«Дева-роза» салонной России. А.О.Смирнова-Россет

Александра Осиповна Смирнова (6 марта , Одесса - 7 июля , Париж); урождённая Россет , известная также как Россети и Смирнова-Россет - фрейлина русского императорского двора, знакомая, друг и собеседник А. С. Пушкина , В. А. Жуковского , Н. В. Гоголя , М. Ю. Лермонтова . Ей приписываются откровенные, подчас язвительные и не всегда достоверные воспоминания о жизни русского общества первой половины XIX века.

Происхождение

Фрейлина императрицы

Ко времени окончания Екатерининского института Александра потеряла мать и бабушку. В 1826 году она стала фрейлиной вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны , после её смерти в 1828 году - императрицы Александры Фёдоровны . Привлекательная, умная, с «острым язычком», одна из любимых фрейлин императрицы, «на короткой ноге» с Николаем Павловичем и его братом Михаилом , Россет тем не менее не ограничивала интересы придворной жизнью. Она дружила с дочерью Карамзина Софьей Николаевной и посещала салон её мачехи Е. А. Карамзиной - центр петербургской культурной жизни в 20-40-х годах XIX века.

В их доме Александра Осиповна познакомилась с А. И. Кошелевым , который страстно в неё влюбился и хотел жениться на ней. Но из-за её привязанности к большому свету и разных взглядов на будущее этот брак не состоялся . Круг поклонников и друзей Александры Осиповны составляли знаменитые писатели и поэты: Пушкин, В. Ф. Одоевский , П. А. Вяземский , Жуковский и многие другие.

Все мы, более или менее, были военнопленными красавицы; кто более или менее уязвленный, но все были задеты и тронуты. Кто-то из нас прозвал смуглую, южную, черноокую девицу Donna Sol - главною действующею личностью испанской драмы Гюго . Жуковский, который часто любит облекать поэтическую мысль выражением шуточным и удачно-пошлым, прозвал её «небесным дьяволёнком». Кто хвалил её черные глаза, иногда улыбающиеся, иногда огнестрельные; кто - стройное и маленькое ушко, эту аристократическую женскую примету, как ручка и как ножка; кто любовался её красивою и своеобразною миловидностью. Иной готов был, глядя на неё, вспомнить старые, вовсе незвучные, стихи Востокова и воскликнуть: «О, какая гармония В редкий сей ансамбль влита!»

Незаурядная, много и серьёзно читающая, хорошо знающая русский язык (учителем русской словесности в Екатерининском институте был П. А. Плетнёв) и в то же время молодая красавица, остроумная и простая в общении, привлекала талантливых и известных людей. Материальное положение её в те годы было тяжёлым: Россеты не имели средств к существованию, так как их мать завещала отцовское имение своим детям от второго брака.

Замужество

11 февраля 1832 года бесприданница Александра вышла замуж за Николая Михайловича Смирнова (1807-1870), чиновника Министерства иностранных дел, владельца подмосковной усадьбы Спасское . Это была блестящая партия, и - брак по расчёту. Впоследствии Смирнова говорила, что любила мужа не более, чем дружески.

В 1833-1837 годах несколько раз выезжала за границу на лечение, жила в Берлине , Карлсбаде , Мариенбаде . К этому времени относится её знакомство с Н. Д. Киселёвым , перешедшее во взаимное увлечение.

Известие о гибели Пушкина застало Смирновых в Париже, где Николай Михайлович служил в русском посольстве. Из письма А. О. Смирновой П. А. Вяземскому:

Я также была здесь оскорблена, и глубоко оскорблена, как и вы, несправедливостью общества. А потому я о нём не говорю. Я молчу с теми, которые меня не понимают. Воспоминание о нём сохранится во мне недостижимым и чистым. Много вещей я имела бы вам сообщить о Пушкине, о людях и делах; но на словах, потому что я побаиваюсь письменных сообщений.

После смерти дочери Александры весной 1837 года Александра Осиповна покинула Париж и переехала во Флоренцию , потом в Дюссельдорф и, наконец, в Баден-Баден . Карьера мужа шла успешно, в 1838 году Смирнов стал церемониймейстером двора, и семья (у супругов уже было трое детей) возвратилась в Санкт-Петербург. В салоне Карамзиных Александра Осиповна познакомилась с М. Ю. Лермонтовым . В неоконченной повести «Штосс » Лермонтов вывел персонаж, который отождествляют со Смирновой:

Она была среднего роста, стройна, медленна и ленива в своих движениях; чёрные, длинные, чудесные волосы, оттеняли её молодое и правильное, но бледное лицо, и на этом лице сияла печать мысли. Лугин… часто бывал у Минской. Её красота, редкий ум, оригинальный взгляд на вещи должны были произвести впечатление на человека с умом и воображением.

В 1842-1844 годах Смирнова с детьми снова уехала за границу: в Риме , Ницце она проводила время в обществе художника Иванова и Гоголя. С Гоголем они духовно и душевно близки:

Да благославит вас бог! Вы, любезный друг, выискали душу мою, вы ей показали путь, этот путь так разукрасили, что другим идти не хочется и невозможно

(А. О. Смирнова - Н. В. Гоголю). Потом снова был Париж, участие в светской и культурной жизни «столицы мира», посещение салонов Мицкевича , Свечиной , опять общение с интересными людьми:

Умерла Александра Осиповна от воспаления легких в Париже, согласно завещанию похоронена в Москве в некрополе Донского монастыря.

Дети

• мальчик, мертворождённый (окт., 1832)
• Александра Николаевна (1834 - 17.03.1837), близнец, умерла от кашля в Париже, похоронена на Пер-Лашез .
• Ольга Николаевна (1834-1893), фрейлина, не замужем.

По поводу первых двух родов Смирновой Пушкин писал жене: «Смирнова родила благополучно, и вообрази: двоих. Какова бабенка, и каков красноглазый кролик Смирнов? - Первого ребёнка такого сделали, что не пролез, а теперь принуждены на двое разделить. Сегодня кажется девятый день - и слышно, мать и дети здоровы».

• Софья Николаевна (12.08.1836, Штутгарт - 1884), жена князя Андрея Васильевича Трубецкого (1822-1881).
• Надежда Николаевна (1840-1899), замужем (с 21.07.1865, Лондон) за Уильямом Соррен.
• Михаил Николаевич (1847-1892), окончил Одесский университет, биолог; член Парижского антропологического общества и Венского общества зоологов и ботаников. Был женат на дочери тифлисского купца Тамамшева Елизавете Михайловне.

В литературе

• А. С. Пушкин :
• П. А. Вяземский :
  • «И молча вы бы умницей прослыли…»
  • «Вы - Донна Соль, подчас и Донна Перец!..»

«К А. О. Россет-Смирновой (Жуковский)»

«Ей же» (Хомяков)

«Иностранка» (Хомяков)

«К А. О. Россет» (Хомяков)

«К*** (Благодарю тебя!)» (Хомяков)

«А. О. Смирновой-Россет» (Аксаков)

«К*** (Когда-то я порыв негодованья)» (Аксаков)

«Я и без вас знаю, что я Василий Андреевич Жуковский. Но я никогда не думал, чтоб я был только хвост Гоголя, за который вы благоволите иногда дергать, чтобы Гоголь вам откликнулся».
Так писал поэт гордой красавице Александре Смирновой-Россет, которую обиженный тон его писем лишь забавлял. Жуковского она наградила прозвищем «старая баба». Ее же саму в поэтической среде величали Южной ласточкой, Колибри, Вечной принцессой…

Александра Осиповна Смирнова-Россет (1809-1882)

Александра родилась 6 марта 1809 года в Одессе. Ее отец бежал из Парижа во время французской революции, взял себе русское имя Осип Иванович и дослужился до начальника одесского порта. Он умер в 1814 году от чумы, когда руководил борьбой с эпидемией.
Овдовевшая Надежда Россет с маленькой Александрой и ее братьями отправилась в Малороссию, к бабушке, потомственной грузинской аристократке.
Первые годы в бабушкином имении Громаклея были счастливыми.
- Бабушка! Журавли Богу молятся! Пора кушать! – кричала Александра, любуясь на птиц, гуляющих по соломенной крыше. Семья садилась обедать галушками.
Покой нарушился любовной историей, несказанно впечатлившей Александру.
В доме жила незамужняя тетя Дуняша. Однажды она влюбилась в заезжего сербского князя, который чудно играл на гитаре. Бабушка не поверила, что гость имеет знатное происхождение и отказалась выдать Дуню за него. Девушка сбежала с князем в Петербург. Она ждала, что бабушка ее простит, но та была непреклонна. Дуня скончалась от горя. Князь поставил на ее могиле памятник в виде разбитой вазы, сел рядом и заиграл на гитаре… Так прошла ночь. На следующий день на могильном камне нашли его хладный труп.
- Никогда не буду влюбляться! От этого умирают, - решила маленькая Александра, узнав о трагической развязке.
Бабушка ругала себя и целыми днями молилась за упокой несчастных. Когда к Надежде, матери Александры, посватался Иван Арнольди, бабушка немедленно дала свое согласие, боясь повторения страшной истории.
Арнольди имел звание генерала от артиллерии. Это был свирепого вида мужчина на деревянной ноге, герой нескольких войн. С момента второго замужества матери, Александре пришлось скитаться с родителями и братьями в кибитке по всей Малороссии, где ее отчим инспектировал гарнизоны. В семье появились младшие дети, мать была занята только ими.
Между тем Александра становилась подростком, и хорошела с каждым днем. Смесь французской и грузинской крови делала ее внешность очень привлекательной.
Тук, Тук, Тук – стучит по коридору деревянная нога отчима… Звук все ближе. Александра мечется по своей маленькой комнате, она уже знает, что от нее нужно этому мужчине. Александра распахивает окно и, перекрестившись, прыгает на траву. Она отряхивает платье и торжествующе смотрит вверх, где из окна выглядывает отчим.
- Ну, что же ты испугалась? – произносит он с кривой ухмылкой.
Александра все рассказывала матери, но та просто молчала в ответ. Наконец, ничего не объясняя, она отвезла дочь в Петербург, где ее ждало место воспитанницы Смольного инстутута.
"Мне купили маленький сундучок, уложили бельё и платье на неделю, и мы поехали в Екатерининский институт, прямо к начальнице. Она нас приняла очень благосклонно... Тут я простилась с маменькой, она очень плакала, а я не проронила ни слезинки; меня утешала мысль, что не услышу стука ненавистной деревяжки".
Ее мать вскоре умрет, оставив сиротами пятерых детей. Отчим заранее переписал все состояние жены на себя, и дети оказались практически без средств к существованию.
Александра очень быстро поняла, что отличная учеба и выгодные знакомства – это ее единственная возможность вырваться из нищеты, найти место в обществе и помочь братьям.
Круглым отличницам в конце обучения в Смольном институте вручали драгоценный бант – шифр, своеобразный допуск к императорскому двору. Упорная Александра шифр заработала и получила место фрейлины при дворе Николая Первого.
Шел 1829-ый год - время, когда страна переживала потрясение от восстания на Сенатской площади.
Во дворце ходили мистические слухи. Якобы, Александр Первый, незадолго до смерти, ходил к знаменитой предсказательнице, чтобы узнать будущее.
В дыму благовоний он увидел своего сына Николая на троне, смутно промелькнуло перед ним лицо следующего царя, и вдруг картинка сменилась взрывами, изувеченными трупами, пожаром… Дядя Александры, Лорер, был арестован по делу декабристов, и она, не боясь испортить карьеру, успешно ходатайствовала за него перед царем. Идеи декабристов Александра не поддерживала - была настоящая монархистка и к правящей династии относилась с благоговением.
Николай Первый оценил ее манеры и красоту, сказав: «Александра Осиповна, я начал царствовать над Россией незадолго перед тем, как вы начали царствовать над русскими поэтами».
Это была правда – поэты и писатели были без ума от юной фрейлины.
«Не хвалите мои волосы, мой нос – я их не сделала, в этом нет моей заслуги!» – говорила Александра поклонникам. Впрочем, ее ценили не только за внешность. У нее был выдающийся, пытливый ум, она умела внимательно слушать собеседника. Благодаря всем этим качествам, Россет подружилась с выдающимися людьми того времени. Пушкин украшал ее портретами поля своих черновиков, Гоголь ценил превыше всех женщин мира.
Вяземский восторженно писал:
Вы - донна Соль, подчас и донна Перец!
Но все нам сладостно и лакомо от вас,
И каждый мыслями и чувствами из нас
Ваш верноподданный и ваш единоверец.
Но при всей популярности Александры Россет, ее финансовое положение оставалось плачевным. Младшим братьям было не на что заканчивать образование. Александра решает принести себя в жертву.
«Я продала себя…» - запишет она в дневнике.
Хитрым красноглазым кроликом называл Александр Пушкин своего друга, будущего мужа Россет. Его звали Николай Смирнов. Он имел хорошее состояние и высокооплачиваемую должность в министерстве иностранных дел. Он был влюблен в Александру, но после свадьбы выяснилось, что не только в нее. Молодой муж не смог оставить холостяцких привычек.
«Мне трудно, очень трудно. Мы думаем и чувствуем совсем иначе; он на одном полюсе, я на другом», - констатировала Александра. Ее радовало одно - она добилась поставленной цели. Теперь и она, и братья были финансово обеспечены.
Окруженная толпой поклонников, Александра продолжала блистать в свете. Больше всего она ценила общение с Пушкиным.
- Почему же вы мне не читаете? Почему ей? – грустно спрашивала Наталья Николаевна своего мужа, когда Пушкин убегал от нее к Смирновой-Россет.
- Почему Вам с ней интересно, а при мне зеваете?
Вразумительного ответа она не получила. Пушкин оправдывался тем, что Мольер, к примеру, читал свои новые комедии неграмотной служанке.
В 1936 году Николай Смирнов стал послом во Франции, и семья покинула Петербург. Существование Александры Россет в Париже украсилось приездом Гоголя.
- Вы ведь в меня влюблены? – дразнила Александра застенчивого писателя. В Европе Гоголь жил на ее деньги.
Она обожала его «Вечера на хуторе близ Диканьки». Произведения Гоголя напоминали ей счастливое детство в Малороссии.
Известие о смерти Пушкина настигло Александру в Париже.
«Воспоминание о Пушкине сохранится во мне недостижимым и чистым.»
- запишет в дневнике Александра.
Именно благодаря Пушкину она начала записывать все, что с ней происходило.
Пушкин обожал дарить друзьям красивые тетради, будучи уверен, что дневники его современников будут полезны потомкам. В дневнике Россет он оставил посвящение:
В тревоге пёстрой и бесплодной
Большого света и двора
Я сохранила взгляд холодный,
И как дитя была добра.
Дневники Россет-Смирновой являются интереснейшим историческим материалом. В этих записях кроется тайна. До сих пор идет спор, где в них правда, а где мистификация.
У Александры и Николая было шестеро детей. Двое умерли в младенчестве. Трех дочерей Александра удачно выдала замуж. А вот Ольга Николаевна от замужества отказалась.
- Я хочу все время быть при Вас, маменька! – сказала она Александре.
Та очень рано начала стареть, на нее наваливались болезни. Ушли в мир иной ее преданные поклонники Жуковский и Гоголь. Она чувствовала, как меняется время.
Ее подруга, поэтесса Ростопчина, написала вслед уходящему золотому веку слова, которые можно отнести и к самой Александре:

Я разошлася с новым поколеньем,
Прочь от него идет стезя моя;
Понятьями, душой и убежденьем
Принадлежу другому миру я.

Александра навсегда рассталась с мужем и уехала в Европу. Дочь Ольга была с ней. Сперва такая заботливая, Ольга перестала притворяться. Она отобрала у Александры все архивы, бесценные записи о Пушкине, Лермонтове, Тютчеве, Вяземском, Гоголе и попыталась сдать мать в сумасшедший дом. Доктора поставили вердикт – здорова.
- Прости меня, маменька, я хотела просто, как лучше! – вот и все, что сказала в свое оправдание Ольга. Мать ее простила. Последние годы она была ко всему равнодушна, грустна и неразговорчива. Она умерла в Париже в 1882 году, и в соответствии с завещанием, была похоронена в Москве.
Сразу после смерти Александры вышли в свет ее «Записки» и «Воспоминания». В книгах было много ошибок – например, глава, где Пушкин обсуждает с Россет роман Дюма «Три мушкетера», который к тому времени еще не был написан. Ольга обработала материал, максимально преувеличив роль Александры в истории. Она была счастлива получать лестные письма:
«Ваша мать единственная во всем; это личность историческая, со всесторонними способностями.»
В стихах ее друзей-поэтов остался жить возвышенный образ блестящей красавицы пушкинской эпохи.
«Нет!.. Вы ее не понимали, -
Вы искру нежности святой,
Вы светлый луч любви живой
В ее душе не угадали!»

Александра Смирнова-Россет была просто красивой и умной. Этого хватило для вечности...

Знаменитая светская красавица. Фрейлина Императорского Двора. Хозяйка знаменитого литературно-художественного салона. Автор блистательных «Записок» и «Автобиографии». К ней обращены стихотворения Александра Пушкина «В тревоге пестрой и бесплодной», Михаила Лермонтова «Без Вас хочу сказать Вам много». Гоголь посвятил ей свою легендарную книгу «Выбранные места из переписки с друзьями». Отличалась острым, язвительным умом. Послужила прототипом для образа Ирины в романе Ивана Тургенева «Дым». Из стихотворений, посвященных ей, можно было бы составить целый поэтический сборник...

Какие только имена, снискавшие славу русской литературе, не встретились бы на его страницах: Василий Жуковский, Петр Вяземский, Василий Туманский, Пушкин, Лермонтов, Алексей Хомяков, Иван Мятлев, Сергей Соболевский! Список интригует и впечатляет.

Невольно вспоминается ироническое Пушкинское:

Черноокая Россетти*
В самовластностной красоте
Все сердца пленила эти
Те, те, те и те, те, те.

(Александр Пушкин, «Мадригал А.О. Россет»)

(*Россети - старинное произношение фамилии на итальянский лад. Александра Осиповна была по-южному смугла, и ее звали то испанкой, то итальянкой. - Авт.). Чем же пленяла знаменитостей России и их закаленные в романтических бурях сердца загадочная красавица Россет? И откуда взялась эта самовластная красота?

Все дело в смешении сразу нескольких кровей, темпераментов и характеров. Судите сами. Отец Александры Осиповны был французом по происхождению. Воспитанник морского училища Осип (Иосиф) Иванович Россет еще в ранней молодости перешел на русскую службу, где стал комендантом Одесского порта, заведующим карантином (нынешняя таможня. - Авт.) и командующим гребной флотилией. Женился Осип Иванович Россет на 16-летней Надежде Ивановне Лорер (сестре декабриста Николая Лорера. - Авт.), а у той отец был немецкого происхождения, а мать - грузинка. Яков Полонский, воспитатель сына Смирновой, поэт и литератор, писал позднее: «От Россетов она унаследовала французскую живость, восприимчивость ко всему и остроумие, от Лореров - изящные привычки, любовь к порядку и вкус к музыке; от грузинских своих предков - лень, пламенное воображение, глубокое религиозное чувство, восточную красоту и непринужденность в обращении».

Один из портретов Александры Смирновой-Россет

На тонкую, очень восприимчивую натуру девочки жизнь в деревне оказала глубокое нравственное влияние и многое определила в ее характере. Позднее она писала: «Я уверена, что настроение души, склад ума, наклонности, еще не сложившиеся в привычки, зависят от первых детских впечатлений: я никогда не любила сад, а любила поле, не любила салон, а любила приютную комнатку, где незатейливо говорят то, что думают, то есть что попало».

В письме к Гоголю Александра Осиповна с горечью признавалась спустя годы: «Не могу забыть ни степей, ни тех звездных ночей, ни криков перепелов, ни журавлей на крышах, ни песен бурлаков». Невозможно не заметить, перечитывая через сотни лет эти строчки, как мастерски владеет Александра Осиповна русским литературным языком, как он сочен и выразителен, можно сказать, скрыто поэтичен! Владение языком на таком уровне в XIX веке было редкостью для женщины, тем более - высокопоставленной светской дамы, какой являлась Александра Осиповна и в молодости - как фрейлина Двора, и в зрелые годы - как супруга камергера (высший придворный чин в Императорской России, соответствовал чину генерал-майора в армии. - Авт.). Может быть, именно это качество, да еще и врожденный ум, любезность, подлинный аристократизм в манерах, нравившийся, впрочем, далеко не всем, долгое время привлекали в ее салон многих замечательных русских людей, не только аристократов, но и демократов и разночинцев, славянофилов и западников, «революционных бунтарей» и светских львов. В ее доме могли встретиться и мирно беседовать Тургенев и Сергей Аксаков, Федор Достоевский и Полонский. Со всеми она находила общий язык, была радушна и отменно приветлива. Эта ее «привораживающая» простота тоже брала начало в счастливом «грамаклеевском» детстве.

19 июля 1831 года Плетнев просил Александра Пушкина: «Поблагодари Россети за ее ко мне дружбу. Ее беспокойство о моей судьбе трогает меня не на шутку. Я не умею сам себе объяснить, чем я заслужил от нее столько участия; но быть за это признательным и преданным очень умею». Пушкин отвечал ему: «Россети вижу часто; она тебя любит и часто мы говорим о тебе» (Пушкин - Плетневу. 3 августа 1831 года). Частые свидания Александры Осиповны с Пушкиным, знакомым с нею с зимы 1828-1929 годов, были обусловлены тем, что оба они были соседями в Царском Селе, где Александра Осиповна проживала как фрейлина двора (ею она стала в октябре 1826 года), а Александр Пушкин - как человек только что обретший семейное счастье. Россет и молодожены Пушкины часто встречались, катались вместе в коляске, совершали долгие пешие прогулки. Александра Осиповна была всего лишь на три года старше 19-летней Наталии Николаевны и очень с нею подружилась. Днем она часто приходила к ним на Каменноостровскую летнюю дачу, и вместе с Натали они беззаботно болтали в гостиной, пили чай и ожидали, когда Пушкин позовет их наверх в свой солнечный кабинет. Там он часто читал им двоим только что написанные строфы сказок, стихов и спрашивал их мнения. Наталия Николаевна обычно скромно молчала или шутливо отмахивалась, обещая сказать позже, когда подумает. Александра Россет обычно высказывалась сразу, и ее мнение было неординарным и даже забавным. Так, сохранилось мемуарное воспоминание о том, как насмешило Пушкина высказывание Россет о стихах «Подъезжая под Ижоры»: «Они у Вас будто подбоченились и плясать хотят!». Пушкин долго и заразительно хохотал, а потом восхищенный тем, что Александра точно уловила ритм стихотворного размера, высказал тонкий комплимент ее уму.

Николай Михайлович, человек по натуре добрый и умный, отличался вспыльчивым характером, часто устраивал истерики и скандалы по любому, самому пустячному поводу. Александре Осиповне, при всей ее тактичности, светскости, нелегко было ладить с супругом, иногда она давала волю природной язвительности: а потом горько в этом каялась.

Впрочем, в супружеских войнах были и частые перемирия. Будучи хлебосольной хозяйкой, Александра Осиповна, когда сносно себя чувствовала, устраивала приемы, чаепития и балы. Да и положение к тому обязывало. Николай Михайлович дослужился до больших чинов: стал камергером, Калужским, а затем и Петербургским, губернатором (в 1850-1860 годы). Замечали только, что часто он бывал слишком грустен, и развеять его меланхолию мог разве только веселый и оживленный голос жены и смех детей.

Возникли проблемы со здоровьем, Александра Осиповна часто и подолгу лечилась за границей. С Пушкиным виделась редко, даже как-то шутливо пригрозила ему, что «запишет его в разряд иностранцев, которых велено не принимать» (Пушкин - Пушкиной, август 1834 года). В марте 1835 года Смирновы снова были за границей. Из Берлина Александра Осиповна сообщала Петру Вяземскому, что подписывается на «Современник», надеясь на «вкус Пушкина» и обещая ему поставлять для журнала материалы о берлинских литературных новостях. Первый номер «Современника» порадовал ее «Коляской» Гоголя и «Путешествием в Арзерум» Пушкина, о чем она и писала Вяземскому 4 мая 1836 года.

В тревоге пестрой и бесплодной
Большого света и двора.
Я сохранила взгляд холодный,
Простое сердце, ум свободный,
И правды пламень благородный.
И как дитя, была добра;
Смеялась над толпою вздорной,
Судила здраво и светло.
И шутки злости, самой черной,
Писала прямо набело...

(Александр Пушкин, «В тревоге пестрой», 1832 год)

Но возраст брал свое…

А впереди Александру Осиповну Россет-Смирнову ждала еще долгая, долгая череда лет, блистательных знакомств с лучшими людьми века и горестные прощания с ними, душевные депрессии и увлечения, жаркие споры и холодность внимания: И горести, горести, горести. Чернота одиночества. Как и в любой человеческой жизни. Когда становилось слишком уж тяжело, Александра Осиповна вынимала из укромных мест альбомы с пожелтевшими листками и подолгу вчитывалась в выцветшие уже от времени строки:

Без Вас хочу сказать Вам много,
При Вас - я слушать Вас хочу;
Но молча Вы глядите строго,
И я в смущении молчу...

(Михаил Лермонтов, «К А.О. Осиповой»)

Их, таких, с годами становилось больше. Да и она старела, хотя по-прежнему много читала, за всем следила, выучила легко греческий, чем потрясла и изумила своего противника-почитателя Якова Полонского.

7 июня 1882 года газета «Московские Ведомости» поместила извещение в траурной рамке: «Тело умершей 7 июня сего года в Париже вдовы тайного советника Александры Иосифовны Смирновой имеет быть привезено в Москву 8 сентября, день погребения в Донском монастыре 9 сентября в 11 часов утра. Родственники и знакомые приглашаются в этот день почтить память умершей»...

Рисунок Александра Пушкина

Дипломат Николай Киселев, в которого была влюблена «Donna Sol»

Петр Вяземский: «Расцветала в Петербурге одна девица, и все мы более или менее были военнопленными красавицы. Несмотря на свою светскость, она любила русскую поэзию и обладала тонким и верным поэтическим чутьем, она угадывала (более того, она верно понимала) и все высокое, и все смешное... Прибавьте к этому, в противоположность не лишенному прелести, какую-то южную ленивость, усталость... Она была смесь противоречий, но эти противоречия были, как музыкальное разнозвучие, которое под рукою художника сливается в странное, но увлекательное созвучие».

Михаил Лермонтов ввел образ Россет через свою героиню Минскую в неоконченную повесть «Штос»: «Она была среднего роста, стройна, медленна и ленива в своих движениях, черные, длинные, чудесные волосы оттеняли еще молодое правильное, но бледное лицо, и на этом лице сияла печать мысли».

После смерти нашей героини фельдмаршал Александр Барятинский рассказывал ее дочери: «Ваша мать единственная во всем; это личность историческая, со всесторонними способностями. Она сумела бы и царствовать, и управлять, и создавать, и в то же время она вносит и в прозу жизни что-то свое, личное. И все в ней так естественно».

Остался сын…

Для известного чудака Николая Васильевича Гоголя Александра Смирнова вообще была той женщиной, которая единственная по-настоящему восхищала его и с которой он был связан до конца своей жизни. В первую очередь их объединяла общая любовь к красотам Малороссии: Александра в детстве воспитывалась у бабки в Грамаклее (ныне Водяно-Лорено), что недалеко от Николаева. «Я часто думала, что сам Господь меня вел своей рукой, и из бедной деревушки на самом юге России привел меня в палаты царей русских на самом севере». Хотя в ее жилах текла кровь представителей разных национальностей, своей родиной она считала Малороссию и, называя Гоголя «хохликом», себя именовала «хохлачкой».

Автограф стихотворения Алексея Толстого «Колокольчики», подаренного им Александре Осиповне

Стихотворение Петра Вяземского с комплиментами

Кроме Гоголя Александра Осиповна очень близко дружила с Жуковским. Василий Андреевич Жуковский познакомился с Александрой Осиповной весной 1826 года на выпускных экзаменах в Екатерининском институте, где последняя училась, скорее всего встречались дворце, где она была фрейлиной императрицы, а он - наставником наследника. Однако подружились они позже в доме Карамзиных. Александра Осиповна описывает Василия Андреевича как «большого ребенка», «милого чудака», плохо понимающего сущности дворцовых интриг. Жуковский был увлечен черноокой Александрой и даже делал ей предложение через Плетнева. Она обратила его в шутку, и они остались друзьями на всю жизнь: их объединяло одно общее дело - то она, то он, а порой вместе, действуя по оговоренному заранее плану, они спасали русских литераторов от гонения, царского гнева и жандармских происков. «В этот день Плетнев приехал давать урок великим князьям, и мы его пригласили с нами обедать, - вспоминала Смирнова. - После обеда он мне вдруг говорит: «Вы начинаете скучать во дворце, не пора ли вам выйти замуж?». - «За кого? Разве за камер-лакея?». - «А Василий Андреевич? Он мне дал поручение с вами поговорить». - «Что вы, Петр Александрович, Жуковский тоже старая баба. Я его очень люблю, с ним весело, но мысль, что он может жениться, мне никогда не приходила в голову».

Гостиная с фотографией Петра Чайковского с его личным автографом (на пианино) в Доме Смирновых в Тбилиси

Ревновала и сама Александра Осиповна, правда только своих друзей. Так, она близко дружила (с 1838 года) с поэтессой графиней Евдокией Петровной Ростопчиной, которая в свою очередь была близким другом Владимира Одоевского. В одном из своих писем она пишет: «Хотя ты мне обещала писать, но не знаю почему твое письмо обрадовало меня своей неожиданностью. Очевидно, сердце мое было бессознательно недоверчиво и, когда я хотела похвастаться, что в Петербурге ты вспомнила первую меня, я с досадой узнала, что первым был осчастливлен Одоевский...».

Секретер хозяйки - Александры Смирновой-Россет в тбилисском доме

Это, конечно, всего лишь бледный набросок об этой бесспорно красивой, умной, эмансипированной и чудаковатой женщине. Именно такой портрет складывается после прочтения ее переписки, автобиографических очерков (тех, что она написала сама), воспоминаний о ней современников.

В Тбилиси находится мемориальный музей «Дом Смирновых»…

Светлана МАКАРЕНКО, «Знаменитости»

В 19-ом веке существовала замечательная традиция - записывать свои ежедневные впечатления в альбом. Были такие альбомы и у Александры Осиповны Смирновой-Россет. Из этих дневников и вышли позднее знаменитые "Записки", их подготовила к изданию в Париже её дочь Ольга Николаевна Смирнова.Один из альбомов Россет подарил Александр Сергеевич Пушкин, написав на титульном листе "Исторические записки А. О. С.". Там же посвящение:
"В тревоге пестрой и бесплодной
Большого света и двора
Я сохранила взгляд холодный,
Простое сердце, ум свободный
И правды пламень благородный
И как дитя была добра;
Смеялась над толпою вздорной,
Судила здраво и светло,
И шутки злости самой черной
Писала прямо набело."
В своем же дневнике поэт записал: "Одна Смирнова по-прежнему мила и холодна к окружающей суете..." Салон Смирновой-Россет был очень знаменит в Петербурге. Попасть в него была большая честь. Жуковский, Пушкин, Гоголь, Лист, Одоевский... Нередко бывал в доме Смирновых на Мойке и Лермонтов(в отношениях которого к Александре Осиповне была и внутренняя близость, участие и сочувствие, и одновременно внешняя дистанция). Это ей посвятил поэт бессмертные строки:
"Без вас – хочу сказать вам много,
При вас – я слушать вас хочу:
Но молча вы глядите строго,
И я, в смущении, молчу!
Что ж делать? – речью безыскусной
Ваш ум занять мне не дано…
Всё это было бы смешно,
Когда бы не было так грустно."
Живость ума хозяйки, образованность и независимость суждений привлекали к ней многих выдающихся людей того времени. А ее необыкновенная красота...Яркая южная красота, пытливый ум, широта интересов, потрясающая память, впитывающая все, как губка, обаяние, авантюризм выдвинули Смирнову-Россет в ряд очаровательнейших женщин ее времени. Много лет спустя поэт Петр Вяземский вспоминал: "Расцвела в Петербурге одна девица, и все мы более или менее были военнопленными красавицы". Сам поэт часто бывал у Россет. В своей записной книжке он писал: "Май 1830 года. Ездил в Царское село, обедал у Жуковского, а вчером у "Донна Соль".К красавице Россет сватался пожилой князь С. М. Гагарин и друзья подсмеивались над своей любимицей:
"Вы - донна Соль, подчас и донна Перец!
Но все нам сладостно и лакомо от вас,
А каждый мыслями и чувствами, из нас
Ваш верноподданный и ваш единоверец.
Но всех счастливей будет тот,
Кто к сердцу вашему надежный путь проложит
И радостно сказать вам может;
О, донна Сахар! донна Мед!"
Всем посетителям салона было хорошо с ней, ибо была "она чрезвычайно мила и умна". Вот мнение графини Строгановой: "Миловидная и изящная, грациозная и пикантная. Улыбаясь ею восторгаются, улыбаясь попадают под ее очарование. Ее ум все как бы шутит, но в высшей степени наблюдателен. Она все видит, и каждое замечание носит характер легкой эпиграммы, основанной на глубине созерцания...".Конечно, чарующая "самовластная красота" Россет обезоруживала мужчин, мучила их:
"О, дева-роза! Для чего
Мне грудь волнуешь ты
Порывной бурею страстей
Желанья и мечты?..
Спусти на свой блестящий взор
Ресницы длинной тень
Твои глаза огнем горят,
Томят, как летний день.
Нет, взор открой!
Отрадней мне от зноя изнывать,
Чем знать, что в небе солнце есть,
И солнца не видать!"
Это признание сделал поэт Алексей Хомяков, любящий и страдающий.
Александра Осиповна родилась в начале 19 века(1809 год). Ее отцом был кавалер Жозеф де Россет, знатный дворянин. Спасаясь от террора Французской республики, он эмигрировал в Россию, служил в русской армии. Его имя выгравировано на мраморе в Георгиевском зале московского Кремля. Мать - Надежда Лорер - сестра декабриста Лорера.
Восточная красота Александры Осиповны происходила от знойной Грузии - ее бабушка по матери княгиня Е.Цицианова(Панаскертели-Цицишвили). Отсюда горящие "черкесские глаза", смуглая румяность щек, волнующая поступь, ленивая сдержанность движений, порывистость чувств. Она училась в Екатерининском институте, который патронировала сама императрица. Россет была фрейлиной императрицы-матери, а позднее и жены Николая I императрицы Александры Федоровны. В это же самое время ее дядя декабрист Николай Лорер был сослан на Кавказ. И фрейлина, взяла на себя дерзость попросить императора о смягчении наказания. Конечно Николай I не внял просьбе, но смелость девушки покорила его сердце и они сделались друзьями. Имрератрица однажды изрекла: "Александра Осиповна управляет поэтами так же,как царь Николай - государством" Ее учителем словесности был Петр Плетнев, который так отзывался о своей ученице:"Она представила из себя существо выше и своего пола, и своего века". Он приобщил Россет к русской словесности.
Александра Осиповна интересовалась философией, богословием, математикой, экономией, естественными науками, замечательно музицировала, прекрасно владела французским, итальянским, немецким, английским языками, выучила древнегреческий и древнееврейский, чтобы читать в оригинале тексты Священного Писания. А ее богатым русским языком восхищались даже дружившие с ней литераторы-языкотворцы.
Дружба Россет с Пушкиным началась после его женитьбы. Александра Осиповна была строгим критиком.Поэт,шутя, жаловался царю: "Это мой самый строгий цензор; она уважает поэзию, но не поэтов. Она третирует их свысока, но у нее музыкальное и верное ухо". Пушкин дорожил ее дружбой: "Люблю поболтать с вами. Вы понимаете с полуслова, и мои монологи не вызывают у вас зевоты.Вы не очень-то обыкновенный образчик прекрасного пола."
В 1832 году Александра Осиповна оставила двор, выйдя замуж за дипломата Николая Михайловича Смирнова, о котором Пушкин сказал: "Смирнов мне очень нравится. Он вполне европеец, но сумел при этом остаться вполне русским". Смирнов был большой знаток и любитель живописи, собрал коллекцию картин, великолепную библиотеку.Пушкин очень любил бывать в этом доме.
Смирнов был замечательный человек, но любил карты, чем и разорил семью. Жизнь не складывалась, но расстались супруги уже на склоне лет. Смирнова-Россет страдала от душевной неустроенности, но считала, что "супружеский союз так свят, что, несмотря на взаимные ошибки, прощают друг другу и заключают жизнь мирно и свято".У неё было четверо детей.Одному из них, именно Михаилу Николаевичу, было предназначено судьбой стать важным звеном в цепи людей и событий, связавших салон красавицы с грузинской столицей. Он приехал на Кавказ и остался здесь навсегда, став видным ученым-естественником, известным в академических кругах под именем «Смирнов-Кавказский».
В 1840 году Россет-Смирнова познакомилась с Белинским, который отзывался о ней следующим образом: "Свет не убил в ней ни ума, ни души, а того и другого природа отпустила ей не в обрез. Чудесная, превосходная женщина. Я без ума от нее".
Александра Осиповна тяжело переживала смерть Пушкина и Лермонтова. Все свои сомнения и терзания, всю свою боль душевную Россет поверяла Гоголю.А он, "спаситель ее души", советовал, наставлял и,по мнению друзей, был "совсем не равнодушен к ней". Гоголя раздражали подобные высказывания, он преклонялся перед Россет, дорожил ее дружбой. "Это перл всех русских женщин, каких мне случалось знать... Она являлась истинным моим утешителем, тогда как вряд ли чье-либо слово могло меня утешить, и, подобно двум близнецам-братьям, бывали сходны наши души между собой".Гоголя в салон Россет ввел Пушкин. Случилось это в 1831 году в Царском Селе. Рассуждения молодого еще человека о Боге, о спасении души привлекли Александру Осиповну, уже тогда тяготившуюся бесцельностью своей жизни. А Гоголь, естественно, был в восторге от ее ума, красоты. Сыграло тут роль, вероятно, и мистическое совпадение: Россет родилась в том же году, в том же месяце, что и Гоголь. Их дружба продолжалась долгие годы, вместе они проводили много часов, особенно в Италии. Она действительно была влюблена, но в другого, в дипломата Н. Д. Киселева. Любовь трудная, не имевшая никакого будущего. Одному только Гоголю, открыла она свое изболевшееся сердце, ему рассказывала о своих страданиях, у него искала утешения. Эти "близнецы-братья" были необходимы друг другу, они поддерживали друг друга.А.Хомяков заметил однажды, что сердце у нее скорее малорусское, нежели русское, что явилось намеком на ее пристрастие к Гоголю и Украине.Их последняя встреча состоялась летом 1851 года, когда по приглашению Россет Гоголь проводил время в имении мужа Александры Осиповны - в усадьбе Спасское. "Вас привезут ко мне в 70 верстах от Москвы, в такую мирную глушь, в такие бесконечные поля, где, кроме миллионов сенных скирд, песни жаворонка и деревенской церкви, Вы ничего не увидите и не услышите" -писала она Гоголю. В Спасском Гоголь писал второй том "Мертвых душ" и Смирнова-Россет была одной из тех немногих, кому Гоголь читал это произведение.Смерть Николая Васильевича потрясла Россет. Она покиула Россию и почти тридцать лет жила за границей. В 1867 году она писала: " И как скучно и пусто за границей, и как бы хотелось опять в спокойную, отжившую Москву, отжившую для тех, которые не понимают, что это сердце России..."
Прах Алекмандры Осиповны Смирновой-Россет был перевезён в Россию и покоится в некрополе Донского монастыря.Эпитафией к ее жизни могут служить стихи поэтессы Евдокии Ростопчиной:
"Нет, вы не знаете ее,
Кто суетно ее любил...
Но вам являлась ли она,
Раздумья томного полна,
В тоске тревожной и смятенной,
Когда в разуверенья час
Она клянет тщету земную,
Обманы сердца, жизнь пустую
И женщин долю роковую..."