Более тысячи лет назад. Исламское государство: каким оно было более тысячи лет назад

Трагедия врубелевского Демона - трагедия интеллекта, потерявшего почву, ту самую мать сырую землю, на которой крепко стоит Микула Селянинович. Демона терзают неразрешимые вопросы о смысле бытия; персонажи народного эпоса ими не задаются. Они - стихийные существа, их бытие погружено в бытие всего космического целого, от которого они себя не отчленяют: вот она - «музыка цельного человека».
Не будем опять-таки рассуждать о том, насколько такое понимание или такое ощущение русской легендарной старины исторически верно. Может быть, оно и не верно, но Врубель творил свои сказки, так же как своего Демона. Это, впрочем, не значит, что он не вникал в первоисточники. Создавая, например, «Богатыря», он искренне вживался в мир былинных сказаний. Его полотно написано почти одновременно с «Богатырями» Васнецова, произведшими фурор на выставке в 1899 году. Римский-Корсаков, как и многие, был в восторге от произведения Васнецова. На этой картине три богатыря показаны, однако, без гиперболизма, свойственного былинам и вне их величавого напевного лада. Врубель жестремился ближе подойти к стилистике фольклора. Он сделал своего богатыря - Илью Муромца - кряжистым, огромным, восседающим на коне-битюге. Такой «мужичище деревенщина» может сражаться палицей «в девяносто пуд», выпить чару вина в полтора ведра, как повествуется в былине; ему «грузно от силушки, как от тяжелого бремени», но едет он «чуть повыше леса стоячего, чуть пониже облака ходячего» - на картине верхушки елей виднеются у ног коня. Лес первозданно дремуч, в его густой вязи притаились два ястреба. Широкоплечий, приземистый, как медведь, богатырь глядит зорко и остро, вслушивается чутко, одежда и доспехи у него узорчаты, нарядны - тоже в согласии с былиной, где говорится о щегольстве «старого казака» Ильи:

Обул Илья лапотки шелковые,
Подсумок одел он черна бархата,
На головушку надел шляпку земли Греческой.

После врубелевского витязя васнецовские богатыри, пожалуй, покажутся и легковесными, и несколько прозаическими. Но все же Врубель, если можно так сказать, переборщил в изображении земляной мощи героя. Есть какая-то искусственная раздутость в фигуре витязя и, особенно, его лошади. (Сестра Забелы записала в дневнике: «Лошадь у него больше в ширину, чем в длину».) Силу богатырского эпоса Врубель чувствовал, но, вероятно, ему ближе были образы более хрупкие и лирические, «тающие и ускользающие», подобные тем, что создавала на сцене его жена. Большая вереница сказочных произведений венчается двумя знаменитыми картинами, которые непременно вспоминаются каждому, кто хоть сколько-нибудь знает живопись Врубеля,- «Царевна-Лебедь» и «Пан». Обе написаны на переломе веков - «Пан» в 1899-м, «Царевна-Лебедь» в 1900 году.

О достоинствах «Царевны-Лебеди» высказываются разные суждения - не все согласны считать ее шедевром, но «Пан» единодушно признается вершиной если не всего творчества Врубеля, то его сказочной сюиты. Результат художественного труда часто непредсказуем и неожидан. Бывает, что художник месяцы, даже годы отдает взлелеянному замыслу, тщательно готовится, обдумывает, пишет и переписывает, но вещь так и не получается. А иногда великие произведения создаются внезапно, как бы экспромтом. «Пана» Врубель написал за два-три дня, взяв, со свойственной ему нетерпеливостью, холст с начатым портретом жены. Говорят, что толчком послужило чтение рассказа А.Франса «Святой Сатир». И свою картину художник назвал сначала «Сатир». Эллинский козлоногий бог и русский леший соединились на ней в одно лицо. Но больше в ней от лешего - и пейзаж русский, и облик Пана. Откуда этот облик, откуда взял художник эту примечательную лысую голову, круглое, бровастое, голубоглазое лицо, заросшее дикими кудрями? Обычно у героев картин Врубеля сквозит портретное сходство с кем-нибудь из знакомых ему людей, и современники без труда угадывали, кто послужил прототипом. Но «Пана», кажется, не опознали; во всяком случае, никто не позировал для него художнику и не было никаких поисков типажа. Подсмотрел ли Врубель такого старика где-то в украинском селе или он просто вообразился ему лунной ночью при виде старого замшелого пня - неизвестно. Зато зрители разных поколений находят в «Пане» сходство с кем-то, кого они встречали и кого Врубель встретить никак не мог,- доказательство того, насколько этот сказочный дед жизнен и живуч.

А вместе с тем он совершенно фантастичен, он лесная нежить, олицетворение того, что мерещится и мнится заблудившемуся ночью. Начинает шевелиться седой пень, под косматым мхом завиваются бараньи рожки, корявая рука отделяется, сжимая многоствольную свирель, и внезапно открываются круглые голубые глаза, как фосфорические светлячки. Как будто откликаясь на беззвучный зов лесного хозяина, медленно выползает из-за горизонта месяц, голубым сиянием вспыхивает поверхность речки и маленький голубой цветок. Леший - и душа, и тело этих перелесков и топкой равнины; завитки его шерсти подобны встающему полумесяцу, изгиб руки вторит изгибу кривой березки, и весь он узловатый, бурый, из земли, мха, древесной коры и корней. Колдовская пустота его глаз говорит о какой-то звериной или растительной мудрости, чуждой сознанию: это существо вполне стихийное, бесконечно далекое от той мучительной рефлексии, которая сводит судорогой могучие мускулы Демона.
«Царевна-Лебедь» иная. В ней нет безмятежности «Морской Царевны» - в сказочный мир вкрадывается тревога, вещие предчувствия. А.П.Иванов говорил об этой картине: «Не сама ли то Дева-Обида, что, по слову древней поэмы, «плещет лебедиными крылами на синем море» перед днями великих бедствий?»

Имя: Михаил Врубель (Mikhail Vrubel)

Возраст: 54 года

Деятельность: художник

Семейное положение: был женат

Михаил Врубель: биография

Яркий представитель художественной элиты рубежа XIX–XX веков Михаил Врубель был уверен, что творчество подобно направляющему человека магическому кристаллу, который в зависимости от личных устремлений и пристрастий может привести заблудшего в лабиринтах искусства путника либо в рай, либо в ад. Не нарушая общепринятых канонов композиций, творец умел со всей силой своего дарования проникать за грань земного бытия, зарисовывать недоступные глазу простых обывателей картины и представлять их на суд любителей живописи.

Детство и юность

Михаил Александрович Врубель родился 5 марта 1856 года в расположенном на слиянии рек Иртыш и Омь городе Омске. Отец художника Александр Михайлович – в прошлом строевой офицер, участник Крымской войны и боевых действий на Кавказе, военный юрист. Мать Анна Григорьевна – родственница декабриста Басаргина – родила 4 детей и умерла, когда Михаилу едва исполнилось три года. Через два года отец женился вторично на пианистке Елизавете Христиановне Вессель. Благодаря этой добрейшей души женщине любовь и понимание музыки остались в художнике на всю жизнь.

В связи со спецификой работы главы семейства Врубели часто переезжали из города в город. В 1865 году семья переехала в Поволжье, где подполковник Врубель принял командование губернским гарнизоном. Именно в Саратове Михаил увидел привезенную в город копию фрески итальянского скульптора и художника «Страшный суд», которую он, к удивлению отца и мачехи, после просмотра сумел воспроизвести со всеми характерными подробностями.

Склонность сына к искусству радовала Александра Михайловича, но не вносила никаких изменений в планы, которые глава семейства имел в отношении наследника. Профессиональная деятельность Михаила была предопределена с самого его рождения. Творчески одаренный мальчишка не испытывал восторга от перспективы стать юристом, но идти наперекор отцу не решился.

В 1874 году Врубель поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Северная столица действовала на Михаила гипнотически: город-архитектурный музей, в котором каждый дом, каждый закоулок имели свою историю, пленил деятельного юношу. Он жил у родственников на Галерной улице в 47-м доме, а по соседству (в 53 доме) за полвека до него останавливался литературный пророк .

Самостоятельная жизнь вне рамок и запретов отца воодушевляла Михаила. Молодой человек мог, не опасаясь праведного гнева главы семейства, гулять допоздна с сокурсниками и друзьями, дискутируя на тему подлинной музыки. В студенческие годы Врубель познакомился с композитором Модестом Петровичем Мусоргским. Этот выдающийся деятель искусства заполнил своими мыслями, убеждениями и композициями до конца не сформировавшийся духовный мир Михаила. Под впечатлением от того, как Модест разбивал рояль, исполняя речитативом «Блоху», Михаил зримо представил образы Фауста и Мефистофеля, которые в дальнейшем художник перенес на холст.

В этот же период к Врубелю пришло осознание того, что годы, которые в искусстве чрезвычайно важны, он тратит на чуждую ему дисциплину. Служение в качестве военного юриста при всех перспективах карьеры вытеснялось из сознания тонко чувствовавшего мир юноши безграничной любовью к живописи. Не видящий себя в дальнейшем адвокатом парень втайне от родственников начал посещать лекции Павла Петровича Чистякова. В январе 1880 года Михаил окончил университет, а уже осенью был официально зачислен в Академию художеств.

Решение сына, презревшего семейную традицию и избравшего свой собственный жизненный путь, повергло Александра Михайловича в шок. Отношения между родственниками безвозвратно испортились.

В 1882 году успевший разочароваться в рутинной методике преподавания Михаил оказался в мастерской Чистякова, и от мыслей о том, что учителя прививают студентам любовь к сухим штампам и схематизациям живой природы, не осталось и следа. Став наставником Врубеля, Павел Петрович открыл в воспитаннике новые, доселе никак не проявлявшие себя грани, пополнив тем самым свою преподавательскую копилку, в которой на тот момент уже находились , и , еще одним талантливым учеником. Работы, написанные Врубелем во время обучения, приобрели статус академического эталона и по сей день хранятся в фонде академии.

Живопись

Первой победой трудолюбивого ученика стало получение малой серебряной медали за академический рисунок «Обручение Марии с Иосифом». Подсветка сепией позволила добиться тончайшей градации в передачи света и тени, создав тем самым живую, просветленную атмосферу особой одухотворенности, которую испытывали изображенные на полотне люди. Знака отличия удостоилась и работа «Пирующие римляне», на которой были изображены молодые повесы, иронично посмеивающиеся над захмелевшим Патрицием.

Осенью 1883 года профессор Прахов по рекомендации Чистякова пригласил Врубеля в Киев для работы над реставрацией Кирилловской церкви XII века. В городе, увенчанном головами древних храмов, и началась самостоятельная художественная жизнь Михаила. В ноябре 1884 года Адриан Викторович отправил хорошо зарекомендовавшего себя художника в Венецию. Красоты самого романтичного города Италии не произвели на Михаила впечатления. Врубель проводил много времени в соборах и музеях, впитывая в себя опыт великих деятелей эпохи Возрождения.

Проведя в Венеции полгода, в апреле 1885-го Врубель вернулся в Киев и под впечатлением от путешествия создал четыре иконы: «Св. Кирилл», «Богоматерь c Младенцем», «Св. Афанасий» и «Христос Спаситель». Михаил соединил воедино мистику и аскезу византийской абстракции с жизненной полнотой образов Ренессанса и наполнил застывшие типажи 12 апостолов, изображенных им на своде, плотью и кровью. Примечательно, что лица святых художник писал по памяти со своих знакомых. Среди многообразия реставрационных работ, помимо «Сошествия Святого Духа на апостолов», выделялись фрески «Вход Господень в Иерусалим» и «Оплакивание».

Какой бы важной и духовно наполненной ни была работа в Кирилловской церкви, Михаилу было тесно в рамках канонизированных задач. Его темперамент и страсть живописца требовали выхода накопившейся цветовой энергии. В 1886 году свет увидели портрет с натуры «Девочка на фоне персидского ковра» и картина «Восточная сказка». Произведения дышали жизнью, полностью отражая пристрастие Врубеля к тонким нюансам цвета и прорисовке деталей.

В 1887 году Прахов привлек Врубеля к росписи Владимирского собора. Михаил Александрович создал не менее шести вариантов «Надгробного плача» (сохранились четыре). Данный сюжет отсутствует в Евангелии и не характерен для православной иконописи, но встречается в искусстве итальянского Ренессанса. Примечательно, что самостоятельные работы Врубеля, в которых он впервые явил миру образ демона, были отвергнуты. Более того, иконописные дерзания вызвали недоумение у Адриана Викторовича, и в 1889 году он отстранил художника от работы.

Не принятые церковными служителями творения Михаил везет в Москву. Картина «Демон сидящий», на которой изображен падший ангел с израненной человеческой душой, стала символом наступающей эпохи. Этой работой Михаил Александрович разрушил застывший в непроницаемом консерватизме живописный уклад, став объектом для нападок и порицаний.

В московский период Врубель пишет портреты С.И. Мамонтова и К.Д. Арцыбушева, создает декоративные панно «Венеция» и «Принцесса Греза», а также иллюстрирует поэму «Демон» («Тамара и демон», «Голова пророка», «Демон у ворот монастыря», «Свидание Тамары и Демона»).

Участие Врубеля в выставочной деятельности «Мира искусства» и ряде международных выставок принесло художнику европейскую известность. Среди поздних его шедевров особенно выделялись картина «Царевна-Лебедь», изображавшая пушкинскую героиню, а также «Сирень», «Жемчужина», «Демон поверженный», «Пантомима», «Шестикрылый серафим», «Пан» и «Гадалка». Последней работой мастера стал портрет поэта-символиста , который из-за прогрессирующей болезни творца так и не был закончен.

Личная жизнь

Первым серьезным увлечением Врубеля оказалась жена Прахова Эмилия Львовна. Как утверждают биографы, именно ее лицо изображено на написанной после возвращения из Венеции иконе «Богоматерь c Младенцем». Порочную тягу к супруге своего покровителя Михаилу удалось побороть.

Следующая амурная заинтересованность переросла в свадьбу. С первой и единственной женой Надеждой Ивановной Забелой художника познакомил московский друг Савва Мамонтов. На момент знакомства художника знал лишь узкий круг ценителей живописи, а Надежда уже была примадонной Частной русской оперы. Певица своими голосом и красотой вдохновила Врубеля на написание картины «Гензель и Гретель», на которой он изобразил Надежду вместе с ее подругой Татьяной Любатович.

Примечательно, что между артисткой и мастером был заключен негласный договор, в котором говорилось, что, если работа удастся, Надя без пререканий выйдет за Михаила замуж. Произведение удалось. Свадебное торжество проходило в Женеве. Супруге Врубель в буквальном смысле поклонялся. Брак казался ему счастливым завершением многолетних скитаний в поисках самого себя. Вдобавок к обретенному душевному покою творец получил и уверенность в будущем. В сентябре 1901 года у Михаила и Надежды родился маленький Савва, но эта радость была омрачена врожденным пороком мальчика – заячьей губой.

Врубель усмотрел в этом «испорченную кровь» и «роковую наследственность» и с той поры стал задумчив и рассеян. Это состояние души отвратило его от всех творческих замыслов и вернуло к образу демона. Через два месяца после рождения сына он начал картину «Демон поверженный». Работа над ней продолжалась год, прервавшись лишь на короткое время преподавания стилизации студентам Строгановского училища. Но надолго уйти от «Демона» Врубель не сумел.

Картину он писал как одержимый, порой по 20 часов в сутки, поддерживая себя вином. Лицо демона он менял, даже когда картина уже попала на выставку «Мира искусства». Исключительная степень ответственности, которую он взвалил на свои плечи, разрушила и без того зыбкое психологическое равновесие художника. Живописец погрузился в тяжелое депрессивное состояние. Он считал себя преступником, достойным наказания за то, что позволил себе писать и Христа, и демона.

Смерть

В апреле 1902 года Врубеля положили в московскую клинику. Врачи диагностировали у мастера неизлечимое психическое заболевание. В марте 1903-го произошла ремиссия, и художника выписали, правда, как оказалось, ненадолго. В мае этого же года умер сын Врубеля, и уже в сентябре Михаил вновь попал в клинику. Страшные недели забытья и бреда сменялись часами сравнительного успокоения – и тогда он рисовал, правда, по требованию врачей только с натуры, ничего фантастического.

Неизлечимая, с годами прогрессирующая болезнь в 1906 году стала причиной потери Врубелем зрения. Последние четыре года Михаил Александрович провел в кромешной темноте в петербургской больнице для душевнобольных.

Художник физически страдал от того, что у него больше не было возможности созерцать жизнь, движение которой он не так давно имел возможность запечатлевать своей волшебной кистью. Врубель не пытался покончить с собой, но, подолгу стоя в морозные дни под открытой форточкой, умышленно приближал неизбежный конец. Михаил Александрович умер от воспаления легких 1 апреля 1910 года. Вдохновенную речь на похоронах, проходивших на Новодевичьем кладбище, произнес , назвав художника «вестником иных миров».

В 1913 году рядом с Врубелем похоронили пережившую мужа на три года Надежду Ивановну.

Произведения

• «Гамлет и Офелия»;
• «Надгробный плач»;
• «Полет Фауста и Мефистофеля»;
• «Примавера»;
• «Тени лагун»;
• «Шестикрылый Серафим»;
• «Венеция»;
• «Сирень»;
• «Пан»;
• «Демон сидящий»;
• «Жемчужина»;
• «Богатырь»;
• «Снегурочка».