Азовское сидение Казаки в Азове не только отбили наступление соседей, но и сами, обретя столь удобную базу, организовали набег. Турки утверждали, что в 1638 г. в Черное море выплеснулась тысяча челнов. Конечно, это преувеничение, в таком случае экипажи составили бы не менее

Азовское осадное сидение - пятилетняя оборону крепости Азов казаками в 17 веке, с 1637 по 1642 годы. Весной 1637 года 4500 армия казаков захватила крепость. Они действовали самостоятельно и после взятия крепости просили Михаила Романов включить Азов в состав России. Этого не было сделано, поскольку подобный шаг вел к войне с Османской Империей. Этого было допустить нельзя, поскольку Россия была втянут в конфликты на западной границе государства, а также еще только приходила в себя после разрухи Смутного времени. В результате после 5 лет обороны, известной как Азовское сидение, крепость вернулась в состав Османской Империи.

Крепость Азов в 17 веке

Азов занимал выгодное географическое положение в устье Дона. В разные эпохи город был греческим, русским (Тмутараканского княжества), золотоордынским, генуэзским. С 1471 году крепость принадлежала Турции. Азов был важным рубежом выхода из Дона в Черное море, поэтому многие конфликты тех лет развивались вокруг крепости.

К 1637 году цитадель крепости состояла из трёх линий каменных стен (до 6 м толщиной), 11 башен и вымощенного камнем рва (глубина - 4 метра, ширина -8 метров). Непосредственно в устье Дона возвели «особые» башни-каланчи по обоим берегам реки. Между ними натягивались цепи, которые корабли преодолеть не могли. Выход в море простреливался пушками с этих башен. В самой же крепости к 1637 году имелось более двухсот орудий. Постоянный гарнизон Азова состоял из 4 тысяч солдат.

Азов был одним из крупных центров работорговли. Сюда постоянно свозили тысячи пленников, захваченных турками и татарами в русских землях. Отсюда их отправляли в рабство в Османскую империю; здесь их продавали арабским и персидским купцам.

Взятие крепости казаками

Казаки не раз нападали на Азов, опустошая его предместья, но самой крепости взять не могли. В 1625 и 1634 годах им удавалось врываться и за крепостные стены; в первом случае казаки подорвали башню в устье Дона, а во втором – одну из крепостных башен.

В конце апреля 1637 года 4,5 тысячи казаков, среди которых около тысячи человек были запорожцы, остальные – донцы, взяли крепость в осаду. Царь и бояре, получив известие об этом, прислали в конце мая помощь: караван стругов с порохом, пушечными ядрами и припасами. Пушек было мало, они были маломощными и могли лишь повредить стены, но не разрушить их. Поэтому решающую роль сыграл подкоп, с последующим подрывом стен. 20 июня казаки взяли Азов, освободив при этом 2 тысячи русских невольников. После этого началось казачье азовское сидение на 5 лет.

Осада Азова и начало "сидения"

Летом 1638 года, крымский хан, по указу турецкого султана, привёл войско под Азов и взял его в осаду. К этому времени казаки восстановили повреждённые укрепления, накопили внутри крепости провианта и боеприпасов. К концу октября, потерпев ряд поражений в рукопашных схватках, так и не решившись на генеральный штурм, хан ушёл. Его попытка подкупа казаков также не удалась.

На просьбы казаков взять Азов в состав Русского царства и прислать войско для обороны города, Москва не отвечала. На претензии турецкого султана, высказанные через посла, –казаков назвали «ворами, за которых мы никак не стоим»; покарать которых султан имеет полное право. Тем не менее, царь и Земский собор направили на Дон крупную партию пороха и свинца. Вступать в открытую войну с Османской империей Русское царство не решилось: велась война на западных рубежах, и государство ещё не пришло в себя после Смутного времени.

В июне 1641 года полчища турок, а также крымских татар, черкесов, ногайцев, курдов и других вассалов султана обступили Азов. Общая численность войска составляла, по разным источникам, от 120 до 240 тысяч человек. Азов же обороняло до 9 тысяч казаков, во главе с атаманом Осипом Петровым.

Этапы осады

Основными этапами сражения, которое продолжалось с конца июня по конец сентября 1641 года, стали:

• Серия приступов после многочасовых артиллерийских обстрелов (июнь – первая половина июля)
• «Земляная война» (июль – август)
• Штурм «непрерывными волнами» (сентябрь)

В результате крепости были нанесены серьезные повреждения. Казаки оставили город, тем самым завершив «сидение».

Потеря первых линий обороны

Уже на первом этапе крепость и внутренние постройки были сильно разрушены. Из 11 башен уцелело только три. При штурме турецкие войска понесли чудовищные потери. Казаки были вытеснены из внешних линий обороны: Топракова города (Топрак-кала) и Ташкалова города (Таш-кала) за последнюю, самую крепкую стену генуэзской постройки.

Земляная война

На этапе «земляной войны» под стены крепости было подведено не менее 17 крупных подкопов. Но казаки преуспели в этом искусстве больше: они делали контрподкопы и устраивали диверсии прямо во вражеском стане. Так, грандиозный взрыв заложенного под землёй фугаса, «набитого дробом сеченым» уничтожил в Топраковом городке до 3 тысяч турецких солдат, из числа отборных янычар.

Ещё более мощным стал подрыв земляного вала. Он был насыпан турками для обстрела внутренней части цитадели, выше её стен. Этот взрыв был слышен за 40 вёрст, а взрывная волна, сметая всё на своём пути, добралась даже до палатки командующего, и смела её. В ходе «земляной войны» было устроено ещё 3 подобных подрыва, менее мощных.

Другой удачной диверсией стал захват казаками турецких кораблей с порохом, стоявших в устье Дона. Ночью казаки выбрались подземными ходами из крепости, подплыли к кораблям, ворвались на них и сожгли вместе с боеприпасами.

Непрерывный штурм

В сентябре турки перешли к тактике непрерывных атак, днём и ночью. Расчёт был на колоссальное численное превосходство и выматывание сил защитников Азова. На штурм постоянно бросались свежие подразделения, в то время как другие отдыхали и готовились к атаке. Казаки же, которых оставалось в живых всего 1-2 тысячи, вынуждены были сражаться постоянно. Но все 24 штурма были отбиты.

26 сентября осада была снята, и турецкое войско отступило. Это решение было обусловлено огромными потерями, опасностью бунта в войске, трудностями со снабжением столь многочисленной армии.

Окончание Азовского сидения

Под Азовом турецкие войска потеряли, по разным источникам, от 30 до 96 тысяч человек. Колоссальным был и моральный урон: армия великой Османской империи была бита разбойниками и голодранцами, коими высокомерно считали казаков турки.

В конце октября 1641 года делегация казаков отправилась в Москву с новым прошением принять Азов в состав Московского царства и выставить там гарнизон. Ответная делегация государевых людей, побывавшая в Азове в декабре, доложила государю, что от крепости мало что осталось: она, фактически, разрушена до основания. В январе 1642 года Земский собор решил не вступать в войну с Турцией и вернуть ей Азов. Казакам рекомендовали оставить крепость и «вернуться к своим куреням». Летом 1642 года, узнав о приближении турецко-крымского войска, казаки покинули Азов, взорвав остатки укреплений и забрав с собой артиллерию. Турки вернулись в устье Дона и начали возводить новую крепость. Осадное азовское сидение казаков на этом завершилось. Окончательно Азов будет взят в 1696 году войском Петра 1, но в 1643 город вновь вернулся под контроль Турции.

Город Азов и его окрестности на протяжении веков, если не тысячелетий, были северным форпостом Средиземноморского бассейна. По мере того, как в Восточном Средиземноморье менялся хозяин, менялась власть и в Азове, а вместе с властью исподволь менялось и население. В XVII веке, который нас интересует, в Азове правили турки. Население города состояло из мусульман, но были и православные. И конечно же были вездесущие греки и армяне.

Азовские укрепления состояли из трех отдельных цитаделей, каждая из них имела свои собственные ворота, через которые они сообщались друг с другом. Город был каменный (кладка на глине). Охраняли его 11 башен. Со стороны суши укрепления состояли из обыкновенных черных земляных валов. Эта часть города, как и весь внешний обвод, тянущийся на 600 саженей, назывался Топрак-кале. Цитадель, где стояли янычары, жил янычарский ага и возвышалась мечеть, построенная султаном Баязидом, называлась Таш-кале. И цитадель, где находилась резиденция азовского бега (Азак-беги), называлась Орта-кале.

Со стороны Дона стены высились на 10 сажен. Ров вокруг города был «кладен камнем», высотой - 1,5 сажени, шириной - 4 сажени.

Богатое Восточное Средиземноморье всегда торговало, воевало и разбойничало. И в Азове - то же самое. Был это важный торговый центр (в том числе и людьми азовцы приторговывали), стоял в нем сильный турецкий гарнизон. И еще одна особенность - Азов служил пристанищем для многочисленного разбойного сообщества, от которого стонали южные границы Московского государства. Называли этих разбойников на Москве «азовскими казаками» или просто «азовцами».

И еще одно сообщество процветало в XVII веке около Азова выше по Дону. Были это вольные донские казаки. Занимались эти казаки охотой, рыбной ловлей, разбоями и грабежами. Как мухи на мед тянулись они к богатому Азову, к азовским и черноморским торговым морским путям.

Знали, что в Азове и в самом Царьграде делается. Знали, кто куда продан и кто продал. Сообщали московскому царю: «а нам, Государь, сказывают те люди, которые у нас прикормлены для твоего государева дела и для всяких вестей». Прикормлены эти люди были до самого Стамбула, и имели казаки «ежедневные вести из заморья во Азов, а из Азова к нам на Дон».

Как появились вольные донские казаки, вопрос сложный и спорный. Если и жили здесь испокон веков православные, то после монгольской орды и нашествия Тимура остались их на Дону к XVI веку жалкие крохи.

Но с середины XVI века начался сюда очередной наплыв из русских земель. Иван III, а за ним и Иван IV стали русских людей прикреплять.

Мужиков к земле, а дворян - к службе. При Иване IV Грозном и вовсе муторно стало. Искоренял царь боярские роды со всей челядью. И побежали боярские военные дружины от опалы и смертной казни в разные стороны. Многие нанимались на службу в иные земли, а кто и на Дон «сбрел», где очень быстро образовалось военное сообщество.

Мужиков здесь было мало. Редкий мужик от земли уйдет. А если и приходили и пытались пахать, то военное сообщество их сразу убивало. «Нам, - говаривали казаки, - потная работа не в обычай». Давным давно, при римских императорах, известны такие сообщества, в которых сотоварищи считали, что незачем пот проливать, если кровью взять можно.

А поскольку жили на грани выживания, ходили под смертной казнью и под татарскими стрелами, и заступиться некому, на себя да на товарища вся надежда, дисциплина в таких сообществах была железной.

Шли на Дон люди отчаянные, беспредельные, неуживчивые, по большей части те, кого сейчас называют «дезертирами». Распирали их сила и воля, и готовы они были на подвиги великие ради славы бессмертной или на злодейства ужасные, чтоб запомнили навеки. Приходили весельчаки, любители попить-погулять, способные в шутку человека убить, и сами они могли сдохнуть с хохотом просто так, ни за что. Чтоб при внутренней безграничной свободе не разнесли они Главное Войско по бревнышку, держали их старожилые казаки в ежовых рукавицах. Хочешь на Дону в люди выйти, походи в чурах, в младших товарищах.

Приходили на Дон и вовсе пропащие, но такие здесь долго не выживали. Только стянут они по старой памяти чего-нибудь у кого-нибудь из своих, сразу их хватают - «Нет, брат, тут тебе не Москва» - сажают в мешок, подкладывают камней, чтоб не всплыл, и кидают бьющийся, невнятно кричащий куль в воду. Потом с шуточками и прибауточками смотрят, как пузыри булькают - это, значит, бессмертная душа сквозь воду и рогожу на свет божий пробивается…

Начало XVII века было страшным. Семнадцать самозванцев вместе и поочередно расшатывали основы Московского государства, и во всех этих неправдах казаки были если не заводчики, то участники. На Москве тогда казаков развелось великое множество. Всякий, кто работать не хотел, а намеревался на шее у ближнего посидеть, объявлял себя вольным казаком. Собирались такие люди по обычаю в станицы и шли к разным «великим государям», которых расплодилось много на русской земле, и те самозванцы жаловали их службою, земли на кормление давали, а иногда и деньгами жаловали. Многие такие казаки и на Дону никогда не бывали. Боялись таких на Москве хуже нечистого духа. Тот лишь душу забирает, а эти всё заберут.

Настоящие донские казаки тоже в эту кашу иногда совались. Но после похода царевича Димитрия, которого посадили они на Москве царем и который оказался Гришкою-расстригою, войско больше на Дону по городкам сидело. Каждый новый царь им жалование посылал - откупался, чтоб они в эту сумятицу не вмешивались.

Претендентов было много. Издали требовал признать его законным русским царем молодой польский королевич Владислав, чьи войска только что отогнали от русской столицы. Шведы предлагали герцога Карла Филиппа. Сам спаситель Москвы, князь Пожарский, хотел стать царем и раздал людям, чтоб кричали за него, страшные деньги - 20 тысяч рублей.

Князь Дмитрий Трубецкой, казачий вождь, заранее остановился на дворе Бориса Годунова и устраивал там пиры для казаков, «моля их, чтоб быти ему на России царем и от них бы, казаков, похвален же был». Казаки на тех пирах пили и шумели и втихаря над Трубецким смеялись.

Помимо этих знатных воевод претендовали на русский престол один из Шуйских, князь Иван Голицын, князь Пронский, кабардинец князь Черкасский и другие достойные вельможи.

Еще одна партия была в те дни на Москве при большой силе. Иван Никитич Романов, Борис Салтыков да князь Борис Лыков подговаривали московских простых людей и казаков крикнуть царем юного Михаила Романова, сына «тушинского» патриарха Филарета.

Славен был Филарет среди вольных казаков тем, что пострадал от злодея Годунова, и он же, будучи в святом сане, окормлял все разбойное казачье войско в Тушинском лагере. А ныне то казачье войско сидело на Москве и выбирало царя.

И Трубецкой, и Пожарский, и Черкасский да еще и Мстиславский с Куракиным уперлись против молодого Михаила Романова намертво.

7 февраля объявили на Соборе перерыв на две недели. Ждали, что казаки разъедутся на службу или разбредутся воровать, чтоб без их давления посадить на Москве царем кого надо.

И тогда казаки сказали свое слово.

21 февраля многие вольные казаки осадили дворы Трубецкого и Пожарского, ворвались в Кремль на Земский Собор, и ругали там бояр, что не выбирают царя, чтоб самим властвовать. Бояре им стали говорить - вот восемь достойнейших, среди них будем выбирать. Но казаки закричали, что выбирать не надо, что царь Федор Иоаннович, умирая, «благословил посох свой» Федору Никитичу Романову, но поскольку Федор Никитич от мирской жизни отошел и обретался ныне в ангельском образе да еще и у ляхов в застенках, то выкрикнуть царем надо сына его - Михаила Федоровича.

В ярости от случившегося у него под носом султан Мурад не знал покоя ни днем, ни ночью. В своей империи он приказал закрыть все винные лавки и кофейни. За распитие вина, питье кофе, курение табака наказание следовало одно — смерть. Несмотря на это, сам Мурад запил в горькую и умер.
К власти пришел полусумасшедший султан Ибрагим, вместо которого правила его мать с визирем Мухамет-пашой. Первым делом они снеслись с крымским ханом. Тот ответил: «Если мы дадим им время на передышку, они опустошат берега Анатолии своими эскадрами. Я не раз докладывал Дивану, что по соседству с нами имеются два... опорных пункта, которые нам бы следовало занять. Теперь ими стали владеть русские».

Действия казаков разрушили планы Турции, которая готовилась к походу на Москву с 200-тысячным войском. Турецкая армия заблокировала Азов, блокада длилась с 1637 по 1641 год. Началась эпопея, получившая в истории наименование Азовское сидение.

Постоянный гарнизон крепости состоял из 1400 человек. Но когда на Дону узнали о движении к Азову огромной турецкой армии, со всех сторон казачьего присуда потянулись пополнения.

К началу осады в крепости собралось около четверти всего боевого состава находившихся на Дону казаков, свыше 5300 воинов. С ними осталось 800 жен, не уступавших в доблести своим мужьям. В гарнизоне Азова оказались и запорожцы. Часть из них брала город и осела в нем на жительство. Да и вообще в те годы на Дон непрерывно прибывали днепровские казаки, которых принимали здесь как братьев единых по имени, по крови, по вере, быту и даже по основной низовой донской речи.

Весной 1638 года возвратившийся из плена атаман Сафон Бобырев показал в Разрядном приказе следующее: «А в верхние де городки из Азова при нем, Сафоне, казаки послали весть, чтоб казаки все ехали к ним в Азов». И казаки с верховьев Дона шли, ехали, плыли туда, где, как все понимали, предстояли жестокие битвы с противником.

Предложение помощи казакам в январе 1640 года пришло в Азов даже из далекой Персии. Шах Сефи I прислал в Азов посла Мараткана Мамедова со свитой в 40 человек. Его величество предложил бескорыстно для борьбы против общего врага 20 тысяч своего отборного войска. Казаки от помощи иноверцев отказались.

Войсковой атаман верхнедонской казак Осип Петров и его товарищ (заместитель) Наум Васильев создали мощную систему обороны. Под техническим руководством прибылого казака мадьяра Ивана (Югана) Арадова были подняты стены и валы, вырыты минные ходы и слухи для своевременного обнаружения подкопов противника.
Турецкая империя двинула на Азов 20 тысяч янычар, 50 тысяч крымских татар, 10 тысяч черкесов, множество других воинов Аллаха. Через море на 43 галерах и множестве линейных судов было доставлено 129 проломных пушек, ядра которых весили до двух пудов, 674 мелкие пушки и 32 зажигательные мортиры, стрелявшие ядрами, начиненными «греческим огнем» (напалмом). Войсками командовал силистрийский паша Гуссейн-Дели, крымской конницей — хан Бегадырь, флотом — ага Пиал.

24 июня 1641 г. турки и их союзники обступили Азов от Дона до моря. Все пространство степи перед крепостью, от горизонта до горизонта, заполнили войска. Парламентеры предложили за сдачу города 12 тысяч червонцев сразу и 30 тысяч — по выступлении из него. Казачий ответ был таким: «Сами волею взяли мы Азов, сами и отстаивать будем, помощи, кроме Бога, ни от кого неожидаем и прельщений ваших не слушаем, не словами, а саблями примем вас...» Казаки под началом Наума Васильева предприняли успешные вылазки через подземные галереи.

25 июня турецкие батареи открыли ураганный огонь. Потом последовал жестокий приступ. Янычары упорно шли вперед с криком «Алла!». Они встретили твердый отпор. После этого началась беспрерывная изматывающая осада. Свежие турецкие войска, сменяя друг друга, день и ночь лезли на стены. Наум Васильев передал атаманскую власть Осипу Петрову. Казаки не имели возможности ни для сна, ни для отдыха. Турецкая артиллерия до подошвы снесла крепостной вал. Казаки насыпали новый. 17 турецких минных галерей были обнаружены и взорваны. Паша Гуссейн-Дели стал просить подкрепления. Но получил ответ: «Возьми Азов или отдай свою голову!»

Московский посол в Константинополе Афанасий Буколов и толмач (переводчик)1 Богдан Лыков передали царю благодарность визиря за то, что тот ничем не помог казакам. Одновременно он сообщал, что турки и их союзники из 150 тысяч воинов потеряли уже 100 тысяч, Визирь горестно жаловался: «А не взяв де Азова и нам де николи в покое не быть, всегда жа себя ждать гибели. Как де казаки умножатся и город укрепят и нам де в Царьграде не отсидеться». 

Крымский хан начал отступать от Азова, несмотря ни на какие угрозы, просьбы, убеждения и посулы. К этому времени казаки лишились всей своей артиллерии. Припасы подходили к концу. Казаки стали прощаться: «Простите же нас, леса темные и дубравы зеленые; простите нас, поля чистые и тихие заводи; простите нас, море синее и Тихий.Дон Иванович!» - 25 сентября отслужили молебен. Все до одного построились в колонну. Казаки, женщины, раненые, больные. Открыли ворота и пошли в последний бой. Не смерть была страшна, а плен. Все были готовы пробиться или умереть. В утреннем тумане дошли до турецких позиций. Но они оказались брошенными противником. Только издалека доносился топот и шум отступавших.

Так закончилась битва, вошедшая в историю под названием Азовское сидение. Для тогдашнего мира Азов стал символом не только казачьей; но и русской славы.

28 октября 1641 года атаман Осип Петров отправил царю посольство с просьбой взять Азов под свою руку. Решение этого вопроса было возложено на Боярскую Думу и конкретно на боярина Морозова. Был даже собран Собор. Переговоры тянулись месяцами и ни к чему не привели.
Прошло два года после достопамятной защиты Азова, когда казаки получили царский указ покинуть Азов, возвратиться по своим куреням или же отойти на Дон, «кому куда пригодно будет». Из страха войны с турками Московское государство отказалось содержать в отдаленной крепости свой гарнизон. Тогда казаки вывезли оттуда все запасы, артиллерию," снаряды, подкопали уцелевшие башни и стены, затем, оставив небольшой отряд, перешли с чудотворной иконой Иоанна Крестителя на Михин остров, что против устья Аксая. И в том же году появились в виду Азова - 38 турецких кораблей. Казаки, бывшие в крепости, немедленно взорвали подкопы, и турки вынуждены были раскинуть шатры на развалинах одной из сильнейших своих крепостей. Мустафа-паша, начальствовавший флотом, за неимением лучшего, обнес город частоколом, а из барочного лесу сделал казармы.

Несколько позже туркам пришлось восстановить крепость, хотя далеко не в прежнем виде — ту строили генуэзцы, мастера этого дела, с тем чтобы через сто лет, после двухкратной защиты, навсегда от нее отступиться в нашу пользу. А в России продолжалось строительство Белгородской черты длиною 800 километров, Закончилось оно только в 1658 году. Этой оборонительной линией Москва отделилась не только от своих врагов — турок и татар, но и от казаков...

В 1867 году на пожертвования казаков в Монастырском урочище близ Старочеркасска была построена часовня, в фундамент которой заложена надпись: «Во славу Преблагого Бога, Пресвятых Богоматери и защитника Азова св. Иоанна Предтечи заложен памятник сей в честь и вечную славу донских героев, покоривших Азов в 1637 году и защитивших его в 1641 году от 300-тысячной турецкой армии»."