Сергей Нечаев Три д’АртаньянаИсторические прототипы героев романов «Три мушкетера», «Двадцать лет спустя» и «Виконт де Бражелон. Завтрак у кюре — фанфик по фэндому «Дюма Александр (отец) «Три мушкетёра

Безусловно, начинать рассказ об исторических прототипах героев романов Александра Дюма «Три мушкетера», «Двадцать лет спустя» и «Виконт де Бражелон» следует с личности бесстрашного д’Артаньяна, который является самым известным в мире персонажем писателя.
На самом деле у нас есть три д’Артаньяна: д’Артаньян из книг Александра Дюма, д’Артаньян де Куртиля и реально живший д’Артаньян. Вся сложность заключается в том, что первый в определенной степени зависит от второго, второй – от третьего, а о третьем, настоящем, почти ничего не известно.
Почти ничего – это все же не совсем ничего. Надо сказать, что приключенческая классика XVIII–XIX веков произвела на свет немало ярких героев, и большинство из них имеет прототипы в реальной истории. Д’Артаньян – лишь один из примеров. Такой персонаж действительно существовал, звали его Шарль де Батс де Кастельмор, граф д’Артаньян, и о нем все же кое-что известно.
Этот гасконец, сделавший блестящую карьеру при короле Людовике XIV, родился где-то в промежутке между 1610 и 1620 годами. Точная дата его появления на свет неизвестна.
В одном из документов, правда, указывается, что некий Шарль д’Артаньян уже был на военной службе в марте 1633 года. Никаких сомнений: речь идет о нашем герое. Но сколько же лет могло ему быть в это время? Двадцать или чуть больше двадцати. Тогда дата его рождения – где-то примерно 1613 год, с возможной ошибкой на два-три года в ту или иную сторону.
Поняв это, нам следует сразу перестать верить в те приписанные ему фантазией Александра Дюма живописные приключения, которые относятся к первой половине царствования короля Людовика XIII. Речь идет о событиях, связанных с любовью Анны Австрийской к очаровательному герцогу Бэкингему, о борьбе против ужасного кардинала де Ришелье, об осаде Ла-Рошели… Во времена, когда развертывались все эти события, Шарль де Батс был еще подростком, который если и сражался, то лишь с соседскими мальчишками.
Сегодня имя д’Артаньяна стало настоящей легендой. Так сколько же все-таки в этой легенде правды?
По мнению историков, Шарль де Батс де Кастельмор родился в самом сердце древней Гаскони, в замке Кастельмор, что располагался между городишками Тарб и Ош. Именно в Оше, кстати, ему установлен величественный памятник (в самом центре, на помпезной лестнице, выходящей на набережную), а во всех остальных окрестных населенных пунктах его считают национальным героем.
С другой стороны, уже известный нам де Куртиль и во многом зависевший от него по части фактов Александр Дюма, обращавшийся с географией так же легко, как и с историей, считали его уроженцем соседней с Гасконью области Беарн, где настоящий д’Артаньян на самом деле никогда и не был.
Для людей современных разобраться в этом почти невозможно, ибо Гасконь и Беарн – это что-то, находившееся очень давно где-то на юго-западе Франции. На самом деле это две разные исторические области. Гасконь в те времена была герцогством, а Беарн своей южной частью граничил с Испанией, а с остальных трех сторон – с Гасконью. Долгое время Беарн сохранял государственную независимость и был окончательно присоединен к Франции лишь в 1620 году. Шарль был одним из семи детей в семье Бертрана де Батс де Кастельмора и Франсуазы де Монтескью д’Артаньян.
Гордиться древностью рода Шарлю не приходилось. В «Мемуарах господина д’Артаньяна» по этому поводу сказано так:

«Я не стану вовсе забавляться здесь рассказами ни о своем рождении, ни о своей юности, потому что не нахожу, что мог бы о них сказать что-то, достойное отдельного рапорта».

Его прадед Арно Батс был обычным торговцем, который купил замок у его разорившихся владельцев. Потом, договорившись с королевским чиновником, он получил дворянское звание вместе с причитавшейся ему приставкой «де». Так он стал Арно де Батсом. Его сын, Бертран де Батс, еще больше упрочил это положение, женившись на настоящей аристократке Франсуазе де Монтескью. Однако в приданое юноше достались лишь разрушенный замок Артаньян, больше походивший на обычную ферму, да многочисленные долги, выплата которых лишила его семью остатков состояния. Фактически у Бертрана де Батса остался только замок Кастельмор, где и родились Шарль, его братья – Поль, Жан и Арно, а также трое сестер.
Замком Кастельмор можно было назвать с очень большой натяжкой. На самом деле это был обычный сельский двухэтажный каменный дом с двумя полуразрушенными башенками. Некоторые авторы называют этот дом поместьем, хотя и этот термин в данном случае может применяться лишь при очень сильно развитом воображении.
Через окованную железом дверь можно было попасть в низкий зал, обставленный грубой деревянной мебелью и рядом кожаных кресел, а также украшенный тремя старыми картинами на стенах. Из этого зала шел ход в спальню, в которой стояли две кровати, два стола и три шкафа, заполненных старым бельем. На нижнем этаже также находились еще одна комната и просторная кухня, в которой имелись печь, старый буфет, железные крючья для огромного медного котла и длинные вертела наподобие тех, что держат в харчевнях. Наверх вела большая деревянная лестница. В верхнем зале стояли кушетка для отдыха, бильярд, четыре табурета и дюжина наполовину истертых кресел. Наверху имелись также кабинет и четыре спальни, в каждой из которых стояли две кровати с перинами и одеялами, стол, скамья и сундук. Со второго этажа можно было попасть в самую высокую башню замка.
Из имущества в замке имелись три старых аркебузы с кремневыми замками, семь мушкетов, две шпаги, оловянная посуда, шесть латунных подсвечников, два малых котла, один большой котел, три кастрюли, двадцать четыре скатерти и двенадцать пар бывших в употреблении льняных простыней. И, как это часто бывает и в наши дни, ни одной книги…

О детстве и юности Шарля сведений нет, но известно, что он, как и подобало молодым гасконским дворянам, пополнил ряды Французской гвардии, взяв себе более известное при дворе имя матери (д’Артаньяны были родственниками семьи де Монтескью).
Согласно легенде, впрочем весьма похожей на правду, до Парижа наш герой добрался пешком. У него с собой был единственный адрес некоей харчевни, в которой любили собираться мушкетеры. Здесь, среди завсегдатаев, он рассчитывал встретить своих старших братьев, но этого не произошло. Однако в этой харчевне он случайно познакомился с одним гвардейцем из роты господина дез Эссара (в русском переводе Дюма эта фамилия дана как Дезэссар). Гвардеец этот был тоже бедным молодым гасконцем и мечтал перейти в роту мушкетеров. Звали его Исаак де Порто (де Куртиль, а вслед за ним и Александр Дюма превратили его в Портоса, и о нем мы еще расскажем).
В «Мемуарах господина д’Артаньяна» сказано:
«Тот из мушкетеров, к кому я подошел, звался Портос и оказался соседом моего отца, жившим от него в двух или трех лье».

Этот «сосед отца» пообещал познакомить своего нового приятеля с двумя мушкетерами, родственниками командира роты мушкетеров господина де Тревиля, а именно с Анри д’Арамицем и Андриеном де Силлег д’Атосом (они известны нам под именами Арамис и Атос, и о них мы тоже расскажем ниже).
В романе «Три мушкетера» Александр Дюма погрешил против истины, наградив Портоса перевязью, шитой золотом. На самом деле ею владел гвардеец кардинала Жилло. И вот Исаак де Порто как-то пригласил д’Артаньяна на прогулку. Д’Артаньян охотно принял приглашение, так как надеялся, что его новый друг поможет ему устроиться в Париже. Однако целью прогулки было совсем другое: Исаак де Порто решил проучить тщеславного щеголя Жилло и как бы случайно сорвать с него плащ. Для большего эффекта нужен был посторонний свидетель; на эту роль и был приглашен ничего не ведавший гасконский юноша, только что прибывший во французскую столицу.
Все закончилось, как и следовало ожидать, кровавой битвой, в которой д’Артаньян тяжело ранил одного гвардейца кардинала и спас от смерти своего приятеля.
Такова вкратце версия де Куртиля, изложенная в «Мемуарах господина д’Артаньяна». Степень ее правдивости установить невозможно, однако точно известно, что вступить в мушкетеры д’Артаньяну не удалось: де Тревилю (он в «Мемуарах» назван «бедным дворянином из нашего ближайшего соседства») понравился смелый юноша, но у того не было соответствующей одежды, коня и оружия, а все это родовитые дворяне должны были приобретать за свой счет. Поэтому де Тревиль направил Шарля в роту дез Эссара, в которой служил Исаак де Порто.
В 1643 году король Людовик XIII умер. Был объявлен траур, и по этому поводу произведен новый набор в мушкетеры. Чуть позже набранная рота мушкетеров будет распущена, но тогда этого никто не знал, и новички были на седьмом небе от счастья. В числе счастливцев оказался гвардеец де Порто, д’Артаньян же так и остался под началом дез Эссара. Но и это было неплохо. Гвардейцы получали отличную военную подготовку, что позволяло в дальнейшем претендовать на более высокие армейские чины.
Согласно утверждениям де Куртиля, д’Артаньян начал службу в роте капитана дез Эссара примерно в 1640 году. Александр Дюма воспользовался этим указанием, но перенес события на много лет назад, чтобы дать возможность своему герою поучаствовать в осаде Ла-Рошели, крепости гугенотов и центра их сопротивления (на самом деле осада имела место в 1627–1628 годах).
В действительности же барон дез Эссар получил звание капитана только в 1642 году. Сохранились два списка роты дез Эссара за 1642 год, в которых приводится полный список солдат, младших и старших офицеров. Ни в одном из них д’Артаньян не упоминается.
В 1640 году сын Бертрана де Батса уже покинул свой дом и давно служил в королевских войсках. По всей видимости, в полк он должен был вступить примерно в 1630 году. Три года спустя его имя фигурирует в списке мушкетеров, участвовавших в военном смотре 10 марта 1633 года. Ротным капитаном был в то время господин де Монталан, а его лейтенантом – господин де Тревиль.
Это лишь одна из версий. К сожалению, как мы уже говорили, точная дата рождения нашего героя неизвестна, и она находится «где-то в промежутке между 1610 и 1620 годами». Если считать, что он все же родился в 1613 году, то прибытие в Париж в 1630 году, то есть в семнадцать лет, можно считать нормальным. Если же он все же родился ближе к 1620 году, то более верна версия, утверждающая, что истинный д’Артаньян пополнил ряды Французской гвардии в 1640 году.

Как бы то ни было, в 1644 году д’Артаньян оказался во Фландрии, находившейся тогда под властью короля Испании. В составе армии под командованием герцога Орлеанского он участвовал во взятии крепости Ла-Байетт, затем первым ворвался в форт Сан-Филипп, захваченный испанцами. Удача буквально шла рука об руку рядом с ним. О его храбрости пошли слухи, он был словно заколдован: шляпа пробита, плащ продырявлен, а на теле – ни царапины.
Наконец 1 ноября 1644 года сбылась его мечта: Шарль де Батс де Кастельмор д’Артаньян стал королевским мушкетером.
Заметим, что почти все это – версия, изложенная в «Мемуарах господина д’Артаньяна», и можно предположить, что де Куртиль не совсем все выдумал.
С другой стороны, есть данные о том, что рота мушкетеров была распущена в 1643 году, так что стать мушкетером на следующий год настоящий д’Артаньян вряд ли смог бы. Таким образом, и этот вопрос остается открытым.
Кроме того, мы ничего доподлинно не знаем о дуэльных и военных подвигах д’Артаньяна в те ранние годы. Сохранилась лишь легенда о его участии в осаде Арраса весной 1640 года. Он якобы проявил там не только храбрость, но и остроумие. В частности, известен такой случай. Осажденные испанцы написали на воротах: «Если Аррас будет французским, мыши съедят кошек». Отважный гасконец на глазах у всех под огнем подобрался поближе и исправил надпись. Теперь на воротах было написано: «Если Аррас не будет французским, мыши съедят кошек» Однако вскоре судьба д’Артаньяна дала крутой поворот. Кардиналу Джулио Мазарини (рассказ о нем впереди), сменившему умершего в конце 1642 года кардинала де Ришелье, нужен был человек испытанной смелости, верный, сообразительный и способный пожертвовать жизнью, но не выдать государственных тайн. Нужно было также, чтобы этот человек почитал кардинала Мазарини за благодетеля, а для этого он должен был быть беден как церковная крыса. Кардиналу порекомендовали д’Артаньяна, ибо лучшей кандидатуры в самом деле было не найти.
Далее события развивались таким образом, что, похоже, из реального д’Артаньяна Александр Дюма смог создать сразу два персонажа – хитроумного гасконца и его полную противоположность – графа де Рошфора, приближенного кардинала де Ришелье (и о нем мы тоже более подробно расскажем ниже).
А произошло следующее. Король Людовик XIII ненадолго пережил всесильного де Ришелье. Власть в стране оказалась в руках королевы-регентши Анны Австрийской и ее фаворита кардинала Мазарини. Тот решил распустить роту королевских мушкетеров, и д’Артаньян оказался не у дел. И только в 1646 году он и его друг-гасконец Франсуа де Бемо (Дюма вывел его на сцену в «Виконте де Бражелоне» в эпизоде с «Железной Маской») получили аудиенцию у кардинала, где им были предложены должности его личных курьеров.
Некоторые историки считают, что это произошло не в 1646-м, а в 1644 году.
Как бы то ни было, после этого несколько лет бывший мушкетер в жару и холод сломя голову мчался по дорогам Франции, с риском для жизни выполняя тайные миссии своего нового господина.
Опять же Александр Дюма погрешил против истины, утверждая, что гасконец относился к Мазарини с предубеждением. Напротив, д’Артаньян считался одним из самых преданных порученцев нового первого министра Франции. Он выполнял самые сложные и деликатные задания, и, как правило, с успехом.
Д’Артаньян всегда оставался человеком, упорным в своей преданности королеве, ненавидимому всеми кардиналу и пошатнувшейся монархии.
К радости дотошных историков, с момента назначения личным курьером кардинала Мазарини появились подробные документы с упоминанием имени Шарля д’Артаньяна. В Министерстве иностранных дел Франции до сих пор хранятся оригиналы указаний д’Артаньяну по ведению переговоров с губернаторами крепостей об условиях сдачи. В этот период современники называли его ставленником кардинала Мазарини.
Надо сказать, что подобное прозвище не несло ничего позитивного, ибо властолюбивый Мазарини (урожденный Джулио-Раймондо Маццарино из итальянской области Абруцци) был крайне непопулярен среди французов. Мазарини держался тем, что его многочисленные враги сами ненавидели друг друга, и их интересы часто были просто несовместимы. При этом «ставленник кардинала» не только развозил депеши и передавал распоряжения, но и выяснял настроения и замыслы противников Мазарини.
Бемо и д’Артаньян думали, что в материальном плане их новые должности принесут им то, чего они никогда не смогли бы получить в роте мушкетеров или во Французской гвардии: богатство в виде тех славных полновесных звонких монет, которыми, как говорили, была полна государственная казна. Увы! События быстро показали, что эти надежды – чистая иллюзия.
Новый кардинал, которого французская титулованная знать прозвала безродным фаворитом, был чрезвычайно скуп. В то время пределом мечтаний для бедного гасконца могла быть должность лейтенанта в любом из французских полков. Для этого требовался не только военный опыт и дворянское происхождение, но и деньги, а вот их-то у д’Артаньяна и не было. От Мазарини зависела величина платы за офицерский чин, и Мазарини держал нашего героя тем, что все обещал и обещал ему офицерскую должность.
Когда началась гражданская война, вошедшая в историю как Фронда, боясь, что горожане захватят малолетнего короля, Мазарини, королева-регентша и Людовик XIV в январе 1649 года тайком бежали из охваченного восстанием Парижа. Потом Мазарини, против которого в основном и было направлено восстание, бежал еще дальше – в Брюссель. Как всегда, рядом с каретой, в которой ехал переодетый кардинал, скакал вооруженный до зубов его верный слуга Шарль д’Артаньян.
Восстание против Мазарини поднялось по всей Франции, и его курьер должен был скакать то на запад, в Нормандию, то на восток, в Бургундию, туда, где положение становилось особенно острым. И каждый раз он привозил кардиналу подробные сведения о том, что он видел и слышал. А он был чертовски пронырлив и наблюдателен, этот гасконец…
Но так уж получилось, что народ не оказал серьезной поддержки знати, и Мазарини стал одерживать победу за победой. Он уже полагал, что одолел всех своих врагов, но торжество оказалось преждевременным: в 1651 году постановлением парламента Мазарини объявили вне закона, лишив его всего имущества.
После этого кардиналу пришлось искать убежища в Кёльне.
Имя Шарля д’Артаньяна к тому времени уже было хорошо известно, но по-прежнему все его имущество составляли видавший виды плащ да острая шпага. Только теперь Мазарини оценил верность гасконца, не оставившего его. Он был бы рад одарить его чинами, поместьями, золотом, но именно сейчас ничего этого у него и не было.
В этой критической обстановке Мазарини проявил лихорадочную активность, вербуя себе сторонников. Д’Артаньян был в курсе всех его дел и замыслов и, рискуя жизнью, продолжал выполнять его поручения.

На самом деле у нас есть три д’Артаньяна: д’Артаньян из книг Александра Дюма, д’Артаньян де Куртиля и реально живший д’Артаньян. Вся сложность заключается в том, что первый в определенной степени зависит от второго, второй - от третьего, а о третьем, настоящем, почти ничего не известно.

Почти ничего - это все же не совсем ничего. Надо сказать, что приключенческая классика XVIII–XIX веков произвела на свет немало ярких героев, и большинство из них имеет прототипы в реальной истории. Д’Артаньян - лишь один из примеров. Такой персонаж действительно существовал, звали его Шарль де Батс де Кастельмор, граф д’Артаньян, и о нем все же кое-что известно.

Этот гасконец, сделавший блестящую карьеру при короле Людовике XIV, родился где-то в промежутке между 1610 и 1620 годами. Точная дата его появления на свет неизвестна.

В одном из документов, правда, указывается, что некий Шарль д’Артаньян уже был на военной службе в марте 1633 года. Никаких сомнений: речь идет о нашем герое. Но сколько же лет могло ему быть в это время? Двадцать или чуть больше двадцати. Тогда дата его рождения - где-то примерно 1613 год, с возможной ошибкой на два-три года в ту или иную сторону.

Поняв это, нам следует сразу перестать верить в те приписанные ему фантазией Александра Дюма живописные приключения, которые относятся к первой половине царствования короля Людовика XIII. Речь идет о событиях, связанных с любовью Анны Австрийской к очаровательному герцогу Бэкингему, о борьбе против ужасного кардинала де Ришелье, об осаде Ла-Рошели… Во времена, когда развертывались все эти события, Шарль де Батс был еще подростком, который если и сражался, то лишь с соседскими мальчишками.

Сегодня имя д’Артаньяна стало настоящей легендой. Так сколько же все-таки в этой легенде правды?

По мнению историков, Шарль де Батс де Кастельмор родился в самом сердце древней Гаскони, в замке Кастельмор, что располагался между городишками Тарб и Ош. Именно в Оше, кстати, ему установлен величественный памятник (в самом центре, на помпезной лестнице, выходящей на набережную), а во всех остальных окрестных населенных пунктах его считают национальным героем.

С другой стороны, уже известный нам де Куртиль и во многом зависевший от него по части фактов Александр Дюма, обращавшийся с географией так же легко, как и с историей, считали его уроженцем соседней с Гасконью области Беарн, где настоящий д’Артаньян на самом деле никогда и не был.

Для людей современных разобраться в этом почти невозможно, ибо Гасконь и Беарн - это что-то, находившееся очень давно где-то на юго-западе Франции. На самом деле это две разные исторические области. Гасконь в те времена была герцогством, а Беарн своей южной частью граничил с Испанией, а с остальных трех сторон - с Гасконью. Долгое время Беарн сохранял государственную независимость и был окончательно присоединен к Франции лишь в 1620 году. Шарль был одним из семи детей в семье Бертрана де Батс де Кастельмора и Франсуазы де Монтескью д’Артаньян.

Гордиться древностью рода Шарлю не приходилось. В «Мемуарах господина д’Артаньяна» по этому поводу сказано так:

«Я не стану вовсе забавляться здесь рассказами ни о своем рождении, ни о своей юности, потому что не нахожу, что мог бы о них сказать что-то, достойное отдельного рапорта».

Замком Кастельмор можно было назвать с очень большой натяжкой. На самом деле это был обычный сельский двухэтажный каменный дом с двумя полуразрушенными башенками. Некоторые авторы называют этот дом поместьем, хотя и этот термин в данном случае может применяться лишь при очень сильно развитом воображении.

Через окованную железом дверь можно было попасть в низкий зал, обставленный грубой деревянной мебелью и рядом кожаных кресел, а также украшенный тремя старыми картинами на стенах. Из этого зала шел ход в спальню, в которой стояли две кровати, два стола и три шкафа, заполненных старым бельем. На нижнем этаже также находились еще одна комната и просторная кухня, в которой имелись печь, старый буфет, железные крючья для огромного медного котла и длинные вертела наподобие тех, что держат в харчевнях. Наверх вела большая деревянная лестница. В верхнем зале стояли кушетка для отдыха, бильярд, четыре табурета и дюжина наполовину истертых кресел. Наверху имелись также кабинет и четыре спальни, в каждой из которых стояли две кровати с перинами и одеялами, стол, скамья и сундук. Со второго этажа можно было попасть в самую высокую башню замка.

Из имущества в замке имелись три старых аркебузы с кремневыми замками, семь мушкетов, две шпаги, оловянная посуда, шесть латунных подсвечников, два малых котла, один большой котел, три кастрюли, двадцать четыре скатерти и двенадцать пар бывших в употреблении льняных простыней. И, как это часто бывает и в наши дни, ни одной книги…

Согласно легенде, впрочем весьма похожей на правду, до Парижа наш герой добрался пешком. У него с собой был единственный адрес некоей харчевни, в которой любили собираться мушкетеры. Здесь, среди завсегдатаев, он рассчитывал встретить своих старших братьев, но этого не произошло. Однако в этой харчевне он случайно познакомился с одним гвардейцем из роты господина дез Эссара (в русском переводе Дюма эта фамилия дана как Дезэссар). Гвардеец этот был тоже бедным молодым гасконцем и мечтал перейти в роту мушкетеров. Звали его Исаак де Порто (де Куртиль, а вслед за ним и Александр Дюма превратили его в Портоса, и о нем мы еще расскажем).

В «Мемуарах господина д’Артаньяна» сказано:

«Тот из мушкетеров, к кому я подошел, звался Портос и оказался соседом моего отца, жившим от него в двух или трех лье».

В романе «Три мушкетера» Александр Дюма погрешил против истины, наградив Портоса перевязью, шитой золотом. На самом деле ею владел гвардеец кардинала Жилло. И вот Исаак де Порто как-то пригласил д’Артаньяна на прогулку. Д’Артаньян охотно принял приглашение, так как надеялся, что его новый друг поможет ему устроиться в Париже. Однако целью прогулки было совсем другое: Исаак де Порто решил проучить тщеславного щеголя Жилло и как бы случайно сорвать с него плащ. Для большего эффекта нужен был посторонний свидетель; на эту роль и был приглашен ничего не ведавший гасконский юноша, только что прибывший во французскую столицу.

Все закончилось, как и следовало ожидать, кровавой битвой, в которой д’Артаньян тяжело ранил одного гвардейца кардинала и спас от смерти своего приятеля.

друг д`Артаньяна

Альтернативные описания

Граф Де ля Фер

Мушкетер, наиболее пострадавший от миледи Винтер

Персонаж романа «Три мушкетера»

Знаменитая роль Смехова

Бывший муж леди Винтер из романа А. Дюма «Три мушкетера»

Модель «Хендэ»

Только с этим, одним из своих друзей, скрестил шпаги Д`Артаньян

Персонаж оперетты Г. А. Портнова «Друзья в переплете»

Отчим виконта де Бражелона

Граф среди мушкетеров

Его слугой был Гримо

Самый загадочный из мушкетеров

Граф де ля Фер как мушкетер

Смехов как мушкетер

Один из «Трех мушкетеров» А. Дюма

Персонаж романа французского писателя А. Дюма «Три мушкетера»

Граф железный

Старший из мушкетеров

Мушкетер, муж миледи

Граф де ла Фер

Первый муж Миледи

Мушкетер графских кровей

Мушкетер

Флегматичный мушкетер

Один из мушкетеров

Угрюмый мушкетер

Мушкетер, отец Рауля

Муж миледи Винтер

Благородный мушкетер

Граф де Ла Фер (лит.)

Мушкетер со слугой Гримо

Портос, Арамис

Мушкетер, пострадавший от Миледи

Друг Портоса и Арамиса

Самый загадочный мушкетер

Мушкетер с лицом Смехова

Мушкетер Смехова

Граф со шпагой

Графмушкетер

Бывший супруг Миледи

Гвардейская роль Смехова

Один из троих мушкетеров

Один из любимцев де Тревиля

Граф в плаще мушкетера

В его парке есть черный пруд

Отец виконта де Бражелона

Мушкетер Вениамина Смехова

Один из трех друзей д`Артаньяна

Титулованный мушкетер

Мушкетер с титулом

Титулованный друг д`Артаньяна

Супруг леди Винтер

Граф из мушкетеров

Друг Портоса

Хмурый мушкетер

Миледи любил, а потом убил

Титулованный друг Портоса

Граф, друг Портоса

Мушкетер из романа Дюма

Один из трех мушкетеров

Оливье де ла Фер

Мушкетер в рифму к Портосу

Кореш Арамиса

Кореш Арамиса и Портоса

Невеселый мушкетер

Мушкетерская роль Смехова

Персонаж романа А.Дюма "Три мушкетера"

Герой произведений А.Дюма

Кем были друзья д’Артаньяна

Верные товарищи д’Артаньяна так же реальны, как и их знаменитый компаньон. Не будь Дюма, историки-архивисты вряд ли занялись бы поиском этих, что и говорить, незаметных персонажей великой истории Франции XVII в. Ведь на то, чтобы отыскать следы их существования, понадобилось более 100 лет.

Да что там говорить – сам Дюма полагал, что всех троих не существовало. Их имена он, конечно, не выдумал – они взяты из того же источника, которым знаменитый романист пользовался при создании своей трилогии: «Мемуаров г-на д’Артаньяна», написанных плодовитым «мемуаристом» Гатьеном Куртилем де Сандра. Последний хорошо ориентировался в реалиях первой четверти – середины XVII столетия и, возможно, слышал имена все трех «мушкетеров» еще в бытность свою на службе короля.

У Куртиля это были не три друга, а три брата, которых д’Артаньян встречает в доме у г-на де Тревиля. Романист, а точнее команда его помощников и консультантов, подбиравших для писателя фактологический материал, не верили, что Атос, Портос и Арамис не выдумка Куртиля де Сандра.

Знаменитые мушкетеры: «Один за всех и все за одного!»

Однако уроженцы Беарна Атос, Портос и Арамис не просто жили – их странные фамилии были действительно их настоящими фамилиями. Недаром один из самых известных пересмешников той эпохи Жедеон Таллеман де Рео с иронией отмечал, что от имен беарнских мушкетеров «собаки дохнут».

Как известно, в своем вступлении к «Трем мушкетерам» автор ссылается на якобы найденную рукопись, озаглавленную «Воспоминания графа де ля Фера о некоторых событиях, происшедших во Франции к концу царствования короля Людовика XIII и в начале царствования короля Людовика XIV». Из дальнейшего повествования следует, что упомянутый граф и есть наш Атос. Подразумевалось, что граф де ля Фер, убивший свою жену (Миледи), мог скрыться от правосудия под серым плащом мушкетера. Сеньория ля Фер много раз фигурирует на страницах исторических хроник и генеалогических коллекций Франции. Некий сеньор Мило де ля Фер (умер около 1057 г.) был родоначальником известного феодального дома де Монлери. В XIII в. поместьем с таким названием владела дочь герцога Бретонского Иоланда; в первой четверти XIV в. де ля Фер из семьи Шатийонов породнился с Лотарингским герцогским домом; а в середине XVI в. среди прочих титулов Людовика I Горбатого, герцога де Конде (1530–1569), мы обнаруживаем сеньории Валери и ля Фер. Впрочем, к настоящему Атосу этот титул никакого отношения не имеет.

Деревушку Атос-Аспи и сегодня можно найти только на самой подробной карте Франции. Она расположена на правом берегу горной реки Олорон, между Совтер-де-Беарн и Ораасом. Когда-то здесь был замок – в нем наверняка и родился Атос. (К сожалению, замок не сохранился – сгорел в 1943 г.) В XVI столетии господский дом принадлежал капеллану Аршамбо де Силлегу. Его наследником был некий Жан д’Атос, сын Жаклин де Силлег, впоследствии ставший врачом короля Генриха II Наваррского. Семейства д’Атос и де Силлег постепенно «одворянивались», а заодно и богатели, подвизаясь в местной торговле. Вначале они получили титул «купец», затем «дворянин» и, наконец, стали «монсеньорами». Этот последний титул носил в 1597 г. Пейротон де Силлег д’Атос.

В начале XVI в. некто по имени Андриан де Силлег д’Атос, владелец Отвьеля и Казабера, женился на мадемуазель де Пейрэ, дочери «купца и присяжного заседателя» в Олороне и двоюродной сестре г-на де Тревиля. Да-да, того самого Тревиля (или Труавиля), капитана-лейтенанта королевских мушкетеров. От этого союза где-то между 1615 и 1620 гг. родился наш Атос. Его полное имя звучало так: Арман де Силлег д’Атос д’Отвьель. Троюродному племяннику капитана мушкетеров было грех не воспользоваться открывавшимися перспективами: около 1641 г. он вступает в роту де Тревиля.

В свидетельстве о его смерти, занесенном в регистрационные книги парижской церкви Сен-Сюльпис, сказано: «Препровождение к месту захоронения и погребения преставившегося Армана Атос Дотюбьеля, мушкетера королевской гвардии, найденного вблизи от рынка на Прэ-о-Клер». Формулировка этого лаконичного текста почти не оставляет сомнения, что бравый Атос умер вследствие тяжелого ранения, полученного на дуэли.

В парижском музее Карнавале выставлена как символ эпохи короткая сабля. Надпись гласит: «Принадлежала г-ну дю Валлону де Брасье де Пьерфону». Кем был данный господин – неизвестно, но точно не тем самым Портосом. Наш мессир Портос, точнее, Исаак де Порту, происходил из беарнской дворянской протестантской семьи. Его дед Авраам был распорядителем обедов (тогда это называлось «офицером кухни») при наваррском дворе – так что аппетит литературного Портоса, так сказать, имеет исторические корни. Его отец, также носивший имя Исаак, служил нотариусом при Беарнских Провинциальных штатах. Он женился на мадемуазель де Броссе и имел от нее дочь Сару. Овдовев, в 1612 г. сочетался вторым браком с Анной д’Аррак, дочерью Бертрана д’Аррака из Гана. Став богатым землевладельцем, отец нашего героя пользовался покровительством благородного сира Жака де Лафосса, королевского наместника в Беарне. В 1619 г. Исаак де Порту выкупил за 6 тысяч франков у Пьера де л’Эглиза сеньорию Кантор. В 1654 г. поместье было продано – на этот раз за 7 тысяч франков Франсуа д’Андуэну.

«Портос» был младшим из его троих детей. По сохранившимся записям историки знают дату и место его крещения – 2 февраля 1617 г. Следующий документально доказанный факт его биографии – вступление в гвардейский полк Дезэссара. А вот был ли Портос мушкетером – большой вопрос. Историкам, похоже, вообще мало что известно о начале его военной карьеры; гораздо больше сведений о его старшем брате, Жане де Порту.

Что касается Исаака де Порту, то он досрочно вышел в отставку и уехал в Гасконь. Возможно, это было следствие полученных на войне ранений. В 50-х гг. он занимал незаметную должность хранителя боеприпасов гвардии в крепости Наварранс: эту должность обычно давали недееспособным военным. Портос был женат – к сожалению, мы не знаем имени его жены.

Герой Александра Дюма погиб под тяжестью огромной скалы в Бель-Иле, что в Бретани. Реальный Портос умер менее помпезно – 13 июля 1712 г. в По от апоплексического удара в возрасте 95 лет. Его второй сын, Жан де Порту, стал военным моряком. Еще несколько поколений потомков Портоса верно служили Франции на военной и административной ниве. Его правнучка Элизабет де Порту в апреле 1761 г. вышла замуж за шевалье Антуана де Сегюра, ставшего позже губернатором Советерра. Несостоявшийся барон дю Валлон был бы доволен: его семья породнилась со старинными французскими дворянскими родами.

Сельское поместье Портоса в Ланне находится неподалеку от долины Баретту, в которой находится аббатство Арамис, светским аббатом которого был третий из наших мушкетеров. В расположенной рядом деревеньке Арамис и сегодня живет всего несколько сот человек. Дюма делает ловкого Арамиса, шевалье д’Эрбле, полуаббатом-полумушкетером, одновременно участвующим и в интригах и в военных действиях, епископом Ванна, генералом ордена иезуитов и, наконец, испанским грандом, герцогом Аламедой…

Анри д’Арамис родился около 1620 г. Он принадлежал к старинному беарнскому роду – наверное, самому дворянскому из всех трех (точнее четырех, учитывая не вполне чистое дворянское происхождение самого д’Артаньяна). В 1381 г. граф Гастон-Феб де Фуа пожаловал Жану д’Арамису одноименное аббатство, которое стало наследственной собственностью рода. Во время религиозных войн Арамисы участвовали во всех схватках в Нижней Наварре. Некий капитан гугенотов Пьер д’Арамис заслужил в этих стычках репутацию бретера. Он был женат на Луизе де Согюи, от которой имел трех детей: Феба, Марию, вышедшую замуж за Жана де Пейрэ и ставшей, таким образом, матерью будущего графа де Тревиля (опять все сходится на бравом капитане), и Шарля, женившегося на Катрин де Раг. После смерти старшего брата Шарль стал главой рода. Он-то и был отцом Анри.

Будучи двоюродным братом капитана мушкетеров, Арамис в 1640 г. вступил в его роту. Десять лет спустя мы встречаем его в родных краях, где он в феврале 1650 г. женится на Жанне де Беарн-Бонасс. В апреле 1654 г., намереваясь вернуться в Париж, он составляет завещание. Через два года он опять приезжает в Беарн, где через 18 лет и умирает.

Французский историк Птифис не исключает, что д’Артаньян мог быть знаком с Атосом, Портосом и Арамисом, ведь беарнцы и гасконцы образовывали в Париже небольшие закрытые землячества.

(По материалам сайта http://www.utro.ru)

Из книги Вслед за героями книг автора Бродский Борис Ионович

Погода в день приезда д’Артаньяна Д’Артаньян решил не искушать насмешливых парижан необычной мастью своего оранжевого коня. Продав его у ворот города, он вступил в Париж пешком, неся под мышкой свой узелок. Д’Артаньян бродил по улицам до тех пор, пока ему не удалось

Из книги Я лечил Сталина: из секретных архивов СССР автора Чазов Евгений Иванович

Краснохолмские соборы были красивы. «Были» потому, что в настоящее время они почти разрушены Другой собор - Троицкий. Еще в 1575 году на холме была, кроме Преображенской, церковь Живоначальной Троицы, она была сожжена во времена литовского разорения, охватившего многие

Из книги Блокадная этика. Представления о морали в Ленинграде в 1941 -1942 гг. автора Яров Сергей Викторович

Друзья 1 Отношения друзей неизбежно менялись во время блокады. Связь между разрушением дружеских уз и усилением голода не всегда являлась прямой. Многое зависело от степени близости людей, их характеров и настроений.«…Выстрелов не слышно. Воспользовалась… чтобы

Из книги Повседневная жизнь дворянства пушкинской поры. Этикет автора Лаврентьева Елена Владимировна

Глава III. «Славное было время! Были явные поцелуи, были и тайные»{1} Сохранились многочисленные свидетельства о том, как приветствовали друг друга хозяева и гости, приглашенные на обед, ужин, вечер или бал.«Теперь я хочу рассказать, каким образом приветствуют друг друга

Из книги Великие тайны цивилизаций. 100 историй о загадках цивилизаций автора Мансурова Татьяна

По следам д’Артаньяна Помните, как в детстве мы зачитывались приключениями отважных мушкетеров? Кто из мальчишек не мечтал оказаться на месте бесстрашного и предприимчивого д’Артаньяна, сражаться с гвардейцами кардинала, спасать честь королевы и постоянно бросать

Из книги На пути к победе автора Мартиросян Арсен Беникович

Миф № 6. Немецкие танкисты были лучше, они были асами, а советские танкисты проигрывали им в ратном искусстве Начнём с простого. Едва только откроем словарь иностранных слов, так сразу же узнаем, что «ас» - слово не русское. В буквальном переводе с французского языка

Из книги Дневники Берии - не фальшивка! Новые доказательства автора Кремлев Сергей

Тема VII Почему дневники Берии были переданы Кремлёву так, как они были переданы Этой темой я полностью обязан статье профессора Козлова. Не появись она в печати, вряд ли я бы задумался над вопросом так, как я задумался над ним после знакомства со статьёй, и вряд ли бы понял

Из книги Другая история Руси. От Европы до Монголии [= Забытая история Руси] автора Калюжный Дмитрий Витальевич

Друзья-враги Лаврентьевский список сообщает о татарах: «Того же лета 6745 (1237), на зиму пришли от восточьные страны на Рязаньскую землю, лесом, безбожнии Татари (вместо Татарове), и почали воевати Рязаньскую землю и пленили ее до Проньска. Попленили всю Рязань и пожгли, и

Из книги МИД. Министры иностранных дел. Тайная дипломатия Кремля автора Млечин Леонид Михайлович

КАКИЕ УЖ ТУТ ДРУЗЬЯ! В октябре 1951 года был арестован Лев Романович Шейнин, широко известный своими детективными рассказами. Юристы больше знали его как начальника следственной части прокуратуры Союза ССР. Арестовали Шейнина как «еврейского националиста», но следователи«Друзья» СССР Впервые могущественное правительство орошает за границей не правую, благомыслящую, а левую и крайне левую печать. Симпатии народных масс к величайшей революции очень искусно канализируются и отводятся на мельницу советской бюрократии. «Сочувствующая»

Из книги НАКАНУНЕ. 23 АВГУСТА 1939 г. автора Мартиросян Арсен Беникович

Сталин и Молотов были недовольны тем, что в целях предотвращения дальнейшей германской агрессии, в чем они не были заинтересованы, Литвинов проявил в марте 1939 г. миролюбивую инициативу по созыву международной конференции представителей Великобритании, Франции, СССР,

Из книги Это было навсегда, пока не кончилось. Последнее советское поколение автора Юрчак Алексей

Инна и ее друзья Инна (1958 года рождения) окончила школу в 1975 году и поступила на исторический факультет Ленинградского университета. В этот момент ее отношение к жизни поменялось. Инна вспоминает: Когда я училась в школе, все, естественно, казалось предельно ясным… В

Из книги Армия Петра I автора Бородулин Александр Леонидович

Глава 11. «Чтобы ружья были чисты, тесаки были востры» (БЫТ И ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ АРМИИ ПЕТРА I)Медицинское дело в армии было поставлено плохо, это сказывалось на лечении раненых и предупреждении инфекционных заболеваний, в то время как концентрация войск приводила к

Из книги Зову живых: Повесть о Михаиле Петрашевском автора Кокин Лев Михайлович

Друзья любезные Государь вернулся в Петербург в воскресенье, а Липранди, еще до этого получивший приказание в первую же пятницу по возвращении государя арестовать общество Петрашевского, в понедельник сказался больным. Однако на другой день его сиятельство министр

Памятник генералу д"Артаньяну в Маастрихте.

Атосу, самому старшему, умудренному опытом и таинственному из четверых героев романа, дал имя человек, проживший всего 28 лет и погибший, как истинный мушкетер, со шпагой в руке. Прототипом Атоса является мушкетёр Арман де Силлег д’Атос д’Отевьель (Дотюбьель), родившийся в коммуне Атос-Аспис близ испанской границы. По иронии судьбы, родителями прототипа высокородного графа де ля Фер – Атоса не были потомственные дворяне. Его отец происходил из купеческого рода, получившего дворянство, а мать, хоть и приходилась двоюродной сестрой капитан-лейтенанту королевских мушкетеров гасконцу де Тревилю, была дочерью буржуа – уважаемого торговца и выборного присяжного заседателя. Подлинный Атос смолоду служил в армии, однако счастье улыбнулось ему только в 1641 г., когда он смог пробиться в ряды элиты королевской гвардии – стал рядовым роты мушкетеров. Вероятно, не последнюю роль здесь сыграли родственные связи: де Тревиль, как-никак, был троюродным дядей реального Атоса. Впрочем, кого попало в личную охрану короля не брали даже при наличии «мохнатой гасконской лапы»: молодой человек слыл храбрецом, хорошим солдатом и носил мушкетерский плащ вполне заслуженно.
22 декабря 1643 г. близ парижского рынка Прэ-о-Клер произошла роковая для Атоса схватка между королевскими мушкетерами и гвардейцами кардинала, или вернее, мушкетерами гвардейской роты кардинала, созданной по образу и подобию королевской. Парижан подобными историями было не удивить: молодые дворяне, служившие в гвардейских частях, считали чем-то вроде правил хорошего тона отстаивать престиж своего полка в спонтанных лихих потасовках. «Рапиры королевских солдат покидали ножны по любому поводу. Каждый год некоторая часть воинственной молодежи, подхватив болезнь «долга чести», погибала во цвете лет после такого рода встреч», - пишет французский историк Жан-Кристиан Птифис, автор книги «Истинный д’Артаньян». Главный министр Франции кардинал Ришелье, имевший в те годы почти неограниченную полноту власти, попытался решительными мерами запретить дуэли. Однако на деле это сделало «поединки чести» только более ожесточенными: секунданты, следившие за соблюдением дуэльного кодекса, отныне превращались в нежелательных свидетелей и отпали за ненадобностью. Кроме того, между некоторыми родами оружия, как, например, между ближними телохранителями соперничавших за главенство в государстве короля Людовика XIII и кардинала Ришелье, легла настоящая ненависть, взошедшая на крови многочисленных жертв с обеих сторон. Результатом становились новые и новые стычки, по характеру напоминавшие, скорее, драки в салунах Дикого Запада или более знакомые отечественному читателю «криминальные разборки». Впрочем, даже в подобного рода столкновениях существовали своего рода правила, во всяком случае нечто подобное описывает в своих мемуарах видный военный деятель эпохи Людовика XIII Франсуа де Бассомпьер. Так, например, считалось неблагородным добивать прекратившего сопротивление раненого противника, первым применять огнестрельное оружие, нападать группой на одиночного противника (на двоих – уже можно!), в случае «стрелки» с заранее условленным числом участников приводить дополнительных бойцов и т.д. Как и все правила, установленные, чтобы предать взаимному убийству людей «благородный» характер, они регулярно нарушались обеими сторонами.
Стычка у Прэ-о-Клер носила именно такой безжалостный и бесчестный характер. На сей раз «не по понятиям» повели себя гвардейцы Ришелье, всемером подкараулившие одного из лучших бойцов среди королевских мушкетеров – Шарля д’Артаньяна (того самого!), направлявшегося куда-то по своим делам. Первый биограф д’Артаньяна Гасьен де Куртиль де Сандра полагает, что люди кардинала поступили еще подлее, послав вместо себя наемных убийц. Опытный рубака, д’Артаньян оказал отчаянное сопротивление, однако ему пришлось бы несладко, если бы в это время в одном из питейных заведений поблизости не развлекались Атос и его товарищи. Сакраментальная формулировка: «Пацаны, наших бьют!» существовала и в XVII в., хотя, вероятно, звучала она тогда несколько иначе. Мушкетеры, предупрежденные ночным сторожем, случайным свидетелем потасовки, яростно бросились на помощь. Большинство нападавших были убиты или тяжело ранены на месте, остальные обратились в бегство. В схватке получил смертельную рану и один мушкетер – наш Атос. Он был похоронен на кладбище парижской церкви Сен-Сюльпис, в регистрационных книгах которой сохранилась запись о «препровождении к месту захоронения и погребении преставившегося Армана Атоса Дотюбьеля, мушкетера королевской гвардии». Существует история, согласно которой д’Артаньян когда-то спас жизнь Атосу во время одной из уличных схваток, и Атос сполна вернул ему долг чести, отдав свою за спасение д’Артаньяна.
Считается, что Александр Дюма наделил каждого из своих мушкетеров чертами кого-то из близких ему людей. Так вот, в Атосе – графе де ла Фер из романа современники опознали первого соавтора и наставника Дюма, литератора Адольфа Левена, по происхождению действительно шведского графа. Сдержанный и холодноватый в общении, подобно Атосу, Левен был для Дюма надежным и преданным другом, воспитателем его сына. Добавим, что при этом Левен был известен в кругах парижской богемы как большой любитель выпить – еще одна черта знаменитого мушкетера.
Прототип добродушного обжоры и наивного силача Портоса, старый вояка Исаак де Порто, происходил из рода беарнских дворян-протестантов. Бытует мнение, что его дед Авраам Порто, поставщик птицы ко двору короля Генриха Наваррского, заслуживший придворный титул «офицера кухни», был принявшим протестантизм евреем и бежал в либеральную Наварру из католической Португалии, где на его братьев по вере и по крови происходили жестокие гонения. В частности, такой версии придерживался израильский писатель Даниил Клугер (кстати, выходец из Крыма), посвятивший Портосу приключенческий роман «Мушкетер». Родившийся, вероятно, в 1617 г., в поместье Ланне в долине реки Вер, Исаак де Порто был в семье младшим из троих сыновей. Следовательно, он имел менее всего шансов рассчитывать на наследство. Карьера военного являлась для него самой близкой «дорогой в свет», и он ступил на нее в шестнадцати- или семнадцатилетнем возрасте. В 1642 г. он фигурирует в реестре чинов полка Французской гвардии Военного дома короля как гвардеец роты капитана Александра дез Эссара, той самой, в которой, согласно фабуле «Трех мушкетеров» начинал службу д’Артаньян.
Относительно перевода подлинного Портоса в ряды королевских мушкетеров существуют различные мнения. Жан-Кристиан Птифис, автор книги «Истинный д’Артаньян», считает, что «о его вступлении в мушкетеры ничего не известно, и можно задать себе вопрос, вступал ли он вообще в эту роту». Тем не менее, гвардейцы дез Эссара традиционно поддерживали с мушкетерами приятельские отношения, и это подразделение рассматривалось как источник потенциальных кандидатов в ближние телохранители короля.
Исаак де Порто много и храбро воевал. В частности, он был участником знаменитого сражения при Рокруа 1643 г., в котором принц Конде нанес поражение испанцам. Разумеется, там он дрался в рядах полка Французской гвардии, т.к. мушкетеры в этой кампании не участвовали. Полученные им в сражениях раны давали себя знать, и он вынужден был покинуть активную службу и блестящий Париж. Вернувшись на родину, прототип Портоса после 1650 г. занимал гарнизонную должность хранителя боеприпасов гвардии в крепости Наварранс и продолжал служить Франции. То обстоятельство, что подобные посты обычно занимали проверенные, но утратившие годность к строевой службе по состоянию здоровья офицеры косвенно свидетельствует и о боевых заслугах потомка безвестного португальского еврея, и о тяжелых последствиях полученных им ранений. Впоследствии он также исполнял обязанности секретаря провинциальных штатов (парламента) в Беарне: в отличие от своего литературного прототипа, Исаак де Порто был неплохо образован. Прожив долгую и честную жизнь, реальный Портос скончался в уже начале XVIII в., оставив на своей малой родине скромную память заслуженного ветерана и хорошего человека. Его надгробие в часовне Сен-Сакреман церкви Св.Мартина в южнофранцузском городе По сохранилось по сей день. В образе Портоса Александр Дюма с легкой иронией и подлинным уважением вывел многие черты своего отца, боевого генерала эпохи Наполеоновских войн, прославившегося не только большой физической силой и военными подвигами, но также щепетильным отношением к вопросам чести и веселым нравом.
Утонченный щеголь Арамис, которого равно занимали вопросы богословия и моды, был написан Александром Дюма с реально существовавшего мушкетера Анри д’Арамица. Также уроженец Беарна, он принадлежал к старинному дворянскому роду, поддерживавшему гугенотов. Его дед прославился во время религиозных войн во Франции, отважно сражаясь против короля и католиков, и был произведен в капитаны. Однако отец реального Арамиса, Шарль д’Арамиц, «завязал» с мятежными и протестантскими традициями семьи, приехал в Париж, принял католицизм и поступил на службу в роту королевских мушкетеров. Он дослужился до чина «маршала де лож», звучащего для иностранного читателя очень громко, однако, соответствовавшего всего лишь армейскому сержанту. Так что родившийся около 1620 г. и выросший в семье мушкетера, Анри был, можно сказать, наследственным телохранителем короля. Набожность этого персонажа отнюдь не является вымышленной чертой. Подобно многим новообращенным, отец Арамиса был ревностным католиком и после увольнения из гвардии избрал стезю церковного служения, став светским аббатом (управляющим делами аббатства, не имевшим духовного звания) в беарнском аббатстве Арамиц. Юный Анри был воспитан в католическом духе, и, насколько известно, действительно смолоду увлекался вопросами богословия и религиозной философии. Впрочем, не с меньшим рвением овладевал он фехтованием, верховой ездой и тому подобными рыцарскими искусствами, и к двадцати годам уже считался у себя на малой родине мастером клинка.
В 1640 или 1641 г. капитан-лейтенант мушкетеров де Тревиль, стремившийся укомплектовать свою роту земляками-гасконцами и беарнцами, связанными с ним и друг с другом родственными или соседскими узами, пригласил приходившегося ему кузеном молодого Анри д’Арамица на службу. В гвардии прототип Арамиса прослужил, вероятно, около семи или восьми лет, после чего вернулся на родину, женился на девице Жанне Беарн-Боннас из хорошего дворянского семейства и стал отцом троих детей. После смерти своего отца он вступил в сан светского аббата аббатства Арамиц и занимал его всю оставшуюся жизнь.
Неизвестно, насколько увлекали реального Арамиса вопросы изменчивой моды и изящной словесности, равно как и политика, однако к вопросам чести он относился крайне щепетильно. Известно, что в апреле 1654 г. он вновь отправился в Париж, чтобы «защитить свое доброе имя», вероятно, от придворных клеветников. Тогда, не будучи уверен, что вернется живым, он составил по этому поводу завещание. Однако, по-видимому, удача способствовала ему, и через два года он вернулся в Беарн и вновь предался служению светского аббата и мирным обязанностям мужа и отца. Скончался Анри д’Арамиц в 1674 г. в окружении любящей семьи и многочисленных друзей.
Александр Дюма наделил литературного Арамиса некоторыми чертами своего деда, образованного аристократа, известного модника и женолюба. В отличие от безупречно благородного Атоса и добродушного Портоса, Арамис предстает в цикле романов о «великолепной четверке» весьма противоречивым персонажем, не чуждым интриг и коварства. Возможно, писатель так и не смог простить деду незаконнорожденного статуса своего отца, сына темнокожей красотки-горничной с Гаити.
И, конечно же, отдельного рассказа заслуживает блистательный и отважный д’Артаньян, самый молодой из четверки, сделавший, как и его исторический прототип, головокружительную карьеру на поле чести и при королевском дворе. Жизнь и подвиги реального Шарля Ожье де Бац де Кастельмор (позднее д’Артаньян) известны нам не только по сохранившимся историческим документам, но и по увидевшему свет в 1700 г. биографическому роману «Мемуары д’Артаньяна» французского новеллиста Гасьена де Куртиль де Сандра.
Подлинный д’Артаньян родился в 1611 г. в замке Кастельмор в Гаскони. Происхождение будущего мушкетера было в эпоху верховенства дворянских титулов более чем сомнительным: его дед был мещанином, присвоившим себе дворянство после женитьбы на дворянке. Учитывая, что аристократические титулы во Французском королевстве не передавались по женской линии, можно сказать, что наш герой был самозваным дворянином, или не был дворянином вообще. Именно потому с юных лет он должен был научиться защищать свое место под солнцем со шпагой в руках, компенсируя безрассудной храбростью и гордым нравом недостаток «голубой крови». Около 1630 г. молодой человек отправился покорять Париж, где был принят на службу кадетом (рядовым-дворянином) в полк Французской гвардии, в уже упоминавшуюся выше роту капитана дез Эссара. В память о военных заслугах его отца король Людовик XIII повелел юному гвардейцу именоваться дворянской фамилией его матери д’Артаньян, происходившей из обедневшей ветви старинного графского рода. В 1632 г. отцовские военные заслуги оказали кадету д’Артаньяну еще одну услугу: боевой товарищ отца, капитан-лейтенант мушкетеров де Тревиль, посодействовал его переводу в свою роту. Вся последующая военная карьера д’Артаньяна была так или иначе связана с мушкетерами короля, и именно их он вел в бой много лет спустя, когда у стен Маастрихта его сразила роковая пуля…
Подлинный д’Артаньян, будучи, несомненно, храбрым и исполнительным солдатом, тем не менее, обладал и рядом менее рыцарственных талантов, позволивших его звезде ярко засиять среди современников. В частности, хитрый и практичный гасконец умел ловко выбирать себе покровителей и всегда оказываться на стороне победителя. Несмотря на участие в десятках отчаянных уличных схваток с гвардейцами кардинала, он отнюдь не был безупречно предан королю, а хорошо понимал, на чьей стороне сила. Реальный д’Артаньян был одним из немногих мушкетеров, сумевших снискать покровительство всесильного кардинала Мазарини, главного министра Франции. В результате, когда последний в 1646 г. под столь знакомым отечественному читателю предлогом «сокращения военных расходов» распустил роту королевских мушкетеров, роскошные голубые плащи которых явно мозолили глаза его преосвященству, д’Артаньян отнюдь не попал в опалу. Долгие годы он выполнял при Мазарини обязанности доверенного лица и личного курьера, успешно совмещая с ними службу новому восходящему солнцу Франции – молодому королю Людовику XIV. Преданность смекалистого, готового на все ради исполнения воли своего повелителя и умевшего держать язык за зубами офицера была щедро отмечена чинами, и в 1655 г. он был произведен в капитаны Французской гвардии. Вскоре д’Артаньян стал именовать себя графом, хотя официально этот «самозахват» титула был одобрен королем только после его смерти. Впрочем, дерзкий гасконец мало считался с мнением света и всегда был готов отстаивать свои подлинные или мнимые заслуги на дуэли.
Преданность мушкетерскому братству вновь привела его в роту королевских мушкетеров, воссозданную в 1657 г. (по другим данным – в 1655 г.), где он получил чин лейтенанта, т.е. заместителя фактического командира. Относительно получения д’Артаньяном чина капитан-лейтенанта у историков существуют различные мнения – называют и 1658, и 1667 г. Однако, учитывая, что новый капитан-лейтенант мушкетеров племянник Мазарини герцог Неверский мало внимания уделял делам службы, д’Артаньян был подлинным командиром этой элитной роты. Ее слава и престиж под его надежной рукой засияли еще ярче.
К началу 1660-х гг. произошло значительное увеличение штатов роты - до 250 человек (в военное время ее численность превышала 300 бойцов), были введены и новые офицерские чины: сублейтенант (младший лейтенант) и ансэнь (кандидат-офицер). Для простоты управления подразделением д’Артаньян разделил его на четыре «бригады» (взвода), каждый во главе с бригадиром. Каждую «бригаду», в свою очередь, составляли четыре отделения, каждое под началом суббригадира. Одновременно с ростом штатов рота приобрела новую функцию – военно-учебную. Если ранее в мушкетеры, за редким исключением (например, Арамиц), принимались люди, уже имевшие солидный опыт военной службы, то теперь молодые дворяне из родовитых семей Франции и других европейских стран имели шанс начать свою солдатскую карьеру службой в мушкетерской роте. Постигнув в ней в течение нескольких лет искусство теории и практики военного дела, они имели возможность перевестись в армейские кавалерийские или драгунские полки в чине лейтенантов, а нередко – и капитанов. В то же время костяк мушкетеров, постоянно остававшийся в роте в качестве примера и наставников для молодежи, составляли полсотни испытанных вояк из ее прежнего, еще до роспуска в 1646 г., состава. Они почтительно именовались «стариками», хотя большинству этих «стариков» было меньше сорока лет. Именно из их числа назначались «маршалы-де лож», бригадиры и суббригадиры, в то время, как офицерские должности в основном занимали придворные. Король Людовик XIV даровал роте почетные символы – знамя пехотного образца и кавалерийский штандарт (таким образом, подчеркивалась ее двойное назначение: пешее и конное), а также военную музыку – в разное время она состояла из трубача, флейтиста, 5-6 барабанщиков и 3-4 гобоистов в различных комбинациях. Символом роты, запечатленным на ее флагах, стала пылающая граната, летящая из мортиры на город, и девиз: «Quo ruit et lethum» («Где упадет, там смерть»). Можно предположить, что подобная аллегория была связана с беспримерной отвагой мушкетеров при взятии городов. Мушкетеры обзавелись собственной благоустроенной казармой – так называемым «Отелем мушкетеров» на улице Бак в Сен-Жерменском поместье Парижа. Впрочем, многие чины роты предпочитали продолжать нанимать «вольные» квартиры, а в казармы являлись только на время службы. Обросла рота и разного рода нестроевыми чинами - казначеем, священником, врачом, аптекарем, шорником, оружейником и т.д.
1660 г. стал знаменательным годом в истории королевских мушкетеров. Произошло событие, которое ранее показалось бы каждому из них абсурдом: их непримиримые соперники, гвардейцы кардинала, внезапно превратились в… мушкетеров короля! По случаю бракосочетания Людовика XIV, кардинал Мазарини «подарил» ему мушкетерскую роту своей гвардии, ставшую 2-й ротой мушкетеров Военного дома короля (переформирование по штатам 1-й роты закончено к 1665 г.). Завсегдатаям уличных схваток пришлось забыть о давней вражде, принимая вчерашних недругов как товарищей по оружию. Однако соперничество между обеими ротами продолжалось, приняв несколько другие формы. Мушкетеры 2-й роты, сохранили опеку могущественного Мазарини и, кроме того, пользовались покровительством влиятельного главного королевского интенданта Жана-Батиста Кольбера, брат которого был их капитан-лейтенантом. Они тяготились презрительным прозвищем «малых мушкетеров» (Petites Mousquetaires) в сравнении с «большими», или даже «великими» мушкетерами (Grandes Mousquetaires) 1-й роты. Многие из «малых» принадлежали к богатым дворянским фамилиям старой Франции, и они подчеркивали свое превосходство над «стариками», бедными выходцами из Гаскони и Беарна, роскошным платьем, дорогим оружием и чистокровными верховыми лошадьми. Огромные вороные кони 2-й роты мушкетеров, закупленные для них в 1663 г. очень экономным в остальных случаях Мазарини, составляли ее особую гордость и принесли ей новое прозвище, постепенно ставшее названием – «черные мушкетеры» (Mousquetaires noires). «Войну кружев», в отличие от уличной «войны шпаг», новые мушкетеры выиграли вчистую. Гасконцы пытались отвечать ударом на удар, с присущей им изобретательностью создавая импровизированные туалеты в стиле пресловутой перевязи Портоса. С военной точки зрения «удвоение» мушкетерских рот привело к созданию мушкетерского эскадрона, в который отныне сводились обе роты при действиях в конном строю.
В 1661 г. д’Артаньян получил довольно скандальную известность своей неприглядной ролью в аресте министра финансов Николя Фуке, которого мстительный и капризный монарх приревновал к его роскоши и богатству. Тогда бравый лейтенант мушкетеров с сорока своими вооруженными до зубов подчиненными едва не упустил немолодого штатского человека и сумел схватить его только после отчаянной погони по улицам Нанта. Мушкетеры 1-й роты впервые стали предметом злых шуток и едких насмешек неистощимых на иронию французов… Изменчивая Фортуна не всегда сопутствовала д’Артаньяну и на административном поприще. За заслуги в сражениях против испанцев, у которых Людовик XIV оспаривал южнонидерландские земли, король в 1667 г. назначил новопроизведенного капитан-лейтенанта своих мушкетеров и самопровозглашенного графа д’Артаньян губернатором города Лилль, известного не только своими первоклассными тканями, но и вольнолюбием жителей. Найти общий язык с «заносчивыми простолюдинами» из хорошо сплоченных цехов лилльских ткачей д’Артаньяну-губернатору так и не удалось, а все попытки управлять «железной рукой» встречали единодушное и упрямое сопротивление горожан. Подчиненные офицеры гарнизона, тяготившиеся авторитарным стилем командования д’Артаньяна, отчаянно интриговали, чтобы «свалить» непопулярного губернатора и втихаря смеялись над его гасконским акцентом и солдатской привычкой браниться, прозвав «господин Черт Побери». Незадачливый мушкетер был, наверное, несказанно рад, когда в 1672 г. разразилась Франко-голландская война, и ему было позволено «бросить проклятое губернаторство» (как говаривал иной литературный персонаж – Санчо Панса). Из рук короля он получил свой последний воинский чин – звание «полевого маршала», что примерно соответствовало современному генерал-майору. Вместе со своими бесстрашными мушкетерами, сопровождавшими короля на театре боевых действий, д’Артаньян в последний раз окунулся в заставлявший кипеть охладевшую кровь немолодого воина водоворот походов и сражений… Увы, ненадолго. 25 июня 1673 г. под стенами осажденного Маастрихта по приказу одного из «придворных» полководцев, английского герцога Монмута (по другим данным, молодой герцог был здесь не при чем и честно вел людей в бой, а приказ отдал генерал от инфантерии де Монброн) французские гвардейцы предприняли безрассудный маневр и заняли покинутый голландцами равелин (предпольное укрепление), находившийся прямо между двух ключевых крепостных бастионов. Разумеется, при попытке восстанавливать разрушенные валы французские солдаты были обнаружены, попали под убийственный обстрел с городских укреплений, а защитники Маастрихта большими силами пошли на вылазку. Потеряв множество людей, французы были выбиты из равелина. Д’Артаньян ранее категорически противился этому плану: «Вы рискуете тем, что множество народу погибнет ни за что». Но, увидев отступление своих, старый воин не выдержал позора и бросился вперед, увлекая за собой боевой отряд своей мушкетерской роты и гренадеров Пикардийского полка. Их пример воодушевил дрогнувших гвардейцев, и они вновь устремились на врага. Закипело жестокое сражение, в котором голландцы были отброшены обратно в город, но при этом погибли 27 мушкетеров, а почти все остальные были переранены. Всего этот бой стоил французам более 450 человек убитыми и ранеными. Д’Артаньяна нашли простертым на окровавленной земле среди тел его погибших солдат. Мушкетная пуля, попавшая ему в голову, прервала эту бурную и исполненную приключений жизнь…
Французская армия искренне оплакивала смерть испытанного генерала. Д’Артаньян умел понимать нужды простых солдат, по мере сил заботился о своих подчиненных и был любим ими. Один из его офицеров сказал позднее: «Лучшего француза трудно найти!» Король же проводил своего верного паладина посмертным словом иного рода: «Я потерял д’Артаньяна, которому в высшей степени доверял и который годился для любой службы». Тело старого воина было предано земле на кладбище небольшой церкви Св. Петра и Павла близ городской стены, к которой он так стремился в своем последнем бою. Сейчас там возвышается бронзовый памятник, запечатлевший сурового офицера в боевых доспехах, властным движением взявшегося за эфес тяжелой шпаги – подлинного д’Артаньяна, а не его литературный прототип, обессмертивший это имя.
После д’Артаньяна остались вдова, Анна Шарлотта Кристина урожденная де Шанлеси, знатная шаролезская дворянка, с которой он прожил 14 лет, и два сына, оба носившие имя Луи и сделавшие впоследствии славную карьеру военных.
«Не исключено, что д"Артаньян был знаком с Атосом, Портосом и Арамисом…, - писал биограф этого выдающегося человека Жан-Кристиан Птифис. - Однако в отличие от того, что написано в романе, их совместные приключения длились недолго; возможно, им хватило времени лишь на то, чтобы нанести тут и там пару хороших ударов шпагой да поразвлекаться в веселых компаниях в кабаках «Юдоли плача» и трактирах возле рынка в Сен-Жерменском предместье». Так или иначе, Атос, Портос, Арамис и д’Артаньян навсегда стали для многих наших соотечественников собирательным образом веселой и отважной Франции, и их запомнят именно так: шагающими плечом к плечу, едущими стремя к стремени или сражающимися спиной к спине. «Один за всех, и все за одного!
__________________________________________________________________________Михаил Кожемякин

Л И Т Е Р А Т У Р А:
1. Ж.-К.Птифис. Истинный д"Артаньян. М., 2004.
2. И.А.Голыженков. Роты мушкетеров Мэзон дю Руа. Библиотека ВИК №30, М., 1989.
3. Е.В.Глаголева. Повседневная жизнь королевских мушкетеров, М., 2008.
4. G. F.Hall. D’Artagnan, the ultimate musketeer. Houghton Mifflin Cie, 1964.
5. J.-C.Petitfils . Louis XIV. Editions Perrin, 2002.
6. K.Maund, P.Nanson. The four musketeers. Editions Tempus, 2005.
7. M. D. Mac Carthy. Soldats du Roi: les armées de l"ancien régime XVIIe et XVIIIe siècles: 1610-1789. Les Collections Historiques du Musée de l"Armée. Tome 4, 1984.
8. Ю. Каштанов. Мушкетеры XVII века.