Количество расстрелянных в 1937 38 годах. Гонения на Церковь

Если брать весь большевистский период, то, согласно справке 1-го спецотдела МВД СССР от 11.12.1953 г., подписанной и.о.начальника спецотдела полковником Павловым, за период с 1921 г. по 1953 г. по делам ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД-МГБ-КГБ за контрреволюционные преступления было всего осуждено судебными и внесудебными органами 6 427 023 человек. Приговорено к смертной казни 862 983 человека.
Источник: ГАРФ, ф.9401, оп.1, д. 4157, л.201−205.

Чтобы процесс шел без задержек еще 1 декабря 1934 года ЦИК СССР принял постановление «О ВНЕСЕНИИ ИЗМЕНЕНИЙ В ДЕЙСТВУЮЩИЕ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ КОДЕКСЫ СОЮЗНЫХ РЕСПУБЛИК»:
Центральный Исполнительный Комитет Союза ССР постановляет:
Внести следующие изменения в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик по расследованию и рассмотрению дел о террористических организациях и террористических актах против работников советской власти:
1. Следствие по этим делам заканчивать в срок не более десяти дней.
2. Обвинительное заключение вручать обвиняемым за одни сутки до рассмотрения дела в суде.
3. Дела слушать без участия сторон.
4. Кассационного обжалования приговоров, как и подачи ходатайств о помиловании, не допускать.
5. Приговор к высшей мере наказания приводить в исполнение немедленно по вынесении приговора.

Основные казни были произведены с июля 1937 года по октябрь 1938 года. 265 тысяч человек за этот период были осуждены за шпионаж в пользу иностранных государств. Интересно, что по материалам следствия многие «шпионы» работали сразу на несколько иностранных разведок. В частности, командующий воздушной армией комкор В.В.Хрипин по материалам следствия был агентом французской, германской, итальянской, английской, чехословацкой и польской разведок. В ходе проверки выяснилось, что следователи особого отдела ГУГБ Журид и Ушимирский так избивали комкора, что он вполне мог сознаться в работе и на 10, или на 20 разведок. Меньше всего шпионила в СССР китайская разведка, в 1937−38гг. было осуждено всего немногим более 2 тысяч китайских шпионов. Почему-то советские граждане предпочитали работать на польскую разведку, осужденных за это более 100 тысяч - это абсолютный рекорд.

Более 30 тысяч человек осуждены за то, что были «фашистами». Что за фашисты такие, понять нелегко, однако даже уважаемый авиаконструктор А.Н.Туполев был по материалам следствия членом некоей «Русско-фашистской партии». Возможно, речь именно о ней. Кстати, в промежутках «фашистской» деятельности Туполев еще работал на французскую разведку. И когда он только при такой загруженности успевал конструировать самолеты, которые били мировые рекорды?

Были репрессированы сотни крупных ученых. На 94 из 140 докторов наук и профессоров, казненных в Москве в 1937−38гг., были получены расстрельные санкции Сталина, Молотова и др. членов Политбюро. Многие ученые арестовывались по несколько раз. Например, В.Н.Бенешевич - археограф, историк, член РАН, член Академий в Страсбурге, Мюнхене и Берлине - арестовывался в 1922, 1928, 1930 и в последний раз в 1937. Расстрелян 27 января 1938, в это же году расстреляны его сыновья и брат.
Баженов Валериан Иванович (1889 - 1938) руководитель кафедры радиотехники Московского авиационного института, доктор технических наук, основоположник отечественной радионавигации и радиопеленгации, автор множества изобретений в области радиодела. Впервые арестован в 1930, в 1932 выпущен на свободу. Вновь арестован 19 ноября 1937. Подписан к репрессии по первой категории (расстрел) в списке «Москва-центр» от 29 сентября 1938 на 61 чел. по представлению И.Шапиро. Приговор ВКВС СССР 3 октября 1938 по обвинению в участии в контрреволюционной террористической организации. Подписи: Сталин, Молотов. Расстрелян и похоронен на «Коммунарке» (Моск.обл.) 3 октября 1938. Реабилитирован 3 марта 1956.

Итого за 1937 г - осуждено 936 750 чел.; ВМСЗ (расстрел) - 353 074 чел.; освобождены - 5 948 чел.
Итого за 1938 г. - осуждено 638 509; расстрел - 328 618; освобождены - 4 325.
Всего осуждено за 1937−38гг. - 1 575 259; расстреляно за 1937−38гг. - 681 692; освобождены - 10 273.
Уничтожить столько человек в течение года не так-то просто, не удивительно, что исполнители казней активно получали госнаграды, а в Москве даже оторвали от нужд индустриализации страшно дефицитный экскаватор и применяли его для зарывания трупов после массовых расстрелов на подмосковном полигоне НКВД.

Из общего количества осужденных в 1937 г. подавляющее большинство - а именно 46,8% - составляли крестьяне. Их общее количество: 439 248 чел. - бывшие «кулаки», единоличники и колхозники. За что тогдашняя власть так ненавидела именно крестьян мы, видимо, никогда не поймем. Может, сыграла роль теория марксизма, согласно которой пролетариата - класс передовой, сознательный и ведущий, а крестьянство - отсталое, несознательное и ведомое.

Если перевести количество казненных в 1937−38гг. (681 692 чел.) в советские стрелковые дивизии по штату 1935 г. (13,06 тысяч личного состава), то получится, что за период чуть больше года (с лета 1937 по осень 1938) расстреляли 52 дивизии.

Один из документов Большого террора

Источники:
58-я статья УК ...
1937 год http://mozohin.ru/article/a-47.html
1938 год http://mozohin.ru/article/a-48.html
Статистические данные по репрессиям за 1937−38гг. изложены по документам ЦА ФСБ РФ, опубликованным на сайте Мозохина О.Б. Справка: Мозохин Олег Борисович, полковник, профессор Академии военных наук, с 1979 г. работает в органах государственной безопасности. Окончил Высшую школу КГБ СССР. В течение ряда лет работает над темой политических репрессий в СССР, автор двух книг и более 40 статей по истории отечественных спецслужб советского периода.

События «Большого террора» только в небольшой своей части выходили на поверхность общественной жизни: в советской печати появлялась информация лишь о больших и – на местном уровне – о малых показательных процессах, сопровождавшихся погромной пропагандой. Личный опыт человека, попавшего в жернова репрессий, также не мог раскрыть общей картины происходящего. Тем самым, масштаб, структура и механизмы репрессий оставались скрытыми как для большинства современников (за исключением, разумеется, «авторов» и главных исполнителей террора), так и для нескольких поколений историков. Сейчас совокупность доступных источников дает возможность разглядеть чертеж «Большого террора» более или менее отчетливо. Однако в данной хронике мы не стремились представить этот чертеж, как связное целое, – наша задача была значительно скромнее: дать представление о последовательности репрессивных событий, сопроводив главные из них минимальным комментарием. Хроника базируется, преимущественно, на документах ЦК ВКП(б) и НКВД СССР - прежде всего на директивах, регламентировавших динамику репрессий, их идеологические, количественные и процессуальные параметры. Персональный аспект репрессий мы не подчеркивали совершенно сознательно: у каждой семьи, у каждого сообщества – своя хроника трагических дат, свой мартиролог, и не наше дело решать, кто из сотен тысяч невинных жертв заслуживает, а кто не заслуживает упоминания (мы упоминаем лишь имена «архитекторов» террора, а также фигурантов «показательных процессов» - акций, которые имели явное политическое значение и играли роль символического устрашения).

Здесь же, видимо, следует отметить, что ход репрессий в описываемый период не был равномерен – течение «Большого террора» самым грубым образом можно разделить на четыре периода:

• октябрь 1936 – февраль 1937 (перестройка карательных органов, установка на чистку партийной, военной и административной элиты от потенциально оппозиционных элементов в условиях угрозы «империалистической агрессии»);


• март 1937 – июнь 1937 (декретирование тотальной борьбы с «двурушниками» и «агентами иностранных разведок», продолжение чистки элиты, планирование и разработка массовых репрессивных операций против «социальной базы» потенциальных агрессоров – кулаков, «бывших людей», представителей национальных диаспор и т.п.);


• июль 1937 – октябрь 1938 (декретирование и реализация массовых репрессивных операций – «кулацкой», «национальных», против ЧСИР; интенсификация борьбы с «военно-фашистским заговором» в РККА, с «вредительством» в сельском хозяйстве и др. отраслях);


• ноябрь 1938 – 1939 (так называемая «бериевская оттепель»: прекращение массовых операций, упразднение большинства чрезвычайных механизмов внесудебной расправы, частичное освобождение арестованных, ротация и уничтожение «ежовских» кадров в НКВД).

К сожалению, в данной хронике приведено не слишком много фоновых событий, раскрывающих политический и социальный контекст репрессий. Причиной тому – ограниченный объем публикации. Надеемся, что в будущем мы сможем дополнить и детализировать эту краткую историческую канву.

1936
(основные события, предваряющие разворот репрессий в 1937-1938 гг.)

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О мерах, ограждающих СССР от проникновения шпионских, террористических и диверсионных элементов». Декларируется, что в СССР «скопилось большое количество политэмигрантов, часть из которых является прямыми агентами разведывательных и полицейских органов капиталистических государств», в связи с этим ужесточается процедура получения разрешений на въезд в СССР зарубежным коммунистам, закрываются «переправы» («окна» на границе) Коминтерна, производится полный переучет политэмигрантов, создается комиссия (под председательством секретаря ЦК Н.И.Ежова) для «очистки от шпионских и антисоветских элементов» аппаратов Профинтерна , МОПРа и др. международных организаций на территории СССР.

Постановление СНК СССР «О выселении из УССР и хозяйственном устройстве в Карагандинской обл. Казахской АССР 15 000 польских и немецких хозяйств». Мотивация принудительного переселения: очистка приграничных районов от неблагонадежных элементов. Всего было переселено 69 283 чел (о высылке см. работы Н.Ф.Бугая и П.М.Поляна).

Постановление Политбюро ЦК о репрессировании троцкистов (по записке Ягоды от 25.03 и Вышинского от 31.03).

Нарком внутренних дел СССР Ягода и Прокурор СССР Вышинский представили в Политбюро ЦК ВКП(б) список 82-х «участников контрреволюционной троцкистской организации, причастных к террору» с предложением привлечь их к суду. В списке – Зиновьев, Каменев и др.

Г.Г.Ягода освобожден от должности наркома внутренних дел СССР и назначен наркомом связи СССР. Н.И.Ежов назначен наркомом внутренних дел СССР, с сохранением должностей секретаря ЦК ВКП(б) и председателя Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б).

Политбюро принимает Постановление ЦК ВКП(б) «Об отношении к контрреволюционным троцкистско-зиновьевским элементам» , в котором содержится важная идеологическая новация: «а) До последнего времени ЦК ВКП(б) рассматривал троцкистско-зиновьевских мерзавцев как передовой политический и организационный отряд международной буржуазии. Последние факты говорят, что эти господа скатились ещё больше вниз и их приходится теперь рассматривать как разведчиков, шпионов, диверсантов и вредителей фашистской буржуазии в Европе». Из этой предпосылки делается вывод: «б) в связи с этим необходима расправа с троцкистско-зиновьевскими мерзавцами» (не только арестованными и подследственными, но и с ранее уже осужденными и высланными).

Политбюро рассматривает просьбу Ежова и Вышинского санкционировать осуждение 585 человек по списку и принимает («опросом») постановление: «Согласиться с предложением т.т. Ежова и Вышинского о мерах судебной расправы с активными участниками троцкистско-зиновьевской контрреволюционной террористической организации по первому списку в количестве 585 человек» (создание прецедента списочных осуждений).

В Новосибирске проходит так наз. «Кемеровский процесс» по делу о взрыве 23.09.1936 на кузбасской шахте «Центральная». На суде «выяснилось», что диверсию организовала подпольная троцкистская группа в сговоре с инженерами из числа старых «спецов», что нити заговора тянулись в Москву. Все 9 подсудимых приговорены к расстрелу (троим ВМН заменена на 10 лет заключения, в 1937 двое из них расстреляны), ряд фигурантов дела выведены на процесс «Антисоветского параллельного троцкистского центра» в январе 1937.

Циркуляр НКВД СССР о выявлении и разгроме «эсеровского подполья» (начало повсеместных арестов бывших эсеров на воле и в ссылке).

Приказ НКВД и Прокурора СССР «Об усилении борьбы с крушениями на железнодорожном транспорте» (ускорение следствия и рассмотрение дел в судах в 3-дневный срок)

Прокурор СССР издает распоряжение проверить законченные дела прошлых лет о пожарах, авариях, выпуске недоброкачественной продукции и т. п. «с целью выявления контрреволюционной вредительской подоплеки этих дел и привлечения виновных к более строгой ответственности».

Ежов представляет на утверждение членам Политбюро первый «список лиц, подлежащих суду Военной коллегии Верховного суда СССР» , включающий фамилии 479 человек, мерой наказания для которых был определен расстрел. В течение следующих полутора лет такие списки регулярно подавались из НКВД на утверждение Сталину и его ближайшим сподвижникам – только после их визы дела поступали на судебное рассмотрение Военной коллегии. Всего в этих 383 списках более 40 тыс. чел. Подавляющее большинство из них были осуждены к расстрелу.

Директива НКВД СССР о вскрытии японо-троцкистских диверсионных групп в нефтяной промышленности

Приказ НКВД СССР, ужесточающий режим в тюрьмах особого назначения НКВД. Окончательная отмена существовавшего с начала 1920-х гг. специального режима для содержания заключенных, признававшихся властью «политическими».

Закон СССР о запрещении крестьянам покидать колхозы без согласия администрации и подписанного трудового соглашения с будущим работодателем. Законодательное оформление лишения крестьян права на свободу передвижения.

Распоряжение НКВД СССР о прекращении освобождения из ссылок бывших оппозиционеров (троцкистов, зиновьевцев, правых, децистов, мясниковцев и шляпниковцев), у которых заканчивается срок ссылки.

Циркуляр НКВД СССР об усилении агентурно-оперативной работы по «церковникам и сектантам». Утверждается, что «церковники и сектанты» актвизировались в связи с принятием новой Конституции и ведут подготовку к выборам в советы, «ставя своей задачей проникновение в низовые советские органы». Предписываются меры, направленные на «выявление и быстрый разгром организующих очагов нелегальной работы церковников и сектантов»: внесение раскола в церковные общины, ослабление материальной базы церкви, затруднение участия в выборах и т.д.

Политбюро постановляет «предложить Наркомату обороны уволить из рядов РККА всех лиц командно-начальствующего состава, исключенных из ВКП(б) по политическим мотивам».

Директивное письмо ГУГБ НКВД СССР о возрастающей активности германских разведорганов, об организации ими в СССР актов террора и диверсии, а также «массовой фашистской работы в среде немецкого населения» с целью создания «повстанческой базы»; об усилении борьбы с агентами германской разведки.

Циркуляр ГУГБ НКВД о вскрытых антисоветских организациях троцкистов и правых в военно-химической промышленности и о необходимой очистке отрасли от враждебных элементов.

Политбюро по представлению Вышинского принимает решение «Указать НКВД на продолжающиеся случаи самоубийства заключенных в следственных тюрьмах».

Политбюро утверждает новое Положение об Особом Совещании при НКВД СССР . ОСО получает право заключать в тюрьму на срок от 5 до 8 лет лиц, подозреваемых в шпионаже, диверсии, терроре, вредительстве (ранее могло осуждать к ссылке или лагерю на срок до 5 лет).

Директива НКВД СССР об арестах лиц, подозреваемых в террористически-диверсионных намерениях, усилении агентурного наблюдения и охране партийных и советских руководителей к празднованию 1 мая 1937.

Начальником ГУГБ НКВД СССР вместо Я.С.Агранова становится М.П.Фриновский (с сохранением поста заместителя наркома внутренних дел).

Директива НКВД и Прокурора СССР о запрещении производить зачеты рабочих дней заключенным-троцкистам (тем самым они лишались права на досрочное освобождение).

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О работе угольной промышленности Донбасса», один из пунктов которого гласил: «Осудить применяемую некоторыми партийными и в особенности профсоюзными организациями практику огульного обвинения хозяйственников, инженеров и техников, а также практику огульных взысканий и отдачи под суд, применяемую и извращающую действительную борьбу с недостатками в хозорганах. Обязать Донецкий обком КП(б) Украины и Азово-Черноморский крайком ЦК ВКП(б) исправить допущенные в этом отношении ошибки и разъяснить всем партийным организациям Донбасса, что их прямой обязанностью, наряду с выкорчевыванием вредительских элементов, являются всемерные поддержка и помощь добросовестно работающим инженерам, техникам и хозяйственникам» («Правда», 29.04.1937).

Директива ГУГБ НКВД СССР о бывших меньшевиках, преимущественно находящихся в ссылках, которые подозреваются в «нелегальной работе, направленной на воссоздание меньшевистской партии», в диверсионно-террористических намерениях и стремлении заключить блок с эсерами, троцкистами и правыми с целью вооруженного свержения советской власти. Предписывается «немедленно приступить к быстрому и полному разгрому меньшевистского подполья».

Директива ГУГБ НКВД СССР об усилении агентурно-оперативной работы среди физкультурников. Объявляется о ликвидации ряда групп среди физкультурников, «ведших активную работу по подготовке террористических актов против руководителей ВКП(б)».

Аресты военачальников – основных обвиняемых по делу о «военно-фашистском заговоре в РККА».

Постановление Политбюро о высылке из Москвы, Ленинграда, Киева «всех исключенных из ВКП(б) за принадлежность к троцкистам, зиновьевцам, правым, шляпниковцам и др. антисоветским формированиям». Также предписано выслать все семьи оппозиционеров, осужденных к расстрелу или на срок свыше 5 лет.

Директива ГУГБ НКВД СССР «Об агентурно-оперативной работе по антисоветским тюрко-татарским националистическим организациям». Отмечается активизация «националистических элементов» в Азербайджане, Крыму, Татарии, Узбекистане, Таджикистане, Казахстане, захват ими руководящих постов, «блокирование с троцкистами и правыми и прямая ориентация на фашизм», «организация повстанческих кадров для вооруженного выступления в момент войны против СССР», «совершение местных террористических актов и подготовка центрального террора». Приказано «во всех восточных национальных республиках и областях работу по разгрому националистического подполья рассматривать как работу первостепенной важности».

Дело о военно-фашистском заговоре в Красной армии рассмотрено Специальным судебным присутствием Верховного суда СССР под председательством В.В.Ульриха (гос. обвинитель А.Я.Вышинский). Восемь военачальников – М.Н.Тухачевский , И.Э.Якир , И.П.Уборевич , В.М.Примаков , В.К.Путна , А.И.Корк , Р.П.Эйдеман , Б.М.Фельдман приговорены к смертной казни (расстреляны в ночь на 12 июня). Погромная пропаганда в печати и начало массовых арестов в армии. Всего в течение 1937–1938 гг. репрессировано не менее 32 тысяч военнослужащих РККА – от маршалов до рядовых.

Инструкция НКВД СССР о проведении (в соответствии с решением Политбюро от 23 мая) операции по выселению из Москвы, Ленинграда, Киева, Ростова, Таганрога, Сочи лиц, вычищенных из ВКП(б), и членов семей репрессированных. Начало операции – 25 июня.

Пленум ЦК ВКП(б); доклад наркома внутренних дел СССР Н.И.Ежова о заговоре, существующем во всех звеньях партии и государства.

Циркуляр НКВД СССР об усилении агентурно-оперативной работы среди исключенных из ВКП(б). По сведениям НКВД, «в целом ряде случаев исключенные из ВКП(б) идут на прямое смыкание с японо-немецкой-троцкистской бандой, пополняя собой ряды шпионов, вредителей, диверсантов и террористов».

По записке секретаря Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) Р.И.Эйхе о вскрытой в крае контрреволюционной повстанческой организации среди высланных кулаков Политбюро принимает постановление о создании «для ускоренного рассмотрения дел» в ЗСК «тройки». В состав тройки входят начальник Управления НКВД С.Н.Миронов (председатель), секретарь крайкома Эйхе и краевой прокурор И.И.Барков. Тройка по ЗСК – первый из внесудебных органов 1937–38 гг., обладавший правом приговаривать к расстрелу.

НКВД издает указание «приступить к организации детального учета работающих на жел. дор. транспорте поляков, перебежчиков, политэмигрантов и политобмененных из Польши, военнопленных польской армии, бывших польских легионеров, бывших членов польских антисоветских партий как ППС и других, независимо от того, имеются на них компрматериалы или нет». Начало интенсивной подготовки «польской операции».

Директива НКВД СССР о мерах предотвращения бактериологических диверсий. «Наряду с подготовкой бактериологической войны, посредством сбрасывания с самолетов бактериальных бомб, распыления бактерий с самолетов, распространения эпидемических заболеваний при помощи специальных летательных приборов и т.п. разведывательные органы генеральных штабов главное внимание обращают на организацию актов бактериальных диверсий и массовый террор, частью через специально засылаемую агентуру и в особенности через агентуру, вербуемую на месте в СССР». Приказано начать аресты лиц «из числа иностранных подданных, бывших иностранцев, принявших советское гражданство, лиц, связанных с заграницей», и активных антисоветских элементов, работавших на водопроводных и бактериологических станциях, в научно-исследовательских институтах и лабораториях, занимающихся микробиологией.

Директива ГУГБ НКВД о выявлении и аресте участников военного заговора в разведорганах РККА.

Приказ ГУРКМ [Главного управления рабоче-крестьянской милиции] НКВД об очистке железных дорог от «социально-вредных элементов».

Директива НКВД о репрессиях среди китайцев на Дальнем Востоке. Приказано немедленно арестовать всех китайцев, «проявляющих провокационные действия или террористические намерения».

Директива НКВД с требованием «решительности и беспощадности» в проведении «национальных операций». Указание проводить дополнительные аресты вне зависимости от объявленных сроков окончания операций.

Указание ГУГБ о контроле переписки военнослужащих: «За последнее время в адреса военнослужащих РККА идет значительное количество документов, принявших массовый характер, в которых сообщается о репрессиях (аресты, высылки, и т.д.), применяемых к врагам народа. Все воинские документы такого содержания задерживать и направлять в распоряжение 5 отделов УГБ».

Циркуляр НКВД об усилении массовых операций на транспорте («изъять весь оставшийся на транспорте кулацкий и антисоветский элемент»; «в полной мере выполнить требования приказов об операциях по полякам, немцам, харбинцам, латышам, финнам, румынам и др.», «остающийся срок работы троек первую очередь рассматривать дела по жел. дор. транспорту»).

Пленум ЦК ВКП(б). Вопрос «Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии» (докладчик Г.М.Маленков). Пленуму предшествовало решение Политбюро от 9 января, где роспуск П.П.Постышевым в Куйбышевской области 30 райкомов партии, руководство которых было объявлено врагами народа, был признан «политически вредным» и «провокационным». Пленум постановил «решительно покончить с массовыми, огульными исключениями из партии» . Постышев был выведен из кандидатов в члены Политбюро (вскоре арестован и расстрелян), на его место избран Н.С.Хрущев.

Директива НКВД СССР о продлении работы «троек» до особого распоряжения.

Директива Прокурора СССР о фактах неправильного увольнения с работы родственников репрессированных «лишь по мотивам родственной связи с арестованными» (Решение Политбюро об этом – 9 января). Запрещение записывать в трудовые книжки в качестве причины увольнения «за связь с врагом народа» и т.п.

Указание ГУЛАГ НКВД СССР о лишении зачетов рабочих дней и запрещении производить зачеты впредь почти всем категориям осужденных по политическим обвинениям (25.08.1938 на заседании Президиума Верховного Совета СССР Сталин предложил вообще отменить практику условно-досрочного освобождения заключенных; 19.04.1939 это предложение было оформлено приказом НКВД).

Директивы НКВД СССР об «исчерпывающей ликвидации эсеровского подполья» (в особенности бывших эсеров, вступивших в компартию) и о чистке эсеров в армии. Во исполнение этих распоряжений в течение одной недели (до 25.01.1938) по Союзу было арестовано около 12 тыс. чел.

Директива НКВД о репрессировании в Азербайджане иранцев - иранских подданных или не имеющих ни советских, ни иностранных паспортов.

Постановление Политбюро о выселении иранцев из пограничных районов Азербайджана (принудительное переселение в Казахстан, высылка в Иран, аресты).

Циркуляр ГУГБ НКВД с запрещением администрации тюрем ГУГБ разрешать свидания и передачи заключенным, выдавать справки о нахождении заключенного в данной тюрьме, вступать в переговоры и переписку с родственниками осужденных.

Ежов и Фриновский проводят в Москве совещание руководителей региональных органов НКВД, посвященное подведению итогов репрессивных кампаний 1937 года.

Директива НКВД СССР о проведении «иранской операции» на всей территории СССР. Аресту подлежали перебежчики и политэмигранты из Ирана, вожди племен, перешедших в СССР из Ирана, руководители «реэмигрантских откочевок» и «религиозных сект», старосты иранских колоний, служащие «существовавших ранее фирм со смешанным англо-иранским капиталом» и т др. Арестованные обвинялись в националистической, диверсионно-повстанческой и шпионской деятельности. Репрессивная кампания проводилась в рамках «национальных операций». Основному удару подверглись иранские колонии в Средней Азии и Закавказье. По «иранской линии» в 1938 гг. было осуждено 13 297 чел., из которых 2046 приговорены к расстрелу.

Приказ НКВД СССР №0051 с повторным (см. 11.08.1937) запрещением освобождать из лагерей осужденных «по признакам польского шпионажа» и перебежчиков из Польши, закончивших срок. За два месяца до освобождения предоставлять на них материалы в Особое совещание при НКВД.

Директива НКВД СССР об усилении работы по меньшевикам и анархистам. «Следствие по этим делам вести с задачей установления организационных связей с правыми и троцкистами и иностранными разведками». Особое внимание приказано обратить на меньшевиков и анархистов, вступивших в ВКП(б).

Директива НКВД СССР о проведении массовой операции по «афганской линии». Аресту подлежали политэмигранты, перебежчики, старосты афганских колоний, руководители «религиозных сект» и «реэмигрантских откочевок», все лица, связанные с афганскими дипломатическими учреждениями и т.д. Основные аресты были произведены в Туркменской и Узбекской ССР. Репрессивная кампания проводилась в рамках «национальных операций». Осуждено было 1557 чел., из них 366 – к расстрелу.

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о дополнительном лимите по «кулацкой операции» для Украины – 30 тыс. чел.

Директива НКВД СССР об использовании наклейки фото на паспортах для выявления лиц, подлежащих репрессии (фотокарточки на паспортах были введены 23.10.1937 Постановлением ЦИК СССР и СНК СССР). В качестве примера для подражания фигурировала Белоруссия: «Специально проинструктировав работников милиции, проводящих наклейку фотографий на паспорта и прикрепив работников УГБ для конкретной помощи аппарату милиции, НКВД БССР только по 20 промпредприятиям гор. Минска выявил скрывавшихся перебежчиков – 122, т.н. политэмигрантов – 17, лиц иностранного происхождения (немцев, румын, харбинцев и пр.) – 644».

Мемориал «Маска скорби» в Магадане, посвященный памяти жертв политических репрессий. Фото: Расула Месягутова

Лекция * , прочитанная в рамках совместного проекта Музея истории ГУЛАГа, Фонда Памяти и Московского дома книги по случаю открытия 30 октября 2017 года в Москве, на проспекте Сахарова, общенационального мемориала жертвам массовых репрессий «Стена скорби».

В нашей стране очень долгое время была распространена концепция, которую предложил Хрущев в известном докладе на XX съезде КПСС о культе личности. Он говорил о 1937–1938 годах, как о периоде ужасных репрессий. При этом не называл никаких цифр. Характерная черта этой концепции в том, что он ничего не говорил о других массовых операциях, которые проводились в СССР при Сталине, например, в период коллективизации. Это считалось «нормальным» террором, а вот террор 1937–1938 годов был не нормальный. Почему? Потому что главной жертвой террора в 1937–1938 годов, как утверждал Хрущев, была сама партия, были номенклатурные работники. Это такая концепция, которая позволяла вывести партию из-под удара. Она не просто организовала этот террор, а сама стала жертвой этого террора, поэтому она ни в чем не виновата. И причиной террора, по мнению Хрущева (и это очень долго у нас пропагандировалось, это изучали и в школе, и в вузах), - был культ личности. И я должен сказать, что до сих пор эта концепция Хрущева чрезвычайно распространена в нашем обществе. Если вы с кем-нибудь поговорите о 1937-м, то вам скажут: «Ну и ничего! Большое дело! Постреляли там несколько начальников. Так им и надо. Они воровали, их и уничтожили. Все нормально».

«Доархивные» концепции

Однако что на самом деле произошло в эти годы и что историки узнали после того, как в начале 1990-х открылись архивы и, в частности, архивы НКВД, архивы ОГПУ, архивы МВД и мы получили всю статистику, все приказы, решения Политбюро и т.д. и т.п. Прежде всего, стало ясно, что те концепции, которые выдвигались ранее, помимо хрущевской, например, концепция тоталитарная, - они уже не работают и не объясняют нам того, что произошло в 1937–1938 годах. Многих из вас наверняка знают книжку (англо-американского историка Роберта Конквеста) «Большой террор». Собственно говоря, он и пустил в ход этот термин - «Большой террор», и мы им до сих пор широко пользуемся. И в исследованиях этого периода, доархивных, речь шла о ведущей роли Сталина, назывались очень высокие цифры жертв террора, и основной акцент делался на судьбах отдельных людей: писателей, художников, партийных деятелей, военачальников. И таким образом создавалось впечатление, что террор обрушился в основном на руководителей, представителей советской элиты. Потом появились так называемые ревизионисты. Это историки западные, но сегодня ревизионизм широко распространен и в современной России, и вы сможете найти немало книг, которые фактически повторяют западные концепции. Это были, как правило, очень левые историки, которые писали, что Сталин был слабым диктатором, был хаос в управлении, и поэтому террор стал следствием некой инициативы местных партийных руководителей и чиновников, которые заставляли Сталина проводить массовые репрессии. Сегодня очень многие в России взяли на вооружение этот тезис, и он в популярной публицистике определенного свойства очень широко распространен, и вы можете найти эти утверждения в большом количестве книг, которые доказывают, что Сталин ни при чем.

Истина - в документах

Мы сегодня имеем возможность работать с документами. И вот когда эти документы стали доступными, выявился очень интересный и неожиданный, я бы сказал, для всех факт. Стало ясно, что террор и массовые операции 1937–1938 годов проводились по планам. Издавались в Москве специальные приказы (вот один из них - приказ НКВД № 00447, утвержденный Политбюро), в которых каждой области, каждой республике доводились планы на аресты, заключение в лагеря и расстрелы: Московская область - столько-то направить в лагеря, столько-то расстрелять; Горьковская область - столько-то в лагеря и столько-то расстрелять. Очень подробно описывался механизм осуществления этих операций, создавались специальные «тройки». Эти «тройки» должны были рассматривать дела быстро, списками, и поэтому они осуждали за один день сотни людей. В регионах должны были запрашивать разрешение на дополнительные планы, но в этой системе, если прописано такое положение, что нужно запрашивать доппланы, это подразумевало, что вы обязаны запрашивать эти доппланы. И вот таким образом эти операции осуществлялись.

НКВД вел учет всех «подозрительных» граждан страны: тех, кто когда-то состоял в каких-то партиях - эсеров, меньшевиков и так далее, или тех, у кого были родственники за границей, кто в свое время был раскулачен в годы коллективизации, кто был сослан, а затем вернулся в свои деревни или города из мест ссылки. Все они попадали на учет. Прежде всего, арестовали этих людей, провели вот эту операцию. А затем начинал действовать механизм расширения репрессий. Человека арестовывали, его допрашивали, причем допрашивали при помощи пыток. Они применялись и раньше, но в 1937-м Сталин санкционировал официально возможность применения пыток по делам «антисоветских элементов». Человек называл какие-то новые имена, своих родственников, например, своих знакомых, сослуживцев, из них формировались новые группы, якобы враждебные. Этих людей тоже арестовывали, их допрашивали. Они давали новые показания. И таким образом этот вал репрессий распространялся все дальше и дальше, как снежный ком. И очень скоро первоначальные лимиты были исчерпаны, и регионы стали просить у Москвы разрешить им больше арестовать, больше расстрелять, больше послать в лагеря. В результате в 1937–1938 годах - это официальная статистика, ведомственная, она, конечно, была совершенно секретной - были арестованы более 1 600 000 человек, и из них 680 тысяч были расстреляны.

Историки, которые сейчас анализируют эти цифры, предполагают, что они были процентов на восемь выше, но и этого вполне достаточно, чтобы осознать, насколько ужасными были эти события. Достаточно сказать, что в этот период каждый день расстреливали приблизительно по две тысячи человек. И если мы сравним эти данные с другими периодами, например с 1936 годом, то мы увидим, что уровень репрессий повысился в несколько раз, то есть если в 1936 году расстреляли 1 тысячу человек, то в 1937-м - 350 тысяч, в 1938-м - 330 тысяч. Этот террор действительно был «большим», в отличие от других периодов.

Изучение этих событий идет сейчас очень интенсивно. В большом количестве выходят сборники документов. «История сталинского ГУЛАГа» - документальная серия, к которой писал введение А.И. Солженицын. Выходят тома документов из архивов ФСБ, из архива Политбюро - о том, как был реализован террор, какие принимались приказы. И есть большое количество научных книг - они, конечно, малотиражные и не всегда попадают в поле зрения широкого читателя, но их много. Изучались и в целом массовые операции, изучались операции в отдельных местах (книга А.Ю. Ваклина, профессора МГУ, например, посвящена террору в масштабах Кунцевского района - тогда это был отдельный район, он не входил в Москву, это была Московская область). Есть хорошие биографии Николая Ежова, наркома внутренних дел того периода, который, собственно говоря, руководил всеми этими операциями под руководством Сталина. Есть специальные работы о том, каким образом Сталин участвовал в этих событиях. Благодаря этому мы сегодня знаем о массовых операциях, Большом терроре, так много, что можно даже сказать, что знаем почти все. Не о многих событиях советской истории так можно сказать, но об этих событиях можно сказать с полным основанием.

Роль Сталина

При подготовке этих книг историки опираются на важные документы, один из них - упомянутый приказ НКВД № 00447, утвержденный Политбюро, но сохранилось также большое количество других документов. Например, шифротелеграмм, шифровок, которыми обменивался Сталин с руководителями региональных партийных комитетов, секретарями обкомов, республиканских компартий. Он лично санкционировал увеличение планов на репрессии. Например, к нему обратились из Кирова с просьбой увеличить лимиты, и он пишет: увеличить по первой категории на 300 человек, по второй - на 500 человек, то есть расстрелять на 300 человек больше в данной области и направить в лагеря на 500 человек больше, чем предварительно намечалось. Сохранились также так называемые расстрельные списки - списки номенклатурных работников, приблизительно на 35-40 тысяч человек, которых осуждали поименно, с непосредственной санкцией Политбюро. Все эти все списки завизированы Сталиным. И на основании этих решений выносились приговоры, как правило, приговоры к расстрелу. Всего, если брать общие цифры, из этого 1 млн 600 тысяч человек, о которых я сказал, были репрессированы примерно 40 тысяч номенклатурных работников, то есть чиновников. Они составляли в этом потоке меньшинство, просто ничтожно малый процент, а основная доля репрессированных - обычные граждане: колхозники, рабочие, служащие. Их имена во многих областях сейчас заносятся в книги памяти, эти книги издаются, и совершенно легко увидеть, кто попадал под удар массовых операций.

Конечно, историков очень интересовал вопрос, как были инициированы и как управлялись эти массовые операции. И тут нужно было исследовать ревизионистские концепции, о которых говорилось в начале, - что это были якобы хаотические явления, которыми руководил не столько центр, сколько начальники на местах. Поэтому механизму репрессий уделялось особое внимание, и изучалась, в частности, роль Сталина в организации этих операций и Ежова, наркома внутренних дел. Очень коротко о том, какие были сделаны выводы. Сталин самым непосредственным образом и очень активно был вовлечен в проведение этих операций в 1937–1938 годах. Впервые за многие годы он даже не уехал в отпуск, а остался в Москве и каждодневно занимался утверждением новых лимитов на арест, на расстрелы. Каждый день читал протоколы допросов. Ежов регулярно присылал ему эти протоколы, большая их часть уже опубликована. Сталин оставлял на протоколах свои пометки, распоряжения и так далее. В 1937–1938 годах Ежов постоянно присутствовал в кабинете Сталина. Есть журналы посещений кабинета Сталина, и они показывают, что за эти два года Ежов был у него 288 раз, провел 850 часов и был, так скажем, рекордсменом по посещению Сталина в этот период. Сохранились многочисленные указания, которые давал Сталин НКВД по поводу организации и дальнейшему развитию террора. То есть в научной историографии абсолютно четко решен вопрос об уровне централизации и инициировании террора. Мы считаем, что он, несомненно, был организован высшим руководством страны. Этими массовыми операциями руководило Политбюро, а точнее, сам Сталин. И те отклонения, которые можно зафиксировать на местах, в принципе не очень сильно нарушали те приказы, которые приходили из Москвы. Массовые операции были абсолютно централизованным явлением.

Цель террора

Когда стало ясно, что это был организованный, централизованный порядок, что это не хаос, не случайность, то, конечно, встал следующий вопрос. А зачем? Почему? И здесь мнения разделились, историки предложили несколько концепций, которые, с их точки зрения, являются более правильными для объяснения тех событий. Одна из первых - хрущевская концепция: расправа с партийной гвардией, которая позволила Сталину утвердиться как единоличному правителю. Но поскольку мы узнали, что среди репрессированных 1 600 000 человек номенклатурные партийные работники составляли несколько десятков тысяч, это объяснение не работало: а за что же тогда арестовали, направили в лагеря и расстреляли 1,5 млн человек? Это объяснение не подходит. В свете новых тенденций появилась такая концепция, что Сталин проводил своеобразную унификацию советского общества. Считается, что отличительной чертой ХХ века является стремление государства к тому, чтобы его граждане представляли собой однородную массу, чтобы они были максимально социально однородны, чтобы думали более-менее одинаково и, соответственно, действовали более-менее одинаково. Конечно, как общая концепция она не так уж и плоха, но все равно остается вопрос, почему такую унификацию Сталин решил провести именно в 1937–1938 годах? Почему именно в это время произошла огромная волна террора и были проведены массовые операции? Это объяснение слишком общее для того, чтобы оно могло работать для понимания конкретных причин, хотя в целом, может быть, оно и неплохое. Очень многие считают, что это было связано с подготовкой к выборам 1937 года: в 1936 году была одобрена новая сталинская Конституция, и на ее основании должны были впервые проводиться выборы в Верховный совет. Причем тайные выборы. До этого голосовали открыто, поднятием рук, а теперь должны были, как мы сегодня делаем, бросать бюллетени. И вот некоторые историки полагают, что для того, чтобы люди проголосовали, как надо, решили определенную часть «врагов» уничтожить. <...>

Я не очень верю в эту версию, и многие мои коллеги не верят. Во-первых, потому что я прекрасно знаю, как считают бюллетени, и вовсе никто не боялся в высшем руководстве страны, что люди как-то плохо проголосуют. Если плохо проголосуют, мы просто хорошо посчитаем. Тут ничего особенного нет. Кроме того, выборы прошли в декабре 1937-го, а в 1938-м террор даже усилился, что еще раз говорит о том, что, возможно, конечно, этот фактор сыграл какую-то роль, но не такую значительную.

И еще одна версия, что в условиях нарастающей угрозы войны у высшего руководства страны, в частности, у Сталина, обострились страхи по поводу потенциальной «пятой колонны». Надо сказать, и это очень важно подчеркнуть, что не реальной «пятой колонны», а мифической. Той «пятой колонны», которой боялись, которую воображали себе руководители страны. Они считали, что определенное количество людей в стране, которые в свое время были как-то обижены, арестованы, попали в ссылку, заключение, лишались избирательных прав и так далее, в случае войны могут ударить в спину. И вот было решено этих людей собрать, и раз и навсегда вопрос с ними решить: или расстрелять, или отправить в лагеря. Эта точка зрения сейчас, я бы сказал, преобладающая в научной литературе, и ее подтверждением служит, действительно, синхронизация усиления международной напряженности и террора. Вспомним 1936 год, первые суды над оппозиционерами, большой московский процесс по делу Каменева, Зиновьева. Их расстреливают. Это период, когда началась ревитализация рейнской зоны, то есть туда опять входят немцы. Война в Испании оказывала очень сильное воздействие на Сталина, именно во время войны в Испании, кстати, появилось само понятие «пятая колонна». Есть много шифровок Сталина, которые он отправлял в Испанию нашим военным специалистам, где постоянно требует искать шпионов в штабах. Эта идея им просто овладела. Наконец, заключается соглашение между Японией и Германией. В 1937 году к нему присоединяется Италия. Усиливается в 1937-м война в Испании, и Япония нападает на Китай. Многие вообще считают, что Вторая мировая война именно в этот период и началась, когда Япония напала на Китай. Мы видим, что чем сильнее обостряется международная обстановка, тем сильнее становятся вот эти массовые операции внутри СССР.

Слишком много врагов

Есть еще очень много других аргументов, которые можно привести в пользу этой версии. Есть внутренние документы НКВД, есть выступления руководителей НКВД на разного рода совещаниях, где они тоже говорят, что нам нужно в преддверии войны уничтожить врагов, которые поднимут голову непременно в случае войны. И вот сегодня мы все-таки склоняемся к тому, что этот всплеск террора в 1937–1938 годах был связан с резким обострением международной обстановки, с тем, что война из некой потенциальной возможности все более очевидно превращалась в реальность и уже шла во многих европейских странах и на Дальнем Востоке. Но я повторю еще раз - к сожалению, сейчас есть такая тенденция - Сталин боролся с «пятой колонной». Точка. Однако мы должны совершенно четко понимать, что в круговорот террора, под каток террора, попали в большинстве своем совершенно невиновные люди. Очень часто даже просто не имеющие никакого отношения к этим подозрительным элементам, против которых должен был быть направлен террор. Это не значит, что все те, кто состоял на учете в НКВД, тоже были реальными шпионами, врагами и так далее, но руководство страны в силу определенных причин, о которых можно много говорить, было, если хотите, заражено повышенной подозрительностью, было заражено верой в то, что вокруг слишком много врагов и что с ними надо расправляться. Для того чтобы понять, насколько это было безумно, я приведу только одну цифру: в 1937–1938 годах были арестованы 200 тысяч шпионов! Было ли такое количество спецслужб, которые были способны подготовить и заслать в СССР 200 тысяч шпионов? Тем не менее они были якобы выявлены, арестованы и, как правило, расстреляны.

Вот, очень коротко, что мы сегодня знаем на основании документов о сути Большого террора. Это были массовые централизованные операции. Они были организованы и инициированы высшим руководством страны и направлялись высшим руководством страны от начала до конца. По поводу прекращения массовых операций также был издан специальный приказ, и они прекратились в ноябре 1938 года. Мы представляем себе механизм террора на всех уровнях, включая районные отделения, и мы имеем обоснованные суждения по поводу тех целей, которые преследовало руководство страны, организовав эти массовые операции.

* Хлевнюк Олег Витальевич - доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Международного центра истории и социологии Второй мировой войны и ее последствий, профессор НИУ ВШЭ, главный специалист Государственного архива Российской Федерации.

Вообще, террор был неизменным спутником партии практически с самого момента захвата власти большевиками. Осенью 1918 года ими был объявлен Красный террор. В разные периоды времени он то затухал, то вспыхивал с новой силой, но всё равно оставался перманентным процессом на протяжении всех 20–30-х годов. Другое дело, что масштаб его жертв был очевидно несравним с 1937 годом.

В 1934 году фанатичный коммунист-одиночка застрелил сталинского ставленника в Ленинграде Кирова. Сталин крайне умело использовал эту ситуацию для того, чтобы расправиться со своими противниками, в частности Зиновьевым, который при Ленине был главой Ленинграда, где ещё остались некоторые его ставленники.

Последовали открытые процессы над политическими противниками Сталина из числа высокопоставленных большевиков. Тогда же выяснились расхождения между Сталиным и главой НКВД Генрихом Ягодой. Сталин настаивал и открыто говорил, что, вероятнее всего, к убийству Кирова причастны Троцкий, Зиновьев и Каменев, но Ягода не понял своего вождя и упорствовал. Он не дал согласия на применение пыток к подсудимым, и в итоге они признали только "моральную ответственность" за убийство Кирова.

В недрах партийного аппарата Сталин отыскал неприметного Николая Ежова. Он никогда не имел отношения к силовикам, но был чрезвычайно понятлив и ловил любой намёк вождя. Ягода был снят со своего поста и вскоре арестован и казнён, новым наркомом внутренних дел стал Ежов.

Существует весьма распространённое заблуждение, что массовые репрессии были перегибами на местах и чуть ли не сам Сталин против них протестовал. Однако абсолютно очевиден тот факт, что механизмы террора были запущены по прямому требованию самого Сталина.

В марте 1937 года Сталин выступил на Пленуме ЦК, где окончательно сформулировал основание для будущей кампании террора: "Во-первых, вредительская и диверсионно-шпионская работа агентов иностранных государств... Во-вторых, агенты иностранных государств, в том числе троцкисты, проникли не только в низовые организации, но и на некоторые ответственные посты... Мы наметили далее основные мероприятия, необходимые для того, чтобы обезвредить и ликвидировать диверсионно-вредительские и шпионско-террористические вылазки троцкистско-фашистских агентов иностранных разведывательных органов... Спрашивается, чего же не хватает у нас? Не хватает только одного - готовности ликвидировать свою собственную беспечность, своё собственное благодушие, свою собственную политическую близорукость".

Фактически это выступление Сталина, опубликованное в "Правде", стало сигналом к началу Большого террора. В прежние времена советские карательные органы действовали только против т.н. антисоветских элементов: бывших белогвардейцев, бывших членов конкурирующих социалистических партий, против людей, имевших определённое положение в дореволюционной России. То есть против "классовых врагов". Но теперь Сталин сформулировал понятие врага совершенно в ином ключе. Враги теперь были внутри партии, на ответственных постах, они затаились и ждут своего часа.

Начало террора

Уже весной 1937 года, вскоре после сталинского выступления, начинаются масштабные репрессии среди руководящего состава РККА. Одновременно, после ареста бывшего наркома внутренних дел Ягоды, начинается уничтожение его ставленников в аппарате НКВД.

Простых трудящихся репрессии не касались до лета 1937 года. В этот промежуток времени сводились счёты на высоких постах и с высокопоставленными деятелями режима.

Но всё это было лишь прелюдией к началу массового террора. В конце июля 1937 года был подписан приказ № 00447, после которого террор и шагнул в массы.

Поскольку планировалось пропустить через судебный конвейер огромные массы населения, никакие суды не справились бы с возросшим в тысячи раз потоком дел и, если бы каждое дело рассматривалось как положено по закону, на их рассмотрение ушло бы несколько десятилетий.

Поэтому специально для упразднения судебных формальностей и ускорения процессов судебные полномочия передавались специальной созданным органам - тройкам. Эти тройки создавались на областном и республиканском уровнях. В их состав входили три человека, поэтому они и получили такое название. В обязательном порядке в состав тройки входил начальник областного\республиканского НКВД, прокурор области\республики и секретарь обкома\первый секретарь.

Механизм работы троек заранее был обкатан на т.н. милицейских тройках, появившихся за несколько лет до этого, чьей функцией было упрощённое рассмотрение дел о нарушениях паспортного режима.

Никакого суда тройки не проводили. Следствие велось НКВД, после чего с определённой периодичностью материалы со всей области\республики приходили в областной\республиканский центр, где рассматривались тройкой. В 99% случаев это были признательные показания.

Председателем тройки обычно был представитель НКВД, который после краткого ознакомления, занимавшего не более нескольких минут, выносил приговор, ставя на странице букву "Р", что означало расстрел. После этого прокурор и партийный секретарь ставили свои подписи в знак согласия. Рассмотрение дел, за редкими исключениями, проводилось даже без присутствия обвиняемого и, разумеется, без адвокатов, которые подсудимым не предоставлялись ни в ходе следствия, ни на импровизированном суде. Приговоры троек обжалованию не подлежали.

Тройка имела в своём распоряжении только два вида наказания: расстрел и отправка в лагерь. Весьма часто случалось, что председатель тройки вскоре и сам оказывался в числе врагов народа. Так, были расстреляны председатель тройки Армянской ССР Мугдуси, Белорусской ССР - Берман, Казахской ССР - Залин и многие другие.

Помимо троек существовали и другие внесудебные органы. Например, особое совещание при НКВД (оно не имело права приговаривать к более тяжкому наказанию, чем восьмилетнее заключение (до 1941 года) и поэтому играло лишь вспомогательную роль(или Военная коллегия Верховного суда, которая также в упрощённом порядке рассматривала дела различных высокопоставленных деятелей партии, армии, видных учёных и деятелей культуры.

В группе риска

Террор был слепым, и попасть в "мясорубку" мог любой советский гражданин. Тем не менее существовали определённые группы, принадлежность к которым (в прошлом или настоящем) практически гарантировала попадание в нехорошие списки. Это были бывшие кулаки, дореволюционные полицейские, жандармы и вообще люди, занимавшие хоть какие-то посты в империи, бывшие военнослужащие белых армий, бывшие активисты любых политических партий, за исключением ВКП(б), члены партии большевиков, некогда сочувствовавшие тем или иным фракциям внутри партии (рабочая оппозиция, троцкисты, зиновьевцы и т.д.), коммунисты с дореволюционным партийным стажем, лица, хоть раз выезжавшие за границу, бывшие эмигранты, вернувшиеся в СССР в 20–30-е годы, священнослужители, лица, занимавшие руководящие должности по состоянию на лето 1937 года (на их место было много желающих), советские граждане иностранного происхождения (по умолчанию считались агентами буржуазных разведок), бывшие или настоящие сотрудники Коминтерна.

Кроме того, в группе риска, как ни странно это звучит, были и сами чекисты. Благодаря тому, что они имели к репрессиям самое непосредственное отношение, именно в этой сфере более, чем где-либо, было распространено сведение счётов друг с другом и использование репрессий в качестве карьерного трамплина.

Например, провинциальный чекист Журавлев, разоблачивший в качестве подлого врага народа уже самого Ежова, в награду был переведён в столицу и возглавил НКВД Московской области, а также был введён в число кандидатов в члены ЦК. Ежов расправился с людьми Ягоды, а затем уже Берия уничтожал ставленников Ежова.

Следствие

Как только человека арестовывали, он исчезал для всего мира. К нему не допускали ни родственников, ни друзей, ни адвокатов. 99% арестованных считали, что произошла какая-то чудовищная ошибка и товарищ Сталин не в курсе.

Следователь имел всего одну задачу - получить признательные показания. Если человека арестовывали независимо от всех, он сам должен был проявить фантазию и дать показания. Некоторые следователи заранее расписывали показания и требовали только подписать их.

Следователи не были ограничены в выборе форм воздействия, всё зависело только от их фантазии. У некоторых она была весьма извращённой. Замнаркома НКВД Казахстана Шрейдер (к слову, убеждённый коммунист) вспоминал о пытках, применявшихся к его приятелю, Фёдору Чангули: "В течение 10 суток его не выпускали из кабинета: следователи менялись, а он от избиений неоднократно терял сознание. Садист Журавлев (к слову, тот самый, который вскоре разоблачит как врага народа самого Ежова. - Прим. авт. ) применял к Феде, видимо, им самим изобретённую пытку под названием "утка": Феде закидывали за спину и связывали руки и ноги, затем двое помощников разжимали Феде зубы и Журавлев мочился ему в рот".

Впрочем, в большинстве случае дело ограничивалось регулярными избиениями до тех пор, пока заключённый не сдавался и не подписывал признательные показания. В Москве самым страшным местом в этом плане считалось Лефортово, куда отправляли либо самых важных, либо самых несговорчивых политических узников .

Айно Куусинен, супруга видного номенклатурного деятеля Отто Куусинена, арестованная по коминтерновской линии, вспоминала о своём пребывании там: "Камера была расположена так, что все внешние звуки были в ней отчётливо слышны. Позднее я выяснила, что внизу, прямо под стенами моей камеры, стояло низкое строение, безобидно называвшееся "отделением для допросов". На самом деле это была камера пыток. Оттуда раздавались страшные, нечеловеческие крики, беспрерывные удары плётки".

Большинство сдавалось уже после одного-двух избиений. В некоторых случаях не требовалось и этого. Когда репрессии коснулись уже простых трудящихся, среди которых было много малограмотных людей, следователям ничего не стоило обдурить их и обманом добиться подписи на показаниях. Как правило, они обещали им, что если те подпишут бумагу, то тут же будут отпущены домой.

Если же человек ни в какую не соглашался подписать признательные показания, к нему применяли весь комплекс мер: избиения, угрозы посадить или расстрелять близких, долгое пребывание в карцере, игра в "доброго и злого следователя", инсценировки расстрела и т.п. вещи. Многие не выдерживали и подписывали любые признания, надеясь, что на суде они от них откажутся и расскажут партийным товарищам всю правду об избиениях, но этот метод не работал.

Чаще всего следователи создавали разветвлённые троцкистско-зиновьевские группы, состоявшие из десятков человек. Как правило, в этом случае от арестованного просто требовалось получить признание, что он в эту подпольную группу был завербован.

Насколько распространены были избиения арестованных? Точной цифры нет и никогда не будет, но, вероятно, она была близка к абсолютным показателям. Шрейдер, побывавший в руках десятков разных следователей, упоминает лишь одного человека, который не стал его бить: "Михаил Павлович, я знаю, что ни Чангули, ни вы ни в чём не виноваты, но, к сожалению, вам не избежать всего того, что происходит с другими. Если я смогу, то помогу. А пока давайте так... - Тут он перешёл на полушёпот. - Я буду стучать по столу кулаками, а вы кричите, будто бы я вас бью. Другого выхода из положения у меня нет. И с готовностью начал периодически инсценировать крик избиваемого".

Как только несчастный арестант начинал давать нужные следователю показания, его участь сразу же смягчалась. Его больше не били, напротив, могли улучшить его условия в тюрьме.

Почти всегда следователи обещали сохранить жизнь в случае признательных показаний, но это была уловка. В действительности сразу же после соблюдения всех формальностей с показаниями они теряли интерес к заключённому. Да и в любом случае они никак не могли повлиять на приговор тройки.

Как можно было спастись

Если на человека поступал "персональный заказ", то спасти его не могло уже ничто. Это касалось, как правило, высокопоставленных номенклатурных деятелей, репрессии против которых были санкционированы лично Сталиным и его ближайшим окружением. Такие попытки предпринимались, например, заместителем Ежова: нарком внутренних дел Украины Успенский пытался инсценировать своё самоубийство, написав предсмертную записку и выбросив свои вещи в Днепр, но через несколько месяцев был найден в советской глубинке, где жил под чужим именем.

Пожалуй, единственным, кому удалось спастись, был другой заместитель Ежова - Генрих Люшков. Поняв, что за ним скоро придут, он договорился с японцами и бежал через границу в Манчжурию.

Но у простых обывателей, которые не интересовали НКВД персонально и "попадались под горячую руку", был шанс спастись. Для этого надо было быстро сменить место жительства, уехав в другой регион, желательно на другой конец страны. Как только человек замечал, что в его окружении или на его работе начались аресты, надо было экстренно уезжать как можно дальше. В суматохе про него просто забывали.

В том случае, если человек попадал в руки НКВД, у него было два варианта будущего: либо расстрел, либо лагеря.

Затихание репрессий

Осенью 1938 года Берия назначается заместителем Ежова и сразу же начинает искать компромат на своего начальника. Одновременно Сталин распоряжается сбавить обороты, и репрессии понемногу начинают затихать. Тройки распускаются, аресты теперь проводятся только с санкции прокурора.

Возглавив НКВД, Берия предпринимает несколько шагов, направленных на некоторое смягчение политики репрессий. Во-первых, часть арестованных, но ещё не осуждённых по ежовским делам отпускают. Это было нужно не только по имиджевым причинам - в обмен они давали показания на злоупотребления затесавшихся в НКВД ежовских врагов народа.

Во-вторых, заключённых стали бить аккуратнее. При Ежове их избивали так, что на них зачастую не оставалось живого места. При Берии били по тем местам, где оставалось меньше всего следов. Например, особую популярность получило избиение дубинкой по пяткам.

Тем не менее репрессии не прекратились и тогда, хотя явно пошли на спад. Вместе с тем НКВД при Берии получило дополнительные полномочия, став практически всемогущим. В частности, теперь признанные невиновными подсудимые, а также заключённые, у которых истёк срок заключения, не могли быть освобождены без разрешения НКВД. Так, старый чекист Кедров, оправданный Верховным судом в 1941 году, не был отпущен на свободу и оставался в заключении до октября того же года, когда был расстрелян без приговора по указанию Берии.

Эпоха Большого террора стала беспрецедентным явлением в истории. Только за два года - 1937-й и 1938-й - было осуждено по политическим статьям около 1,3 миллиона человек, из них около 700 тысяч было приговорено к смертной казни. Это привело к значительным изменениям в облике страны. Практически полностью обновился партийный аппарат и аппарат НКВД, в которых почти не осталось людей с дореволюционным стажем. Также был почти целиком обновлён руководящий состав РККА. Власть Сталина упрочилась настолько, что более ни один из партийных деятелей не рисковал не то что выступить против, а хотя бы просто недостаточно хвалебно отозваться о вожде.

Ув. serednev спрашивает:

Вчера на сайте РБК была В статье упоминается цифра приговоренных к высшей мере, причем фраза дословно списана из Википедии:

"Установлено, что в эти годы по политическим мотивам были расстреляны в общей сложности 681 тыс. 692 человека. Вместе с умершими в этот период в ГУЛАГе, исправительно-трудовых учреждениях и тюрьмах, а также политическими заключенными, расстрелянными по уголовным статьям, количество жертв за 1937-1938 гг. составило около 1 млн человек".

В то же время в справке для Хрущева упоминается меньшая цифра, причем за период с 21 по 54 год.

Помогите, пожалуйста, разобраться - где тут правда, а где ложь?

Думаю, это было бы интересно понять очень многим.

Отвечаю, за неимением времени - кратко.

1. Число осужденных к ВМН. Статистика репрессий 1937 - 1938 гг. хорошо известна и неоднократно опубликована. Согласно справке 1 спецотдела МВД СССР от 11 декабря 1953 г., в 1937 - 1938 гг. по делам органов НКВД было осуждено к смертной казни 681692 человека (в том числе в 1937 г. - 353074 чел. и в 1938 г. - 328618 чел.). Следует отметить, что в отношении некоторого (довольно маленького) числа осужденных, ВМН не была приведена в исполнение.

2. Число заключенных, умерших в результате дезорганизации работы мест заключения. Массовые репрессии 1937 - 1938 гг. привели к дезорганизации работы системы ГУЛАГ и заметному повышению в 1938 г. смертности заключенных (с 2% в 1936 г. и 2,8% в 1937-м и 6% в 1938-м). В абсолютных цифрах количество умерших заключенных в 1937 г. составила 33499 чел., в 1938 г. - 126587 чел. Однако механически суммировать эти цифры с количеством осужденных к ВМН для получения итоговой цифры погибших в результате террора 1937 - 1938 гг. методологически неправильно. Люди смертны, а потому необходимо из общей смертности вычленять данные сверхсмертности. Если мы примем за "нормальный уровень" смертности в ГУЛАГе уровень 1936 г. (2% к списочному составу, самый низкий за 30-е годы), то в 1937 г. смертность должна была составить примерно 24000, а в 1938 г. - 41000 чел. Таким образом, сверхсмертность заключенных за 1937 - 1938 гг. составила около 95 тысяч человек.

3. "Политические заключенные расстрелянные по уголовным статьям". А вот это попытка искусственно завысить число погибших в результате террора 1937 - 1938 гг. В статистику осужденных по делам НКВД в 1937 - 1938 гг. входят и уголовники.

Таким образом, общее число погибших в ходе террора 1937 - 1938 гг. составляет около 780 тысяч человек.

Попытки же довести число погибших до сакрального "миллиона" объясняются просто: 780 тысяч погибших - больше, чем за все остальные годы сталинского правления вместе взятые - кажутся некоторым журналистам и политическим активистам недостаточными. Им маловато. Что ж, это исчерпывающе их характеризует.