Глава 9 1820–1825 Завоеван Кази-Кумух. – Присоединен Ширван. – Война между Персией и Турцией. – Аннексия Карабаха. – Разграбление Карабаха. – Аммалат-бек. – Рост мюридизма. – Греков. – Восстание чеченцев. – Бейбулат. – Уничтожен Амир-Хаджи-Юрт. – Осада аула Герзель. –

ПРОСПЕР МЕРИМЕ (1803–1870), французский писатель Мастер новеллы, работал также в жанрах романтической драмы, исторической хроники, путевых очерков. Наиболее известные «Жакерия», «Хроника времен Карла IX», сборник пьес «Театр Клары Гасуль», пьеса «Кромвель»; из новелл -

Елена Николаевна Раевская (1803–1852) Сестра предыдущих. Красотой выдавалась даже среди красавиц сестер; была высокая, стройная, с прекрасными голубыми глазами, очень скромная и стыдливая. Она хорошо знала английский язык, переводила Байрона и Вальтера Скотта по-французски,

Иван Степанович Ризнич (1792–?) Родом серб, родился в Триесте в 1792 г., сын торговца. Обучался в падуанском и берлинском университетах. Содержал в Вене банкирскую контору, потом переехал в Одессу и открыл экспедиторскую контору для экспорта хлеба. Был человек образованный,

Александра Александровна Римская-Корсакова (1803–1860) Дочь Map. Ив. Корсаковой. Высокая и стройная, с бархатными глазами. Была, по отзыву матери, «с характером». Четырнадцати лет все шесть недель великого поста упрямо ела только пустые щи да кашу, хотя все в доме ели и рыбу.

Князь Владимир Федорович Одоевский (1803–1869) Тесная комната, уставленная необыкновенными столами с таинственными ящичками и углублениями; на толах, на диванах, на окнах, на полу – фолианты в старинных пергаментных переплетах; человеческий скелет с надписью: sapere aude (дерзай

Баронесса Амалия Максимилиановна Крюднер (Ум. 1881) Рожденная графиня фон Лерхенфельд, в действительности побочная дочь прусского короля Фридриха-Вильгельма III от княгини Турн-и-Таксис, единокровная сестра русской императрицы Александры Федоровны. Жена барона А. С.

Сергей Дмитриевич Полторацкий (1803–1884) Из богатой помещичьей семьи. Служил на военной службе. В 1827 г. вышел в отставку. Был страстным карточным игроком. В апреле 1827 г. Федор Толстой-Американец и Исленев обыграли его в Москве на семьсот тысяч. Полторацкий был взят в опеку.

Император Александр I (1777–1825) В 1836 г. Пушкин в стихах на лицейскую годовщину писал об Александре: Вы помните, как наш Агамемнон Из пленного Парижа к нам примчался; Какой восторг тогда пред ним раздался! Как был велик, как был прекрасен он, Народов друг, спаситель их

Сергей Александрович Соболевский (1803–1870) Побочный сын богатого помещика А. Н. Соймонова от вдовы бригадира А. И. Лобковой. Воспитывался матерью, получил хорошее домашнее образование, жил в роскоши. Обучался в петербургском университетском Благородном пансионе.

Николай Михайлович Языков (1803–1846) Из богатой симбирской помещичьей семьи (около двадцати тысяч десятин земли). В раннем детстве лишился отца и рос на попечении двух старших братьев, Петра и Александра, к которым на всю жизнь сохранил сыновне-почтительные чувства. В 1814 г.

Амалия Ризнич (1803?-1825) - первая жена одесского негоцианта сербского происхождения Ивана Ризнича, с весны 1823 по май 1824 года проживавшая в Одессе. В первый период южной ссылки Пушкина была предметом его пылкой и мучительной страсти, адресат нескольких его стихотворений. Скончалась молодой.

Биография

Как пишет Щеголев: «Иван Ризнич, сын богатого сербского купца, человек отлично образованный в итальянских университетах, сначала имел банкирскую контору в Вене, а потом переселился в Одессу и занялся хлебными операциями. С Ризничем Пушкин познакомился в один из своих приездов в Одессу из Кишинева. В 1822 году Иван Ризнич уехал в Вену жениться и весной 1823 года возвратился с молодой женой. В начале июня этого года Пушкин переселился на жительство в Одессу. Тогда же начинается его знакомство с женой негоцианта. Кто же была она? Пушкин и его одесские современники считали её итальянкой; проф. Зеленецкий сообщает, что она - дочь венского банкира Риппа, полунемка, полуитальянка, с примесью, быть может, еврейской крови. Сречкович со слов мужа Ризнич утверждает, что она была итальянка, родом из Флоренции». Первые шесть месяцев по отъезде в Россию при Ризнич находилась её мать.

Ризнич, серб из Дубровника (Рагузы), родился 13-го октября 1792 г. в Триесте, где его отец, Стефан Ризнич, занимался торговыми делами и где у сына впоследствии (1823) была своя контора. «Иван Ризнич, по происхождению серб или, точнее говоря, иллириец, был весьма заметной фигурой в одесском коммерческом кругу. Он производил крупные операции с пшеницей - главным предметом одесской вывозной торговли, и занимался казенными подрядами. Однако, деловые заботы не поглощали целиком его внимания. Человек образованный, учившийся в Болонском университете, меломан, не жалевший средств на поддержку одесской оперы, он отличался гостеприимством и любезностью. Его дом принадлежал к числу самых приятных в Одессе». Дом его был на Херсонской улице против нового здания лицея Ришелье.

А только ль там очарований? А развлекательный лорнет? А закулисные свиданья? A prima donna? a балет? А ложа, где красой блистая, Негоциантка молодая, Самолюбива и томна, Толпой рабов окружена? Она и внемлет, и не внемлет И каватине и мольбам, И шутке с лестью пополам... А муж - в углу за нею дремлет, Впросонках фора закричит, Зевнет - и снова захрапит.

«Относительно необыкновенной красоты А. Ризнич все современники согласны: высокого роста, стройная, с пламенными очами, с шеей удивительной формы, с косой до колен. Она ходила в необыкновенном костюме: в мужской шляпе; в длинном платье, скрывавшем большие ступни ног. Среди одесских женщин она была поразительным явлением. В. И. Туманский писал 16 января 1824 года из Одессы своей приятельнице об одесских дамах: „недостаток светского образования гораздо чувствительнее в одесских дамах. Женщины - первые создательницы и истинные подпоры обществ. Следовательно, им непростительно упускать всякую малость, способствующую выгодам сего нового их отечества. Все приманки ума, ловкости просвещения должны быть употреблены, дабы внушить в мужчине и охоту к светским удовольствиям, и сердечную признательность к дамам. У нас ничего этого нет: замужние наши женщины (выключая прекрасную и любезную госпожу Ризнич) дичатся людей“». Амалия Ризнич не была принята в доме графини Воронцовой (высшее общество Одессы), но общалась со многими.

«Ризнич пробыла в Одессе недолго: муж говорит, что она расстроила своё здоровье и уехала лечиться. 30 апреля 1824 года из одесского городского магистрата было выдано свидетельство на право выезда за границу г-ну Ивану Ризничу с семейством, а в первых числах мая г-жа Амалия Ризнич вместе с маленьким сыном Александром, слугою и двумя служанками выехала в Австрию, Италию и Швейцарию. 30 июля Пушкин уехал в Михайловское. В Одессе рассказывали, что вскоре после отъезда Ризнича выехал и соперник Пушкина, [Исидор] Собаньский; за границей он догнал её, проводил до Вены и бросил. Муж Ризнич говорит, что за Ризнич последовал во Флоренцию князь Яблоновский и здесь добился её доверия». В пушкиноведении встречается и романтическая версия, что Пушкин планировал побег вместе с ней.

Под небом голубым страны своей родной
Она томилась, увядала...
Увяла наконец, и верно надо мной
Младая тень уже летала;
Но недоступная черта меж нами есть.
Напрасно чувство возбуждал я:
Из равнодушных уст я слышал смерти весть,
И равнодушно ей внимал я.
Так вот кого любил я пламенной душой
С таким тяжелым напряженьем,
С такою нежною, томительной тоской,
С таким безумством и мученьем!
Где муки, где любовь? Увы, в душе моей
Для бедной, легковерной тени,
Для сладкой памяти невозвратимых дней
Не нахожу ни слез, ни пени.

Об Амалии Ризнич известно чрезвычайно мало. Не сохранилось ее портретов и ни одной строчки, написанной ее рукой. Это и неудивительно, потому что ей, умершей в возрасте 22 лет, довелось прожить в России немногим более года. Ее увековечила только встреча с Пушкиным. Это он оставил на полях рукописей ее портреты и запечатлел особенность ее внешнего облика одной шутливой строчкой - «мадам Ризнич с римским носом».

Амалия Ризнич

Амалия Ризнич родом из Флоренции, в 1822 году вышла замуж за Ивана Степановича Ризнича, серба по национальности. Ризнич был, вероятно, человеком незаурядным и разносторонним. Он родился в Триесте, получил отличное образование в Падуанском и Берлинском университетах, знал несколько языков, имел хорошую библиотеку и страстно увлекался оперой. Поэтому Пушкин, может быть, был несколько несправедлив и к этому обманутому мужу, которого он изобразил дремлющим в оперной ложе. В Одессе Ризнич появился в начале 1820-х годов и открыл здесь контору по экспорту хлеба. В 1822 году он отправился в Вену, откуда весной 1823 года вернулся в Одессу с женой и маленьким ребенком (сыном Степаном, который вскоре умер). В летний сезон 1823 года Амалия Ризнич, «негоциантка молодая», оказалась заметной фигурой в одесском обществе, правда, не в самом высшем, так как в дом Воронцова, семейство Ризнич, как известно, свободного входа не имело. Она была красива, смела и раскованна, держала открытый дом, любила карты и развлечения. По воспоминаниям одесских старожилов, одевалась она весьма экстравагантно: мужская шляпа, необычно длинное платье, которое должно было скрывать слишком большие ступни ног.

Как произошло знакомство Пушкина с Ризнич - неизвестно. Писатель И. Новиков вообразил их знакомство в чисто испанском стиле: «красавица на балконе и брошенная ею к ногам поэта красная роза». Роман Пушкина с Амалией Ризнич начался в конце лета или ранней осенью 1823 года. Позже муж Ризнич вспоминал, что поэт увивался вокруг Амалии, как котенок (но их взаимную привязанность, естественно, отрицал). По-видимому, Пушкин переживал это чувство с чисто юношеской пылкостью, и главным мучительным переживанием, державшим его в постоянном напряжении,

Скажи еще: соперник вечный мой,
Наедине застав меня с тобой,
Зачем тебя приветствует лукаво?..
Что ж он тебе? Скажи, какое право
Имеет он бледнеть и ревновать?..
В нескромный час меж вечера и света,
Без матери, одна, полуодета,
Зачем его должна ты принимать?..

Известно, что Амалия Ризнич приехала в Одессу вместе с матерью, а этим неугодным соперником, скорее всего, был польский шляхтич И. Собаньский, с которым, в конце концов, Амалия и уехала из России. Реакция героини элегии на «ревнивые мечты» поэта ясна из последних строк этого же стихотворения.

Наедине со мною
Ты так нежна! Лобзания твои
Так пламенны! Слова твоей любви
Так искренно полны твоей душою!
Тебе смешны мучения мои;
Но я любим, тебя я понимаю.
Мой милый друг, не мучь меня, молю:
Не знаешь ты, как сильно я люблю,
Не знаешь ты, как тяжко я страдаю.

Эта мучительная чувственная страсть счастья не сулила. Но она явилась для поэта своеобразной школой чувств, еще не изведанных, о чем он позже вспомнит в «Евгении Онегине». Может быть, особую остроту этим переживаниям, стремлению удержать мгновение придавало то обстоятельство, что Амалия Ризнич была тяжело больна. У нее была чахотка, болезнь, уносившая в ту пору тысячи жизней и окруженная при этом своеобразным романтическим флером. Образ «чахоточной девы» потом соединится в поэзии Пушкина с образом столь любимой им осени. Осенью 1823 года Пушкин почти одновременно пишет два стихотворения, глубинно друг с другом связанных. «Надеждой сладостной младенчески дыша...» - это первый собственно пушкинский опыт осмысления темы смерти. Впоследствии с мыслью о смерти он по существу уже никогда не расставался. Острота пережитого откровения перед лицом непознанной бездны, вне сомнения, могла быть связана с осознанием смерти, угрожающей любимой женщине. От болезни, настигшей Амалию Ризнич, в ту пору не выздоравливали. В незаконченном стихотворении «Придет ужасный час» Пушкин заглядывает в это страшное и неизбежное грядущее:

Придет ужасный [час]... твои небесны очи
Покроются, мой друг, туманом вечной ночи,
Молчанье вечное твои сомкнет уста...

В начале 1824 года, после рождения второго ребенка, состояние Амалии Ризнич резко ухудшилось. Врачи рекомендовали немедленный отъезд и перемену климата, и в мае И.С.Ризнич отправляет свою жену в Италию. Амалия Ризнич навсегда покинула Одессу в мае 1824 года. Вероятно, в предшествующие месяцы ее роман с Пушкиным, по вполне естественным причинам (роды и тяжелая болезнь), не мог продолжаться с прежним накалом чувств. Можно предположить, что Пушкин ощутил все это как окончательный разрыв. Не исключено, что произошло какое-то последнее объяснение. К январю- февралю 1824 года относится следующее стихотворение, которое исследователи связывают с Ризнич:

"Все кончено, меж нами связи нет", -
В последний раз обняв твои колени,
Произносил я горестные пени.
"Все кончено", - я слышу твой ответ.

В этот период в жизнь поэта входит графиня Е. К. Воронцова. Как известно, лучшим лекарством от любви является новая любовь. Казалось бы, сама жизнь поставила точку в этой истории. Но она получила неожиданное продолжение с вторжением смерти. Амалия Ризнич умерла почти ровно через год после своего отъезда из Одессы. Известие о смерти Амалии Ризнич Пушкин получил только год спустя. Посвященная ей элегия «Под небом голубым страны своей родной» датирована 29 июля 1926 года, а под текстом в рукописи оставлена помета: «Усл[ышал] о см[ерти] 25 [июля]». В шестой главе «Евгения Онегина» Пушкин опять воспоминает об Амалии Ризнич. Но и эти строки не оказались прощальными. Судя по воспоминаниям племянника А. С. Пушкина Л. Н. Павлищева, навязчивые воспоминания об Амалии Ризнич преследовали Пушкина в 1829 году, незадолго до женитьбы. Осенью 1830 года, знаменитой «болдинской осенью», были написаны два последних стихотворения, навеянных воспоминаниями об Амалии Ризнич - "Заклинание" (17 октября 1830).

О, если правда, что в ночи,
Когда покоятся живые,
И с неба лунные лучи
Скользят на камни гробовые,
О, если правда, что тогда
Пустеют тихие могилы, —
Я тень зову, я жду Леилы:
Ко мне, мой друг, сюда, сюда!

Явись, возлюбленная тень,
Как ты была перед разлукой,
Бледна, хладна, как зимний день,
Искажена последней мукой.
Приди, как дальная звезда,
Как легкой звук иль дуновенье,
Иль как ужасное виденье,
Мне все равно, сюда! сюда!..

Зову тебя не для того,
Чтоб укорять людей, чья злоба
Убила друга моего,
Иль чтоб изведать тайны гроба,
Не для того, что иногда
Сомненьем мучусь... но, тоскуя,
Хочу сказать, что все люблю я,
Что все я твой: сюда, сюда!

27 ноября 1830 года А.С.Пушкин написал стихотворение, посвященное Амалии,
"Для берегов отчизны дальней..."

Ты покидала край чужой;
В час незабвенный, в час печальный
Я долго плакал пред тобой.
Мои хладеющие руки
Тебя старались удержать;
Томленье страшное разлуки
Мой стон молил не прерывать.

Но ты от горького лобзанья
Свои уста оторвала;
Из края мрачного изгнанья
Ты в край иной меня звала.
Ты говорила: "В день свиданья
Под небом вечно голубым,
В тени олив, любви лобзанья
Мы вновь, мой друг, соединим".

Но там, увы, где неба своды
Сияют в блеске голубом,
Где тень олив легла на воды,
Заснула ты последним сном.
Твоя краса, твои страданья
Исчезли в урне гробовой -
А с ними поцелуй свиданья...
Но жду его; он за тобой...

Одесская знакомая Пушкина, жена крупного банкира и негоцианта, Ивана Ризнича. Адресат стихотворений Пушкина "Простишь ли мне ревнивые мечты", "Все кончено: " "Ночь", многих строф "Евгения Онегина". Умерла в 1825 году в Неаполе, от чахотки. Многие исследователи именно ее памяти приписывают пушкинский шедевр" Под небом голубым..."

Вам встречались когда - нибудь жизнь, судьба, похожая всего лишь на след, нечеткий отпечаток, капли дождя на песке, что тут же высыхают при ярком солнце, жизнь такую неясную, как туманные очертания предметов в предутренней прохладе?

Туман быстро тает, от него не остается следов, исчезает вместе с ним и причудливость фигур. Все становится четким и ясным и думается: а было ли чудо тумана, а был ли этот след на песке?... Вот так и биография Амалии Ризнич, в которой неизвестны даже даты рождения и смерти, только годы и месяцы.

Она жила в пыльной Одессе и по вечерам любила наблюдать из окна одноэтажного домика с флигелем, как пылающее солнце плавно опускается в море, как бы растворяется в нем.

Она приказывала прислуге не приносить свечей, до тех пор пока дом - одноэтажный, но привлекавший внимание необычностью фасада и резьбой деревянных окон - не погружался полностью во мрак, и домачадцы не начинали натыкаться на все углы, чертыхаясь шопотом по- итальянски, по - французски и по- русски...

Что прятала в своей любви к сумеркам Амалия?:Какие секреты души?.. Какую тоску?

Закаты в "песочно - чернильной" (выражение А.С. Пушкина.) Одессе не были похожи на ее родные, флорентийские, с благоуханным ароматом цветов:Но все равно ее невозможно было оторвать от окна!

Она глотала ночную свежесть, долгожданную после жаркого дня, торопливо, словно боялась не успеть. Словно опасалась запрета, недовольства, усмешки:Чьей? Докторов? Мужа?: Его шпиона - лакея Филиппа, ходившего за нею по пятам?: Теперь и не угадать:Да и кто стремится угадывать?: Разве что - мы с Вами: Немного же нам удастся... Все - таки попробуем. Итак:

Об Амалии Рипп и ее супруге Иване Ризниче- банкире, держателе акций и директоре Одесского банка -уже после смерти жены, - впервые сообщается в воспоминаниях общего знакомого Ризничей, профессора П. С. Стречковича:

"Ризнич получил отличное воспитание, учился в падуанском и берлинском университах. В Одессе он занимался, в основном, хлебными операциями: Госпожа Ризнич была итальянка - полунемка, с небольшой примесью еврейской, может быть, крови. Это смешение дало замечательный тип красоты." Другой мемуарист сообщает:"Все убеждены были, что госпожа Ризнич была родом из Генуи. Оказывается, однако, что она была дочь одного венского банкира, по фамилии Рипп. Муж привез жену свою (Ризнич приехал из Вены в Одессу в апреле 1822 года - автор) вместе с ее матерью, которая, однако недолго оставалась с молодыми и через шесть месяцев уехала обратно за границу. Госпожа Ризнич была молода, высока ростом, стройна и необычайно красива.,."

И дальше следует прямо -таки стихотворное описание: "Особенно привлекательны были ее пламенные очи, шея удивительной формы и белизны, и черная коса, больше двух аршин длинною.." (К. Зеленецкий "Госпожа Ризнич и Пушкин" Цитируется по книге В. Вересаева "Пушкин в жизни т. 1")

Впрочем, злые языки тут же прибавляли, что у мадам Ризнич, слишком большие ступни, и она именно поэтому носит платья с длинным шлейфом, которые пачкаются в пыли одесских улиц, если их не носят верные поклонники загадочно- печальной Амалии! К самым верным причисляли Пушкина. А его соперником считали пана князя Яблоновского, польского эмигранта, шляхтича с черными бровями, метавшего на поэта яростные взгляды, пока тот увивался за красавицей -банкиршей "яко маче" -(*как котенок, польск. - автор) Бедный поляк мог успокоить себя тем, что грустная томная красавица мало обращала внимания на русского рифмоплета, как на кавалера..Да и мадригалы его не понимала: Улыбалась лишь! Напрасные старания...

Напрасные ли? Литературоведы, историки от литературы считают что - да. А я решаюсь спорить...

Амалия Ризнич была хорошо образованна, несмотря на молодость - двадцать с небольшим,- и,судя по воспоминаниям современников,знала несколько европейских языков. Русский, конечно, нет. Но блистала во французском настолько, что могла поддержать и серьезную беседу, и остроумный анекдот(приличный в обществе, разумеется!) рассказать.. Не говоря об итальянском. А Пушкин - это почти неизвестно- неплохо говорил и и читал по- итальянски. Его понимали даже рыбаки входящих в Одесский порт неаполитанских судов, что, как думается, довольно сложно.

Так неужели он не попытался, хотя бы хорошей итальянской прозой, но - пересказать Амалии смысл своих стихов?. Да и нуждаются ли в переводе такие, к примеру, строки:

Окружена поклонников толпой,

Зачем для них казаться хочешь милой,

И всех дарит надеждою пустой,

Твой чудный взор, то нежный, то унылый?

Мной овладев, мой разум омрачив,

Уверена в любви моей несчастной,

Не видишь ты, когда в толпе их страстной,

Беседы чужд, один и молчалив,

Терзаюсь я досадой одинокой...

(Пушкин. "Простишь ли мне ревнивые мечты" 1823 г.)

Тревожит позднее молчанье ночи темной.

Близ ложа моего печальная свеча

Горит, мои стихи, сливаясь и журча,

Текут, ручьи любви, текут, полны тобою..."

(Пушкин. "Ночь" 1823 г.)

Все дело в том, что сердце гордой Амалии было уже занято: То ли пылким кавалером Собаньским, что на пару с Пушкиным посещал веселые вечера у Ризничей, где играли в вист и танцевали вальсы, (И оперные спектакли, на которых Амалия блистала туалетами и драгоценностями, рассеянно слушая комплименты воздыхателей и сонный храп мужа!); то ли князя Яблоновского, ходившего за нею по пятам, и, вероятно, бывшего с нею в каких- то загадочно- близких отношениях, - неизвестно...

Но ей, как всякой кокетливой женщине, нравилось мучить поэта недомолвками, улыбками, странными взглядами, игрой ресниц, треском веера,внезапной сухостью тона: Да мало ли чем мучают Женщины влюбленных!...

Она играла с огнем и иногда - заигрывалась. Тогда счастливый поэт восклицал:

Но я любим! Наедине со мной

Ты так нежна! Лобзания твои

Так пламенны! Слова твоей любви

Так искренно полны твоей душою

Тебе смешны мучения мои;

Но я любим, тебя я понимаю...

(Пушкин. "Простишь ли мне ревнивые мечты. 1823 г.)

Впрочем этот роман, мучительно - нежный, озаренный вспышками ревности и взаимных объяснений, кончился почти не начавшись. Амалия, всерьез подумав над всем, решительно прекратила отношения...

Что заставило ее сделать это? Она была умной и проницательной женщиной, возможно ей не хотелось больше мучить человека, которому она не могла дать слишком многого: Да и не хотелось ей, видимо, чтоб попадал он в ловушку ее полусонного хитреца -мужа. В доме банкира -купца Ивана Ризнича поклонники и воздыхатели жены часто развлекались игрою в вист и проигрывались по крупному. Залезали в долги под проценты, а одалживали все у того же Ризнича...

Пушкин страдал, мучительно искал встреч, но, как всегда, сильное чувство переплавилось в горниле стихотворных строк:

"Все кончено: меж нами связи нет

Последний раз, обняв твои колени,

Произносил я горестные пени.

Все кончено - я слышу твой ответ..."

(А. Пушкин "Все кончено:" 1824 г.)

О том, как сложилась судьба гордой "полуамазонки после разрыва с Пушкиным, мы можем лишь догадываться: Блестящая жизнь в Одессе, "на широкую ногу": вечера, театры, балы, ужины до поздней зари - все это не шло на пользу ее хрупкому, южному здоровью.

Уцелело письмо Ивана Ризнича к родным, в котором он пишет: "У меня большое несчастье со здоровьем моей жены. После ее родов ей становилось все хуже и хуже. Изнурительная лихорадка, непрерывный кашель, харканье кровью, внушали мне самое острое беспокойство. Меня заставляли верить и и надеяться, что хорошее время года принесет какое - нибудь облегчение, но к несчастью получилось наоборот. Едва пришла весна, припадки сделались сильнее. Тогда доктора объявили, что категорически и не теряя времени, она должна оставить этот климат, так как иначе они не могли поручиться, что она переживет лето: Она поедет в Щвейцарию, а осенью я присоединюсь к ней и отправлюсь с нею в Италию провести зиму. Лишь бы только Бог помог ей поправить здоровье!" (И. Ризнич - матери. 16 июля 1824 года)

Это письмо было написано уже после отъезда Амалии в Европу. Она уехала с ребенком и тремя слугами в первых числах мая 1824 года: Собаньский бросился за нею, проводил до Вены: но там они навсегда расстались: Князю -шляхтичу Яблоновскому повезло больше.

Он добился взаимности:о чем господину банкиру было тут же донесено верным Филиппом. Впрочем, господин Ризнич, видимо знал, что чувству этому сужден Небом недолгий срок.

Амалия, до самой своей кончины, получала достаточное содержание. Что стоило богатому негоцианту - банкиру уделить от своих щедрот несчастной больной? В мае 1825 года (точная дата смерти неизвестна!) Амалия Рипп - Ризнич скончалась в Неаполе. Ей было неполных 23 года. Вскоре умер и ее маленький ребенок.

Пушкин узнал о ее смерти в июле 1825 года. Уже в Михайловском. Но еще долго профиль прелестной итальянки преследовал карандашно - тонкими очертаниями, ум и воображение поэта, скользя по страницам его черновых тетрадей с главами Онегина. Так ли уж мимолетен был ее след в жизни Александра Сергеевича?... Вряд ли... Случайные романы шедевров поэзии после себя не оставляют.

Жена князя Сергея Михайловича Голицына, урожденная Измайлова. Ослепительная красавица и хозяйка литературного салона, который посещали многие известные люди, такие как П.А. Вяземский, К.Н. Батюшков, В.А. Жуковский, Н. М. Карамзин, А.С. Пушкин. История княгини Голициной загадочна, романтична и трагична. Известная предсказательница г-жа Ленорман на одном из своих сеансов предрекла, что княжна Голицына умрет ночью. Предсказание произвело сильное впечатление, и Авдотья Ивановна открыла салон, прием в котором начинался не ранее десяти часов вечера, и длился до утра. За это она и получила прозвание "Ночная княгиня". На своем веку она внушила страсть многим известным людям своего времени. Пушкин посвятил ей три стихотворения: "К***", "Краев чужих неопытный любитель...», а третье было приложено к оде "Вольность".

Амалия Ризнич

Жена одесского (сербского происхождения) торговца Ивана Ризнича. Жизнь ее была столь же блистательна, сколь трагична и скоротечна. Высокого роста, стройная, с выразительными глазами и длинной косой она была необычайно привлекательна, и, как утверждают многие исследователи, всерьез пленила сердце Пушкина, став его тайной и страстной любовью на многие годы. Познакомился поэт с Амалией во время своей южной ссылки, и посвятил ей множество стихов. Некоторые исследователи даже утверждают, что все стихи пушкинские строки того периода были обращены к Амалии Ризнич. Едва переступив порог своего двадцатилетия, она отправилась на лечение за границу, и вскорости умерла от чахотки.