Неусвоенные уроки карибского кризиса. §2.1 Развитие и обострение кризиса: современные исследования
Оригинал взят у dok20580 в Карибский кризис: мир у опасной черты
Чуть более полувека назад разразился Карибский кризис: американский разведывательный самолет У-2 обнаружил на Кубе тайно доставленные туда пусковые установки советских ядерных ракет.
По мнению историков, мир никогда не оказывался так близко к Третьей мировой войне.Не повторяется ли ситуация и сейчас?
Формально-юридически, СССР имел право размещать свои вооружения на территории союзных государств, чем систематически и совершенно открыто занимались Соединенные Штаты. Современные исследователи недоумевают, зачем советскому руководству понадобилось действовать в строжайшем секрете и дискредитировать себя ложью с трибуны ООН.
Некоторые авторы полагают, что Никита Хрущев собирался в подходящий момент вытащить ракеты на Кубе как козырь из рукава и потребовать в качестве отступного вывода американских войск из Европы, но американцы узнали о передислокации ракет раньше, чем группировку удалось полностью развернуть.
Сторонам удалось достичь компромисса, но, по оценкам историков, военно-стратегическое и морально-политическое поражение понес Советский Союз. Неудачная операция послужила одним из обвинений в адрес Хрущева, когда через два года его отстранили от власти.
Парадоксальным образом Карибский кризис послужил делу международной стабильности. Осознав хрупкость мира, Вашингтон и Москва приступили к мерам по контролю над вооружениями и укреплению взаимного доверия. Именно события октября 1962 года считаются моментом окончания самого острого периода холодной войны.
Хрущев: "ёж в штанах"
К началу 1960-х годов человечество столкнулось с новой реальностью: возможностью мировой ядерной войны.
Джон Кеннеди после обязательного для избранного президента брифинга с министром обороны, во время которого тот вводил нового главу государства в курс секретных военных планов, с горечью заметил шефу Пентагона Роберту Макнамаре: "И мы еще называем себя родом человеческим?".
После запуска первого советского спутника Хрущев напропалую блефовал, утверждая, что советские заводы выпускают ракеты "как сосиски". Тема "ракетного отставания", которое якобы допустили республиканцы, находилась в центре американской президентской кампании 1959 года.
Между тем на январь 1961 года СССР располагал лишь одной межконтинентальной ракетой 8К71 на космодроме в Плесецке, теоретически способной долететь до Америки, да и та из-за технических недоработок не находилась на боевом дежурстве.
В голове Хрущева созрела мысль, что неплохо было бы, по его выражению, "запустить американцам ежа в штаны", придвинув носители ядерного оружия к их границам.
Познакомившись с Кеннеди в Вене в июне 1961 года, советский лидер счел его неопытным слабохарактерным юнцом, которого легко шантажировать.
На самом деле Кеннеди, в отличие от Хрущева, видел Вторую мировую войну не из генеральских блиндажей, а сражался на Тихом океане командиром торпедного катера, и отсутствием решительности, несмотря на интеллигентную внешность, не страдал.
После прихода к власти Фиделя Кастро слово "Куба" в Советском Союзе стали шутя расшифровывать "коммунизм у берегов Америки".
По словам генерала Анатолия Грибкова, во время Карибского кризиса возглавлявшего оперативную группу советского Генштаба на Кубе, идея использовать ее в качестве "непотопляемого авианосца" возникла после визита заместителя Хрущева Анастаса Микояна в Гавану в феврале 1960 года.
В практической плоскости проблема была поставлена в начале мая 1962 года на узком совещании с участием Хрущева, членов Президиума ЦК КПСС Козлова и Микояна, министров обороны и иностранных дел Малиновского и Громыко и главкома Ракетных войск Бирюзова. По его итогам Хрущев поручил Малиновскому "проработать вопрос".
Хрущев спросил приглашенного на заседание советского посла в Гаване Александра Алексеева о возможной реакции Фиделя Кастро. Дипломат предположил, что "Фидель вряд ли согласится", поскольку предоставление своей территории под иностранные базы лишит его поддержки латиноамериканского общественного мнения. Малиновский резко ответил в том духе, что надо думать не об интересах Кастро, а о своих собственных.
Лишь после того, как свои подписи под решением о проведении операции поставили все члены советского руководства, и ей было присвоено кодовое название "Анадырь", поинтересовались мнением кубинцев. 29 мая в Гавану прилетела советская делегация во главе с маршалом Бирюзовым.
Фидель Кастро сказал, что "Куба готова пойти на риск, если это послужит борьбе против американского империализма", но у Бирюзова сложилось ощущение, что кубинский лидер рассматривал происходящее как одолжение Москве, а не наоборот.
Подробности советско-кубинского договора, предусматривавшего массированную экономическую и военную помощь Гаване, обсуждались во время визита Рауля Кастро в Москву 2-16 июля.
В августе текст, доработанный с учетом пожеланий кубинской стороны, напечатали на специальной пленке, Че Гевара прилетел в Москву и доставил его Фиделю в контейнере с устройством, позволявшим в случае опасности мгновенно уничтожить документ.
Однако соглашение так и не было подписано. Одна из самых драматичных военных операций в мировой истории осуществлялась на основании устной договоренности.
70 мегатонн боеголовок
Ядро группировки общей численностью в 50874 человек (реально до острова добрались около 42 тысяч) составляла вновь сформированная 51-я ракетная дивизия под командой генерал-майора Игоря Стаценко.
Она включала в себя два полка ракет Р-14 (8К65) (24 ракеты с дальностью полета 4000 км, оснащенных 16 термоядерными боеголовками мощностью в одну мегатонну и восемью сверхмощными зарядами по 2,3 мегатонны) и три полка ракет Р-12 (8К63) (36 ракет с атомными зарядами и радиусом действия 2000 км).
Кроме того, на Кубу предполагалось направить шесть бомбардировщиков Ил-28А с шестью атомными бомбами мощностью шесть килотонн каждая, 36 беспилотных самолетов-снарядов ФКР-1 и 80 ядерных боеприпасов к ним, а также 12 тактических ракет ЗР10 ("Луна") с атомными зарядами по две килотонны, и шесть береговых противокорабельных ракет 4К87 ("Сопка"), также с атомными зарядами.
Общее количество советских ядерных боеприпасов на Кубе к началу открытой фазы кризиса составило 164 единицы.
Прикрывать пусковые позиции должны были четыре усиленных мотострелковых полка (10 тысяч солдат и офицеров).
Силы ВВС и ПВО насчитывали 42 легких бомбардировщика Ил-28, 40 истребителей МиГ-21 элитного 32-го гвардейского авиаполка, которым во время Великой Отечественной войны командовал Василий Сталин, 12 зенитных установок со 144 ракетами, 33 вертолета Ми-4.
Флот должен был направить к берегам Кубы 26 боевых кораблей, в том числе два крейсера, 11 дизельных подлодок, 30 морских торпедоносцев Ил-28Т. Правда, в реальности эскадра до Карибского моря дойти не успела.
10 июня Малиновский представил Хрущеву несколько кандидатур на пост руководителя операции. Выбор пал на командующего Северо-Кавказским военным округом Ису Плиева, чьи войска неделей раньше расстреляли восставших рабочих в Новочеркасске.
Одним из мотострелковых полков командовал будущий министр обороны СССР и член ГКЧП Дмитрий Язов.
Для переброски войск и техники были задействованы 86 торговых кораблей, якобы везших на Кубу сельскохозяйственную технику и отплывавших из шести портов от Североморска до Севастополя. Даже капитаны и войсковые командиры не знали пункта назначения и вскрыли секретные пакеты лишь в океане.
Словесные залпы
В три часа ночи 14 октября У-2 4080-го стратегического разведывательного крыла, пилотируемый майором Ричардом Хейзером, взлетел с авиабазы Эдвардс в Калифорнии. В 07:31 Хейзер достиг Кубы и в течение 12 минут сфотографировал стартовые позиции ракет Р-12 и сами ракеты в районе Сан-Кристобаля.
Два дня ушли на расшифровку и анализ информации. В 08:45 16 октября снимки с соответствующим комментарием легли на стол Кеннеди. Он немедленно вызвал на совещание 14 военных и политических советников, включая своего брата, министра юстиции Роберта Кеннеди, и приказал повысить интенсивность разведывательных полетов над Кубой в 90 раз; с двух в месяц до шести в день.
Министры и военачальники посчитали бомбардировку Кубы преждевременной и рекомендовали ограничиться морской блокадой острова и дипломатическими мерами.
18 октября Кеннеди принял прибывшего на сессию Генассамблеи ООН министра иностранных дел СССР Андрея Громыко. В ходе беседы, продолжавшейся 2 часа 20 минут, тот утверждал, что "наша помощь преследует исключительно цели содействия обороноспособности Кубы и развитию ее мирной экономики", и военное сотрудничество ограничивается "обучением кубинского персонала обращению с некоторыми оборонительными видами оружия".
Кеннеди точно знал, что Громыко лжет ему в глаза, но обострять разговор не стал.
Президент также лукавил, заявив Громыко, что "мы не имеем никаких намерений нападать на Кубу", хотя соответствующий план под кодовым названием "Мангуста" был к тому времени полностью готов и для приведения в действие нуждался лишь в его санкции.
22 октября в 19:00 по вашингтонскому времени Кеннеди выступил по телевидению с заявлением о "вероломстве Советов, установивших ракеты на Кубе", "опасности, нависшей над США" и "необходимости дать отпор".
Президент потребовал созыва Совета Безопасности ООН, объявил о создании кризисного штаба и мерах по изоляции Кубы.
Вопреки распространенному мнению, он ввел не полную морскую блокаду острова, а так называемый "карантин": режим досмотра следующих на Кубу судов с разрешением следовать дальше, если на борту не окажется ничего подозрительного.
За час до выступления советскому послу Анатолию Добрынину было передано личное послание Кеннеди Хрущеву: "Должен сказать Вам, что Соединенные Штаты полны решимости, чтобы эта угроза безопасности Западного полушария была устранена. Я не допускаю, что Вы или любой здравомыслящий человек толкнет в наш ядерный век мир в войну, которую, как это абсолютно ясно, ни одна страна не может выиграть".
Через несколько часов Малиновский направил Плиеву телеграмму с указанием "принять все меры к повышению боевой готовности и к отражению противника совместно с кубинской армией и всеми своими силами, за исключением средств генерала Стаценко [ракеты] и грузов генерала Белобородова [боеголовки].
Военные аналитики указывают, что советские войска, находившиеся за тысячи километров от родины, никак не могли отразить возможную массированную атаку американской армии без применения ядерного оружия. При этом в случае потери связи в обстановке боевых действий, такое решение вполне могли принять самостоятельно командиры дивизионного и даже полкового уровня.
Официальным ответом стало Заявление Советского Правительства, зачитанное по радио на следующий день в 16:00 по времени Москвы. Действия США были названы в нем "провокационными" и "агрессивными". Сообщалось о приведении Вооруженных сил СССР в боевую готовность и отмене отпусков личному составу.
Для советских граждан заявление прозвучало как гром среди ясного неба, тем более, что огласил его "диктор особого назначения" Юрий Левитан, во время войны зачитывавший сводки Совинформбюро, а в апреле 1961 года объявивший стране и миру о полете Гагарина.
Часом ранее послу США в Москве Фою Копперу было передано послание Хрущева Кеннеди: "Заявление Правительства Соединенных Штатов Америки нельзя оценить иначе как неприкрытое вмешательство во внутренние дела Кубинской Республики, Советского Союза и других государств. Устав Организации Объединенных Наций и международные нормы не дают права ни одному государству устанавливать в международных водах проверку судов".
Беспокойство Хрущева было объяснимым, поскольку на подходе к Кубе находился сухогруз "Александровск" с очередной порцией ядерных боеприпасов.
23 октября Кеннеди выдвинул Хрущеву ультиматум: "Я думаю, Вы признаете, что первым шагом, послужившим началом нынешних событий, было действие Вашего правительства, выразившееся в тайной поставке на Кубу наступательного оружия. Надеюсь, что вы дадите немедленное указание вашим судам соблюдать условия карантина, который вступит в силу в 14 часов по гринвичскому времени 24 октября".
На следующий день в 23:30 по московскому времени посольство США получило ответ Хрущева, изобиловавший выражениями вроде "прямой разбой" и "безумие вырождающегося империализма" и содержавшее угрозу: "Мы не будем просто наблюдателями пиратских действий американских кораблей в открытом море. Мы будем вынуждены предпринять меры, которые сочтем нужными и достаточными".
25 октября "Александровск" беспрепятственно прибыл в порт Ла-Изабелла, но остальным 29 судам было приказано изменить курс и к берегам Кубы не приближаться.
В тот же день состоялось экстренное заседание Совета Безопасности ООН, на котором разразился беспрецедентный скандал. После того, как советский представитель Валериан Зорин твердо заверил мировое сообщество, что никаких ракет на Кубе нет, американский посол Эдлай Стивенсон эффектно продемонстрировал сделанные с воздуха фотоснимки.
В послании советскому лидеру, переданному в посольство в 01:45 и прочитанному в Москве около 14:00 по местному времени, президент писал: "Я выражаю сожаление, что эти события вызвали ухудшение в наших отношениях. Я призывал к сдержанности тех в нашей стране, которые призывали к действиям. Надеюсь, что Ваше правительство предпримет необходимые действия, позволяющие восстановить существовавшее ранее положение".
В ответе, врученном послу Копперу в 16:43, то есть менее чем через три часа после получения письма Кеннеди, Хрущев высказался в том же духе: "Я почувствовал, что у Вас есть понимание сложившейся ситуации и осознание ответственности. Это я ценю. Мы не должны поддаваться угару и мелким страстям".
В громадном документе, передававшемся в Госдепартамент четырьмя кусками, Хрущев впервые выдвинул условия компромисса: "Если бы были даны заверения президента и правительства Соединенных Штатов, что США не будут участвовать в нападении на Кубу, если вы отзовете свой флот - это сразу все изменит".
Однако на следующий день произошло новое обострение обстановки. Вызвал его Фидель Кастро, которому не терпелось поучаствовать в мировых событиях.
Утром 26 октября он приказал кубинским ПВО сбивать американские разведывательные самолеты, а вечером вручил послу Алексееву письмо для Хрущева, в котором уверял в неизбежности американского нападения на Кубу "в ближайшие 72 часа" и призывал СССР проявить твердость. Хрущев, занятый в тот момент более важными делами, удосужился прочесть его лишь 28 октября.
С утра 27 октября кубинцы принялись интенсивно обстреливать У-2, но ни в один из них не попали.
Командир одного из советских зенитно-ракетных дивизионов капитан Антонец сообщил в штаб группировки, что в зоне его ответственности замечен У-2 и попросил разрешения поддержать огнем кубинских товарищей.
Ему ответили, что советские войска соответствующего приказа не получали и требуется санкция Плиева, а того в данный момент нет на месте. Поскольку У-2 должен был вот-вот покинуть воздушное пространство Кубы, капитан принял решение самостоятельно и в 10:22 по местному времени сбил самолет. Погиб пилот Рудольф Андерсон.
По другим данным, Антонец все-таки заручился согласием кого-то из начальства.
Стало ясно, что война может начаться в любой момент из-за случайности и помимо воли первых лиц.
Историки называют 27 октября 1962 года "черной субботой" и считают днем кульминации Карибского кризиса.
Узнав об уничтожении У-2, советское руководство пошло на беспрецедентный шаг. Чтобы не тратить времени на передачу текста по дипломатическим каналам и его расшифровку, очередное послание Хрущева Кеннеди было зачитано прямо в радиоэфире: "Я вношу предложение: мы согласны вывезти те средства с Кубы, которые вы считаете наступательными средствами. Ваши представители сделают соответствующее заявление о том, что США, со своей стороны, вывезут свои аналогичные средства из Турции".
Через несколько часов последовал ответ Кеннеди: "Ключевые элементы Вашего предложения приемлемы".
Окончательное согласование позиций произошло в ночь с 27 на 28 октября в ходе встречи Роберта Кеннеди с советским послом Добрыниным в здании министерства юстиции.
Американский собеседник заявил, что его брат готов дать гарантии ненападения и снятия блокады с Кубы. Добрынин спросил о ракетах в Турции. "Если в этом единственное препятствие к достижению урегулирования, то президент не видит непреодолимых трудностей в решении вопроса", - ответил Кеннеди.
На следующий день в 12:00 по московскому времени Хрущев собрал на своей даче в Ново-Огарево президиум ЦК КПСС. Во время заседания его помощника Олега Трояновского попросили к телефону. Звонил Добрынин, передавший слова Роберта Кеннеди: "Мы должны получить ответ из Кремля сегодня же, в воскресенье. Осталось очень мало времени для разрешения проблемы".
Хрущев сразу же пригласил стенографистку и продиктовал последнее послание Белому Дому: "Я с уважением и доверием отношусь к Вашему заявлению, что на Кубу не будет вторжения. Мотивы, побудившие нас к оказанию помощи Кубе, отпадают. Чтобы завершить ликвидацию опасного конфликта, Советское правительство отдало распоряжение о демонтаже вооружения, которые вы называете наступательным, упаковке его и возвращении его в Советский Союз".
В 15:00 Малиновский послал Плиеву приказ начать демонтаж стартовых площадок.
В 16:00 советское радио объявило, что кризис преодолен.
В течение трех дней все ядерные боеголовки были погружены на сухогруз "Архангельск", который в 13:00 1 ноября взял курс на Североморск.
Всего на вывод советской группировки потребовались три недели.
В литературе имеет широкое хождение версия о ключевой роли разведки в урегулировании Карибского кризиса.
Еще в мае 1961 года Роберт Кеннеди на дипломатическом приеме подошел к вашингтонскому резиденту ГРУ Георгию Большакову, работавшему под прикрытием должности атташе посольства по культуре, и предложил регулярно встречаться для конфиденциального обмена мнениями.
С санкции президиума ЦК КПСС Большаков за полтора года виделся с братом президента в неформальной обстановке более 40 раз.
16 октября сразу после совещания в Белом доме Роберт Кеннеди пригласил Большакова к себе домой, но, поскольку тот твердил, что никаких ракет нет, утратил к нему доверие.
Тогда американцы решили использовать в качестве дополнительного канала связи резидента КГБ Александра Феклисова.
В ходе "исторической" встречи в вашингтонском отеле "Оксидентал" 26 октября Скали передал Феклисову условия Кеннеди: вывод ракет в обмен на обещание не трогать Кубу.
Российский историк, бывший начальник Архивного управления при президенте РФ Рудольф Пихоя считает, что значение переговоров Скали и Феклисова сильно преувеличено.
В дни кризиса между Вашингтоном и Москвой действовали 17 различных каналов связи, указывает он.
Добрынин не стал визировать шифротелеграмму Феклисова, сказав, что для информирования руководства в Москве нужны официальные заявления, а не слова какого-то журналиста, и резидент отправил ее без подписи посла.
Много шума из ничего
Большинство военных аналитиков считают карибскую операцию авантюрой.
Долгое время скрывать наличие на Кубе ракет было невозможно, а когда тайное стало явным, у Хрущева не оставалось иного выхода, кроме как идти на попятный.
По количеству ядерных боеприпасов США на тот момент превосходили СССР в 17 раз. Их территория оставалась почти неуязвимой, тогда как американские авиабазы окружали Советский Союз по всему периметру границ.
Суммарная мощность ввезенных на Кубу зарядов составляла около 70 мегатонн, однако использовать даже теоретически можно было только 24.
Главную ударную силу составляли тяжелые ракеты Р-14, но доставить успели только боеголовки, а носители еще плыли через океан.
Ракеты Р-12 имели вдвое меньший радиус действия, причем перед стартом их требовалось привести в вертикальное положение и готовить два с половиной часа, а подлетное время американских бомбардировщиков, постоянно дежуривших в воздушном пространстве вокруг Кубы, составляло 15-20 минут. Советская ПВО, конечно, не дремала бы, но превосходство ВВС США было подавляющим.
Почти половина всех зарядов приходилась на беспилотные самолеты-снаряды ФКР-1, но они могли достичь только Флориды, к тому же, как и бомбардировщики Ил-28А, летали на дозвуковых скоростях, и их шансы прорваться к целям сквозь заслон американских сверхзвуковых истребителей были близки к нулю.
Тактические ракеты "Луна" с дальностью 80 км вообще годились только для ударов по кубинской территории в случае высадки десанта.
Кто кого переиграл?
15 дислоцированных в Турции американских ракет средней дальности "Юпитер" являлись устаревшими и в 1963 году все равно подлежали плановому списанию.
Обязательство Кеннеди не вторгаться на Кубу на бумаге не фиксировалось и для следующих президентов юридической силы не имело.
Советские суда, вывозившие войска с Кубы, в Атлантике на близком расстоянии сопровождали корабли ВМФ США. По воспоминаниям участников событий, "убирались восвояси под улюлюканье сплевывающей за борт американской матросни".
О существовании плана "Мангуста" стало известно много лет спустя. В 1962 году Кеннеди предстал в облике честного партнера, ставшего жертвой наглой лжи и вероломства.
Казалось бы, больше всех мирному разрешению кризиса должны были радоваться руководители Кубы, чья страна в случае войны первой превратилась бы в радиоактивную пыль. Официальная позиция СССР всегда сводилась к тому, что единственной целью операции являлась защита Кубы, и эта цель достигнута. Однако Фидель Кастро и его коллеги сильно обиделись на то, что при принятии решения о выводе ракет с ними не посоветовались.
"Мы поняли, как одиноки были бы в случае войны", - сказал Фидель в речи перед соратниками.
5 ноября Че Гевара заявил Анастасу Микояну, срочно прилетевшему в Гавану успокаивать самолюбивых партнеров, что СССР своим "ошибочным", по его мнению, шагом "уничтожил Кубу".
Не преминул извлечь пропагандистские дивиденды маоистский Китай. Сотрудники посольства КНР в Гаване устроили "хождения в массы", во время которых обвиняли СССР в оппортунизме, и демонстративный сбор крови для кубинцев.
"Замешательство коснулось не только простого народа, но и ряда кубинских руководителей", - докладывал 3 ноября в Москву посол Алексеев.
Высокопоставленный работник Международного отдела ЦК КПСС Анатолий Черняев вспоминал, как в 1975 году во время работы в Завидово над Отчетным докладом XXV съезду КПСС Леонид Брежнев вдруг вспомнил Карибский кризис.
"Я не забуду, как Никита в панике то пошлет телеграмму Кеннеди, то требует задержать ее, отозвать. А все почему? Никита хотел надуть американцев. Кричал на президиуме ЦК: "Мы попадем ракетой в муху в Вашингтоне!". И этот дурак Фрол Козлов ему вторил: "Мы держим пистолет у виска американцев!". А что получилось? Позор! И чуть в мировой войне не оказались. Сколько пришлось трудов потом положить, чтобы поверили, что мы действительно хотим мира!" - сказал преемник Хрущева.
via
Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова
Исторический факультет
Проблема Карибского кризиса в историографии
Доклад по отечественной истории
Студентки 3 курса
Кафедры ИОДиПП
Царюк Людмилы
Руководитель семинара:
Щетинов Ю.А.
Введение
Характеристика источников
Историография
1. Соотношение сил
2. Действия
3. Решение конфликта
Заключение
Список литературы и источников
карибский кризис война ядерный ракета
Введение
"Карибский кризис" - именно так в отечественной историографии называется один из самых напряженных моментов Холодной войны, произошедший в октябре 1962 года. "Во время 13-дневоного кризиса в октябре 1962 года события почти вышли из-под контроля и Белого дома, и Кремля. Ядерная война могла начаться помимо и вопреки воле руководителей США и СССР". Это был безусловно самый опасный кризис за последние 40 лет. Таким образом, важно проследить и оценить события, приведшие к столь критическим последствиям и тем более, причины, по которым миру удалось чудесным образом избежать ядерной войны и завершить конфликт мирным способом. Именно это и является основной целью данной работы. Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи: рассмотреть отношения между тремя странами – СССР, Кубой и США – и определить причины сближения первых двух; понять причины, побудившие Н.С. Хрущева к столь кардинальным мерам, как размещение ядерных ракет на Кубе; восстановить ход событий с начала конфликта, до разрешения его мирным путем.
Характеристика источников
Источников по Карибскому кризису довольно много, вся проблема в том, что не все они доступны. По этой причине приходится обращаться к опубликованным источникам, а таковыми являются в большинстве своем мемуары непосредственных участников событий. Основной чертой такого рода источников является то, что исторические события осмысляются в них на основе собственного опыта авторов, описываются так, как они были пережиты и прочувствованы ими самими в качестве современников и очевидцев.
Для начала следует рассмотреть воспоминания советского лидера, Председателя Совета Министров СССР - Н.С. Хрущева. Несомненно, его мемуары являются ценнейшим материалом для изучения данной темы, так как этот человек был не только сторонним наблюдателем кризиса, но и непосредственным его участником. Тем не менее, следует отметить, что мемуары свои Хрущев писал, находясь на пенсии, то есть через много лет после описываемых событий, следовательно, подходить к его работе нужно с определенной опаской. В его воспоминаниях мы можем найти множество примеров, когда сам автор признается в неполном изложении событий из-за пройденного времени: "Я сейчас не имею под рукой материалов и описываю все исключительно по памяти, хотя в памяти суть дела выступает рельефно", "Я диктую все по памяти, даже без конспекта, поэтому если какая-то фотопластина, которая пока еще не проявилась в моей памяти, проявится, у меня может возникнуть желание продолжить…", "…я должен был бы вернуться к печати того времени, а я такой возможности не имею".
Кроме того, следует отметить, что акценты в его мемуарах расставлены несколько иначе, чем нам бы того хотелось. Имеется в виду, что Хрущев очень важное значение отдает передаче своих разговоров с Дж. Кеннеди и Ф. Кастро, а важные события упоминаются им вскользь, или вообще не упоминаются. К этому можно добавить тот факт, что автор рассчитывал на широкий круг читателей, поэтому во многом старался оправдать некоторые свои промахи и просчеты. "Я это пережил и все хорошо помню, потому что от начала и до конца отвечал в первую голову за эту акцию, был ее инициатором и формулировал всю переписку, которую мы вели с президентом. Для меня служит сейчас утешением, что мы в целом поступили правильно и совершили великое революционное дело, не побоялись, не дали себя запугать американскому империализму", " Но я был как бы двигателем этого дела, брал на себя большую долю ответственности и, возможно, в большей степени, чем другие, переживаю радость от успешного завершения операции".
Однако, мемуары Хрущева представляют особую ценность именно по причине того, что каждому человеку он стремился дать свою оценку. Так, например, принимая решение об отправке на Кубу Микояна для урегулирования конфликта, Хрущев отмечает его незаурядные дипломатические качества: "Он обладает хорошими нервами, спокоен, многократно может повторить одну и ту же аргументацию, не повышая тона. Это имеет большее значение, особенно в переговорах с таким горячим человеком, как Фидель". Что касается Дж. Кеннеди, то, несмотря на то, что они являлись представителями противоположных и непримиримых классов ("Мы с Кеннеди – разные люди. Я бывший шахтер, слесарь, рабочий, волею партии стал премьером, а он миллионер и сын миллионера"), он считал, что из всех президентов США Кеннеди – "человек с наиболее высоким интеллектом, умница, резко выделяющийся на фоне своих предшественников", "Он проявил трезвость ума, не дал запугать себя, не позволил опьяниться мощью США, не пошел ва-банк… и проявил мудрость, государственную мудрость, не побоялся осуждения себя справа и выиграл мир".
Для воспоминаний Хрущева характерен простой и незатейливый язык изложения, текст его насыщен разными крылатыми и народными выражениями: "Ума-то никакого особого не требуется, чтобы начать войну. Требуется больше ума кончить ее. Дураки легко начинают войну, а потом умные не знают, что делать", "на миру и смерть красна", "американский Васька слушает да ест", "об этом хорошо сказано в давнем рассказе: пастухи предупреждали для профилактики – вон волк, волк, волк, а волка-то и не было, когда же волк и взаправду напал, опять закричали – волк, волк! Однако уже никто не обратил внимания, и волк сделал свое дело". И это только малая их часть.
Таким образом, воспоминания Хрущева можно назвать интересным, хоть и неоднозначным источником по истории "холодной войны" и Карибского кризиса.
Также в качестве источника были выбраны воспоминания Анастаса Ивановича Микояна, основанные на многочисленных мемуарных записях и архивных документах, и являющихся уникальным свидетельством о более, чем шестидесятилетнем периоде нашей истории. В них получили отражение такие важные вехи советской истории, как становление советской власти, налаживание торговых отношений с Западом в 30-е годы, работа промышленности в годы войны, а также автор дает свою оценку деятельности Сталина, Берии, Хрущева… Говоря о "хрущевской" внешней политике, Микоян сильно критикует Никиту Сергеевича за его действия, которые, по его мнению, "отодвинули разрядку лет на пятнадцать, что стоило огромных средств ради гонки вооружений", "вообще, крайности мешали многим хорошим начинаниям Хрущева". По мнению Микояна, Карибский ракетный кризис в 1962 году был чистой авантюрой Хрущева, хоть и закончился он, как ни странно, он удачно. Однако, Микоян не останавливается подробно на событиях, связанных с Карибским кризисом, хотя он не только является его участником, но и выполнял очень важную миссию по координированию совместных действий американо-советских правительств с кубинским руководством.
Также важными для написания этой работы явились документы и материалы сборника "История международных отношений и внешней политики СССР" за 1962 год. Естественно, что из всего многообразия содержащихся в сборнике документов нами были отобраны только те из них, которые имеют какое-либо отношение к выбранной теме – это и различные телеграммы глав государств, и ноты правительствам, и выступления представителей стран на заседаниях XVII сессии Генеральной Ассамблеи ООН и Совета Безопасности ООН, и публичные выступления глав государств и многое другое, но особый интерес представляет переписка Н.С. Хрущева с Дж. Кеннеди, по которой мы можем судить о тех чувствах, которые испытывали главы государств, в руках которых находились судьбы всего мира. Интересно заметить, что письма Хрущева отличаются более личным характером, чем послания Кеннеди, это можно объяснить тем, что Хрущев сам диктовал письма, которые уже потом подвергались редактированию, но таким образом, чтобы сохранить не только основные мысли, но и настроение, стиль, основные обороты речи. После изучения переписки видно, как постепенно менялся тон хрущевских писем: вначале он был вызывающим, даже агрессивным, но к концу все более брало верх чувство гигантской ответственности за судьбы своего народа и всего человечества, стремление любой ценой предотвратить ядерную катастрофу.
К источникам также можно отнести и работу С.Н. Хрущева "Кубинский ракетный кризис. События почти вышли из под контроля Кремля и Белого дома". Сергей Никитович Хрущев является сыном Никиты Сергеевича Хрущева и в октябрьские дни и ночи кубинского ракетного кризиса находился рядом с отцом, с другими кремлевскими лидерами, пользуясь уникальной возможностью изнутри наблюдать драматические события. Хотя С.Н. Хрущев может быть также отнесен к исследователям этой темы, а значит вполне может находится в разделе историографии, все равно его произведение служит скорее источником.
Историография
В последние годы в мировой историографии резко усилилось внимание к истории "холодной войны", как в целом, так и к отдельным ее эпизодам, таким, например, как Карибский кризис. Особенную активность проявляют историки и политологи США. Именно они выступали инициаторами проведения трех конференций в Москве, Гаване и Вашингтоне по истории Карибского кризиса 1962 года. Стоит отметить, что зарубежных работ, посвященной данной проблеме, значительно больше, чем отечественных, это объясняется в первую очередь большей доступностью американских и западноевропейских архивов.
Главным стимулом для развертывания исследований по истории "холодной войны", по мнению академика Чубарьяна, стало открытие советских архивов. Новые труды основываются на уже проведенном изучении архивов бывшего ЦК КПСС, Министерства Иностранных дел, Государственного Архива Российской Федерации и других. Однако, несмотря на это, некоторые архивные материалы все еще остаются малодоступными для исследователей. Так, например, до сих пор остаются не рассекреченными документы с третьей – кубинской стороны конфликта. Конечно, мы могли бы предположить, что недоступные архивные данные позволили бы пролить дополнительный свет на некоторые аспекты "холодной войны" и, возможно, даже кардинально изменить наши представления о происходивших в то время событиях, однако повлиять на сложившееся положение вещей вряд ли удастся, поэтому нам остается лишь ждать и надеяться, что следующему поколению историков повезет чуть больше.
В качестве основной монографии, использованной для написания данной работы выступает совместный труд академика РАН АА. Фурсенко и его американского соавтора – молодого историка из Вирджинского университета Т. Нафтали "Безумный риск. Секретная история Кубинского ракетного кризиса 1962г.".
В предисловии к этой книге академик Фурсенко заявил о том, что ее написание стало возможным благодаря его знакомству с новыми документами и материалами и привел довольно-таки внушительный список архивов и хранилищ, в которых ему довелось поработать: Президентский архив РФ, где находятся документы Президиума и Политбюро ЦК КПСС, Центр хранения современной документации, хранящий материалы Секретариата ЦК КПСС, Архивы Службы внешней разведки Министерства иностранных дел и Министерства обороны, а также при написании работы были задействованы материалы Генштаба РФ и Министерства иностранных дел Франции периода кризиса. Кроме того, соавтор Фурсенко – Тимоти Нафтали провел колоссальную работу в архивах США, а также они совместно познакомились с документами Министерства иностранных дел Чехии и даже смогли взять интервью у многих непосредственных участников событий. В своей работе они не только дают новый взгляд на некоторые проблемы, но и основываются на опыте своих предшественников, то есть при написании монографии было использовано как впечатляющее количество документальной базы, так и других работ отечественных и зарубежных авторов.
В начале своей работы исследователи рассматривают такой немаловажный аспект, как причины столкновения двух сверхдержав, затем развивают его вплоть до их столкновения на Кубе. Наиболее интересная часть книги, посвященная непосредственно Карибскому кризису, то есть тем "13 дням" октября 1962 года, которые потрясли мир. Привлечение, как уже неоднократно было отмечено, новых материалов позволило авторам сделать несколько поправок или вообще опровергнуть бытовавшие до этого мнения. Однако Фурсенко и Нафтали не ограничиваются только лишь анализом Карибского кризиса. Заключительный раздел монографии они посвятили освещению процесса окончательного урегулирования, а также последствиям международного кризиса. Книга написана очень живым и интересным языком, что является дополнительным плюсом данной работы.
Также заслуживает внимания статья А.А. Фурсенко "Новые данные о Карибском кризисе 1962г.". Главным источником при написании этой статьи стали новые материалы, открытые кубинской стороной в ходе конференции 2002 года в Гаване, в частности автора особо привлек Меморандум К.Р. Родригеса 24 декабря 1962 года в беседе с Н.С. Хрущевым 11 декабря 1962 года. Этот документ академику Фурсенко передал Тимоти Нафтали сразу после встрече в Гаване, куда тот был приглашен в составе группы американских исследователей. Автору же статьи в конференции участвовать не довелось по той причине, что ему было отказано в визе на Кубу. Вышеупомянутый Меморандум представляет собой отчет Родригеса кубинскому руководству о его беседе с первым секретарем ЦК КПСС в Москве уже после окончания Карибского кризиса. Любопытно, что в Архиве Президента РФ хранится аналогичный документ – Запись беседы Н.С. Хрущева с К.Р. Родригесом 11 декабря 1962 года, с которым Фурсенко также ознакомился и сделал вывод, что "гаванский" вариант, прежде чем он стал доступен широкой общественности, был отредактирован таким образом, что от первоначального документа осталось чуть больше половины. Запись же, сохранившаяся в советском архиве занимает значительно больший объем и поэтому является более полным, а значит и достоверным источником. Таким образом, сопоставление кубинского и советского документов позволяет не только "восстановить" содержание беседы, но и выяснить,что именно пожелал скрыть кубинская сторона.
В конечном итоге, автор статьи приходит к выводу, что, разрешая Советскому Союзу разместить ядерные ракеты на своей территории кубинское руководство по-иному понимало цель их доставки, считая, что они будут пущены в ход. Это утверждение кажется вполне обоснованным, так как чем иначе можно объяснить то недоумение и даже раздражение, которое охватили Ф. Кастро после решения Хрущева вывезти ракеты с острова. Хрущев вспоминал потом о Кастро следующее: "Он очень нервничал, разносил нас. Кастро считал, что мы предали Кубу…". Кроме того, сохранилось послание Кастро советскому лидеру от 27 октября, в котором он предлагал нанести по США превентивный удар. Позднее же, после мирного урегулирования кризиса, он всячески открещивался от своих слов.
Таким образом, статья, представляющая собой сопоставление двух документов, особо интересна при анализе советско-кубинских взаимоотношений во время Карибского кризиса.
Нельзя не упомянуть также о книге, написанной сыном Анастаса Ивановича Микояна Серго Микояном "Анатомия Карибского кризиса". Эту работу можно отнести как к историографии, так и к источникам, но все-таки ближе к первому. Автор здесь выступает не столько как участник и очевидец, сколько исследователь. Однако в приложениях к этой книге находится очень много документов, переписок, а также записей диалогов непосредственных участников ситуации. Кроме того, следует отметить, что помимо восстановления хода событий и описания многих подробностей кризиса, автор также отдельную часть посвящает наиболее ярким по мнению автора лицам.
1. Соотношение сил
Для начала следует охарактеризовать международную обстановку летом и осенью 1962 года, накануне ключевых событий октября этого же года. Но прежде чем рассказывать о самом кризисе, нужно вернуться к некоторым событиям эпохи "холодной войны".
В первую очередь следует рассмотреть отношения США и Кубы. В течение довольно длительного времени США рассматривали Кубу как регион, где их влияние было абсолютным, так сказать, своим "задним двором", "своим штатом, только юридически не оформленным таковым". Как и другие латиноамериканские страны, она зависела от них как экономически, так и политически. Еще с 1952 года у власти находился генерал Фульхенсио Батиста, который совершил военный переворот (не без вмешательства Соединенных Штатов), разогнал сенат и установил личную диктатуру. Это время отметилось полным господством в экономике Кубы американских монополий. Куба стала сырьевым придатком, а затем и центром развлечений Соединенных Штатов подобно Лас-Вегасу. Однако это было временем подъема национально-освободительного движения. 1 января 1959 года на Кубе победила народная революция, и реакционный режим диктатора Батисты был свергнут. Было создано новое правительство во главе с Фиделем Кастро Рус. Уже в мае этого года был принят закон об аграрной реформе, ограничивающей помещиков. Позднее была объявлена национализация сахарных заводов и плантаций, принадлежащих гражданам США.
Очевидно, что такой поворот событий не мог не встревожить правящие круги Соединенных Штатов, среди которых все более явно проявлялись антикубинские настроения. Это, в свою очередь, в значительной степени повлияло и на политику правительства в отношении Кубы. Так, например, известно, что президент США Дуайт Эйзенхауэр вместо намеченной беседы с Фиделем Кастро отправился играть в гольф, поручив ее вице-президенту Ричарду Никсону. Кастро, естественно, был чрезвычайно оскорблен подобным к себе отношением, и разговора не получилось.
Вашингтон продолжал гнуть свою линию. Важную роль в разрыве американо-кубинских отношений сыграл отказ США закупать кубинский сахар – важнейший источник национального дохода, без экспорта которого Куба, как страна, зависящая от импорта продовольствия и других товаров, не в состоянии существовать. Зная это, США в 1960 году аннулировали 95% квоты на закупки кубинского сахара и запретили продажу Кубе промышленного оборудования и других товаров. В результате этого Куба оказалась в крайне тяжелом положении. Своими действиями США рассчитывали подорвать народное хозяйство страны, искусственно вызвать экономические трудности и таким образом вынудить кубинское правительство к капитуляции.
В январе 1961 года в Белом доме произошли изменения – вместо Эйзенхауэра Президентом США стал Джон Кеннеди. Однако взятый в отношении Кубы курс продолжился. Обстановка вокруг Кубы все более накалялась.
Теперь перейдем к описанию взаимоотношений Кубы и СССР. Поначалу в Советском Союзе мало что знали о Кубе. Сергей Хрущев отмечает в своей статье, что "в начале 1959 года советское руководство не могло и предположить, что судьба свяжет Москву и Гавану. О Латинской Америке не только отец (Н.С. Хрущев авт.), но и специалисты в ЦК знали крайне мало. А интересовались еще меньше. Советское посольство на Кубе закрыли за ненадобностью еще в 1952 году. Вступление в Гавану 1 января 1959 года партизан Фиделя Кастро, бегство Батисты не привлекли особого внимания Москвы". Даже после того, как Н.С. Хрущев распорядился подготовить ему справку о Кубе, то ситуация мало изменилась: "ни международный отдел ЦК КПСС, ни разведка КГБ, ни военная разведка не имели понятия, кто такой Фидель, за что он борется, какие ставит перед собой цели…". Более того, опираясь на сообщения американской прессы, в Кремле Кастро считали агентом США. И только в 1959 году после целой серии секретных переговоров советских и кубинских спецслужб, СССР признал новое правительство Кубы. В следующем, 1960 году на Кубу было решено послать Анастаса Микояна, который после встреч с братьями Кастро, Че Геварой и другими кубинцами сумел заручиться их поддержкой. В мае этого же года Кубинское правительство установило дипломатические отношения с СССР и туда была отправлена советская делегация. Стоит подчеркнуть, что именно А.И. Микоян сыграл решающую роль в становлении советско-кубинской дружбы и до конца своих дней он делал все возможное для ее укрепления.
После экономической блокады Кубы со стороны США, СССР пришлось пойти на выручку новым друзьям и дать согласие на временнную закупку кубинского сахара в обмен на поставку советского горючего. Начиная с 1960 года СССР стал поставлять ежегодно до 5 млн. тонн нефти и нефтепродуктов и закупать 3-2 млн. тонн кубинского сахара-сырца.
Таким образом, за довольно короткий срок СССР и Куба стали союзниками. Однако отношения между Москвой и Гаваной сложились не сразу, но в дальнейшем они лишь все более укреплялись. Ускорению этого процесса послужило наличие общего врага - США. Вскоре между СССР и Кубой был заключен договор о поставке оружия на Кубу, но не напрямую, а через Чехословакию: кубинцам передали танки, артиллерию, послали инструкторов. Кроме того, отправили зенитные пушки и учебно-тренировочные МИГи, так как до этого в его распоряжении находились лишь несколько устаревших американских истребителей времен Второй мировой войны. Н.С. Хрущев видел главный недостаток кубинской армии в отсутствии боевого опыта: "Из опыта партизанской борьбы им было знакомо лишь личное оружие: карабин, автомат, граната, пистолет".
Как уже упоминалось выше, произошедшие за последнее время на Кубе изменения сильно встревожили правительство США, которое до этого считало остров сферой своих интересов. Огромные суммы, вложенные в экономику этой страны, были потеряны из-за проведенной новым правительством национализации. Естественно, что сложившееся положение вещей не устраивало Соединенные Штаты, и они стремились воспользоваться любым предлогом для вмешательства во внутренние дела Кубы. Однако они ясно понимали, что прямая интервенция противоречила бы международным нормам поведения государств и принципам Устава ООН, и следовало бы предпринять нечто иное, более корректное, где бы не была задействована американская армия во избежание ссоры с СССР.
В соответствии с этими требованиями ЦРУ был разработан план, согласно которому к операции по "освобождению" Кубы должны были быть привлечены наемники из числа бывших приверженцев режима Батисты, бежавших в США. Наемники были собраны, обучены, вооружены за счет Соединенных Штатов, и 15 апреля 1961 года операция началась предварительной бомбардировкой аэродромов Кубы.
17 апреля 1961 года началась высадка десанта на Кубе в районе Плайя-Хирон в заливе Кочинос (залив Свиней). Бои продолжались 71 часа, и 20 апреля в 3 часа 15 минут гаванское радио сообщило о победе отрядов народного ополчения Кубы. В ходе боев кубинцы не только разгромили десант, но и пленили многих контрреволюционеров, а также захватили большое количество оружия, на котором стояла американская марка. Ни у кого не возникало сомнений, что в этой акции активное участие приняла американская администрация.
Известие о контрреволюционном вторжении на Кубу и об отражении атаки было принято в Кремле с большой тревогой: "Хотя контрреволюционеры потерпели поражение при высадке своего десанта на Кубе, надо было оставаться совершенно нереалистичным человеком, чтобы считать, что на этом все кончилось. То было лишь начало, хотя и неудачное начало. Но неудачное начало ведет к желанию взять реванш…". Для всех было очевидно, что новая высадка американского десанта неотвратима, что это лишь вопрос времени, что Куба получила только временную передышку. "Защита Кубы становилась вопросом престижа не только и не столько отца (Н.С. Хрущева авт.), на карту был поставлен престиж Советского Союза, его претензии на титул сверхдержавы. Куба становилась для СССР примерно тем же, чем и Западный Берлин для США".
В июле 1962 года в Москву прибыла военная делегация Кубы во главе с Раулем Кастро. Основной целью их визита была просьба о предоставлении Кубе военной помощи, а также соответствующих технических специалистов для обучения кубинских военнослужащих. Свою просьбу кубинские делегаты объяснили нависшей над Кубой угрозой со стороны агрессивных империалистических кругов и желанием "принять необходимые меры для обеспечения своего суверенитета и независимости…". Договор об оказании военной помощи был подписан, и тогда же летом началась доставка ракет и бомбардировщиков на Кубу.
2. Действия
Решение послать на Кубу стратегические атомные ракеты, как вспоминает в своих мемуарах Н.С. Хрущев, оформилось у него в конце мая 1962 года во время официального визита в Болгарию. В одном из писем Хрущева к Фиделю Кастро Хрущев откровенно и искренне рассказывал о том, каким образом в его сознание запала мысль о ракетах на Кубе. Хрущев и тогдашний министр обороны СССР Малинковский прогуливались по берегу Черного моря. И вот Малинковский завел с Никитой Сергеевичем разговор об американской ракетно-ядерной базе, находящейся на другом берегу, в Турции. Пущенные с этой базы ракеты могут в течении шести-семи минут уничтожить крупнейшие центры Украины и России, расположенные на юге страны, включая Киев, Харьков, Чернигов, Краснодар, не говоря уже о Севастополе – важной военно-морской базе Советского Союза.
Опираясь на данные множества источников, сейчас мы можем смело утверждать, что к началу 1960-х годов Соединенные Штаты, имея свои военные базы с ядерными ракетами различной дальности не только в Турции, но и в Великобритании, Италии, а также ФРГ, обладали значительным количественным и качественным превосходством в области стратегического ядерного вооружения.
Важным вопросом, на который нет однозначного ответа, является вопрос о целях, которые преследовал Хрущев, принимая решение о размещении ядерных ракет на территории Кубы. Сам он упорно повторяет единственное объяснение своих действий – укрепление обороноспособности Кубы, гарантии ее защиты от вторжения Соединенных Штатов: "Ведь цель установки ракет с ядерным оружием, как я уже говорил, заключалась не в нападении на США, а исключительно ради обороны Кубы. Мы хотели, чтобы США не нападали на Кубу, вот и все".
Итак, Хрущев в течение Карибского кризиса и непосредственно после него, а также в своих мемуарах настаивает, что единственной целью размещения ракет на Кубе была ее защита о американского вторжения, стремление продемонстрировать Соединенным Штатам "за предупреждениями реальной силы и каких-то реальных акций", а также попытка достичь "равновесия страха". Хрущев даже упоминает в своих мемуарах, какие центры он имел в виду держать под прицелом: "Это Нью-Йорк, Чикаго, другие промышленные города; что касается Вашингтона, то о нем и говорить нечего, поскольку это маленькая деревня". "Америка, пожалуй, никогда не имела такой реальной угрозы быть разрушенной, как в этот момент", - пишет Хрущев.
Однако многие исследователи Карибского кризиса считают, что, идя на такой риск, Хрущев одновременно преследовал и другую цель, а именно – изменить стратегический баланс сил между СССР и США, достигнуть военно-стратегического паритета с США по числу стратегических ракет, а также дать Соединенным Штатам почувствовать, что испытали советские люди на протяжении "холодной войны", будучи окруженными со всех сторон американскими базами, продемонстрировать советскую мощь и создать условия если не военного, то политического паритета, или, выражаясь словами Н.С. Хрущева – "запустить ежа в штаны дяде Сэму". Конечно, Хрущев и в мыслях не имел нанести ядерный удар по Соединенным Штатам. Не говоря о том, что это абсолютно не отвечало целям его политики, его характеру, он прекрасно понимал, что ответным ударом США сумеет разрушить Советский Союз и уничтожить больше половины его населения.
К тому же представители СССР в Комитете 18 государств, В ООН и других международных организациях всячески выступали за всеобщее и полное разоружение, решение проблемы устранения угрозы термоядерной войны путем ликвидации ядерного и всякого другого оружия массового уничтожения, а также требовали положить конец всем испытаниям ядерным взрывам, прекратить загрязнение атмосферы, недр земли, вод, океанов и морей радиоактивными осадами, приостановить гонку вооружений… они даже представили на рассмотрение Комитета проект договора о всеобщем и полном разоружении под строгим международным контролем. Поэтому эта версия маловероятна. Но, тем не менее, вопрос о целях размещения ядерных ракет остается одним из дискуссионных вопросов в историографии Карибского кризиса.
После возвращения Хрущева в Москву были приняты соответствующие постановления правительства, оставалось только урегулировать этот вопрос с Кастро. Тот не возражал. После этого подписали соответствующее временное соглашение, а официальный договор было решено заключить уже после поставки ракет, в ноябре. Такое решение было продиктовано осмотрительностью советской власти о раскрытии их планов американскими спецслужбами. На Кубу незамедлительно была послана советская комиссия, в которую входили авторитетные военные специалисты, такие, например, как С.С. Бирюзов, а также штабные работники ракетных войск, чтобы они смогли оценить, как лучше расположить ракеты. Эта комиссия пришла к выводу, что пальмовые рощи являются хорошей маскировкой для сбора и установки ракет. "Тут проявились невысокие качества этих разведчиков: они наивно считали, что пальмы будут маскировать установку ракет. Дело в том, что мы имели в виду установку ракет только в наземном варианте. Чтобы сделать для них шахты и лучше замаскировать, а самое главное – повысить их устойчивость в боевом отношении, чтобы взрыв бомбы вблизи поставленной ракеты не разрушил бы ее, такого мы, конечно, и в мыслях не имели. Для этого требовалось большое время, а времени у нас не было".
Эта ошибка дорого обошлась Хрущеву. Полагаясь на заключение комиссии, он вместе с другими советскими руководителями принял решение о размещении ракет на Кубе. Конечно, трудно возлагать всю ответственность за подобное некомпетентное заключение на комиссию. Для каждого здравомыслящего политика или советника в Москве было очевидно, что скрыть приближение многих десятков советских кораблей, а тем более транспортировку и установку ракет на маленьком острове невозможно. Тем не менее, Хрущев со свойственными ему увлеченностью и склонностью к риску начал эту операцию.
Операция по размещению советских баллистических ракет на Кубе называлась "Анадырь". С конца июля и до середины сентября Советский Союз направил на Кубу примерно 100 кораблей. Большая их часть на этот раз перевозила вооружение. По американским подсчетам сюда было доставлено 42 ракетно-баллистических установки среднего радиуса действия, 12 ракетно-баллистических установок промежуточного типа, 42 бомбардировщика-истребителя типа ИЛ-28, 144 зенитные установки типа "земля-воздух", ракеты других типов, вооруженные ракетами патрульные суда. Кроме того, на Кубу было перемещено примерно 40 тысяч советских солдат и офицеров. "Мы считали, что если уж ракеты ставить, то их следует охранять, защищать. Для этого нужна пехота. Поэтому решили послать туда также пехоту, что-то около нескольких тысяч человек. Кроме того, были необходимы зенитные средства. Потом решили, что нужны еще и танки, и артиллерия для защиты ракет в случае высадки врагом десанта. Мы решили направить туда зенитные ракеты класса "земля-воздух", хорошие ракеты по тому времени. У нас имелись зенитные ракеты разных калибров и образцов. Первые из них уже устарели, и мы решили послать самые последние модели, которые были запущены в производство и поступали на вооружение Советской Армии.
Естественно, с этим оружием мы посылали туда и свой командный состав, и обслугу. Мы не могли привлекать кубинцев к этому делу потому, что они еще не были подготовлены к эксплуатации ракет. Потребовалось бы большое время, пока они подготовятся. Кроме того, на первых порах мы хотели сохранить абсолютную секретность и считали, что чем больше людей привлекается, тем больше возможность утечки информации. В результате набиралось несколько десятков тысяч человек наших войск".
Хрущев и Кастро рассчитывали, что все работы будут завершены раньше, чем разведка США обнаружит, каким именно оружием располагает теперь Куба. Поначалу, казалось, ничто не могло помешать их планам. В конце сентября и в начале октября в районе Кубы наблюдалась сильная облачность, которая не позволяла проводить фоторазведку. Однако 17 октября американцы получили достоверные данные о размещении советских установок на Кубе. Эти данные доставил разведывательный самолет У-2. Но еще раньше американская разведка получила информацию от своих агентов на Кубе о передвижениях по острову советских ракет, сопровождаемых советскими солдатами и офицерами, переодетыми в кубинскую военную форму или в штатские костюмы. Конечно, эти передвижения не могли остаться незамеченными для американцев. Надежды сохранить в секрете, в тайне вплоть до установки ракет оказались грубым просчетом советников Хрущева и его самого. "Пресловутые пальмы ничего не прикрыли, и наши "разведчики" постыдно оскандалились".
Сообщение о предоставлении Советским Союзом военной помощи Кубе не на шутку взволновали США. В тот же день все эти данные были сообщены президенту Кеннеди. Наблюдение американской разведкой разведки за Кубой было усилено, увеличилось число разведывательных полетов "У-2", непрерывно фотографировавших территорию Кубы, что можно было делать, не нарушая воздушного пространства острова из-за его, как говорил Хрущев, "вытянутой колбасой" формы. Вскоре стало очевидно, что Советский Союз сооружает на Кубе стартовые площадки для зенитных управляемых ракет (ЗУР), которые считаются оборонительным оружием. На острове велось интенсивное строительство крупного рыбацкого поселка, под видом которого, как полагало ЦРУ, СССР создает крупную судоверфь и базу для советских подводных лодок. Однако тысячи снимков, которые были получены, ясно показали специалистам, что речь идет уже не о зенитных ракетах, а о ракетах "земля-земля", способных нести ядерное оружие. В Белом доме шли почти непрерывные дискуссии, что делать по двум проблемам: как остановить поставки оружия на Кубу и как удалить или уничтожить завезенные туда баллистические ракеты. Бурное обсуждение разделило президентский штаб. Военные были за радикальное силовое решение обеих проблем. Еще раньше Кеннеди создал особый военно-политический штаб – Исполнительный комитет Национального совета безопасности, все члены которого уже не сомневались в грозящей Америке опасности и требовали ответных действий, правда они еще расходились во мнениях о характере и масштабах этих действий. Джон Кеннеди и его брат Роберт выступали за полную морскую блокаду Кубы. Военные лидеры настаивали, однако, на массированной бомбардировке всех пусковых установок, на которых уже проводился монтаж ракет, доставленных ранее. Войска и авиация стягивались в районы, максимально приближенные к Кубе. Но президент США временно отклонил предложение о немедленной военной атаке, приказав, однако, начать блокаду. "В Карибском регионе развернулась армада из 180 военных кораблей. Американские войска во всем мире приводились в состояние повышенной готовности. Атомные подводные лодки с ракетами "Поларис" изменили свои курсы в соответствии с полученными секретными приказами. Бомбардировщики стратегической авиации на всех базах получили приказ подняться в воздух с полной ядерной нагрузкой, и как только один из них приземлялся для заправки и отдыха, другой поднимался в воздух. На Флориде были развернуты шесть дивизий, дополнительные войска перебрасывались на военную базу в Гуантанамо на Кубе". "Тут американцы начали демонстрировать силу. Они сконцентрировали войска у границ кубы, открыто мобилизовали резервы, причем довольно солидные резервы. Стали концентрировать авиацию у берегов Кубы, стягивать туда военно-морской флот, наращивать различные военные силы, угрожая нам параллельно все время через печать. А мы продолжали свое дело. Продолжали, основываясь на следующем: во-первых, одно дело – угрожать, другое дело – воевать. Потом, с точки зрения морального и юридического права, они обвинить нас не могли: Мы ничего не сделали большего, чем сделали США. Здесь – равные права и равные возможности".
3. Решение конфликта
22 октября президент США Кеннеди выступил с речью, обращенной к соотечественникам, по телевидению. Он объявил о том, что он располагает достоверными и неопровержимыми доказательствами того факта, что "в настоящее время на Кубе подготавливается целая серия стартовых площадок для наступательного ракетного оружия. Эти базы не могут иметь никакой иной цели, кроме обеспечения возможности нанесения ядерного удара против Западного полушария". Речь Кеннеди, продолжавшаяся около 20 минут, повергла не только США, но и все западные страны в состояние нервного ожидания. В Соединенных Штатах известие о размещении поблизости советских баллистических ракет вызвало шок и истерию: "Ожидая неминуемого конца света, все запаслись продуктами, тащили матрасы в подземные убежища, метались в панике… Страна потеряла голову". Тот факт, что Советский Союз был по всему периметру окружен американскими военными базами, по всей видимости, воспринимался как само собой разумеющееся. Далее в своей речи Кеннеди явно лукавит, говоря: "Наши собственные ракеты никогда не переносились на территории любой другой страны под покровом секретности и обмана; и наша история показывает, что мы не имеем желания подчинить себе или завоевывать какую-либо страну, или навязывать свою систему ее народу. Тем не менее, американские граждане привыкли жить изо дня в день под прицелом советских ракет, расположенных на территории СССР или на подводных лодках…".
Как противодействие совместным поступкам СССР и Кубы Кеннеди объявил об установлении строго карантина на все виды наступательного оружия, перевозимого на Кубу. Таким образом, все суда любого типа, идущие на Кубу из любой страны или порта, не пропускались, если на них были обнаружены грузы наступательного оружия. "Это лишь первый шаг, - заявил Кеннеди, - Пентагон получил приказ к проведению дальнейших военных мер". Кроме того, за Кубой было установлено тщательное наблюдение, производимое все теми же самолетами-разведчиками "У-2". В качестве необходимой меры предосторожности была начата высадка на американскую базу Гуантанамо, расположенную на территории Кубы, новых американских войск. Вместе с тем США стали сосредотачивать свои вооруженные силы не только в Карибском море, а также привели в полную боевую готовность свои войска, расположенные в Европе, 6-й и 7-й флоты, парашютно-десантные, пехотные и бронетанковые дивизии, авиацию. Над Кубой нависла угроза вторжения. Все эти "меры предосторожности" в своей речи Кеннеди оправдывал рассуждениями о том, будто со стороны Кубы возникает угроза национальной безопасности Соединенных Штатов.
В качестве "финального аккорда" речи президента США прозвучало обращение к "порабощенному народу Кубы", которому это послание передавалось специальными радиопередатчиками, в которой он "выводит на чистую воду" кубинское руководство, являющееся, по его мнению, "марионетками и агентами международного заговора, превратившие Кубу в первую латиноамериканскую страну, на территории которой находится ядерное оружие".
В качестве мер военной предосторожности Министр обороны СССР Маршал Советского Союза Р.Я. Малиновский приказал привести Вооруженные Силы страны в состояние повышенной боевой готовности: задержать увольнение из Советской Армии старших возрастов в ракетных войсках стратегического назначения, в войсках противовоздушной обороны страны и на подводном флоте, а также прекратить отпуска всему личному составу, и повысить боеготовность и бдительность во всех войсках. Подобные же меры были проведены и в армиях стран Варшавского договора. На Кубе Фидель Кастро объявил о проведении всеобщей мобилизации.
С23 октября между Москвой и Вашингтоном начался обмен официальными письмами. Со своей стороны, советское и кубинское руководство в один голос стали осуждать Соединенные Штаты в наглом попрании международных норм поведения государств, в несоблюдении принципов Устава ООН, предусматривающего невмешательство государств во внутренние дела друг друга, уважение чужих порядков и образа жизни, в проведении "политики агрессии". Как только не называли они действие США – и "наглым империалистическим посягательством", и "жандармскими методами", и "пиратством", и действиями "с позиции силы", и "политикой международного разбоя", "большой дубинки" и т.д. СССР просил немедленно созвать Совет Безопасности ООН "ввиду нарушения Устава ООН и угрозы миру со стороны Соединенных Штатов Америки". Выступая 23 октября на заседании Совета Безопасности ООН представитель СССР при ООН В.А. Зорин всячески опровергал присутствие на Кубе советских баз: "правительство США решилось все же в этих условиях на голословную ложь…, не постеснялось выдвинуть насквозь фальшивый и клеветнический тезис о будто бы наличии на Кубе "наступательных" советских ракет", но особо подчеркнул "оборонительный" характер поставляемого на Кубу оружия.
На другой же день после речи Кеннеди Н.С. Хрущев направил ему большое письмо, в котором доказывал законность действий двух суверенных государств – СССР и Кубы, вынужденных в ответ на неприкрытые агрессивные действия США принять меры для обеспечения безопасности Кубы. Хрущев призывал Кеннеди не поддаваться милитаристскому психозу и не толкать человечество в пучину ядерной катастрофы. В послании звучал призыв к мирному урегулированию сложившейся ситуации. Советское правительство подтвердило, что оружие, которым располагает Советский Союз, служит лишь целям обороны, и что "ни одна советская ядерная бомба не упадет ни на США, ни на какую-либо другую страну, если не будет совершена агрессия", однако предупреждало о том, что "если агрессоры развяжут войну, то Советский Союз нанесет самый мощный ответный удар". В своем ответе советскому лидеру Кеннеди утверждал, что будет твердо отстаивать свои позиции, и повторил угрозу применить силу, если ракеты не будут убраны.
А в это время на пути к Кубе находились советские корабли, на которых находилось вспомогательное снаряжение и продовольствие для воинского контингента (без чего при случае можно было и обойтись). Для того, чтобы не обострять отношения с Соединенными Штатами, им было дано указание изменить курс, но несколько судов, не обращая внимания на предупреждения со стороны американских военных кораблей, все же прорвалось к острову. Американцами было остановлено и проверено только одно судно, доставлявшее ну Кубу сельскохозяйственные машины. Конечно, Хрущев немедленно узнал о выступлении Кеннеди. Все работы по установке ракет на Кубе проводились круглосуточно, но для окончания этих работ и приведения ракет в боевую готовность требовалось еще несколько дней. Хрущев хотел иметь на Кубе мощную ракетную базу, но он не хотел войны, опасность которой все возрастала. Для него важнее всего было в эти дни понять- являются ли действия США блефом, или же американцы действительно готовятся нанести мощный удар по кубе и советским ракетным установкам.
Президент США направил Хрущеву письмо с призывом соблюдать правила блокады. Кеннеди писал, что США не намерены открывать огонь по советским кораблям. Призывы приостановить перевозку оружия на Кубу неоднократно звучали в адрес советского лидера, причем они исходили не только от исполняющего обязанности генерального секретаря ООН У Тана, но и от видного английского философа и общественного деятеля – Бертрана Рассела.
Утром 24 октября два советских судна приблизились к линии блокады в 500 милях от Кубы. Их прикрывала подводная лодка. Р. Макнамара отдал приказ - в случае необходимости атаковать советскую подводную лодку глубинными бомбами со слабыми зарядами, чтобы заставить ее всплыть на поверхность. Но Хрущев не хотел рисковать и приказал своим суднам остановиться на линии блокады, предложив Кеннеди срочную встречу. Кеннеди ответил, что он готов встретиться только после устранения с Кубы советских ракет. Воздушная разведка показывала, что эти ракеты будут готовы к действию через несколько дней. Над Кубой дважды в день пролетали эскадрильи из восьми низколетящих американских самолетов. Другие самолеты непрерывно следили за советскими подводными лодками. Советские корабли, приближаясь к линии блокады, останавливались вокеане, однако, некоторые из них получили приказ лечь на обратный курс. Монтаэ ракетных установок и бомбардировщиков продолжался. На Кубу вылетел А.И. Микоян, чтобы наблюдать за ситуацией с близкого расстояния и увязывать действия Советского правительства с действиями Кубы.
25 октября над островом был сбит американский разведывательный самолет "У-2". Его пилот Андерсен погиб. Обстановка в США накалилась до предела: тот день американцы назовут "черной субботой". Президент, подвергавшийся сильному нажиму "ястребов", требовавших немедленного возмездия, расценил это событие как решимость СССР не отступать перед угрозами, даже с риском начала ядерной войны.
Вечером 26 октября Кеннеди получил от Хрущева письмо, составленное в иных выражениях, чем его прошлые послания – оно не появилось в советских газетах. Письмо было продиктовано лично Хрущевым и даже не отредактировано. Советский премьер убедился, что действия США не являются блефом и что мир оказался на краю пропасти. Теперь и Хрущев просил Кеннеди проявить сдержанность. Он писал: "…если разразится война, то остановить ее будет не в нашей власти. Я сам участвовал в двух войнах и знаю, что война кончается только после того, как прокатиться по всем городам и селам, сея по всюду смерть и разрушение". Хрущев перестал скрывать то, что ракеты находятся на Кубе. Американская блокада теперь была бессмысленна, так как все оружие уже было готово к использованию. Но ракеты находятся под контролем советских офицеров и не будут использованы для нападения на США. "В этом отношении вы можете быть спокойны. Мы находимся в здравом уме и прекрасно понимаем, что если мы нападем на вас, вы ответите нам тем же. Но тогда это обернется и против нас, и я думаю, что вы это тоже понимаете. Из этого следует, что мы люди нормальные. Как же мы можем допустить, чтобы произошли те несуразные действия, которые вы нам приписываете. Только сумасшедшие могут так поступать или самоубийцы, желающие и сами погибнуть и весь мир перед тем уничтожить". Хрущев предлагал Кеннеди снять блокаду и дать обязательство не вторгаться на Кубу. В этом случае СССР заберет и уничтожит доставленное на Кубу оружие.
Правда уже на следующее утро, еще не получив ответа на отправленное письмо, Хрущев направил новое послание к Кеннеди, в котором требовал, чтобы американцы убрали свои ракеты с турецкой территории. Хрущев предлагал провести в течение 2-3 недель переговоры с США по всему комплексу возникших проблем. Это не устраивало Кеннеди, и он ответил только на полученное вечером 26 октября письмо, оставив без внимания следующее. Кеннеди заявил о готовности США снять блокаду с Кубы, и о том, что США не будет нападать на Кубу, если из этой страны СССР уберет наступательное оружие. Одновременно, используя более конфиденциальные каналы, Кеннеди заверил Хрущева, что США уберут свои ракеты из Турции, но позднее, после ликвидации кризисной ситуации. В любом случае Кеннеди требовал немедленного прекращения всех работ по установке ракет на Кубе и удаления под наблюдением ООН всего наступательного оружия с острова. В конфиденциальном порядке Кеннеди давал аонять Хрущеву, что даже при желании президент США не в состоянии слишком долго сдерживать более жестокую реакцию американских властей на действия СССР.
В ночь на 28 октября Советским правительством без консультации с Фиделем Кастро было решено принять условия Кеннеди. Последнее письмо Председателя Совета Министров СССР Н.С. Хрущева президенту США Дж. Кеннеди было передано открытым текстом по Московскому радио. В письме от 28 октября Хрущев заявлял: "я отношусь с пониманием к вашей тревоге и тревоге народов США в связи с тем, что оружие, которое вы называете наступательным, действительно является грозным оружием. И вы, и мы понимаем, что это за оружие". Позднее, во время визита Ф. Кастро в СССР в мае 1963 года, Хрущев рассказал, что такая поспешность была вызвана полученными из США достоверными данными о принятом американским военным командованием решении начать 29 или 30 октября бомбардировку советских ракетных установок и кубинских военных объектов с последующим вторжением на остров. Поэтому, говорил Хрущев, у советского руководства не оставалось времени, чтобы согласовать свое решение с Гаваной: "мир висел на волоске".
29 октября 1962 года Советское правительство приняло решение направить на Кубу для переговоров с руководством республики А.И. Микояна. Ему предстояли нелегкие переговоры в Гаване. Ведь, как бы ни были сильны аргументы в пользу спешного вывоза ракет, все же объяснить наше одностороннее решение, без консультации с главным участником событий – Республикой Куба, было бы не так-то просто. В это самое время Микояну приходит телеграмма из Москвы, извещающая о кончине его жены. Данный факт снискал ему всеобщую симпатию кубинцев и, повлияв эмоционально на ход переговоров, привел к потеплению наших отношений.
Однако Фидель Кастро не верил в обещания американцев, не считал заверения Кеннеди достаточной гарантией для Кубы. Кастро требовал прекращения полетов разведывательных самолетов США, прекращения торговой блокады и ликвидации на территории Кубы военно-морской базы США (Гуантаномо). Микояну пришлось потратить много усилий, чтобы убедить Кастро не создавать дополнительных препятствий к удалению советских ракет.
Переговоры в Гаване и Нью-Йорке завершились 20 ноября 1962 года – после того как президент США Дж. Кеннеди объявил о снятии блокады. Советские ракеты к тому времени были уже вывезены с кубы. Так закончился один из наиболее острых международных кризисов в Новейшей истории. Как писал Хрущев, победил разум.
Заключение
В данной работе был рассмотрен ход событий так называемого Карибского кризиса. Мы можем видеть, что несмотря на накаленную до предела обстановку, завершить этот кризис удалось мирным путем. Это свидетельствует о высоком профессионализме политиков и дипломатов, не допустивших обострения и без того тяжелой ситуации. Несмотря на то, что многие считают, что ситуация вышла из под контроля лидеров соперничающих стран, мирное решение этого конфликта стало возможным только благодаря их благоразумию и сдержанности в самый критический момент.
Если отбросить понимание того, что у человечества чуть было не отобрали будущее, то получается, что перед нами предстает типичное столкновение двух сильных на территории третьего – слабого. Конечно, Кубу назвать слабой нельзя, но тем не менее она была не настолько сильна, чтобы противостоять США в одиночку. Советский Союз и Соединенные Штаты на то время были, объективно, определяющими силами в мировой политике, да и в мировой жизни в целом. Что они и подтвердили в 1962 году, так как именно в их руках находилась возможность выбирать: существовать этому миру или нет. Сближение СССР и Кубы не выглядит нелогичным. Это был отличный шанс для Советского Союза, чтобы продвинуть свой режим на запад, следовательно, не воспользоваться этим шансом было бы просто равносильно признанию, что режим этот того не стоит. Новые кубинские руководители в свою очередь прекрасно понимали, что без помощи со стороны им просто не устоять на ногах. Эту помощь мог предложить только Советский Союз, потому что остальные "сильные" вряд ли решились бы на такой конфликт с США. Этим и объясняется сближение двух стран – СССР и Кубы.
Многие называют ход Хрущева безумной авантюрой, на которую здравомыслящий человек никогда бы не пошел. Согласиться можно. Но никто не говорит, что хороший политик не должен быть авантюристом. Это был безумный, но при этом хорошо продуманный политический и, может быть, даже стратегический ход. Без этого Куба была бы "задворками США", а не "островом свободы". Без этого СССР всегда оставался бы врагом всего мира, скованным по рукам и ногам без единого шанса на собственную политику и собственные действия. И, по всей видимости, Хрущев это чувствовал. Он понимал, что если не воспользоваться этим шансом, то потом придется о многом пожалеть.
До кризиса США считали себя неприкосновенными, и в порядке вещей был тот факт, что именно эта страна диктовала свои условия в мировой политике. Американцы привыкли жить в мире и безопасности, а также в спокойствии за то, что далекий "враг" сейчас находится под их присмотром. Следовательно, Карибский кризис был необходим миру так же, как резкое движение необходимо для исправления вывиха в суставе, иначе этот мир жил бы под диктовку президентов США. Что и происходит, к сожалению, в XXI веке.
Список источников
1. Хрущев Н.С. Время. Люди. Власть. (Воспоминания). М., 1999. Кн. 3.
2. Микоян. А.И. Так было: Размышления о минувшем. М., 1999.
3. История международных отношений и внешней политики СССР. Т.3. М. 1964.
4. Хрущев С.Н. Кубинский ракетный кризис. События почти вышли из-под контроля Кремля и Белого дома // Международная жизнь. 2002. №5.
5. Документы в Приложениях к книге С.А. Микояна "Анатомия Карибского кризиса", М. 2006.
6. Чубарьян А.О. Новая история "Холодной войны" // Новая и новейшая история. 1997. №6.
7. А.А. Фурсенко, Т. Нафтали. Безумный риск. Секретная история Кубинского ракетного кризиса 1962 г. М. 2006.
8. С.А. Микоян. Анатомия Карибского кризиса. М. 2006.
«Политика мирного сосуществования» – сложная форма противодействия Западу, была одной из основ внешней политики СССР во второй половине 50-х – начале 60-х годов. В основу этой политики было положено последовательное чередование нажима и угроз с уступками и компромиссами.
Противостояние между СССР и США вошло в историю под названием «холодная война». Это противостояние подразумевало столкновение интересов в различных регионах мира, которое порой грозило перерасти в настоящую войну с применением оружия. Такая политика нередко приводила к кризисам во взаимоотношении с Западом, что ставило мир на грань войны.
Пик противостояния между США и СССР пришёлся на 60-е годы, здесь были и подавление венгерского восстания в 1956 г.¸ и уничтожение американского самолёта-разведчика над территорией СССР и берлинский кризис 1961 и карибский кризис 1962. Несмотря на визит Хрущёва в США в 1959 г, когда многие заговорили о разрядке отношений, стороны вновь столкнулись в связи с упомянутыми выше событиями.
Также не увенчалась успехом и встреча руководителя СССР в Вене с новым президентом Д. Кеннеди: стороны не смогли прийти к компромиссу относительно статуса Берлина. Последующие события – возведение берлинской стены, отмена моратория на ядерные испытания – показали, что стороны далеки от компромиссов и что эскалация напряжённости в любой момент может выйти на более высокий уровень.
Новым местом противостояния СССР и США стала Куба. Там после революции 1959 года к власти на смену проамериканскому режиму Фульхенсио Батисты пришли революционеры во главе с Фиделем Кастро. Последний сразу же заявил о социалистическом характере революции, тем самым будто подтолкнув СССР к поддержке Кубы. Однако один из первых визитов после победы революции Кастро совершил в США , надеясь установить с ними добрососедские отношения. Однако власти США в лице президента Д. Эйзенхауэра отказались с ним встречаться. По возвращению Кастро принимает ряд мер, направленных «против засилья американцев»: всё, что принадлежало американским гражданам, было национализировано. В ответ США ввели эмбарго на вывоз сахара и ввоз нефти. Куба обратилась за помощью к СССР . В 1962 году Советский Союз признал социалистический характер развития Кубы, тем самым принимая обязательства по защите острова от «империалистических амбиций» США .
Первоначально у советского руководства не было планов по размещению ракет, однако в дальнейшем такая идея обосновывалась тем, что присутствие ракет средней дальности в непосредственной близости от США могло повлиять на американцев и сделать их сговорчивыми по ряду вопросов, прежде всего по Берлину. Основной задачей была быстрая и незаметная установка ракет на Кубе. В ответ на постоянные просьбы Кастро о военном присутствии СССР на острове из за боязни новых возможных агрессий со стороны США Совет обороны 21 мая 1962 г. постановил разместить военных на территории Кубы. Планировалось, что группа советских войск на Кубе (ГВСК ) будет насчитывать несколько тысяч человек, включая танки, самолёты. Военным и МИД было поручено организовать максимальную секретность при перемещении ракет. Была разработана операция прикрытия «Анадырь» – активизация войск СССР на Чукотке с целью отвлечь внимание США . Однако она не принесла результатов, т.к. благодаря самолётам-разведчикам американцы имели всю информацию о происходящем на Кубе.
На совещании «Исполнительного комитета Совета Национальной безопасности США
» рассматривались три варианта решения ситуации: морская блокада, вторжение военного контингента на остров, уничтожение ракет с воздуха. Президент Кеннеди объявил о «карантине» –
введении морской блокады Кубы, а также высказал требования о немедленном демонтаже и вывозе ракет. Проблему пытались решить на заседании Совбеза ООН
. Кроме того,
на совещании у президента США
всерьёз рассматривался и вопрос о нанесении удара по Кубе с целью уничтожения пусковых установок. Однако после получения новых снимков от разведки стало ясно, что несколько ракет уже установлены и готовы к пуску, а это в случае американского удара привело бы к войне. Более того, Кеннеди опасался, что в случае вторжения удар со стороны СССР
может затронуть и Берлин, а этого он допустить не мог. Окончательное решение о «карантине» было принято после переговоров с министром иностранных дел СССР
А. Громыко, когда были полученные новые данные, подтверждающие наличие ракет и эскадрильи самолётов СССР
на Кубе.
Введение карантина означало, что любые суда в зоне 500 морских миль от острова будут досматриваться кораблями ВМФ США и в случае сопротивления – топиться. СССР пошёл на уступки, часть кораблей получила приказ взять обратный курс и возвращаться.
В тоже время на заседании ООН также развернулась полемика между советским и американским представителем по поводу размещения ракет. Обмен воинственными посланиями не принес результата, но в конце концов Хрущёв решился пойти на компромисс – демонтаж ракет в обмен на гарантии безопасности Кубы со стороны США с сохранением режима Кастро.
Ночь на 27 октября 1962 вошла в историю как «чёрная суббота» – в этот день над территорией Кубы был сбит американский разведывательный самолёт, пилот погиб. Несколько других самолетов были обстреляны зенитными орудиями. Военные советники Кеннеди требовали от него начать операцию по вторжению на остров.
В конце концов, в ходе обмена посланиями в октябре 1962 СССР согласился на демонтаж ракет и вывод военных специалистов в обмен на вывод американских ракет из Турции.
Начался вывоз ракет. Он занял 3 недели, после чего Кеннеди дал приказ о снятии американских ракет с боевого дежурства в Турции. При этом Кастро не был поставлен в известность и узнал о происходящем постфактум.
Подведём итоги. Карибский кризис продолжался 38 дней. Мир находился на грани войны и уничтожения. Разрешение ситуации вокруг Кубы поставило в неловкое положение СССР , который, спровоцировав кризис, тем не менее, не смог с достоинством из него выйти. Престиж страны и лично Хрущёва упал. Многие историки утверждают, что это дипломатическое поражение послужило в дальнейшем одной из причин свержения его руководства. Много недовольных было также и в США (в особенности, среди военных, которыепосчитали отказ от вторжения равносильным поражению США ). Кастро считал вывод ракет предательством со стороны СССР .
Разрешение кризиса дало толчок новому периоду разрядки в напряжённости международных отношений. Стремление в дальнейшем предотвратить опасность войны проявилось в организации прямой линии связи между Кремлём и Белым домом.
В странах Запада также усилились антивоенные выступления. Были подписаны международные договоры об ограничении испытания и размещения оружия массового поражения. Также ясно определились сферы влияния США и СССР – СССР стремился поддерживать те страны, где побеждал социализм, тем самым вызывая определённую реакцию у США и их союзников. Кроме того, кризис подстегнул развитие некоторых отраслей военной промышленности (морские, ракетные), которые до этого были «заброшены» в пользу ядерного оружия.
1. Освещение Карибского кризиса в советской историографии:
Громыко А. «Карибский кризис» // «Вопросы истории» - М., 1971, № 7 – 8. (сайте
Павел Андриевский
Опасная конфронтация между США и СССР, известная как Карибский кризис, возникла 55 лет назад. В тот период в состоянии полной боевой готовности находились американские и советские вооруженные силы. Одно ошибочное решение, допущенное администрацией США или политическим руководством СССР, могло привести в действие гигантский механизм военных блоков двух противоположных социально-политических систем с применением ракетно-ядерного . Мир был в шаге от ядерного коллапса.
Казалось, что Карибский кризис после его благополучного разрешения оставил в исторической памяти человечества серьезный след, а политические лидеры США и СССР осознали, что их армии способны уничтожить человеческую цивилизацию. Однако последовавшие вслед за развалом СССР события наглядно показывают, что уроки Карибского кризиса руководством США не усвоены.
КТО СПРОВОЦИРОВАЛ КАРИБСКИЙ КРИЗИС
Подавляющее большинство зарубежных исследователей в качестве главной причины возникновения в октябре 1962 года Карибского кризиса, который угрожал перерасти в третью мировую войну с применением ракетно-ядерного оружия, называют размещение на территории Кубы советских ракет средней дальности. Однако если объективно оценивать международную ситуацию, сложившуюся к началу 60-х годов ХХ столетия, и характер военно-стратегической обстановки на американо-советском направлении, то выводы из анализа той обстановки будут диаметрально противоположны тем, о которых утверждали и продолжают утверждать западные и некоторые российские «политологи» и «историки».
В 1961 году после провала инспирированной Вашингтоном попытки силами кубинских контрреволюционеров свергнуть законное кубинское правительство Белый дом принял решение приступить к подготовке новой операции, получившей кодовое наименование «Мongoose» (в русской транскрипции «Мангуста»). Для гарантированного успеха акции по свержению правительства Фиделя Кастро и восстановления на Кубе проамериканского марионеточного режима к операции помимо организации (силами ЦРУ) на Кубе повстанческого движения предусматривалось привлечь вооруженные силы США. Пентагон планировал нанести воздушные удары самолетами ВВС и ВМС (несколько сотен бомбардировщиков), длительное огневое поражение территории и последующую высадку десантов силами двух воздушно-десантных, одной бронетанковой, двух пехотных дивизий и одной дивизии морской пехоты. Срок операции – октябрь-ноябрь 1962 года.
В сложившихся условиях в ответ на просьбу Гаваны об оказании военной помощи в целях защиты Кубы от агрессии и по согласованию с кубинским руководством советское правительство 18 мая 1962 года принимает решение о развертывании на Острове свободы Группы советских войск. В состав Группы были включены: ракетная дивизия (40 пусковых установок ракет средней и промежуточной дальности), воинские части и подразделения других видов ядерных средств, что обеспечивало реальную способность нашей военной группировки удержать противника от вторжения. При определении боевого состава Группы учитывалась сложность военно-стратегической обстановки вокруг СССР. Советский Союз фактически был окружен группировками войск США и их союзников на западе, юге и востоке. На их вооружении находилось большое количество ядерных средств. По количеству ядерных боеприпасов СССР уступал США в 11–12 раз. США были способны наносить ядерные удары по органам высшего государственного и военного управления, промышленным центрам, группировкам стратегических ядерных сил, другим жизненно важным объектам нашей страны. Сами же Соединенные Штаты в случае их внезапного ракетно-ядерного нападения на СССР оставались практически малоуязвимыми от ответного удара в силу недостатка в то время у Советского Союза средств доставки ядерного оружия межконтинентальной дальности. Государственный суверенитет нашей страны не был гарантированно защищен.
Решением советского правительства главной задачей Группы советских войск на Кубе было определено «обеспечение совместной обороны Республики Куба и Союза ССР». Иными словами, сам факт размещения в 90 милях от побережья Америки советских ядерных средств был продиктован не подготовкой к агрессии против США, а, если употребить современную терминологию, исключительно в целях побуждения Вашингтона к сдерживанию. Операция по переброске Группы на Кубу получила кодовое название «Анадырь». Советскому командованию удалось обеспечить скрытность подготовки и проведения операции.
В сентябре 1962 года директор ЦРУ Джон Маккоун докладывал президенту США Джону Кеннеди: «…После всестороннего обсуждения и исследования американская разведка пришла к заключению, что Советский Союз не намерен превращать Кубу в стратегическую базу…» Был сделан вывод, что правительство Кубы не имеет сил для противодействия реализации плана операции «Мongoose» и она будет осуществлена успешно. Подготовка операции вступила в завершающую стадию.
Таким образом, готовившееся американское военное вторжение на Кубу и созданная правящими кругами США крайне неблагоприятная для СССР военно-стратегическая обстановка в итоге и спровоцировали Карибский кризис. Важную роль в разрешении кризиса сыграла советская военная разведка.
БЕСПРЕЦЕДЕНТНАЯ МИССИЯ СОВЕТСКОГО РАЗВЕДЧИКА
В 1961–1962 годы в деятельности отечественной военной разведки произошел беспрецедентный случай. Офицеру Главного разведывательного управления Генерального штаба ВС СССР полковнику Георгию Большакову в преддверии и в разгар Карибского кризиса довелось непосредственно обеспечивать обмен личными конфиденциальными посланиями между советским и американским руководителями. Послания излагались в устной форме, общение советского военного разведчика с доверенным лицом президента США осуществлялось на английском языке, и Большаков нес персональную ответственность за безошибочную передачу позиций, предложений и решений руководителей обоих государств друг другу.
В начале сентября 1962 года в американских политических кругах и в прессе начала муссироваться тема переброски советских военных грузов на Кубу и возможного размещения там советских ракет. Операция «Анадырь» еще не завершилась. Предстояло принять меры, обеспечивающие завершение операции и окончание строительства стартовых позиций для ракет.
С этой целью советское правительство приняло решение проинформировать американского президента о том, что СССР не имеет планов нападения на США. Для этого к Хрущеву был вызван находившийся в отпуске Большаков. Ему было поручено обеспечить доведение до Кеннеди данной информации.
В Москве внимательно следили за развитием обстановки в бассейне Карибского моря. Активизация десантных сил атлантического флота США, полеты американских самолетов-разведчиков над Кубой свидетельствовали о том, что подготовка к вторжению вступила в завершающую фазу. Напряжение нарастало.
13 октября 1962 года по результатам полета самолета-разведчика U-2 над Кубой в Министерстве обороны США был сделан вывод о размещении на острове советских ракет средней дальности. Известие об этом вызвало панику в Белом доме. В Вашингтоне, видимо, начали осознавать, что в условиях нахождения на Кубе советских войск проводить завершающую стадию операции «Мongoose» стало крайне опасно.
Размещение на Кубе Группы советских войск изменяло соотношение сил как в Карибском бассейне, так и за его пределами. Белому дому необходимо было принимать решение об отмене или переносе на более поздний срок операции по вторжению на Кубу. Но это значительно ослабляло позиции президента Кеннеди в американском истеблишменте, поскольку он и без того подвергался обструкции со стороны «ястребов», выступавших за крайние меры в отношении Советского Союза.
ИГРА С ОГНЕМ
20 октября в Вашингтоне принимается решение объявить Кубе морскую блокаду, препятствующую переброске советского вооружения на остров. Эта мера грубо нарушала базовые международные нормы, но, по мнению Вашингтона, должна была продемонстрировать решимость правительства США.
В Москве установление США блокады Кубы было расценено как «беспрецедентные агрессивные действия». В заявлении советского правительства указывалось: «Народы всех стран должны ясно представлять себе, что, идя на такую авантюру, Соединенные Штаты Америки делают шаг на пути к развязыванию мировой термоядерной войны».
22 октября Кеннеди обратился с посланием к американскому народу. Но по своему содержанию оно было адресовано прежде всего Хрущеву. Кеннеди заявил: «Мы не намерены рисковать без крайней необходимости и ввергать мир в пучину ядерной войны, в которой плодами победы будет пепел, но у нас хватит духа пойти на такой риск в любое время, когда это станет необходимым». И далее: «Я приказал вооруженным силам США быть готовыми к любым неожиданностям».
В СССР в Ракетных войсках стратегического назначения, Войсках противовоздушной обороны и на подводном флоте было задержано увольнение старших возрастов, всему личному составу были отменены отпуска. Войска были приведены в повышенную степень боевой готовности.
23 октября президент США утверждает указ, в соответствии с которым американским вооруженным силам предписывалось перехватывать любые морские суда и самолеты, предположительно направляющиеся на Кубу. Указом определялось: «Все корабли или самолеты, взятые под арест, будут направлены в надлежащий порт США или уничтожены».
ПОИСКИ ПУТЕЙ РАЗРЕШЕНИЯ КРИЗИСА
24 октября Большаков через доверенное лицо американского президента получает информацию, что Кеннеди озабочен развитием событий на Кубе и не желает начинать вторжение. Цель Вашингтона – ликвидация на Кубе баз для советских ракет.
Большаков направил в Центр срочное донесение, в котором особое внимание было уделено трем важным обстоятельствам:
– в США уверены, что на Кубе имеются советские ракеты среднего радиуса действия;
– администрация Дж. Кеннеди готова пойти на компромиссное урегулирование противоречий;
– президент США предлагает привлечь к урегулированию кризиса наблюдателей ООН и просит на это время приостановить продвижение новых советских судов с оружием к берегам Кубы.
В этот же день до Большакова было дополнительно доведено предложение американского президента о возможной сделке: ликвидация советских ракет на Кубе в обмен на закрытие американской ракетной базы в Турции.
25 октября Большаков повторно получает информацию от американской стороны о том, что действия СССР на Кубе расцениваются президентом США, помимо других мотивов, как ответ на развертывание в Турции и Италии американских ракетных баз, и о готовности Кеннеди обсудить ранее предложенную сделку: США ликвидируют ракетные базы в Турции, а СССР – на Кубе.
В Москве тщательно анализировали полученные предложения по разрешению Карибского кризиса и вырабатывали собственные.
КОНФРОНТАЦИЯ НАРАСТАЕТ
Тем временем маховик конфронтации, способной перерасти в большую войну, набирал обороты. Войска двух огромных армий приводились в повышенные степени боевой готовности. Командующие и командиры ждали приказов.
24 октября в 10 часов утра по вашингтонскому времени техническими средствами ГРУ был перехвачен приказ объединенного комитета начальников штабов стратегическому авиационному командованию (САК) ВВС США: приготовиться к ядерному нападению. Резидент ГРУ сообщал в Центр: «За сутки 23 октября в полетах над США находилось 85 самолетов стратегической авиации. Из них 22 бомбардировщика В-52. Одновременно из США в Европу направились 57 бомбардировщиков В-47». Резидент также сообщил о том, что «в воздухе постоянно находятся 30 самолетов-заправщиков». Радиоразведка ГРУ зафиксировала передачу командованием САК командирам стратегических бомбардировщиков следующего приказа: «Следуйте по курсу даже в случае выхода из строя одного двигателя…»
В донесении резидента ГРУ в Центр сообщалось, что командование вооруженных сил США ведет активное развертывание госпиталей и укомплектовывает их медицинским персоналом по штатам военного времени, население скупает продукты питания и укрепляет бомбоубежища.
27 октября в Центр поступило сообщение о заявлении американского правительства, что, если строительство ракетных баз на Кубе не будет прекращено, США предпримут вторжение на остров.
Резидент военной разведки докладывал начальнику ГРУ:
1. Положение на 24:00 27.10 остается напряженным. Ближайшие 24 часа считаю решающими.
2. Министр обороны США Макнамара отдал приказ министру ВВС о переводе из резерва 24 транспортно-десантных эскадрилий с частями обеспечения. Эскадрильи предназначаются для переброски первого штурмового эшелона при высадке десанта.
3. Усиленное передвижение войск по дорогам Флориды завершено.
4. В субботу в Пентагоне продолжало работать до 50% личного состава.
В тот же день резидент ГРУ сообщил из Вашингтона в Центр: «Исходя из анализа бесед с американцами, военными дипломатами, сообщений местной прессы и радио на 26 октября, докладываю, что в ближайшее время можно ожидать американского вторжения на Кубу под предлогом ликвидации якобы имеющихся там ракетных баз. Американский офицер на приеме 25 октября заявил о непреклонной решимости их правительства довести дело с Кубой до конца, не считаясь с мировым общественным мнением. Сотрудник английского посольства, ежедневно проводящий по несколько часов в Пентагоне, заявил, что, по его данным, вторжение состоится в ближайшие пять–семь дней».
«– печать, радио и телевидение ведут усиленную подготовку общественного мнения, оправдывающего решительные шаги США против Кубы;
– продолжается сосредоточение войск во Флориде, куда беспрерывно прибывают новые воинские части и техника;
– среди кубинских эмигрантов царит уверенность в высадке на Кубу в ближайшие дни;
– в Пентагоне и других высших военных учреждениях продолжается усиленная работа в ночное время».
27 октября американский самолет-разведчик U-2 под прикрытием истребителя вторгся в воздушное пространство Советского Союза. Советские истребители поднялись на перехват нарушителей и заставили американских пилотов покинуть воздушное пространство СССР.
В тот же день во время выполнения разведывательного полета над Кубой был сбит американский самолет. Летчик погиб. Возможно, именно этот момент стал критической точкой Карибского противостояния. Президент США принял трудное решение – ответных мер не принимать.
РАЗВЯЗКА
Наиболее напряженными днями кризиса были 27 и 28 октября. Именно в эти дни в Вашингтоне и Москве решали главный вопрос – быть или не быть войне.
В Белом доме осознали, что реализация плана по свержению правительства Кастро неожиданно повернулась против них. Президент Кеннеди принял решение – он готов заявить о том, что США не будут проводить операцию против Кубы и снимут блокаду.
27 октября в Белом доме было выработано окончательное решение: отказаться от нападения на Кубу в дополнение к ранее одобренным сторонами условиям – готовность Вашингтона ликвидировать свою ракетную базу в Турции в обмен на вывод советских ракет с Кубы. В тот же день послание президента США было направлено в Кремль.
28 октября в ответном послании Никита Сергеевич Хрущев сообщил, что сегодня же ответ американскому президенту будет передан по радио, и он будет положительным.
Приказы, которые подписали бы смертный приговор человечеству, 28 октября ни в Вашингтоне, ни в Москве не состоялись. Одновременно Белым домом было отдано распоряжение о приостановке, а позднее и об отмене операции «Mоngооsе». США прекратили активные действия против кубинского правительства как на территории Острова свободы, так и за его пределами.
УРОКИ ОПАСНО ЗАБЫВАТЬ
Администрация США и советское правительство 55 лет тому назад прошли через очень трудное испытание. Джон Кеннеди и Никита Сергеевич Хрущев осознали, к каким гибельным для земной цивилизации последствиям может привести шантаж и угроза военной силой в условиях реального обладания ядерным оружием.
До той поры, пока в Вашингтоне не поняли, что безрассудная политика Соединенных Штатов может привести к катастрофическим последствиям для самих США, американская администрация планировала вторжение на Кубу с целью свержения правительства Фиделя Кастро. И только решимость СССР защитить дружественное ему независимое государство всеми имеющимися средствами сдержала американских «ястребов» от агрессии и против Кубы, и против СССР.
Соединенные Штаты и Советский Союз решили ограничиться ядерным противостоянием в условиях достигнутого вскоре стратегического паритета двух сверхдержав. Более того, несмотря на холодную войну они пошли на взаимное сбалансированное сокращение ядерного и других военных потенциалов при соблюдении равной безопасности сторон. Стратегический паритет с СССР, тем более на фоне предметного урока, полученного Вашингтоном в ходе Вьетнамской войны 1964–1972 годов, в какой-то мере удерживал США от провокационной агрессивной политики гегемонизма.
Самороспуск Организации Варшавского договора и развал Советского Союза Соединенные Штаты восприняли как свою победу в холодной войне и незамедлительно приступили к продвижению НАТО на восток. Они разбомбили и расчленили Югославию. Оккупировали Афганистан. Развязали агрессию против Ирака, казнили его президента. Уничтожили государство Ливию и его лидера. С целью устранения действующего руководителя суверенной страны инициировали террористическую бойню в Сирии.
США создают нацеленную против нашей страны стратегическую систему противоракетной обороны. Приступили к размещению комплексов ПРО в Польше и Румынии. Развертывают вблизи российских границ группировки своих войск. Взращивают в соседних с Россией государствах и поощряют русофобствующие националистические и нацистские силы. Ведут против нашей страны санкционную войну, нагнетают пропагандистскую истерию. Захватывают российскую собственность. Низвели американо-российские отношения до самого низкого уровня.
Президент США с трибуны ООН официально угрожает «стереть с лица земли» суверенное государство КНДР, полагая, будто эти бессмысленные угрозы и шантаж смогут заменить политическое решение проблемы ядерного нераспространения, к чему Вашингтон призывают Россия и КНР, осуждающие Пхеньян за ядерные испытания.
13 октября 2017 года президент США заявил о планах Вашингтона торпедировать согласованный в 2015 году Совместный всеобъемлющий план действий по ядерной проблеме Ирана, игнорируя мнение других его участников и резолюцию Совета Безопасности ООН 2231.
Обращаясь к Карибскому кризису 1962 года, невольно приходишь к выводу: те не столь уж далекие уроки Вашингтону, американскому истеблишменту, по всей видимости, не пошли впрок. Вновь, но с еще большим упорством они пытаются диктовать всему миру свои узкокорыстные условия, прямо угрожают военной силой одним, для других создают опасную военно-стратегическую обстановку, полагая, будто кому-то на это дано право. Крайне опасное заблуждение. Опуская палец на «спусковой крючок», не следует забывать уроки прошлого: ведь в современных условиях последствия таких действий могут быть еще более трагическими, чем это могло бы быть 55 лет тому назад, чего, к счастью, тогда не произошло.
Карибский кризис
ВВЕДЕНИЕ
1. 2 Карибский кризис как отражение и составляющая «холодной войны»
3. 1 Геополитические последствия конфликта
3. 2 Карибский кризис и ограничение ядерного вооружения
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
Корни многих современных проблем международной политики и внешнеэкономических отношений лежат в плоскости послевоенного обустройства мира.
Вторая мировая война и ее итоги привели к кардинальным изменениям. Самой сильной в экономическом отношении державой стали США. Они вышли на первое место в мире по объему промышленного производства и другим важнейшим экономическим показателям, укрепили свои позиции мирового кредитора. В СССР победа в войне, достигнутая стойкостью и мужеством всего народа, привела к укреплению позиций сталинского тоталитарного режима. Уже в ходе войны начала формироваться новая система международных отношений, основанная на принципах мирного существования. Однако после ее окончания в отношениях между государствами-победителями произошли глубокие изменения.
В годы существования “холодной войны” на всех участках противоборства велась острая и непримиримая борьба. Даже во время, когда под влиянием достижения определенного равновесия в балансе ракетно-ядерных вооружений формально наблюдалась определенная разрядка международного напряжения, шла скрытая от мировой общественности интенсивная работа по опережению противоположного лагеря в развитии наступательного ракетно-ядерного потенциала.
«Холодная война» не привела к прямому столкновению вооруженных сил противостоящих друг другу военно-политических блоков или разрыву дипломатических отношений. Однако временами она ставила мир на грань глобальной катастрофы. Одним из таких конфликтов стал Карибский (Кубинский) кризис – резкое обострение отношений между СССР и США во второй половине 1962, поставившее мир перед угрозой ядерной войны.
Целью данной работы является комплексный анализ Карибского кризиса как одного из геополитических факторов эпохи «холодной войны» и позиций сторон по его урегулированию.
Для достижения поставленной цели в работе выдвигаются следующие задания:
– проанализировать действия сторон по предотвращению прямого столкновения и урегулирования кризиса;
– рассмотреть итоги и последствия конфликта в контексте международных отношений.
– привести оценки Карибского кризиса в историографии.
1. КАРИБСКИЙ КРИЗИС В КОНТЕКСТЕ «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ»: ПРОБЛЕМНЫЕ АСПЕКТЫ
1. 1 «Холодная война»: сущность и периодизация
«Холодная война» – военно-политическая конфронтация государств после Второй мировой войны, при которой осуществлялась гонка вооружений, применялись различные меры давления на международной арене, создавались военно-политические блоки и союзы, реально существовала угроза развязывания новой мировой войны.
Методы «холодной войны» включали в себя:
– пропагандистскую войну;
– активное участие США и СССР, НАТО и стран Варшавского договора в региональных конфликтах;
– борьбу за влияние на страны “третьего мира”;
– стратегию взаимного ядерного запугивания, противостояние военно-политических блоков на международной арене;
– гонку космических вооружений и т. п.
«Холодная война» не привела к прямому столкновению вооруженных сил противостоящих друг другу военно-политических блоков или разрыву дипломатических отношений. Однако временами она ставила мир на грань глобальной катастрофы, “искрила” вспышками “горячих” конфликтов в разных регионах планеты.
"Холодная война" была результатом не какого-то решения, а результатом дилеммы, перед которой оказались стороны. Каждая сторона испытывала непреодолимое желание проводить именно ту политику, которую другая не могла рассматривать иначе, как угрозу принципам установления мира. Затем каждая сторона почувствовала настоятельную потребность предпринять оборонные меры. Так, русские не видели другого выбора, кроме укрепления своей безопасности в Восточной Европе. Американцы, считавшие, что это лишь первый шаг по направлению к Западной Европе, прореагировали заявлением о своих интересах в зоне, которую русские считали очень важной для своей безопасности... Каждая сторона страстно верила, что будущая международная стабильность зависит от успеха ее собственной концепции мирового порядка” .
В периодизации “холодной войны” выделяют 2 этапа:
1-й период “холодной войны” начался в 1945 г. Закончился он в 1975 г., когда впервые в истории было проведено общеевропейское Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, где была сделана попытка построить систему международных отношений на принципах мирного сосуществования.
2-й период “холодной войны” начался в конце 1970-х гг. и закончился в начале 1990-х гг. Окончанию “холодной войны” способствовал, прежде всего, пересмотр новым советским руководством основных внешнеполитических принципов, а также демократические преобразования в странах социалистической системы и ее распад .
лагеря” и западного мира.
Таким образом, основными предпосылками возникновения “холодной войны” являются:
– резкое обострение борьбы за сферы влияния между СССР и западным миром во главе с США в странах “третьего мира”;
1. 2 Карибский кризис как отражение и составляющая «холодной войны »
«Холодная война» привела к первым кризисам и открытому военному противостоянию. Одним из ее ярких проявлений и был Карибский кризис, истоки которого были связаны с победой в январе 1959 г. революции на Кубе, свержением проамериканского режима Батисты и приходом к власти представителя прокоммунистических сил Ф. Кастро. Американо-кубинские отношения резко обострились .
В 1960 г. США взяли курс на установление экономической блокады Кубы, а в январе 1961 г. разорвали с ней дипломатические отношения. В апреле того же года последовала неудачная высадка вооруженных формирований кубинских эмигрантов из США на территорию Кубы.
действия и носители ядерного оружия – бомбардировщики Ил-28.
Дж. Кеннеди объявил о введении с 22 октября 1962 г. военно-морской блокады Кубы и направил к ее берегам боевые корабли ВМС США. Все советские корабли, которые направлялись к Кубе, подлежали досмотру.
катастрофы в эти дни была реальной как никогда ранее .
на разумный компромисс. СССР согласился вывезти ракеты с Кубы в обмен на снятие Соединенными Штатами блокады острова и предоставление Кубе гарантий безопасности.
Такова фактологическая канва событий. Рассмотрим часть из них детальнее, акцентировав внимание на проблемных геополитических аспектах.
Наиболее важный аспект изучения Кубинского кризиса заключается в том, что он не может рассматриваться лишь как эпизод советско-американских или советско-кубинских отношений, в отрыве от развития международных отношений периода холодной войны. События вокруг Кубы могут быть поняты только в контексте с главными событиями того времени: Берлинским кризисом, возведением Берлинской стены, международными отношениями на Дальнем Востоке и т. д. Все они тем или иным образом оказались связаны воедино .
дать согласие на некие меры по укреплению Берлинской стены. Согласие было получено, но Москва просила сделать это безотлагательно, чтобы не помешать будущим переговорам с Соединенными Штатами о германском мирном договоре. Фактически же в Кремле, по-видимому, хотели избежать любого международного осложнения до того, как операция «Анадырь» будет завершена.
Москве до запланированного срока (ранее предполагалось, что они приедут на празднование очередной годовщины Октябрьской революции, 7 ноября) . Ульбрихт мотивировал свое обращение желанием обсудить программу СЕПГ и вопросы германского мирного урегулирования, хотя ясно было, что речь шла не только о германском мирном договоре. Растущая напряженность грозила международными катаклизмами и возможностью серьезных перемен. Кремль дал согласие, и лидеры ГДР прибыли в Москву 1 ноября. К этому времени, однако, острая фаза Кубинского кризиса миновала, и буквально через день делегация ГДР отбыла обратно. Несомненно, что обсуждение германского вопроса естественным образом переплелось с Кубинским кризисом .
Продолжает привлекать исследователей роль разведки в этих событиях. Следует отметить, что разведывательные службы оказались не на высоте с той и с другой стороны, хотя нельзя сказать, что так было всегда и везде. Например, согласно распространенному мнению на Западе, кубинская и советская разведки не смогли своевременно узнать о готовящемся вторжении на Плая Хирон, которое было спланировано и осуществлено 17 апреля 1961 г. Центральным разведывательным управлением США и кубинскими контрас . На самом деле у КГБ в Латинской Америке была довольно эффективная сеть агентов, а главным пунктом, куда стекалась информация, была Мексика. Основными же поставщиками информации были, как правило, представители коммунистических партий Центральной Америки. В кубинском случае наиболее важные сведения были получены из Гватемалы от гватемальских коммунистов. За несколько дней до Плая Хирон в Москву поступили сведения от «гватемальских друзей», переданные через мексиканскую станцию КГБ, что Куба вскоре подвергнется нападению. «Это верно», – написал шеф КГБ на полях телеграммы, и в Гавану полетело соответствующее сообщение .
Таким образом, за два дня до вторжения кубинские руководители получили предупреждение о предстоящем нападении. Они смогли лучше подготовиться, чтобы его отразить. К тому времени кубинские войска уже были неплохо снабжены советским оружием, включая тяжелое вооружение: истребители-бомбардировщики МиГ и танки.
предсказывал, что США нападут на Кубу в случае, если, во-первых, Кастро предпримет попытку захватить американскую военную базу Гуантанамо и, во-вторых, если он предоставит другой стране право разместить ракеты на своей территории. Это предсказание несомненно основывалось на полученных разведкой агентурных сведениях. Впоследствии оно нашло подтверждение в опубликованных американских документах .
Выступая перед съездом учителей 9 июля 1961 г., Хрущев заявил о готовности оказать Кубе решительную военную поддержку, прикрыв ее ядерным зонтиком, в случае, если она подвергнется агрессии. Вскоре после этого Москву посетил Рауль Кастро. Он спросил Хрущева: что значит обещание о советском ядерном зонтике? Как далеко, спросил он, Советский Союз готов пойти в защите Кубы? Хрущев держался дружески, но осторожно. Он посоветовал кубинцам не преувеличивать его ядерного обещания. «Ни вы, ни мы, - сказал он, - не заинтересованы в эскалации международной напряженности».
Двумя месяцами позже после Рауля Кастро в Москву прибыл Че Гевара. Он встречался с советскими лидерами. Архивных данных о ходе переговоров, а также о том, обсуждался ли тогда вообще вопрос о ядерном оружии, найти не удалось. Однако если верить слухам, вопрос этот обсуждался и был поднят по инициативе кубинского гостя. По возвращении в Гавану после визита в Москву, а затем в Пекин, Че Гевара выступил по радио и телевидению, заявив о приверженности делу мира. В случае атомной войны, говорил Че, Кубе «несдобровать», но «тот, кто на нас нападет, жестоко поплатится»: если Соединенные Штаты нападут на Кубу, им придется попробовать советское ядерное оружие .
Фактически в Кремле приняли решение о размещении ракет на Кубе гораздо позже. Д. А. Волкогонов в своей книге «Семь вождей» пишет, что на заседании Политбюро весной 1962 г. после доклада министра обороны маршала Р. Я. Малиновского по поводу испытаний нового типа ракет Хрущев спросил его: «А вы никогда не думали о размещении ракет на Кубе?» Малиновский был поражен, не зная, что ответить.
газеты «Известия» А. И. Аджубея. В своем отчете Центральному Комитету он описал встречу с президентом Джоном Кеннеди. Президент заверил его, что США не собираются нападать на Кубу. Аджубей ответил, что он верит, что Соединенные Штаты не собираются этого делать, но могут ли они гарантировать, что кубинские контрас и гватемальские контрреволюционные силы, которые организовали в свое время нападение на Плая Хирон, не нападут, не сделают этого? Кеннеди резко ответил: «Я ругал Даллеса и говорил ему, берите пример с русских, когда у них были проблемы в Венгрии, они разрешили их за три дня, а вы, Даллес, ничего не можете сделать» . Хрущев расценил эту информацию как угрозу Кубе: Кеннеди собирался поступать с ней так же, как Советский Союз с Венгрией. Несомненно и другое.
Окончательно советское решение разместить ракеты на Кубе состоялось в результате влияния докладов разведки о продолжающихся американских приготовлениях вторжения на Кубу. Это было особенно ясно после того, как Кремль узнал о планах Пентагона нанести превентивный ядерный удар по Советскому Союзу. Как агенты КГБ, так и ГРУ (военная разведка), сообщали об этом несколько раз. Последние доклады по этому поводу прибыли в Москву 9 и 12 марта 1962 г . История имеет немало свидетельств тому, что военные планы часто не реализуются, оставаясь на полках военных ведомств. Но Хрущев в данном случае сильно сомневался, и его сомнения были неожиданным образом подтверждены докладом Георгия Большакова, культурного атташе советского посольства в Вашингтоне, который был полковником ГРУ и служил как канал для тайной связи между Кремлем и Белым домом. Он долгое время поддерживал тесный контакт с братом президента Робертом Кеннеди .
7 сентября Хрущев подписал приказ о том, чтобы на Кубу было доставлено тактическое ядерное оружие. Это решение было принято после того, как Белый дом 4 сентября заявил, что самые серьезные последствия возникнут в том случае, если Советский Союз пошлет наступательное ядерное оружие на Кубу. Если бы это произошло, говорилось в заявлении США, если бы там были найдены крупные наземные силы и были обнаружены ракеты, то американское правительство не исключало вторжения на Кубу. Но Хрущев не собирался отступать. Операция «Анадырь» продолжалась .
Советская разведка не знала ничего об американском разведывательном полете 14 октября и о том, что после него продолжались длительные заседания Исполнительного комитета Совета национальной безопасности, который был создан по распоряжению Кеннеди. Заседания эти продолжались целую неделю, до того как президент Кеннеди огласил свое обращение к народу. Проникнуть в эту тайну советская разведка не смогла, хотя А. С. Феклисов, резидент КГБ в Вашингтоне, ранее сообщал в Москву, что у него были хорошие источники информации в высших американских кругах.
получены представителями ГРУ, военной разведки, которые информировали Москву о том, что на юге США наблюдается передвижение войск. Они считали, что это связано с планируемым вторжением на Кубу. Что же касается КГБ, то его самый надежный источник в Мексике тоже молчал .
2. РОЛЬ ДЖ. КЕННЕДИ И Н. ХРУЩЕВА В УРЕГУЛИРОВАНИИ КАРИБСКОГО КОНФЛИКТА
2. 1 Позиция Кеннеди в отношении Карибского конфликта
Джон Фицджеральд Кеннеди (1917–1963) – 35-й президент США, первый президент США-католик, самый молодой избранный президент в истории страны. Хорошо известно, что первая «ознакомительная» встреча советского и американского лидеров в Вене в июне 1961 г. отличалась напряженностью и весьма скупо освещалась в советских средствах массовой информации, что не позволяло советским людям вынести суждение о человеке, с которым предстояло иметь дело советским руководителям в ближайшие годы. Официальные коммюнике фиксировали в самых общих выражениях лишь обсуждавшиеся в ходе переговоров темы, но не их суть и, конечно, не тон, в котором оба лидера обменивались своими взглядами на международные проблемы . Комментируя позднее содержание бесед с Н. С. Хрущевым, Дж. Кеннеди сказал американскому политическому обозревателю Дж. Рестону: «По-моему, он [Хрущев] поступил так из-за Залива Кочинос. Мне кажется, он подумал, что любой, кто оказался настолько молодым и неопытным, чтобы влезть в эту заварушку и не справиться, слаб в коленках. Пока он придерживается подобных идей, мы ничего ним не добьемся. Так что нам придется действовать» . Кеннеди четко усвоил убежденность Хрущева в существовании и трех видов войн − традиционных, ядерных и освободительных, лишь последняя из которых была, по мнению советского лидера, исторически неизбежна.
Эта встреча не решила ни одной проблемы двусторонних и международных отношений, и оба лидера возвратились в свои столицы, не надеясь на возможность договориться о чем-то существенном в ближайшие годы. Более того, непримиримая позиция, занятая Н. С. Хрущевым по берлинскому вопросу, свидетельствовала о перспективе лишь дальней пего осложнения советско-американских отношений.
− одного из самых крупных международных кризисов после окончания Второй мировой войны. В течение двух его недель мир был ближе к третьей мировой войне с применением ядерного оружия, чем когда-либо на протяжении всех послевоенных десятилетий .
То, что происходило в Соединенных Штатах на протяжении последующих дней, можно охарактеризовать несколькими словами − всеобщая растерянность, предчувствие неминуемой и скорой гибели, состояние, близкое к безрассудной панике (в СССР наблюдалось абсолютное спокойствие, поскольку рядовые советские граждане по большей части оставались в неведении о грозившей катастрофе и позднее, узнав о том, что творилось в США, не скрывали своего удивления, приписывая все это разыгравшейся там «военной истерии») . В здании Секретариата ООН, где развертывались если не основные, то достаточно важные события, царила атмосфера тревожного ожидания. Когда стране объявили об ожидаемом вечером 22 октября выступлении президента Кеннеди, напряжение достигло предела. Начиная с 5 часов вечера (выступление было назначено на 7 часов вечера по нью-йоркскому времени) все залы, где установлены телевизоры, были заполнены людьми. В зале журналистов, аккредитованных при ООН, люди сидели даже на полу. Хорошего ожидать не приходилось: немногим более года назад авторитету президента Кеннеди был нанесен серьезнейший удар в результате фиаско в Заливе Кочинос. Хотя после этого крупного внешнеполитического поражения отправили в отставку директора ЦРУ Алена Даллеса, не было сомнения, что основным виновником катастрофы, как и основным «потерпевшим», был хозяин Белого дома. Вполне можно было предположить, что Кеннеди на этот раз в полной мере отыграется на Кубе и ее главном покровителе − СССР, тем более что в ближайшем окружении президента были люди, которые требовали решительных действий на Кубе в целях устранения Ф. Кастро и его режима.
За минуту или две до семи часов вечера 22 октября на экране появилось изображение океанских просторов с бороздившим их военным кораблем, скорее всего крейсером, а затем − словно высеченное из камня лицо высшего морского офицера, типичного «морского волка», стоявшего на капитанском мостике. Капитан вытряхнул в рот сигарету из пачки, поднес к ней зажигалку и глубоко затянулся. Ну всё! − явно читалось на лицах замерших в тревожном ожидании журналистов. И в абсолютной тишине с экрана раздался голос: «Курите сигареты «Коммодор», лучшие сигареты для настоящих мужчин!». В зале раздался взрыв напряженного хохота. Уж такого никто не ожидал. А за рекламой сигарет на экране высветилось спокойное, но решительное лицо американского президента, который «в качестве первых шагов» объявил о морской блокаде Кубы и ультимативном требовании, предъявленном Советскому Союзу, − безотлагательно удалить советские ракеты с территории острова. Подчеркнутая в выступлении президента фраза «в качестве первых шагов» давала понять, что администрация США готова принять более жесткие меры вплоть до начала военных действий в случае невыполнения Кубой и Советским Союзом предъявленных требований .
О решительности занятой США позиции свидетельствовали слова президента о том, что им отдан приказ вооруженным силам США «быть готовыми к любому развитию событий», и его предупреждение о том, что ракета, запущенная с территории Кубы против любой страны Западного полушария, будет считаться нападением Советского Союза на Соединенные Штаты, требующим адекватного ответного удара по Советскому Союзу .
Много позже стало известно, что у Кеннеди хватило политического мужества не поддаться нажиму «ястребов» как в его окружении, так и в политической элите и прессе страны, требовавших более эффективных силовых санкций против Кубы, включая торпедирование шедших на Кубу советских кораблей, так же как хватило государственной мудрости ни разу не упомянуть в своем выступлении имени советского руководителя, уже прославившегося широко растиражированным в Америке выражением «мы вас похороним». Раздражать его не входило в планы американского президента, учитывая вполне реальную возможность трагического исхода конфликта.
Весь мир замер в ожидании дальнейшего развития событий, в то время как два с половиной десятка советских судов продолжали следовать в направлении Кубы, а 90 американских военных кораблей и 8 авианосцев заняли позиции на подступах к острову с целью их перехвата и обыска на предмет наличия на их борту ракет и вооружений. Согласно воспоминаниям бывшего министра обороны США Роберта Макнамары, одного из важных участников событий тех дней, возвращаясь домой ночью в субботу 27 октября, он не надеялся дожить до следующей субботы .
В июне 1963 г. президент произнес в Американском университете (г. Вашингтон) речь, которая сразу же привлекла внимание всего мира. «Я избрал этот момент и это место для того, чтобы обсудить тему, по поводу которой очень уж часто проявляется невежество и очень уж редко преследуется цель добиться правды, хотя эта тема является наиболее важной в мире, − мир во всем мире, − заявил Кеннеди. − Какой мир я имею в виду? Какого мира мы стараемся добиться? Не Pax Americana, навязанного миру американским оружием. Не мира могилы и не безопасности раба. Я говорю о подлинном мире, мире, который делает жизнь на Земле достойной того, чтобы ее прожить, о том мире, который позволяет людям и государствам развиваться, надеяться и строить лучшую жизнь для своих детей, не о мире исключительно для американцев, а о мире для всех мужчин и женщин, не просто о мире в наше время, а о мире на все времена... Тотальная война... не имеет никакого смысла в век, когда одна единица ядерного оружия содержит в себе взрывную мощь, чуть ли не в десять раз превосходящую ту мощь, которая была применена всеми военно-воздушными силами союзников во Второй мировой войне. Она не имеет никакого смысла в век, когда смертоносные яды, образовавшиеся во время обмена ядерными ударами, могут быть доставлены ветром, водой, через почву и семена в самые дальние уголки планеты и поразить еще не родившиеся поколения».
«Мы, американцы, считаем коммунизм глубоко отвратительным как систему, отрицающую личную свободу и самоуважение, − продолжал президент. − Но мы можем по-прежнему уважать русский народ за его многочисленные достижения в науке и космосе, в экономическом и индустриальном развитии, в культуре, а также за его отважные подвиги.
Давайте не будем закрывать глаза на наше несходство, но давайте обратим внимание на наши общие интересы и на средства, с помощью которых это несходство может быть устранено. И если мы окажемся сейчас не в состоянии покончить с нашими разногласиями, мы можем по крайней мере содействовать тому, чтобы наши разногласия не угрожали миру. Поскольку в конечном счете самой главной точкой соприкосновения является то, что мы все живем на этой маленькой планете. Мы все дышим одним и тем же воздухом. Мы все заботимся о будущем наших детей. И мы все смертны» .
В том же месяце США и СССР договорились об установлении «горячей линии» – линии прямой связи между Москвой и Вашингтоном в целях предотвращения случайного возникновения войны, а 5 августа 1963 г. США, СССР и Великобритания подписали Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой. Это первый с начала «холодной войны» международный документ, ограничивающий дальнейшее усовершенствование ядерного оружия. В октябре 1963 г. президент одобрил продажу Советскому Союзу зерна на сумму в 250 млн. долларов, что помогло советскому руководству справиться с последствиями неурожая .
выдающегося политического мужества, не говоря уже о политическом здравомыслии. Р. Кеннеди вспоминал уже после гибели брата: «Во время прошлогоднего Кубинского ракетного кризиса мы обсуждали возможность войны, обмена ядерными ударами и говорили о том, что мы можем погибнуть − в то время вопрос о нашей личной судьбе казался таким маловажным, чуть ли не легкомысленным. Единственное, что действительно заботило его, действительно имело значение и делало ситуацию намного более опасной, чем она могла быть по определению, была перспектива гибели детей в нашей стране и во всем мире − молодых людей, которые не несли вину за конфронтацию и не имели о ней представления, но чья жизнь была бы так же перечеркнута, как и жизнь всех других людей... Великая трагедия заключалась в том, что в случае нашей ошибки она отразилась бы не только на нас, нашем будущем, нашем доме, нашей стране, но и на жизни, будущем, домах и странах тех, кому никогда не предоставлялась возможность сыграть свою роль, сказать «да» или «нет», засвидетельствовать свое присутствие» .
По свидетельству Т. Соренсена, Дж. Кеннеди как-то заметил, что «будущие историки, оглядываясь на 1962 г., имеют все основания считать его годом, в который произошел коренной поворот во внешнеполитическом курсе Соединенных Штатов». Также ссылаясь на слова президента, Соренсен заявлял впоследствии, что Карибский кризис «способствовал созданию в США благоприятной атмосферы для распространения убеждения о смертельной безысходности тотальной «победы» в ядерной войне и о созидательных возможностях соглашений... Разоружение становилось все в большей степени необходимостью и все в меньшей степени мечтой» .
На организованной в 2001 г. Фондом Карнеги в Москве конференции «круглого стола» для обсуждения американского художественного фильма «Тринадцать дней» бывший советник Кеннеди Т. Соренсен заявил, что мы должны быть благодарны судьбе, что Джон Кеннеди являлся тогда президентом США. Благодаря ему, была предотвращена война.
Следует, однако, помнить о том, как повел себя Хрущев. В конечном итоге он немало сделал, чтобы предотвратить военную катастрофу. Несмотря на первоначально неоправданно резкую критику в отношении Кеннеди и свой импульсивный характер, Хрущев оказался в состоянии преодолеть предрассудки. Он сумел сдержать эмоции и сделал все от него зависящее для урегулирования советско-американского конфликта вокруг Кубы .
По прошествии трех дней после выступления Кеннеди, после резкого обмена посланиями между Москвой и Вашингтоном положение стало меняться. На заседании Политбюро 25 октября Хрущев заявил, что сейчас наступило время прекратить пикировку, не прибегать к прежним аргументам, и «оглядеться». Он говорил о необходимости убрать советские ракеты, если Соединенные Штаты дадут обязательство не вторгаться на Кубу.
2. 2 Реакция Н. Хрущева и руководства СССР на эскалацию Карибского кризиса
Несмотря на угрожающий тон заявлений советского правительства в отношении США в первые дни кризиса, многими советскими руководителями владели растерянность и страх надвигающейся войны. Прежде всего, это касалось Н. С. Хрущева, который нес большую долю ответственности за те решения, которые в конечном итоге привели к созданию жесточайшей кризисной ситуации, способной выйти из-под контроля и привестик обмену ядерными ударами между СССР и США . В. Е. Семичастный утверждает,что, получив текст выступления Кеннеди по радио и телевидения, в которомамериканский президент обвинил Советский Союз в создании ракетной базы наКубе, потребовал убрать ракеты и объявил «карантин», «Хрущев запаниковал.
Если раньше он в своих выступлениях грозился «похоронить капитализм», то напервом же экстренном заседании Президиума ЦК он с совершенно серьезнымлицом трагически произнес: «Все. Дело Ленина проиграно!». Таким же образомоценивает настроения членов Президиума ЦК заместитель министра иностранныхдел Г. М. Корниенко, полагавший, что с самого начала кризиса у советскогоруководства возник и с каждым часом нарастал страх перед возможнымдальнейшим развитием событий .
Эти настроения передались и другим высшим партийным и государственным деятелям. Известно, например, что Л. И. Брежнев, который, как и другие члены Политбюро, ночевал в своем кремлевском кабинете и чуть ли не круглосуточно участвовал в проводимых растерявшимся Хрущевым совещаниях, «саму затею с размещением ракет не одобрял, хотя никаких возражений не высказывал. Перспектива обмена ядерными ударами с США бросала его (как, наверное, и Хрущева) в дрожь. Особенно когда наш посол прислал телеграмму, в которой говорилось, что Фидель призвал советское руководство ударить по Америке, выражая готовность кубинской стороны «стоять насмерть». Сходные эмоции испытывал и председатель КГБ, который после начала «публичной» стадии кризиса активно включился в работу по его урегулированию: «Мысль, что мы стоим на пороге войны, повергла всех в трепет». Семичастный, как, скорее всего, и другие члены советского руководства, действительно допускал возможность начала новой мировой войны: «У меня такое положение было, что я видел: все может быть. «Холодная война» иногда доходила до такой точки кипения, что страшно становилось» .
Кубе уних не было. Кроме того, заявление президента Кеннеди от 22 октября обустановлении «карантина» Кубы явилось полной неожиданностью для членов
обсуждалась).
На то, что советское руководство всерьез допускало возможность начала войны с США в том случае, если события выйдут из-под контроля, и США нанесут удар первыми, а также на то, что война эта будет носить не локальный, а глобальный характер, указывают доклады министра обороны Р. Я. Малиновского, в дни Карибского кризиса регулярно поступавшие в ЦК КПСС. В них анализируется положение на текущий момент не только в районе Карибского моря, но и в тех регионах, где, по мнению советского руководства, могут начаться военные действия – Западном Берлине, Западной Германии и ГДР, а также на Балтийском, Черном и Японском морях; оценивается состояние воинских соединений, группировок стратегической авиации и флотов не только США, но и других вероятных противников –Великобритании и Франции .
В то же время стенограммы заседаний Президиума ЦК КПСС периода Карибского кризиса свидетельствуют, что советское политическое руководство прилагало максимальные усилия к предотвращению эскалации конфликта и перерастания его в мировую войну. Так, 22 октября на заседании Президиума ЦК Хрущев заявил: «Мы не хотим развязывать войну. Мы хотели припугнуть, сдержать США в отношении Кубы». Было принято решение прекратить отправку вооружения и воинских соединений на Кубу, вернуть в СССР корабли, идущие на «остров Свободы» и находившиеся к тому моменту в Средиземном море, а в случае вторжения вооруженных сил США на остров «всеми силами на первых порах не применять атомное оружие» .
Кубе советских ядерных ракет, разделились. Часть военных и политическихсоветников президента Кеннеди (в историографии они именуются «ястребами»)предлагали немедленно нанести удар по советским ракетным установкам, чтонеизбежно привело бы к гибели советских военнослужащих и перерастаниюконфликта в полномасштабную ядерную войну. Другая группа членов «Экс-кома»(«голуби») считала, что кризис можно решить дипломатическими средствами. Д. Детцер предполагает, что члены Президиума ЦК КПСС в дни кризиса такжеразделились на «голубей» и «ястребов» . Однако источниками этот тезис неподтверждается. Материалы заседаний Президиума ЦК за 22-28 октября 1962 г. позволяют сделать вывод о том, что никто из высших деятелей партии игосударства, включая военных, не предлагал предпринять действия, способныепривести к эскалации кризиса. Единственное исключение составляетпредложение заместителя министра иностранных дел СССР В. В. Кузнецова«противопоставить американскому нажиму в Карибском море давление наЗападный Берлин», против чего резко выступил Н. С. Хрущев. Остальные членыи кандидаты в члены Президиума ЦК в дни Карибского конфликта единодушноподдерживали предлагаемые Первым секретарем меры, направленные насмягчение обстановки. Никто из членов высшего политического руководстваСССР в дни кризиса не выражал уверенности в «победе социализма» и «гибелиимпериализма» в случае ядерной войны. Возможный ядерный обмен между СССРи США Хрущев в одном из выступлений на заседании Президиума ЦК назвал«трагедией» . Таким образом, в дни Карибского кризиса главной целью высшегоруководства СССР было именно мирное разрешение ситуации, предотвращениевойны.
Предложение вывезти советские ракеты с Кубы в обмен на гарантиюненападения США на Кубу прозвучало уже 25 октября. При этом Н. С. Хрущевотметил, что это «не трусость, а резервная позиция», причем в стратегическомплане Советский Союз ничего не теряет, так как «мы можем разбить США и стерритории СССР». Все согласились с тем, что «доводить до точки кипения неследует, надо дать противнику успокоение». На окончательное решениесоветского руководства ликвидировать ракетные базы на Кубе в обмен нагарантии ненападения США на Кубу существенное влияние оказали несколькофакторов: 1) Сообщение советского посла в США А. Ф. Добрынина от 27 октябряо том, что намерения Кеннеди атаковать советские ракетные установки на Кубесерьезны, и война действительно может начаться;2) Письмо Ф. Кастро Н. С. Хрущеву, в котором он в случае нападения США на Кубу предлагал нанестипревентивный ядерный удар по США;3) Уничтожение 27 октября советскимиракетчиками американского самолета У-2, выполнявшего разведывательныйполет в воздушном пространстве Кубы (приказ на уничтожение самолетапоступил не из Москвы, а от кубинского руководства). Последнее событиеявилось для Н. С. Хрущева доказательством того, что ситуация выходит из-подконтроля, и военные на Кубе, вопреки намерениям советского руководства, самивтянутся в боевые действия .
Кроме того, как полагает А. А. Алексеев, не последнюю роль в принятии решения о выводе советских ракет с территории Кубы оказал тот факт, что компенсация, предложенная Кеннеди за вывод советских ракет с Кубы, позволила Хрущеву сохранить лицо перед мировым и особенно советским общественным мнением и не чувствовать себя в роли побежденного.
В тот момент, когда договоренность с США была достигнута, как утверждал В. В. Гришин, «все мы, наконец, облегченно вздохнули. На заседании Президиума ЦК Н. С. Хрущев сказал, что в эти дни Карибского кризиса со всей остротой почувствовал огромную ответственность перед страной, советским народом, всем миром за прямую опасность возникновения ядерной катастрофы, что только теперь, когда кризис миновал, он, наконец, вздохнул полной грудью. Все мы разделяли это его высказывание, ибо каждый из нас также сознавал и долю своей ответственности за возможные трагические последствия военного столкновениядвух великих держав» .
Некоторые высшие партийные деятели подвергали критике (правда, не публичной) действия Н. С. Хрущева, поставившие СССР и США на грань военного конфликта. Так, П. Е. Шелест, в период Карибского кризиса - секретарь ЦК Компартии Украины, записал в своем дневнике: «Очень тревожное заявлениенашего правительства по поводу выступления президента США Кеннеди в связи скубинскими событиями. Видно, у нас произошла какая-то недоработка, а можетбыть, просто зарвались. Ведь самоуверенности очень много, нелишне исбавить». Еще более жестко оценил сложившуюся ситуацию ужеупоминавшийся О. Трояновский, который 22 октября в узком кругу коллегзаявил: «Что же, теперь, по крайней мере, стало очевидно, что это авантюра. Яникогда не верил в то, что мы могли тайно разместить наши ракеты на Кубе. Этобыла иллюзия, которую внушил Никите Сергеевичу маршал Бирюзов. Но еще вменьшей степени можно было предположить, что американцы проглотят этупилюлю и смирятся с существованием ракетной базы в девяноста милях от своейграницы. Теперь надо думать, как быстрее унести ноги, сохраняя при этомпристойное выражение лица». Таким же образом сложившуюся обстановкувоспринимал Ф. М. Бурлацкий. Однако, в отличие от своих коллег он «. даже втот напряженный момент не верил в реальность ядерной войны и абсолютнотвердо знал, что такую войну ни при каких обстоятельствах не развяжет ХрущевД. Кеннеди тоже никогда не примет рокового решения о первом ядерномударе. Это представлялось мне иррациональным с точки зрения обеих стран. Нанашем уровне советников многие, как и я, считали, что «Никитушка» зарвался, и,хотя его побуждения были хорошими, план тайного размещения ракет на Кубеоказался авантюрой» .
элитой характера глобальной войны между социалистическим и капиталистическим блоками, а также пониманием своей ответственности за возможные последствия такого конфликта. Главной целью этой деятельности было мирное урегулирование кризиса. Часть соратников Н. С. Хрущева подвергало критике решение о размещении на Кубе советского ядерного оружия, расценив его как «авантюру».
карибский кризис холодный война
3. ИСТОРИЧЕСКИЕ УРОКИ И ПОСЛЕДСТВИЯ КАРИБСКОГО КРИЗИСА
над противником в геополитической или геостратегической сфере.
В этом контексте СССР и США пытались привлечь на свою сторону освободительное движение, которое становилось все более влиятельным фактором международной жизни. Оно стремилось выработать свои собственные подходы, плохо вписывавшиеся в биполярную систему и нарушавшие сложившееся размежевание на сферы влияния. США считали Американский континент своей вотчиной и чрезвычайно болезненно реагировали на попытку Советского Союза закрепиться на своем «заднем дворе» .
Штатов. В региональном плане поддержка революционной Кубы означала вызов монопольному влиянию США на Американском континенте, отражала формирование новой международной ситуации. Вместе с тем действия Советского Союза в традиционно американской сфере влияния объясняют некоторую неуверенность Кремля, стремление провести всю операцию «Анадырь» втайне, поставить Вашингтон перед свершившимся фактом .
послании Хрущева Кеннеди 27 октября предлагалось, чтобы американские ракеты были убраны из Турции в обмен на то, что советские ракеты будут увезены с Кубы. Дело в том, что вообще обмен мнениями по поводу турецких ракет был инициирован не Советским Союзом, а окружением Кеннеди сразу после президентского послания 22 октября через каналы тайной связи и, в частности, через Большакова. Трудно понять, почему предложение это не обсуждалось до 27 октября. Тем не менее советское предложение, изложенное в открытом послании об обмене ракетами, оказалось для США неприемлемым, так как это выглядело бы уступкой. Фактически же США дали устное согласие на то, что такой обмен состоится, и обещали, что ракеты из Турции вскоре будут убраны. Это было секретное соглашение, и оно было выполнено .
Бесспорно, важнейшим уроком Карибского кризиса стало то, что лидеры двух сверхдержав осознали и почувствовали опасность балансирования на грани ядерной войны. Политический просчет, неосторожные действия, неправильная оценка намерений противника - все это грозило непоправимой катастрофой для всего человечества. Как отмечал участник событий Г. Киссинджер, «что касается Кеннеди, то после Кубы его чувства претерпели качественные изменения: мир, в котором государства угрожают друг другу ядерным оружием, теперь казался ему не просто иррациональным, но и нетерпимым, и невозможным» .
К сожалению, политики и дипломаты; с одной стороны, военные и представители ВПК, с другой, сделали разные выводы из опаснейшего международного кризиса. Первые понимали необходимость внести некоторые изменения в «правила игры», исключить возможность случайного возникновения ядерной войны. Для этого требовалось интенсифицировать процесс переговоров, обеспечить постоянные, устойчивые каналы связи. Не случайно, в июне 1963 г. СССР и США подписали специальный меморандум об установлении специальной линии прямой связи между Москвой и Вашингтоном. Вместе с тем представители военно-промышленного комплекса добивались наращивания гонки вооружений, особенно стратегических. При этом Соединенные Штаты хотели закрепить полученные преимущества, особенно по линии качества вооружений, а Советский Союз стремился преодолеть имевшееся отставание, догнать своего соперника . Поэтому период после Карибского кризиса в отношениях между СССР и США был чрезвычайно противоречивым: усиленная гонка вооружений сочеталась со стремлением к взаимоприемлемым договоренностям, к элиминированию возможности нового опасного международного кризиса.
политике президента Кеннеди. Не случайно, через год после урегулирования Карибского кризиса Кеннеди пал пораженный пулями убийцы в Далласе. Что касается Хрущева, то его критиковали в Москве и за то, что он пошел на размещение советских ракет на Кубе, не просчитав все последствия этого шага, и за то, что он согласился убрать советское наступательное оружие с острова под американским давлением. Карибский кризис стал одним из аргументов противников Хрущева во время его смещения с высших партийных и государственных постов в октябре 1964 года .
СССР и США готовы были внести в свои отношения некоторые элементы кооперативной биполярности, то есть пойти на такие договоренности, которые закрепляли бы их положение гарантов Ялтинско-Потсдамской системы и вместе с тем уменьшали бы риск столкновения между ними.
В существовавшей системе международных отношений громадную роль играло ядерное оружие. К 1962 г. им обладали США (с 1945 г.), СССР (с 1949 г.), Великобритания (с 1952 г.), Франция (с 1960 г.), позднее к ним присоединился Китай (в 1964 г.).
С осени 1958 г. в Женеве проходили переговоры трех государств (СССР, США, Великобритании) о прекращении ядерных испытаний. Прекращение экспериментальных взрывов атомного и водородного оружия способствовало бы охране окружающей среды нашей планеты и ставило бы некоторые барьеры на пути дальнейшего усовершенствования оружия массового уничтожения. И СССР, и США были заинтересованы в заключении такого договора, ибо обе державы провели большое число экспериментальных взрывов, отработали технологию производства ядерного оружия и накопили его запасы. Однако американские представители настаивали на обязательном проведении инспекций по проверке запрещения испытаний на местах, а руководство советского военно-промышленного комплекса решительно возражало против допуска иностранных инспекторов на секретные объекты в СССР. Затем переговоры были перенесены в Комитет по разоружению (Комитет 18-ти), сформированный ООН в марте 1962 года . Однако расхождения американской и советской позиций и там не позволили добиться позитивного результата. Основные разногласия касались проверки запрещения подземных испытаний.
Тогда, 2 июля 1963 г., советское правительство заявило о своей готовности заключить соглашение о прекращении ядерных испытаний в атмосфере, космическом пространстве и под водой. В новой международной обстановке, сложившейся после Карибского кризиса, в ходе переговоров в Москве между представителями правительств СССР, США и Великобритании в июле 1963 г. удалось разработать и парафировать текст соглашения на основе предложений советской стороны.
5 августа министры иностранных дел трех государств подписали в Москве «Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой» между правительствами СССР, Великобритании и США. Участники Московского договора обязались «запретить, предотвращать и не производить любые испытательные взрывы ядерного оружия и любые другие ядерные взрывы» в атмосфере, за ее пределами, включая космическое пространство, под водой и в любой другой среде, если такой взрыв вызывает выпадение радиоактивных осадков за пределами границ данного государства. Фактически Московский договор запрещал проведение ядерных испытаний в трех средах: в атмосфере, в космосе и под водой. Договор был бессрочным. Контроль за соблюдением договора обеспечивался национальными средствами участников .
Московский договор не перекрывал все возможности для совершенствования ядерного оружия. Тем не менее, он стал позитивным международным соглашением. Договор способствовал улучшению состояния окружающей среды, прекратив ее опасное загрязнение. Он стал шагом к последующим договоренностям о контроле над вооружениями .
Договор о запрещении ядерных испытаний в трех средах вступил в силу 10 октября 1963 г. после обмена ратификационными грамотами между тремя его первоначальными участниками. В течение двух месяцев договор подписали более ста государств. К сожалению, в тот момент к договору отказались присоединиться Франция, Китай и некоторые другие государства, что ослабляло его действенность.
Следующий шаг к ограничению гонки вооружений был сделан в январе 1967 г. с подписанием СССР, США и Великобританией договора об использовании космического пространства, включая Луну и другие небесные тела. Договор предусматривал использование Луны и других небесных тел исключительно в мирных целях, а также запрещал вывод на космическую орбиту объектов с ядерным оружием или любыми другими видами оружия массового уничтожения. Договоренности между СССР и США создавали более благоприятную обстановку для ограничения расползания атомного оружия. В 1967 г. был подписан договор о запрещении ядерного оружия в Латинской Америке.
3. 3 Оценка Карибского кризиса в историографии
В историографии итоги Карибского кризиса для СССР оцениваются неоднозначно. Исследователи советского периода рассматривали их в рамках официальной версии событий. Главным итогом событий октября 1962 г. в Карибском море они считают предотвращение термоядерной войны между СССР и США, ликвидацию ракетных баз США в Турции и Италии и защиту революционной Кубы от американской агрессии. К этой точке зрения присоединяются А. А. Фурсенко и Т. Нафтали, утверждавшие, что «полученная от президента США гарантия ненападения на Кубу компенсировала затраченную энергию, нервы и колоссальные денежные средства, пошедшие на скоропалительное размещение баллистических ракет в тропиках» .
Часть современных историков считают исход Карибского кризиса поражением Хрущева. Например, Н. Верт утверждает, что в результате вывода советских ракет с Кубы под контролем США СССР подвергся глубокомуунижению, и престиж его был сильно подорван. В. Н. Шевелев рассматривает влияние Карибского кризиса на взаимоотношения СССР со странами«социалистического лагеря», полагая, что рассматриваемые события ускорилиразрыв между Советским Союзом и Китаем .
Третья группа исследователей (Д. Боффа, Р. Пихоя) выделяют как позитивные, так и негативные для СССР последствия Карибского кризиса. В частности, Р. Пихоя отмечал, что СССР военно-стратегически одержал победу, так как были устранены уже существовавшие ракетные базы в Турции и Италии, гарантирована неприкосновенность территории Кубы. В политическом и пропагандистском аспектах исход кризиса – выигрыш США, которые стали выглядеть жертвой советского экспансионизма, эффективными защитниками западного полушария; была придана вторая жизнь «доктрине Монро» .
Таким образом, итоги Карибского кризиса стали предметом дискуссии в историографии. Отметим при этом, что одна из внешнеполитических целей размещения ракет на Кубе –защита режима Ф. Кастро от агрессии США - была полностью выполнена. Главное значение защиты Кубы состоит в том, что в результате Карибского кризиса Советский Союз подтвердил свой статус великой державы, лидера социалистического лагеря, способного поддержать союзника. Что касается достижения военно-стратегического паритета СССР и США, то эта задача была решена частично. Сохранить ракетно-ядерную базу на американском континенте не удалось, однако американские ракеты «Юпитер», в соответствии с соглашением, были вывезены из Турции и Италии. Воздействие же событий октября 1962 г. в Карибском регионе на мировое общественное мнение носило двойственный характер. С одной стороныдля части общественности ликвидация советских баз на Кубе под контролем США действительно выглядела «унижением» и «поражением» Советского Союза. Однако многие, наоборот, расценили советское военное присутствие на Кубе как знак того, что СССР – это мощная держава, располагающая оружием, способным нанести Америке ощутительный удар, а согласие советского правительства пойти на компромисс во избежание эскалации конфликта – как свидетельствомиролюбивого характера внешней политики СССР и великодушия главысоветского государства .
Что же касается влияния рассматриваемых событий на обстановку в «социалистическом лагере», следует отметить, что они привели к временному обострению отношений СССР с Кубой и углублению конфликта Советского Союза с Китаем. По окончании «публичной» фазы Карибского кризиса Фидель Кастро подверг образ действий Н. С. Хрущева резкой критике. Недовольство Ф. Кастро вызвало не только заключение соглашения Хрущева с Кеннеди о демонтаже ракет и возвращении их в Советский Союз, что на Кубе сочли капитуляцией, но также и то, что этой договоренности достигли без предварительных консультаций с кубинским руководством. Письмо Ф. Кастро Н. С. Хрущеву, написанное 31 октября, свидетельствует о том, что кубинский лидер с самого начала понимал назначение ракетной базы СССР на Кубе по-своему. Он полагал, что ракетное оружие устанавливается на Кубе не только и не столько для защиты острова от возможного нападения американских вооруженных сил, сколько для выравнивания стратегического баланса между «социалистическим лагерем» и капиталистическими странами. Ф. Кастро, в частности, заявил: «Не считаете ли Вы, товарищ Хрущев, что мы, эгоистично думали о себе, о нашем великодушном народе, готовом жертвовать собой, и не бессознательным образом, а с полным сознанием опасности, которой он подвергался? Многие кубинцы переживают в этот момент мгновениянепередаваемой горечи и печали» .
Карибский кризис завершил раскол в советско-китайских отношениях, начавшийся в 1957 г. Причинами его, по мнению большинства исследователей, стала критика Мао Цзэдуном процессов десталинизации в СССР, а также объявленного Н. С. Хрущевым курса на мирное сосуществование со странами Запада. Кроме того, значительную роль, по мнению Д. А. Волкогонова, сыграла личная неприязнь советского и китайского лидеров. Размещение советских ракет на Кубе Мао Цзэдун назвал «авантюрой», а компромисс между Хрущевым Кеннеди расценил как «капитуляцию перед империализмом».
соглашениеХрущева с Кеннеди обострили отношения СССР с Кубой и Китаем .
Мирный исход Карибского кризиса власть стремилась использовать для утверждения в сознании советских людей тезиса о миролюбивом характере советской внешней политики. Такой вывод позволяет сделать анализ материалов газет «Известия» и «Правда» за конец октября – начало ноября 1962 г. Урегулирование конфликта, согласие Хрущева демонтировать советские ракетные установки на Кубе – главная тема публикаций в центральной прессе вплоть до середины ноября 1962 г. Неоднократно подчеркивается, что главным итогом деятельности советского правительства в дни противостояния с США является сохранение мира. На это указывают заголовки и содержание многочисленных аналитических статей, характер заявлений на этот счет лидеров многих стран мира, наконец, опубликованные в прессе отзывы советской и мировой общественности о посланиях Н. С. Хрущева Д. Кеннеди, содержавших формулу выхода из кризиса. Так, 28 октября в «Известиях» под заголовком «Восторжествовала политика мира» было опубликовано послание Д. Неру главе советского правительства, в котором, в числе прочего, он выразил «горячее одобрение мудрости и мужества», проявленных Хрущевым «в связи с обстановкой, сложившейся вокруг Кубы» . Сходные мысли выражает в своем послании Н. С. Хрущеву и премьер-министр Бразилии Э. Лима, заявивший, что послание Хрущева Кеннеди –«самая долгожданная и отрадная весть для всего мира, кладущая конец кубинскому кризису, спасающая мир во всем мире и обеспечивающая территориальную целостность Кубы».
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Признаком биполярной системы мира послевоенной эпохибыло политико-идеологическое и военное противостояние конфликтующих блоков, которые были сплоченны вокруг СССР и США. Одним из опаснейших кризисов в отношениях между ними стали события, которые вошли в историю как Карибский кризис 1962 года.
Берлинского кризиса.
Конфронтация вокруг Берлина в августе 1961 года была только началом хронического кризиса, кульминация которой состоялась в октябре 1962 во время Карибского кризиса.
Советские ядерные ракеты были размещены на Кубе, в том числе, чтобы служить преимуществом в переговорах относительно берлинской проблемы. Тем не менее, с улаживанием Карибского кризиса стало понятно, что соглашения относительно Берлина достичь невозможно без нарушения трех «жизненно важных» для Запада условий, на неизменности которых США продолжали настаивать. Вместо этого внимание было сосредоточенно на не менее важном вопросе ограничения гонки вооружений. Договор о запрете испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой, который был подписан в августе 1963 года, фактически был определенной «скрытой»договоренностью по немецким и берлинским вопросам. Состоялось формальное признание ГДР, поскольку она со временем была допущена к подписанию договора, как и ФРГ, которое препятствовало ремилитаризации последней. В свою очередь, Н. Хрущев уверил, что СССР будет признавать три условия Запада и больше не будет инициировать давления на Западный Берлин.
США считала заставить Москву искать способ избежать войну и возвратить спирали конфронтации назад, в Белом доме рассматривались варианты «обмена» Берлина на Кубу. В конце-концов, выход из острой кризисной ситуации, начало ослабления конфронтации СССР и США обусловили завершение Карибского кризиса.
1. Холодная война: Новые документы о Карибском кризисе 1962 г. Документы русской истории: Приложение к журналу “Родина”. – 2002. – №5(59).– С. 34-40.
4. Киссинджер Г. Дипломатия Пер. с англ. – М.: Науч. -изд. центр Ладомир, 1997.– 847 с.
5. Корниенко Г. М. “Холодная война”: свидетельство ее участника. Мемуары. 2-е изд. – М.: ОЛМА-Пресс, 2001. – 413 с.
6. Хрущев Н. Кубинский ракетный кризис. События почти вышли из-под контроля Кремля и Белого дома // Международная жизнь. – 2002. – №5. – С. 57–79.
8. Язов Д. Т. Карибский кризис. Сорок лет спустя: [воспоминания]. –М.: Мегапир, 2006. –455 с.
9. Борков А. А. Карибский кризис 1962 г. и его правовые и политические уроки Право. Бизнес. Население: Материалы всерос. науч. - практ. конф., 2022 сент. 2000 г.: В 3 ч. – Днепродзержинск, 2000. – Ч. 2: Бизнес и население: социологические аспекты. – С. 228-238.
10. Броган Х. Джон Кеннеди. – Ростов-на Дону: Феникс, 1997. – 384 с.
11. Грибков З. И. Карибский кризис // Военно-исторический журнал. – 1993. – № 1. – С. 15-20.
13. Мартьянов И. Ю. Деятельность политического руководства СССР в период Карибского кризиса и общественное мнение: Автореф. дис. ... канд. ист. наук: 07. 00. 02. – М., 2006. – 22 с.
14. Микоян С. А. Анатомия карибского кризиса. – М.: Academia, 2006. – 1071
15. Советская внешняя политика в годы «холодной войны» (1945 – 1985 гг.). Новое прочтение. – М.: Междунар. отношения, 1995. – С. 283-302.
Грибков З. И. Карибский кризис // Военно-исторический журнал. – 1993. – № 1. – С. 15.
Холодная война. 1945-1963 гг. Историческая ретроспектива. Сборник статей. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. – С. 180.
Микоян С. А. Анатомия карибского кризиса. – М.: Academia, 2006. – С. 95.
Чубарьян А. О. Новая история «холодной войны» // Новая и новейшая история. – 1997. – №6. – С. 3.
Грибков З. И. Карибский кризис // Военно-исторический журнал. – 1993. – № 1. – С. 16.
Холодная война. 1945-1963 гг. Историческая ретроспектива. Сборник статей. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. – С. 193.
Микоян С. А. Анатомия карибского кризиса. – М.: Academia, 2006. – С. 102.
Язов Д. Т. Карибский кризис. Сорок лет спустя: [воспоминания]. – М.: Мегапир, 2006. – С. 112.
Советская внешняя политика в годы «холодной войны» (1945 – 1985 гг.). Новое прочтение. – М.: Междунар. отношения, 1995. – С. 283.
Холодная война. 1945-1963 гг. Историческая ретроспектива. Сборник статей. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. – С. 132.
Броган Х. Джон Кеннеди. – Ростов-на Дону:Феникс, 1997. – С. 99.
Хрущев Н. Рождение сверхдержавы: Книга об отце. – М.: Время, 2002. – С. 145.
Микоян С. А. Анатомия карибского кризиса. – М.: Academia, 2006. – С. 148.
Фурсенко А. А. Карибский кризис 1962 г. Новые материалы // Новая и новейшая история. – 1998. – № 5. – С. 66.
Иванян Э. А. От Джорджа Вашингтона до Джорджа Буша. Белый дом и пресса. – М.: Политиздат, 1991. – С. 201.
Киссинджер Г. Дипломатия / Пер. с англ. – М.: Науч. -изд. центр "Ладомир", 1997. – С. 127.
Броган Х. Джон Кеннеди. – Ростов-на Дону:Феникс, 1997. – С. 104.
Кеннеди Джон Ф. Профили мужества. – М.: Международные отношения, 2005. – С. 304.
Киссинджер Г. Дипломатия / Пер. с англ. – М.: Науч. -изд. центр "Ладомир", 1997. – С. 219.
Грибков З. И.
"Ладомир", 1997. – С. 265.
Чубарьян А. О. Новая история «холодной войны» // Новая и новейшая история. – 1997. – №6. – С. 7.
Микоян С. А. Анатомия карибского кризиса. – М.: Academia, 2006. – С. 320.
Грибков З. И. Карибский кризис // Военно-исторический журнал. – 1993. – № 1. – С. 17.
Корниенко Г. М. “Холодная война”: свидетельство ее участника. Мемуары. 2-е изд. – М.: ОЛМА-Пресс, 2001. – С. 104.
Там же. – С. 106.
Мартьянов И. Ю. Деятельность политического руководства СССР в период Карибского кризиса и общественное мнение: Автореф. дис. ... канд. ист. наук: 07. 00. 02. – М., 2006. – С. 10.
Фурсенко А. А. Карибский кризис 1962 г. Новые материалы // Новая и новейшая история. – 1998. – № 5. – С. 70.
Дипломаты вспоминают: Мир глазами ветеранов дипломатической службы: [Сборник] / Ред. П. П. Петрик. – М.: Научная книга, 1997. – С. 250.
Хрущев Н. Рождение сверхдержавы: Книга об отце. – М.: Время, 2002. – С. 187.
Корниенко Г. М. “Холодная война”: свидетельство ее участника. Мемуары. 2-е изд. – М.: ОЛМА-Пресс, 2001. – С. 211.
Там же. – С. 213-216.
Советская внешняя политика в годы «холодной войны» (1945 – 1985 гг.). Новое прочтение. – М.: Междунар. отношения, 1995. – С. 297.
Чубарьян А. О. Новая история «холодной войны» // Новая и новейшая история. – 1997. – №6. – С. 10.
Киссинджер Г. Дипломатия / Пер. с англ. – М.: Науч. -изд. центр "Ладомир", 1997. – С. 580.
Грибков З. И.
Микоян С. А. Анатомия карибского кризиса. – М.: Academia, 2006. – С. 596.
Борков А. А. Карибский кризис 1962 г. и его правовые и политические уроки // Право. Бизнес. Население: Материалы всерос. науч. - практ. конф., 20-22 сент. 2000 г.: В 3 ч. – Днепродзержинск, 2000. – Ч. 2: Бизнес и население: социологические аспекты. – С. 230.
Микоян С. А. Анатомия карибского кризиса. – М.: Academia, 2006. – С. 650.
Фурсенко А. А. Карибский кризис 1962 г. Новые материалы // Новая и новейшая история. – 1998. – № 5. – С. 67.
Холодная война. 1945-1963 гг. Историческая ретроспектива. Сборник статей. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. – С. 322.
Холодная война. 1945-1963 гг. Историческая ретроспектива. Сборник статей. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. – С. 326.
Советская внешняя политика в годы «холодной войны» (1945 – 1985 гг.). Новое прочтение. – М.: Междунар. отношения, 1995. – С. 290.
Грибков З. И. Карибский кризис // Военно-исторический журнал. – 1993. – № 1. – С. 18.
Микоян С. А. Анатомия карибского кризиса. – М.: Academia, 2006. – С. 349.
