сами того не ожидая, встречают охотников. В передряге с сайгаками и людьми погибают их волчата. Ташчанар с волчицей попадают в безвыходную ситуацию – они в окружении людей. Охотников было четверо: лидер Обер, свирепый Мишка-Шабашник, артист Галкин и Узюкбай. В их вездеходе, среди холодных туш сайгаков, лежал смотанным Авдий Каллистратов.

У Авдия был высокий лоб, серые глаза, волосы по плечи и бородка. Он был сиротой, потерявший мать в детстве, а отца по окончанию училища. Он работал в местной газете и жил в служебной квартире. После смерти отца парня выгоняют с квартиры, и тогда, в жизни Авдия, происходит первая его поездка в Среднюю Азию по поручению газеты: проследить за контрабандой анаши в районы страны. Он присоединился к компании «гонцов за анашой» и направился в поезде на Юг. Побивал на полях с коноплей в многих городах, научился делать «пластили» - главное сырье для героина. Его должны были познакомить с главным в их деле – с Самом. Это был то самый Гришан, но хорошо законспирирован.

Часть вторая

Не догадываясь, что его раскусили, Гришан присоединился к Авдию. Пришло время садиться в поезд. Они разжигают костер на рельсах. Машинист, увидев огонь, притормозил, и вся компания заскакивает в пустой вагон состава. Товарняк направлялся к Жалпак-Саза. Из-за разногласий в компании Авдий высыпает всю коноплю с рюкзака в открытую дверь вагона, за что его сильно избивают и выкидывают с поезда. Пересидел ночь побитий парень под мостом, а утром поймал попутку и добрался в Жалпак-Саза. На станции его арестовывают за его растрепанный внешний вид и везут в участок, где он встречает своих обидчиков. Не имевши улик на парня, его отпускают. Умостившись на лавочке, Авдий почувствовал недуг, ему стало плохо. Его госпитализируют в местную больницу, где он встречают старую знакомую Ингу Фёдоровну, которая занималась изучением конопли. Поправив здоровье, парень возвращается дамой, в свою редакцию. По его мнению сенсационный материал о конопле отказываются отдавать на печать. С головы не выходит Инга, с которой было так замечательно. Решившись, Авдий едет в девушке, но из-за ее проблем с бывшим мужем, не застает ее дома. Возвращается на вокзал, и, ожидая автобус, знакомится с Кандаловым по кличке Обер, с которым на следующий день уже оказывается в Моюмкумском заповеднике.

Узрев жестокость охотников, Авдей начал призывать их покаяться в содеянном, что очень разозлило парней. Его сильно избили и привязали к дереву, а сами скрылись с добычей. Сутра к своему логову вернулись волки. Увидев полуживого мужика на дереве, волки навсегда ушли с заповедника.

Часть третья

В тот день геологи нанимаю в проводники Базарбая Нойгутова за бутылку водки. Сделав свое просто дело, пастух пошел дамой напрямик. Не выдержав искушения, Базарбай спустился к ручью, что б хлебнуть водочки, но услышал звуки – это были волчата Акбары и Ташчайнара. Задумав продать, Базарбай забрал четырех волчат и оправился к имениям колхозного передовика Бостона Уркунчиева, которого Найгутов ненавидел всей душой. Но выбора не было, ибо его преследовали волки. Не застав хозяина дома, Базарбай пошел отправился к себе, выйдя через другой вход, тем самым запутав волков. В надежде найти волчат, Ташчайнар и Акбара скитались вокруг имений Бостона. Начали пугать его отару, а вскоре и бросаться на людей. Уркунчиев решается убить волков, но пристрелить получилось только Ташчайнара, Акбаре удалось скрыться. Для волчицы больше не было смысла жить. Она еще немного по ночам приходила к дому Бостона, принюхивалась, с надеждой найти волчат, но все было напрасно. Базарбай в то время продал волчат, а за вырученные деньги каждый день написался.

В один день, когда сын Бостона – Кенджеш - играл во доре, волчица, неожиданно для всех, зашла во двор и унесла ребенка. Схватив ружье, Бостон тщательно прицелился, боясь зацепить сына, и выстрелил. Волчица упала. Подбежав, он увидел, что Акбара еще дышала, но Кенджеш уже был мертв. Разъярённый отец поскакал на коне к Базарбаю, и, когда тот открыл двери – застрелил его за то, что она навел на семью Бостона беду с волками. Сознавшись в содеянном, Бостон сдался властям.

Сочинения

Мое любимое прозаическое произведение Мое любимое произведение в современной литературе Нравственные проблемы в современной русской прозе (по роману Ч. Айтматова «Плаха») Проблемы современного общества в романе Ч. Айтматова "Плаха" Проблемы экологии в современной литературе (по роману Ч. Айтматова "Плаха")

Часть первая

Действие романа начинается в Моюнкумском заповеднике, где жила волчья пара – Акбара и Ташчайнар. Летом у них родились волчата, а когда выпал первый снег, волки, отправившись на охоту, обнаружили, что в заповеднике полно людей. Охотники приехали в заповедник, чтобы выполнить план по сдаче мяса, и стреляли сайгаков. Во время охоты погибли и волки, жившие в заповеднике – осталась только Акбара и Ташчайнар, их волчата тоже были мертвы. Охотники складывали туши сайгаков в вездеход. В том же вездеходе лежал связанный Авдий Каллистратов – внештатный сотрудник областной комсомольской газеты, который в свое время был исключен из духовной семинарии.

Авдий имел свои представления о том, какой должна быть настоящая «праведная» жизнь и всеми силами открыто боролся с теми, кто, по его мнению, жил неправильно.

Как-то раз он получил задание от газеты проследить, каким путем попадают в среднюю полосу России наркотики. Авдий, для того чтобы проследить путь наркотика присоединился к компании «гонцов за анашой», которая отправлялась в Среднюю Азию. Еще на вокзале он понял, что среди «гонцов» существуют свои правила – например, они не должны общаться друг с другом, чтобы в случаи поимки никого не могли выдать. Во время пути он также понял, что есть человек, который руководит всеми, разрабатывает план. Все «гонцы» звали его «Сам». Ради встречи с ним Авдий решает пойти до конца, он вместе с другими гонцами собирает коноплю, набивая ею рюкзак, и едет обратно. По дороге на конопляное поле происходит знаменательная встреча – Авдий знакомится с белокурой кареглазой девушкой, которая оставила в его сердце глубокий след.

Добравшись до железной дороги, Авдий видит у товарного поезда Гришана, и догадывается, что это и есть тот таинственный человек, ради встречи с которым он проделал тяжелый путь – «Сам».

Часть вторая

Гришан сразу понял, что Авдий – это не обычный «гонец», что у него есть в жизни принципы, прямо противоположные его собственным принципам. Он захотел, чтобы Авдий отдал свою добычу и ушел, но тот остался вместе со всеми. Все «гонцы» смогли запрыгнуть в вагон товарного поезда, и там Гришан разрешил им выкурить самокрутку с травой. Сделал он это нарочно, чтобы позлить Авдия. Сам Гришан, как и Авдий, не курил. Авдий понимал, что сделать в данный момент ничего не может, но все же нервы его не выдержали - когда один из «гонцов» стал к нему приставать с требованием присоединиться к курящим, он выхватил у того из пальцев бычок и выкинул его в открытую дверь вагона, а потом стал высыпать туда же и траву из своего рюкзака, призывая и всех остальных сделать то же самое. В результате Авдия жестоко избили и выкинули из вагона.

Авдий упал в кювет у железнодорожных путей, ему виделась сцена разговора Иисуса с Понтием Пилатом. Потом, когда он пришел в себя, он вдруг представил, что существует сразу в двух мирах – в этом и в том, где он пытается спасти Иисуса, Учителя.

Переночевал Авдий под мостом, а утром увидел, что его паспорт и деньги насквозь промокли. На попутке он смог добраться до станции. Но вид у него был настолько грязный, что на станции его арестовали и доставили в участок, где он увидел всех «гонцов», с которыми вместе ехал. Не было среди них только Гришана. Услышав, что его собираются отпускать, Авдий потребовал, чтобы его посадили к «гонцам» - он решил, что сможет убедить их вернуться к «правильной « жизни. Милиционер, сделав вывод, что перед ним сумасшедший, привел его на станцию и посоветовал уехать. Но на станции Авдию становится совсем плохо. Скорая помощь отвозит его в местную больницу, где Авдий вновь встречается с той девушкой, которая его так впечатлила. Инга узнала об Авдии от врача и пришла его навестить.

Вернувшись в город Приозерск, где он работал, Авдий неожиданно узнает, что собранный им материал уже никого не интересует. Он рассказывает о случившемся Инге, а та, с вою очередь, делится с ним своей проблемой – она развелась с мужем, ее сын живет у ее родителей, и она хочет забрать его к себе. Они договариваются, что осенью Авдий приедет к Инге, и она познакомит его с сыном. Но осенью Авдий, приехав к Инге, вместо девушки находит письмо, в котором она пишет о том, что для того, чтобы не отдавать сына мужу, она вынуждена скрываться. Возвращаясь на вокзал, Авдий и встречает человека, который руководит операцией по истреблению сайгаков в заповеднике. Он присоединяется к отряду, но не может смотреть на то, как убивают сайгаков и требует остановить это истребление животных. В результате его связали, а потом избили и распяли на саксауле. Весь отряд отъезжает в сторону, чтобы оставить его одного. Там, на саксауле и видят его Акбара и Ташчайнар, которые искали своих волчат. Когда на рассвете охотники возвращаются за Авдием, он был уже мертв.

А Акбара и Ташчайнар ушли из саванны, нашли себе другое место. Вновь у них родились волчата, но когда началось строительство дороги, камыши, где они устроили себе логово, подожгли, и все волчата погибли. Снова ушли волки, нашли другое место, и вновь у них появились волчата.

Часть третья

Базарбай Нойгутов возвращался к себе домой мимо котлована и услышал странные звуки, напоминающие детский плач. Пойдя на звуки, он увидел четверых волчат. Недолго думая, Базарбай положил волчат в сумку и скорее ускакал, понимая, что взрослые волки бросятся за ним в погоню. Акбара и Ташчайнар в поисках волчат шли по следу Базарбая, догнали его и пытались не дать ему доехать до людей. Но на дороге у него стоял дом колхозного передовика Бостона Уркунчиева, в котором Базарбай и смог спрятаться от волков. Жена Бостона приветливо встретила Базарбая, а тот показал ей волчат и даже дал маленькому сыну Бостона поиграть с ними, а потом уехал.

А волки так и остались около дома Бостона. Каждую ночь Бостон слышал волчий вой, он даже ездил к Базарбаю с просьбой продать ему волчат – хотел вернуть их родителям, но тот наотрез отказался, так как просто ненавидел Бостона. Волки стали бродить по округе и нападать на людей, а Базарбай продал волчат, получив за них немалые деньги.Наконец Акбара и Ташчайнар вернулись к дому Бостона, и тот понял, что ему придется убить их, так как другого выхода из сложившейся ситуации не видел. Но застрелить ему удалось только Ташчайнара. А Акбара осталась ждать – и дождалась.

Летом она сумела подкрасться к самому дому и схватить ребенка Бостона, который играл на улице. Бостон пытался стрелять в Акбару, но не попадал, так как боялся ранить ребенка, которого несла волчица. И все же он выстрелил и попал, но когда подбежал к тому месту, где лежала раненная волчица, то увидел, что она еще дышит, а вот его сын уже мертв. Тогда взял Бостон ружье, пошел к Базарбаю и убил его, а сам сдался властям.