Венчание николая 2 и александры. Последняя императрица

венчание Николая II и Александры Федоровны, состоявшееся 14 ноября 1894 г. (фрагмент картины Туксена)

До нас дошли две картины, изображающие венчание Николая II и Александры Федоровны , состоявшееся 14 ноября 1894 г. в Большом соборе Зимнего дворца.

На картине И.Е. Репина - на Александре Федоровне «золотое» венчальное платье. На картине датского художника Л. Туксена - это платье белое. Но так или иначе, венчальные свечи, за которые уплатили 20 руб., в руках у молодых и на той и на другой картине.

картина кисти Репина

На голове у Александры Федоровны бриллиантовая диадема, внутри которой укрепили бриллиантовую венчальную корону российских императриц. Примечательно, что первой надела эту корону на голову старшая сестра императрицы Александры Федоровны - великая княгиня Елизавета Федоровна , к свадьбе которой в 1884 г., собственно, и была изготовлена эта корона.

С этого времени Венчальная императорская корона составляла часть традиционного «венчального набора» драгоценностей. Наряду с бриллиантовой диадемой, надевавшейся вместе с короной, в этот набор входили длинные бриллиантовые серьги, изящная пряжка для платья и тяжелые браслеты.

диадема с розовым бриллиантом императрицы Елизаветы Алексеевны, которую одевали все княжны и императрицы во время венчания

Женитьба последнего российского императора Николая II, состоявшаяся 14 ноября 1894 г., запомнилась очень многим. И не роскошью этой свадьбы, а потому, что свадьба наложилась на похороны. Буквально. Хронология событий была следующей. В апреле 1894 г. состоялась помолвка цесаревича Николая Александровича и принцессы Гессен-Дармштадской Алике. Тогда цесаревич подарил принцессе обручальное кольцо с розовым жемчугом.

Гофмаршапьская часть, извещенная об этом событии, уже 11 апреля 1894 г. создает комиссию по подготовке к бракосочетанию. Комиссия начинает активную работу: составляются списки гостей, формируются сметы расходов, начинают заказываться вещи, требовавшие длительного времени на их изготовление. В мае составлен проект Манифеста по случаю бракосочетания. Комиссия перешла к проработке обычных «милостей», должных войти в манифест. С середины августа 1894 г. Административный отдел Кабинета Е.И.В. разрешил начальникам Гофмаршальской и Конюшенной части приступить к закупкам «всех тех предметов, изготовление которых требует времени». На этом, собственно, все и закончилось.

знаменитые серьги в форме вишен - тоже обязательный атрибут венчания великих княжен

Дело в том, что в июле у Александра III диагностировали быстро развивавшийся нефрит. 10 октября 1894 г. Алиса Гессенская срочно прибыла в Ливадию, где умирал Александр III. 20 октября 1894 г. Александр III умер, и цесаревич Николай превратился в императора. Был объявлен по традиции годичный траур, при этом как само собой разумеющееся свадьбу отложили на год. Однако Алиса, к этому времени уже Александра Федоровна, «надавила» на Николая, тот, в свою очередь, имел тяжелый разговор с матерью, вдовствующей императрицей Марией Федоровной. В результате этих очень непростых и тяжелых семейных разговоров было принято решение прервать траур на один день. Это был день рождения императрицы Марии Федоровны - 14 ноября 1894 г. Похороны Александра III в Петропавловском соборе состоялись 7 ноября, то есть свадьба должна была состояться ровно через неделю после похорон императора.

фрагмент диадемы крупным планом

После этого решения, принятого, судя по документам, 12 ноября, механизм подготовки к свадьбе молодого императора вновь лихорадочно заработал. Времени уже почти не оставалось. Поэтому в оставшиеся два дня успели только распорядиться доставить к 13 ноября в Придворный собор из Кладовой Камерального отделения вещи, необходимые для бракосочетания: образ Спаса Нерукотворного, в золотом окладе и ризе с сиянием из драгоценных камней; образ Федоровской Божией Матери в золотом окладе с сиянием из драгоценных камней; два обручальных кольца с двумя солитерами в одном футляре; серебряное блюдо с солонкою.747 Правда, не надо было приглашать гостей, поскольку множество первых лиц Европейских домов оставались в Петербурге после похорон Александра III. И хотя заявлялось, что среди гостей будут только самые близкие, но тем не менее Большой собор Зимнего дворца был буквально забит родственниками, высокими гостями и сановниками.

золотое венчальное платье Александры Федоровны

Подобные «скоропалительные» свадьбы сопровождались «мобилизацией» ресурсов придворных поставщиков. Тем более что Александра Федоровна приехала из Англии, по меркам российской аристократии, «голая». Поэтому платье для невесты срочно шили в Петербурге проверенные и надежные мастера-модельеры. В результате 14 ноября 1894 г. в день свадьбы невесту по традиции одевали в Малахитовом зале Зимнего дворца перед знаменитым золотым зеркалом императрицы Анны Иоанновны. Платье оказалось таким тяжелым, что Александра Федоровна с большим трудом выдержала длинную церемонию. Особенно был тяжел длинный шлейф платья.

мантия к свадебному наряду Александры Федоровны

К тому времени царица уже приняла православие и была наречена Александрой Федоровной. Она писала сестре Виктории: «Церемония в церкви очень сильно напоминала мне ту, которая состоялась в 1884 году, только на нашей не было наших обоих отцов - и это было просто ужасно - ни отцовского поцелуя, ни благословения. ... ты можешь вообразить себе наши чувства. Один день в глубоком трауре, оплакиваем горячо любимого человека, а на следующий день в пышных одеждах встаем под венец. Невозможно представить себе больший контраст, и все эти обстоятельства сблизили нас еще больше».

У молодоженов не было ни свадебного путешествия, ни медового месяца, лишь через неделю после свадьбы они уединились на пять дней в Александровском дворце Царского Села, в котором поселятся окончательно с 1906 года.

Любовь, которая погубила империю

Александра - Николаю, после двадцати с лишним лет семейной жизни:

«Я томлюсь без твоих поцелуев, без твоих рук. Только ты, мой застенчивый влюбленный, даешь мне поцелуи и объятия, которые возвращают жизнь»

14ноября 1894 года состоялось последнее царское бракосочетание в истории России. Тремя с небольшим неделями раньше принявший присягу в качестве российского императора 26-летний Николай Александрович Романов был обвенчан с 22-летней великой княгиней Александрой Федоровной, в девичестве - принцессой Алисой Викторией Еленой Бригиттой Луизой Беатрисой Гессенской, дочерью герцога Гессен-Дармштадтского Людовика IV и внучкой британской королевы Виктории. Александра-Алиса, в свою очередь, тремя с небольшим неделями раньше бракосочетания приняла православие.

Young princess Alexandra of Hesse

Louis, the Grand Duke of Hesse is seated, surrounded by his family. His wife Alice stands behind him, resting her left arm on the shoulder of Prince Ernest. Princess Elizabeth stands behind her father; Princess Alix stands on the left.

Королева Виктория и её родня. Кобург, апрель 1894 г. Рядом с королевой сидит её дочь Вики со своей внучкой Фео. Шарлотта, мать Фео, стоит правее центра, третья справа от своего дяди принца Уэльского (он в белом кителе). Слева от королевы Виктории — её внук кайзер Вильгельм II, непосредственно за ними — цесаревич Николай Александрович и его невеста, урождённая Алиса Гессен-Дармштадтская (полгода спустя они станут российскими императором и императрицей).

Церемония была скромной и краткой по сравнению с традиционными торжествами такого рода и ранга. Император, сопровождаемый младшим братом, великим князем Михаилом, в 11 часов выехал из Аничкова дворца и проехал в Зимний мимо выстроившихся по всему Невскому войск и запрудившего оставшееся в его распоряжение пространство народа. В Зимнем дворце, перед золотым зеркалом, по многолетней традиции бракосочетания великих княгинь Александра Федоровна была облачена дамами из императорской фамилии в свадебный наряд.

Вдовствующая императрица Мария Федоровна сняла с себя бриллиантовую венчальную корону и возложила ее на голову Александры, уже одетой в платье из серебряной парчи и подбитую горностаем мантию.

Золотое венчальное платье Александры Федоровны

Мантия к свадебному наряду Александры Федоровны

Диадема с розовым бриллиантом императрицы Елизаветы Алексеевны, которую одевали все княжны и императрицы во время венчания

После чего они прошли в дворцовую церковь, у входа в которую ожидал Николай, надевший по этому случаю гусарскую форму, и шаферы - великие князья Сергей, Кирилл, Михаил и Георгий. В 12 часов 10 минут начался обряд бракосочетания. Около часа дня митрополит обвенчал Николая и Александру.

Венчание Николая II и Александры Федоровны, состоявшееся 14 ноября 1894 г. (фрагмент картины Туксена)

И. Репин. Венчание Николая II

Уже в Малахитовом зале от августейшего семейства молодым был преподнесен грандиозный серебряный лебедь. Затем, по заполненным людьми петербургским улицам, они отправились в Казанский собор. Завершилась церемония в Аничковом дворце, в покоях молодых, где Мария Федоровна преподнесла им хлеб и соль. Ни торжественного приема, ни медового месяца после свадьбы не было.

Продолжение панихиды

Напомню, что свадьба 14 ноября была форсирована скоропостижной кончиной отца Николая, императора Александра III. Алиса, или Аликс, как называли ее в семье, приехала в Ливадию по экстренному вызову Николая - в суматохе министр двора забыл даже отрядить ей специальный поезд, полагавшийся по этикету невесте цесаревича, и она ехала из Германии до Симферополя обычным поездом, как обыкновенная пассажирка, чтобы успеть получить благословение у умирающего царя.

Панихида по Александру III в его спальне в Малом дворце в Ливадии

Первоначально свадьба была намечена на следующую весну, но состоялась раньше по настоянию Николая, нуждавшегося в поддержке Александры в условиях, когда на него свалилось бремя власти, принять которое он был совершенно не готов. Николай хотел играть свадьбу в Ливадии, чтобы хотя бы в пространстве отделить свадебную церемонию от похоронной, но дядья, имевшие на него абсолютное влияние, настояли на столице.

Вынос тела Александра III из Малого дворца в Ливадии

Скромность свадебных торжеств и была вызвана трауром. Хорошо еще, что в череде траурных дней удалось найти этот, 14 ноября, - день рождения Марии Федоровны. По такому поводу протокол предусматривал краткое ослабление траура, что и позволило устроить бракосочетание. Сама Александра написала в те дни сестре: «Наша свадьба казалась мне просто продолжением панихиды с тем отличием, что я надела белое платье вместо черного». И когда недлинная свадебная процессия ехала по петербургским улицам, лишь неделю назад рассеченным процессией похоронной, суеверные старухи, как гласит апокриф, бормотали, всматриваясь в молодую императрицу и крестясь: «Она пришла к нам вслед за гробом».

Вынос гроба с телом Александра III

Похороны Александра III, 1894

И они оказались правы. Многое в истории этой семьи связалось со смертью и тщетной, но потребовавшей всех нравственных сил ее членов попыткой одолеть злой рок. Начиная с долгожданного появления на свет 30 июля 1904 года наследника Алексея, оказавшегося больным неизлечимым заболеванием крови.

И кончая крахом Российской империи и последними месяцами физического существования этой семьи, когда помазанник Божий и его близкие стали игрушкой в руках недальновидных российских «временных» политиков, наглевших с каждым днем Советов и малодушных родственников из Виндзорского дворца.

Так причудливо тасуется колода

Это был самый счастливый брак и самая счастливая семья во всей трехсотлетней истории романовской династии. Потому что жизнь этой семьи с самого первого и до самого последнего ее дня, как солнцем, была освещена любовью. С любви этот союз начался и только любовью был движим, что далеко не всегда случается в жизни августейших семейств. И какой любовью - что называется, с первого взгляда, когда в 1884 году они впервые встретились в Петербурге, куда Аликс приехала на свадьбу своей сестры Эллы, будущей великой княгини Елизаветы Михайловны, с дядей Николая, великим князем Сергеем Александровичем.

Эта любовь все преодолевала - начиная с родительского сопротивления. Александр III и Мария Федоровна не хотели этого брака: не видели смысла в женитьбе наследника российского престола на незначительной принцессе из земли Гессен-Дармштадт, да к тому же оба терпеть не могли немцев. Хотели женить Николая сперва на принцессе Елене, дочери претендента на французский престол графа Парижского, затем на принцессе Маргарите Прусской. Но цесаревич проявил совершенно не свойственную ему ни до, ни после этого волю и настоял на своем.

Принцесса Елена Орлеанская, дочь графа Парижского

Landgravine Маргарет Гессен-Кассель, урожденная принцесса Пруссии.

Что ж, воля - в смысле властности - ему действительно не была присуща. Но вот стремление жить по любви, по зову сердца в высшей степени отличало эту натуру, послужив и в этом случае, и впоследствии в коллизиях, требовавших от него личного мужества и присутствия духа, заменой воле.

И Аликс была ему в этом смысле - как, впрочем, и во многих других, - под стать. Не менее упорно, чем Николай, боролась она за право выйти замуж по любви, отвергнув, наряду с прочими, в высшей степени лестное предложение принца Альберта-Виктора, последнего герцога Кларенса, старшего внука королевы Виктории по прямой мужской линии, следующего после своего отца, герцога Уэльского, претендента на британский престол.

Альберт Виктор, принц Великобритании, герцог Кларенс и Эвондейл

Он бы и воцарился на этом престоле, если бы не ранняя смерть, позволившая стать королем его младшему брату Георгу, который, к слову, «унаследовал» и жену Альберта-Виктора, будущую Queen Mary. Так что стасовалась бы колода, как говаривал Коровьев, по-другому, стала бы принцесса Алиса королевой-консорт Британской империи, прожила бы долгую и безмятежную жизнь и умерла бы в своей постели, а не в подвале чужого дома в далеком уральском городе, истерзанная пулями.

Ипатьевский дом

Павел Рыженко. В доме Ипатьева после расстрела царской семьи

Но не могла она стасоваться по-другому, потому что Аликс хотела жить по любви. А когда по любви - то тасуется та колода так причудливо, что порой даже Коровьеву воображения не хватит предположить…

Позднее, в минуту откровения, она признавалась министру иностранных дел Сергею Дмитриевичу Сазонову, что представить себе не может, чтобы ее дочери вышли замуж не по любви, но лишь по политическому, династийному расчету. Страшнее участи для Ольги, Татьяны, Марии и Анастасии она и вообразить не могла. Пропасть жизни, увы, оказалась бездоннее ее воображения.

И не просто любовь, но удивительную, первозданную свежесть чувства пронесла чета Романовых через всю жизнь. Сила эмоционального начала этой любви сквозит из личной переписки - из найденных в черном кожаном чемоданчике Александры Федоровны в Екатеринбурге, бережно ею хранимых и цинично обнародованных большевиками 630 писем. Сравните одну из первых любовных записок, сделанных Александрой на полях Николаева дневника на следующее после первой брачной ночи утро:

«Никогда не предполагала, что возможно такое высшее счастье в этой жизни, такое чувство единства двух смертных. Я люблю тебя. В этих трех словах вся моя жизнь»…

…и письмо, отправленное ею Николаю на фронт в 1915 году:

«Я жажду обнять тебя и положить свою голову тебе на плечо. Я томлюсь без твоих поцелуев, без твоих рук. Только ты, мой застенчивый влюбленный, даешь мне поцелуи и объятия, которые возвращают жизнь».

Какая любовная энергия наполняет эти строки, написанные после двадцати лет замужества! С полным на то основанием имела Александра право воскликнуть в одном из писем:

«О, если бы наши дети были столь же счастливы в своей семейной жизни!»

Отечество им - Царское Село

Не было в истории Российской империи другой царственной четы, которая с такой силой стремилась бы бежать от царства, от власти, в семью, замкнуться в своем личном мире, сузив его до предела и отгородив от внешней жизни.

Подводя итоги первого года своего царствования, Николай писал в дневнике:

«…уповая на Бога, я без страха смотрю вперед, на наступающий год, потому что для меня худшее, то, чего я боялся всю жизнь (смерть отца и восхождение на престол) уже случилось. Вместе с таким непоправимым горем Господь наградил меня также и счастьем, о каком я не мог даже мечтать. Он дал мне Аликс».

Коронация императора Николая II Александровича и императрицы Александры Феодоровны

«Непоправимое горе» достижения и обладания высшей властью осталось для Николая таковым на протяжении всей его жизни, и он стремился избыть его в семейном кругу, в Царском Селе, уединение в котором и было придумано императором и императрицей как альтернатива навсегда оставшейся для них чужой петербургской дворцовой жизни.

На протяжении всего царствования Николай последовательно бежал от государственных хлопот и политических интриг под сень семейной любви и к теплу домашнего очага. И только война впервые основательно, надолго выгнала его из этого гнезда, усугубив и доведя до трагедии неразрешимое противоречие между сутью Николая - возлюбленного своей жены, сосредоточенного на детях отца, семьянина и домоседа - и общей российской ситуацией, требовавшей от лидера нации совсем иных свойств и качеств.

Притом что, повторю, не было на российском троне императорской четы, которая до такой степени стремилась бы замкнуться в своем семейном мире и противопоставить его остальному миру, именно эта абсолютизация личных ценностей, субъективных симпатий и антипатий кардинальным образом повлияла на общие судьбы Российской империи, приведя ее к краху.

Русская императрица не перестала быть той же, что и прежде, чуравшейся высшего света и просто многолюдья Аликс, когда она начала снимать и назначать министров российского правительства. Она стала этим заниматься не потому, что вдруг уверовала в свой государственный ум и предназначение. Вовсе нет. Именно понимание ценностей семейной жизни не просто как высших, но единственно важных жизненных ценностей привело Александру Федоровну к имевшей роковые для всей России последствия мысли о том, что она должна участвовать в государственных делах своего супруга с тем, чтобы и здесь оказать ему помощь и послужить опорой.

Эта мысль, в свою очередь, переросла в убеждение, что она может в силу необходимости и заменить Николая в качестве государственного лидера, когда он во время войны - неизвестно, надо сказать, зачем - возложил на себя обязанности главнокомандующего, сняв их с куда более компетентного в этих вопросах великого князя Николая Николаевича, и надолго уехал из столицы.

Император Николай II в ставке

Последние русские император и императрица сопротивлялись истории и самой судьбе, всему миру, противопоставляя деградирующей, разрушающейся социальной материи идеал своего супружеского союза, своей семьи. Это взлелеянное одиночество - очень при этом трогательное и драматическое, питавшееся человеческими, а отнюдь не сверхчеловеческими чувствами и не сознанием собственной исключительности, - определило противопоставление логике государственных и национальных интересов логики личных отношений.

Именно это заставляло Николая и Александру Федоровну до последнего отстаивать от общественного мнения, от Думы, от членов собственной императорской фамилии такие одиозные фигуры, как Горемыкин, Сухомлинов, Штюрмер, Протопопов и, наконец, стоявший за всеми ними Распутин. В этом смысле стоит обратить особое внимание на то, как обращались Николай и Александра к Распутину - «Друг». А он к ним - «Папа» и «Мама», искусно спекулируя на этой их idèe fixe - возведенных в культ семейных отношений.

1908 год. Царское село. Распутин с императрицей, четырьмя детьми и гувернанткой.

И во многом именно это, а не абстрактная «объективная историческая логика» привело к беспрецедентному, как писал великий князь Александр Михайлович, итоговому зрелищу: революции, развязанной сверху, а не снизу. Или, как позднее выразился Шульгин, к ситуации, когда революционеры-то не были готовы - революция оказалась готова.

Во всем, всегда, с самого начала и до самого конца своего двадцатидвухлетнего царствования они ощущали себя противостоящими вдвоем целому миру - эти самые могущественные по своему статусу правители самой могущественной мировой монархии. Одни историки вменяют эту деформацию сознания в вину Александре, приписывая ей психопатологические черты, в силу которых она так и не смогла освоиться в светской и общественной российской жизни. Другие усматривают виновника в Николае, в его также патологических, на их взгляд, застенчивости, фатализме, н е возмужавшей воле, на которую раньше времени и столь неожиданно упало бремя «шапки Мономаха».

Но, может быть, это ощущение одиночества и противостояния целому миру было оборотной стороной их беззаветной влюбленности и преданности друг другу? Оборотной стороной того колоссального чувства ответственности за семью, которое всю жизнь испытывал Николай и которое подпитывали постоянно обстоятельства этой жизни: холодно принятая сперва родителями, затем петербургским обществом, а потом и всей страной жена-чужеземка, болезнь Алексея, заставившая родителей сосредоточить на ней все душевные силы и пройти, по выражению наблюдавшего это все своими глазами воспитателя царевича Пьера Жильяра, настоящий крестный путь на Голгофу…

«Императрица - иностранка, - говорил Николай в критические дни февраля 1917 года, отвечая на нападки в адрес Александры и просьбу Родзянко отправить ее из Петрограда в Ливадию, - и ее, кроме меня, некому защитить. Я никогда и ни при каких обстоятельствах не оставлю ее…» Кульминационный кризис Российской империи едва ли не сводился для него к защите чести жены.

Первый декрет - последний декрет

Обращу внимание читателя на два документа - первый и последний, подписанные Николаем в качестве российского самодержца. 10 ноября 1894 года он издал свой первый императорский декрет, провозглашавший новую веру, новый титул и новое имя бывшей принцессы Алисы Гессенской. 2 марта 1917 года, в 3 часа 03 минуты, в Пскове, в вагоне своего поезда он подписал окончательный вариант отречения от престола, особенностью которого, потрясшей всю монархическую Россию, было то, что, в отличие от первоначального проекта, Николай отрекался не только от своего имени, но и от имени сына и передавал власть младшему брату Михаилу. По мнению многих, в том числе уже упоминавшегося Сазонова, одного из самых светлых умов в российской власти, только немедленное вступление на престол цесаревича Алексея, на стороне которого была вся сила закона, могло остановить революцию и спасти монархию. В то время как отречение в пользу младшего брата выглядело спорным даже в глазах защитников монархии.

Царская семья накануне ареста и фактически краха Российской империи. Тревога, волнение, скорбь за некогда великую страну

Что ж, разлуку он сумел предотвратить: до последнего дыхания все они, семеро, оставались вместе. В этом трагический, но исполненный великого смысла итог жизни этой небывало дружной семьи, в которой все, дети и родители, любили друг друга с какой-то иступленной, жертвенной силой и мимолетное расставание переживали как длительную разлуку.

Так, два документа, продиктованных интересами его семьи, единственно близких ему людей, закольцевали деятельность последнего русского монарха, символически подчеркнув, что дороже интересов этой семьи - дороже не в эгоистическом, но в рыцарском, высоконравственном смысле, - для Николая ничего не было.

Текст по материалам -"Совершенно секретно", No.3/30

26 (14) ноября 1894 года в Большой церкви Зимнего дворца состоялось венчание Николая II и внучки английской королевы Виктории, дочери великого герцога Гессенского и Рейнского - Александры. Медовый месяц возлюбленных, по воспоминаниям великого князя Александра Михайловича, проходил в атмосфере траура и панихид - за несколько дней до торжественной церемонии скончался отец жениха - император Александр III.

«Самая нарочитая драматизация не могла бы изобрести более подходящего пролога для исторической трагедии последнего русского царя», - писал князь в своих мемуарах.

В годовщину венчания последнего русского императора сайт вспоминает, каким был брак императора, позволившего себе жениться по любви.

По велению сердца

Первая встреча Алисы Гессен-Дармштадтской и старшего сына Александра III и императрицы Марии Фёдоровны состоялась в Петербурге в январе 1889 года. За шесть недель своего пребывания в городе на Неве юная особа смогла очаровать 20-летнего Николая, и после ее отъезд между ними завязалась переписка.

За шесть недель своего пребывания в городе на Неве юная особа смогла очаровать 20-летнего Николая. Фото: Commons.wikimedia.org

О чувствах будущего императора, которые он испытывал к немецкой принцессе, говорит запись, которую в 1892 году он сделал в своем дневнике: «Я мечтаю когда - нибудь жениться на Аликс Г. Я люблю ее давно, но особенно глубоко и сильно с 1889 года, когда она провела 6 недель в Петербурге. Все это время я не верил своему чувству, не верил, что моя заветная мечта может сбыться»…

Несмотря на симпатию, которую проявлял цесаревич к хрупкой Аликс, его родители мечтали о другой невестке. В роли его избранницы они хотели видеть дочь графа Парижского - Елену Луизу Генриетту. В те годы она слыла завидной невестой, отличавшейся красотой и умом. «Вашингтон Пост» даже назвала её «воплощением женского здоровья и красоты, изящной спортсменкой и очаровательным полиглотом». Но Николай был непреклонен. Его настойчивость сделала свое дело, и родители одобрили его выбор.

Когда здоровье Александра III стало стремительно ухудшаться, было объявлено о помолвке молодых. Невеста прибыла в Россию, где приняла православие с именем Александра, стала изучать русский язык и культуру страны, которая отныне должна была стать ее родиной.

После кончины императора был объявлен траур. Церемония бракосочетания Николая могла быть отложена на год, но, по мнению некоторых историков, влюбленные были не готовы ждать так долго. Между Николаем и его матерью Марией Федоровной состоялся непростой разговор, в ходе которого была найдена лазейка, позволившая соблюсти некие правила приличия, и провести скорейшую церемонию. Венчание было назначено на день, когда родилась вдовствующая императрица. Это дало возможность царской семье временно прервать траур.

Подготовка к свадьбе проходила в форс-мажорном режиме. Золотое венчальное платье для невесты шили лучшие мастера-модельеры Петербурга. В Придворный собор доставили в золотых окладах образ Спаса Нерукотворного и образ Федоровской Божией Матери, обручальные кольца и серебряное блюдечко.

26 ноября в Малахитовом зале Зимнего дворца невесту одели в шикарное платье с тяжелой мантией и повели в Большую церковь.

Золотое венчальное платье для невесты шили лучшие мастера-модельеры Петербурга. Фото: Commons.wikimedia.org

Позже в своем письме к сестре Виктории, Александра писала: «Ты можешь вообразить себе наши чувства. Один день в глубоком трауре, оплакиваем горячо любимого человека, а на следующий день в пышных одеждах встаем под венец. Невозможно представить себе больший контраст, и все эти обстоятельства сблизили нас еще больше».

«Женщина хорошая, но ненормальная»

После венчания отношения 22-летней принцессы и 26-летнего императора, по воспоминаниям приближенных, были трогательными и нежными. До наших дней сохранились письма и дневники, которые вели император и его жена. Они полны нежных слов и признаний в любви.

Даже спустя много лет, когда Александре Федоровне было 42 года, она писала супругу на фронт письмо в день их помолвки, 8 апреля:

«В первый раз за 21 год мы проводим этот день не вместе, но как живо я все вспоминаю! Мой дорогой мальчик, какое счастье и какую любовь ты дал мне за все эти годы… Как время летит - уже 21 год прошел! Знаешь, я сохранила то «платье принцессы», в котором я была в то утро, и я надену твою любимую брошку…»

Отношения между супругами были трогательными и нежными. Фото: Commons.wikimedia.org

Читая эти строки сложно представить, что многие считали Александру Федоровну холодной и надменной женщиной. Однако, по мнению людей, близко знавших ее, это внешняя отчужденность была скорее следствием ее застенчивости.

«Смущение препятствовало установлению ею простых, непринужденных отношений с лицами, ей представлявшимися, в том числе с так называемыми городскими дамами, а те разносили по городу анекдоты про её холодность и неприступности», - писал о ней действительный статский советник Владимир Гурко.

Председатель Совета министров Сергей Витте, которого историки прозвали «дедушкой русской индустриализации», придерживался иного мнения. В ней он видел женщину властную, полностью поработившую собственного супруга:

«Женился на хорошей женщине, но на женщине совсем ненормальной и забравшей его в руки, что было нетрудно при его безвольности. Таким образом, императрица не только не уравновесила его недостатки, но напротив того в значительной степени их усугубила, и её ненормальность начала отражаться в ненормальности некоторых действий её августейшего супруга».

Не лучшим образом на имидж императрицы сказалось ее общение с Божьим человеком Григорием Распутиным. Тяжелое самочувствие сына, больного гемофилией, заставило отчаявшуюся мать поверить крестьянину из Тобольской губернии.

В тяжелые минуты царская семья обращалась к нему за помощью. Распутина либо вызывали во дворец из квартиры на Гороховой, либо просто подносили к уху мальчика телефонную трубку, а «святой черт» шептал ему заветные слова, которые помогали ребенку.

В советской историографии существовало мнение, что Распутин полностью поработил императрицу, подчинив своей воли, а она, в свою очередь оказывала воздействие на супруга. По другой версии, близкие отношения между Александрой Федоровной и Григорием Ефимовичем - не более чем «черный пиар», который был призван очернить образ царицы в обществе.

В 1905 году, когда политическая жизнь в стране была напряженной, Николай II стал передавать своей супруге на просмотр издаваемые им государственные акты. Такое доверие пришлось по нраву далеко не всем государственным деятелем, которые усмотрели в этом слабость императора.

«Если государь, за отсутствием у него необходимой внутренней мощи, не обладал должной для правителя властностью, то императрица, наоборот, была вся соткана из властности, опиравшейся у неё к тому же на присущую ей самонадеянность», - писал сенатор Гурко.

Александра Фёдоровна с дочерьми Фото: Commons.wikimedia.org

«Чувствую себя матерью страны»

В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в в Екатеринбурге в «Доме особого назначения» — особняке Ипатьева - Николай II, Александра Фёдоровна, их дети, доктор Боткин и три человека прислуги были расстреляны.

Незадолго до этих страшных событий, находясь в ссылке, Александра Федоровна писала своей приближенной Анне Вырубовой: «Благодарю Бога за все, что было, что получила - и буду жить воспоминаниями, которые никто у меня не отнимет… Какая я стала старая, но чувствую себя матерью страны, и страдаю как за своего ребенка и люблю мою Родину, несмотря на все ужасы теперь… Ты же знаешь, что нельзя вырвать любовь из моего сердца, и Россию тоже… Несмотря на черную неблагодарность Государю, которая разрывает мое сердце… Господи, смилуйся и спаси Россию».

Приехавшие из разных стран многочисленные августейшие родственники, похоронив императора-отца, тут же стали перестраиваться на новый лад, ибо ровно через неделю после погребения должна была состояться свадьба императора-сына.

Николай, конечно же, как и всякий молодой влюбленный, сгорал от нетерпения поскорее соединиться с молодой, красивой и любящей его женой, но вместе с тем три траурных недели не могли не произвести на него самого удручающего впечатления, ибо он горячо и искренне любил своего отца и очень жалел мать, с которой при воспоминаниях о покойном случались даже обмороки.

Иноземные принцы и принцессы, ожидавшие свадебных торжеств, невольно раздражали Николая, ибо трудно было представить себе более нелепую ситуацию, когда в полном смятении чувств, сразу после смерти горячо любимого отца, нужно было заниматься приготовлениями к свадьбе. Николай – христианин, любящий сын и хорошо воспитанный человек – не мог не понимать нелепой противоречивости и одиозности создавшегося положения, и все же на седьмой день после похорон, в понедельник 14 ноября 1894 года, наступил день свадьбы.

Никто не думал тогда, что венчание будет последним высокоторжественным актом, когда российский император встанет под венец с российской императрицей.

Следует отметить, что за три века существования династии Романовых редко кто из царей и императоров шел под венец уже после того, как взошел на трон.

Впервые такое случилось с основателем династии Романовых – Михаилом Федоровичем, который, будучи уже коронован, дважды венчался – в 1624 году с княжной Марией Владимировной Долгорукой и в 1626 году – с Евдокией Лукьяновной Стрешневой.

Такая же история приключилась и с сыном Михаила – Алексеем, тоже дважды венчавшимся уже после того, как бармы Мономаха, царская корона, скипетр и держава принадлежали ему: в 1648 году женился он на Марии Ильиничне Милославской, а в 1671 году – на Наталии Кирилловне Нарышкиной.

И, наконец, еще два царя – братья Иван V и Петр I – женились, имея царский сан, в 1684 и в 1689 годах на барышнях Прасковье Федоровне Салтыковой и Евдокии Федоровне Лопухиной, однако следует иметь в виду, что Иван и Петр стали царями в 1682 году, когда Ивану было 16, а Петру всего 10 лет.

Свадьбу Николая II и Александры Федоровны пышной, богатой и веселой назвать никак нельзя.

Вот что написал об этом в дневнике Николай: «После общего кофе пошли одеваться: я надел гусарскую форму и в 11 1 / 2 поехал с Мишей (младшим братом. – В. Б. ) в Зимний. По всему Невскому стояли войска для проезда Мама с Аликс. Пока совершался ее туалет в Малахитовой, мы все ждали в Арабской комнате. В 10 мин первого начался выход в Большую церковь, откуда я вернулся женатым человеком! Шаферами у меня были: Миша, Джоржи, Кирилл и Сергей (дядя Сергей, родной брат Михаил и двоюродные братья принц Греческий Георгий Георгиевич и Кирилл Владимирович. – В. Б. ). В Малахитовой нам поднесли громадного серебряного лебедя от семейства. Переодевшись, Аликс села со мною в карету с русской упряжью с форейтором, и мы поехали в Казанский собор. Народу на улицах было пропасть – едва могли проехать! По приезде в Аничков на дворе встретил почетный караул от ее (Аликс. – В. Б. ) лейб-гвардии Уланского полка. Мама ждала с хлебом-солью в наших комнатах. Сидели весь вечер и отвечали на телеграммы. Обедали в 8 часов. Завалились спать рано, так как у нее сильно разболелась голова».

Даже то, что для проведения свадебных торжеств был выбран не большой и помпезный Зимний дворец, а скромный Аничков, где жил Александр III – непритязательный и скромный в обиходе человек, – говорило само за себя.

А о чувствах своих, нахлынувших на него в день свадьбы, Николай чуть позже рассказал в письме к родному брату Георгию: «День свадьбы был ужасным мучением для нее и меня. Мысль о том, что дорогого, беззаветно любимого нашего Папа не было между нами и что ты далек от семьи и совсем один, не покидала меня во время венчания; нужно было напрячь все свои силы, чтобы не разреветься тут в церкви при всех. Теперь все немного успокоилось – жизнь пошла совсем новая для меня… Я не могу достаточно благодарить Бога за то сокровище, какое он мне послал в виде жены. Я неизмеримо счастлив с моей душкой Аликс и чувствую, что так же счастливо доживем мы до конца жизни нашей».

Через десять дней после свадьбы Николай записал: «Каждый день, что проходит, я благословляю Господа и благодарю его от глубины души за то счастье, каким он меня наградил! Большего или лучшего благополучия на этой земле человек не вправе желать. Моя любовь и почитание к дорогой Аликс растет постоянно».

Пройдет двадцать лет, и Николай напишет почти то же: «Не верится, что сегодня двадцатилетие нашей свадьбы! Редким семейным счастьем Господь благословил нас; лишь бы суметь в течение оставшейся жизни оказаться достойным столь великой Его милости».

Брак Николая II и Александры Федоровны называют святым. Последние в истории России император и императрица пронесли свои чувства через все испытания и невзгоды.

5 лет ожидания

Любовь к Александре Федоровне, а тогда еще принцессе гессенской Алисе, была первой любовью Николая II. Чувство это родилось в нем еще до совершеннолетия - в 16 лет, и будущий царь разглядел жену в Алисе, которой было еще меньше - 12! Родные принцессы еще называли свою малышку Sunny, то есть "Солнышко", а Николай уже думал о свадьбе. «Я мечтаю когда-нибудь жениться на Аликс Г. Я люблю ее давно, но особенно глубоко и сильно с 1889 года, когда она провела 6 недель в Петербурге. Все это время я не верил своему чувству, не верил, что моя заветная мечта может сбыться», - писал Николай в своем дневнике. Пять лет он ждал воли Божьей на этот брак, пять лет смиренно молился, просил "взрослых" и писал дневник, на первой странице которого была фотография его Алисы. Позже он напишет ей: "Спаситель сказал нам: "Всё, что ты просишь у Бога, даст тебе Бог". Слова эти бесконечно мне дороги, потому что в течение пяти лет я молился ими, повторяя их каждую ночь, умоляя Его облегчить Аликс переход в православную веру и дать мне её в жёны".
Вода камень точит и прорывает плотину родительского "нет". Через пять лет влюбленные женятся, чтобы быть вместе до самой смерти.

Простота привычек

Несмотря на высоту положения, выше которого и быть не может, император и императрица вели вполне простую жизнь, стараясь не предаваться излишествам и воспитывая детей в строгости. Они были убеждены, что все лишнее только развращает, что это "от лукавого". Известно, что Николай предпочитал щи и кашу изысканным французским блюдам, а вместо дорогого вина мог выпить обычную русскую водку. Император запросто купался в озере вместе с другими мужчинами, не делая из своей особы и своего тела чего-то секретного.
А поведение Александры Федоровны во время войны известно многим - она закончила курсы сестер милосердия и вместе с дочерьми работала санитаркой в госпитале. Злые языки то и дело обсуждали это: то они говорили, что такая простота снизит авторитет царской семьи, то - что императрица ненавидит русских и помогает немецким солдатам. Ни одна царица на Руси еще не была медицинской сестрой. А деятельность Александры и ее дочерей в госпитале не прекращалась с раннего утра до поздней ночи.
Сохранилось множество свидетельств, что царь и царица были необычайно просты в обращении с солдатами, крестьянами, сиротами - словом, с любым человеком. Царица внушала своим детям, что перед Богом все равны, и гордиться своим положением не должно.

Байдарочные походы

Царская семья обычно представляется в торжественной обстановке, при исполнении обязанностей руководителей страны. Но жить только так нельзя, и еще сложнее в таких условиях сохранить и укрепить семью. Императора, императрицу и их детей можно представить и... в байдарочном походе. Страсть к байдаркам была у Николая II с детства, первую байдарку родители подарили цесаревичу в 13 лет. О любви к воде знали многие родственники будущего монарха, и Николай II часто на дни рождения получал в качестве подарка лодку или байдарку.
Александра, с ее больными ногами (заставлявшими ее с ранних лет усаживаться на время в инвалидную коляску), видя страсть супруга, радостно разделяла ее. И хотя долгое нахождение в холодной воде было ей противопоказано, она периодически составляла компанию любимому мужу. Мемуаристы, например, упоминают о ее четырехкилометровом походе на байдарке по финским шхерам.

Благотворительность

Мастерские, школы, больницы, тюрьмы - всем этим занималась императрица Александра с первых же лет замужества. Ее собственное состояние было небольшим, и для проведения благотворительных акций ей приходилось сокращать личные расходы. Во время голода 1898 года Александра дала на борьбу с ним 50 тысяч рублей из своих личных средств - это восьмая часть годового дохода семьи.
Живя в Крыму, государыня принимала горячее участие в судьбе туберкулезных больных, приехавших лечиться в Крым. Она перестроила санатории, снабдив их всеми усовершенствованиями - на свои личные деньги.
Говорят, императрица Александра была прирожденной сестрой милосердия, и раненые были счастливы, когда она посещала их. Солдаты и офицеры часто просили ее быть с ними во время тяжелых перевязок и операций, говоря, что “не так страшно”, когда государыня рядом.

Дома призрения для падших девушек, дома трудолюбия, школа народного искусства...
«Августейшая Семья не ограничивалась денежной помощью, но жертвовала и Своими личными трудами, - свидетельствует инок Серафим (Кузнецов) в своей книге. - Сколько руками Царицы и Дочерей было вышито церковных воздухов, покровов и других вещей, рассылаемых военным, монастырским и бедным церквам. Мне лично приходилось видеть эти царские подарки и иметь даже у себя в далекой пустынной обители».

Законы семейного взаимопонимания

Дневники и письма царской семьи становятся все более популярны в России и за ее границами. Молодые пары ищут в них рецептов сохранения крепкой и счастливой семьи. И, надо сказать, находят. Вот некоторые цитаты:
"Смысл брака в том, чтобы приносить радость. Брак - это Божественный обряд. Это самая тесная и самая святая связь на земле. После заключения брака главнейшие обязанности мужа и жены - жить друг для друга, отдать друг за друга жизнь. Брак - это соединение двух половинок в единое целое. Каждый до конца своей жизни несет ответственность за счастье и высшее благо другого".
"Венец любви - это тишина".
"Великое искусство - жить вместе, любя друг друга нежно. Это должно начинаться с самих родителей. Каждый дом похож на своих создателей. Утонченная натура делает и дом утонченным, грубый человек и дом сделает грубым".

Подарки друг другу

Маленькие и большие подарки друг другу были важной частью семейного быта Романовых. В одном из своих дневников императрица Александра пишет: "Муж и жена должны постоянно оказывать друг другу знаки самого нежного внимания и любви. Счастье жизни составляется из отдельных минут, из маленьких, быстро забывающихся удовольствий: от поцелуя, улыбки, доброго взгляда, сердечного комплимента и бесчисленных маленьких, но добрых мыслей и искренних чувств. Любви тоже нужен ее ежедневный хлеб".
Записки императрицы - не теория, а ее ежедневная жизнь. Она любила делать Николаю и детям сюрпризы по самым разным поводам, и Николай ценил и разделял эту традицию. Пожалуй, самым известным и традиционным подарком в их доме были яйца Фаберже на Пасху.
Одно из самых трогательных и красивых яиц - "клеверное". На его ажурном ободке помещено изображение Императорской короны, дата "1902" и монограмма Императрицы Александры Федоровны в обрамлении цветов клевера. А внутри - драгоценный четырехлистник с 4-мя портретами царских дочерей: Ольги, Татьяны, Марии и Анастасии. Это яйцо - символ счастливого брака Николая II и Александры Федоровны, ведь четырехлистный клевер, который так редко можно найти в природе - обещание счастья. Да и само яйцо символично: это и Пасха, и вечное рождение, и семья, и Вселенная, и вера в появление наследника.

Медовый месяц длиной в 23 года

Все семьи помнят о дне своей свадьбы, но Аликс и Николай ежегодно отмечали даже... день свой помолвки. Этот день, 8 апреля, они всегда проводили вместе, и впервые разлучились, когда им было уже за сорок. В апреле 1915 года император был на фронте, но и там он получил от своей возлюбленной теплое письмо: "В первый раз за 21 год мы проводим этот день не вместе, но как живо я все вспоминаю! Мой дорогой мальчик, какое счастье и какую любовь ты дал мне за все эти годы… Знаешь, я сохранила то «платье принцессы», в котором я была в то утро, и я надену твою любимую брошку…" После стольких лет совместной жизни императрица признавалась в письмах, что целует подушку Николая, когда его нет рядом, а Николай по-прежнему становился застенчив, как юноша, если они встречались после долгой разлуки.
Не зря иные современники с некоторой завистью говорили: "Их медовый месяц длился 23 года…"
В день же венчания Аликс записала в дневнике Николая: "Когда эта жизнь закончится, мы встретимся вновь в другом мире и останемся вместе навечно".