Уснули рыбаки у сонных огоньков ветрило бледное. Анализ стихотворения Фета «Уснуло озеро; безмолвен лес…»
Афанасий Афанасьевич Фет
Уснуло озеро; безмолвен лес;
Русалка белая небрежно выплывает;
Как лебедь молодой, луна среди небес
Скользит и свой двойник на влаге созерцает.
Уснули рыбаки у сонных огоньков;
Ветрило бледное не шевельнет ни складкой;
Порой тяжелый карп плеснет у тростников,
Пустив широкий круг бежать по влаге гладкой.
Как тихо… Каждый звук и шорох слышу я;
Но звуки тишины ночной не прерывают, —
Пускай живая трель ярка у соловья,
Пусть травы на воде русалки колыхают…
Афанасий Фет по праву считается мастером пейзажной лирики, и большинство его стихотворений раннего периода творчества посвящено красоте родной природы. К ним, в частности, относится произведение под названием «Уснуло озеро; безмолвен лес», созданное в 1847 году и ставшее своеобразным гимном тихой летней ночи. При жизни Афанасия Фета часто критиковали за беспредметность стихов, однако последующие поколения любителей поэзии смогли по достоинству оценить то изящество слога и безыскусную простоту фраз, при помощи которых этот автор сумел запечатлеть множество мгновений из собственной жизни, сложившихся в череду очаровательных образов.
Стихотворение «Уснуло озеро; безмолвен лес» словно бы приоткрывает завесу тайны над миром, в котором правят неведомые нам силы. Автор рассказывает о том, как «русалка белая небрежно выплывает» и как скользит «луна среди небес», придавая неодушевленным предметам черты живых существ. Ночь на озере несет с собой покой и умиротворение, которым так восхищается поэт . Он видит, как «уснули рыбаки у сонных огоньков», и даже ветер не нарушает их отдыха. Лишь изредка озерную гладь прорежет всплеск карпа, который пускает «широкий круг бежать по влаге гладкой».
Фет не только упивается ночной тишиной и радуется каждому мгновению жизни, но и признается: «Каждый звук и шорох слышу я». И это доставляет ему ни с чем несравнимое удовольствие. Поэт отмечает, что ночные шорохи не нарушают общего спокойствия и словно бы окрашивают его в мягкие тона, гармонично вплетаясь в канву сумрака, опустившегося над старым озером, лесом и садом, в котором изредка звучит «живая трель» соловья.
В этом стихотворении Афанасий Фет удачно сочетает мифические и реальные образы. Русалка соседствует у поэта с обычными рыбаками и соловьем, благодаря чему автору удается создать мистическую картину летней ночи, в которой сон переплетается с реальностью. Этот прием выгодно подчеркивает иллюзорность и мимолетность всего происходящего. Ведь уже через несколько часов наступит утро, которое совершенно преобразит окружающий мир, наполнив его светом, теплом и радостью. Но и у летней ночи есть свои преимущества, так как под темным покровом она скрывает тайны, которые недоступны взору простого обывателя. Постичь их могут лишь возвышенные и утонченные натуры, которые умеют видеть в привычных явлениях нечто особое и удивительно прекрасное.
Уснуло озеро; безмолвен черный лес;
Русалка белая небрежно выплывает;
Как лебедь молодой, луна среди небес
Скользит и свой двойник на влаге созерцает.Уснули рыбаки у сонных огоньков;
Ветрило бледное не шевельнет ни складкой;
Порой тяжелый карп плеснет у тростников,
Пустив широкий круг бежать по влаге гладкой.Как тихо… Каждый звук и шорох слышу я;
Но звуки тишины ночной не прерывают, -
Пускай живая трель ярка у соловья,
Пусть травы на воде русалки колыхают…
К красавцу
Природы баловень, как счастлив ты судьбой!
Всем нравятся твой рост, и гордый облик твой,
И кудри пышные, беспечностью завиты,
И бледное чело, и нежные ланиты,
Приподнятая грудь, жемчужный ряд зубов,
И огненный зрачок, и бархатная бровь;
А девы юные, украдкой от надзора,
Толкуют твой ответ и выраженье взора,
И после каждая, вздохнув наедине,
Промолвит: "Да, он мой – его отдайте мне!"
Как сон младенчества, как первые лобзанья
С отравой сладкою безумного желанья,
Ты полон прелести в их памяти живешь,
Улыбкам учишь их и к зеркалу зовешь;
Не для тебя ль они, при факеле Авроры,
Находят новый взгляд и новые уборы?
Когда же ложе их оденет темнота,
Алкают уст твоих, раскрывшись, их уста.
Золотой век
Я посещал тот край обетованный,
Где золотой блистал когда-то век,
Где, розами и миртами венчанный,
Под сению дерев благоуханной
Блаженствовал незлобный человек.Леса полны поныне аромата,
Долины те ж и горные хребты;
Еще досель в прозрачный час заката
Глядит скала, сиянием объята,
На пену волн эгейских с высоты.Под пихтою душистой и красивой
Под шум ручьев, разбитых об утес,
Отрадно верить, что Сатурн ревнивый
Над этою долиною счастливой
Век золотой не весь еще пронес.И чудится: за тем кустом колючим
Румяных роз, где лавров тень легла,
Дыханьем дня распалена горючим,
Лобзаниям то долгим, то летучим
Менада грудь и плечи предала.Но что за шум? За девой смуглолицей
Вослед толпа. Всё празднично кругом.
И гибкий тигр с пушистою тигрицей,
Неслышные, в ярме пред колесницей
Идут, махая весело хвостом.А вот и он, красавец ненаглядный,
Среди толпы ликующих – Лией,
Увенчанный листвою виноградной,
Любуется спасенной Ариадной -
Бессмертною избранницей своей.У колеса, пускаясь вперегонку,
Нагие дети пляшут и шумят;
Один приподнял пухлую ручонку
И крови не вкусившему тигренку
Дает лизать пурпурный виноград.Вино из рога бог с лукавым ликом
Льет на толпу, сам весел и румян,
И, хохоча в смятеньи полудиком,
Вакханка быстро отвернулась с криком
И от струи приподняла тимпан.
Венера Милосская
И целомудренно и смело,
До чресл сияя наготой,
Цветет божественное тело
Неувядающей красой.Под этой сенью прихотливой
Слегка приподнятых волос
Как много неги горделивой
В небесном лике разлилось!Так, вся дыша пафосской страстью,
Вся млея пеною морской
И всепобедной вея властью,
Ты смотришь в вечность пред собой.
Сон и смерть
Богом света покинута, дочь Громовержца
немая,
Ночь Гелиосу вослед водит возлюбленных
чад.Оба и в мать и в отца зародились
бессмертные боги,
Только несходны во всем между собой
близнецы:Смуглоликий, как мать, творец,
как всезрящий родитель,
Сон и во мраке никак дня не умеет забыть;
Но просветленная дочь лучезарного Феба,
дыханьемНочи безмолвной полна, невозмутимая
Смерть,
Увенчавши свое чело неподвижной звездою,
Не узнает ни отца, ни безутешную мать.
Море
"Ночь весенней негой дышит…"
Ночь весенней негой дышит,
Ветер взморья не колышет,
Весь залив блестит, как сталь,
И над морем облаками,
Как ползущими горами,
Разукрасилася даль.Долго будет утомленный
Спать с Фетидой Феб влюбленный,
Но Аврора уж не спит
И, смутясь блаженством бога,
Из подводного чертога
С ярким факелом бежит.
Вечер у взморья
Засверкал огонь зарницы,
На гнезде умолкли птицы,
Тишина леса объемлет,
Не качаясь, колос дремлет;
День бледнеет понемногу,
Вышла жаба на дорогу.Ночь светлеет и светлеет,
Под луною море млеет;
Различишь прилежным взглядом,
Как две чайки, сидя рядом,
Там, на взморье плоскодонном,
Спят на камне озаренном.
"Как хорош чуть мерцающим утром…"
Как хорош чуть мерцающим утром,
Амфитрита, твой влажный венок!
Как огнем и сквозным перламутром
Убирает Аврора восток!Далеко на песок отодвинут
Трав морских бесконечный извив,
Свод небесный, в воде опрокинут,
Испещряет румянцем залив.Остров вырос над тенью зеленой;
Ни движенья, ни звука в тиши,
И, погнувшись над влагой соленой,
В крупных каплях стоят камыши.
После бури
Пронеслась гроза седая,
Разлетевшись по лазури.
Только дышит зыбь морская,
Не опомнится от бури.Спит, кидаясь, челн убогой,
Как больной от страшной мысли,
Лишь забытые тревогой
Складки паруса обвисли.Освеженный лес прибрежный
Весь в росе, не шелохнется. -
Час спасенья, яркий, нежный,
Словно плачет и смеется.
"Вчера расстались мы с тобой…"
Вчера расстались мы с тобой.
Я был растерзан. – Подо мной
Морская бездна бушевала.
Волна кипела за волной
И, с грохотом о берег мой
Разбившись в брызги, убегала.И новые росли во мгле,
Росли и небу и земле
Каким-то бешеным упреком;
Размыть уступы острых плит
И вечный раздробить гранит
Казалось вечным их уроком.А нынче – как моя душа,
Волна светла, – и, чуть дыша,
Легла у ног скалы отвесной;
И, в лунный свет погружена,
В ней и земля отражена
И задрожал весь хор небесный.
Море и звезды
На море ночное мы оба глядели.
Под нами скала обрывалася бездной;
Вдали затихавшие волны белели,
А с неба отсталые тучки летели,
И ночь красотой одевалася звездной.Любуясь раздольем движенья двойного,
Мечта позабыла мертвящую сушу,
И с моря ночного и с неба ночного,
Как будто из дальнего края родного,
Целебною силою веяло в душу.Всю злобу земную, гнетущую, вскоре,
По-своему каждый, мы оба забыли,
Как будто меня убаюкало море,
Как будто твое утолилося горе,
Как будто бы звезды тебя победили.
Разные стихотворения
"Я знал ее малюткою кудрявой…"
Я знал ее малюткою кудрявой,
Голубоглазой девочкой; она
Казалась вся из резвости лукавой
И скромности румяной сложена.
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Из истории пародии
В жизни смешное и грустное часто соседствуют. Достаточно вспомнить, например, великие трагедии Шекспира, которые содержат комические эпизоды, благодаря чему зрители имеют возможность сохранять душевное равновесие. В литературе существует множество способов посмотреть с юмором на те или иные события. Один из них – пародия. Пародия – жанр критико-сатирической литературы, основанный на комическом воспроизведении и высмеивании стилистических приёмов какого-либо писателя, жанра, направления. Такая переделка произведения помогает увидеть его смешные стороны или даже иронически изображает те его особенности, которые нам не казались смешными. Греческое слово «пародия» в буквальном переводе означает «перепев», это «песня наоборот». Познакомьтесь с пародией поэта-сатирика Д. Д. Минаева на стихотворение А. А. Фета.
Перед вами два стихотворения, одно из которых – популярное произведение известного поэта, а другое – пародия на него. Как была она создана? Для того чтобы ответить на вопрос, прочитайте строки фельетона, из которого извлечён этот пародийный парафраз: «Положа руку на сердце, – уверяет Бурбонов, – можно сказать, стихотворение даже выигрывает при последнем способе чтения, причём описываемая картина выражается и последовательнее и художественнее. Кто же упрекнёт меня теперь, что я не сочувствую высоким способностям г. Фета». (Михаил Бурбонов – один из псевдонимов Д. Д. Минаева.)
А. А. Фет
Пусть травы на воде русалки колыхают…
Пусть травы на воде русалки колыхают,
Но звуки тишины ночной не прерывают…Как тихо… Каждый звук и шорох слышу я.
Пустив широкий круг бежать по влаге гладкой,
Порой тяжёлый карп плеснёт у тростников;
Уснули рыбаки у сонных огоньков.
Скользит и свой двойник на влаге созерцает,
Как лебедь молодой, луна среди небес.
Уснуло озеро; безмолвен чёрный лес.
Д. Д. Минаев
Уснуло озеро; безмолвен чёрный лес…
Уснуло озеро; безмолвен чёрный лес;
Русалка белая небрежно выплывает;
Как лебедь молодой, луна среди небес
Скользит и свой двойник на влаге созерцает.
Уснули рыбаки у сонных огоньков;
Ветрило бледное не шевельнёт ни складкой;
Порой тяжёлый карп плеснёт у тростников,
Пустив широкий круг бежать по влаге гладкой.
Как тихо… Каждый звук и шорох слышу я;
Но звуки тишины ночной не прерывают, -
Пускай живая трель ярка у соловья,
Пусть травы на воде русалки колыхают…
Вопросы и задания
1. Итак, определите, какой вариант – первый или второй – пародия. Как это можно доказать?
2. Можно ли доказать совершенство стиха подлинника и талантливость пародии, то есть то, что перед нами – состязание двух талантливых авторов? При этом верно ли, что тот, кто сочиняет пародию, не зачеркнул талантливость стихотворения Фета – первого автора?
3. Какие пародии, с которыми вы познакомились в этом учебном году, вам запомнились?
4. Попробуйте создать собственную пародию на знакомое вам произведение, которое вызвало ваше раздражение или удивление.
Литература XX века
Жанры эпоса, лирики и драмы в произведениях XX века
XX век – век грозный и стремительный. Техническая революция принесла с собой быстрый рост производства, его расширение требовало всё новых и новых кадров. Неграмотный рабочий не мог справиться со сложными технологиями. Всеобщая грамотность в развитых странах стала необходимостью и реальностью.
Создавались новые формы коммуникации. Рождались новые виды искусства. Появилось кино, затем телевидение. Вновь возникшие искусства были тесно связаны с теми, которые уже существовали.
Как же эти серьёзные изменения отразились на искусстве слова, на его родах и жанрах? Роды – эпос, лирика и драма сохранились, как и большинство известных ранее жанров. Однако вокруг некоторых жанров до сих пор возникают споры. Наверное, полемике суждено продолжиться и в XXI веке. Таков, например, многолетний спор о романе и даже о том, жив ли он или уже умер. Литературное творчество – всегда новаторство. Поэтому постоянно появляются проблемы, связанные как со старыми, так и с новыми жанрами.
В разделе учебника, посвящённом литературе XX века, вы познакомитесь с некоторыми из лучших произведений искусства слова, созданных в этом столетии. Надеемся, что они помогут вам определиться со своими вкусами, взглядами, пристрастиями.
Как читатели вы давно имеете свой взгляд на любимые книги и любимые жанры в каждом из трёх родов литературы: эпосе, лирике и драме. Сведения о жанрах расширят ваш читательский кругозор, сделают размышления о литературе более содержательными и помогут в выборе книг для чтения.
В конце XIX – начале XX века стремительно росло количество новых жанров, активно использовались возможности старых жанров. Знакомство с произведениями начала XX века убедит вас в эстетической яркости этого процесса. Богатство содержания тесно связано с новизной формы и с характером использования традиций.
Среди родов литературы именно лирика быстрее всего откликается на запросы времени. Обратимся к творчеству нескольких поэтов. Они – главные деятели того периода русской поэзии, который был назван Серебряным веком.
Валерий Яковлевич Брюсов
(1873–1924)
Брюсов считается одним из создателей поэтической культуры России начала XX века, соединившим в своём творчестве новейшие искания с заветами классиков. Поэзия была его призванием. Он начинает писать стихи с восьми лет, а уже в одиннадцать лет появляется первая публикация его поэтических опытов. «Страсть моя к литературе всё возрастала. Беспрестанно начинал я всё новые произведения… Я перепробовал все формы – сонеты, терцины, октавы, триолеты, рондо, все размеры. Я писал драмы, рассказы, романы… Каждый день увлекал меня всё дальше. На пути в гимназию я обдумывал новые произведения, вечером, вместо того чтобы учить уроки, я писал…» – вспоминал Брюсов.
Сейчас нам предстоит выяснить, каково отношение поэта к старым, давно известным жанрам. Для этого познакомимся с оглавлением одной из его лучших книг «Urbi et orbi» (в переводе с латыни её название звучит так: «Граду и миру». С этого высказывания всегда начинается обращение папы римского к слушателям – это формула его благословения, распространяющаяся на весь мир). В автобиографии Брюсов писал: «…Заглавием я хотел сказать, что обращаюсь не только к тесному „граду“ своих единомышленников, но и ко всему миру русских читателей». В книге есть такие разделы: «Песни», «Думы», «Элегии», «Сонеты», «Терцины», «Баллады», «Оды и послания», «Лирические поэмы». Всё это – знакомые жанры лирики.
Валерий Яковлевич Брюсов владел любым жанром, любой формой стиха.
Труд
В мире слов разнообразных,
Что блестят, горят и жгут, -
Золотых, стальных, алмазных, -
Нет священней слова: «труд!»Троглодит15
Троглоди́т – первобытный пещерный человек.Стал человеком
В тот заветный день, когда
Он сошник16
Сошни́к – часть сохи, плуга – острый наконечник, подрезающий пласт земли.Повёл к просекам,
Начиная круг труда.Всё, что пьём мы полной чашей,
В прошлом создано трудом:
Всё довольство жизни нашей,
Всё, чем красен каждый дом.Новой лампы свет победный,
Бег моторов, поездов,
Монопланов лет бесследный, -
Всё – наследие трудов!Все искусства, знанья, книги -
Воплощённые труды!
В каждом шаге, в каждом миге
Ясно видны их следы.И на место в жизни право
Только тем, чьи дни – в трудах:
Только труженикам – слава,
Только им – венок в веках!Но когда заря смеётся,
Встретив позднюю звезду, -
Что за радость в душу льётся
Всех, кто бодро встал к труду!И, окончив день, усталый,
Каждый щедро награждён,
Если труд, хоть скромный, малый,
Был с успехом завершён!
Вопросы и задания
Как вы поняли смысл названия стихотворения?
1. В стихотворении восемь строф, и в каждой из них повторяется слово «труд». Попробуйте дать комментарий к употреблению этого слова во всех четверостишиях.
2. Найдите все эпитеты, которые относятся к слову «труд».
3. Попробуйте прокомментировать фразу: «Все искусства, знанья, книги – воплощённые труды!»
4. Найдите слова, с которыми рифмуется слово «труд». Что дают эти рифмы для выявления важности темы?
5. Какой размер использован в стихотворении?
Как вы определите жанр этого стихотворения?
Хвала Человеку
Молодой моряк вселенной,
Мира древний дровосек,
Неуклонный, неизменный,
Будь прославлен, Человек!По глухим тропам столетий
Ты проходишь с топором,
Целишь луком, ставишь сети.
Торжествуешь над врагом!Камни, ветер, воду, пламя
Ты смирил своей уздой,
Взвил ликующее знамя
Прямо в купол голубой.Вечно властен, вечно молод,
В странах Сумрака и Льда,
Петь заставил вещий молот,
Залил блеском города.Сквозь пустыню и над бездной
Ты провёл свои пути,
Чтоб нервущейся, железной
Нитью землю оплести.В древних вольных Океанах,
Где играли лишь киты,
На стальных левиафанах17
Левиафа́н – в Библии: огромное морское чудовище.
Пробежал державно ты.Змея, жалившего жадно
С неба выступы дубов,
Изловил ты беспощадно,
Неустанный зверолов,И шипя под хрупким шаром,
И в стекле согнут в дугу,
Он теперь, покорный чарам,
Светит хитрому врагу.Царь несытый и упрямый
Четырёх подлунных царств,
Не стыдясь, ты роешь ямы,
Множишь тысячи коварств, -Но, отважный, со стихией
После бьёшься с грудью грудь,
Чтоб ещё над новой выей
Петлю рабства захлестнуть.Верю, дерзкий! ты поставишь
По Земле ряды ветрил.
Ты своей рукой направишь
Бег планеты меж светил, -И насельники вселенной,
Те, чей путь ты пересек,
Повторят привет священный:
Будь прославлен, Человек!
Вопросы и задания
Каков жанр этого стихотворения?
1. Какие художественные приёмы создают торжественность звучания этого произведения?
2. Как вы объясняете замену названия стихотворения? Первоначально оно называлось «Гимн Человеку».
3. Определите роль рифм в строфах стихотворения.
1. Какая фраза дважды повторяется в стихотворении? Как вы объясните повтор?
2. Определите тему этого произведения.
Константин Дмитриевич Бальмонт
(1867–1942)
Бальмонт был из плеяды тех поэтов, которые очень громко и даже скандально заявили о себе. Он не был красив, но обладал необыкновенной притягательной силой, выделяясь из толпы. Вот какие воспоминания оставил писатель И. Эренбург: «Я видел… как в чопорном квартале Парижа – Пасси – прохожие останавливались, завидев Бальмонта, и долго глядели ему вслед. Не знаю, за кого принимали его любопытные рантье, – за русского „prince“, за испанского анархиста или просто за обманувшего бдительность сторожей сумасшедшего. Но их лица долго хранили след недоумённой тревоги, долго они не могли вернуться к прерванной мирной беседе о погоде или о политике в Марокко».
Бунтарь по натуре, Бальмонт был неутомимым тружеником: освоил более пятнадцати языков, объехал весь свет. Среди поездок было и кругосветное путешествие. И при этом он постоянно и одержимо писал. Его лучшие книги: «Горящие здания», «Будем как солнце», «Только любовь». Всего же он создал 35 книг стихов, 20 книг прозы, перевёл и написал комментарии к произведениям Байрона, Эдгара По, Оскара Уайльда и многих других писателей и поэтов.
Современник Бальмонта поэт Александр Блок говорил: «Когда слушаешь Бальмонта – слушаешь весну». А сам Бальмонт так определял призвание поэта: «Бог создал мир из ничего. Учись, художник, у него…»
Бог создал мир из ничего…
Бог создал мир из ничего.
Учись, художник, у него, -
И если твой талант крупица,
Соделай с нею чудеса,
Взрасти безмерные леса
И сам, как сказочная птица,
Умчись высоко в небеса,
Где светит вольная зарница,
Где вечный облачный прибой
Бежит по бездне голубой.
Вопросы и задания
1. Найдите сравнения в строках стихотворения.
2. Какие художественные приёмы, кроме сравнения, использует автор в этом стихотворении?
Игорь Северянин
(1887–1941)
Игорь Северянин (Игорь Васильевич Лотарёв), как писали не раз, «высокоодарённый поэт, который… создавал „поэзы“ дурного вкуса». И дело тут не в конкретных неудачах. Облику поэта-пророка, поэта – вершителя дум, который утвердился в нашей литературе, он противопоставил позу самолюбования и самодовольства. При этом Северянин поражал современников обилием изобретённых слов и необычной интонацией стихов, которые он при выступлениях напевал, используя самые несложные мотивы. Яркая и противоречивая фигура поэта заслуживает внимания: он не только создал много прекрасных стихов, но и оказал довольно сильное влияние на поэтов следующих поколений.
Северянин был изобретателен и в создании новых жанров. Если вы только просмотрите томик его стихов, то увидите там «поэзы», «квадраты квадратов», «рондели» и «самогимны»…
Среди произведений Северянина есть стихи, в которых ставятся проблемы, волнующие современного читателя. Нравственные темы, затрагиваемые поэтом в его лирике, звучат актуально и сегодня.
Не завидуй другу, если друг богаче…
Не завидуй другу, если друг богаче,
Если он красивей, если он умней.
Пусть его достатки, пусть его удачи
У твоих сандалий не сотрут ремней…Двигайся бодрее по своей дороге,
Улыбайся шире от его удач:
Может быть, блаженство – на твоём пороге,
А его, быть может, ждут нужда и плач.Плач его слезою! Смейся шумным смехом!
Чувствуй полным сердцем вдоль и поперёк!
Не препятствуй другу ликовать успехом:
Это – преступленье! Это – сверхпорок!
Вопросы и задания
1. Какие художественные приёмы делают особенно убедительным совет поэта?
2. Какие слова и выражения кажутся вам отступлением от привычной структуры построения предложений?
3. Какую роль играет повелительная форма в строках стихотворения? Найдите наиболее точное определение.
4. Какие элементы формы стихотворения показались вам непривычными для поэтической речи?
Как вы могли бы определить жанр этого стихотворения: призыв, приказ, декларация, послание? Найдите своё определение жанру и попробуйте обосновать это.
Редьярд Киплинг
(1865–1936)
Наверное, вам знакомы герои сказок Редьярда Киплинга: Рикки-Тики-Тави, кошка, которая гуляет сама по себе, и конечно же Маугли. Но этот писатель был известен не столько произведениями для детей, сколько произведениями для взрослого читателя. Считается, что Киплинг – автор, утверждавший право силы. Такая оценка и не полна, и не точна. В его творчестве есть бесспорные достоинства и с точки зрения совсем не агрессивных читателей. Многие любят его за утверждение стойкости, мужества, верности и решительности.
Началом своей всемирной славы Киплинг обязан поэтическим сборникам. Очень популярна его «Баллада о Западе и Востоке» и многие другие поэтические произведения.
Познакомьтесь с двумя переводами (С. Маршака и М. Лозинского) стихотворения Киплинга «If».
ЕслиЗаповедь
О, если ты спокоен, не растерян,
Когда теряют головы вокруг,
И если ты себе остался верен,
Когда в тебя не верит лучший друг,
И если ждать умеешь без волненья,
Не станешь ложью отвечать на ложь,
Не будешь злобен, став для всех мишенью,
Но и святым себя не назовёшь, -И если ты своей владеешь страстью,
А не тобою властвует она,
И будешь твёрд в удаче и в несчастье,
Которым в сущности цена одна,
И если ты готов к тому, что слово
Твоё в ловушку превращает плут,
И, потерпев крушенье, можешь снова -
Без прежних сил – возобновить свой труд, -И если ты способен всё, что стало
Тебе привычным, выложить на стол,
Всё проиграть и всё начать сначала,
Не пожалев того, что приобрёл,
И если можешь сердце, нервы, жилы
Так завести, чтобы вперёд нестись,
Когда с годами изменяют силы
И только воля говорит: «Держись!» -И если можешь быть в толпе собою,
При короле с народом связь хранить
И, уважая мнение любое,
Главы перед молвою не клонить,
И если будешь мерить расстоянье
Секундами, пускаясь в дальний бег, -
Земля – твоё, мой мальчик, достоянье.
И более того, ты – человек!
Владей собой среди толпы смятенной,
Тебя клянущей за смятенье всех,
Верь сам в себя, наперекор вселенной,
И маловерным отпусти их грех;
Пусть час не пробил – жди, не уставая,
Пусть лгут лжецы – не снисходи до них;
Умей прощать и не кажись, прощая,
Великодушней и мудрей других.Умей мечтать, не став рабом мечтанья,
И мыслить, мысли не обожествив;
Равно встречай успех и поруганье,
Не забывая, что их голос лжив;
Останься тих, когда твоё же слово
Калечит плут, чтоб уловлять глупцов,
Когда вся жизнь разрушена и снова
Ты должен всё воссоздавать с основ.Умей поставить, в радостной надежде,
На карту всё, что накопил с трудом,
Всё проиграть и нищим стать, как прежде,
И никогда не пожалеть о том;
Умей принудить сердце, нервы, тело
Тебе служить, когда в твоей груди
Уже давно всё пусто, всё сгорело
И только Воля говорит: «Иди!»Останься прост, беседуя с царями,
Останься честен, говоря с толпой;
Будь прям и твёрд с врагами и друзьями,
Пусть все, в свой час, считаются с тобой;
Наполни смыслом каждое мгновенье,
Часов и дней неумолимый бег, -
Тогда весь мир ты примешь во владенье,
Тогда, мой сын, ты будешь Человек!
Вопросы и задания
1. Найдите главные слова в том огромном развёрнутом предложении, из которого состоит стихотворение в переводе С. Маршака.
2. Сколько раз повторяется слово «если» в переводе Маршака? Какую роль играет этот повтор? Как называется такой художественный приём? Чем он заменён во втором переводе?
3. Сколько нужных человеку качеств перечисляет автор? Какое из них вы назовёте главным?
4. Какие художественные приёмы, кроме параллелизма, используются в стихотворении?
1. Сравните два перевода стихотворения («Если» и «Заповедь»). Какой из них вам кажется более выразительным и ярким?
2. Как вы объясняете выбор названия для каждого из переводов? Какое из них кажется вам более удачным?
Из истории сонета
Это ещё одна ваша встреча с жанром сонета. Заглянув в эпоху Возрождения, вы уже читали сонеты Шекспира в переводах С. Маршака. Напомним: сонет – жанр лирики с чётко организованной структурой. В нём 14 строк. Существуют три варианта последовательности и рифмовки этих строк. Первый из них – «английский», с которым вы уже встречались в сонетах У. Шекспира. В этом варианте за тремя строфами, состоящими из четырёх строк, следуют две финальные строки. Второй и третий варианты – «французский» и «итальянский», в которых за двумя строфами, состоящими из четырёх строк – катре́нами , следуют две строфы, состоящие из трёх строк, – терце́ты . В катренах бывают рифмы двух вариантов: абба абба или абаб абаб. В терцетах встречаются различные варианты рифмовки: ссд сдс (сдс дсд ) или сдс сдд.
Все требования должны быть строго соблюдены. Стоит автору добавить в конце три строчки (один терцет), как сонет получает название «хвостатый». Если убирается одно первое четверостишие – «безголовый». Строго нормируется чередование рифм, не допускается повторение слов. Размером в русской и немецкой поэзии может быть только пяти-, шестистопный ямб.
Несмотря на такое обилие требований, сонет процветал столетия. Один из сонетов Пушкина знакомит нас с некоторыми событиями истории сонета.
Александр Сергеевич Пушкин
Сонет
Scorn not the sonnet, critic.
Wordsworth18
Не презирай сонета, критик. Вордсворт (англ.).Суровый Дант не презирал сонета;
В нём жар любви Петрарка изливал,
Игру его любил творец Макбета;
Им скорбну мысль Камоэнс облекал.И в наши дни пленяет он поэта:
Вордсворт его орудием избрал,
Когда вдали от суетного света
Природы он рисует идеал.Под сенью гор Тавриды отдалённой
Певец Литвы в размер его стеснённый
Свои мечты мгновенно заключал;У нас ещё его не знали девы,
Как для него уж Дельвиг забывал
Гекзаметра священные напевы.
Проследите, читая строфы сонета, какие моменты его истории рассказал нам Пушкин. Приведённые ниже комментарии помогут вам разобраться в этом.
Создатель «Божественной комедии» Данте Алигьери (1265–1321) написал первую в западноевропейской литературе автобиографическую повесть «Новая жизнь». В это прозаическое произведение он включил сонеты, которые были созданы ранее и воспевали умершую молодую женщину по имени Беатриче. Творчество Данте оказало сильнейшее влияние на формирование литературного итальянского языка. Его младший современник Франческо Петрарка (1304–1374) создал много произведений, в их числе были и научные трактаты, и лирические стихотворения. Но более всего он прославился стихами, обращёнными к Лауре. Циклы посвящённых ей стихов содержали 317 сонетов. Лирика Петрарки была настолько популярна, что в поэзии эпохи Возрождения возникло направление «петраркизм», влияние которого на литературу XVI века было весьма сильным. Под этим влиянием находились, в частности, У. Шекспир, Камоэнс.
«Творец Макбета» – Уильям Шекспир , автор 37 драматических произведений и 154 сонетов – ярчайших произведений мировой лирики.
Луиш ди Камоэнс (1524 или 1525–1580) – португальский поэт эпохи Возрождения.
Уильям Вордсворт (1770–1850) – английский поэт-романтик.
«Певец Литвы» – Адам Мицкевич (1798–1859), польский поэт-романтик, друг Пушкина.
Антон Дельвиг (1798–1831), поэт, друг Пушкина по Лицею. Любил обращаться к форме сонета.
Гекзаметр – стихотворный размер в античной поэзии.
Вопросы и задания
Сонет, написанный Пушкиным в 1830 году, рисует общие контуры истории сонета. Что из истории сонета осталось в вашей памяти после чтения этого произведения Пушкина?
1. Каким ямбом пользуется поэт – пяти– или шестистопным?
2. Определите характер рифмовки в этом сонете.
1. Попробуйте проследить за теми моментами истории сонета, на которых остановился Пушкин. Ведь жёсткие требования к сонету предполагают, что каждая его строфа – законченное целое. Опишите ваше представление о каждом из этапов истории сонета, перечитывая поочерёдно каждую из четырёх строф.
2. Есть ли в этом сонете «сонетный замок», то есть выражает ли последняя строка суть всего сонета?
Денисенко Анастасия
Афанасий Афанасьевич Фет - писатель начала девятнадцатого века - писал тонкие, чувственные стихотворения про природу, любовь, про переплетение этих граней. Его произведения сегодня знает каждый школьник, его стихотворениями восхищаются и восторгаются миллионы. Но так было не всегда, современники Фета писали на его произведения множество пародий, не каждый автор может похвастаться таким списком переделанных стихотворений. Люди его времени упрекали А.А Фета в бессмыслице, коверканье языка и несоответствии духу времени. Они снова и снова высмеивали Фета и его творения.
Скачать:
Предварительный просмотр:
Муниципальное общеобразовательное учреждение
средняя общеобразовательная школа № 72 г. о. Самара
Пародии на стихотворения А. А. Фета
Ученицы 10 В класса
Научный руководитель:
Шалдыбина М.В.
Учитель литературы
Ведение……………………………………………………………………………… 3
Пародии………………………………………………………………………………4
1. Основные мотивы лирики А.А. Фета.. …………………………………………..6
2.Пародии на стихи А.А. Фета ………………………………………………….…..8
Заключение……………………………………………………………………………16
Список литературы………………………………………………………………..….18
Введение.
Афанасий Афанасьевич Фет - писатель начала девятнадцатого века - писал тонкие, чувственные стихотворения про природу, любовь, про переплетение этих граней. Его произведения сегодня знает каждый школьник, его стихотворениями восхищаются и восторгаются миллионы. Но так было не всегда, современники Фета писали на его произведения множество пародий, не каждый автор может похвастаться таким списком переделанных стихотворений. Люди его времени упрекали А.А Фета в бессмыслице, коверканье языка и несоответствии духу времени. Они снова и снова высмеивали Фета и его творения. Но ведь если обсуждается, значит трогает, значит, цепляет. Многие известные писатели, критики писали на него пародии, но получилось ли хоть у одного из них передать те чувства, те эмоции, то настроение, что удавалось донести до нас Фету? Современники осуждали его за то, что он издевается над русским языком, но ни у одного не получилось создать и воплотить в жизнь такое же, чувственное, прекрасное безглагольное стихотворение.
Фет относится к писателям, которые могут в обычном видеть прекрасное, которые не боятся чего-то нового и пытаются донести до людей то, что испытывают сами, забывая про навязанные обществом шаблоны. Афанасий Афанасьевич должен стать примером для всех нас, ведь его произведения известны и любимы уже на протяжении многих лет. И сейчас, в наше время, они вызывают у читателя бурю эмоций.
Жанр пародии всегда был популярен, и сейчас он не потерял свою привлекательность. Мы в своей жизни часто встречаем этот жанр. Пародия затрагивает все сферы в искусстве от литературы до кино. Может, мы не часто замечаем но пародия нас окружает, она пробирается к нам через книги, телевизор, интернет. В современной жизни это, наверное, самый распространенный жанр. Пародируют все от поведения известных личностей, до политических событий. Как и сотни лет назад с помощью пародии люди хотят высмеять, доказать свою личную точку зрения в той или иной ситуации, не согласность с автором. Эта тема не когда не потеряет свою значимость, ведь пока будут существовать люди, будут существовать и различные мнения. В этой работе мы решили показать, как выглядел привычный нам сейчас жанр, и что бы это продемонстрировать мы взяли одного всем известного автора А.А. Фета, и попытались разобрать на его произведениях, что из себя представляла пародия 19 века.
Основные мотивы лирики А.А. Фета
Поэтическая позиция А.А. Фета долгое время подвергалась критике, его называли поэтом "чистого искусства", "искусства ради искусства". Действительно, трудно было бы ждать от такого тонкого лирика стихотворения о его отношении к "доле" русского крестьянина или о крепостном праве. Кстати, вовсе не потому, что его не интересовали эти вопросы (он принимал активное участие в обсуждении этих проблем), а потому что эта тематика лежит за пределами его интересов как поэта, его творческой индивидуальности. Теперь, когда вновь возобладал пушкинский призыв "судить поэта по законам, им самим признаваемым", А.А. Фет предстает перед нами как тонкий лирик, певец искусства, любви и природы.
Его отношение к искусству и поэзии очень бережное, поэтический мир очень хрупок, необходимо чутко прислушиваться и переносить в поэзию любое колебание в природе, изменение состояния души. А то же время искусство обладает волшебной силой, оно подчиняет человека, ведет его среди житейских невзгод. Назначение поэта, по мнению автора, воплотить невоплощенное, быть проводником между явлениями мира и человеческими созданиями:
Дать сладость тайным мукам,
Чужое вмиг почувствовать своим.
Шепнуть о том, пред чем язык немеет,
Усилить бой бестрепетных сердец-
Вот чем певец лишь избранный владеет,
Вот в чем его и признак и венец!
Поэтому с гневом и в некоторой запальчивости обращается Фет к "псевдопоэту":
Влача по прихоти народа
В грязи низкопоклонный стих,
Ты слова гордого свобода
Ни разу сердцем не постиг.
Говоря о собственной позиции в искусстве и поэзии, Фет намеренно и сознательно, в соответствии со своими убеждениями, противопоставляет себя толпе, черни и пишет о вдохновительнице всего своего творчества Музе:
Заботливо храня твою свободу,
Непосвященных я к тебе не звал.
И рабскому их буйству я в угоду
Твоих речей не осквернял.
Поэт создал много произведений о любви, уделял им большое внимание. Любовь для него - защита "от вечного плеска и шума жизни". Любовная лирика отличается богатством оттенков, нежностью, душевной теплотой. "Сердца напрасную дрожь", "мед благовонный", "пленительные сны" он изображает удивительно красиво и светло. Но в стихах о любви, поначалу таких радостных, начинают звучать все громче трагические интонации. Поэт как бы испытывает вину перед возлюбленной, вину, которой "и нет прощенья, и примиренья нет!".
Третьей ведущей темой его творчества является природа. Он углубляется в описание ее, " стремясь от людей утаиться ". Фет обладает умением подмечать тончайшие нюансы живой жизни: ворон, летящий против ветра, "крылами машет тяжело", в "росинке, чуть заметной", отражается солнце, слышатся "порывистые трели соловья". Природа в его стихах отражена тонко, точно, с малейшими оттенками ее состояния, которые в свою очередь связаны с переживаниями человека:
Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
Милого лица,
В дымных тучах пурпур розы,
Отблеск янтаря...
Природа и человек для поэта едины, через природу он лучше понимает себя и свои переживания. Человек может научиться у природы стойкости, мужеству, надежде ("Учись у них - у дуба, у березы..."). А.А. Фет посвящает свои пейзажные стихотворения в основном русской природе, родному краю: "Сын севера, люблю я шум лесной и зелени растительную сырость". Таковы основные мотивы лирики А.А. Фета, одного из талантливейших поэтов России, тонкого лирика и мудрого, доброго человека. Которого не всегда понимали.
Пародия
Так что же такое пародия? По мнению Ожегова у пародии два значения. Первое это комическое или сатирическое подражания кому-либо или чему-либо. Второе значение неудачное искажающее образец подражание, превращающееся в насмешку, издевательство. Зародилась пародия в античной литературе. К первыми пародиям относят ся травестия и бурлеск . Б урле́ск (фр. burlesque, от итал. burla - шутка) - вид комической поэзии. Комизм бурлеска строится на том, что серьёзное содержание выражается не соответствующими ему образами и стилистическими средствами, а «возвышенные герои» классической античной либо неоклассической (реже - средневековой) литературы оказываются как бы «переодетыми» в шутовское чуждое им одеяние. Травестия - литературный пародийный приём, когда о низком предмете повествуется высоким стилем.
Пародия непременно должна снижать, дискредитировать стилизуемый объект, и в этом ее отличие от комической стилизации или шуточных подражаний, лишенных такой направленности. И в данном случае очень важно определить объект пародирования. Естественным и неизмененным фактором воздействия пародии является текст-оригинал, то есть пародия существует в паре со своим оригиналом. Цель пародии – это или раскрытие недостатков и слабых сторон произведения (тип критической пародии); резкое, острое фанатичное нападение на автора и на его произведение с целью придать ему комичность и усилить чувство собственного превосходства (полемическая пародия); или же это безобидная шуточная вариация оригинального текста какого-либо произведения (комическая пародия).
Пародия – это, прежде всего, явление искусства. Следовательно, ей присуще общее свойство искусства – «смысловая неисчерпаемость». Чтобы понимать пародию, надо как бы вступить с этим жанром в условное соглашение, надо выработать навык «двойного зрения»
При первом столкновении с текстом пародии надо представить, что перед нами – серьезное произведение, даже если и объявлено, что это пародия. Это нужно для того, чтобы отчетливо отпечатать в своем сознании первый план – буквальный план. Но за этим, явным и буквальным, планом неизменно скрывается второй – план объекта. Невязка сигнализирует о том, что перед нами пародия. И уже только теперь мы начинаем читать текст в качестве пародии, всматриваться в него, как в картину. Мы вступаем в своеобразный диалог с пародийным текстом, задавая ему вопросы и получая ответы. Но ни первый, ни второй план пародии не открывают нам художественного смысла. Пародия обладает «сложным, многозначным и конкретным третьим планом, представляющим собой соотношение первого и второго планов как целого с целым. Третий план – это мера того неповторимого смысла, который передается только пародией и непередаваем никакими другими средствами»
Следовательно, при прочтении мы сопоставляем в сознании первый и второй планы. Не обязательно то, что мы сразу поймем, распознаем этот третий план или придем к нему в результате некоторого раздумья. Важно выйти на третий план, на глубинное измерение пародийного смысла. Подлинное понимание пародии начинается тогда, когда в читательском сознании выстраивается третий план. Здесь мы прибегаем к интерпретации третьего плана, но единственно верной и окончательной интерпретации произведения быть не может. Даже автор произведения, начиная о нем рассуждать, становится уже читателем, критиком, и с предложенной им трактовкой своей вещи мы можем спорить. Но надо помнить о том, что никакое объяснение смысла произведения не заменит нам живой конкретности этого смысла. Однако это не значит, что мы должны отказаться от попыток объяснения. Пародия как жанр характеризуется некоторыми универсальными законами ее построения, которые, при всем многообразии типов пародийных произведений, присущи в той или иной мере каждому из них, независимо от языка, на котором они написаны. В.Л.Новиков выделяет следующие приемы: снижение стиля, введение нового материала, его вставка и подставка; замена поэтической лексики прозаической; гротеск; переворачивание сюжета; создание пародийного персонажа; отстранение композиции, введение авторской самохарактеристики.
При создании пародии важным является интерес, так как пародист исходит из прототипа и моделирует в пародии именно то, что ему кажется интересным и существенным в оригинале. Подвергая анализу язык пародии, лингвисты исходят из особенностей данного жанра, «т.е. точкой отсчета, отправным моментом подхода служит сам жанр, и языковые средства пародирования изучаются с точки зрения их принадлежности к жанру, вернее, только так и не иначе…».
Все, что делает пародист, - это преувеличение. Сам объем пародии также выбирается пародистом и воспринимается читателем как гиперболизированный. Так же, как и гиперболизирование пародируемого произведения, автор может использовать совершенно противоположный способ – литоту. Иначе говоря, язык пародийного искусства гиперболичен сплошь, насквозь. Без гипербол и литот невозможно ни создание пародии, ни ее восприятие. Но сфера распространения этих приемов в искусстве гораздо шире области пародии. При пародировании эффекта гиперболы помогает достичь использование двух классических типов пародии – бурлеска (низкий предмет, излагаемый высоким стилем) и травести (высокий предмет, излагаемый низким стилем).
Пародии на стихи А. Фета
С каким стихотворением у Вас ассоциируется А.А Фет? Лично у меня с "Шепот, робкое дыханье…" Это стихотворение сравнивают с картинами неоимпрессиониста Поля Синьяка. Написанные легкими мазками («Гавань в Марселе», «Сосна»), даже точками, его картины создают необыкновенную гамму цветов и выражают ощущения, различные
по своим оттенкам. Эти ощущения связаны с законом оптического восприятия. Зритель сам должен синтезировать нужный цвет, соединяя световые лучи. Нечто похожее происходит и в стихотворении «Шепот, робкое дыханье...» Здесь использован прием психологического параллелизма. Картины природы в легких красках зари соответствуют душевному состоянию влюбленных: «и лобзания, и слезы; и заря, заря...» Многоточие не
заканчивает ночь любви. В каждой строфе свои цвета, свои краски, свои звуки - а все вместе - это красота и магия любовного свидания. В стихотворении использованы чередующиеся длинные и короткие строчки, что усиливает напевность, музыкальность. В стихотворении нет ни одного глагола, но в нем есть ощущение движения.
Шепот, робкое дыханье,
Трели соловья,
Серебро и колыханье
Сонного ручья,
Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
Милого лица,
В дымных тучках пурпур розы,
Отблеск янтаря,
И лобзания, и слезы,
И заря, заря!..
Это маленькое, но бесконечно глубокое произведение снова и снова вызывает у читателя океан чувств и эмоций, и у всех эти переживания разные. Недаром на него написано так много пародий. Одним из первых "Шепот, робкое дыханье…" вышутил Н.А. Добролюбов в 1860 году под пародийной маской "юного дарования" Аполлона Капелькина, будто бы написавшего эти стихи в двенадцатилетнем возрасте и едва не высеченного отцом за таковое неприличие:
Пародия Н.А. Добролюбова (1860):
ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ
Вечер. В комнатке уютной
Кроткий полусвет
И она, мой гость минутный…
Ласки и привет;
Абрис маленькой головки,
Страстных взоров блеск,
Распускаемой шнуровки
Судорожный треск…
Жар и холод нетерпенья…
Сброшенный покров…
Звук от быстрого паденья
На пол башмачков…
Сладострастные объятья,
Поцалуй (так! – А. Р.)немой, –
И стоящий над кроватью
Месяц золотой…
Пародист сохранил "безглагольность", но в отличие от фетовского текста его стихотворение воспринимается не как одно "большое" предложение, состоящее из серии назывных предложений, а как последовательность ряда самостоятельных назывных. Фет в своем произведении выразил всю нежность, робость, красоту настоящей любви, а Добролюбов показывает нам скорее мимолетный, страстный роман
Спустя три года это же стихотворение подверглось атаке со стороны другого литератора радикального лагеря - Д.Д. Минаева (1863). "Шепот, робкое дыханье…" было спародировано им в четвертом и пятом стихотворениях из цикла "Лирические песни с гражданским отливом
Пародия Д.Д. Минаева (1863):
Холод, грязные селенья,
Лужи и туман,
Крепостное разрушенье,
Говор поселян.
От дворовых нет поклона,
Шапки набекрень,
И работника Семена
Плутовство и лень.
На полях чужие гуси,
Дерзость гусенят, -
Посрамленье, гибель Руси,
И разврат, разврат!..
Солнце спряталось в тумане.
Там, в тиши долин,
Сладко спят мои крестьяне –
Я не сплю один.
Летний вечер догорает,
В избах огоньки,
Майский воздух холодает –
Спите, мужички!
Этой ночью благовонной,
Не смыкая глаз,
Я придумал штраф законный
Наложить на вас.
Если вдруг чужое стадо
Забредет ко мне,
Штраф платить вам будет надо…
Спите в тишине!
Если в поле встречу гуся,
То (и буду прав)
Я к закону обращуся
И возьму с вас штраф;
Буду с каждой я коровы
Брать четвертаки
Чтоб стеречь свое добро вы
Стали, мужички…
Оценка Фета как крепостника и жестокосердого хозяина, отбирающего последние трудовые гроши у несчастных крестьян-тружеников, не имела ничего общего с действительностью: Фет отстаивал значение именно вольнонаемного труда, он пользовался трудом наемных рабочих, а не крепостных, о чем и написал в очерках. Владельцами гусят были состоятельные хозяева постоялых дворов, а отнюдь не истомленные полунищие хлебопашцы; писатель не самоуправствовал в отношении работников, а преследовал недобросовестность, лень и обман со стороны таких, как пресловутый Семен, причем часто безуспешно.
Вторая пародия Д.Д. Минаева (1863):
Топот, радостное ржанье,
Стройный эскадрон,
Трель горниста,колыханье
Веющих знамен,
Пик блестящих и султанов;
Сабли наголо,
И гусаров и уланов
Гордое чело;
Амуниция в порядке,
Отблеск серебра, -
И марш-марш во все лопатки,
И ура, ура!..
Теперь форма фетовского стихотворения наполняется совсем иным содержанием, нежели в минаевских пародиях "с гражданским отливом" – очень скудным: скалозубовским восторгом перед красотой военного строя, упоением перед ладной амуницией. Эстетизация любви и природы, присутствовавшая в фетовском оригинале, заменяется эстетизацией фрунта. Пародист словно заявляет: господину Фету нечего сказать и все равно, о чем "петь", - оригинальными мыслями поэт Фет явно де не блистает.
Еще одна пародия на "Шепот, робкое дыханье…"принадлежит Н.А. Вормсу (1864):
Звуки музыки и трели,–
Трели соловья,
И под липами густыми
И она, и я.
И она, и я, и трели,
Небо и луна,
Трели, я, она и небо,
Небо и она.
Н.А. Вормс пародирует мнимую бессодержательность фетовского стихотворения. Обвинение и издевательские замечания по поводу малосодержательности и слабо развитого сознания в поэзии Фета были в радикально-демократической критикепостоянными; так, Д.И. Писарев упоминал "беспредметном и бесцельном ворковании" поэта и замечал о Фете и еще двух поэтах – Л.А. Мее и Я.П. Полонском: "кому охота вооружаться терпеньем и микроскопом, чтобы через несколько десятков стихотворений следить за тем, каким манером любят свою возлюбленную г. Фет, или г. Мей, или г. Полонский?" Репутация Фета как поэта без идеи, если вообще не просто глупого существа, к тому же абсолютно безразличного к тематике собственных стихов, была весьма распространенной. Но Некрасов, откликаясь на сборник Фета 1856 года, признавал: "Смело можем сказать, что человек, понимающий поэзию и охотно открывающий душу свою ее ощущениям, ни в одном русском авторе, после Пушкина, не почерпнет столько поэтического наслаждения, сколько доставит ему Фет". И с мнением Некрасова я полностью согласна. « Шепот, робкое дыханье ...» стихотворение очень красивое, певучее, хочется придумать к нему музыку и спеть. Читая его, мысленно переносишься на луговую поляну, свежесть вливается в легкие. Хочется остаться там навсегда, никогда не уходить оттуда. В стихотворении олицетворяется ручей. Этим автор хочет показать то, что природа живет и дышит, дышит каждой травинкой и каждый листиком, каждой капелькой росы или ручья. И то, что люди не считают её живой, это неправильно.
Вот известное стихотворение Фета (из цикла "Антологические стихотворения"; впервые, с небольшими отличиями, напечатано в сборнике 1850 г., потом, в настоящем виде - в изданиях 1856 и 1863 гг.):
Уснуло озеро; безмолвен черный лес;
Как лебедь молодой, луна среди небес
Скользит и свой двойник на влаге созерцает.
Уснули рыбаки у сонных огоньков;
Порой тяжелый карп плеснет у тростников,
Пустив широкий круг бежать по влаге гладкой.
Как тихо... Каждый звук и шорох слышу я;
Но звуки тишины ночной не прерывают, -
Пусть травы на воде русалки колыхают...
Вот пародия на него Д. Д. Минаева (под псевдонимом Михаил Бурбонов, в "Искре", 1863, № 44; печ. по изд.: Русская стихотворная пародия, под ред. А. А. Морозова. Л., 1960, с. 507 и 785):
Пусть травы на воде русалки колыхают,
Пускай живая трель ярка у соловья,
Но звуки тишины ночной не прерывают...
Как тихо... Каждый звук и шорох слышу я.
Пустив широкий круг бежать по влаге гладкой,
Порой тяжелый карп плеснет у тростников;
Ветрило бледное не шевельнет ни складкой;
Уснули рыбаки у сонных огоньков.
Скользит и свой двойник на влаге созерцает,
Как лебедь молодой, луна среди небес.
Русалка белая небрежно выплывает;
Уснуло озеро; безмолвен черный лес.
Пародия представляет собой стихотворение Фета, переписанное без изменений в обратном порядке - от последней строки к первой. ...". Общая установка пародий была, по-видимому, на "бессодержательность" и вытекающую из нее "бессвязность" оригиналов; с этим можно сравнить ходячие насмешки над нетрадиционной живописью от Тернера до наших дней - рассказы о том, как та или иная картина была повешена на выставке вверх ногами, и публика этого не замечала. Однако из трех перечисленных стихотворных пародий удачною может считаться, пожалуй, только эта: в остальных чтение "сзади наперед" слишком очевидным образом более бессвязно, чем чтение оригинала. Здесь этого нет: пародический текст звучит так же естественно, как и оригинальный. Минаев даже пишет: "Положа руку на сердце можно сказать, стихотворение даже выигрывает при последнем способе чтения, причем описываемая картина выражается последовательнее и художественнее".
«Тихая, звездная ночь…» один из самых прекрасных стихов о любви, зажигающий в сердце свет звезды, тоже не остался не тронутым пародистами. Дмитрий Минаев довольно в жесткой форме выразил свое отношении к произведению. Вот так выглядит оригинал, написанный Фетом
Тихая, звездная ночь,
Трепетно светит луна;
Сладки уста красоты
В тихую, звездную ночь.
Друг мой! в сиянье ночном
Как мне печаль превозмочь?..
Ты же светла, как любовь,
В тихую, звездную ночь.
Друг мой, я звезды люблю -
И от печали не прочь...
Ты же еще мне милей
В тихую, звездную ночь.
Замечательное стихотворение, пропитанное светлым и чистым чувством прекрасного. А вот пародия Минаева, который в откровенной форме говорит, что Фет глупец, и в его стихах нет не капли смысла.
Тихая звездная ночь.
Друг мой, чего я хочу?
Сладки в сметане грибы
В тихую звездную ночь.
Друг мой, тебя я люблю.
Чем же мне горю помочь?
Будем играть в дурачки
В тихую звездную ночь.
Друг мой! Умен я всегда,
Днем я - от смысла не прочь.
Лезет в меня ерунда
В теплую звездную ночь.
Многие современники не понимали его. Даже друзья с которыми он был в близких, хороших отношениях не всегда проникали в глубины смысла произведения. Тургенев не совсем лестно относился к творчеству писателя вот, что Тургенев пишет в письме к С. Аксакову"Он мне читал прекрасные переводы из Горация <...> Собственные его стихотворения не стоят его первых вещей - его неопределенный, но душистый талант немного выдохся... Сам он мне кажется милым малым. Немного тяжеловат и смахивает на малоросса, ну и немецкая кровь отозвалась уваженьем к разным систематическим взглядам на жизнь и т. п.", а вот свидетельство А.Я. Панаевой: "Очень хорошо помню, как Тургенев горячо доказывал Некрасову, что в одной строфе стихотворения: "Не знаю сам, что буду петь, - но только песня зреет!" Фет изобличил свои телячьи мозги". Свое мнение Тургенев очень красноречиво выразил в своей пародии на стихотворение Фета « Я долго стоял неподвижно…»
Я долго стоял неподвижно
И странные строки читал;
И очень мне дики казались
Те строки, что Фет написал.
Читал… что читал, я не помню,
Какой-то таинственный вздор…".
Фет снова просто оказался не понятым своим современником. Афанасий Афанасьевич выразил в своем стихотворении его связь с природой, окружающим миром.
Я долго стоял неподвижно,
В далёкие звёзды вглядясь, -
Меж теми звездами и мною
Какая-то связь родилась.
Я думал… не помню, что думал;
Я слушал таинственный хор,
И звёзды тихонько дрожали,
И звёзды люблю я с тех пор
…
Фет всегда восхищался природой. Эти чувством пронизано все его творчество, статьи и письма. Ценность красоты поэт видит в том, что она помогает человеку вырваться из обыденной жизни, которая, по мнению Фета, течет по законам Дарвина. Наука не может помочь человеку вырваться из обыденной жизни. Она скорее делает человека циником и нигилистом. Поэтому Фет, проезжая мимо университета, всегда плевал на него, по словам его племянника.
Заключение
Все мы люди и все испытываем какие то чувства, у всех они разные, мы любим, дружим, ссоримся, все по разному, у каждого это вызывает свои особые эмоции, ощущения. Мы даже видим мир по-разному, кто-то,пройдет мимо розы и не заметите, кто-то, вкусит ее запах, а кто-то увидит в этом цветке, что-то особое, что не разглядели другие. И этот талантливый человек, с тонким чувством прекрасного впоследствии напишет произведение искусства, кто передаст ее красоту в картине, кто то в музыке, а А.А. Фет передавал красоту в своих стихах. Обращаясь к антологии можно сказать, что художественная реальность Фета строится не по принципу предметной или мыслительной реальности, а по принципу чувственного целого. Чувственное целое имеет свою логику, законы, которые Фет исключительно талантливо применяет. Так его художественное целое, как правило, миниатюрно. В этих миниатюрах он чаще сосредоточивается на настоящем времени, этим как бы выключаясь из времени вообще. Создавая чувственные миниатюры, Фет берет не полновесное глубокое чувство, и лишь миг чувства, зарождение чувства, как бы предчувство или получувство. Получается некое мерцание, неопределенность чувства, к чему по признанию поэта, его всегда тянуло. Движение у Фета происходит не как развитие с борьбой противоположностей, а скорее как античное движение по кругу, что создает удивительное чувство гармонии. Надо также отметить, что красота для Фета не просто одна из многих категорий эстетики, а святыня, спаситель, надежда, которая доступна далеко не всем.
Говоря о методологии и технологии творчества Фет наиболее ярко развивает две следующие идеи. Во-первых, он выступает категорически против рационалистической теории творчества. Творчество для него тайна и скорее ассоциируется с такими понятиями как безумие, сумасшествие, бред, бессмыслица, вздор. И вторая его идея - это бесконечные жалобы на узость, грубость, неадекватность слов для выражения чувств, особенно получувств, мгновений, мерцаний красоты. Выход Фет видит в обращении к музыке, которую считает высшим видом искусства. Он старается уподобить свои стихи, мелодии, песни предавая их музыкальности чрезвычайное значение. Недаром Чайковский называл Фета поэтом - музыкантом.
Сейчас читая его стихи, миллионы людей восхищаются его творчеством.Собирая материал для своей работы, я не раз натыкалась на отзывы людей под его стихами, все читатели удивляются как в нескольких строчках можно выразить и показать там много. Несколько слов и ты уже не дома, ты где то далеко, в царстве нетронутой природой, наполненной тысячами запахов, вокруг тебя миллионы разных цветов, ручей, лес….Еще несколько слов и ты чувствуешь на себе тихий шепот влюбленных, которые не могут расстаться. Все чувства, эмоции, которые они испытывают, в этот момент ты начинаешь, ощущать на себе. Фет был мастером своего дела, он оставил потомкам огромный багаж стихов, которое еще долго будут радовать, удивлять и заставлять переживать всех читателей.
Список литературы.
Полном собрании сочинений и писем Тургенева.
Тургеневский сборник", вып. III. Л., 1967, с. 354.
Благой Д. Д. Мир как красота (О «Вечерних огнях» А. Фета) // Фет А. А. Вечерние огни. - М., 1981 (серия «Литературные памятники»).
Бухштаб Б. Я. А. А. Фет. Очерк жизни и творчества. - Изд. 2-е - Л., 1990.
Лотман Л. М. А. А. Фет // История русской литературы. В 4-х томах. - Том 3. - Л.: Наука, 1980.
Эйхенбаум Б. М. Фет // Эйхенбаум Б. М. О поэзии. - Л., 1969.
Пародия (с греч. parodia – перепев) – комическое подражание. Обычно строится на нарочитом несоответствии стилистических и тематических планов художественной формы. Два классических вида пародий определяются задачей, которую ставит перед собой автор-пародист: бурлеск – низкий предмет, излагаемый высоким стилем, травестия – высокий предмет, излагаемый низким стилем. Первая известная пародия была написана еще в античности. В древности считали, что Гомер написал "Батрахомиомахию" ("Войну мышей и лягушек"), где подвиги богов и героев предстали отраженными в кривом зеркале мира бестиариев. Однако эта версия не верна. Об этом писал М. Л. Гаспаров: "Двести лет назад вы прочли бы в учебниках, что “Войну мышей и лягушек” написал, конечно, сам Гомер. Сто лет назад вы прочли бы, что ее сочинили на два-три века позже, во время греко-персидских войн. Теперь вы прочтете, что она сочинена еще двумя веками позже, в александрийскую эпоху, когда люди уже научились думать и писать не по-гомеровски и посмеиваться над гомеровской манерой стало нетрудно. А впервые усомнились ученые в авторстве Гомера вот почему. В “Войне мышей и лягушек”... Афина жалуется, что кваканье лягушек не дает ей спать до петушиного пения. А петухи и куры появились в Греции только через двести лет после Гомера". М. Л. Гаспаров, таким образом, показывает не только то, как ошибались древние ученые, а представляет яркую иллюстрацию заблуждений целой эпохи, отсюда и проясняется разное отношение к жанру пародии и ее формам. Если, к примеру, Гомер пародирует свое великое создание, то он затевает интригу с читателем или разочаровывается в изложенных истинах. Если же знаменитый текст пародируется другим автором, то это есть выражение иронического отношения к миру прошлого, травестийный комментарий мотивов и образов.
Осмеяние может сосредоточиваться как на стиле, так и на тематике. Пародироваться может поэтика конкретного произведения, автора, жанра, целого идейного направления.
В начале XIX в. пародия становится действенным способом ведения полемики. Примером может служить факт литературной борьбы, когда разгорелась война стилей между "архаистами" (членами общества "Беседа любителей русского слова") и "новаторами" (кружок "Арзамас"). "Арзамасцы" высмеивали стилистическую нормированность классицистов. Для утрирования прежних поэтических канонов они не только в пародиях и эпиграммах являли образцы эпатажной словесности, но и в поведении своем подражали манерам оппонентов. Заседания "Арзамаса" носили буффонадно-ритуальный характер: все члены кружка награждались шутливыми прозвищами, постоянным атрибутом заседаний был жареный гусь как метафора жертвоприношения. Таким образом они пародировали ритуальные формы собраний "Беседы" с царившей в ней служебно-сословной и литературной иерархией. Иронизируя над процедурой посвящения в обществе "Беседа", арзамасцы при вступлении в "братство" должны были прочитать "похвальную речь" своему "покойному" предшественнику из числа здравствующих членов "Беседы". "Похвальные речи" пародировали излюбленные "беседчиками" "высокие" жанры, витийственный слог, звуковую какофонию их поэтических опусов. Пародии часто писались коллективно.
Традиция коллективного творчества и литературного псевдонима возродилась в период обострения литературной полемики уже в 40-е гг. XIX в. Начало этому процессу положили совместные пародии Н. А. Некрасова и И. И. Панаева, они публиковались под псевдонимом "Новый поэт". Маска "Нового поэта" позволяла критикам не только смело высказывать некоторые политические мысли, но и вести борьбу с поэтами "чистого искусства".
Позже рождается самый знаменитый образ пародиста Козьмы Пруткова (братья Алексей, Александр, Владимир Жемчужниковы и А. Толстой).
По характеру комизма пародия может быть юмористической, как, например, шутка Пушкина-лицеиста по поводу сочинения стихотворения на заданную тему. Сокурсник Мясоедов, отличавшейся исключительной глупостью, на уроке словесности написал о восходящем солнце:
Блеснул на западе румяный царь природы...
И изумленные народы
Не знают, что начать:
Ложиться спать Или вставать.
Пародия может быть и сатирической, со многими переходными ступенями. К примеру, пародии на стихотворения А. Фета. Одна из них – резкая строчка И. С. Тургенева, постоянно правившего стихотворения поэта: "Что-то где-то веет, млеет...".
Ю. Н. Тынянов в статье "Литературный факт" писал: "Каждый термин теории литературы должен быть конкретным следствием конкретных фактов". Так, пародия зарождается в искусстве как средство полемики, борьбы с устаревшими нормами или с традицией темы, жанра, стиля.
Ярким примером "конкретного факта", породившего и новые темы, и новые формы, и новые пародии, был роман А. С. Пушкина "Евгений Онегин".
Как и многие произведения Пушкина, "Евгений Онегин" вызывал противоречивые толки, часто едкие пародии. Например, Ф. Н. Булгарин не мог удержаться, чтобы не написать "онегинской строфой" часть своей рецензии на седьмую главу, которую счел бессодержательной, бессюжетной и во всех отношениях пустой:
Ну как рассеять горе Тани?
Bo r как: посадят деву в сани
И повезут из милых мест
В Москву, па ярмарку невест!
Мать плачется, скучает дочка:
Конец седьмой главе – и точка!
Булгарина больше всего возмущал именно пародийный характер пушкинского романа. В названии романа, в эпиграфе ко всему тексту просматривается авторская ирония. "Благородное" имя Евгения уже было хорошо известно современникам по повести А. Е. Измайлова "Евгений, или Пагубные следствия дурного воспитания и сообщества". Евгений Негодяев сделался сатирической "маской" в моралистической литературе. Характеристика, данная Пушкиным герою в эпиграфе, ставила иод сомнение подлинность тех качеств характера, которые отличали романтического героя: "Проникнутый тщеславием, он обладал сверх того еще особенной гордостью, которая побуждает признаваться с одинаковым равнодушием в своих как добрых, так и дурных поступках, – следствие чувства превосходства, быть может мнимого". Первая глава вызвала противоречивые суждения современников именно потому, что Онегин совсем не напоминал тех героев, которых знала литература. "Философ в осьмнадцать лет" презрительно относится к свету, "к жизни вовсе охладел", равнодушен к любви. И когда Татьяна заключает, что Онегин "пародия", "подражание", "москвич в Гарольдовом плаще", автор подтверждает эту мысль сюжетом. В литературоведении подробно освещен вопрос о пародийных уровнях романа (язык и стиль, романтический герой, ситуация любовного свидания, чувственный мир и т.д.). Произведение А. С. Пушкина стало тем "литературным фактом", которое меняет представление о каноне, являет собой новый жанр; именно "Евгений Онегин" стал первым русским реалистическим романом и энциклопедией сюжетов, образов, типов.
Позже Д. Д. Минаев напишет остроумную пародию "Евгений Онегин нашего времени" – роман в стихах, но уже не с целью осуждения слабых сторон пушкинского текста, а для того, чтобы представить нового "героя века" на известном литературном материале:
Мой дядя, как Кирсанов Павел,
Когда не в шутку занемог,
Он обливать себя заставил
Духами с головы до ног...
Одной из самых известных и удачных пародий Минаева можно считать стихотворение "Холод, грязные селенья...".
Холод, грязные селенья,
Лужи и туман.
Крепостное разрушенье,
Говор поселян.
От дворовых нет поклона,
Шапки набекрень
И работника Семена
Плутовство и лень.
На полях чужие гуси,
Дерзость гусенят, –
Посрамленье, гибель Руси,
И разврат, разврат!..
Это пародия не столько па поэтический стиль А. А. Фета, сколько на его охранительные взгляды, которые казались поэтам некрасовской школы преступными. Их иронию питала и проза жизни поэта – прижимистого землевладельца, судившегося с крестьянами; на склоне лет – камергера, радовавшегося ключу на голубой ленте. А эстетам и сторонникам чистоты поэтического слова фетовские стихи казались бездарными. И. С. Тургенев так писал о Фете:
Я долго стоял неподвижно
И странные строки читал;
И очень мне дики казались
Те строки, что Фет написал.
Читал... что читал, я не помню,
Какой-то таинственный вздор;
Из рук моих выпала книга –
Не трогал ее я с тех пор.
Еще более резкая пародия была написана Тургеневым позже:
И шепчут гор верхи: "Где Фет?
Где тот поэт,
Чей стих свежей икры и сладостней конфет?".
Совсем иной смысл пародий Н. Вормса и Н. Добролюбова. В "Свистке" – сатирическом отделе журнала "Современник" – Добролюбов пародировал романтический пафос стихотворения "Шепот, робкое дыханье...". Он изобразил свидание в сугубо бытовом плане, сохранив внешние формы поэтического стиля Фета:
Абрис миленькой головки,
Страстных взоров блеск,
Распускаемой шнуровки
Судорожный треск.
Сладострастные объятья,
Поцелуй немой, –
И стоящий над кроватью
Месяц золотой...
Н. Вормс обратил внимание на то, что в фетовском стихотворении любые строчки можно менять местами и произведение не утратит своего смысла:
Звуки музыки и трели, –
Трели соловья,
И под липами густыми
И она, и я.
И она, и я, и трели,
Небо и луна,
Трели, я, она и небо,
Небо и она.
Эту возможность изменять стих Фета без особой смысловой потери блистательно представил Д. Минаев в пародии-палиндроме. Об этом уникальном случае жанровой игры М. Л. Гаспаров написал статью "Поэтика пародии", где доказал, что минаевский текст и композиционно, и тематически стройнее, интереснее фетовского оригинала.
Уснуло озеро; безмолвен черный лес;
Как лебедь молодой, луна среди небес
Скользит и свой двойник на влаге созерцает.
Уснули рыбаки у сонных огоньков;
Порой тяжелый карп плеснет у тростников,
Пустив широкий круг бежать по влаге гладкой.
Как тихо... Каждый звук и шорох слышу я,
Но звуки тишины ночной не прерывают, –
Пусть травы на воде русалки колыхают...
Вот пародия на это стихотворение Д. Д. Минаева (под псевдонимом Михаил Бурбонов):
Пусть травы на воде русалки колыхают,
Пускай живая трель ярка у соловья,
Но звуки тишины ночной не прерывают...
Как тихо... Каждый звук и шорох слышу я.
Пустив широкий круг бежать по влаге гладкой,
Порой тяжелый карп плеснет у тростников;
Ветрило бледное не шевельнет ни складкой;
Уснули рыбаки у сонных огоньков.
Скользит и свой двойник на влаге созерцает,
Как лебедь молодой, луна среди небес.
Русалка белая небрежно выплывает;
Уснуло озеро; безмолвен черный лес.
Впечатление "подлинности" минаевского варианта достигается его зачином. "Пусть..." или "Пускай..." – характерный зачин в русской элегической лирике ("Пускай толпа клеймит с презреньем...", "Пускай нам говорит изменчивая мода..." и т.д.). Это начальное "Пусть..." служит сигналом периодического синтаксиса. Последовательность образов подтверждается всей композицией текста и стремлением к постижению тишины. Как и во многих фетовских стихотворениях, движение образов передается через слуховые и зрительные ассоциации. Создается общее ощущение перехода от движения к покою. Направление взгляда автора и читателя: "вниз, на воду – в сторону и вверх – внутрь себя". Каждая строфа начинается движением вниз, а кончается движением внутрь, начинается с образа воды, а завершается образом души.
Наконец, развертывание текста на ритмическом уровне тоже аккомпанирует наметившейся композиции. В ритмике строки – вначале напряжение, а дальше – его разрешение (дактилическая рифма). Стихотворение напечатано без отбивок между четверостишиями, одной непрерывной тирадой, и эта особенность вписывается в художественную систему основного образа.
Если в минаевском варианте пространство от строфы к строфе расширялось, то в фетовском оно сужается, и последовательность этого сужения становится основой композиции. В первой строфе в поле зрения озеро, обрамленное лесом, и небо. Во второй строфе – берег и рыбаки. В последней строфе – только авторское "я". У Минаева природа – засыпающая, застывающая, у Фета – оживающая и живущая сквозь видимый сон и покой. У Минаева жизнь сосредоточена в начальном "я" и затем постепенно ослабевает. У Фета жизнь растворена в природе.
Поток пародий на стихи Фета мелеет за пределами шестидесятых годов. Многократно осмеянные, черты его стиля оцениваются как достоинства новыми законодателями литературного вкуса. Литературная репутация Фета резко изменилась на рубеже XIX–XX вв., его вписали в свою родословную символисты. Для В. Брюсова, А. Блока, К. Бальмонта А. Фет – родной по духу поэт, мастер стиха, в чью школу они шли добровольно.
Воздействие пародии на читателя бывает самое различное. Часто читатель не воспринимает текст, где пародия на стиль или образ принципиально важна для автора, напротив, относится к образу с особой симпатией. Если Пушкин в романе "Евгений Онегин" явно иронизирует над Ленским-романтиком и над его образчиками лирических излияний, то для многих Ленский – несчастная жертва обстоятельств. Так, в либретто оперы П. И. Чайковского "Евгений Онегин" поэт с "душою прямо геттингенской" – главный герой, страстный и смелый. Точно так же потомки перестают улавливать пародийную природу пушкинских "повестей Белкина", поскольку воспринимается этот текст изолированно от современного ему контекста литературной борьбы. Ю. Тынянов в статье "Достоевский и Гоголь. К теории пародии" писал: "Незнакомство читателя со вторым планом... влечет лишение пародии ее пародичности".
Ученый отмечает, что следует различать стилизацию и пародию: "И та и другая живут двойной жизнью: за планом произведения стоит другой план, стилизуемый или пародируемый. Но в пародии обязательна невязка обоих планов, смешение их; пародией трагедии будет комедия (все равно, через подчеркивание ли трагичности или через соответствующую подстановку комического). При стилизации этой невязки нет, есть, напротив, соответствие друг другу обоих планов: стилизующего и сквозящего в нем стилизуемого".
Следует обратить внимание на факт самопародии. Известны такие перепевы собственных мотивов в лирике Н. Огарева. Например, его вариации на "Старый дом" и на стихотворение "Кабак". Чехов иногда прибегал к подобному приему. В пьесах он использовал уже известные по рассказам реплики, но они обретали пародийное звучание. В "Трех сестрах" звучит фраза "Он и охнуть не успел, как на него медведь насел", которая в рассказе "У знакомых" прочитывалась как выражение гибели "дворянских гнезд". Или реплика Чебутьткина "тара... ра... бумбия сижу на тумбе я" в сатирическом плане функционировала в рассказе "Володя большой и Володя маленький".
Пародия является действенным орудием критика. Популярность такого способа ведения литературной полемики приходится на 60-е гг. XIX в. М. Е. Салтыков-Щедрин, Ф. М. Достоевский пародировали своих идейных оппонентов. Писатели включали в свои романы образы-персонажи, которые в гротескном плане представляли отличительные черты поэтики писателя-оппонента. Так, Достоевский в образе Кармазинова ("Бесы") представил карикатуру на Тургенева.
Расцвет пародии наблюдается в эпохи переломные, насыщенные борьбой литературных школ, направлений, группировок, отмеченных ломкой старых эстетических вкусов.
Тэффи говорила, что в традиции русской литературы было изображать "очищающий смех сквозь слезы", но в жизни чаще наблюдается "смех вместо слез". Это давало возможность авторам "Сатирикона" говорить о сложном просто и весело. Например, они написали свою "Всемирную историю", своеобразную пародию на официальные учебники, представили свою юмористическую интерпретацию исторического пути Европы. Они не хотели примириться только с одной официальной точкой зрения на историю, пытались разрушить иллюзию буржуазного благополучия и ставили под сомнение неизбежное торжество капитализма.
Своеобразным лозунгом буржуазности воспринималось в начале века стихотворение И. Северянина "Увертюра":
Удивительно вкусно, искристо и остро!
Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!
Вдохновляюсь порывно! И берусь за перо!
В группе девушек нервных, в остром обществе дамском
Я трагедию жизни претворю в грезофарс...
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Из Москвы – в Нагасаки! Из Нью-Йорка – на Марс!
Это стихотворение резко пародировал В. Маяковский: "Ешь ананасы, рябчиков жуй! День твой последний приходит, буржуй!"; и в очень грустных тонах, словно ностальгию по прошлому, представил "Подражание Игорю Северянину" Дон-Аминадо:
Не старайся постигнуть. Не отгадывай мысли.
Мысль витает в пространствах, но не может осесть.
Ананасы в шампанском окончательно скисли,
А в таком состоянии их немыслимо есть.
Надо взять и откинуть, и отбросить желанья,
И понять неизбежность и событий, и лет,
Ибо именно горьки ананасы изгнанья,
Когда есть ананасы, а шампанского нет.
Что ж из этой поэзы, господа, вытекает?
Ананас уже выжат, а идея проста:
Из шампанского в лужу – это в жизни бывает,
А из лужи обратно – парадокс и мечта!..
К 1920-м гг. пародия как форма литературной полемики и как жанр утрачивает свою популярность. Не только цензурные запреты погубили "веселую поэзию". Художники не могли проявлять творческой индивидуальности, потому что "сердца их принадлежали партии". В литературе социалистического реализма стиль стал равен жанру. Достоинство произведения измеряется как можно более точным воспроизведением социалистической действительности.
Пародистам не осталось материала, но более – свободы выбора.
Сборник "Парнас дыбом" вышел в Харькове в 1925 г. Это была яркая попытка последователей А. Потебни и А. Веселовского представить иллюстрацию к теории бродячих сюжетов. За основу взяты сюжеты "Жил-был у бабушки серенький козлик", "У попа была собака" и "Пошел купаться Веверлей", которые перелагались в разных стилях.
Вот пародия на стиль романсов А. Вертинского:
Куда же вы ушли, мой серенький, мой козлик,
с бубенчиком на лбу и с лентой на рогах?
Грустит ваш сад. Наннет-старушка плачет возле
об умершей любви, о майских прошлых днях.
В последний страшный час я видел вас так близко,
в далекий темный лес вас мчал кабриолет.
Под тяжестью волка потом вы пали низко,
лишь ножки и рога оставив для Наннет.
В 1920-е гг. формируется литературное Объединение реального искусства. Но "реальное" у обэриутов – антипод "реалистическому" лозунгу теоретиков соцреализма. Обэриуты воспринимали себя пародиями на героев писателей русской классической литературы. Их абсурдный мир – это попытка при помощи "перевернутого образа" представить весь ужас современности. Жизнь превращается в пародию на смерть. Для них демонстративно детский язык стиха – безжалостное разрушение классического поэтического слова. Д. Хармс преднамеренно пишет маленькие истории о жизни Пушкина, где представляет его самым обычным человеком. Он делает это потому, что люди привыкли почтительно произносить "Пушкин – гений", "Пушкин – наше все", не понимая истинного величия русского поэта, потому что они вовсе не знают его произведений. Сформировалась привычка видеть в Пушкине "авторитет как монумент". Но автора замечательных сказок и "Капитанской дочки" можно воспринимать как своего современника. Д. Хармс приближал Пушкина к людям. Он так писал о нем: "Как известно, у Пушкина никогда не росла борода. Пушкин очень этим мучился и всегда завидовал Захарьину, у которого, наоборот, борода росла вполне прилично. “У него – растет, а у меня – не растет”, – частенько говаривал Пушкин, показывая ногтями на Захарьина. И всегда был прав".
В современном литературоведении за Маяковским закрепилось прежде всего представление как о поэте-новаторе, который в своем творчестве воплотил лозунг футуристов "сбросить с корабля современности" все прежние представления о поэтическом творчестве. О. Б. Кушлина в книге "Русская литература XX века в зеркале пародии" пишет: "Приказом по армии искусств все его творчество превратилось в одно монолитное “ХОРОШО”, а сам он – в тоскливое наказание поколений советских школьников. “Памятник” Маяковскому замазан сегодня столькими слоями красной краски, что непонятно – из бронзы он или из гипса".
Все же ошибочно было бы утверждать, что Маяковский не стоял в ряду великих поэтов русской литературы, что сто творчество не повлияло на развитие поэтических форм. Даже эпиграмма Ю. Тынянова, где Маяковский представлен в ряду выдающихся художников слова, свидетельствует об эпохальности его творчества:
Оставил Пушкин оду "Вольность",
А Гоголь натянул нам "Нос",
Тургенев написал "Довольно",
А Маяковский "Хорошо-с".
Если поэт заслуживает эпиграмм и пародий – это уже свидетельство его гениальности. Сколько пародий было написано на стихотворения А. Фета! А ведь именно его "безглагольность" стала традиционным средством художественной выразительности, например, в поэзии Дон- Аминадо или Бальмонта.
Маяковский и сам не раз пародировал гениальные творения русской литературы. В его поэме "Хорошо" представлен диалог двух культур: дворянской и пролетарской. Парафразы создают пародийную атмосферу, но не умаляют поэтических образов Пушкина. Изучение пародий на произведения Маяковского позволяет читателю увидеть всю оригинальность его поэтики.
В 1960-с гг. обнаруживается всплеск пародийных текстов, так как "волна свободы" дает возможность поэтам переосмыслить то, что стало традиционным или обязательным.
Стиль жизни митьков, их поэтическое творчество возрождает традиции обэриутов. Демонстративно грубое слово, примитивные иллюстрации к столь же примитивным стихам позволяют поэтам снижать нормы классической культуры, обнаружить поэзию в обыденности.
Эволюция поэзии совершается не только путем изобретения новых форм, но и с помощью пародийного переосмысления культурного наследия.
