Глава 3. Новые способы выхватывания оружия и новые способы ведения дуэльных действий с перемещениями на 1–6 шагов, в которых выигрывает защищающийся… … Новые способы обезоруживания выбиванием оружия из рукУрок 491. Разминка.2. Разучить прием выхватывания пистолета из

КИТАЙ 1942–1943 гг. Засуха в сочетании со сложной международной обстановкой в условиях Второй мировой войны послужила причиной голода в провинции Китая Хунань в 1942–1943 гг. Почти 3 миллиона человек умерли от голода.* * *Один из самых значительных в истории человечества

Контрреформы 80-х годов XIX в. Проведя реформы 60-х гг. XIX в., правительство Александра II постепенно начинает склоняться в сторону ужесточения режима после начала Польского восстания и особенно после 1866 г. (первого покушения на царя). Серия покушений в конце 70-х гг. заставила

Русские крепости 90-х годов. Кронштадтские опыты имели большое влияние на конструкции фортификационных построек в русских крепостях во вторую половину 90-х годов, когда не только "переделывались и доделывались" прежние форты так же, как в первую половину 90-х годов, а

Проводилась с 18 января по 28 февраля 1942 года с целью содействия войскам Калининского и Западного фронтов в окружении части сил немецкой группы армий «Центр».

Состав десанта

• 201-я воздушно-десантная бригада 5-го воздушно-десантного корпуса


• 250-й воздушно-десантный полк (майор Н. Л. Солдатов)


• 4-й воздушно-десантный корпус (генерал-майор А. Ф. Левашев, с 23 февраля полковник А. Ф. Казанкин) в составе:
  
  
  • 8-я воздушно-десантная бригада (подполковник А. А. Онуфриев)
  
  
  • 9-я воздушно-десантная бригада (полковник И. И. Курышев)
  
  
  • 214-я воздушно-десантная бригада (подполковник Н. Е. Колобовников)
  
  

Ход операции

Ржевско-Вяземская наступательная операция началась 8 января 1942 года с целью окружения и разгрома части сил немецкой группы армий «Центр». На первом этапе операции Красная Армия добилась определённых успехов. В результате наступления войск Калининского и Западного фронтов немецкая оборона была прорвана на нескольких участках. Чтобы содействовать наступающим войскам советское командование решило выбросить десант южнее Вязьмы с задачей перерезать автодорогу Вязьма—Юхнов и железную дорогу Вязьма—Брянск. Первая группа десантников в составе 201-й воздушно-десантной бригады и 250-го стрелкового полка была высажена в тыл немецких войск южнее Вязьмы в период с 18 по 22 января. Высадка производилась в ночное время, причём 250-й стрелковый полк был высажен посадочным способом. Перехватив коммуникации противника, десантники способствовали наступлению 33-й армии и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса.

В конце января в тыл немецких войск прорвался 1-й гвардейский кавалерийский корпус под командованием генерала П. А. Белова. Обозначилась возможность окружения немецкой группировки. Чтобы не допустить отхода противника из намечавшегося окружения советское командование решает выбросить десант в районе Вязьмы с задачей перерезать железную и шоссейную дороги Вязьма — Смоленск. 27 января началась выброска 4-го воздушно-десантного корпуса в район деревни Озеречня. Из-за недостаточного количества транспортных самолётов высадка частей корпуса производилась поочередно, начиная с 8-й воздушно-десантной бригады. Немецкая авиация активно противодействовало советским войскам. В результате её налётов на аэродромах была уничтожена часть самолётов, предназначенная для транспортировки десанта. В сложившейся обстановке советское командование вынуждено было приостановить операцию. Тем не менее к 1 февраля в указанный район было десантировано три батальона 8-й воздушно-десантной бригады общей численностью 2497 человек, а также 34,4 тонны грузов. Сама выброска прошла неудачно: больша́я часть грузов была потеряна, а люди рассеяны на большой площади. В результате после приземления в место сбора вышли только около 1300 человек. Несмотря на все трудности, десантники приступили к активным действиям в тылу врага и попытались выполнить поставленную задачу, то есть перерезать немецкие коммуникации западнее Вязьмы. За несколько дней им удалось вывести из строя отдельные участки железной и автомобильной дорог, овладеть рядом населённых пунктов и разгромить штабы нескольких немецких частей. 31 января 1942 года в своём дневнике начальник Генерального штаба Сухопутных войск Германии Ф. Гальдер записал:

Противник продолжает высаживать воздушные десанты (западнее Вязьмы). Шоссе и железная дорога Смоленск — Вязьма всё ещё не очищены от противника. Положение войск 4-й армии очень серьёзное! Отмечаются трудности со снабжением.

Вскоре 8-я воздушно-десантная бригада оказалась в окружении и на её выручку были направлены части 1-го гвардейского кавалерийского корпуса. После соединения с кавалеристами десантные подразделения были подчинены командиру корпуса генералу П. А. Белову.

К середине февраля в районе Вязьмы сложилась крайне тяжёлая обстановка. Частям Красной Армии не удалось окружить немецкие войска и бои приняли затяжной характер. Советское командование решило высадить главные силы 4-го воздушно-десантного корпуса западнее Юхнова с задачей перерезать варшавское шоссе и в дальнейшем соединиться с частями 50-й армии. Высадка 9-й и 214-й воздушно-десантных бригад происходила в ночное время с 16 по 24 февраля. За этот период в районе Желанья было выброшено 7373 человека и 1525 тюков с боеприпасами, вооружением, продовольствием и другим имуществом. Высадка проходила при активном противодействии немцев. 23 февраля самолёт с командиром корпуса был обстрелян, в результате чего генерал-майор А. Ф. Левашев погиб. В командование корпусом вступил начальник штаба полковник А. Ф. Казанкин. На земле корпус встретил сильное сопротивление немецких войск. Несмотря на это, десантники прошли в немецком тылу 20—22 км и 28 февраля вышли на рубеж, указанный для встречи с 50-й армией. Однако войска армии не смогли прорвать немецкую оборону, и 4-й воздушно-десантный корпус перешёл к обороне.

Дальнейшая судьба десанта

Оставшись в тылу противника, 4-й воздушно-десантный корпус во взаимодействии с 1-м гвардейским кавалерийским корпусом и частями 33-й армии вёл активные боевые действия. В начале апреля корпус перешёл в подчинение генерал-майора П. А. Белова. Объединённая группа овладела районом южнее Вязьмы и удерживала его до конца мая, сковав несколько немецких дивизий. В ночь на 26 мая группа прорвала кольцо окружения и двинулась в направлении Кирова, действуя по немецким тылам. 17 июня Ф. Гальдер оценил действия объединённой группы П. А. Белова следующим образом:

Кавалерийский корпус генерала Белова действует теперь западнее Кирова. Как-никак он отвлёк на себя в общем 7 немецких дивизий.

15.01.1942 года было принято решение о десантировании корпуса в район Озеречня (35 километров юго-западнее Вязьмы). Была десантирована 8-я воздушно-десантная бригада, однако, в связи с общим изменением обстановки, было признано нецелесообразным проводить выброску всего корпуса, и оставшиеся части корпуса были отведены с исходных позиций в Люберцы.

В ходе Ржевско-Вяземской операции 1942 года корпус в период с 18 по 23.02.1942 года выброшен в тыл врага на юхновском направлении (25 километров южнее Вязьмы), было выброшено 7373 парашютиста и 1524 тюка с боеприпасами, снаряжением. В марте 1942 года корпус занимал район Ключи, Тыновка, Юркино, Петрищево, Новая, станция Вертерхово. С 18.03.1942 года в тяжёлых кровопролитных оборонительных боях, практически рассечён. 11.04.1942 года подчинён 1-му гвардейскому кавалерийскому корпусу. Корпус действовал в тылу врага в полном отрыве от основных сил до июня 1942 года, в июне 1942 года корпус оставил по приказу позиции и вышел из окружения 28.06 1942 года.

Действия корпуса зимой-весной 1942 года вошли в историю как Вяземская воздушно-десантная операция

8-я воздушно-десантная бригада - сформирована весной 1941 года на основе боевого состава 231-й стрелковой дивизии. 30.06.1941 года переброшена на рубеж реки Свислочь, вела бой с небольшими группами противника. Отступала в общем направлении отступления корпуса. В период с 27.01.1942 по 01.02.1942 года из 3062 человек 8-й воздушно-десантной бригады было десантировано в тыл врага в район Озеречни 2081 человек, 120 ручных пулемётов, 72 противотанковых ружья и 20 82-мм и 30 других миномётов. Кроме того, вместе с бригадой было десантировано 76 человек из состава 214-й воздушно-десантных бригады. Однако, высадка прошла не полностью благополучно, личный состав был рассеян по территории. К 01.02.1942 года к месту сбора (Андросово) вышли только 746 человек. Оставшиеся частью погибли или попали в плен, частью влились в партизанские отряды. С 01 по 07.02.1942 года бригада провела ряд боёв, 07.02.1942 года бригадой была установлена связь с частями 41-й кавалерийской дивизией 1-го гвардейского кавалерийского корпуса, и 12.02.1942 года бригада была подчинена командованию корпуса. Действовала вместе с ним до 07.04.1942 года, когда воссоединилась с войсками корпуса.

В этом году 70-летие этих событий.
10000 человек десанта.

А. Ф. Казанкин, командир 4-го Воздушно-десантного корпуса, ставит боевую задачу бойцам во время Вяземской воздушно-десантной операции.

Первый ряд в центре генерал А. Ф. Казанкин. Вяземская воздушно-десантная операция, февраль 1942 г.

А. Ф. Казанкин, командир 214 ВДБ в нижнем ряду, третий слева. Специальный сбор командного состава 214 Воздушно-десантной бригады. 1940 г.

Командующий 4-й воздушно-десантного корпуса А. Ф. Казанкин

Основные события разворачивались на центральном участке Западного фронта.
Здесь 5-я армия генерал-лейтенанта Д.А. Говорова (19, 32, 50, 108, 144, 329, 336-я стрелковые, 82-я мотострелковая дивизии, 37, 43, 60-я стрелковые, 20-я танковая бригады), имевшая задачей овладеть Можайском и продвигаться на Гжатск, 9 января своими левофланговыми соединениями прорвала оборону противника и повела энергичное наступление вдоль автострады Москва — Минск. 20 января войска Говорова после 3-дневного штурма заняли Можайск, 22 января 19-я стрелковая дивизия генерал-майора Н.С. Дронова взяла Уваровку — последний крупный опорный пункт немцев на территории Московской области. 30 января, продвинувшись на 80 км, 5-я армия уперлась в новый оборонительный рубеж противника в 18-20 км восточнее Гжатска, который прорвать не смогла, хотя в ее состав вошла часть сил 16-й армии — 26-я и 354-я стрелковые дивизии и 36-я стрелковая бригада. Но войска были сильно истощены, в дивизиях оставалось по 2500 человек.
Как раз в это время в 32-ю дивизию вернулся из госпиталя лейтенант И.М. Третьяк:
«Встретили меня радушно, как бывалого фронтовика, но попотчевать особо было нечем. На паек выдавались сухари, в приварок шла конина. Было холодно и голодно. В таких условиях какая же поправка после лечения? Вместо того чтобы окрепнуть, организм ослаб. Открылись раны».
Южнее вела наступление 33-я армия генерал-лейтенанта М.Г. Ефремова. В состав армии входили 93, 110, 113, 160, 201, 222, 338-я стрелковые и 1-я гвардейская мотострелковая дивизии. 19 января после 3-дневных упорных боев за город армия освободила Верею. После этого Ефремов получил приказ повернуть войска на Дубну и нанести удар в направлении Вязьмы. 24 января головные дивизии, отбивая контратаки противника, вышли к Шанскому Заводу, а сутки спустя 93-я стрелковая дивизия овладела станцией Угрюмово. 26 января войска армии форсировали реку Воря. Выход передовых частей армии в этот район означал, что им удалось с ходу и внезапно для противника глубоко вклиниться в его оборону и овладеть рядом важных населенных пунктов, открывавших дорогу на Вязьму.
После непродолжительных боев на рубеже реки Воря 113, 338 и 160-я стрелковые дивизии в течение 26-28 января продвинулись еще глубже и достигли рубежа Кузнецовка, Морозово в 30 км юго-восточнее Вязьмы. Противник в излучине Угры стремился задержать их продвижение, но эти попытки успеха не имели. Вслед за войсками Ефремова в немецкий тыл прорвалась 329-я стрелковая дивизия из состава 5-й армии.
Генерал Ефремов, опытнейший и образованный военачальник, не умевший, правда, «бить в морду командиров соединений» и бывший в этом смысле «белой вороной» в Красной Армии, находился 31 января в районе Износок, где пытался организовать фланговое обеспечение прорыва. Однако Жукова подобные мелочи не интересовали, он гнал войска вперед безо всяких изысков.
Полученная командармом телеграмма командующего фронтом была похожа на выговор: «Ваша задача под Вязьмой, а не в районе Износки. Оставьте Кондратьева в Износках. Самому выехать сейчас же вперед».
(Тридцать лет спустя маршал Жуков напишет: «Генерал-лейтенант Михаил Григорьевич Ефремов решил сам встать во главе ударной группы армии и стремительно двигаться с ними на Вязьму».)
Оставив армию на начальника штаба, Ефремов лично возглавил 12-тысячную группу из трех прорвавшихся дивизий. 1 февраля 113-я стрелковая дивизия достигла района Дашковка, 160-я дивизия — района Лядо и 338-я — района Воробьевка. С этого рубежа 2 февраля группировка 33-й армии начала наступление на Вязьму.
Стремясь побыстрее завершить окружение противника, Ставка ВГК еще 15 января приняла решение выбросить в тылу неприятеля крупный воздушный десант с задачей оседлать железную дорогу и автостраду Москва — Минск, не допустить подхода резервов врага с запада и отход его войск из района Вязьмы. Десантники должны были также содействовать советским войскам, наступавшим с севера и юго-запада. Это было смелое решение: массовая высадка воздушного десанта ночью, в зимних условиях являлась уникальным предприятием. Трудности его осуществления усугублялись еще более скоропалительностью подготовки, бездарностью планирования и исполнения.
Для проведения операции выделялся 4-й воздушно-десантный корпус (ВДК) под командованием генерал-лейтенанта А.Ф. Левашова. В состав корпуса входили 8, 9 и 214-я бригады, насчитывавшие около 10 тыс. парашютистов. Общее руководство десантированием возлагалось на командующего ВВС Красной Армии генерала П.П. Жигарева (он руководил из Москвы), а непосредственная подготовка десанта к высадке — на командующего воздушно-десантными войсками (ВДВ) генерала В.А. Глазунова (разместил свой КП в Калуге). Начало операции было назначению на 22 января.
На обеспечение выброски выделялась авиационная группа из 39 транспортных самолетов типа ПС-84 из состава Гражданского воздушного флота (ГВФ) и 22 ТБ-3 из состава ВВС. Такое, явно недостаточное, количество самолетов могло обеспечить десантирование корпуса не менее чем за 3-4 суток, да и то при самых благоприятных условиях, если делать по 2-3 вылета за ночь. Воздушное прикрытие на маршруте и ведение разведки обеспечивала спецгруппа самолетов Пе-3 из 9-го дальнебомбардировочного авиаполка.
Исходным районом для десантирования был выбран аэроузел из трех аэродромов, находившийся в 30 км от линии фронта в районе Калуги. Аэродромы не были оборудованы укрытиями для машин и личного состава, не имели зенитных средств и вдобавок были хорошо известны немцам. Зато небольшое их удаление от линии фронта позволяло транспортной авиации совершить большее количество самолето-вылетов и обеспечить выброску максимально возможного числа людей и грузов в течение суток. Для прикрытия района сосредоточения от авианалетов противника было выделено 19 истребителей 402-го авиаполка, которые выполняли, кроме этой, и другие задачи в интересах фронта.
Перебазирование частей воздушно-десантного корпуса по железной дороге из Подмосковья в исходный район началось 17 января и продолжалось девять суток вместо намеченных двух. По пути «внезапно» выяснилось, что мост через Оку у Алексина взорван немцами при отступлении и еще не восстановлен. Пришлось производить перегрузку из эшелона в эшелон через реку по льду. Скрытности сосредоточения войск обеспечить не удалось, так как никто об этом и не задумывался. Как в пути, так и по прибытии в исходный район парашютное имущество не маскировалось, личный состав расхаживал в десантных комбинезонах, штабы частей с удобствами располагались в населенных пунктах, только недавно освобожденных и наводненных германской агентурой.
Разработанный совместно штабами ВВС и ВДВ план воздушно-десантной операции определял цели и задачи десанта, состав сил, вопросы оперативного и боевого обеспечения, однако взаимодействия с войсками фронта, в интересах которого он применялся, даже не рассматривались. Выброску всего десанта планировалось осуществить в ночное время, передового отряда — днем. В связи с задержкой сосредоточения в исходный район, операция была перенесена на 26-27 января.
24 января Жуков приказал генералу Левашову: высадить в течение 26-27 января основные силы 4-го ВДК и удержать указанный на карте рубеж с целью отрезать противнику отход на запад. Частью сил корпус должен был занять оборону фронтом на восток на участке от Реброво до Березников протяженностью около 8 км по линии бывших советских оборонительных рубежей, построенных в октябре 1941 года. Резерв корпуса намечалось сосредоточить в 6-8 км западнее указанного рубежа в готовности к действиям как в сторону Вязьмы, так и в направлении Смоленска. Одному усиленному батальону было приказано занять оборону фронтом на запад, восточнее Днепра. Особое внимание обращалось на то, что главные усилия ВДК следует направить на восток с задачей задержать противника, отступавшего из района Вязьмы. Вопросы взаимодействия с наступавшими войсками Западного фронта, с той же 33-й армией, как у же говорилось, не рассматривались. Ставя эти задачи, ни Жуков со своим штабом, ни командование ВВС не могли предоставить Левашову никаких достоверных данных о наличии противника в районе десантирования, несмотря на то что вокруг Вязьмы активно действовали партизаны, отряды майора Солдатова и капитана Суржика. Впоследствии оказалось, что выбранный район насыщен значительным количеством немецких войск и гарнизонов. Командир корпуса был оптимистично ориентирован штабом фронта в том смысле, что враг уже разбит, повсеместно отступает и преследуется нашими частями. Поэтому план десантирования был больше похож на план проведения воздушного парада: самолеты в нем летали четко по графику, совершая по 5-6 рейсов за ночь, летчики выходили точно на цели, сроки выполнения задач рассчитывались строго по нормативам. Сложные метеоусловия, возможный выход из строя и без того немногочисленных транспортных самолетов и их потери, противодействие со стороны противника — все это в расчетах не учитывалось.
В качестве передового отряда десантировался 2-й парашютно-десантный батальон 8-й бригады. Его командир, капитан М.Я. Карнаухов, получил задание: десантироваться в районе деревни Озеречня и обеспечить высадку главных сил корпуса.
Передовой батальон высаживался в тыл противника днем 27 января. Даже в дневное время из-за сильной метели пилоты не смогли правильно определить Озеречню и выбросили десантников с большой высоты в районе Таборы, на 18 км южнее цели. Парашютистов разбросало в радиусе 20-25 км от Таборы, в результате некоторые из них попали и в Озеречню, где оказались немцы. Четыре человека были захвачены в плен и поутру повешены. Сбор десантников продолжался всю ночь, из 648 человек встретиться в условленном месте удалось всего 476. Большое количество грузов с боеприпасами, лыжами и продовольствием так и не было найдено. При этом комбат не мог доложить командованию корпуса о результатах десантирования, поскольку начальника радиостанции с рацией дальней связи занесло далеко в сторону от места приземления Карнаухова и штаба передового отряда. Самостоятельно радист установить связь с «Большой землей» тоже не мог, так как переговорные таблицы находились у начальника связи батальона. Разыскивали они друг друга еще трое суток.
Капитан Карнаухов принял решение оставить в деревне Таборы небольшую группу, которой надлежало подготовить площадку и световые сигналы на тот случай, если авиаторы повторят ошибку. Рано утром 28 января, не дожидаясь полного сбора людей, комбат повел десантников в район Озеречни, где планировалась высадка главных сил корпуса. К ночи батальон выбил немцев из деревни. В целом передовой отряд, из-за ошибки летчиков, задачи не выполнил и своего назначения не оправдал.
Генерал Левашов, не имея связи с передовым отрядом, решил продолжать десантирование 8-й воздушно-десантной бригады в район Озеречни. В ночь на 28 января был выброшен 3-й батальон этой бригады частью сил в районе Таборы, где десантники Карнаухова выложили сигналы, а частью — в районе деревни Озеречня. Комбат майор А.Г. Кобец, не дожидаясь полного сбора батальона, устремился на север, к шоссе и железной дороге Вязьма — Смоленск, где приступил к диверсионным действиям на этих коммуникациях.
Кроме выброски 3-го батальона в ночь на 28 января, планировалось десантирование остальных частей 8-й бригады с аэродромов Грабцево и Ржавец. Однако едва наступили сумерки, противник нанес бомбовый удар по сосредоточению транспортных самолетов и десантных подразделений на аэродроме Грабцево. В результате была разрушена взлетная полоса, уничтожены 7 самолетов ТБ-3, один истребитель, склад горючего; несколько самолетов получили повреждения, понес потери личный состав транспортной авиации и десанта.
С рассветом немцы повторили авианалет. Отвечавшее за противовоздушную оборону одно звено (!) истребителей 402-го авиаполка не было способно им противостоять. Десантирование с этого аэродрома пришлось прекратить, а с остальных продолжалось. Все последующие ночи немецкая авиация бомбила аэродромы, с которых десантировался 4-й ВДК.
Ввиду потери одного аэродрома и транспортных самолетов, сложных метеоусловий и противодействия противника, красиво вычерченный в штабах график сломался в первый день операции. В ночь на 29 января были выброшены 540 десантников, 30 января — 120, 31 января — 215... Всего за 6 суток до 2 февраля удалось высадить в тыл противника только 2323 человека из состава 8-й воздушно-десантной бригады, т. е. менее 25% десанта. Дальнейшее продолжение операции было признано нецелесообразным, корпус возвращался из Калуги в Подмосковье.
Выброшенные в тылу десантники из-за ошибок пилотов оказались разбросаны на большом пространстве между Вязьмой и Дорогобужем, иногда в 50-60 км от заданной точки. Некоторые группы парашютистов попали в районы, занятые противником, и были сразу уничтожены. В итоге командиру бригады подполковнику А.А. Онуфриеву удалось собрать только 800 бойцов и командиров. Еще 520 человек попали к партизанам и в расположение корпуса Белова, они влились в состав бригады позднее, а 1003 десантника (43%!) не нашлись вовсе.
Некоторое время 8-я воздушно-десантная бригада действовала самостоятельно в тылах вяземскои группировки противника, а затем присоединилась к кавалеристам Белова.
2 февраля передовые части 33-й армии вышли на юго-восточные подступы к Вязьме и завязали бои за город, а 1-й гвардейский кавалерийский корпус 3 февраля прорвался к Вязьме с юга. В 12 км северо-западнее города находился 11-й кавкорпус Соколова. Поскольку к Вязьме практически одновременно вышли войска двух фронтов, логично было бы объединить их действия под единым командованием, что однако не было сделано.
В итоге наступление не согласовывалось ни по распределению задач, ни по времени и месту. Противник, спешно подтянув сюда, кроме пехоты, танки, артиллерию и бомбардировочную авиацию, удержал в своих руках город. Германское командование, отдавая себе отчет, чем грозит потеря Вязьмы, в срочном порядке организовывало на ее подступах оборону, мобилизуя все имевшиеся под рукой силы и средства.
«Несогласованность сроков наступления на Вязьму, — пишет генерал Белов, — не позволила нам использовать элемент внезапности. Больше того, противник получил возможность отражать наступление советских войск по частям, то в одном, то в другом месте, маневрируя своими силами и средствами».
Под Вязьмой завязались ожесточенные бои, в весьма трудных условиях для выдвинувшихся туда советских войск, не имевших тяжелой артиллерии, танков, авиационного прикрытия, снабжения. Ценой больших потерь спешенные конники Белова к 6 января овладели опорными пунктами Стогово и Зубово, но дальше продвинуться не смогли. Не получило развития наступление войск 33-й армии. Части 11-го кавалерийского корпуса достигли автострады Вязьма — Смоленск, но воспрепятствовать движению по ней немецких войск им не удавалось.
Наиболее негативную роль сыграло отсутствие организации и взаимодействия между нашими частями. С Юго-Восточного направления Вязьму обороняли части 5-й танковой, 10-й моторизованной и 516-й пехотной дивизий. На этом направлении оперировали 3 дивизии генерала Ефремова, 5 дивизий Белова, 329-я стрелковая дивизия из армии Говорова, 250-й полк майора Солдатова, 8-я воздушно-десантная бригада Онуфриева. Все эти соединения и части выполняли свои персональные задачи и подчинялись своим штабам или непосредственно штабу фронта. Более того, когда генерал Белов предложил создать под Вязьмой общий фронт с войсками Ефремова, исходя из того, что «в этом случае мы смогли бы свободнее маневрировать имевшимися у нас силами. Но и соединиться нам не было разрешено. Штаб фронта дал мне странное указание:«Локтевая связь с пехотой (имелась в виду 33-я армия) вам не нужна (!)». 10 февраля немцы контрударами отбросили корпус Белова на 12-15 км от города.
В начале февраля вяземский узел немецкой обороны и коммуникации, связывавшие Вязьму со Ржевом, Брянском и Смоленском, оказались в центре внимания как советского, так и германского командования. Ликвидация юхновской группировки и овладение Вязьмой должны были привести к завершению окружения основных сил группы армий «Центр» и созданию благоприятных предпосылок для их окончательного разгрома. Для вермахта это означало бы настоящую катастрофу. Поэтому военные действия в феврале на Западном направлении, и особенно в районе Вязьмы, приняли чрезвычайно острый характер. Хотя немцам в основном удалось создать новый фронт, удерживался он из последних сил.
Командующий 4-й немецкой армией 31 января доносил, что его «соединения перенапряжены и душевно истощены. У солдат и офицеров отмечаются нервные припадки. В батальонах осталось примерно по 2 офицера, 12 унтер-офицеров, 60 солдат, по 5 пулеметов и 2 тяжелых пулемета. Пополнение недостаточно обучено, маршевые батальоны должной помощи не оказывают. Врачи отмечают у солдат как общее явление повышенную нервозность и апатию».
К счастью для оборонявшихся немецких войск, в это время иссякли силы и у русских. Назначенный 1 февраля главкомом вновь созданного Западного направления генерал армии Жуков был вынужден выбивать у Ставки каждый пулемет буквально поштучно. Не хватало снарядов и мин, были израсходованы все материальные резервы. Реактивная артиллерия в связи с отсутствием боеприпасов была вообще снята с фронта. При таком положении войска, конечно, не обладали большой ударной силой.
Тем временем германское командование спешно перебрасывало на помощь фон Клюге дивизии из Западной Европы. В середине января на Смоленское направление прибыли 4 дивизии из Франции. На наиболее опасные участки выдвигались подразделения и части, высвобождавшиеся в результате внутренних перегруппировок, а также с других районов фронта. Считая, что Кюблер не справляется с кризисом, Гитлер назначил новым командующим 4-й армией генерала Хейнрици.
Перегруппировав войска и используя подкрепления, немцы активизировали свои действия. 2-3 февраля силами 20-й танковой дивизии и пехотного полка СС они нанесли сильные контрудары в районе Захарово с севера и с юга, перерезали сообщения прорвавшихся к Вязьме советских войск и закрыли 8-километровый прорыв в своей обороне. 33-я армия оказалась в двух разобщенных группировках: 3 стрелковые дивизии под общим руководством генерала Ефремова и небольшой оперативной группы — под Вязьмой, основная группировка во главе с беспробудно пившим начальником штаба армии генерал-майором А.К. Кондратьевым — на рубеже Износки и севернее.
«Вначале этому событию командование армии и фронта не придало особого значения, рассчитывая, что положение будет быстро восстановлено. В район Захарово была брошена небольшая группа, около 2000 пехотинцев с несколькими танками под командованием генерал-майора В.А. Ревякина. Однако противник успел закрепиться, и выбить его этими силами не удалось» (Разгром немецко-фашистских войск под Москвой. М., 1964. С.348-349).

...продолжение

Обстановка в полосе Западного фронта к 25 января 1942 года и план действий 4-го воздушно-десантного корпуса

Таким образом, ударная группа 1-го гвардейского кавалерийского корпуса, насчитывавшая около 10 тысяч человек без артиллерии, двигалась к Вязьме с юго-востока. С востока сюда же наступала западная группа 33-й армии под командованием М. Г. Ефремова (около 18 тысяч человек), буквально «пропихнутая» Жуковым в разрыв немецкой обороны. На севере, где войска Калининского фронта сумели прорвать вражескую оборону возле Сычевки, в прорыв была введена 29-я армия и 11-й кавалерийский корпус - конная группа полковника С. В. Соколова, устремившиеся на юг. Утром 26 января кавалеристы Соколова вышли на Минское шоссе и к железной дороге на Смоленск в 12 км западнее Вязьмы. Однако в прорвавшейся сюда группе (части 18-й, 24-й и 82-й кавалерийских и 107-й мотострелковой дивизий) было лишь 5800 человек, 5000 лошадей, 35 минометов калибра 82 и 120 мм, 47 противотанковых пушек и две 122-мм гаубицы, а также 7 тяжелых танков КВ.

За главной линией обороны немцев образовался «слоеный пирог»; коммуникации основных сил группы армий «Центр» - 9-й и 4-й танковой армий - оказались под угрозой перехвата советскими войсками . Приказ командира 1-го гвардейского кавалерийского корпуса № 009, отданный в 16:45 27 января 1942 года, гласил: «7 гв. кавкорпус двумя ночными переходами выходит в рейд и соединяется с конной группой Соколова, отрезая Вязьма с запада и зажимая в кольцо окружения крупные силы противника».

Такой была обстановка к моменту начала высадки. Поскольку за последние две недели (вплоть до прорыва группы Белова через Варшавское шоссе) на левом фланге Западного фронта она практически не изменилась, использование в плане десантной операции первоначальных наработок было вполне оправданным.

Еще 24 января командир корпуса получил от командующего Западным фронтом распоряжение на операцию:

«Тов. Левашеву. Задача: 26–27.1 высадить корпус и занять рубежи согласно карте. Цель - отрезать отход противника на Запад. Жуков».

Согласно приложенной к приказу карте корпус должен был частью сил занять оборону на участке от Реброво до Березников по линии наших оборонительных сооружений осени 1941 года, но фронтом на восток. Этот фронт перехватывал железную дорогу и автостраду Москва - Минск западнее Вязьмы. Резерв корпуса (численностью до бригады) сосредотачивался западнее указанного рубежа в готовности к действиям как в сторону Вязьмы (на восток), так и в сторону Смоленска (на запад). Одним усиленным батальоном предполагалось занять оборону восточнее Днепра фронтом на запад.

Руководствуясь этой картой, в 18:00 26 января командир 4-го воздушно-десантного корпуса в присутствии Военного совета ВДВ, командира транспортной авиагруппы генерала Горбацевича объявил командованию бригад решение на высадку и дальнейшие боевые действия корпуса.

Основные силы корпуса следовало высаживать юго-западнее Вязьмы в районе Озеречня, Курдюмово, Комово. После высадки предполагалось захватить район Ямково, Мосолово, Плешково, Азарово, перерезать основные коммуникации вяземской группировки противника, воспрепятствовав как отходу противника из района Вязьмы на запад, так и подходу резервов к Вязьме с запада. Часть сил выбрасывалась для разведывательно-диверсионных действий на важных путях подхода противника к району обороны десанта и для связи с кавалерийскими корпусами. Таким образом корпус должен был оказать содействие войскам Западного и Калининского фронтов в завершении окружения вяземской группировки противника.

Прорыв 1-го гвардейского кавалерийского корпуса через Варшавское шоссе и выброска 8-й воздушно-десантной бригады

Частям корпуса поставлены следующие задачи:

8-я вдбр подполковника А. А. Онуфриева (первый эшелон корпуса) должна была высадить передовой отряд (2-й батальон) в район Озеречни. Отряду надлежало выбрать здесь место для высадки остальных сил, очистить его от противника, организовать оборону, одновременно обозначив площадку приземления и обеспечив прием на нее бригады. После этого главные силы бригады занимали рубеж Реброво, Гридино, Березники с целью не допустить отхода противника из Вязьмы вдоль дорог Вязьма - Смоленск и Вязьма - Дорогобуж.

9-я вдбр после высадки вслед за 8-й бригадой должна была захватить рубеж Горяиново, Иванники, Попово и не допустить подхода резервов противника с запада.

214-я вдбр с артиллерийским дивизионом корпуса сосредотачивалась в центре обороняемого района (Вехоцкое, Плешково, Уварово) в готовности к проведению контратак против прорвавшихся частей противника и усилению обороны двух других бригад.

Кроме того, намечалось создать семь разведывательно-диверсионных групп по 20–30 парашютистов каждая и выбросить их на возможные пути подхода противника к району обороны десанта. Еще четыре небольшие группы выбрасывались для связи с кавалерийскими корпусами. Высадка этих групп осуществлялась одновременно с высадкой передового отряда 8-й вдбр.

Десантирование корпуса производилось с Калужского аэродромного узла на самолетах ПС-84 и ТБ-3 согласно предварительному плану десантирования. Всего для переброски корпуса в тыл противника требовалось совершить 550–600 рейсов, то есть при имевшемся количестве машин высадка должна была занять двое-трое суток при условии 4–5 рейсов каждой машины в сутки. Продолжительность боевых действий корпуса в тылу врага до подхода войск 33-й армии и кавалерийских корпусов также определялась в двое-трое суток.

«Сообщите Левашову, что в тот район, который был мною отмечен на карте, вышла конница группы Соколова. Поэтому обстановка для Левашова облегчена. Продумайте технику связи и дайте указания людям, чтобы не было недоразумений».

Первым во второй половине дня 27 января с аэродрома Жашково был отправлен 2-й батальон 8-й бригады, имевший задачу подготовить снежный аэродром для принятия остальных частей бригады. Батальоном командовал капитан М. Я Карнаухов, вместе с ним во флагманском самолете находился начальник разведотдела штаба корпуса капитан А. А. Цвион. Однако из-за ошибки пилотов десант был выброшен не у Озеречни, а в 15 км южнее, в районе деревни Таборы. Выброска проводилась в один заход, с большой высоты, поэтому десантников разбросало на очень большом пространстве (до 20–30 км). К утру 28 января к деревне Таборы, которая оказалась свободна от противника, вышли только 476 человек из 638 сброшенных. Но хуже всего обстояло дело с рациями батальона: радиста с мощной радиостанцией «Север» обнаружить так и не удалось, а с имеющихся раций установить связь с армейскими радиостанциями оказалось невозможно, так как кодовые таблицы были у начальника связи батальона, а его тоже не оказалось.

Бойцы 8-й воздушно-десантной бригады перед посадкой на самолеты

Не дожидаясь полного сбора отряда и сброшенных грузов, Карнаухов и Цвион с основными силами батальона направились к Озеречне. В Таборах была оставлена небольшая группа парашютистов с задачей собирать отставших и направлять их по маршруту, а также - на всякий случай - выложить опознавательные знаки для следующего эшелона высадки.

Не получив известий от передового отряда, командир корпуса решил продолжать высадку. В ночь на 28 января с того же аэродрома Жашково был отправлен 3-й батальон 8-й воздушно-десантной бригады (командир - майор А. Г. Кобец). На этот раз часть самолетов выбросили парашютистов в районе Озеречни, а часть, обнаружив сигнальные костры в районе деревни Таборы, сбросили десант здесь.

Не дожидаясь полного сбора батальона и сориентировавшись на местности, майор Кобец решил выполнять поставленную ему задачу и направился на север, к железной дороге и шоссе Вязьма - Смоленск. Десантники взорвали пути на перегоне Издешково - Алферово и в дальнейшем продолжали действовать здесь.

Тем временем вечером 28 января 2-й батальон подошел к Озеречне и атаковал ее. Две атаки были отбиты немцами, но на третий раз, уже в темноте, парашютисты ворвались в деревню, полностью уничтожив немецкий гарнизон.

Остальные части 8-й вдбр должны были десантироваться с аэродромов Грабцево и Ржавец. Однако немецкая разведывательная авиация обнаружила сосредоточение наших транспортных самолетов. В ту же самую ночь на 28 января немцы силами 24 самолетов Ju-88 и Ме-110 атаковали аэродром Грабцево, в результате здесь было уничтожено 7 машин ТБ-3, один истребитель и склад горючего, имелись убитые и раненые среди десантников и личного состава транспортной авиации.

В результате вылеты с аэродрома Грабцево были прекращены вообще. В последующие ночи налетам подверглись остальные два аэродрома. Ранее ими пользовалась немецкая авиация, и немцы отлично знали их расположение, подходы и особенности обороны. Однако успех первого налета немцам повторить не удалось - вылеты на десантирование с аэродромов Жашково и Ржавец продолжались и далее.

В таких условиях до 2 февраля было десантировано только 2323 десантника 8-й вдбр и 34 400 кг груза. Выброска парашютистов производилась на большой площади, поэтому в районы сбора вышли только 1320 человек, а 1003 человека (43 % высадившихся) в бригаду так и не пришли.

Так и не получив донесений от командования бригады по радио, штаб корпуса был вынужден устанавливать с ней связь путем посылки разведывательных самолетов Пе-3 и офицеров связи на легких машинах У-2 с лыжным шасси. Впоследствии с помощью таких самолетов штаб бригады, некоторое время находившийся в деревне Андросово в 12 км южнее поселка Алферово, устанавливал связь с другими подразделениями бригады.

Командир 8-й воздушно-десантной бригады подполковник А. А. Онуфриев и комиссар бригады И. В. Распопов (справа)

6 февраля бригада, подобно 250-му воздушно-десантному полку, также была подчинена 1-му гвардейскому кавалерийскому корпусу. 7 февраля командир бригады подполковник Онуфриев получил от генерала Белова приказ перерезать железную дорогу Вязьма - Смоленск:

«…всеми силами 8 вдбр наступать в восточном направлении и овладеть Гредякино (что у железной дороги), перехватить железную дорогу Вязьма - Издешково, не допуская движения поездов противника, войти в связь с 75 кд, которая наступает восточнее Гредякино, и с Соколовым (11-й кавалерийский корпус), о котором я писал Вам ранее».

10 февраля 8-я воздушно-десантная бригада после тяжелого боя за Песочню и Старое Поляново перешла к обороне района Мармоново и Дяглево. Потери бригады составили 140 человек убитыми и ранеными; согласно оперативной сводке штаба 1-го гвардейского кавкорпуса, были уничтожены штабы 176-го артиллерийского полка и 1-го батальона 13-го моторизованного полка 5-й танковой дивизии немцев, при этом захвачено свыше 200 автомашин. По другим данным , в боях с 1 по 8 февраля частями бригады было захвачено 72 автомашины (очевидно, здесь имеются в виду только исправные), 4 танка, тягач, 19 мотоциклов и два полковых знамени.

Еще 2 февраля корпус генерала Белова подошел к Вязьме, накануне сюда же вышли передовые части наступавшей с востока 33-й армии. Юхновская группировка противника, то есть ядро сил 4-й немецкой армии, командующим которой с 21 января вместо генерала Кюблера был назначен пехотный генерал Хейнрици, утратила связь не только с левым крылом армии, но и со своим тылом и фактически была окружена.

Однако сил удержать кольцо у советских ударных частей уже не было. Части 11-го кавалерийского корпуса в первых числах февраля были отброшены от Вязьмы на север. С 26 января в районе Шанского завода шли непрерывные бои - подразделения 4-й немецкой армии генерала Хейнрици пытались прорваться на север и соединиться с 4-й танковой армией генерала Руофа. В конце концов 3 февраля им это удалось - четыре дивизии 33-й армии (113-я, и 138-я, 160-я и 329-я) были отрезаны от основных сил фронта и заняли круговую оборону юго-восточнее Вязьмы. Одновременно немецким войскам удалось восстановить целостность обороны по Варшавскому шоссе, и корпус Белова тоже оказался в окружении.

Всего из состава корпуса через Варшавское шоссе прорвалось около 10 тысяч человек. Из состава 33-й армии в прорыв до его закрытия немцами 3 февраля было введено около 18 тысяч человек. Таким образом, южнее Вязьмы находилась группировка советских войск численностью до 30 тысяч человек. Однако она была разбросана на большой территории, имела крайне мало артиллерии, а единственным транспортом являлись лошади кавалерийских дивизий. Недостаток боеприпасов и снабжения некоторое время (до начала марта) удавалось компенсировать трофеями и местными ресурсами, в которые входили также и склады, оставленные советскими войсками в Вяземском окружении в октябре прошлого года…

Оперативный отдел 4-й немецкой танковой армии в донесении штабу группы армий «Центр» № 517/42 от 9 февраля оценивал советские силы на 120-километровом фронте южнее и западнее Вязьмы в 12 тысяч человек боевого состава. Против них держали оборону 9 пехотных и 5 охранных батальонов «с несколькими тяжелыми орудиями и небольшой, отчасти неподвижной артиллерией» ; еще два лыжных батальона перебрасывались в этот район. Всего противник имел здесь около 7 тысяч человек боевого состава. В этом соотношении не учитывались силы 20-й танковой дивизии 4-й танковой армии, действовавшие с востока против западной группировки 33-й армии , а также части, выделенные против кавалеристов и десантников из состава 13-го и 43-го армейских корпусов на юге и юго-востоке района.

В целом немцы оценивали обстановку под Вязьмой следующим образом:

«…Численное соотношение сил является для нас неблагоприятным. Русские силы являются значительно более подвижными в зимних условиях и имеют отличных связистов и разведчиков, которые в своей стране очень быстро ориентируются и информируют о наших медленно осуществляемых передвижениях войск.

Этот недостаток не может быть полностью компенсирован тем, что русские имеют очень мало артиллерии. Но, несмотря на это, возможно, что отдельные группировки противника будут разбиты одна за другой. Для этого необходимо, однако, помешать русским осуществлять переброску новых сил и снабжение воздушным и сухопутным путем. Согласно имеющимся до сих пор неоднократным донесениям, русские, главным образом воздушным путем (десант) в районе вокруг Луги, а также сухопутным транспортом через Богородицкая, постоянно получают подкрепление людьми и предположительно различной матчастью».

Итак, после укрепления немецкого фронта по Варшавскому шоссе единственным средством переломить обстановку в районе Вязьмы оставалась «аэромобильная операция» - переброска по воздуху войск и снабжения для сил Белова, ведущих ожесточенную борьбу за коммуникации группы армий «Центр» в районе Вязьмы.

Командир 9-й воздушно-десантной бригады полковник И. Г. Курышев

1 февраля распоряжением Ставки для руководства всеми операциями западнее Москвы было создано единое Главное командование Западного направления, во главе которого встал Г. К. Жуков. Командование решило возобновить выброску в помощь частям 1-го гвардейского кавкорпуса и 33-й армии оставшихся сил 4-го воздушно-десантного корпуса. В состав десанта должны были войти оставшиеся две бригады корпуса - 9-я полковника И. И. Курышева и 214-я подполковника Н. Е. Колобовникова, а также последний батальон 8-й бригады.

10 февраля корпус был передан из подчинения Ставке в подчинение командованию Западного фронта. В этот же день он получил от штаба фронта задачу на дальнейшую операцию. Местом высадки был назначен район все той же деревни Желанье восточнее станции Угра, где на этот момент действовала группа Солдатова (250-й вдп) и партизанский отряд полковника М. Г. Кириллова , к этому моменту насчитывавший около 1200 человек. После высадки десант должен был наступать на юго-восток, выйти в район поселка Песочня, заняв рубежи Куракино - Бородина - Подсосонки и Ключи - Тыновка - Леонова. В дальнейшем ему предписывалось нанести по противнику удар с тыла, выйти на Варшавское шоссе в 25–30 км юго-западнее Юхнова и соединиться с наступающими частями 50-й армии, таким образом вновь расчистив коммуникации группы Белова.

Руководство десантированием было возложено на командующего ВДВ РККА. Исходным районом операции назначался хорошо прикрытый силами ПВО московский аэродромный узел - аэродромы Люберцы и Внуково. Место высадки отстояло от него на 300 км. Для операции была создана специальная авиатранспортная группа в составе 64 машин - 23 корабля ТБ-3 и 41 самолет ПС-84. Десант высаживался двумя группами: оставшаяся часть 8-й вдбр - в районе Путьково, Бели (25 км юго-восточнее Вязьмы), а остальные две бригады 4-го воздушно-десантного корпуса - в районе Великополье, Луги (40 км юго-восточнее Вязьмы). Кроме того, в ночь на 17 февраля этой же группой в районе станции Мончалово для поддержки частей 29-й армии, отрезанных в 15 км западнее Ржева, был выброшен 4-й батальон 204-й бригады 5-го воздушно-десантного корпуса под командованием лейтенанта П. Н. Белоцерковского.

Из-за малого количества машин высадка вновь осуществлялась группами на протяжении нескольких ночей. Чтобы обеспечить точность выброски, предполагалось предварительно направить в район десантирования сигнальные группы с тремя радиостанциями, деятельность которых должны были обеспечить партизаны. Однако «по техническим причинам» сделано это так и не было.

Ситуация в полосе Западного фронта к середине февраля 1942 года и новый план действий 4-го воздушно-десантного корпуса

Впрочем, вряд ли задача тонного наведения самолетов по трем слабым приводным радиостанциям была выполнима на практике - она требовала хорошей пеленгационной аппаратуры, высочайшей квалификации штурманов и радистов. К тому же активная работа раций неизбежно привлекла бы внимание противника к месту высадки и могла обеспечить самолетам с десантниками крупные неприятности.

Все командиры транспортных машин были строго предупреждены об ответственности за точность выброски парашютистов. В результате летчики предпочитали не выбрасывать свои группы и возвращаться обратно с десантниками, если выложенные на земле знаки вызывали сомнение. Это заметно повысило точность высадки - но одновременно привело к увеличению числа рейсов и затягиванию операции.

Первой в ночь на 17 февраля вылетела группа из 20 самолетов ТБ-3 с батальоном 214-й воздушно-десантной бригады. Однако 19 машин не нашли района высадки и вернулись обратно. Один самолет выбросил десант, но эти парашютисты с бригадой впоследствии так и не соединились, и сведений о них больше не поступало.

На следующую ночь с аэродрома Внуково в район Путьково, Бели вылетела группа самолетов ПС-84 с 4-м батальоном 8-й воздушно-десантной бригады. Однако выброску смогли осуществить всего 12 машин, ими было высажено 293 человека из состава 4-го батальона 214-й вдбр и 32 тюка с вооружением. Остальные экипажи задания не выполнили, потому что приводные радиостанции не работали, а на земле горело множество различных костров.

Посадка десантников на самолеты, зима 1941/42 года

В ночь на 19 февраля началось десантирование 9-й и 214-й бригад в район Великополье, Луги. Оно проходило более успешно - за несколько часов до вылета штаб Западного фронта сообщил новый условный сигнал для выброски: семь костров буквой «Г». Всего за ночь транспортными самолетами типа ПС-84 и тяжелыми бомбардировщиками ТБ-3 было произведено 89 самолето-вылетов - то есть некоторые машины сделали по два рейса. Было выброшено 538 человек и 96 тюков груза.

В ночь на 20 февраля высадка была особенно массовой - в тылу противника высадился 2551 человек. В следующую ночь выброска десанта была ограничена в связи с ухудшением погоды (туман, высота облачности 300–400 м). Несмотря на это, высадку осуществили 37 экипажей, было выброшено 476 человек и 73 тюка с вооружением.

Ночью с 20 на 22 февраля высадка не проводилась. Зато в ночь на 22 февраля она опять была массовой - десантировано 1676 человек. 23 февраля высадилось 1367 человек. В эту ночь должен был высаживаться штаб воздушно-десантного корпуса; вопреки инструкциям, весь он находился в одном самолете ТБ-3. Надо же было случиться, что именно эта машина была атакована немецким ночным истребителем Ме-110! Пулеметным обстрелом был убит командир 4-го воздушно-десантного корпуса генерал-майор А. Ф. Левашов и ранено несколько офицеров его штаба. Однако пилоту Мосолову удалось посадить тяжело поврежденную машину на снег и спасти остальных десантников. В командование корпусом вступил начальник штаба полковник А. Ф. Казанкин.

В ночь на 24 февраля было произведено 38 самолето-вылетов и выброшено 179 десантников. На этом высадка корпуса завершилось.

Всего с 17 по 24 февраля для выброски воздушного десанта было произведено 612 самолето-вылетов, из них 443 - успешных. Не вернулись с боевого задания 3 экипажа. За это время было высажено и выброшено 7373 человека и 1524 тюка с боеприпасами, вооружением, продовольствием и различным имуществом.

Однако по причине большой высоты сбрасывания (1–2 км вместо намеченных 600 метров) и ошибок в определении места выброски десантники все равно оказались разбросаны на большой площади. В результате сборы корпуса проходили медленно. В первые дни собралась только половина личного состава, а до 30 % десантников так и не соединились со своими подразделениями. Часть из этих людей пропала без вести, около 1800 человек оказались среди партизан или других соединений группы Белова и 33-й армии (в расположение последней вышло 300 человек). Тем не менее уже в ночь на 21 февраля основная часть 214-й воздушно-десантной бригады сосредоточилась в районе села Гряда юго-восточнее первоначального места высадки. Правее и дальше на юг от нее сосредотачивалась 9-я бригада. Окончательный сбор десанта был закончен к исходу 23 февраля.

Лишь к исходу 23 февраля корпус начал выполнение своей задачи по содействию 50-й армии. В ночь на 24 февраля 9-я вдбр начала наступление на деревни Пречистое и Куракино, но была остановлена огнем противника. Успеха добилась только одна из рот на правом фланге бригады, внезапной атакой захватившая станцию Вертерхово на железнодорожной рокаде Вязьма - Брянск, уничтожив немецкий гарнизон в 80 человек. 214-я бригада атаковала Иванцево, Костинки и Жердовку, но в течение ночи успеха не имела и лишь днем 24 февраля смогла занять Татьянино.

Командир 4-гo воздушно-десантного корпуса полковник А. Ф. Казанкин ставит парашютистам боевую задачу

К исходу дня после тяжелого боя 9-я бригада вышла на рубеж Ключи, Дертовочка, 214-я бригада - Татьянино, Иванцева, Жердовка. Потери бригад за этот день составили 280 человек. До переднего края 50-й армии оставался лишь какой-то десяток километров. Однако наступление армии, начавшееся 23 февраля, успеха не имело. Вдобавок командование корпуса не имело прямой связи со штабом 50-й армии, поэтому десантники не могли координировать свои действия с армейцами.

Несколько большего успеха добился правый фланг 9-й бригады, действовавшей вдоль железной дороги. Здесь были заняты разъезды Дербянский и Субботники, захвачено семь железнодорожных платформ с авиабомбами и вагон с боеприпасами, а также склад продовольствия.

В последующие дни продолжались тяжелые и в основном безрезультатные наступательные бои. Лишь 27 февраля частям 9-й бригады удалось захватить крупное село Ключи в 7 км от Варшавского шоссе. Здесь был разгромлен штаб 12-го пехотного полка немцев, взяты большие трофеи (в том числе 50 лошадей и до 200 повозок); по нашим данным, общие потери противника составили 600 человек. В последующих боях частям 214-й бригады удалось продвинуться еще на пару километров, заняв село Горбачи, однако на этом наступление заглохло. С начала марта корпус перешел к обороне на фронте в 35 км, практически параллельном фронту 50-й армии за Варшавским шоссе. Общие потери двух бригад корпуса к этому моменту составили 1200 человек убитыми и ранеными.

К 5 марта 1942 года в боевом составе корпуса (без 8-й вдбр и тылов) числилось 2484 человека, 7 противотанковых 45-мм орудий, 16 82-мм и 22 50-мм, а также 93 (!) 37-мм миномета, 39 противотанковых ружей, 126 ручных пулеметов, 707 автоматов и 1276 винтовок. К этому моменту корпус обеспечивал восточную, южную и юго-восточную границы обширного района южнее Вязьмы, занятого советскими войсками. На севере и северо-востоке этого района оборонялась группа Белова, на западе (где противник был слабее) действовали партизаны, поддерживаемые отдельными кавалерийскими частями. Восточнее Белова находилась 33-я армия, однако в первых числах марта она была окончательно отрезана от основной нашей группировки и в дальнейшем действовала самостоятельно (за исключением 329-я стрелковой дивизии, включенной в состав группы Белова).

С этого момента корпус действовал как легкая стрелковая часть, вынужденная выполнять несвойственные ей задачи - вместо диверсионных действий в слабо защищенном тылу противника пытаться прорывать позиционный фронт.

Еще 4 марта командующий Западным фронтом передал командиру 4-го воздушно-десантного корпуса А. Ф. Казанкину и командующему 50-й армией И. В. Болдину приказ на новую операцию по прорыву немецких позиций вдоль Варшавского шоссе. При этом основная задача десантников оставалась прежней - перехват шоссе Вязьма - Смоленск. Еще 3 марта командующий 50-й армией отправил в расположение воздушно-десантного корпуса на самолете У-2 начальника разведывательного отдела штаба армии. Ввиду неудач наступления на прежнем направлении армия предполагала наносить главный удар в направлении высоты 253,2. Наступление планировалось на утро 6 марта. От Казанкина требовалось атаковать в направлении деревни Малышевка, затем наступать на Бобынино, находящееся всего в 800 метрах от Варшавского шоссе. Операция проводилась силами 9-й гвардейской воздушно-десантной бригады при поддержке части сил 214-й бригады.

Атака была назначена на 3 часа ночи 6 марта, однако уже накануне вечером 2-й батальон 9-й гвардейской бригады в километре южнее деревни Ключи подвергся сильному обстрелу со стороны противника и залег, не продвинувшись далее. 3-й батальон скрытно подошел к Малышевке и на рассвете, не ожидая подхода других сил бригады, атаковал ее с северо-востока. Чуть позже с северо-запада Малышевку атаковал 4-й батальон. Десантникам удалось ворваться в деревню, однако закрепиться в ней они не смогли - во многом из-за разрозненности действий. Утром оба батальона были вынуждены отойти в исходное положение.

7 марта части воздушно-десантного корпуса безуспешно пытались выбить противника из Екатериновки и Песочни. На этом активные действия вновь прекратились - более того, в наступление перешел противник. Против десантников действовала 131-я пехотная дивизия, к которой постепенно подходили новые части - так, 18 марта были взяты пленные 107-го полка 34-й пехотной дивизии, переброшенного из района Юхнова.

11 марта немцы начали наступление с востока на Андроново и Юркино против 4-го батальона 214-й бригады. Заняв Юркино, 13 марта противник атаковал село Горбачи, находящееся ближе всего к Варшавскому шоссе - в 4 км. Деревня оборонялась 4-м батальоном 9-й гвардейской воздушно-десантной бригады, вечером ей на помощь была переброшена одна рота 2-го батальона бригады. Двигаясь на лыжах, рота незаметно вышла на опушку леса севернее Горбачей и неожиданно атаковала немцев во фланг и тыл. Это решило исход боя - к 18 часам последние немцы были выбиты из деревни. По нашим данным, противник оставил на поле боя свыше 200 убитых. Было захвачено два противотанковых орудия и миномет, 4 станковых и 8 ручных пулеметов и 150 винтовок - последняя цифра косвенно подтверждает число убитых. Кроме того, в ходе боев за деревни Новая и Мохнатка в эти дни, по донесениям частей, было уничтожено 350 солдат противника.

Положение в полосе 4-го воздушно-десантного корпуса к 18 марта 1942 года и отражение наступления противника

На 15 марта в боевом составе двух бригад корпуса насчитывался 2001 человек, число 82-мм минометов увеличилось до 18, но остальных стало гораздо меньше (14 50-мм и 8 37-мм). Противотанковых ружей осталось всего 13, зато в корпусе появилось 6 противотанковых 45-мм пушек. На этот же момент в группе Белова имелось 6250 человек, 5160 лошадей, 24 орудия калибром 76 мм, 13 противотанковых пушек (из них две трофейных 37-мм) и 61 миномет разных калибров.

Ставка не оставляла надежд использовать действующую в немецком тылу группировку советских войск для перелома обстановки под Вязьмой и дальнейшего наступления против флангов и тыла группы армий «Центр». В 4:00 22 марта 1942 года командование Западного фронта отослало командующим 43-й, 49-й, 50-й и 5-й армий директиву за № 048/оп:

«1. Ставка Верховного Главнокомандования указывает, что ликвидация ржевско-гжатско-вяземской группировки противника затянулась, 1-й гв. кавкорпус, западная группировка 33-й армии и 4 вдк продолжают оставаться изолированными от всех тылов и других армий фронта.

Ставкой приказано:

1. Разгромить ржевско-вяземско-гжатскую группировку противника и не позднее 20 апреля выйти и закрепиться на прежнем нашем оборонительном рубеже по линии Белый, Гуляшево, Дорогобуж, Ельня, Снопоть, Красное.

2. Ближайшая задача Западного фронта - общими усилиями 43, 49 и 50-й армий не позднее 27.3 очистить от противника пути подвоза 33-й армии и группы Белова, соединиться с ними и в дальнейшем уничтожать группировку противника в районе Раляки, Милятино, Вязьма.

Справа - 5-я армия завершает прорыв сев.-вост. Гжатска с задачей не позднее 1 апреля овладеть Гжатск, после чего ударом на Вязьма содействовать 33, 43, 49 и 50-й армиями в уничтожении противника под Вязьма. Слева - 10-я армия, активно обороняясь, обеспечивает фланг 50-й армии на рославльском направлении».

Противник тоже хорошо понимал, насколько опасная для него сложилась ситуация. Для наступления на советскую группировку с юга в тыловой полосе 4-й немецкой армии была создана специальная «группа Хаазе» под общим руководством начальника тыла группы армий «Центр». В группу вошли 211-я пехотная и остатки 10-й и 11-й танковых дивизий. Операция, получившая кодовое название «Мюнхен», имела следующие задачи:

1. Уничтожить партизанские силы южнее железной дороги Сухиничи - Смоленск и деблокировать Ельню.

2. Наступать на север вдоль железной дороги Киров - Вязьма и во взаимодействии с немецкими войсками в районе Вязьмы рассечь и в дальнейшем уничтожить советскую группировку севернее дороги Сухиничи - Смоленск.

18 марта «группа Хаазе» перешла в наступление. 211-я пехотная дивизия действовала в направлении на Ельню, части 10-й и 11-й танковых дивизий наступали на Вязьму против сил 4-го воздушно-десантного корпуса. Атакой в полосе 9-й бригады немцы заняли село Пушкино, поставив 4-й батальон 214-й бригады в районе села Ключи под угрозу окружения. Батальон был вынужден оставить Ключи и отойти западнее села Куракино, причем в нем осталось всего 30 человек.

20 марта с разрешения командующего фронтом десантники спрямили линию своей обороны, отойдя на рубеж станция Вертерхово, Богородицкое, Акулово, Пречистое, Куракино, Новинская Дача. На этот момент боевая численность корпуса сократилась до 1483 человек при четырех противотанковых пушках, пятнадцати ПТР, десяти 82- и восьми 50-мм минометах.

Однако на этом немецкое наступление прекратилось - противник тоже выдохся. 25 марта Жуков докладывал Сталину:

«…Части 4 вдк отбили атаки противника, пытавшегося захватить Куракино. В положении частей корпуса за день изменений не произошло.

…Изменений в положении частей группы [Белова] не произошло. Отряд в составе кавполка и 300 человек пехоты сосредоточен в Бол. Еленка. Разведкой в направлении Сизово уточняется положение противника для активных действий отряда в этом направлении».

В свою очередь 24 марта дневник начальника Генерального штаба сухопутных войск Ф. Гальдера выражал серьезное беспокойство:

«Неблагоприятная обстановка в тылу группы армий „Центр“(Ельня), где партизаны совместно с оставшимися в окружении кадровыми частями ведут ожесточенные атаки. На переброску сюда достаточного количества наших сил потребуется не менее двух дней».

На следующий день Гальдер констатировал:

«Особое беспокойство внушает обстановка в тылу [группы армий „Центр“] (действия гвардейского кавалерийского корпуса против группы Хаазе)».

Таким образом, наличие в немецком тылу крупной организованной группировки советских войск с артиллерией и танками (у Белова имелись даже отремонтированные тяжелые KB) не только дезорганизовало коммуникации группы «Центр», но и отвлекало значительные немецкие силы. Это уже само по себе оправдывало решение на проведение операции без достаточного ее обеспечения, принятое в конце января командованием Западного фронта.

25 марта после артиллерийской подготовки части 131-й пехотной дивизии атаковали Куракино, обороняемое 4-м батальоном 9-й воздушно-десантной бригады. Немцам удалось захватить восточную половину этого населенного пункта. Уличные бои продолжались весь день и всю ночь. Потери батальона только за первые сутки боя составили 38 убитых и 91 раненый. Бой продолжался до 27 марта, однако полностью занять село немцам так и не удалось.

31 марта противник силами трех батальонов при поддержке артиллерии, танков и авиации начал новое наступление. Ему удалось захватить деревни Дубровня, Пречистое и Куракино. Возникла опасность выхода немцев к железной дороге, где на станции Угра с 13 марта партизанами и частями Белова был блокирован крупный гарнизон противника (до 800 человек).

Утром 3 апреля немцы при поддержке танков атаковали позиции 214-й вдбр (отряд Лебедева), захватив села Акулово и Богородицкое (в 10 км восточнее станции Вертерхово) и угрожая рассечь занимаемый корпусом район. Бригада отошла в лес севернее Богородицкого, потеряв в этом бою 150 человек. Потери противника оценивались в 300 человек и 4 танка.

Одновременно восточнее этого района 2-й батальон 9-й бригады при поддержке артиллерии атаковал и к вечеру вновь захватил южную окраину села Пречистое, захватив здесь один станковый и 6 ручных пулеметов, 24 винтовки и подбитый танк; было убито до 30 солдат противника. В этом бою батальон потерял одного человека убитым и 7 ранеными. На левом фланге отряд майора Жабо своим 1-м батальоном в ночь на 3 апреля пытался атаковать деревню Вознесенье, но был отбит, потеряв одного бойца убитым и 15 ранеными.

В этот же день из состава группы Белова в корпус прибыли остатки 8-й воздушно-десантной бригады, насчитывавшей порядка 500 человек. Бригада заняла оборону севернее и северо-восточнее Вертерхово фронтом на запад, к станции Угра. Штаб корпуса размещался в селе Преображенское.

Операция «Мюнхен» и выход немецких войск к концу марта

Тем временем противник начал наступление на Угру с юга, где за правым флангом 214-й бригады оборонялась малочисленная 2-я гвардейская кавалерийская дивизия. В результате 9 января станцию Вертерхово пришлось оставить, а на следующий день немцы деблокировали гарнизон на станции Угра. 10 апреля Жуков доносил Ставке:

«…за истекший день 9.4.42… на фронте группы Белова шел бой с наступающим противником силою до двух батальонов пехоты. Частями 2 гв. кд под давлением противника на южном участке фронта оставлено Вербилово. Бой продолжается за Ильинка».

На этом фронт опять стабилизировался. Более того, немцам пришлось даже начать отход - 10 апреля дневник Гальдера констатировал: «Группа Хаазе вырвалась вперед и теперь оттягивается назад».

12 апреля противник оставили станцию Угра. Это стало для нас большим успехом, поскольку станция находилась практически в центре занимаемого советскими войсками района, между группой Белова и 4-м воздушно-десантным корпусом. Однако к этому времени командование Западного фронта рассталось с мыслью о захвате Вязьмы - хотя и стремилось держать как можно больше сил рядом с коммуникациями группы армий «Центр». 11 апреля 33-й армии был отдан приказ выходить из окружения на восток.

Еще раньше, 31 марта, командование 1-го гвардейского кавалерийского и 4-го воздушно-десантного корпусов получило от штаба Западного фронта задание - подготовить новую операцию для соединения с войсками 50-й армии, которая 5 апреля начала новое наступление против 40-го моторизованного корпуса 4-й немецкой армии на Варшавском шоссе. Однако приказом Жукова от 11 апреля командиру 1-го гвардейского кавалерийского корпуса было категорически запрещено ослаблять для этого другие участки обороны - в частности, в районе города Дорогобуж , занятого еще в середине февраля. Новое наступление должно было проводиться юго-западнее района прежней операции, вдоль железной дороги Вязьма - Киров - Брянск в направлении города Милятино, то есть прямо на юг. 4-й воздушно-десантный корпус был напрямую подчинен генералу Белову.

Наступление 50-й армии началось 13 апреля, 4-го воздушно-десантного и 1-го гвардейского кавалерийского корпусов - 14 апреля. 8-я и 9-я бригады начали продвижение по лесу слева от железной дороги, правее них действовала 214-я бригада, открытый фланг которой, в свою очередь, прикрывался партизанским отрядом Жабо; левее железной дороги действовала 2-я гвардейская кавалерийская дивизия.

К исходу этого дня десантники заняли станцию Вертерхово, села Терехово, Большая Мышенка и Богородицкая, а в ночь на 15 апреля овладели деревнями Платоновка, Бараки, Плотки. На левом фланге наступления 214-я бригада заняла село Акулово, оставленное еще 4 апреля, однако дальше продвинуться не смогла. 2-я гвардейская кавдивизия, атакуя с запада, вела упорный бой за станцию Баскаковка в 10 км южнее Вертерхово.

16 апреля части 50-й армии возобновили атаки на Варшавском шоссе. Одновременно командование фронта решило усилить десантников высадкой с воздуха батальона парашютистов. Выброска началась вечером 15 апреля и продолжилась в ночь с 16 на 17 апреля. Всего до 18 апреля в районе действий корпуса было собрано 559 человек; в основном они поступили на усиление самой малочисленной 8-й бригады.

Вечером 17 апреля 8-я и 9-я бригады овладели станцией Буда в 8 км южнее Баскаковки, захватив здесь большие трофеи - 129 лошадей, 400 повозок, 12 ручных и 4 станковых пулемета, 185 винтовок и три склада; было взято 5 пленных. Однако вечером следующего дня противнику удалось отбить станцию. Дальнейшие атаки на нее, а также на Аскерово и Новое Аскерово (6 км юго-восточнее Буды) успеха не принесли. Эти села были последними опорными пунктами, разделявшими воздушно-десантный корпус и войска 50-й армии, до которой на этот раз оставалось всего 5–7 км. Но преодолеть их вновь не удалось - 50-я армия опять не смогла продвинуться вперед и к 18 апреля прекратила наступление. В этот день Жуков докладывал Ставке:

«…773, 146 и 198 сд, закрепившись на достигнутых рубежах, вели разведку, подвозили боеприпасы и готовились к продолжению наступления. Левофланговые дивизии ударной группы армии, наступавшие на фронте лес сев. Гореловский, Малиновский, продолжают бой, встречая упорное сопротивление противника».

Наступление 4-гo воздушно-десантного корпуса на Милятнно

К 23 апреля наступление было окончательно прекращено. Операция «Мюнхен» только частично достигла своих целей - была снята осада Ельни и рассеяна партизанская группировка южнее железной дороги Сухиничи - Смоленск. Севернее этой дороги, в районе действий 1-го гвардейского кавалерийского и 4-го воздушно-десантного корпусов, противник, несмотря на введение крупных сил, не добился никаких результатов.

К этому моменту в боевом составе воздушно-десантного корпуса (с учетом прибывших подкреплений) насчитывалось 2027 человек. 26 апреля приказом генерала Белова части корпуса были отведены назад для спрямления линии фронта. 8-я бригада заняла оборону на подступах к станции Вертерхово, 9-я - к селу Богородицкому; 214-я бригада продолжала обороняться на рубеже Дубровня, Пречистое, Новинская Дача.

В течение следующего месяца боевых действий в связи с распутицей и разливом рек практически не велось, воздушно-десантный корпус и группа Белова продолжали занимать прежние позиции. Были созданы посадочные площадки, на которые совершались регулярные рейсы самолетов с «Большой земли» - в том числе даже тяжелых ТБ-3. Обратными рейсами вывозились раненые - только с площадки в районе Большого Вертова было эвакуировано 1209 человек. С середины мая эвакуация по воздуху прекратилась, однако до этого момента удалось вывести около 3000 человек.

В это время командование Западного фронта вновь начало готовить наступательную операцию 50-й армии, в связи с чем 9 мая в расположение группы Белова на самолете прибыл начальник оперативного отдела штаба фронта генерал-майор С. В. Голушкевич. Однако операция так и не состоялась.

На середину мая 1942 года 4-й воздушно-десантный корпус насчитывал 2300 человек кадровых бойцов, 1700 партизан, а также около 2000 раненых и больных. В корпусе имелось 7 противотанковых пушек, 37 ПТР, 34 батальонных 50-мм миномета.

В свою очередь, немцы подготовили операцию «Ганновер I» с целью полного разгрома группы Белова. Она должна была начаться 24 мая, в ней должны были принять участие следующие силы:

XXXXVI танковый корпус - 5-я танковая, 23-я и 197-я пехотные дивизии;

XXXXIII армейский корпус - 19-я танковая, 34-я и 131-я пехотные дивизии;

11-я танковая дивизия, 221-я пехотная дивизия, 442-я дивизия особого назначения, полк полевой жандармерии «Центр».

Общую численность выделенных для операции войск определить тяжело - но в любом случае она в разы превосходила численность советской группировки, оцененной немцами в 15–20 тысяч человек, из которых кадровые подразделения (с учетом мобилизованных в немецком тылу) составляли менее 10 тысяч.

По плану операции первоначально предполагалось атаковать восточную часть района, очистить линию железной дороги Брянск - Вязьма, одновременно плотно блокировав советскую группировку с других сторон. Затем советские войска оттеснялись на запад и там уничтожались, лишившись возможности прорваться через линию фронта.

Перед началом операции планировалось провести диверсионную акцию против штаба 1-го гвардейского кавалерийского корпуса для ликвидации его руководства. Для этого из навербованных в лагерях военнопленных была создана специальная группа «Граукопф» численностью около 350 человек. Группой командовал полковник Сахаров, действовавший под фамилией Рогожин. Его заместителем стал майор Бочаров (в некоторых документах и в мемуарах генерала Белова ошибочно именуется Богатовым) - бывший командир 462-го отдельного саперного батальона 160-й стрелковой дивизии 33-й армии, сдавшийся в плен 16 апреля, незадолго до разгрома остатков этой армии.

Однако 23 мая группа «Граукопф» была выдана своими же членами, перебежавшими к советским войскам - по немецким данным, это были два офицера, согласно мемуарам генерала Белова - старшина, фамилия которого так и осталась неизвестной. Основной отряд группы попал в засаду подразделений 8-й воздушно-десантной бригады и был рассеян. Для разгрома диверсантов срочно было выделено две роты 8-й воздушно-десантной бригады, которые устроили группе засаду на маршруте движения и рассеяли ее неожиданным огневым ударом. Большинство диверсантов было убито, несколько десятков взяты в плен; к немецким войскам смогло выйти лишь около сотни человек.

Тем не менее немцы расценили итоги действий группы «Граукопф» как «важный успех», особо отметив, что она была «первой попыткой использовать в боевых действиях на нашей стороне русскую часть». Они искренне посчитали, что «в первой фазе операции „Ганновер“ противник был лишен единой системы руководства войсками… Несмотря на трудные условия местности, часть эта вызвала значительные беспорядки и сковала крупные силы противника».

На совещании 26 мая командир XXXXIII армейского корпуса нарисовал радужную картину результатов действий группы «Граукопф»:

«…Само появление белогвардейского отряда в советском тылу наверняка внесло неразбериху… телефонная связь была нарушена, комиссары и политруки были убиты, несколько сот солдат противника были взяты в плен, а захваченное у противника оружие уничтожено; подразделение внесло вклад своим участием в нескольких сражениях с вызванными по рации или телефону отрядами противника, понесшими крупные потери, в результате чего возникла настоящая паника…

В конце концов красные в неразберихе стреляли друг в друга (по утверждениям пленных)… Комиссары и политруки позволили ввести себя в заблуждение и сдавали оружие вместе со своими подчиненными…

Продолжительный контакт с противником привел к крупным потерям в соединении (в настоящий момент из 350 человек вернулись всего около 100)…»

Приведенные примеры хорошо иллюстрируют характерное свойство немецких отчетных документов - буйство фантазии при отсутствии точных данных или когда эти данные не содержат хороших известий. В действительности же акция группы «Граукопф» лишь раскрыла предстоящую операцию «Ганновер» - захваченный в плен майор Бочаров сообщил, что немцы готовят наступление против группы Белова.

24 мая немцы атаковали расположение воздушно-десантного корпуса одновременно с юга и с севера вдоль железной дороги; на остальных участках советской обороны активных действий пока не велось. В первый день операции дневник Гальдера оценивал ее результаты как «хорошие», однако уже на следующий день они превратились в «незначительные». Лишь 27 мая действия вновь начали «приносить успехи».

В результате создалась угроза плотного окружения, поэтому командир воздушно-десантного корпуса принял решение - через район южнее станции Угра и реку Угра выходить на запад для непосредственного соединения с группой Белова. В период с 26 по 31 мая этот маневр был осуществлен.

Немецкое командование придавало большое значение уничтожению группы Белова - результаты действий против нее отмечаются в дневнике Гальдера (к этому времени ставшем крайне скупым) едва ли не каждый день.

«В центре достигнуты новые успехи по ликвидации остатков противника в тылу. Прорвавшиеся войска Белова преследуются».

«Ликвидация остатков противника в тылу 4-й армии проходит успешно. К сожалению, основные силы кавкорпуса Белова и 4-й авиадесантной бригады [правильно - корпуса] уходят на юг».

Однако уже 16 июля Гальдер был вынужден констатировать: «На фронте группы армий „Центр“ войска русского генерала Белова снова прорвались в направлении Кирова. Нам это не делает чести!» На следующий день Гальдер фактически подвел итог всей операции: «Кавалерийский корпус генерала Белова действует теперь западнее Кирова. Как-никак он отвлек на себя в общем 7 немецких дивизий».

Первая фаза операции «Ганновер I». Выход 4-го гвардейского воздушно-десантного корпуса на соединение с основными силами группы Белова 24–29 мая 1942 года

Прорыв группы Белова из окружения, переход Варшавского шоссе и выход в район западнее Кирова

По немецким данным, в ходе операции «Ганновер I» только в полосе XXXXIII корпуса (на который легла основная тяжесть операции) было убито 2943 человека, другими немецкими соединениями было убито еще около 1150 человек. Всего немцы захватили 5630 пленных - скорее всего, большую их часть традиционно составляли местные жители всех возрастов. По данным американского историка Г. Уайберга (в коллективной работе под редакцией Дж. Армстронга) немцы за время операции потеряли 468 человек убитыми, около 200 пропавшими без вести и около 1300 ранеными.

Скорее всего, эти цифры занижены - немецкая статистика традиционно учитывала безвозвратные потери задним числом, после продолжительных уточнений; в армейские и корпусные отчеты уточненные данные попадали далеко не всегда, тем более если подразделение передавалось из одного объединения в другое. Известно, что одна только 221-я пехотная дивизия лишь пропавшими без вести потеряла 133 солдата.

Командир 23-й воздушно-десантной бригады полковник А. Г. Мильский

С начала июня об удержании в тылу немцев крупного района уже не могло быть и речи. Теперь 4-й воздушно-десантный корпус действовал в плотной группировке с остатками 1-го гвардейского кавалерийского корпуса. С 29 мая по 3 июня 1942 года на усиление этой группы были выброшены 23-я (полковник А. Г. Мильский) и 211-я (полковник М. И. Шилин) воздушно-десантные бригады - всего около 4 тысяч человек. С ними было послано 131 противотанковое ружье, 184 ручных пулемета и 48 батальонных минометов.

В это же время командование Западного фронта дало согласие на просьбу генерала Белова - разрешить выход его группы и десантников из немецкого тыла. Выход было решено производить кружным путем. Для этого надо было совершить рейд в 160–200 км по большой дуге - сначала уйти на юго-запад вдоль Варшавского шоссе, а затем с запада выйти к выступу обороны 10-й армии в районе Кирова. Отход группы Белова с 4 июня прикрывала свежая 23-я воздушно-десантная бригада, державшая оборону у сел Гаврюково и Волочек. В ночь на 6 июня бригада последней отошла на новый рубеж.

Выход 4-го воздушно-десантного корпуса в полосу 10-й армии в районе Кирова

14 июня при прорыве через Варшавское шоссе части 4-го воздушно-десантного корпуса разгромили крупную группировку противника и захватили знамя 398-го пехотного полка. Из-за того, что шоссе сразу смогла преодолеть только часть сил корпуса, его командир решил изменить маршрут и двигаться южнее намеченного ранее, с ожиданием в партизанской зоне юго-западнее Кирова. С 18 по 21 июня с партизанского аэродрома в лесу севернее Копали были вывезены имевшиеся в группе тяжелораненые. В ночь на 28 июня остатки 4-го корпуса в количестве 2800 человек вышли в полосу обороны 10-й армии возле Жилино (северо-западнее Кирова), потеряв в этом бою 120 человек убитыми и ранеными.

Двумя днями раньше непосредственно западнее Кирова фронт перешли управление и часть сил 1-го гвардейского кавалерийского корпуса. Генерал Белов и комиссар корпуса А. В. Щелаковский по приказу Жукова были вывезены самолетами У-2 еще 24 июня, когда до фронта оставалось 50 км. Остальные части кавалерийского корпуса выходили из немецкого тыла до конца июня, а мелкие группы - и в июле.

Г. П. Софронов. Воздушные десанты во Второй Мировой войне. М.: Воениздат, 1962.

И. И. Лисов . Десантники (Воздушные десанты). М.: Воениздат, 1968.

Советские воздушно-десантные. Военно-исторический очерк. М.: Воениздат, 1986.

А. Г. Федоров. Авиация в битве под Москвой. М.: Наука, 1971.

М. М. Малахов. Удар конногвардейцев. Очерк о боевых действиях 1-го гвардейского кавалерийского корпуса (ноябрь 1941 - июнь 1942 года), М.: Воениздат, 1961.

П. А. Белов. За нами Москва. М.: Воениздат, 1963.

И. Г. Старчак. С неба - в бой. М.: Воениздат, 1965.

Б. М. Шапошников . Разгром немецких войск под Москвой (Московская операция Западного фронта 16 ноября 1941 г. - 31 января 1942 г.). М.: Воениздат, 1943.

Русский архив. Великая Отечественная. Т. 15 (4–1). М.: Терра, 1997.

Военно-исторический архив, 1988, № 3.

Н. Солдатов, А. Корольченко. Знаменский десант // Военно-исторический журнал, № 12, 1972.

Я. Самойленко. Из опыта управления воздушными десантами в годы войны // Военно-исторический журнал, № 12, 1979.

Ф. Гальдер. Военный дневник. Том 3, книга вторая. М.: Воениздат, 1971.

К. Рейнгартд. Поворот под Москвой. Пер. с нем. М.: Воениздат, 1980.

Дж. Армстронг. Партизанская война. Стратегия и тактика. 1941–1943. М.: Центрполиграф, 2007.

Примечания:

Данное замечание не умаляет ценности работ Ю. А. Виноградова о боях на Моонзундских островах.

Окончательно достичь такого успеха в 1942 году советским войскам не удалось, но в течении некоторого времени единственной коммуникацией 9-й и 4-й танковых армий группы «Центр» оставалось ведущее на Смоленск Минское шоссе, периодически перерезаемое кавалеристами и партизанами. Однако контрудар 5-й танковой и 208-й пехотной дивизий немцев в начале февраля не дал кавалеристам Калининского и Западного фронта войти в надежный контакт.

Согласно работе Софронова. В книге А. Г. Федорова «Авиация в битве под Москвой» указывается другая цифра - 2497 человека.

И. И. Лисов. Десантники (Воздушные десанты). М.: Воениздат, 1968. С. 109.

Сборник материалов по изучению опыта войны. Выпуск 5 (март 1943 г.). М.: Воениздат, 1943. С. 30.

На 11 марта в Западной группе армии насчитывалось 12 780 человек, общие потери группы с 1 февраля по 10 марта составили 5245 человек. См.: Военно-исторический архив, 1988, № 3. С. 160, 162. Правда, по другим данным потери группы с 1 февраля по 13 марта составили всего 3821 человек (там же, стр. 103).

Военно-исторический архив, 1988, № 3. С. 160

По донесению штаба дивизии от 13 марта 1942 года в боях на оба фронта (против западной и восточной группировок 33-й армии) ею было потеряно убитыми, ранеными и заболевшими 3699 человек.

Военно-исторический архив, 1988. № 3. с. 105.

Бывший командир 38-й Донской дивизии, попавшей в окружение под Вязьмой в октябре 1941 года.

Согласно работе Федорова - 72 самолета.

Из состава батальона (425 человек) было сброшено 312 десантников, еще 38 человек по ошибке десантировались в своем тылу (возле Старицы), а 75 бойцов прыжок не совершали и были привезены обратно. Однако в расположение 29-й армии пробились только 166 человек, при этом одной из групп десантников удалось уничтожить вражескую артиллерийскую батарею. Неделю спустя, в ночь на 24 февраля, подразделения 29-й армии прорвались в юго-западном направлении и соединились с частями 39-й армии.

А. Г. Федоров. Авиация в битве под Москвой. М.: Наука, 1971. С. 236. Таким образом, на одну машину приходилось 25 человек и 2–3 тюка!

А. Г. Федоров. Авиация в битве под Москвой. С. 237.

Не путать со станцией Дорогобуж, продолжавшей оставаться в руках противника.

Военно-исторический архив, 1988, № 3. с. 101.

Дж. Армстронг. Партизанская война. Стратегия и тактика. 1941–1943. М.: Центрполиграф, 2007. С. 67.

По другим данным, против советской группировки действовало даже 9 дивизий. См.: Дж. Армстронг. Партизанская война. Стратегия и тактика. 1941–1943. М.: Центрполиграф, 2007. С.

В этой обстановке Государственный комитет обороны принимает решение бросить на Кавказ свой стратегический резерв - части воздушно-десантных войск, переформировав их в пехотные соединения. В самом начале августа 1942 года в состав Северо-Кавказского фронта из ВДВ были переданы 1-я, 2-я, 3-я, 4-я, 5-я маневренные воздушно-десантные бригады и 4-й запасный воздушно-десантный полк. Эти части были преобразованы в 5-ю, 6-ю, 7-ю, 8-ю, 9-ю и 10-ю гвардейские стрелковые бригады соответственно, которые были сведены в два гвардейских стрелковых корпуса - 10-й (генерал-майор И. Т. Замерцев) и 11-й (генерал-майор К. А. Коротеев). Позже 10-м корпусом командовали В. В. Глаголев и И. А. Севастьянов, а 11-м корпусом - И. П. Рослый.

2 сентября 1942 года в районе Кизляра гвардейские стрелковые корпуса вступили в бой с наступающими немецкими частями. 4 сентября части корпусов перешли в контратаку в направлении станицы Ищерская, но успеха они не добились. В последующем корпуса были втянуты в тяжелые бои, понесли потери, но к Грозному врага не пропустили. Части ВДВ, переданные из стратегического резерва в сухопутные войска, выполнили возложенную на них задачу.

Впоследствии эти гвардейские стрелковые бригады были переформированы в гвардейские стрелковые дивизии:

8-я гвардейская стрелковая бригада (вместе с 81-й морской стрелковой и 107-й стрелковой бригадами) 9 октября 1943 года была переформирована в 117-ю гвардейскую стрелковую дивизию;

10-я гвардейская стрелковая бригада (вместе с 4-й) 5 июля 1943 года была переформирована в 108-ю гвардейскую стрелковую дивизию;

6-я и 9-я гвардейские стрелковые бригады 10 июля 1943 года были переформированы в 109-ю гвардейскую стрелковую дивизию;

5-я и 7-я гвардейские стрелковые бригады в августе 1943 года были переформированы в 110-ю гвардейскую стрелковую дивизию.

Осенью 1941 года в Саратовской области формировались новые воздушно-десантные корпуса и их собственные авиационные части. В этот период на аэродром Энгельс из Краснодара прибыли 43 самолета-разведчика Р-6 (АНТ-7). Через некоторое время туда же перелетели из Полтавы дальние бомбардировщики ДБ-3, а из Харькова - тяжелые бомбардировщики ТБ-3. Эти машины послужили основой формируемой авиации ВДВ КА.

В феврале 1942 года все разведчики Р-6 перебазировались на аэродром Стрыгино Горьковской области, где уже находились планеристы из Саратовской планерной школы. В начале марта в Стрыгино доставили первые планеры Гр-29 (Г-11) и «Рот-фронт-8» (А-7).

В августе 1942 года в городе Тейково Ивановской области был сформирован

1-й отдельный авиапланерный полк ВДВ (подполковник А. Д. Кузнецов), а в городе Киржач Владимирской области был сформирован 2-й отдельный учебный авиапланерный полк ВДВ (майор Ф. С. Карпенков). Полки состояли из двух эскадрилий самолетов-буксировщиков (по 10 самолетов Ил-4) и 60 пилотов-планеристов. Полкам поставлялись планеры А-7, Г-11, КЦ-20, Гр-11, Г-29.

Эти два полка всю войну выполняли специальные задания командования по переброске различных грузов, высадке воздушных десантов, а также обеспечивали снабжение партизан и спецгрупп Госбезопасности и ГРУ, действовавших на территории, временно оккупированной врагом. К примеру, в марте 1943 года 2-й авиапланерный полк был придан 3-й воздушной армии Калининского фронта и участвовал в трех отдельных операциях «по обеспечению боевой деятельности партизан и по высадке спецдесанта в тыл врага». За 60 боевых вылетов с аэродрома Старая Торопа к партизанам были доставлены 142 командира и подрывника, четыре тонны взрывчатки, 12 тысяч ручных гранат, 100 противотанковых ружей, 95 минометов, 1900 автоматов, 700 винтовок, 95 тысяч патронов, три тонны медикаментов. С 19 апреля по 20 мая 1943 года два десятка планеристов доставили партизанам 19 тонн боеприпасов и вооружения.

10 октября 1944 года полки были преобразованы в 208-й и 209-й гвардейские буксировочные авиационные полки соответственно и вошли в состав 19-й гвардейской транспортной авиационной дивизии ВДВ. Кроме этих двух полков, обеспечением воздушных перевозок занимался и 1017-й тяжелобомбардировочный авиационный полк ВДВ, имевший на вооружении старые самолеты ТБ-3. Этот полк летал на ТБ-3 минимум до начала 1944 года.

В мае 1942 года в связи со сложившейся обстановкой Государственный комитет обороны принимает решение на базе 2-го и 3-го вдк, находящихся в оперативном подчинении Северо-Кавказского фронта, сформировать гвардейские стрелковые дивизии. Через две недели (17 мая) корпуса были переформированы в 32-ю (полковник М. Ф. Тихонов) и 33-ю (полковник А. И. Утвенко) гвардейские стрелковые дивизии.

При этом бригады были переформированы в гвардейские стрелковые полки этих дивизий:

32-я гвардейская стрелковая дивизия:

2-я вдбр переформирована в 80-й гв сп;

3-я вдбр переформирована в 82-й гв сп;

4-я вдбр переформирована в 85-й гв сп;

33-я гвардейская стрелковая дивизия:

5-я вдбр переформирована в 84-й гв сп;

6-я вдбр переформирована в 88-й гв сп;

212-я вдбр переформирована в 91-й гв сп.

К концу лета в гвардейские стрелковые дивизии были переформированы все оставшиеся корпуса.

1-й вдк переформирован в 37-ю гв сд (генерал-майор В. Г. Желудев):

1-я вдбр переформирована в 109-й гв сп;

204-я вдбр переформирована в 114-й гв сп;

211-я вдбр переформирована в 118-й гв сп.

4-й вдк переформирован в 38-ю гв сд (полковник А. А. Онуфриев):

8-я вдбр переформирована в 110-й гв сп;

9-я вдбр переформирована в 113-й гв сп;

214-я вдбр переформирована в 115-й гв сп.

5-й вдк переформирован в 39-ю гв сд (генерал-майор С. С. Гурьев):

7-я вдбр переформирована в 112-й гв сп;

10-я вдбр переформирована в 117-й гв сп;

201-я вдбр им. С. М. Кирова переформирована в 120-й гв сп (таким образом, старейшая воздушно-десантная часть превратилась в пехотную).

6-й вдк переформирован в 40-ю гв сд (генерал-майор А. И. Пастревич):

11-я вдбр переформирована в 111-й гв сп;

12-я вдбр переформирована в 116-й гв сп;

13-я вдбр переформирована в 119-й гв сп.

7-й вдк переформирован в 34-ю гв сд (генерал-майор И. И. Губаревич):

14-я вдбр переформирована в 103-й гв сп;

15-я вдбр переформирована в 105-й гв сп;

16-я вдбр переформирована в 107-й гв сп.

8-й вдк переформирован в 35-ю гв сд (генерал-майор В. А. Глазков):

17-я вдбр переформирована в 100-й гв сп;

18-я вдбр переформирована в 101-й гв сп;

19-я вдбр переформирована в 102-й гв сп.

9-й вдк переформирован в 36-ю гв сд (полковник М. И. Денисенко):

20-я вдбр переформирована в 104-й гв сп;

21-я вдбр переформирована в 106-й гв сп;

22-я вдбр переформирована в 108-й гв сп.

10-й вдк переформирован в 41-ю гв сд (полковник Н. П. Иванов):

23-я вдбр переформирована в 122-й гв сп;

24-я вдбр переформирована в 124-й гв сп;

25-я вдбр переформирована в 126-й гв сп.

32-я гвардейская стрелковая дивизия обороняла Таманский полуостров, превратив юго-западную часть Тамани в неприступную для врага крепость. 8 августа 1942 года дивизию посетил командующий Северо-Кавказским фронтом Маршал Советского Союза С. М. Буденный. На следующий день дивизия сдала занимаемую оборону и была переброшена в район Навагинской, войдя в состав 18-й армии.

25 сентября боевые порядки дивизии подверглись сильным бомбовым ударам и обстрелам артиллерии. В этот же день дивизия отбила 10 атак противника. В дальнейшем дивизия вела тяжелые оборонительные бои.

В соответствии с директивой Ставки ВГК № 994144 от 5 августа 1942 года к 6 августа 1942 года на базе управления 2-й резервной армии в г. Люберцы Московской области была сформирована 1-я гвардейская армия с непосредственным подчинением ее Ставке Верховного главнокомандования.