А им зачем сюда? Кто преподает в вашей школе.

«Компании»

«Темы»

«Новости»

Школа бизнеса «Сколково» ищет нового ректора, нынешний может уйти в Минобразования

В настоящее время ректором школы является Андрей Волков, пятилетний контракт которого истекает в июле 2013 года. Не исключено, что он тоже будет участвовать в конкурсе.
«Этот конкурс делается не для того, чтобы обязательно найти другого человека. Перед «Сколково» стоит задача активного инновационного развития, поэтому ректором станет тот, кто сможет обеспечить это лучше всего. Возможно, иностранный кандидат, возможно, российский», - заявил Варданян.
ссылка: http://www.gazeta.ru/business/ news/2013/03/21/n_2810421. shtml

Ректор бизнес-школы СКОЛКОВО Андрей Волков прочитал открытую лекцию студентам САФУ

Студентам и сотрудникам САФУ выпала уникальная возможность послушать открытую лекцию Андрея Евгеньевича «Управление и лидерство в современном обществе». Благодаря встрече с ректором бизнес-школы СКОЛКОВО многие присутствующие по-новому взглянули на такую деятельность, как управление.

В Архангельске я не первый раз. Мы уже три года ведем совместную работу с САФУ. Но сегодня я бы хотел обсудить с вами тему, которая меня волнует самого уже несколько лет, - обратился к слушателям Андрей Волков. - Тема моей лекции открытая, поэтому мне важно, что бы мы с вами вместе над ней поразмышляли, ведя диалог. Так что я буду вам очень признателен за ваши вопросы, которые заставят меня двигаться дальше в этой теме.
ссылка: http://www.narfu.ru/ university/news/45611/

Час Волкова

Именно так, немножко по-деревенски, звучит ее официальный адрес. В ожидании ректора Андрея Волкова (застрял в пробке на Кутузовском проспекте) его помощница Ксения любезно водит меня по кампусу — строительство студгородка по проекту британского архитектора в духе супрематических композиций Казимира Малевича обошлось спонсорам в 250 млн долларов.
ссылка: http://www.rg.ru/2010/12/09/ volkov.html

«Сколково» ищет ректора

Сейчас ректором школы является Андрей Волков, но его 5-летний контракт истекает в июле 2013 г. Варданян не исключает, что Андрей Волков будет участвовать в конкурсе. «Этот конкурс делается не для того, чтобы обязательно найти другого человека. Перед “Сколково” стоит задача активного инновационного развития, поэтому ректором станет тот, кто сможет обеспечить это лучше всего. Возможно, иностранный кандидат, возможно, российский», - говорит он.
ссылка: http://www.vedomosti.ru/ companies

А.Волков: «Одноразовое» образование – наследие индустриальной эпохи

Российскому обществу необходимо пересмотреть отношение к профессиональному образованию, уверен ректор Московской школы управления «Сколково» и соруководитель экспертной группы №7 «Рынок труда, профессиональное образование, миграционная политика» по обновлению «Стратегии-2020» Андрей Волков.

Выступая на Социальном форуме России-2011, А.Волков сообщил, что во всем мире за последние годы значительно вырос сектор дополнительного профессионального образования (ДПО) – образования для людей, которые уже получили первичное профобразование. «За последние годы сектор ДПО вырос в мире до огромного, очень важного сектора экономики», – сказал он. По данным эксперта, в Швейцарии, Швеции и Финляндии до 50% населения вовлечено в сферу профессиональной переподготовки и образования. В России же эта цифра колеблется, по разным оценкам, от 8% до 12%.
ссылка: http://strategy2020.rian.ru/ news/20110930/366165209.html

Ректор московской школы управления СКОЛКОВО Андрей Волков стал почетным доктором САФУ

По традиции, заложенной в САФУ, почетный доктор в продолжении выступил перед аудиторией с открытой лекцией на тему «Будущее университета». Андрей Волков начал свою речь с ретроспективы четырех поколений университетов. Первые - теологические возникли в XI–XII веках и просуществовали почти 700 лет. Монополию таких заведений как Болонья, Оксфорд разрушил нарождающийся интеллектуальный класс и труды Вильгельма Гумбольдта. Их чаяния воплотились в концепции исследовательского университета, которые мы наблюдаем в одноименном университете в Германии. Тотальная индустриализация и развитие науки - все это подтолкнуло к созданию третьего типа университетов - политехнических. Наиболее яркие вузы этого поколения созданы в Германии, Франции и России.
ссылка: http://narfu.ru/university/ news/51093/

29 октября Андрей Волков ректор Московской школы управления СКОЛКОВО выступил с конференцией на Professionali.ru.
ссылка: http://professionali.ru/ Soobschestva/

Андрей Волков, «Сколково»: «Диплом стал социальным товаром»

– Какие изменения в спросе на MBA-программы произошли в связи с кризисом?
– Рынок МВА пока очень-очень маленький в нашей стране. Эти программы – не стандарт и не массовый образовательный продукт. Наши масштабы в этом смысле настолько малы, например, в сравнении с США, что колебания на рынке могут быть вызваны случайными факторами, а не кризисом. И вообще, сам продукт – МВА – это отнюдь не единственный продукт бизнес-школ и бизнес-образования. Почему-то у нас это стало в представлении людей практически синонимами: бизнес-образование и МВА. Это не так на самом деле, существует масса других форматов. Например, называются executive education, двухдневные, четырехдневные программы, недельные, модульные, которые и составляют на самом деле и основной оборот бизнес-школ. МВА – это эксклюзивный, и, соотвественно, маленький, очень специфический продукт. Так именно все выглядит, во всяком случае, в мировой индустрии бизнес-образования. В России слишком сильна инерция мышления в том, что касается МВА.
ссылка: http://slon.ru/russia/andrey_ volkov_skolkovo_diplom_stal_ socialnym_tovar-18852.xhtml

Андрей Волков, «Сколково»: «Нужен инженерный подход в бизнес-образовании»

Андрей Волков, ректор Московской школы управления «Сколково», на панели «Обучение мировых лидеров будущего»:

Мы готовим предпринимателей или менеджеров – это старая дискуссия. Мы отвечаем на этот вопрос позитивно: да, предпринимательству можно учить, я бы даже сказал точнее – можно тренировать предпринимателей. Есть отобранные, отборные студенты с мотивацией к обучению, есть отобранные преподаватели с мотивацией к обучению. Что еще нужно? Остается вопрос: какова технология образования?
ссылка: http://slon.ru/economics/ andrey

«Сколково» сдало пятилетку

Во время пресс-подхода Рубен Варданян объявил о новом президенте школы — им стал один из партнеров-учредителей Андрей Раппопорт, экс-предправления ФСК. Он долго работал с Анатолием Чубайсом, руководителем «Роснано», который в компании Александра Волошина (Международный финансовый центр) вошел в координационный совет школы. Это все звенья одной цепи, были уверены присутствующие. В прошлую пятницу, когда «Сколково» посетил Дмитрий Медведев, ректор школы Андрей Волков неожиданно для многих заявил об идее интеграции школы и инновационного центра Сколково, которую президент горячо поддержал.
ссылка:

Андрей Евгеньевич Волков, профессор Московской школы управления «Сколково», доктор технических наук, советник министра образования и науки РФ во время своего визита в Архангельск ответил на вопросы «Правды Севера».

Андрей Волков работал проректором академии народного хозяйства при правительстве России, руководил группой экспертов стран «Большой восьмерки» по вопросам инициатив России в сфере образования и был участников разработки программ модернизации высшего образования РФ.

С 2006 по 2013 годы являлся ректором Московской школы управления «Сколково».

Волков – наш земляк. Он родился и учился в Архангельске в 1960 году. В 1984 году окончил МИФИ. Интересно, что Андрей Волков с 2003 года президент Федерации альпинизма России и мастер спорта международного класса, а также в 1992 году побывал на Джомолунгме.

Но разговор шел о самом главном деле жизни – сегодняшнем дне высшего образования.

Андрей Евгеньевич, вы два дня работали на стратегической сессии, посвященной развитию САФУ. Расскажите, о чем шла речь, каковы итоги мероприятия?

В соответствии с самим названием речь идет о выборе приоритетов и грядущих планов. Стратегия это простое дело, но в реальности это очень нетривиально для такой институции, как университет. Мы рассматриваем образовательную и исследовательскую, инвестиционную политику, инновационную деятельность и собираем все это в единый комплекс. Потому что в университете также проходят бизнес-процессы. Мы рассматриваем принципы и подходы, механику, какие ресурсы, на что нам делать акцент, во что вкладываться. Вот это и есть предмет рассмотрения стратегической сессии.

- А каковы сегодня в целом общемировые тенденции в системе высшего образования?

Сильная группа исследовательских вузов понимает, что они должны быть, говоря простым языком, ближе к жизни. Университеты стремятся стать реальной силой экономики. Они запускают технологические стартапы, бизнес-инкубаторы, региональные и национальные стратегии, ведут исследования, о которых рассказывают публике. То есть они пытаются изменить рынок и стать инновационными. Иначе говоря, вузы ставят перед собой задачу менять жизнь, а не только ее исследовать и изучать. Вот это, пожалуй, самый яркий тренд последних 25-30-ти лет в мировом масштабе.

- И именно это характеризует понятие – университет мирового уровня?

Да. Этот термин стал стандартным – world-class university, то есть университет мирового класса. Он, в первую очередь, характеризуется своим исследовательским потенциалом: какие идеи они придумывают, как быстро и четко они воплощаются в реальную жизнь. Характеризуется также и тем, какие идеи берет университет с мирового рынка, имеет лучших студентов и преподавателей со всего мира. Фактически университеты стали глобальными структурами. И это явление тоже последних 20-ти, 30-ти лет. В пятидесятых и шестидесятых годах этого не было.

- Может ли САФУ называть себя университетом мирового уровня?

Нельзя впадать ни в фантазии, ни в иллюзии. Смотрим ориентир. Примерно как футбол, который мы сейчас наблюдали. Есть команды мирового, есть среднего класса, есть отстающие. Вот мы рассматриваем, грубо говоря, команды мирового класса и смотрим, а что у нас есть и что нам нужно изменить, чтобы мы стали в числе команд мирового уровня. Университет – инерционная машина: здесь, как в бизнесе не бывает – сегодня решили, а завтра начали производить новую линейку продукции. Это три, пять, шесть, семь и более лет. Вот такой период трансформации. Именно это является предметом нашей дискуссии, нашего размышления.

А может быть, и не нужно создавать в каждом региональном центре на базе старых университетов, каким в принципе является наш САФУ, тот самый университет мирового уровня? Может быть, есть смысл сосредоточить где-то в столице, в Екатеринбурге, в Казани…

Это хорошая развилка. Эта тема активно обсуждается в сфере государственной политики в образовании. Скажем, МГУ, высшая школа экономики, еще что-то и на этом хватит. Эта дискуссия длилась много лет, особенно ярко и остро в последние несколько лет. Общее понимание таково, что такие мировые университеты могут быть в Москве, Новосибирске или Томске, или Санкт-Петербурге. Эти города претендуют быть университетами мирового класса и имеют для этого много признаков. Да, у нас в Архангельске мы не можем похвастаться огромными супернаучными достижениями, но отдельные прорывы есть. И поэтому наш ответ на этот вопрос – нет, мы не снимаем с себя задачи стать исследовательским университетом, университетом инновационного типа. Время покажет, как мы справимся с этой задачей. Мы станем туда стремиться. Если мы будем снижать планку, значит, будем обречены на сползание вниз.

Главный ресурс не финансовый, а кадровый научный потенциал. Сначала надо вырастить ученых, которые будут заниматься этими инновациями, а уже потом ставить перед ними какие-то задачи. Само объединение трех крупнейших вузов Архангельска в САФУ стало первым шагом на пути к этому университету, который занимается именно инновациями. В плане качества образование какой эффект дало объединение ВУЗов в один федеральный?

С моей точки зрения в той мере, в которой я могу судить, про качество образования ответ – да. Коллеги – заведующие кафедрой, деканы, руководители институтов стали внимательнее относиться к такому требованию – как магистерская программа реализуется, как бакалаврская, можно ли ее поставить на мировой рынок, как нужно лидировать. Университет обсуждал две магистерские программы вместе с норвежским университетом в Тромсё и обсуждали процесс взаимопризнания или валидации. В этом смысле качество образовательного процесса, конечно выросло. Всегда ли механическое слияние приводит к улучшению качества? Да нет, конечно, не всегда, но я очень рад, что Архангельск в свое время получил статус федерального университета, это редкость. Это были усилия региональной власти и команды университета. И этот масштаб позволяет вступить в коммуникацию на внешнем политическом уровне. Вы решаете маленькую частную задачу – ну и решайте. Если вы вуз федерального значения, ставите другие задачи в плане образования, то с вами иначе разговаривают. Вам выделяют другой ресурс, что для университета, а в конечном итоге и для людей очень полезно. У нас сегодня десять федеральных университетов.

Не кажется ли вам, что в погоне за инновациями, за масштабом, за признанием мировым мы, наоборот, отрываемся от реальности? Например, раньше АЛТИ занимался подготовкой кадров в сфере леса. Сейчас эта тема практически забыта и работа в этом направлении не ведется. Хотя эта отрасль экономики для Архангельской области очень важная. Дефицит квалифицированных кадров там страшнейший. Взамен университет активно занимается Арктикой. Может быть, она будет конечно актуальной, но ведь тот же лес мы рубим сейчас, а для того, чтобы его нормально качественно вырастить, нужны сотни лет и качественные специалисты. Но мы этим не занимаемся…

Насколько я знаю, такие работы ведут, и такие исследования проводят в университете, но если индустрия считает, что кого-то ей и в каком количестве не хватает, то она могла бы это прямо продекларировать. Университет открыт к этой коммуникации. Более того, во многих областях, где нет специалистов – судостроение, космическая отрасль, авиация, атомная энергетика существует прямая коммуникация между индустрией и университетом. Но я думаю, что в самой лесопромышленной индустрии произошли кардинальные изменения и нужны специалисты иного, чем 30 лет назад, уровня. Другие машины, другие технологии.

Андрей Евгеньевич, сейчас идет приемная компания. Многие вчерашние выпускники и их родители определяют какой вуз выбрать и тем более у нас каждый сезон обостряются слухи о том, что какой-то вуз лишился лицензии, аккредитации...

Если вы собрались жить и работать здесь, если для вас дорого это место, а таких людей довольно много, я считаю что надо поступать в САФУ. Слухи о лишении лицензии и аккредитации этого ВУЗа абсолютно беспочвенны. Это крепкий, уважаемый, федерального масштаба вуз для которого те процессы, о которых вы сейчас сказали, не страшны. И здесь надо добросовестно учиться.

Если же вы хотите получить диплом легко и просто, не напрягаясь, и поступаете в небольшой, негосударственный, частный вуз риски резко возрастают и вы должны быть готовыми к разным поворотам событий. Сотни таких вузов и их филиалов закрываются, так как минорб отзывает лицензии. Министерство образования и науки РФ очень сильно взялось за качество и устраняет из сферы образования тех, кто занимается псевдообразованием. Но к САФУ это не относится.

Не могу не спросить про ЕГЭ. Его в первую очередь критикуют за то, что он нивелирует индивидуальные особенности выпускников, школьников и превращает их в некую общую массу. Каково отношение ваше к ЕГЭ?

Я считаю, что ЕГЭ правильный, необходимый и важный инструмент государственной политики. Он существует во всех странах мира в разных формах. Обмануть его или просто списать стало практически невозможно. Но не стоит переоценивать ЕГЭ, это простая проверка знаний. Это не накладывает ограничений на талант. Многие, особенно творческие вузы, еще сохранили дополнительно вступительные экзамены. Сначала надо было всех привести к линейке, но сейчас движение в сторону разнообразия присутствует. Более того – сам ЕГЭ меняется. Появляется очень творческая часть, которая требует недюжинных талантов и способностей, например, в математике или физике. В этом смысле я думаю, что корреляция между баллом ЕГЭ и знаниями человека очень высокая.

Расскажите поподробнее о проекте «пять сто». Я знаю, что этот проект как раз направлен на то, чтобы вывести отечественные вузы на мировой уровень

Это международный конкурс конкурентноспособностей российских научно-образовательных организаций. Сто вузов подали заявки, написали и защитили программы. Цель – сделать из просто образовательных организаций образовательно-исследовательские центры. Мы хотим подтолкнуть к производству инноваций, новых практических идей. И мне кажется, за очень короткий срок этот проект достигает своего результата. Вузы, которые там участвуют, двигаются очень быстро. Это мое субъективное наблюдение, поскольку я очень много переезжаю, путешествую, провожу стратегические сессии, определяем правила движения. Я очень позитивно отношусь к этому процессу.

- Спасибо большое, Андрей Евгеньевич, за беседу, всего вам доброго!

Один из новаторов российского управленческого образования Андрей Волков в юности учился самыми радикальными методами, в частности, некоторое время подрабатывал уборщиком на Архангельском судоремонтном заводе. Затем переехал в Москву, закончил МИФИ и занимался разработками в области атомной энергии, однако последние 20 лет посвятил инновациям другого типа — подготовке управленческих кадров нового поколения. Участвовал в создании Тольяттинской академии управления и разрабатывал позицию России по образованию для саммита G8 в 2006 году. Является ректором Московской школы управления Сколково — уникального образовательного учреждения, выпускников которого на должности топ-менеджеров набирают «Тройка-Диалог», Credit Suisse и другие ведущие компании страны. Основательность и упор на взвешенные решения в работе сочетает с любовью к экстремальным видам спорта — занимается альпинизмом и фрирайдом, прыгает с парашютом и в самом прямом смысле слова покорил Эверест.

Город, в котором я живу

День рождения

Где родился

Архангельск

У кого родился

У людей, которые прошли войну и которыми я горжусь. Мама — метеоролог в военной авиации, отец — артиллерист в разведке.

Где и чему учился

миру культуры — в театральной студии

металлическому ремеслу — на заводе

учиться — в МИФИ

Где и как работал

Начинал уборщиком производственных помещений на Архангельском судоремонтном заводе «Красная Кузница». Будучи студентом МИФИ, работал в вычислительном центре. Работал в НИИ в Димитровграде в сфере атомной энергетики. Затем работал в сфере образования разного рода начальником — от завкафедрой до ректора.

Ученые степени и звания

Доктор технических наук.

Что такого сделал

В течение 12 лет участвовал в создании одного из самый интересных и инновационных образовательных проектов в нашей стране — Тольяттинской академии управления. Готовил позицию России по образованию на саммит «Большой восьмерки» в 2006 году в Питере. Придумывал программу реформирования профессионального образования РФ. Последние пять лет участвую в роли ректора в запуске проекта Московской школы управления «Сколково» с нуля.

Достижения

Увлекаюсь альпинизмом, совершил более 160 восхождений, в том числе, на три восьмитысячника, один из которых — Эверест.

Дела общественные

Вот уже шесть лет (с 2003 года) являюсь президентом общероссийской общественной организации — Федерации альпинизма России.

Общественное признание

Орден Дружбы народов и медаль Ордена «За заслуги перед Отечеством» I степени.

Бизнес-образование сегодня. В чем уникальное преимущество бизнес-школы "Сколково", кому стоит поступать на программу Executive MBA - об этом в интервью Юрию Митину рассказал ректор Московской школы управления "Сколково" Андрей Волков в рамках проекта "Коммерсантъ FM" в Сколково".

— Андрей Евгеньевич, расскажите, с чего начинался проект бизнес-школы "Сколково"?

— Проект начинался с инициативы Рубена Варданяна и нашего диалога с ним, как должно выглядеть современное бизнес-образование. Для меня, во всяком случае, так начинался проект, он буквально возник из одного разговора, который был в кабинете Владимира Мау, ректора Академии народного хозяйства при правительстве. Мы втроем собрались и обсуждали эту проблему, и произошла, как сейчас модно говорить, синергия, то есть совпадение взглядов. Вот с этого момента для меня начался проект, поскольку Рубен, как человек очень энергичный и обладающий большим авторитетом и доверием, которое ему оказывают другие партнеры-учредители, стал заниматься сбором средств, а я больше был сосредоточен на том, как должна работать школа.

— Касательно времени, когда начинался проект. В 2005 году вы были советником министра образования, работали проректором в Академии народного хозяйства правительства России. А не могли бы рассказать о вашем бизнес-опыте? Почему вы решили работать в сфере образования и рискнули принять участие в создании абсолютно новой бизнес-школы на территории Российской Федерации?

— Придется начать издалека. Я по образованию физик-атомщик, моя сфера - это ядерно-энергетические установки. Я заканчивал МИФИ в глубоко советский период, дальше работал как исследователь, ученый, инженер, занимался прикладными проблемами уран-плутониевого топлива для атомной энергетики. Потом наступил распад, остановка, 90-е годы, когда государство перестало и не смогло вести такие амбициозные программы в атомной энергетике. Я случайно довольно, временно согласился поработать заведующим кафедрой во вновь созданной структуре. И вот тут для меня произошел переворот: я попал в команду очень грамотных, талантливых, очень энергичных людей, предпринимателей, но в образовательном смысле, и мы создавали новый проект с нуля - Тольяттинское управление. А потом уже на базе этого опыта я стал позже ректором этого стартапа, как сейчас принято говорить, в образовании (на него ушло 12 лет). Потом был приглашен в Москву в Академию народного хозяйства, потом был приглашен поработать в правительство, в Министерство образования. Ну и вот одновременно в 2005 году начался этот проект бизнес-школы "Сколково". В этом смысле у меня в образовании два крупных проекта: вот первый и уже шесть лет второй проект.

— Да, а вот касательно будущего, касательно текущего образования, в чем ключевое отличие бизнес-школы "Сколково" от мировых ведущих бизнес-школ?

— По структуре портфеля, по набору программ мы не отличаемся. Мы работаем в корпоративном секторе, мы работаем в секторе людей, которые с хорошим опытом того, что называется Executive MBA, людей, которые имеют трех-четырехлетний управленческий опыт, то, что называется full-time MBA, то есть программа МВА полного времени - это все как у всех. Важно, что мы поставили во главу угла другие задачи. Не столько передать людям стандартный пакет знаний, как я говорю, "бизнес-языка": финансы, право, аккаунтинг, маркетинг, все, что называется бизнес-языком, сколько передать способность конструктивно, критически размышлять о том, как строится система управления и строить новую систему управления, трансформировать бизнес, трансформировать управленческую систему, неважно, это публичный сектор или коммерческий, или бизнес в прямом смысле этого слова. Вот эта трансформационная особенность, можно говорить, как она реализуется - это другой разговор. Вот это особенная миссия и стратегия бизнес-школы. Мы готовим людей не для рутинного менеджмента, не корпоративных офицеров, как принято говорить, и не для консалтинга. Мы готовим людей, которые готовы думать и конструктивно обсуждать будущее, конструировать его и быть способным это будущее имплементировать в любых управленческих системах. Вы знаете, что студенты берут реальные проекты. Но вот конкретно последний класс full-time MBA в Индии только что делал проект, я летал оценивать эти проекты — это госпиталь. Там нужно поменять логистику хирургического отделения. Реальная ситуация, реальные люди, реальные бизнесы, реальные данные, реальные взаимоотношения. И студенты смогли за шесть недель сгенерить практические предложения, которые руководством госпиталя были приняты, оценены и внедрены, и это обучение. То есть, с одной стороны, это реальность, а с другой стороны — анализ, что получилось, что не получилось, что нужно поменять, каких знаний не хватает. Это школа может делать быстрее, чем реальная жизнь. Вот в этом смысле предпринимательству можно и нужно учить. Просто это очень ресурсоемко, поэтому большинство учебных заведений с этим не связывается.

— Интересно, а вот касательно самого процесса обучения, образования, ведь на программе Executive MBA, в частности, преподавание ведется на английском языке, приглашаются иностранные профессора. А большинство выпускников, насколько я понимаю, собираются делать бизнес именно в России. С чем связан такой выбор?

— Очень просто - бизнес в России существует 20 лет, это очень мало в историческом времени для того, чтобы выйти к теоретическим обобщениям, чтобы написать концепты, теории и так далее. Бизнес на Западе в современном смысле этого бизнеса существует 100, а точнее, 50 лет. Корпоративные структуры в нынешнем качестве сложились в послевоенный период, в первую очередь, в Соединенных Штатах Америки, затем в Европе в 60-е годы. И вот оттуда корни бизнес-образования настоящие. Обобщение этого опыта, выделение, case study, этот опыт накопленный мы должны использовать. Вот почему мы в области традиционных концептов знаний в сфере управления и бизнеса так интенсивно используем западный опыт, поэтому мы приглашаем западных профессоров, поэтому лучше, чтобы коммуникация шла на английском языке и без перевода. Вот такая простая конструкция.

— Да, но если большинство учебных заведений с этим не связывается, бизнес-школа "Сколково" на этом фокусируется. Есть какая-то статистика, процент выпускников, которые работали в корпорации до прихода в бизнес-школу "Сколково", потом открыли свой бизнес и стали успешными предпринимателями?

— Есть простая статистика входная. В области Executive MBA больше 45% всех наших студентов - это собственники бизнеса. Но собственник бизнеса не пойдет просто так тратить время, развлекаться здесь задорого, чтобы просто получить диплом. Ему это уже не надо. Следовательно, люди, рынок, скажем так, оценивают, что мы адекватны в этом подходе. Статистика, сколько историй успеха? Надо быть честными, у нас всего третий класс сейчас учится студентов МВА, это очень маленькое историческое время, надо подождать, сколько из них выстрелит и превратится в большие проекты. По текущей статистике 50% наших выпускников МВА, full-time MBA занимаются своим бизнесом, а не уходят в корпоративные структуры. Это очень большой процент. У Стэнфорда порядка 7-8%.

— А если посмотреть с точки зрения развития не столько выпускников, которые заканчивают бизнес-школу, а с точки зрения развития самой бизнес-школы "Сколково", на ближайший год, на ближайшие пять лет какие перспективы, какие планы?

— Я считаю, что школа имеет моральное право учить предпринимательству, если она сама — предпринимательский проект. А школа — в подлинном смысле слова стартап или, как принято сейчас говорить, greenfield, с нуля, в пустом пространстве физически и интеллектуально. С первой идеи она развивается как самостоятельный проект, независимо, и для меня это очень ценно и очень принципиально. Мы как бизнес растем достаточно быстро и эффективно, мы растем последние пять лет, удваиваемся, 100% в год. Когда я говорю "растем", это значит, растем по количеству студентов разных программ, в первую очередь, корпоративных, но так и по доходам, которые мы получаем. И мы уже совсем не маленькие, мы оперируем в масштабе порядка $50 млн, то есть это для образования уже большие деньги. И я еще раз хочу подчеркнуть, это не деньги, взятые из бюджета, не деньги, взятые из госсектора, это деньги, заработанные на рынке. И я, в общем, с гордостью об этом говорю. В следующие пять лет мы должны стать в два-два с половиной раза больше, через школу должно проходить порядка трех тысяч студентов (слово "студенты" надо брать в кавычки, потому что это взрослые люди в диапазоне 25-45 лет, мы традиционно называем их студентами, правильное слово было бы "участники образования", participants — более корректный термин). Мы сильно хотим уйти в международную сферу, мы сейчас стоим на пороге, мы уже работаем за пределами России, но это все равно постсоветское пространство. Мы работаем и с Казахстаном, и с Украиной, и с Арменией. У нас есть опыт отличный работы с глобальной корпорацией, когда менеджеры из других стран приезжают, но этого мало. Я хочу, чтобы в портфеле этого стало больше в следующие пять лет, примерно 20-25% портфеля должны быть иностранные заказы, иностранные клиенты, иностранные студенты. Кстати, в программе full-time MBA сейчас иностранных студентов в наборе этого года уже восемь заявок от восьми стран. Я с гордостью про это говорю. Итак, масштаб: мы должны вырасти в три раза, стать более международными, построить свое ядро профессорско-преподавательского состава.

— Но, говоря о международной сфере, есть еще такое понятие как рейтинги, международные рейтинги бизнес-школ. Собирается ли бизнес-школа "Сколково" входить в эти рейтинги?

— Моя позиция как ректора следующая: нет. И она принципиальная. Понимаю всю критику возможную, издержки этого ответа. Я считаю, что если мы хотим построить не реплику, не копию, нам нужно двигаться своим путем. Если мы же начинаем играть в игру под названием "аккредитация" в ACSB или в AFD - это две ключевые ассоциации бизнес-образования, европейская и американская, то мы должны следовать некоторому набору стандартов. Да, для бизнес-образования они мягкие, но это стандарты, и следуя этим стандартам мы можем свой путь потерять. Вот почему на этом этапе развития школы попадание в рейтинги и прохождение системы аккредитации - не актуальная задача. А потом, если мы будем честно и хорошо работать, не тривиально, рейтинг сам придет к нам и нам не надо будет бегать за рейтингом.

— Мне недавно, как студенту Executive MBA, пришло на почту приглашение принять участие в дополнительной образовательной программе, а именно в восхождении на Гималаи и совместном развитии личностной компетенции во время горных переходов. Скажите, это вот такие уникальные методы образования, изобретенные именно бизнес-школой "Сколково"? Это ваш личный опыт привнесен?

— Нет, ничего такого сверх. Это необычно, но сказать, что мы пионеры, здесь нельзя. Этим занимается Стэнфорд, этим занимается Гарвард. Но это, во-первых, не основная программа, а, что называется, дополнительный модуль, который студенты берут по выбору, optional. Давно известно, что в управлении очень важны личностные качества: как ты общаешься с людьми, какие задачи ты перед собой ставишь, сколько ты можешь терпеть, то, что вот такая мягкая гуманитарная сфера, которая не тренируется в классе. Более того, управление - это ведь, по сути дела, жизнь, это не пришел, отстоял и ушел, это творчество, иначе я управление не воспринимаю. Поэтому я считаю, что тот, кто входит в систему управления, тот, кто планирует занять управленческую позицию, он должен заниматься собой, понимать себя, свои пределы — психические, физические, гуманитарные. Я считаю, что вот такие модули, связанные отчасти с напряженной психофизической деятельностью, как трекинг в Гималаях, они очень полезны. И наши опыты, которые в апреле мы провели в этом году: 20 студентов вылетели и сделали переход к базовому лагерю Эвереста. Каждый вечер заканчивался двухчасовой дискуссией, моделируемой, было приготовлено 16 докладов со стороны студентов. Я считаю, что это великолепный опыт, я давно его собирался провести, начиная с этого года, он будет регулярно в программе, каждый год от 16 до 20 человек будет отбираться на конкурсной основе под такую модель.

— Вы говорите о личностном развитии предпринимателя, о личных качествах бизнесмена. Я еще прочитал в вашем резюме, что вы совмещаете работу в бизнес-школе "Сколково"с позицией президента Федерации альпинизма России. Как вы считаете, можно ли сравнивать спорт и бизнес-образование? Помогает ли ваш опыт восхождений в управлении школой?

— Может, прозвучит парадоксально, свой наиболее экстремальный управленческий опыт я получил в гималайских проектах. Организуя и запуская экспедиции в Пакистане, в Китае, в Индии и в Королевстве Непал, когда нужно принимать много взаимосвязанных решений, заботиться о безопасности, иметь кросс-культурную коммуникацию, достичь успеха, символизировать результат. Это не спорт в узком смысле слова, где разбежался, прыгнул и пошел в душ, нет. Это бывали очень сложные ситуации, когда в Пакистане мы двигались в базовый лагерь, нас окружало 45 носильщиков, вооруженные автоматическим скорострельным оружием, а нас было пять альпинистов, и мы четыре дня жили вместе. При этом мы платили им деньги, каждый день у нас была серьезная дискуссия, достаточно ли мы им платим, при этом они вооружены, а мы нет, и никто нам не поможет, потому что до ближайшего полицейского пункта три дня пешком. И в этом смысле много ситуаций было в жизни, которые дали мне гораздо больше управленческого опыта, чем чтение книжек и, так сказать, теоретических концептов. Поэтому я считаю, что пробовать это надо, экспериментировать надо с другими формами образования, отнюдь не классическими, тоже. Но, чтобы мы друг друга понимали, это optional, это дополнительная часть. А все-таки ядро остается в кампусе, здесь, в традиционных формах образования.

— Расскажите, как, на ваш взгляд, развивается в последнее время тема инноваций в России. Последние три-четыре года очень популярна коммерциализация, процессы инкубирования популярны в России. В 2010 году появился фонд "Сколково". Скажите, как связана бизнес-школа "Сколково" и фонд "Сколково"?

— К теме инноваций, несмотря, что ее заболтали, я отношусь очень хорошо. Ведь стратегический выбор для нашей страны следующий: либо мы остаемся старой индустриальной державой, добывающей и первично перерабатывающей полезные ископаемые, либо мы - мировой игрок в экономике знаний. Я считаю, конечно, что мой ответ второй. И, в общем, руководство нашей страны неоднократно заявляло о своем выборе. Кстати, немного стран в мире могут себе позволить такую дорогую игрушку, как фундаментальная наука и образование мирового класса. Здесь никакого равенства не будет, всегда будет клуб 10-15% стран, которые смогут позволить себе вот такую роскошь, и Россия точно должна быть в этом мировом клубе, а не только потому, что у нас есть ядерные ракеты или ядерное оружие. Это принципиальный ответ. Поэтому инновации, порождение идей, превращение их в технологии, да еще и коммерчески успешные - это стратегия. Поэтому я очень приветствую инициативу появления фонда, то, что появится "Сколково" как фонд, как инновационная среда. К этому отношусь крайне позитивно.

— Ккак вы считаете, в каком направлении сейчас движется система образования в России?

— Мы сильно просели по качеству по сравнению с советским стандартом. И все переживают, сетуют на это, говорят о глубоком кризисе системы образования. Я далек от дежурного оптимизма, но надо взглянуть на это несколько шире исторически. В Советском Союзе примерно 17-18% могло потенциально попасть в вуз. Уже на этом этапе селекция была достаточно жесткая. Так была устроена экономика, так было спроектировано, грубо говоря. Потом новый закон об образовании принципиально изменил эту систему. Сейчас у нас, по разным оценкам, до 85% людей приходят в высшее образование. И некоторые голоса раздаются, что это профанация и так далее, и так далее. Там есть и профанация, и она очень большая. Качество в среднем рухнуло, потому что преподавателей же не стало больше, а входной поток увеличился в три-четыре раза. Явно какой-то диссонанс здесь есть. И мы просели в этом деле. Но мировой тренд состоит все равно в том, что образование высшее - это будет массовый продукт. Если хотите, те страны, которые первые перейдут на массовое тотальное высшее образование, как когда-то переходили 50-70 лет назад на массовое среднее образование, те и будут конкурировать. В этом смысле это как бы плата за этот переход, за этот transition, и мы должны его заплатить. Второй момент - мы недофинансируем образование примерно в два раза по отношению к европейским и американским коллегам. Это трудно, денег не хватает и на оборону, и на пенсию, и на здравоохранение. Но я знаю, что усилия делает правительство для того, чтобы изменить этот ход. Третье - нам нужно провести структурную институциональную реформу. И, наконец, последняя (я очень поверхностно сейчас это все говорю), нам нужен другой менеджерский класс в области управления такими предприятиями, как университет. Вот это пока плохо осознается, я считаю, что это очень сильный тормоз в следующем рывке российского образования. Но я не теряю оптимизма и верю, что мы останемся мировой образовательной державой.