Современные англоязычные словари мифологем. Мифологема и архетип как системные единицы Мифологема мировое дерево относится к группе мифов

Мифопоэтика - это та часть поэтики, которая исследует не отдельные усвоенные художником мифологемы, а воссозданную им целостную мифопоэтическую модель мира (если таковая существует в тексте) и, соответственно, его мифосознание, реализованное в системе символов и других поэтических категорий. Козлов А.С. Мифологическая критика/ Краткий словарь литературоведческих терминов зарубежного литературоведения, СПб., 1996. С.238.

То, что с точки зрения немифологического сознания различно, расчленено, подлежит сопоставлению, в мифе выступает как вариант (изоморф) единого события, персонажа или текста. Лотман Ю. М., Минц З. Г., Мелетинский Е. М. Литература и мифы // Мифы народов мира: Энциклопедия. М., 1980. Т. 1. С.220 - 226.

Под мифопоэтикой понимается не только целый комплекс понятий («мифологема», «архетип», «поэтический космос») Пропп В.Я. Поэтика фольклора. Раздел: Фольклористика. Издательство «Лабиринт», 1998. C.6. или система мифов, но и особый тип мышления (мифомышление), и ритуал. Космогония и эсхатология являются основными мотивами мифологического сознания, а его драматургия строится на борьбе Хаоса и Космоса. Мифомышление сохраняет древнейшие формы восприятия мира в их синкретизме, отождествляет микро- и макрокосм, несет в себе идею циклического возрождения. Ведущим свойством этой модели мира является всесакральность. Мифологемы в системе мифопоэтики выполняют функцию знаков-заместителей целостных ситуаций и сюжетов, и уже по нескольким из них возможно реконструировать поэтический космос автора, поскольку они органически взаимосвязаны и взаимодополняемы. «Основным способом описания семантики мифопоэтической модели мира служит система мифологем и бинарных оппозиций, охватывающая структуру пространства (земля-небо, верх-низ и т.д.), времени (день-ночь), оппозиции социального и культурного ряда (жизнь-смерть, свой-чужой)»Лотман Ю. М., Минц З. Г., Мелетинский Е. М. Литература и мифы // Мифы народов мира: Энциклопедия. М., 1980. - Т. 2. С. 164.. В искусстве мифомышление сказывается, прежде всего, наличием природных знаков и стихий (огонь, вода, воздух), в виде образов рождения и смерти, которые у художников с ярким мифопоэтическим началом вырастают до уровня мифологем.

Мифотворчество поэта носит сознательный характер. В этом - основное противопоставление мифопоэтики и стихийного мифотворчества.

В концепции Ю.М Лотмана и З.Г Минца мифологизм оказывается явлением второго порядка, основанным на сознательной игре образами-мифологемами, где логика возникновения мифа обратна той, по которой создан первичный миф (миф - символ - система мифологем - новый миф). Таким образом, немифологическое мышление создает миф за счет бесконечного развертывания смыслов символа.

А.Ф Лосев отмечал: «Надо отдавать себе ясный отчет, что всякий миф есть символ, но не всякий символ есть миф». Цитир. Лосев А. Философия имени. М., 1927. С. 174. Он дал несколько лаконичных определений мифа:

• - Миф - не идеальное понятие, и также не идея и не понятие. Это есть сама жизнь.
• - Миф не есть ни схема, ни аллегория, но символ.
• - Миф всегда есть слово.
• - Миф есть в словах данная чудесная личностная история. Цитир. Лосев А. Философия имени. М., 1927. С. 176.

«Сущность мифа, - писал К. Леви-Стросс, - составляют не стиль, не форма повествования, не синтаксис, а рассказанная в нем история. Миф - это язык, но этот язык работает на самом высоком уровне, на котором смыслу удается, если можно так выразиться, отделиться от языковой основы, на которой он сложился». Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1995. С. 30.

Несмотря на различные трактовки мифа, все исследователи единодушны в том, что метафоричность и символичность мифологической логики выражается в семантизируемых и идеологических оппозициях, являющихся вариантами фундаментальной: жизнь/смерть и т. д.

Понятие «мифологема» одним из первых ввел в научный обиход Дж. Фрэзер. О символизации как свойстве мифомышления впервые стал говорить Э. Кассирер. Теория архетипов была разработана К. Юнгом, о проблеме мифа как метаязыка писал К. Леви-Стросс. В России исследования сосредоточены преимущественно в области мифопоэтики, выявления мифологических структур в фольклорных или чисто поэтических текстах.

В частности, можно назвать работы В. Проппа, О. Фрейденберг, А. Лосева и др. Концепция мифа была разработана А. Лосевым в трудах: «Философия имени» (1923 г.), «Диалектика мифа» (1930 г.) и «Знак. Символ. Миф» (1975 г.). В последние десятилетия данной проблемой занимались Я. Голосовкер, В. Иванов, В. Топоров, Ю. Лотман, Б. Успенский, Е. Мелетинский, С. Токарев, Н. Толстой, Д. Низамиддинов, С. Телегин, В. Агеносов, А. Минакова, И. Смирнов и др. Эти работы создали прочную научную основу для исследования символико-мифологической природы художественного слова.

Мифологема и архетип - глубоко взаимосвязанные понятия. Среди исследователей наблюдаются различные точки зрения на их ваимосвязь.

С одной стороны, понятие «мифологема» входит в общее понятие «архетип». Архетип - термин, впервые введенный швейцарским психоаналитиком и исследователем мифов К. Юнгом. Архетипы, по Юнгу - это изначальные мифологические образы, оживающие и обретающие смысл, когда человек пытается настроиться на волну, связывающую образы с его личностью. «Тот, кто говорит архетипами, глаголет как бы тысячью голосов». Юнг К. Архетип и символ // Хрестоматия по психологии. М., 2000. С. 124 - 167.

Другая точка зрения принадлежащая В. С Баевскому, И. В Романовой, Т. А Самойловой Баевский В. С., Романова И. В., Самойлова Т. А. Русская лирика XIX - XX веков в диахронии и синхронии. М., 2003. С. 14. рассматривает мифологему как самостоятельную единицу мифологического мышления. Это образ, обладающий целостностью для культурного человека, содержащий устойчивый комплекс определенных черт. Содержание мифологемы составляют архетипы (первообразы), божественные «архэ» вещей - основа и начало мира. Словосочетание mythos (слово, речь, предание) и legei (собирать) означает «собирать воедино», «говорить». Сформированное понятие «мифологема» означает «повествование». Здесь собрано воедино все, что архаическое общество знает о мире предков и о том, что было до них. Это общее представление о мифологеме и в этом качестве оно вошло в литературный оборот.

Следует выделить сходство элементарных сюжетов, из которых построены мифы, при полном несовпадении социальных и культурных условий их рождения и функционирования. Сравнительное изучение мифов разных народов показало, что похожие мифы существуют у разных народов, в различных частях мира, и что уже сходный круг тем, сюжетов, описываемых в мифах (вопросы происхождения мира, человека, культурных благ, социального устройства, тайны рождения и смерти и другие) затрагивают широчайший круг коренных вопросов мироздания. Это говорит о том, что существуют безусловные идеи, которые обросли историко-культурными деталями в мифах разных народов, но в глубине они являются константами, мифологемами-образцами. Они являются продуктами творческой фантазии, в каждом из которых заключаются бесконечно повторявшиеся в поколениях жизненные ситуации. Сопрягаемые с глобальным совершенством и целесообразностью жизни, они принимали столь же вечный, чудесный и завершенный вид. В мифологии мы встречаем первую «воспринятую» форму архетипа - мифологему, повествование. Соответственно, архетипы отличаются от первых переработанных их форм. Архетипы не имеют конкретного психического содержания, они заполняются жизненным опытом.

Миф широко отразился на литературе. Каждая национальная литература уже мифологична. Миф это доминирующее начало над историей и литературой. Постоянное взаимодействие литературы и мифа протекает непосредственно. Лотман Ю. М., Минц З. Г., Мелетинский Е. М. Литература и мифы // Мифы народов мира: Энциклопедия в 2 томах. М., 1982. - Т. 2. С. 59. Мифологические мотивы сыграли большую роль в генезисе литературных сюжетов, мифологические темы, образы, персонажи используются и переосмысляются в литературе почти на всём протяжении её истории. Непосредственно из мифов выросли сказки о животных и волшебные сказки с их фантастикой.

Итак, в узком значении «мифологема» - развернутый образ архетипа, логически структурированный архетип. Как переработанные формы архетипов, мифологемы - продукты воображения и интеллектуальной интуиции - выражают непосредственную и неразрывную связь образа и формы. Они осваиваются сознанием в символическом тотальном контексте со всем сущим, включаются в эмпирические и когнитивные связи и задают некую тему, тенденцию, намерение, превращаясь в повествование.

Многими авторами неоднократно отмечалось существование в Мире неких инвариантов, проявляющихся в самых разных областях жизни, в разные эпохи и у разных народов. В области психологии такими инвариантами являются введённые Юнгом архетипы, в истории - определённые повторяющиеся схемы развития событий (не зря говорят, что история развивается «по спирали»), в филологии это «бродячие» сказочные сюжеты (например, типа сказок о злой мачехе, о Золушке и т.д.). Мы толкуем эти повторения чаще либо как ряд случайных совпадений, либо, в лучшем случае, как набор независимых друг от друга закономерностей.

В отличие от нас древние маги Северо-Запада видели здесь вполне определённую систему, и понимание и использование этой системы являлось одной из основ их волшебных искусств. По мере возможности я постараюсь изложить два основных принципа этой системы современным языком.

1. Всё, что способно к изменению, всё, что имеет характер, несвободно в своих проявлениях и всегда соответствует одному или нескольким архетипам, число которых ограниченно и весьма невелико. (Так, например, для каждого человека мы можем подобрать дом, реку, страну, организацию и т.д., которые будут обладать тем же, что и он, характером, будут иметь те же - каждый в своей области - свойства, что и он. Все они будут воплощением одного и того же архетипа.)

2. Никакая ситуация не может развиваться абсолютно произвольно; существует весьма ограниченное количество сценариев, или мифологем, согласно которым развиваются все возникающие ситуации. Так, всё существующее рождается, нападает (человек - на соседа, река - на свои берега, организация - на конкурентов), умирает и т.д.

В определённом смысле эти два закона равносильны известному герметическому принципу: «что наверху, то и внизу». Всё подобно всему, сверху донизу, и всё развивается по одним и тем же законам, двигаясь только по раз и навсегда проложенным рельсам. Нужно отметить, что это ни в коем случае не умаляет человеческую, например, свободу: ведь несмотря на то, что «поезд пройдёт лишь там, где проложен путь», мы сами вольны (почти) выбирать, в какую сторону нам ехать.

Возьмём в качестве примера простую архетипическую пару: мржчина - женщина. Мужское и женское начала. Бог-Отец и Богиня-Мать. Ян и Инь. Вспомним предыдущий раздел, посвящённый противостоянию Велеса и Перуна. То же самое! Мощь, «то, что действует» и Сила, «то, что ведёт»! Само по себе это не столь необычно. Большинство читателей без труда смогут продолжить этот список. Гораздо более интересные вещи мы увидим, если перейдём к соответствующим мифологемам.

Скандинавская традиция знает две группы богов, с которыми мы ещё не раз встретимся на страницах книги. Это асы , боги, грубо говоря, войны, мифологические предки собственно скандинавов, и ваны , боги плодородия, мифологические предки славян. Всё та же пара Ян - Инь: ваны всегда ассоциировались в Скандинавии с женским принципом, тогда как асы - с мужским. И вот - миф: первая в мире война Асы нападают на ванов. «В войско метнул Один копьё ...» Ваны отступают, поддаваясь. Победа асов? Как бы не так! Это так по-мужски - метнуть копьё, стукнуть кулаком по столу, очертя голову броситься в бой... И это так по-женски - поддаться, пропустить врага на свою территорию, собрать силы и тихо, без шума перегрызть ему горло... «Рухнули стены крепости асов! »

Что наверху, то и внизу. Спустимся на ступеньку ниже. Две противоборствующие силы Европы: германцы - воинственные, уверенные в себе, и славяне - такие внешне мягкотелые. Ян и Инь! Даже поклоняются первые Одину, Богу-Отцу, а вторые - Богине-Матери, Богородице. И вот уже совсем не мифологическая, а вполне земная война: в 1941 году Германия нападает на Россию. Всё повторяется по тому же сценарию - разыгрывается та же мифологема.

Спустимся ещё на ступеньку - мужчина и женщина. Всё то же самое: мужчина нападает (я бы даже сказал: пытается, подобно Одину, метнуть копьё), женщина отступает, чтобы подчинить его себе. Результат известен - заключение брака.

Что же боги? После победы ванов над асами следуют обмен заложниками и заключение мира.

Вероятно, многие читатели уже пришли к естественному и красивому выводу: боги индоевропейцев суть высшие воплощения инвариантных мировых архетипов, а развитие ситуаций в мифах - разыгрывание инвариантных мифологем. Вот почему древние уделяли столько внимания изучению мифов - с такой точки зрения мифы становятся возможными сценариями наших собственных жизней! Увидев мифологему в жизни и зная, как развиваются события в пределах той же мифологемы, уже законченной в мифе, мы автоматически знаем, во что выльется ситуация здесь, на земле.

Так, мы проследили, как разворачивается одна и та же мифологема противостояния и единства мужского и женского начал на трёх разных уровнях. На уровне европейской геополитики мифологема ещё не доиграна, и завершение её - объединение германской и славянской Европы - дело будущего...

Мы следуем путями, которые уже пройдены когда-то богами. Умеющие видеть эти пути и манипулировать ими называют себя магами.

Руны

Архетипы и мифологемы - далеко не единственные существующие в мире инварианты. Можно при желании выделить несколько групп мировых инвариантов, проявляющих себя всегда, везде и во всём, но здесь нам будет необходимо упомянуть ещё об одной такой группе - об инвариантах графических. Такими инвариантами являются, например, вполне определённые священные символы, известные (независимо друг от друга!) самым разным народам.

Речь пойдёт о рунах, значимость которых для древней магии Северо-Запада Европы сегодня почти забыта. Мы нередко видим в рунах лишь набор магических знаков, а они между тем образовывали некогда основание, каркас магической традиции. Исходный скандинавский рунический строй - классический Футарк - виделся как Мировое Древо магии, на каждом из листов которого начертана руна.

Древние маги Северо-Запада видели в Футарке не набор случайных знаков, но систему - систему инвариантных священных символов. Действительно, знаки Футарка почти не менялись со времён финикийцев и этрусков и совпадают, кроме того, с независимо от них развившимися «тюркскими рунами» и рунообразными знаками насечной древнекитайской письменности.

На мой взгляд, абсолютное большинство священных знаков исходного Футарка можно было бы отыскать в традиционных системах священных символов самых разных народов, расселившихся от Австралии и Африки до европейского Севера. Правда, такое исследование могло бы стать темой отдельной книги, здесь же я хочу лишь продемонстрировать инвариантность рунических знаков на одном-единственном примере - на примере руны Ингуз (22-я руна классического древнескандинавского Футарка), руны плодородия, посвящённой светлому Фрейру, скандинавскому богу плодородия, подобному античному Аполлону.

Как этот рунический знак впервые появился в Скандинавии в составе Футарка, а к V веку распространился и на Британских островах, где вошёл в состав англосаксонских рунических алфавитов. Руне этой приписывалась огромная магическая сила, способная защитить женщину от бесплодия, мужчину - от мужского бессилия, землю - от неурожая.

Обратимся прежде всего к традициям, родственным скандинавской. На славянских ритуальных календарных чашах Черняховского времени месяц июнь, время летнего солнцестояния, обозначается двойным крестом. Тот же знак мы встречаем на ритуальных русских браслетах начала II тысячелетия, не имеющих отношения к календарю, но связанных с культом плодородия и, в частности, с купальскими обрядами. Вот что пишет академик Б.А.Рыбаков об одном из таких браслетов: «...На другой створке - знак воды и неясный по своему смыслу знак из двух крестов. На календаре IV века такой знак означал июнь месяц, разгар солнца». Но при обращении к руническому искусству смысл знака становится очевиден: это положенная набок руна Ингуз. Перед нами знак плодородия, вряд ли называвшийся когда-либо «руной», но совпадающий тем не менее с основным символом плодородия скандинавов.

Любопытно, что здесь исследование пересекается с мифологией. Славянское язычество, как известно, связывает плодородные силы природы с Даждьбогом, во многом подобным Аполлону и Фрейру. Связь руны Ингуз с германским и славянским богами плодородия дополняет это подобие и позволяет заключить, что Даждьбог и Фрейр - разные имена одного бога Согласно славянской мифологии, Даждьбог - прародитель славян («дажьбожьи внуки» - так называет автор «Слова о полку Игореве» русичей). И скандинавская традиция недвусмысленно говорит о том, что Фрейр - ван, т.е. славянин.

Далее необходимо вспомнить русские «крины» XII-XIII веков - ожерелья с весьма своеобразными подвесками. Рассмотреть в этих подвесках связь с руной Ингуз не так просто, поскольку изображение её здесь значительно изменено и стилизовано под элемент растительного орнамента. И всё же, если приглядеться, можно заметить, что это всё та же руна, положенная набок и сильно растянутая по вертикали. Женщина, носившая такое ожерелье, могла считать себя защищённой от многих напастей.

Интересно обратить внимание на кириллическую букву Ж, отсутствующую в греческом алфавите - прототипе основной части кириллицы. Имя этой буквы - Живете , от Жизнь. Русские растительные орнаменты, символизирующие плодородие и жизненные силы Природы, повторяют (равно как и форма крин) начертание этой буквы. После всего сказанного несложно заметить, что руна Ингуз и буква Жизнь представляют собой модификации одного и того же древнего символа плодородия. Можно указать и общий для обоих знаков индоевропейский прототип - это один из древнейших магических знаков, называемый археологами «ромб с крючками».

Приведу ещё один пример. Все знаки группы «ромб с крючками» почти изоморфные, связаны с Даждьбогом (Фрейром). Какого магического воздействия мы можем ожидать от них? Разумеется, направленного на стимуляцию плодородия в любых его проявлениях. В таком случае с действием этих знаков должна быть связана активизация витальных энергий - энергий Живота , нижнего энергетического центра человека. И что же? На человеческих изображениях европейского энеолита мы найдём знаки группы «ромб с крючками» на месте витальных энергетических центров (чакр) - в низу живота... Священный символ Даждьбога-Фрейра отмечает средоточие плодородной силы организма.

И в заключение позволю себе отвлечься от индоевропейской тематики и привести для сравнения замечательное изображение, обнаруженное мною у Голана: африканская женщина, на животе которой татуирована... руна Ингуз!

Рассказывая о мифологемах, мы показали, как проявляются «пути богов» на самых разных уровнях. Нечто подобное происходит и с графическими инвариантами - те же руны проявляют себя не только как используемые людьми магические символы...

Руническая надпись из Рунамо, что в Швеции, считалась в своё время одной из самых загадочных и знаменитых. Здесь, в Рунамо, из гранитной скалы выступают длинные змеящиеся кварцевые жилы. Вдоль этих жил тянется тропинка, и, хотя вместе с кварцевыми жилами тропинка спускается в долины и поднимается на холмы, непрерывно струится вдоль неё выбитая в скале руническая надпись огромной длины.

Даже в XII веке, когда руническая традиция была ещё жива, никто уже не мог прочитать эту надпись. В XIII веке об этой надписи упоминает Саксон Грамматик, но и он не знает её смысла. Местная же традиция связывала содержание надписи с битвой при Браволле, произошедшей около 700 года.

Датский король Вальдемар Великий дал распоряжение своим учёным об исследовании рунамских рун. Учёные Вальдемара посетили Рунамо, переписали часть рун, но прочитать их не смогли. Позднее было предпринято немало попыток прочесть рунамскую надпись или хотя бы какой-нибудь её кусочек, но все они терпели неудачу. Ситуация изменилась только в 1833 году, когда Королевское Общество Дании создало специальный комитет по исследованию загадочной надписи. Экспедиция, организованная этим комитетом и возглавленная Финнуром Магнуссоном из университета Копенгагена, посетила Рунамо и переписала более чем двадцатиметровый фрагмент надписи. Почти год безрезультатно бился Магнуссон над дешифровкой этого фрагмента и был уже близок к тому, чтобы признать своё поражение, когда совершенно неожиданно, вдруг, он ясно увидел принципы, положенные в основу сложной системы вязаных рун. Позднее он описывал своё состояние в этот момент как «экстаз» или «транс».

Руническая надпись из Рунамо действительно оказалась посвящённой битве при Браволле. Руны скрывали великолепные древние стихи, безукоризненно сложенные в одной из классических для северного стихосложения форм:

Хильдекинд захватил королевство;

Гард вырезал руны;

Ола сказал клятву;

Пусть Один освятит магию;

Пусть король Хринг

Падёт в пыль;

Эльфы, боги любви,

Пусть покинут Олу;

Один и Фрейр

И раса асов

Пусть уничтожат,

Уничтожат

Наших врагов,

Дадут Харальду

Великую победу.

Великой победой была признана в академических кругах дешифровка Магнуссона. Но весьма скоро этими местами зинтересовались геологи; так, в 1836 году Рунамо посетил знаменитый шведский геолог Берцелиус. И выяснилось, что «вырезанные в кварце руны» имеют естественное происхождение - загадочные знаки оказались не более чем сложной системой трещин...

Шквал насмешек и критики обрушился на Магнуссона, но он не изменил своего отношения к рунамским рунам и продолжал считать их надписью; в 1841 году он даже издал посвящённую этому исследованию книгу.

И он прав: ведь даже будучи всего лишь трещинами в скале, рунамские знаки не перестали быть рунами - мировыми инвариантами, проявляющимися на всех уровнях бытия...

Итак, мы сделали два основных шага: увидели инвариантность архетипов и мифологем и инвариантность рунических знаков. Остался ещё один шаг - совместить то и другое. Сделав это, мы вплотную подступим к корням магии Северо-Запада - к корням Древа Рун.

Но прежде несколько слов о происхождении самих рунических знаков.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Введение

Глава 1. Мифопоэтика как часть поэтики

Глава 2. Взаимосвязь мифа и мифопоэтики

Глава 3. Понятие архетипа и мифологемы

Заключение

Литература

Введение

В ряду привычных видов анализа лирического текста: проблемно-тематического, жанрового, стилевого, стиховедческого и др. достаточно широко распространен и специфический подход к поэтическому творчеству, получивший в научной литературе название «мифопоэтики».

Что такое мифопоэтика? Можно сказать, что в мифопоэтике дыхание вечного, мифического передается посредством разного рода укрытых намеков, что находит свое выражение в символических образах, развернутых метафорах, многозначных эпитетах, стилистических и ритмо-музыкальных решениях. Мифопоэтика всегда аллюзийна: намеки и аналогии - её хлеб насущный. А отсылают они к важным природным и культурным константам -- общеизвестным местам, временам, легендам, для всех очевидным общим понятиям. Важную роль в мифопоэтике играют образы, соотнесенные с четырьмя классическими стихиями, с частями тела или с этапами жизни, от эмбрионального до посмертного, потустороннего.

Однако следует заметить, что понятия мифопоэтики и мифологемы разработаны в литературе крайне слабо. Определение мифопоэтики с трудом найдёте в словарях и энциклопедиях. В отличие от более разработанного понятия архетипа, и мифологема пока ещё требует развёрнутой работы над её постижением.

Цель данной работы - понять и раскрыть сущность мифопоэтики. В качестве задачи , поставленной для достижения этой цели, потребовалось изучить литературу, вводящую в научный обиход понятия мифологемы, архетипа и мифопоэтики.

Глава 1. Мифопоэтика как часть поэтики

Собственно поэтика (от греческого poietike - поэтическое искусство) - это раздел теории литературы, изучающий систему средств выражения в литературных произведениях. Общая поэтика систематизирует репертуар этих средств - звуковых, языковых, образных (т. н. топика). Частная поэтика изучает взаимодействие этих средств при создании «образа мира» и «образа автора» в отдельных произведениях или группе произведений (творчество писателя, литературное направление, эпоха и пр.).

Мифопоэтика - это та часть поэтики, которая исследует не отдельные усвоенные художником мифологемы, а воссозданную им целостную мифопоэтическую модель мира (если таковая существует в тексте) и, соответственно, его мифосознание, реализованное в системе символов и других поэтических категорий.

То, что с точки зрения немифологического сознания различно, расчленено, подлежит сопоставлению, в мифе выступает как вариант (изоморф) единого события, персонажа или текста. Лотман Ю. М., Минц З. Г., Мелетинский Е. М. Литература и мифы // Мифы народов мира: Энциклопедия. М., 1980. Т. 1. С. 220 - 226.

Под мифопоэтикой понимается не только целый комплекс понятий ("мифологема", "архетип", "поэтический космос") или система мифов, но и особый тип мышления (мифомышление), и ритуал. Космогония и эсхатология являются основными мотивами мифологического сознания, а его драматургия строится на борьбе Хаоса и Космоса. Мифомышление сохраняет древнейшие формы восприятия мира в их синкретизме, отождествляет микро- и макрокосм, несет в себе идею циклического возрождения. Ведущим свойством этой модели мира является всесакральность. Мифологемы в системе мифопоэтики выполняют функцию знаков-заместителей целостных ситуаций и сюжетов, и уже по нескольким из них возможно реконструировать поэтический космос автора, поскольку они органически взаимосвязаны и взаимодополняемы. «Основным способом описания семантики мифопоэтической модели мира служит система мифологем и бинарных оппозиций, охватывающая структуру пространства (земля-небо, верх-низ и т.д.), времени (день-ночь), оппозиции социального и культурного ряда (жизнь-смерть, свой-чужой)». В искусстве мифомышление сказывается, прежде всего, наличием природных знаков и стихий (огонь, вода, воздух), в виде образов рождения и смерти, которые у художников с ярким мифопоэтическим началом вырастают до уровня мифологем.

Глава 2. Взаимосвязь мифа и мифопоэтики

Миф - форма целостного массового переживания и истолкования действительности при помощи чувственно-наглядных образов, считающихся самостоятельными явлениями реальности. Мифологическое сознание отличается синкретизмом, восприятием картин, рожденных творческим воображением человека, в качестве «неопровержимых фактов бытия». Лосев А. Философия имени. М., 1927. С. 170. Для мифа не существует грани естественного и сверхъестественного, объективного и субъективного; причинно-следственные связи подменяются связью по аналогии и причудливыми ассоциациями. Мир мифа гармоничен, строго упорядочен и не подвластен логике практического опыта. Философский словарь. М., 1999. С. 157.

Исторически миф возникает как попытка построения на интуитивнообразном уровне восприятия целостной картины мироздания, способной обобщить эмпирический опыт и дополнить (при помощи умозрительных спекуляций) его ограниченность. Таким образом, миф (от греч. mytos - сказание) -- появляющиеся в дописьменных обществах предания о первопредках, богах, духах и героях. Мифологический комплекс, принимающий в обрядах синкретические визуально-вербальные формы, выступает как специфический способ систематизации знаний об окружающем мире.

Миф - древнее народное сказание о богах и героях, предел спрессованности времени и обобщения, когда время перестает быть временем: миф лежит вне времени. Взгляд изнутри мифа напоминает обозрение четырехмерной панорамы с вершины бесконечно высокой башни, когда пространство видно разом во все времена, им прожитые, как своего рода «коллективное бессознательное» Семенов А. И. Мифопоэтическое пространство в литературе ХХ века // http://esgaroth.narod.ru/articles/mifop.htm народа.

Однако мифотворчество поэта носит сознательный характер. В этом - основное противопоставление мифопоэтики и стихийного мифотворчества.

В концепции Лотмана и Минца мифологизм оказывается явлением второго порядка, основанным на сознательной игре образами-мифологемами, где логика возникновения мифа обратна той, по которой создан первичный миф (миф - символ - система мифологем - новый миф). Таким образом, немифологическое мышление создает миф за счет бесконечного развертывания смыслов символа.

А. Лосев отмечал: «Надо отдавать себе ясный отчет, что всякий миф есть символ, но не всякий символ есть миф». Лосев А. Философия имени. М., 1927. С. 174. Он дал несколько лаконичных определений мифа:

Миф - не идеальное понятие, и также не идея и не понятие. Это есть сама жизнь.

Миф не есть ни схема, ни аллегория, но символ.

Миф всегда есть слово.

Миф есть в словах данная чудесная личностная история. Там же. С. 176.

«Сущность мифа, - писал К. Леви-Стросс, - составляют не стиль, не форма повествования, не синтаксис, а рассказанная в нем история. Миф - это язык, но этот язык работает на самом высоком уровне, на котором смыслу удается, если можно так выразиться, отделиться от языковой основы, на которой он сложился». Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1995. С. 30.

Несмотря на различные трактовки мифа, все исследователи единодушны в том, что метафоричность и символичность мифологической логики выражается в семантизируемых и идеологических оппозициях, являющихся вариантами фундаментальной: жизнь/смерть и т. д.

Глава 3. Понятие архетипа и мифологемы

Понятие «мифологема» одним из первых ввел в научный обиход Дж. Фрэзер. О символизации как свойстве мифомышления впервые стал говорить Э. Кассирер. Теория архетипов была разработана К. Юнгом, о проблеме мифа как метаязыка писал К. Леви-Стросс. В России исследования сосредоточены преимущественно в области мифопоэтики, выявления мифологических структур в фольклорных или чисто поэтических текстах.

В частности, можно назвать работы В. Проппа, О. Фрейденберг, А. Лосева и др. Концепция мифа была разработана А. Лосевым в трудах: «Философия имени» (1923 г.), «Диалектика мифа» (1930 г.) и «Знак. Символ. Миф» (1975 г.). В последние десятилетия данной проблемой занимались Я. Голосовкер, В. Иванов, В. Топоров, Ю. Лотман, Б. Успенский, Е. Мелетинский, С. Токарев, Н. Толстой, Д. Низамиддинов, С. Телегин, В. Агеносов, А. Минакова, И. Смирнов и др. Эти работы создали прочную научную основу для исследования символико-мифологической природы художественного слова.

Мифологема и архетип - глубоко взаимосвязанные понятия. Среди исследователей наблюдаются различные точки зрения на их ваимосвязь.

С одной стороны, понятие «мифологема» входит в общее понятие «архетип». Архетип - термин, впервые введенный швейцарским психоаналитиком и исследователем мифов К. Юнгом. Архетипы, по Юнгу - это изначальные мифологические образы, оживающие и обретающие смысл, когда человек пытается настроиться на волну, связывающую образы с его личностью. «Тот, кто говорит архетипами, глаголет как бы тысячью голосов». Юнг К. Архетип и символ // Хрестоматия по психологии. М., 2000. С. 124 - 167.

Другая точка зрения Баевский В. С., Романова И. В., Самойлова Т. А. Русская лирика XIX - XX веков в диахронии и синхронии. М., 2003. С. 14. рассматривает мифологему как самостоятельную единицу мифологического мышления. Это образ, обладающий целостностью для культурного человека, содержащий устойчивый комплекс определенных черт. Содержание мифологемы составляют архетипы (первообразы), божественные «архэ» вещей - основа и начало мира. Словосочетание mythos (слово, речь, предание) и legei (собирать) означает «собирать воедино», «говорить». Сформированное понятие «мифологема» означает «повествование». Здесь собрано воедино все, что архаическое общество знает о мире предков и о том, что было до них. Это общее представление о мифологеме и в этом качестве оно вошло в литературный оборот.

Поражает сходство элементарных сюжетов, из которых построены мифы, при полном несовпадении социальных и культурных условий их рождения и функционирования. Сравнительное изучение мифов разных народов показало, что похожие мифы существуют у разных народов, в различных частях мира, и что уже сходный круг тем, сюжетов, описываемых в мифах (вопросы происхождения мира, человека, культурных благ, социального устройства, тайны рождения и смерти и другие) затрагивают широчайший круг коренных вопросов мироздания. Это говорит о том, что существуют безусловные идеи, которые обросли историко-культурными деталями в мифах разных народов, но в глубине они являются константами, мифологемами-образцами. Они являются продуктами творческой фантазии, в каждом из которых заключаются бесконечно повторявшиеся в поколениях жизненные ситуации. Сопрягаемые с глобальным совершенством и целесообразностью жизни, они принимали столь же вечный, чудесный и завершенный вид. В мифологии мы встречаем первую «воспринятую» форму архетипа - мифологему, повествование. Соответственно, архетипы отличаются от первых переработанных их форм. Архетипы не имеют конкретного психического содержания, они заполняются жизненным опытом. Содержание мифологем - это смысл всего. «Развертка» этого смысла через символ (образный или понятийный) может быть бесконечной. Но «свертывание», или обращение к истокам, обнаружит те же самые неизменные «архэ», начальные архетипы, «основания» вещей, которые «изначальны», а потому в полном смысле слова божественны, являются формами божественного истока жизни.

Итак, в узком значении «мифологема» - развернутый образ архетипа, логически структурированный архетип. Как переработанные формы архетипов, мифологемы - продукты воображения и интеллектуальной интуиции - выражают непосредственную и неразрывную связь образа и формы. Они осваиваются сознанием в символическом тотальном контексте со всем сущим, включаются в эмпирические и когнитивные связи и задают некую тему, тенденцию, намерение, превращаясь в повествование.

Заключение

В творчестве поэта архетипы и мифологемы непосредственно ткут плоть текста, реализуясь в системе символов и других поэтических категорий. На базе примитивных архетипических связей образуются мифологемы внутреннего пространства текста.

Эти архетипы и мифологемы заключены в некотором «общепоэтическом» слой лексики, общем для всех значимых поэтов, возьмем ли мы Грибоедова, Пушкина, Лермонтова - вплоть до Вознесенского и Высоцкого. В нем сконцентрированы основные темы поэзии. «Большая поэзия - это поэзия вечных тем». Баевский В. С., Романова И. В., Самойлова Т. А. Русская лирика XIX - XX веков в диахронии и синхронии. М., 2003. С. 14.

Как правило, слова - носители этих тем коротки: так проявляется экономичность языка вообще, языка поэзии в особенности. «Зачастую эти слова представляют основные мифологемы и могут распадаться на пары: н очь - день, земля - небо (солнце), огонь - вода, свет - тень, Бог - человек (люди), жизнь - смерть, тело - душа, лес - сад ; могут объединяться в мифологемы более высокого уровня: небо, звезда, солнце, земля; в человеке как правило выделяются тело, грудь, сердце, кровь, рука, нога, глаза. Из человеческих состояний предпочтение отдается сну, любви, счастью, мечте, тоске и печали . К миру человека принадлежат дом, окно, сад, страна Россия и города Москва, Рим, Париж, слово столица. Творчество представлено лексемами слово, поэт, песня, певец, Муза, стих». Там же.

Литература

1. Баевский В. С., Романова И. В., Самойлова Т. А. Русская лирика XIX - XX веков в диахронии и синхронии. М., 2003.

2. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1995.

3. Лосев А. Философия имени. М., 1927.

4. Лотман Ю. М., Минц З. Г., Мелетинский Е. М. Литература и мифы // Мифы народов мира: Энциклопедия. М., 1980. Т. 1.

5. Семенов А. И. Мифопоэтическое пространство в литературе ХХ века // http://esgaroth.narod.ru/articles/mifop.htm

6. Философский словарь. М., 1999.

7. Юнг К. Архетип и символ // Хрестоматия по психологии. М., 2000. С. 124 - 167.

Подобные документы

Сущность и особенности мифа, характер его использования в литературе ХХ века. Представления о птице в различных мифологиях мира. Варианты мифологемы птицы в лирике Хлебникова. Образы, отражающие данные мифологемы, их роль и значение в творчестве поэта.

дипломная работа , добавлен 21.10.2009


Понятие мифопоэтики и ее литературный архетип. Особенности исследования мифологемы хаоса и природы в исследуемом романе. Изучение мифологического мышления Германа Гессе на уроках литературы в школе, структура и содержание урока по данной тематике.

курсовая работа , добавлен 27.06.2016


Взаимосвязь мифа и поэтики художественного текста. Характер функционирования понятий архетипа и мифологемы в художественном дискурсе. Символический характер мифологических символов, сознания и мировосприятия в романе М. Осоргина "Сивцев Вражек".

курсовая работа , добавлен 17.04.2011


Ветхозаветная и новозаветная традиции в произведениях писателей. Структурно-семантические единицы в контексте библейской мифопоэтики: мотивов, аллюзий, религиозной семантики образов. Подходы в интерпретации библейских мифологем в художественном тексте.

курсовая работа , добавлен 21.12.2016


Мифопоэтика как часть общей поэтики художественного произведения. Понятие мифологизма, мифореставрации и мифотворчества. Архаические мифы планеты Гетен. "Левая рука Тьмы" как роман Хайнского цикла, бинарные оппозиции Света и Тьмы, идея всемирного баланса.

курсовая работа , добавлен 28.07.2013


Разница архетипа и мифологемы. Символ и его связь с архетипом. Символ воплощается в изобразительном искусстве и в архитектуре. Основные компоненты теории Юнга. Индивидуация как путь духовного созревания. Образ миссис Рэмзи, тема Бога в произведении.

курсовая работа , добавлен 23.03.2017


История создания поэмы. Мифопоэтика, как составляющая литературного произведения. Описание мотивов камня/воды и статуи/человека. Их характеристик в поэме. "Петербургский текст": история, структура, значение. Раскрытие образа Петербурга через него.

курсовая работа , добавлен 01.06.2015


Общая характеристика мифологемы "дом" как доминантной семантической составляющей национальной картины мира, сложившейся в русской классической литературе. Уничтожение духовного потенциала и перспективы его возрождения в мифическом образе дома Плюшкина.

статья , добавлен 29.08.2013


Осмысление русскими философами тютчевской поэзии. Истоки представлений Тютчева о Хаосе и Космосе, амбивалентность мифологемы в его поэзии. Проведение параллелей с мифологическими пластами других культур от библейского представления до русских космистов.

творческая работа , добавлен 17.01.2010


Жанр фэнтези и творчество Р. Асприна в литературоведении. Понятие мифа и архетипа, проблема определения жанра фэнтези. Особенности традиционной модели мира в романах жанра фэнтези. Р. Асприн как представитель жанра фэнтези, модель мира в его творчестве.

Наряду с понятием архетипа часто встречается понятие мифологемы. Термин используется для обозначения мифологических сюжетов, сцен, образов, характеризующихся глобальностью, универсальностью и имеющих широкое распространение в культурах народов мира. Мифологема обозначает устойчивые и повторяющиеся конструкты человеческой мысли, обобщенно отражающие действительность в виде чувственно-конкретных ассоциаций. В современной литературе мифологема часто используется для обозначения сознательно заимствованных мифологических мотивов и перенесения их в мир современной художественной культуры. Мифологема чаще всего понимается как реализация архетипа в художественном тексте.

Мифологема - единица мифологического мышления, образ, обладающий целостностью для культурного человека, содержащий устойчивый комплекс определенных черт. Это некая первичная сюжетная схема, кросскультурная идея, встречающаяся в фольклоре разных народов, перешедшая из мифа в эпос и волшебную сказку, затем в рыцарский роман и т.п.

Благодаря использованию мифологических сюжетов и структур, происходит воздействие художественного творчества на архетипы сознания адресата, что, в свою очередь, способствует развитию новых культурных образований и мифологем. Система символических образов основывается на архетипах.

Исходные символические образы, которые можно назвать мифологемами - золото, солнце, человеческая рука, мост (например, мост как аллегория непрерывной поступи вперед; у многих народов - как перевернутое Мировое древо: по мере мифологизации примитивной переправы - с использованием случайно упавшего дерева - возникло представление о дереве-мосте, соединяющем два мира) и др.

Исходные, ключевые мифологемы, характерные для архаического сознания, «дожили» до наших дней как в исходном виде, гак и переработанные культурой. Позднейшие мифологемы берут начало именно в них. Архаические пласты есть в сознании любого человека и являются практически идентичными у разных народов мира. Вся наша культура состоит из данных образов, проявляющихся в культуре - в мифах, эпосе, сказках и т.п.; их использование помогает автору добиться большей или меньшей эффективности свего обращения, что зависит от уместности использования конкретной мифологемы. Мифологемы, посредством которых реализуются архетипы в художественном тексте, нередко лежат в основе образной структуры произведения, участвуя в ее формировании, и в ряде случаев играют важную смыслообразующую роль.

Исследование мифологического пласта в произведениях искусства позволяет осмыслить историческую реальность в особом ракурсе, при котором созданная автором художественная модель приобретает универсальное содержание, выходящее за «социальноисторические и пространственно-временные рамки» [Мелегинский 1995: 295].

Е.М. Мелегинский выделил несколько школ с разными взглядами на мифологемы. Так, К.Г. Юнг различал в качестве важнейших мифологических архетипов, или архетипических мифологем, архетипы матери, тени, анимуса, анимы, мудрого старика (мудрой старухи) и др. Они выражают ступени того, что Юнг называет процессом индивидуации, т.е. постепенного выделения индивидуального сознания из коллективно-бессознательного в человеческой личности вплоть до их окончательной гармонизации в конце жизни [там же].

Представитель структурализма К. Леви-Стросс подчеркивает цельность мифического сюжета, который имеет некий общий смысл, неразложимый на отдельные звенья, и разрабатывает понятие «мифемы». Мифемы представляют собой «большие структурные единицы, которые вычленяются на уровне фразы и выражают некое отношение. Леви-Стросс пришел к выводу, что именно из мифем складывается синхро-диахроническая структура мифа, делающая возможным достижение главной его цели, а именно: дать логическую модель для разрешения некоего противоречия» [Тихонова]. Любой миф, согласно Леви-Сгроссу, можно представить как совокупность мифем и мифологем.

Основоположник структурной фольклористики В.Л. Пропп, опираясь на миф, создал модель метасюжета волшебной сказки в виде линейной последовательности функций действующих лиц. Под указанную модель подводится историко-генетическая база с помощью фольклорно-этнографического материала, сопоставления сказочных мотивов с мифологическими предсгавлениями, первобытными обрядами и обычаями [Мелетинский 1995].

Согласно Д.Д. Фрэзеру, основателю ритуализма, основа мифов и мифологических сюжетов - это ритуалы, которые являются, более того, базой всей древней, а отчасти и последующей культуры. Каждому ритуалу соответствует один или несколько мифов. И, напротив, каждому мифу соответствует один или несколько обрядов- ритуалов, которые переплетаются между собой.

Ритуально-мифологическая школа в литературоведении (представители Н. Фрай, М. Бодкин) сводит истоки мифологических сюжетов к обрядам или природным циклам. Для Н. Фрая характерно сближение литературы и мифа за счет растворения литературы в мифе, миф - это вечный источник искусства.

О.М. Фрейденберг еще в середине прошлого века занималась изучением культурных мотивов и форм (прежде всего метафоры и сюжета), их трансформацией из архаических в исторические. С помощью «генетического» метода анализировала мифологическое мышление, усматривая в конкретных метафорах еды, смерти, рождения характерные черты мировоззрения архаической эпохи [Фрейденберг 1998].

По определению О.М. Фрейденберг, миф - это образное представление в форме нескольких метафор, где нет логической казуальности, и где вещь, пространство, время поняты нерасчлененно и конкретно, где человек и мир, субъект и объект едины [там же]. При этом миф - не жанр. Первоначально он не несет никакой повествовательное™, название мифом только словесно выраженного рассказа - условность. Миф пронизывает всю первобытную жизнь, мифом служат и вещи, и действия, и речь, и боги [Воробьева 2011].

Объяснению ритуальной символики, семиотики древнейших невербальных знаковых систем и отражению их в языке посвящены работы Н.Б. Мечковской. «Семантический инвариант ритуала, - подчеркивает исследовательница, - состоит в воспроизведении миропорядка; назначение ритуала - в стабилизации жизни, в том, чтобы обеспечить воспроизведение сложившихся норм в будущем». Одновременно ритуал был «закрепленной в действиях и словах картиной мира». Он регламентировал поведение людей в критических, переходных обстоятельствах. По мысли автора, и в современном обществе поведенческие коды нередко опираются на традицию и чаще всего аксиологичны (оценочны) и поэтому «плавно переходят в этику с ее оценками решений и поступков людей но шкале “хорошо - плохо”» [Мечковская 2004: 279-297].

Понятие мифологемы, которая реализуется в конкретном тексте, входит в более общее, глобальное понятие архетипа. Однако в плане соотношения собственно архетипа и мифологических начал нет единого мнения даже у К.Г. Юнга, однако он полагает, что мифологические мотивы вторичны по отношению к архетипу как праобразу.

Вопрос о первичносги-вторичности, т.е. о сосуществовании двух ментальных уровней: биогенетического и культурно-исторического - один из самых сущностных в теории архетипа и мифа. Дифференциация базовых моделей мировосприятия на биогенетические (первая стадия) и культурно-исторические (вторая стадия) весьма продуктивна для понимания природы литературного архетипа, по отношению к которому категория «литературного мифа» или «мифологемы», созданной авторами-нрофессионалами (а значит, вторичной в сравнении с «естественной» мифологией первобытных народов), предстает лишь как его частное проявление - на уровне одного из архетипических мотивов или «идеальных» моделей [Большакова].

В современной российской науке под мифологемой чаще понимают сознательное заимствованное в мифологии понятие (образ, мотив), перенесенное в мир современной художественной культуры. В этом определении центральным является указание на сознательность использования писателем мифа в своем творчестве. В противовес этому под архетипом понимается бессознательное для писателя проявление мифа в его произведениях. Традиционно считается, что термин «мифологема» принадлежит филологии, в то время как «архетип» - понятие из аналитической психологии. К.Г. Юнг, который ввел термин «архетип» в широкое употребление, вовсе не считал, что он обозначает «бессознательное проявление мифа в литературе». Для него архетип - это первичная схема, лишенная какого-либо содержания, проявляющаяся в психической жизни. Эго наследуемая часть психики, психосоматическое понятие, связывающее тело и психику, инстинкт и образ. Архетипы, являясь первичными досодер- жательными схемами, нуждаются в воплощении и реализации в образах. Такое воплощение архетип получает в мифологеме, которую Юнг понимал как константу, принадлежащую к структурным составляющим души, остающимся неизменными. По его мнению, мифологемы (или мифологические мотивы) «могут спонтанно воспроизводиться где угодно, в какую угодно эпоху и у какого угодно индивида совершенно независимо от какой-либо традиции».

Как видно из определения Юнга, понимание мифологемы не имеет ничего общего с «осознанностью» ее использования в литературе. Если и приходится разделять архетип и мифологему, то не но принципу «сознательное / бессознательное», а по принципу принадлежности к психологии или к мифологии. При этом понятие «мифологема» шире, чем архетип. Допустимо использование сочетаний «мифологема горы», «мифологема города», но говорить об «архетипе горы» или «архетипе солнца» совершенно неправильно с позиций теории Юнга, так как в этом случае мы имеем дело с до- содержагельной первичной схемой.

Основываясь на классическом определении этого термина, мы понимаем под мифологемой изначальный первообраз, схему, «семя», из которого в конкретном тексте вырастает определенный архетипический образ или сюжет.

Некорректными являются попытки изучения мифологем как самостоятельных единиц, в отрыве друг от друга. Характер, свойства и содержание любой из мифологем текста определяются свойствами всех остальных мифологем, входящих в текст, а также мифологическим содержанием самого текста.

Понятие было введено в научный оборот К. Г. Юнгом и К. Кереньи в монографии «Введение в сущность мифологии » ().

Термин «мифологема» имеет амбивалентную природу: это и мифологический материал, и почва для образования нового материала:

Искусство мифологии определяется своеобразием своего материала. Основная масса этого материала, сохранявшаяся традицией с незапамятной древности, содержалась в повествованиях о богах и богоподобных существах, героических битвах и путешествиях в подземный мир - повествованиях («мифологема» - вот лучшее древнегреческое слово для их обозначения), которые всем хорошо известны, но которые далеки от окончательного оформления и продолжают служить материалом для нового творчества. Мифология есть движение этого материала: это нечто застывшее и мобильное, субстанциональное и всё же не статичное, способное к трансформации .

В современной литературе слово «мифологема» часто используется для обозначения сознательно заимствованных мифологических мотивов и перенесения их в мир современной художественной культуры.

Примеры мифологем

Напишите отзыв о статье "Мифологема"

Примечания

См. также

Отрывок, характеризующий Мифологема