Я не слышу свой внутренний голос. Внутренний голос человека, что это — интуиция, прислушиваться ли к нему? Каналы интуитивной информации

В психологии внутренний диалог - это одна из форм мышления, процесс общения человека с самим собой. Он становится результатом взаимодействия разных эго-состояний: «ребенка», «взрослого» и «родителя». Внутренний голос часто критикует нас, дает советы, апеллирует к здравому смыслу. Но прав ли он? T&P узнали у нескольких человек из разных областей, как звучат их внутренние голоса, и попросили психолога это прокомментировать.

Внутренний диалог не имеет ничего общего с шизофренией. Голоса в голове есть у всех: это мы сами (наша личность, характер, опыт) говорим с собой, ведь наше Я состоит из нескольких частей, а психика устроена весьма сложно. Мышление и рефлексия невозможны без внутреннего диалога. Не всегда, впрочем, он оформлен как беседа, и не всегда часть реплик как бы произносят голоса других людей - как правило, родных близких. «Голос в голове» также может звучать как собственный, а может «принадлежать» совсем постороннему человеку: классику литературы, любимому певцу.

С точки зрения психологии внутренний диалог представляет проблему, только если он так активно развивается, что начинает мешать человеку в повседневной жизни: отвлекает его, сбивает с мысли. Но чаще этот молчаливый разговор «с самим собой» становится материалом для анализа, полем для поиска больных мест и испытательным полигоном для развития редкой и ценной способности - понимать и поддерживать себя самого.

Роман

социолог, маркетолог

Мне сложно выделить какие-то характеристики внутреннего голоса: оттенки, тембр, интонации. Я понимаю, что это мой голос, но слышу его совсем по-другому, не так, как остальные: он более гулкий, низкий, грубоватый. Обычно во внутреннем диалоге я представляю себе действующую ролевую модель какой-то ситуации, скрытую прямую речь. Например, - что бы я сказал той или иной публике (притом, что публика может быть очень разной: от случайных прохожих до клиентов моей компании). Мне их нужно убедить, донести до них свою мысль. Обычно я также проигрываю интонации, эмоции и экспрессию.

В то же время, как таковой дискуссии нет: есть внутренний монолог с размышлениями вроде: «А что, если?». Бывает ли, что я сам называю себя идиотом? Бывает. Но это не осуждение, а, скорее, нечто среднее между досадой и констатацией факта.

Если мне нужно стороннее мнение, я меняю призму: например, стараюсь вообразить, что сказал бы один из классиков социологии. По звучанию голоса классиков ничем не отличаются от моего: я вспоминаю именно логику и «оптику». Ярко чужие голоса я различаю только во сне, и они точно моделируются реальными аналогами.

Анастасия

специалист препресса

В моем случае внутренний голос звучит как мой собственный. В основном, он говорит: «Настя, перестань», «Настя, не тупи» и «Насть, ты дура!». Этот голос появляется нечасто: когда я чувствую себя несобранной, когда собственные действия вызывают у меня недовольство. Голос не сердитый - скорее, раздраженный.

Я ни разу не слышала в мыслях ни маминого, ни бабушкиного, ни чьего-либо еще голоса: только свой. Он может меня ругать, но в определенных рамках: без унижений. Этот голос, скорее, как мой тренер: нажимает на кнопки, которые побуждают меня к действию.

Иван

киносценарист

То, что я слышу мысленно, не оформлено как голос, однако я опознаю эту личность по строю мыслей: она похожа на мою мать. И даже точнее: это «внутренний редактор», который объясняет, как сделать так, чтобы понравилось матери. Для меня как для потомственного киношника это нелестное название, поскольку в советские годы для творческого человека (режиссера, писателя, драматурга) редактор - это туповатый ставленник режима, не очень образованный работник цензуры, упивающийся собственной властью. Неприятно осознавать, что подобный тип в тебе цензурирует мысли и подрезает крылья творчеству во всех областях.

Многие свои комментарии «внутренний редактор» дает по делу. Однако вопрос заключается в цели этого «дела». Он, если резюмировать, говорит: «Будь как все и не высовывайся». Он кормит внутреннего труса. «Нужно быть отличником», потому что это избавляет от проблем. Это всем нравится. Он мешает понять, чего хочу я сам, нашептывает, что комфорт - это хорошо, а остальное потом. Этот редактор на самом деле не дает мне быть взрослым в хорошем смысле этого слова. Не в смысле унылости и отсутствия пространства игры, а в смысле зрелости личности.

Я слышу внутренний голос, в основном, в ситуациях, которые напоминают мне о детстве, или когда необходимо прямое проявление творческой составляющей и фантазии. Иногда я поддаюсь «редактору», а иногда нет. Самое главное - вовремя распознать его вмешательство. Потому что он хорошо маскируется, прикрываясь псевдологичными умозаключениями, которые на самом деле не имеют смысла. Если я его опознал, то пытаюсь понять, в чем проблема, чего хочу я сам и где правда на самом деле. Когда этот голос, например, мешает мне в творчестве, я стараюсь остановиться и выйти в пространство «полной пустоты», начав все с начала. Сложность заключается в том, что «редактора» бывает сложно отличить от простого здравого смысла. Чтобы сделать это, нужно послушать интуицию, отойти от смысла слов и понятий. Часто это помогает.

Ирина

переводчик

Мой внутренний диалог оформлен как голоса бабушки и подруги Маши. Это люди, которых я считала близкими и важными: у бабушки я жила в детстве, а Маша оказалась рядом в сложное для меня время. Бабушкин голос говорит, что у меня кривые руки и что я неумеха. А голос Маши повторяет разные вещи: что я снова связалась не с теми людьми, веду неправильный образ жизни и занимаюсь не тем, чем нужно. Они обе всегда осуждают меня. При этом голоса появляются в разные моменты: когда у меня что-то не получается - «говорит» бабушка, а когда у меня все получается и мне хорошо - Маша.

Я реагирую на появление этих голосов агрессивно: стараюсь заставить их умолкнуть, мысленно спорю с ними. Я говорю им в ответ, что лучше знаю, что и как делать со своей жизнью. Чаще всего у меня получается переспорить внутренний голос. Но если нет, я чувствую себя провинившейся, и мне плохо.

Кира

редактор прозы

Мысленно я иногда слышу голос матери, который осуждает меня и обесценивает мои достижения, сомневается во мне. Этот голос всегда бывает мною недоволен и говорит: «Да ты что! Ты в своем уме? Займись лучше прибыльным делом: ты должна зарабатывать». Или: «Ты должна жить, как все». Или: «У тебя ничего не получится: ты никто». Он появляется, если мне предстоит совершить смелый шаг или пойти на риск. В таких ситуациях внутренний голос как бы пытается за счет манипуляции («мама расстроена») склонить меня к максимально безопасному и максимально непримечательному образу действий. Чтобы он был доволен, я должна быть незаметной, старательной, и всем нравиться.

Также я слышу и свой собственный голос: он называет меня не по имени, а прозвищем, которое придумали мои друзья. Обычно он звучит немного раздраженно, но дружелюбно, и говорит: «Так. Прекрати», «Ну что ты, детка» или «Все, давай». Он побуждает меня сосредоточиться или начать действовать.

Илья Шабшин

психолог-консультант, ведущий специалист «Психологического центра на Волхонке»

Вся эта подборка говорит о том, о чем психологи хорошо знают: у большинства из нас очень силен внутренний критик. Мы общаемся сами с собой в основном на языке негатива и грубых слова, методом кнута, и навыков самоподдержки у нас практически нет.

В комментарии Романа мне понравился прием, который я бы даже назвал психотехникой: «Если мне нужно стороннее мнение, я стараюсь вообразить, что сказал бы один из классиков социологии». Этот прием могут использовать люди разных профессий. В восточных практиках даже существует понятие «внутреннего учителя» - глубинного мудрого внутреннего знания, к которому можно обращаться, когда тебе трудно. У профессионала за плечами обычно есть та или иная школа или авторитетные фигуры. Представить себе одну из них и спросить, что бы сказал или сделал он, - это продуктивный подход.

Наглядная иллюстрация к общей теме - это комментарий Анастасии. Голос, который звучит, как собственный, и говорит: «Настя, ты дура! Не тупи. Перестань», - это, конечно, по Эрику Берну, Критикующий Родитель. Особенно плохо, что голос появляется, когда она чувствует себя «несобранной», если собственные действия вызывают недовольство, - то есть, когда, по идее, человека как раз надо поддержать. А голос вместо этого утаптывает в землю… И хотя Анастасия пишет, что он действует без унижений, это небольшое утешение. Может, как «тренер» он нажимает не на те кнопки, и побуждать себя к действиям стоит не пинками, не упреками, не оскорблениями? Но, повторюсь, такое взаимодействие с собой - это, к сожалению, типично.

Побудить себя к действию можно, сначала убрав страхи, сказав себе: «Настя, все в порядке. Ничего страшного, мы сейчас разберемся». Или: «Вот, смотри: получилось хорошо». «Да ты молодец, ты справишься!». «А вспомни, как тогда ты здорово все сделала?». Такой метод подойдет любому человеку, который склонен себя критиковать.

В тексте Ивана важен последний абзац: здесь описывается психологический алгоритм борьбы с внутренним критиком. Пункт первый: «Распознать вмешательство». Такая проблема возникает часто: нечто негативное маскируется, прикрываясь полезными утверждениями, проникает человеку в душу и наводит там свои порядки. Дальше включается аналитик, пытаясь понять, в чем проблема. По Эрику Берну, это взрослая часть психики, рациональная. У Ивана даже есть авторские приемы: «выйти в пространство полной пустоты», «послушать интуицию», «отойти от смысла слов и все понять». Отлично, так и нужно! На основе общих правил и общего понимания о том, что происходит, необходимо находить свой подход к происходящему. Как психолог я аплодирую Ивану: он хорошо научился говорить с собой. Ну, а то, с чем он борется, - классика: внутренний редактор - это все тот же критик.

«В школе нас обучают извлекать квадратные корни и проводить химические реакции, но вот нормально общаться с самим собой не учат нигде»

У Ивана есть и еще одно интересное наблюдение: «Нужно не высовываться и быть отличником». То же самое отмечает и Кира. Ее внутренний голос также говорит, что она должна быть незаметной и всем нравиться. Но этот голос вводит свою, альтернативную логику, поскольку, можно либо быть самым лучшим, либо не высовываться. Однако такие утверждения взяты не из реальности: все это внутренние программы, психологические установки из разных источников.

Установка «не высовываться» (как и большинство других) берется из воспитания: в детском и подростковом возрасте человек делает выводы о том, как ему жить, дает себе инструкции на основе того, что слышит от родителей, воспитателей, учителей.

В этой связи печально выглядит пример Ирины. Близкие и важные люди - бабушка и подруга - говорят ей: «У тебя кривые руки, и ты неумеха», «ты неправильно живешь». Возникает замкнутый круг: бабушка осуждает ее, когда что-то не получается, а подруга - когда все хорошо. Тотальная критика! Ни когда хорошо, ни когда плохо, нет никакой поддержки и утешения. Всегда минус, всегда негатив: или ты неумеха, или с тобой еще что-нибудь не так.

Но Ирина молодец, она ведет себя как боец: заставляет голоса умолкнуть или спорит с ними. Так и надо действовать: власть критика, кем бы он ни был, нужно ослаблять. Ирина говорит, что чаще всего голоса получает переспорить, - по этой фразе можно предположить, что соперник сильный. И в этом плане я бы предложил ей попробовать другие способы: во-первых (поскольку она слышит это как голос), представить себе, что он исходит из радио, и она поворачивает ручку громкости в сторону минимума, так что голос затихает, его становится хуже слышно. Тогда, вероятно, его власть ослабеет, и его станет легче переспорить, - или даже просто отмахнуться от него. Ведь такая внутренняя борьба создает довольно большое напряжение. Тем более, Ирина пишет в конце, что чувствует себя провинившейся, если не получается переспорить.

Негативные представления глубоко проникают в нашу психику на ранних этапах ее развития, особенно легко - в детстве, когда они исходят от больших авторитетных фигур, с которыми, по сути, спорить невозможно. Ребенок маленький, а вокруг него - огромные, важные, сильные хозяева этого мира - взрослые, от которых зависит его жизнь. Тут особенно не поспоришь.

В подростковом возрасте мы также решаем сложные задачи: хочется показать себе и другим, что ты уже взрослый, а не маленький, хотя на самом деле в глубине души понимаешь, что это не совсем так. Многие подростки становятся ранимыми, хотя внешне выглядят колючими. В это время утверждения о себе, о своей внешности, о том, кто ты и какой, западают в душу и позже становятся недовольными внутренними голосами, которые ругают и критикуют. Мы разговариваем с собой так плохо, так гадко, как никогда не стали бы говорить с другими людьми. Другу ты ни за что не скажешь ничего подобного, - а в твоей голове твои голоса по отношению к тебе запросто себе это позволяют.

Чтобы корректировать их, прежде всего, нужно осознать: «Не всегда то, что звучит в моей голове, - это дельные мысли. Там могут оказаться мнения и суждения, просто усвоенные когда-то. Они мне не помогают, мне это не полезно, и ни к чему хорошему их советы не ведут». Нужно научиться их распознавать и разобраться с ними: опровергнуть, приглушить или другим способом убрать из себя внутреннего критика, заменив его на внутреннего друга, оказывающего поддержку, особенно, когда плохо или трудно.

В школе нас обучают извлекать квадратные корни и проводить химические реакции, но вот нормально общаться с самим собой не учат нигде. А нужно культивировать в себе вместо самокритики здоровую самоподдержку. Конечно, рисовать вокруг собственной головы нимб святости не нужно. Нужно, когда сложно, уметь себя подбодрить, поддержать, похвалить, напомнить себе об успехах, достижениях и сильных сторонах. Не унижать себя как личность. Говорить себе: «В конкретной области, в конкретный момент я могу сделать ошибку. Но к моему человеческому достоинству это не имеет отношения. Мое достоинство, мое положительное отношение к себе как к человеку - это незыблемый фундамент. А ошибки - это нормально и даже хорошо: я извлеку из них урок, буду развиваться и двигаться дальше».

Иконки: Justin Alexander from the Noun Project

(Время чтения ответа - около 5 минут)

Обычно, на этот вопрос отвечают идеями Выготского и Уотсона о микродвижениях голосовых связок, сопровождающихся внутренним голосом, но я считаю, что эти объяснения отталкиваются от предположения, что люди, говорящие что слышат внутренний голос действительно что-то слышат. Но какое поведение подразумевается под "слышать" и чем отличается "слышать внутренний голос" от просто "слышать голос"? Я считаю, что мы говорим о внутреннем голосе не потому что существует нематериальный голос или из-за микродвижений голосовых связок, а потому что проще говорить о событиях, которые уже произошли или еще не произошли, так, как будто они происходят прямо сейчас, но "в голове". Мы слышим внутренний голос, потому что если его не слышать - объяснить поведение, контролируемое отдаленными событиями в прошлом или событиями в будущем будет очень проблематично. Сейчас объясню.

Я считаю, что "слышать" это "вести себя так, как будто есть источник звука", т.е. я говорю "Я слышу", когда могу в ответ на вопрос "А откуда звук?" указать источник в пространстве. Фраза "Он слышит звук" появляется, когда поведение меняется в присутствии источника звука, который можно убрать и вернуть поведение обратно. Например, я говорю "Он слушает музыку" (подразумевая под этим, что расположение "говорить, что он слушает музыку" совпадает с расположением моего тела в пространстве и времени) когда кто-то залипает в окно или не отвечает на мои реплики с воткнутыми наушниками, которые похожи на работающие (подключены к телефону, а телефон выглядит как работающий). Я не говорю "Он слушает музыку", когда в ушах отключенные от телефона наушники или когда человек с наушниками разговаривает со мной (понятно, что применение фразы "Он слушает музыку" не ограничивается только этими ситуациями, но возьмем их в качестве примера). Слышать звук - это вести себя как будто есть звук в присутствии источника звука.

Соответственно, "слышать голос" можно понимать как частный случай "слышать звук" (также как частный случай это "слушать музыку"), т.е. вести себя как будто есть голос в присутствии источника голоса. Я говорю "Джон услышал голос Джейн" когда Джон после какого-то звука ведет себя так, будто этот звук связан с Джейн (например, зовет ее; говорит, что это была Джейн). Я говорю "Я услышал голос Джейн" когда "слышать голос Джейн" (вести себя так, будто звук связан с Джейн (искать ее, звать, говорить, что это была она)) совпадает во времени и пространстве с моим телом.

Я считаю, что "слышать внутренний голос" означает "вести себя так, будто есть голос, когда источник голоса отделен от поведения не в пространстве, а во времени". "Слышать внутренний голос" от "слышать голос" можно отличить только по деталям контекста - я говорю "Джон услышал голос Джейн" когда есть Джейн, которую я могу попросить замолчать и поведение Джона изменится. В случае с "Джону послышалась Джейн" Джон ведет себя так, будто слышит голос Джейн, но нет Джейн, которую я мог бы попросить замолчать, чтобы поведение изменилось. В тоже время, такая ситуация не требует для объяснения отсылаться к ненаблюдаемому голосу в голове Джона.

Почему Джон ведет себя как будто слышит голос Джейн в отсутствие Джейн? Разберем поведение, которое подразумевается под "слышать голос Джейн". Например, я иду рядом с Джоном и вдруг он говорит, что голос Джейн заставляет его вернуться домой. Нужно ли для объяснения этого поведения говорить, что действительно был какой-то ненаблюдаемый голос (Джейн в этом время на другом конце города), который спровоцировал Джона сказать мне, что Джейн заставляет его вернуться домой и пойти домой? Необязательно, это поведение может быть понято, если посмотреть на контекст более широкий не в пространственном (как в случае когда источник звука находится далеко от поведения), а во временном плане.

Например, когда Джон ссорится с Джейн и уходит на улицу - по возвращению Джейн ругает его за то, что он убежал от разговора, соответственно, когда я зову Джона на улицу - он выходит, потому что на попытки отказаться я отвечаю уговорами, но рассказывает мне, что Джейн когда он вернется будет его пилить, чтобы я все же разрешил ему пойти домой и ведет себя как будто Джейн уже его пилит когда я пытаюсь поспорить с тем, что Джейн будет его пилить, потому что 1) это помогает убедить меня, 2) разговоры о Джейн провоцируют поведение, как будто Джейн здесь, потому что слово "Джейн" и события, связанные с Джейн связаны между собой. Соответственно, фразу "Ваня, извини, я домой, я прямо слышу, как она будет меня пилить если я еще погуляю" можно понять как "Ваня, я сейчас веду себя как будто Джейн уже здесь и пилит меня, поэтому я пойду домой, чтобы снизить частоту пиления". Отсылка к внутреннему голосу может быть проанализирована без отсылок к нематериальному внутреннему голосу, ее можно понять как отсылку к материальному голосу, который прозвучал когда-то давно или прозвучит в будущем.

Картинка ниже показывает различие в контексте, провоцирующем разговор о "реальном" и "воображаемом" голосе. Я говорю о реальном голосе, когда вижу голос, контролирующий текущее поведение, рядом с текущим поведением (например, говорят "Иди домой" и я иду домой - поведение и голос находятся почти в одном времени, но в разных точках пространства). Я говорю о воображаемом голосе, когда вижу текущее поведение, а голос, который его контролирует либо еще не раздался, либо раздался давно (см. картинку).

Еще пример. Звук из колонки "реален", потому что если выключить колонку ("убрать звук") - поведение сразу же изменится (если при включенной колонке человек танцует, а при выключенной перестает танцевать - мы говорим, что звук реален). Звук мыслей "воображаемый", потому что неясно, что сделать, чтобы "включить" или "выключить" его, т.е. сделать так, чтобы появилось поведение, соответствующее другим мыслям или отсутствия мыслей. Например, если человек танцует и я не вижу вокруг колонки, которую можно выключить, чтобы он перестал танцевать - я говорю, что у него в голове играет воображаемая музыка. Но есть ли смысл говорить, что в его голове играет какая-то музыка если все, что я вижу это что человек ведет себя, как будто где-то играет музыка? Я не вижу никакой музыки и не могу отличить "танец под воображаемую музыку" и "танец под реальную музыку", посмотрев на само поведение, я прихожу к такому выводу по отсутствию внешнего фактора, на который можно воздействовать чтобы изменить поведение. Это сомнительный критерий, потому что как "танец под реальную музыку" можно объяснить работой колонки (внешним фактором), так и "танец под воображаемую музыку" можно объяснить внешним фактором (например, в рекламе на улице в компании людей за танцем следовали улыбки и смех, поэтому в компании друзей я начинаю танцевать, они улыбаются и смеются). Никакой "воображаемой музыки" для объяснения этого поведения не нужно. Танец в отсутствие звука может быть понят в терминах событий, которые произошли раньше или произойдут позже.

Похожая логика применима и к кажущимся крайне сложными для объяснения без "воображаемого" звука случаев - например, для случаев, когда человек сидит и "слушает мысли". Кажется, что это поведение невозможно объяснить без признания, что звук мыслей нематериален или попыток сделать вид, что он материален, просто у нас нет оборудования, чтобы его зафиксировать (Выготский пытался прибегнуть к такой тактике), но подобное медитативное поведение можно объяснить внешними материальными событиями - например, что "слушание мыслей" это просто неподвижное сидение с закрытыми глазами, которое обозначается словом "слушание мыслей", потому что если сказать "я сижу неподвижно с закрытыми глазами", то это вызывает вопросы ("хаха зачем ты так сидишь?"), а самоотчет о мыслях, которые "слышатся", контролируется задаваемыми вопросами и ситуацией (например, "О чем ты сейчас думаешь?" провоцирует "О том, о чем я сейчас думаю" или "Ни о чем" или "Что поесть на вечер" или еще кучей вариантов, которые контролируются историей взаимодействия вербального поведения и среды, а не "ненаблюдаемыми" мыслями, находящимися внутри головы).

Резюмируя, я говорю о "реальном" голосе когда текущее поведение можно объяснить текущими событиями. Я говорю о внутреннем голосе когда текущее поведение нельзя объяснить текущими событиями; чтобы объяснить его нужно отсылаться к событиям, отдаленным во времени, а не только в пространстве. Практика каждодневного общения поощряет говорить о реальном голосе, который уже прозвучал или еще не прозвучал, как о находящемся в голове, потому что если объяснять свое поведение через подобные сложные пространственно-временные связи - наша речь станет ужасно перегруженной. Мы слышим внутренний голос, потому что если его не слышать - объяснить поведение, контролируемое отдаленными событиями в прошлом или событиями в будущем будет очень проблематично.

Чаще всего люди начинают прислушиваться к себе в моменты великих потрясений, потерь или больших неудач. Когда не остается времени и сил на то, чтобы как-то решить сложившуюся ситуацию, человек, наконец, обращается внутрь себя, к своим внутренним ресурсам, к своему внутреннему голосу, к себе настоящему. Но ведь можно и не ждать так называемого толчка. Можно и даже нужно слушать и слышать свой внутренний, сначала едва-едва прорывающийся наружу голосок, чтобы прожить жизнь, в которой ничего не хотелось бы потом менять.

Вспомнить про «внутреннего ребенка»

Всех с детства учат, как нужно жить, как правильно выйти замуж или искать жену, как и где учиться, как строить карьеру и как важно получить высокий статус в обществе. Но почему-то никто не учит, что у каждого понимание этого «правильно» свое. Внутри каждого человека с детства сидит затюканный этими правилами и рекомендациями маленький ребенок, который боится сказать что-то либо говорит, просто его не слышат. Важно вспомнить о нем, этом живущем внутри и грезящем, возможно, о чем-то несбыточном малыше и дать ему прорваться наружу. Он подскажет, чего бы хотелось ему и что, соответственно, сделает счастливым его взрослого обладателя. Если самостоятельно с помощью медитативных техник или настойчивых просьб выйти вызволить его на свет не удастся, можно обратиться за помощью к профессионалам – психологам или психотерапевтам, которые разбудят ту часть человека, которая отвечает за творчество.

Медитировать

Уметь уходить в себя также важно для возможности понять себя и услышать внутреннее Я или внутренний голос. Умение быть наедине с собой можно и нужно развивать. Многие люди не представляют жизнь без фонового сопровождения в виде разговоров, работающего вхолостую телевизора или магнитофона, радио или каких-то других шумовых эффектов. А ведь пробиться сквозь все эти преграды достаточно сложно, потому внутренний голос и глохнет, не успев донести истинные желания. Нужно уметь отвлекаться от всего, а потому важно овладеть самыми простыми медитативными техниками: просто сидеть или лежать в тишине, стараясь прогнать все мысли из головы и пытаясь воспринять истину. Продвинутые умельцы медитации могут задавать вопрос: «Чего я сейчас хочу?» и пытаться понять те образы и мысли, которые рождаются в это время в голове.

Разбирать сны

Если медитация пока недоступна, а все мыслительные процессы никак не прекращаются в утомленном мозгу, можно обратиться к подсознанию, которое также старается донести до каждого голос внутреннего Я. Проще всего понять, что творится в подсознании, через трактовку снов. Причем не обязательно читать сонники или вспоминать о толковании снов великого и ужасного З.Фрейда, который во всем видел сексуальную подоплеку, важно понять, что образы из снов значат конкретно для вас. Если возникает проблема с запоминанием снов, можно положить прямо у подушки листок с ручкой и едва проснувшись, записать хоть пару строк о том, что сейчас происходило в своей собственной реальности. Потом будет легче восстановить всю цепочку.

Вести дневник

Чтобы понять, что делает человека счастливым, нужно отслеживать свои эмоции и анализировать их появление. Можно завести дневник, в который не обязательно записывать поминутно прожитый день, а подмечать лишь то, что рождало наиболее сильные эмоции (и положительные, и отрицательные) в течение дня. Это позволит лучше понять себя, подмечать смену настроения и ее причины, услышать свой внутренний голос и, возможно, начать менять жизнь или свое отношение к ней.

Любить себя

Одно из самых важных умений для того, чтобы слышать свой внутренний голос, - это любовь к себе, которая включает доверие к себе и принятие себя. Очень важно адекватно относиться к себе, делать себе комплименты, принимать их от других с благодарностью, а не попыткой оправдаться или отказаться от них. Самокритика, безусловно, важное и нужное качество, но в разумных пределах. Хвалить себя тоже нужно уметь, причем за каждую мелочь, будь то потерянный в конце недели ненавистный килограмм или написание очередной главы будущего бестселлера. Доверие к себе – это, конечно, не слепое потакание своим сиюминутным желаниям, хотя иногда и это оправдано, а умение принять себя, свои мысли и свои чувства, даже если со стороны они кажутся нелогичными и неправильными. Жизнь дается только раз, так зачем проводить ее «правильно» для других, если можно провести ее «правильно» для себя?

Кто из нас не сталкивался с так называемым внутренним голосом, подсказывающим, как поступить в той или иной ситуации?

А если подобные голоса слышатся наяву? Может, пора обратиться к врачу-психиатру? Но не спешите считать это признаком сумасшествия! К примеру, известно немало случаев, когда невидимые голоса предупреждали человека об опасности.

Байрон скептически пожал плечами, но все же решил сделать остановку. Когда они вновь пустились в путь, то вскоре увидели на дороге восемь мертвых тел - здесь недавно произошло сражение, и если бы путники не замедлили, то, возможно, оказались бы в самой гуще битвы…

Еще эпизод, уже из нашего времени. У 13-летнего мальчика умерла мать. Вернувшись домой после похорон, он решил сходить за продуктами, которые хранились на лестнице черного хода. Но вдруг услышал голос покойной матери, звавший его из комнаты. Подросток заглянул туда, но никого не обнаружил. Стоило ему сделать несколько шагов к двери, как материнский голос вновь позвал его…

Тут пришла соседка и рассказала, что черную лестницу недавно убрали, так как она сильно расшаталась. Если бы мальчик отправился туда, то мог упасть с большой высоты и получить травмы или даже погибнуть.

Порой загадочные голоса предупреждают нас о предстоящих событиях. Школьница из Москвы Лена Гринева как-то услышала голос старшего брата, звавший ее по имени. Брат в это время служил на флоте и от него долго не было писем. Почему-то девочка сразу решила, что скоро брат вернется домой. Так и случилось.

Но гораздо чаще "слуховые галлюцинации" предвещают трагедию. Так, Ирина К. из Москвы в январе 1990 года, уходя из дома, поцеловала отца на прощание и внезапно услышала откуда-то сверху голос: "В следующий раз поцелуешь покойника". Два дня спустя она разговаривала с отцом по телефону, и вдруг сверху опять раздалось: "Больше не услышишь его голоса". А через пять дней отец тяжело заболел и вскоре умер…

Иногда людям кажется, что они слышат новости по радио или телевизору. К примеру, 2 октября 1968 года парапсихолог Уильям Кокс услыхал по радио сообщение об автокатаст­рофе, в которой погиб баптист­ский священник. Его автомобиль столкнулся с почтовой машиной. В течение дня эту новость повто­ряли еще дважды, но почему-то не упомянули, в какое время про­изошла авария.

На другой день Кокс возвра­щался с работы на такси. По пути водитель рассказал, что вчера на­блюдал столкновение почтового фургона с машиной священнослу­жителя. Но он уверял, что случи­лось это где-то часов в одиннад­цать вечера! Кокс недоумевал, ведь он услышал новость еще днем! Они начали спорить, каждый настаивал на своем.

Дома парапсихолог решил по­звонить на радиостанцию и выяс­нить, когда было впервые переда­но сообщение о катастрофе с поч­товым фургоном. К своему удивле­нию он узнал, что в первый раз ин­формация об этом вышла в эфир в полночь, а повторили ее лишь в ут­реннем выпуске новостей на сле­дующий день…

А вот другой случай. Молодая англичанка 1 июня 1974 года смотре­ла по телевизору новости. Диктор рассказывал о произошедшем в тот день сильнейшем взрыве на химическом заводе во Фликсборо, унесшем жизни десятков лю­дей. Когда девушку навестили ее друзья, она поведала им об ужас­ном сообщении.

Вечером по телевидению показывали репортаж с места трагедии, но почему-то со­общили, что взрыв произошел в 16 часов 53 минуты. А девушка узнала о нем еще в полдень! Выяснилось, что по программе в то время вы­пусков новостей не передавали вообще…

Если вы услышали "потусторонние" голоса или даже увидели "картинку", которая на поверку оказалась галлюцинацией, то совсем не факт, что речь идет о контакте с представителями иной реальности (хотя такая возможность тоже не исключена), считают парапсихологи. Скорее всего, таким образом наше собственное подсознание пытается достучаться до нас и передать нам какую-то важную информацию…

Уровень развития современной российской психиатрии: нафтизин при гайморите. Хорошо, что лоботомию и электрошоковую терапию не применяют.
Дело в том, что каждый конкретный случай сугубо индивидуален, а подход унифицированный.
Подход должен быть комплексным и личностно-ориентирвоанным, включать в себя работу не только фарм-направления, но и психотерапию, и генетику, и др.
Лечить исключительно снотворным и нейролептиками - я считаю, варварство.
А содержание проходящих лечение? В лечебнице (клинике) - хуже, чем в тюрьме. И я сейчас не о принудительном лечении по решению суда.
Знаете, что происходит с теми, кто отказывается подписать согласие на лечение? Их всё равно лечат. Лечат насильственно до тех пор, пока бедолаги не подпишут Согласие.
И хорошо, если есть обеспокоенные родственники.
Вернусь к условиям содержания. Конечно, чем больше финансируется клиника, тем свежее краска на стенах и питание качественнее, но, скажите, вы что-нибудь слышали об изоляторах? Пациенты в них проводят долгие недели, месяцы, а некоторые - даже годы, глядя в потолок в компании таких же несчастных. Отсутствие вентиляции и вынужденность справлять нужду в ведро накладывают свой отпечаток не только на физическое, но и на психо-эмоциональное состояние. Яркое освещение круглыми сутками способствует активации раковых клеток. А редко открываемая дверь и наглухо закрытые зарешёченные окна отнимают не только и без того ограниченную свободу, но и шанс спастись в случае пожара и иного происшествия.
Да и в общих палатах не намного лучше.
Теперь обратимся к последствиям работы персонала.
Врачебный обход осуществляется раз в неделю. Большинство пациентов при приёме нейролептиков (особенно длительном) начинает ощущать побочные действия. Чтобы их снять, врач после обхода назначает какой-нибудь холинолитик, снимающий только часть побочных. А побочные самые разнообразные: от банального тремора до недержания. Срок привыкания к "таблетке от таблетки" сравнительно короткий. Пациент продолжает мучиться до следующего прихода врача, звать санитара, сестру, вымаливать чудо-пилюлю. Но никаких таблеток так и не получит, разве что укол сильнодействующего снотворного, после которого страдальца привяжут к кровати на несколько суток.
Кстати, я очень удивился, когда узнал, что смирительные рубашки не в ходу.
Человеческое тело несовершенно и может напоминать о себе в самый неподходящий момент, например, зубной болью или невралгией, когда человек находится в психиатрической больнице. И ему очень повезёт, если помощь окажут на следующий день после обращения. Не стоит забывать о выходных, государственных праздниках и отпусках.
Хотелось бы упомянуть о жёсткой дозировке связи с внешним миром. Телефон, компьютер - под запретом, телевизор (если есть) - в строго отведённый узкий промежуток времени.
В заключение затрону несколько приятных мелочей:
при отказе от перорального приёма лекарств - внутримышечно принудительно;
украшения нельзя, исключение - крестик нательный на тоненькой ниточке;
половая жизнь не поощряется;
экспериментальное применение препаратов может проводиться "методом тыка".
Неправильно принуждать невинных пациентов, граждан, людей к незаслуженным страданиям, а требовать полного излечения, выздоровления и достойной полноценной жизни правильно.
Здоровья и благополучия вам, вдумчивый читатель!