Приверженцы карго. Что такое карго-культ, или Как «самолетопоклонники» вредят науке и обществу

Традиционно, по субботам, мы публикуем для вас ответы на викторину в формате «Вопрос - ответ». Вопросы у нас самые разные как простые, так и достаточно сложные. Викторина очень интересная и достаточно популярная, мы же просто помогаем вам проверить свои знания и убедиться, что вы выбрали правильный вариант ответа, из четырех предложенных. И у нас очередной вопрос в викторине - Что сооружают из природных материалов приверженцы карго-культа в Меланезии.

A. взлетно-посадочные полосы
B. плотины
C. дворцы для самолетов
D. каменные статуи

Правильный ответ А. Взлетно-посадочные полосы

Культы карго фиксировались с XIX века, но особенно сильно они получили распространение после Второй мировой войны. Члены культа обычно не понимают в полной мере значимость производства или коммерции. Их понятия о современном обществе, религии и экономике могут быть фрагментарными.

В наиболее известных культах карго из кокосовых пальм и соломы строятся «точные копии» взлётно-посадочных полос, аэропортов и радиовышек. Последователи культа строят их, веря в то, что эти постройки привлекут транспортные самолёты (которые считаются посланниками духов), заполненные грузом. Верующие регулярно проводят строевые учения («муштру») и некое подобие военных маршей, используя ветки вместо винтовок и рисуя на теле ордена и надписи «USA».

Исследователи Захария Ситчин и Алан Элфорд указывают на карго-культ как аргумент в пользу своей теории о том, что многие мифологические тексты описывают реальные события, то есть являются формой исторических свидетельств.

Во времена Второй Мировой войны на некоторых островах Меланезии (совокупность тихоокеанских островных групп) зародились интересные культы – так называемые «культы карго» (cargo – груз, перевозимый на судне), которые появились у местных аборигенов в результате контакта с цивилизованными пришельцами, в основном с американцами.

Американцы, воевавшие с японцами, размещали на тихоокеанских островах свои военные базы. Они строили там взлетно-посадочные полосы, на которые садились самолеты. Иногда самолеты не садились, а просто сбрасывали груз и улетали обратно. В общем, с неба прилетал или падал груз.

Островитяне раньше никогда не видели белых людей, поэтому с интересом наблюдали за ними. Тем более, что у них было так много интересных вещей: зажигалки, фонарики, красивые жестяные банки с джемом, стальные ножи, одежда с блестящими пуговицами, обувь, палатки, красивые картинки с белыми женщинами, бутылки с огненной водой и так далее. Туземцы видели, что все эти предметы доставлялись в виде груза с неба. Всё это было так удивительно!

Понаблюдав некоторое время, аборигены обнаружили, что для получения всех этих сказочных благ американцы не работали. Они не растирали в ступках зерно, не ходили на охоту и не собирали кокосы. Вместо этого они размечали на земле загадочные полосы, надевали наушники и кричали непонятные слова. Потом они светили в небо кострами или прожекторами, махали флажками – и с неба прилетали железные птицы и привозили им груз – все эти чудесные вещи, которые американцы давали островитянам в обмен на кокосы, раковины и благосклонность юных туземок. Иногда бледнолицые строились в ровные колонны и зачем-то стояли рядами и кричали разные неведомые слова.

Потом война закончилась, американцы свернули палатки, дружески попрощались и улетели на своих птицах. И больше неоткуда было взять фонарики, варенье, картинки и особенно огненную воду.

Туземцы не были лентяями. Но сколько они не трудились, у них не получались ни брезентовые палатки, ни красивые одежды с рисунком, ни жестянки с тушенкой, ни фляжки с дивным напитком. И это было обидно и несправедливо.

И тогда они задались вопросом: почему бледнолицым падало с неба добро, а им нет? Что они делают не так? Они денно и нощно крутили жернова и копали огороды – и им ничего с неба не упало. Наверно, для получения всех этих дивных вещей надо делать то же, что и бледнолицые. А именно – надеть наушники и кричать слова, а затем проложить полосы, зажечь костры и ждать. Наверно, всё это – магические ритуалы и волшебство, которым овладели бледнолицые. Ведь было совершенно очевидно, что все прекрасные вещи появлялись у них в результате магических действий, и никто никогда не видел, чтобы американцы их делали сами.

Когда, спустя несколько лет, до острова добрались антропологи, они обнаружили, что там возник совершенно невиданный ранее религиозный культ. Везде были натыканы столбы, соединенные между собой пеньковыми веревками. Одни туземцы прокладывали в джунглях просеки, строили плетеные вышки с антеннами, махали флажками из крашеных циновок, другие в наушниках из половинок кокосов кричали что-то в бамбуковые микрофоны. А на проложенных просеках стояли соломенные самолеты. Смуглые тела аборигенов были раскрашены под военную форму с буквами USA и орденами. Они старательно маршировали, держа плетеные винтовки.

Самолеты не прилетали, но туземцы считали, что они, наверное, недостаточно молятся, и продолжали кричать в бамбуковые микрофоны, зажигать посадочные огни и ждать богов, которые наконец-то привезут им заветный груз. Появились жрецы, которые лучше других знали, как следует правильно маршировать и яростно поносили тех, кто уклонялся от выполнения всех ритуалов. За этими занятиями им совсем уже стало некогда толочь зерно, копать батат и ловить рыбу. Ученые забили тревогу: племена могли вымереть с голоду! Им стали оказывать гуманитарную помощь, что окончательно убедило туземцев в правильности их воззрений, ведь чудесный груз наконец-то опять стал падать с неба!

Приверженцы культа карго обычно не знают производства или коммерции. Их понятия о западном обществе, науке и экономике весьма туманны. Они твердо верят в очевидную для них догму – иностранцы имели особую связь со своими предками, которые были единственными существами, кто мог производить такие богатства, которые невозможно изготовить на Земле. А значит, надо соблюдать ритуалы, молиться и верить.

Похожие друг на друга карго-культы независимо зародились на островах, далеких друг от друга не только географически, но и в культурном плане. Антропологи зафиксировали два отдельных случая в Новой Каледонии, четыре – на Соломоновых островах, четыре – на Фиджи, семь – на Новых Гебридах и более сорока – в Новой Гвинее. Причем, как правило, они возникали совершенно независимо друг от друга. В большинстве этих религий утверждается, что в день апокалипсиса вместе с «грузом» прибудет некий мессия.

Независимое зарождение такого числа никак не связанных, но схожих культов указывает на определенные особенности человеческой психики в целом. Слепое подражание и поклонение – в этом суть культов карго – новоявленных религий нашего времени.

Многие культы карго сошли на нет, но некоторые существуют и в наши дни. Например, культ мессии Джона Фрума на острове Танна.

Культ мессии Джона Фрума описал Ричард Докинз в книге «Бог как иллюзия» :

«Один хорошо известный культ карго на острове Танна архипелага Новые Гебриды (с 1980 года носящем название Вануату) существует до сих пор. Центральная фигура культа – мессия по имени Джон Фрум. Первые упоминания о Джоне Фруме в официальных документах датированы 1940 годом, однако, несмотря на молодость этого мифа, никому не известно, существовал ли Джон Фрум на самом деле. Одна из легенд описывает его как одетого в пальто с блестящими пуговицами невысокого человека с тонким голосом и белесыми волосами. Он делал странные пророчества и прилагал все усилия к тому, чтобы настроить население против миссионеров. В конце концов он возвратился к предкам, пообещав свое триумфальное второе пришествие, сопровождаемое изобилием «груза». В его видении конца света фигурировал «великий катаклизм»: упадут горы и засыплются долины, старики вновь обретут молодость, исчезнут болезни, белые люди будут навеки изгнаны с острова, а «груз» прибудет в таких количествах, что каждый сможет взять сколько захочет.

Но более всего правительство острова было обеспокоено пророчеством Джона Фрума о том, что во время второго пришествия он принесет с собой новые деньги с изображением кокосового ореха. В связи с этим все должны избавиться от валюты белого человека. В 1941 году это привело к повальной трате денег среди населения; все бросили работать, и экономике острова был нанесен серьезный ущерб. Администрация колонии арестовала зачинщиков, но никакие действия не могли искоренить культ Джона Фрума. Церкви и школы христианской миссии опустели.

Чуть позже распространилась новая доктрина, гласившая, что Джон Фрум – король Америки. Как нарочно, приблизительно в это время на Новые Гебриды прибыли американские войска, и – о чудо из чудес – среди солдат были чернокожие люди, которые не бедствовали, подобно островитянам, но имели «груз» в таком же изобилии, как и белые солдаты. Волна радостного возбуждения захлестнула Танну. Апокалипсис неизбежно должен был вот-вот наступить. Казалось, все готовятся к прибытию Джона Фрума. Один из старейшин объявил, что Джон Фрум прилетит из Америки на самолете, и сотни людей принялись расчищать кустарник в центре острова, чтобы его самолету было куда приземлиться.

На аэродроме установили диспетчерскую вышку из бамбука, в которой сидели «диспетчеры» с деревянными наушниками на головах. На «взлетно-посадочной полосе» соорудили макеты самолетов, призванные заманить на посадку самолет Джона Фрума.

В пятидесятые годы молодой Дэвид Аттенборо приплыл на Танну вместе с оператором Джеффри Муллиганом, чтобы исследовать культ Джона Фрума. Они собрали много фактов об этой религии и в конце концов были представлены ее первосвященнику – человеку по имени Намбас. Намбас по-приятельски называл своего мессию просто «Джон» и утверждал, что регулярно говорит с ним по «радио» («радиохозяин Джон»). Это происходило так: некая старушка с обмотанными вокруг талии проводами впадала в транс и начинала нести околесицу, которую Намбас затем толковал как слова Джона Фрума. Намбас заявил, что знал о приезде Дэвида Аттенборо заранее, потому что Джон Фрум предупредил его «по радио». Аттенборо попросил разрешения взглянуть на «радио», но ему (по понятным причинам) отказали. Тогда, сменив тему, он спросил, видел ли Намбас Джона Фрума.

Намбас страстно закивал:
– Моя видеть его куча раз.
– Как он выглядит?
Намбас ткнул в меня пальцем:
– Похож как твоя. У него белый лицо. Он высокий человек. Он жить в Южная Америка.

Это описание противоречит упоминавшейся выше легенде о том, что Джон Фрум был небольшого роста. Так эволюционируют легенды.

Считается, что Джон Фрум возвратится 15 февраля, но год его возвращения неизвестен. Ежегодно 15 февраля верующие собираются на религиозную церемонию, чтобы поприветствовать его. Возвращение еще не состоялось, но они не падают духом.

Дэвид Аттенборо как-то сказал одному приверженцу Фрума по имени Сэм:
– Но, Сэм, прошло уже девятнадцать лет с тех пор, как Джон Фрум сказал, что «груз» придет, а «груз» всё равно не приходит. Девятнадцать лет – не слишком ли долго вы ждете?
Сэм оторвал глаза от земли и посмотрел на меня:
– Если вы можете ждать Иисус Христос две тысячи лет, а он не приходит, то я могу ждать Джон Фрум больше, чем девятнадцать лет.

В 1974 году острова посетили королева Елизавета и принц Филип, и принц был впоследствии обожествлен в рамках культа «Джон Фрум – дубль два» (и снова заметьте, как быстро меняются детали в религиозной эволюции). Принц – импозантный мужчина, без сомнения выглядевший впечатляюще в белой форме военно-морских сил и шлеме с плюмажем, и, пожалуй, неудивительно, что объектом почитания стал именно он, а не королева, – особенности местной культуры не позволяли островитянам принять в качестве божества женщину.

Карго-культы Южной Океании представляют крайне интересную современную модель зарождения религии почти на пустом месте. Что особенно важно – они указывают на четыре особенности происхождения религий вообще, которые я кратко изложу здесь.

Во-первых, это поразительная скорость, с которой может возникнуть новый культ.

Во-вторых, с поразительной скоростью теряются подробности возникновения культа. Джон Фрум, если он вообще существовал, жил совсем недавно. Несмотря на это, трудно установить, жил ли он вообще.

Третья особенность – независимое возникновение похожих культов на разных островах. Систематическое изучение этого сходства может обнаружить новые данные о человеческой психике и ее подверженности религиозной вере.

В-четвертых, карго-культы похожи не только друг на друга, но и на более ранние религии. Можно предположить, что христианство и другие древние религии, ныне распространенные по всему миру, зародились как местные культы, подобные культу Джона Фрума. Некоторые ученые, например, профессор еврейской культуры Оксфордского университета Геза Вермес, высказывали предположение о том, что Иисус был одним из многих появившихся в то время в Палестине пылких проповедников, которых окружали похожие легенды. От большей части этих культов не осталось и следа. Согласно данной точке зрения, сегодня мы имеем дело с тем из них, которому удалось выжить. В течение столетий в результате дальнейшей эволюции он преобразился в сложную систему – или даже в разветвленный набор потомственных систем, господствующий в настоящее время на большей части земного шара. Гибель таких обаятельных фигур современности, как Хайле Селассе, Элвис Пресли и принцесса Диана, также позволяет исследовать быстрое возникновение культов и их последующую меметическую эволюцию».

Во времена Второй Мировой войны на некоторых островах Меланезии (совокупность тихоокеанских островных групп) зародились интересные культы — так называемые «культы карго» (cargo — груз, перевозимый на судне), которые появились у местных аборигенов в результате контакта с цивилизованными пришельцами, в основном с американцами.

Американцы, воевавшие с японцами, размещали на тихоокеанских островах свои военные базы. Они строили там взлетно-посадочные полосы, на которые садились самолеты. Иногда самолеты не садились, а просто сбрасывали груз и улетали обратно. В общем, с неба прилетал или падал груз.

Понаблюдав некоторое время, аборигены обнаружили, что для получения всех этих сказочных благ американцы не работали. Они не растирали в ступках зерно, не ходили на охоту и не собирали кокосы. Вместо этого они размечали на земле загадочные полосы, надевали наушники и кричали непонятные слова. Потом они светили в небо кострами или прожекторами, махали флажками — и с неба прилетали железные птицы и привозили им груз — все эти чудесные вещи, которые американцы давали островитянам в обмен на кокосы, раковины и благосклонность юных туземок. Иногда бледнолицые строились в ровные колонны и зачем-то стояли рядами и кричали разные неведомые слова.

И тогда они задались вопросом: почему бледнолицым падало с неба добро, а им нет? Что они делают не так? Они денно и нощно крутили жернова и копали огороды — и им ничего с неба не упало. Наверно, для получения всех этих дивных вещей надо делать то же, что и бледнолицые. А именно — надеть наушники и кричать слова, а затем проложить полосы, зажечь костры и ждать. Наверно, всё это — магические ритуалы и волшебство, которым овладели бледнолицые. Ведь было совершенно очевидно, что все прекрасные вещи появлялись у них в результате магических действий, и никто никогда не видел, чтобы американцы их делали сами.

Приверженцы культа карго обычно не знают производства или коммерции. Их понятия о западном обществе, науке и экономике весьма туманны. Они твердо верят в очевидную для них догму — иностранцы имели особую связь со своими предками, которые были единственными существами, кто мог производить такие богатства, которые невозможно изготовить на Земле. А значит, надо соблюдать ритуалы, молиться и верить.

Похожие друг на друга карго-культы независимо зародились на островах, далеких друг от друга не только географически, но и в культурном плане. Антропологи зафиксировали два отдельных случая в Новой Каледонии, четыре — на Соломоновых островах, четыре — на Фиджи, семь — на Новых Гебридах и более сорока — в Новой Гвинее. Причем, как правило, они возникали совершенно независимо друг от друга. В большинстве этих религий утверждается, что в день апокалипсиса вместе с «грузом» прибудет некий мессия.

Независимое зарождение такого числа никак не связанных, но схожих культов указывает на определенные особенности человеческой психики в целом. Слепое подражание и поклонение — в этом суть культов карго — новоявленных религий нашего времени.

От встреч с представителями цивилизованного мира туземцы, которые кое-где до сих пор живут изолированно, всегда остаются под сильным впечатлением. Неудивительно, что у аборигенов остается много вопросов и в случаях, когда их логика не работает, они подключают воображение. Во время Второй мировой войны общение жителей тихоокеанских островов с американскими солдатами привело к появлению карго-культа - новой религии для одних и интересной метафоры для других.

Словосочетание «карго-культ» можно услышать, когда речь идет о человеке, который стремится к роскоши, помешан на покупках или авиаперевозках ценностей. Но это будет ошибкой. На самом деле в том, что выражение «карго-культ» часто появляется в публицистике и пробирается в наше повседневное общение, виноваты тихоокеанские аборигены, американские военные и один гениальный физик.

Карго (от исп. cargo - нагрузка, погрузка) - грузы, которые перевозит морское судно. Во внешнеторговых операциях так называют любые грузы, у которых нет точного наименования.

Карго-культ, или культ самолетопоклонников, связан с распространенной в примитивных племенах верой в магическую сущность самолетов и грузов, которые они доставляют. Это явление возникло еще в позапрошлом веке на некоторых островах Тихого океана, причем никак между собой не связанных. Расцвет своеобразной религии пришелся на Вторую мировую войну. Японцы, а после союзники вели активные боевые действия в этом регионе, строили военные базы и буквально закидывали острова грузами, которые спускались с неба на белых парашютах и шокировали не видевших ничего подобного туземцев. Солдаты удивляли местное население зажигалками Zippo, фабричной одеждой, оружием, медикаментами, алкоголем. Само собой, у аборигенов было довольно смутное представление о современном производстве, поэтому объяснение у них было одно: контейнеры в небе - это дары богов и духов, потому что ни у одного человека, конечно, не хватит могущества создать подобные чудеса. Белые люди, по мнению дикарей, просто научились приманивать и перехватывать послания, которые на самом деле предназначались местным жителям. Делали они это с помощью специальных ритуалов: люди шли друг за другом, крича что-то непонятное, размахивали яркими флажками и зажигали фонари вдоль длинных дорог, по которым взлетали и садились металлические птицы.

Увлеченные религией подражательства, дикари практически перестали заниматься земледелием и охотой. Новый культ довел их до крайне бедственного положения

После окончания военных действий пришельцы попрощались с аборигенами и покинули острова. Вместе с этим прекратились и послания небес. Чтобы вернуть поставки удивительных вещей, туземцы стали имитировать поведение и внешность представителей цивилизованного мира: рисовать на телах знаки отличия армии США, ставить кресты на могилах, маршировать с палками на плечах, строить из веток и пальмовых листьев самолеты в натуральную величину и сажать туда соплеменников в наушниках, сделанных из половинок кокосовых орехов. Увлеченные новой религией подражательства, дикари верили, что это поможет им вернуть драгоценные грузы, и практически перестали заниматься земледелием и охотой.

Через какое-то время антропологи обнаружили, что новый культ довел туземцев до крайне бедственного положения. Ученые пытались убедить их, что такое поведение не сработает, но безуспешно. Было решено поддержать дикие племена гуманитарной помощью. Когда с неба снова начали спускаться контейнеры на парашютах, аборигены возрадовались и окончательно уверовали, что их имитации действуют, забросили повседневные дела и стали посвящать все время ритуалам с муштрой и зажиганием факелов вдоль взлетно-посадочной полосы. Антропологи покинули острова, решив, что лучше не вмешиваться; грузы больше не поставлялись. За последние 75 лет подобные религии практически полностью себя изжили, хотя отказ от поклонения необъяснимым, но осязаемым чудесам давался дикарям непросто.

Важной составляющей культа карго стала психологическая подоплека. У меланезийских аборигенов авторитет зарабатывался через обмен подарками: тот, чей подарок дороже, получал больше уважения. Если член племени не мог подобающе «отдариться», он оказывался в проигрыше. Так что солдаты, которые щедро угощали дикарей тушенкой, поднимались на самую вершину социальной иерархии аборигенов, а местным жителям нечего было подарить в ответ, и это их унижало. Все карго-культы строились вокруг личности харизматичного соплеменника или вождя, который убеждал других, что подарки с неба - это послания от духов их предков и, чтобы племя получило положенные ему ценные грузы и больше не чувствовало себя униженным, нужно максимально точно повторять все действия белых людей. Суть карго-культа - в уверенности, что внешние атрибуты работают вне зависимости от содержания.

К карго-культу можно отнести политическую ситуацию, в которой номинально существуют атрибуты определенного строя, но его принципы не работают

Термин «карго-культ» получил второе, метафорическое и в итоге более расхожее значение после выступления знаменитого американского физика и лауреата Нобелевской премии Ричарда Фейнмана перед выпускниками Калифорнийского технологического института в 1974 году. Он провел аналогию между верой примитивных цивилизаций в действенность подражательства и псевдонаучными работами, которые во всем похожи на полноценные исследования, но ничего не значат для развития науки. Карго-ученые имитируют работу, которая не приносит никакого результата. Фейнман назвал их исследования «наукой самолетопоклонников».

После этого понятие «карго-культ» стало возникать в разных сферах. Например, так называют компьютерное ПО, в котором есть ненужный, но успешно применяемый в других программах компонент. Термин можно использовать и в отношении субкультуры, когда человек с внешними символами принадлежности к группе избегает ее идейной составляющей или соответствующего образа жизни. К карго-культу относят политическую ситуацию, в которой номинально существуют атрибуты определенного строя, но его принципы не работают.

В 2010 году после поста в блоге политолога Екатерины Шульман в Рунете широко распространился термин «обратный карго-культ». Так она назвала положение, при котором в стране строятся неэффективные общественные карго-институты и в то же время активно поддерживается вера в то, что проблемы есть везде, потому что сам оригинал неэффективен. Условно, абориген с кокосовой скорлупой на голове уверен, что японские солдаты тоже используют подделку и все самолеты на самом деле сделаны из соломы, просто кто-то изображает их немного лучше, поэтому они иногда летают.

Как говорить

Неправильно: «В поездках за рубеж она накупает себе тонны одежды, для нее это просто карго-культ». Правильно: фетишизм

Правильно: «Для Федора работа в больнице - это карго-культ: он всегда в отглаженном халате, носит на шее стетоскоп, гордится статусом медика, но ничего не понимает во врачебном деле».

Правильно: «У нас в офисе сложился карго-культ активной трудовой деятельности: все сидят за компьютерами с деловым видом, перекладывают бумаги со стола на стол, но результаты от этого нулевые».

На пожелтевшей от времени фотографии (судя по штемпелю, документ был рассекречен в начале девяностых) люди в белых халатах стоят возле стола, на котором смонтирована установка, поддерживающая жизнь в голове собаки породы колли. Собачье тело находится рядом, и, судя по всему, жизнь в нём также сохранена принудительно.

Вот такая информация сопровождает в интернете эту фотографию: 50-60-е годы в мире прошли под знаком значительных научных достижений и смелых экспериментов. Две сверхдержавы – СССР и США пребывали в подготовке к возможной войне, всячески инициируя военные разработки. Считалось, что обычные солдаты не смогут выстоять в ядерной войне, в отличие от киборгов.

В конце 50-х русский ученый Владимир Демихов удивил научный мир, трансплантировав собачью голову другой собаке. В 1958 году начался проект по созданию биоробота.

Медики, инженеры и даже лауреат Нобелевской премии В. Мануйлов в единой команде работали над реализацией проекта. В качестве биологической составляющей биоробота предлагались мыши, крысы, собаки и обезьяны. Выбор пал на собак, они более спокойны и покладисты чем приматы, тем более СССР накопил богатый опыт экспериментов над собаками. Проект получил название «Колли” и просущетвовал 10 лет, но впоследствии секретный проект был закрыт указом от 4 января 1969 года. Все данные по нему получили гриф «Строго секретно” и были государственной тайной до недавнего времени. В 1991 году все данные по проекту «КОЛЛИ» были рассекречены…»

Что это? Был ли такой эксперимент и к чему он привел? Сейчас мы постараемся это узнать …

Между тем в интернете гуляет ещё один фотодокумент: страница из книги, где был изображён «автомат сохранения жизни имени В.Р. Лебедева (АСЖЛ)» с подключённой к нему той самой собачьей головой породы колли. Многие читающие люди сразу же вспомнят о знаменитой беляевской «Голове профессора Доуэля». Но это же сенсация! Пусть даже и с собачьей головой.

Плюс к этому вот еще фото из тех же источников.

Вот так начиналась эта история …

В 1939 году в пятом номере журнала «Детская литература» Александр Беляев опубликовал статью «О моих работах». Статья эта стала ответом на критику его романа «Голова профессора Доуэля». Рецензент романа, некий товарищ Рыкалёв, считал, что ничего фантастичного в «Голове профессора Доуэля» нет, поскольку повсеместно известны успешные результаты опытов по оживлению собачьих голов, проводимые советским учёным Брюхоненко.

В своей статье Беляев пояснял, что роман об оживлении человеческой головы был написан им более пятнадцати лет назад, то есть в 1924 году, и что в это время никто из советских учёных даже не планировал подобных опытов.

Более того, подобных опытов не делали врачи, на работы которых опирался Брюхоненко. Беляев называет их фамилии: профессор И. Петров, Чечулин и Михайловский - и даже ссылается на статью И. Петрова «Проблемы оживления», напечатанную в «Известиях» в 1937 году. Кто же такой этот профессор И. Петров, и какие эксперименты он проводил? Ответ я нашёл во втором номере журнала «Наука и жизнь» за 1939 год, где профессор И. Р. Петров из военно-медицинской академии РККА имени С. М. Кирова опубликовал статью «Проблема оживления организмов» (которая, была более развёрнутым вариантом его работы, опубликованной ранее в «Известиях»).

На сайте Военно-медицинской академии имени С. М. Кирова можно выяснить, что Иоаким Романович Петров в 1939 году возглавил кафедру патологической физиологии и в течение двадцати четырёх лет был её бессменным руководителем. Академик АМН ССР генерал-майор Петров внёс большой вклад в развитие отечественной реаниматологии. Наибольшую известность ему принесла разработка кровозамещающего раствора, до сих пор именуемого «жидкость Петрова«, спасшего в годы Великой Отечественной войны множество жизней.

Статья Иоакима Иванова в большей степени была посвящена проблемам реанимации.

В своей статье «Проблема оживления организмов» Иоаким Романович рассказывает об актуальности оживления человека и животных после прекращения сердцебиения и дыхания, а также приводит множество примеров опытов, которые проводились на кошках. Описания опытов, надо отметить, по нынешним гринписовским временам являются очень откровенными («…даже у животных, подвергавшихся двухкратному и трёхкратному оживлению после смертельного удушения…»).

Однако в статье не было ни слова об опытах по оживлению отдельно взятой головы животного. Зато нашлась ссылка на работы французского физиолога Броун-Секара, который в 1848 году оживлял органы и ткани, промывая их кровеносные сосуды кровью. На Броун-Секара, кстати, ссылался и в своей статье и Беляев, упоминая, что француз проводил первые несовершенные опыты по оживлению собачьей головы еще в девятнадцатом веке.

Удивительно, но выдающийся французский физиолог, член британского Королевского общества и Национальной Академии наук Франции Шарль Эдуард Броун-Секар в молодости и не планировал становиться врачом. Его стихией была литература. Однако писатель Шарль Нодье, которому он показал свои сочинения, отговорил Броун-Секара заниматься литературой. Не потому, что таланта у молодого человека не было, а потому, что писательский труд не приносил достаточного заработка.

Возможно, мир и потерял писателя, но приобрёл увлечённого своим делом физиолога. Броун-Секар зарекомендовал себя очень плодовитым (более пятисот научных трудов) и смелым учёным, которого не страшила критика коллег. В 1858 году он шокировал научное сообщество, восстановив жизненные функции головы собаки, отделённой от тела. Броун-Секар сделал это, пропуская через кровеносные сосуды головы артериальную кровь (функция перфузии).

В молодости Шарль Броун-Секар был натурой романтичной. Видимо, поэтому он свято уверовал в эффективность изобретённого им «эликсира молодости»

Но наибольшую известность Броун-Секар получил за опыты по омоложению организма путём введения сыворотки из половых желез животных (собак и кроликов). Опыты эти Броун-Секар проводил на себе. При этом так уверился в их действенности, что в возрасте семидесяти двух лет сделал специальный доклад на заседании Парижской Академии наук, уверяя коллег в том, что его самочувствие после использования «эликсира молодости» существенно улучшилось. Доклад вызвал большую шумиху. Газетчиками был введён термин «омоложение». Конечно, сейчас очевидно, что наибольшую роль в улучшении самочувствия стареющего учёного сыграло самовнушение, но в те времена его опыты считались прорывом в области продления активной жизни человека. Скорее всего, именно история «эликсира молодости» Броун-Секара вдохновила Михаила Афанасьевича Булгакова на написание повести «Собачье сердце».

Броун-Секар был одним из первых оживителей голов. Но на обсуждаемом фото мы видим коллектив советских учёных. Как мы выяснили, советский академик Иоаким Петров не занимался воскресением отделённых от тела голов. Но в статье Беляева есть ещё одна фамилия - Брюхоненко.

C именем Сергея Сергеевича Брюхоненко связана история создания первого аппарата искусственного кровообращения (АИК). Вынужденный заниматься практической хирургией сразу после окончания медицинского факультета МГУ (в то время в разгаре была Первая мировая война), Сергей Брюхоненко загорелся идеей поддержания жизнеобеспечения организма и его отдельных органов путём организации в них искусственного кровообращения.

Идея эта нашла воплощение в приборе автожекторе, который Брюхоненко с коллегами разработал и запатентовал в 1925 году.

Работы советских ученых первой половины XX века в области биологии и физиологии отличались поразительной смелостью замыслов, захватывающими экспериментами и редкой даже по сегодняшним представлениям перспективностью. Главным направлением исследований того времени была борьба со смертью и попытки оживления организма.

Научной базой явилась целая серия старых работ с изолированными органами. Биологи убедились в том, что кусочек сердца куриного зародыша может ритмически сокращаться очень продолжительное время в искусственной среде. Органы «простейших» организмов могут быть настолько неприхотливы и жизнеспособны, что, даже будучи отсеченными от целого организма, продолжают жить и развиваться. Гидра получила свое легендарное имя именно из-за этой особенности, а отрезанный луч морской звезды дает начало целой новой морской звезде. И все это в самых обычных условиях существования этих организмов.

Появились и первые ошеломляющие результаты. Блестящий хирург Владимир Демихов успешно пересаживал сердце от одной собаки к другой. Доктор Шуга из Краснодара демонстрировал собаку, у которой почка была пришита на шее и выделяла мочу (собственных почек у собаки не было). Знаменитый профессор Кулябко оживил голову рыбы, пропуская через сосуды головы раствор, содержащий соль в соотношениях крови и изолированная голова рыбы функционировала. Он же первым в мире оживил человеческое сердце в виде изолированного органа. Параллельно шли работы по оживлению целого организма.

Но самые смелые работы принадлежали Сергею Сергеевичу Брюхоненко. Проблема продления жизни волновала его еще со студенческой скамьи. Опираясь на работы предшественников, он поставил перед собой задачу - заняться опытами с изолированной головой собаки.

Главной задачей было обеспечить нормальное кровообращение, так как даже кратковременное его нарушение вызывает необратимые процессы в мозге и смерть. Тогда он собственными руками сконструировал первый аппарат искусственного кровообращения, названный автожектором. Аппарат являлся аналогом сердца теплокровных животных и осуществлял с помощью электромоторов два круга кровообращения. Роль артерий и вен в этом аппарате выполняли каучуковые трубки, соединявшиеся в большом круге с головой собаки, а в малом - с изолированными легкими животного.

В 1928 г. на третьем съезде физиологов СССР Брюхоненко продемонстрировал оживление изолированной от туловища головы собаки, жизнь которой поддерживалась при помощи аппарата искусственного кровообращения. Чтобы доказать, что голова, лежащая на столе, была живой, он показал как она реагирует на раздражители. Брюхоненко ударил по столу молотком, и голова вздрогнула. Он посветил ей в глаза, и глаза моргнули. Он даже скормил голове кусочек сыра, который тут же выскочил из пищеводной трубки на другом конце.

В своих заметках Брюхоненко писал:

Особенно интенсивные движения следовали за раздражением слизистой носа зондом, введённым в ноздрю. Такое раздражение вызывало у головы, лежавшей на тарелке, столь энергичную и продолжительную реакцию, что начиналось кровотечение из раненой поверхности и едва не были оборваны трубки, присоединённые к её сосудам. Голову при этом пришлось придерживать на тарелке руками. Казалось, что голова собака хотела освободиться от внедрённого в ноздрю зонда. Голова несколько раз широко открывала рот, и создавалось впечатление, по выражению наблюдавшего этот эксперимент профессора А. Кулябко, что она будто пытается лаять и выть.

Этот эксперимент явился началом новой эры в медицине. Стало ясно, что оживление человеческого организма после наступления клинической смерти реально так же, как проведение операций на открытом сердце, пересадка органов и создание искусственного сердца.

Результаты сенсационного эксперимента Брюхоненко были тут же представлены идеологами как безусловная победа советской науки. Именно их использовал товарищ Рыкалёв, критируя роман Александра Беляева. Но, конечно же, главная заслуга изобретения Сергея Брюхоненко заключается в том, что впервые на практике был реализован принцип искусственного поддержания жизни организма и отдельных органов, без которого немыслимы современные реаниматология и трансплантология.

Об успехах российского хирурга писали зарубежные газеты. Известный писатель Бернард Шоу в письме к одной из своих корреспонденток так отзывался о работе Сергея Брюхоненко:

Сударыня, я нахожу эксперимент Брюхоненко чрезвычайно интересным, но я не могу себе представить ничего более необдуманного, как предложение испытывать его на приговоренном к смерти преступнике.

Продлевать жизнь такого человека нежелательно. Эксперимент должен быть осуществлен над человеком науки, жизнь которого подвергается опасности по причине неизлечимого органического недуга - например, рака желудка, - который угрожает лишить человечество результатов деятельности его мозга.

Что может быть легче, чем спасти такого гения от смерти тем, что ему отрежут голову, причем освободят его мозг от рака, в то время как необходимая циркуляция крови будет поддерживаться через обрезанные артерии и вены его шеи, так что великий человек сможет продолжать читать нам лекции, обучать нас, давать нам советы, не будучи связанным недостатками своего тела.

Я испытываю прямо-таки искушение дать обрезать голову мне самому, чтоб я впредь мог диктовать пьесы и книги так, чтоб мне не мешали болезни, чтоб я не должен был одеваться и раздеваться, чтоб мне не нужно было есть, чтоб мне не приходилось делать ничего другого, как только производить драматические и литературные шедевры.

Я бы, разумеется, подождал, чтоб один или два вивисектора подвергли бы себя этому эксперименту, чтоб убедиться в том, что это практично и не опасно, но я ручаюсь, что в дальнейшем с моей стороны не будет никаких затруднений.

Я весьма Вам признателен за то, что Вы обратили мое внимание на такую радостную возможность…

В последующие годы работа заключалась в усовершенствовании метода искусственного кровообращения. Возникла необходимость создания «искусственного легкого». С.С. Брюхоненко совместно с профессором В.Д. Янковским разработал сплошную систему «искусственное сердце - легкое». С одной стороны, она обеспечивала полноценное кровообращение организма, а с другой - полный газообмен, заменяя лёгкие.

Тысяча американских ученых в Манхэттене на прошлой неделе наблюдали, как мертвых животных возвращали назад к жизни. Это был первый общественный американский показ фильма, изображающего эксперимент советских биологов. Они слили кровь из собаки. Спустя пятнадцать минут после того, как её сердце прекратило биться, они вкачали кровь обратно в её безжизненное тело с помощью аппарата, названного автожектор, служащего искусственным сердцем и легкими. Скоро собака зашевелилась, начала дышать, её сердце начало биться. Через двенадцать часов она стояла на ногах, виляла хвостом, лаяла, полностью восстановилась. (…)

У автожектора, относительно простой машины, есть судно («легкое»), в котором кровь снабжается кислородом, насос, который распространяет насыщенную кислородом кровь через артерии, другой насос, который забирает кровь из вен назад к «легкому» для большего количества кислорода. Две других собаки, на которых эксперимент был выполнен в 1939, все еще живы и здоровы. Автожектор может также держать сердце собаки бьющимся, вне её тела, поддерживать отрезанную голову собаки в течение многих часов - голова поднимала уши при шуме и облизывала пасть, когда её смазали лимонной кислотой. Но машина не способна к восстановлению целой собаки больше чем через 15 минут после её обескровливания - соматические клетки тогда начинают распадаться.

В 1942 г. в очень трудные месяцы Великой Отечественной Войны в Московском институте скорой помощи им. Склифосовского была создана лаборатория экспериментальной патологии. Первыми руководителями лаборатории были профессора С.С. Брюхоненко и B.C. Троицкий. Под руководством Брюхоненко были разработаны условия консервирования крови, позволяющие сохранять её в течение двух-трех недель, что имело чрезвычайно важное значение при оказании помощи раненым.

С 1951 года С.С. Брюхоненко участвовал в организации нового Научно-исследовательского института экспериментальной хирургической аппаратуры и инструментов, где сначала был заместителем директора по медицинской части, а потом возглавлял физиологическую лабораторию. С 1958 года С.С. Брюхоненко руководил лабораторией искусственного кровообращения института экспериментальной биологией и медицины Сибирского отделения Академии Наук СССР.

В 1960 году Сергей Сергеевич Брюхоненко скончался в возрасте 70 лет. За свою жизнь он запатентовал десятки изобретений в разных областях, чем, несомненно, внёс огромный вклад в развитие отечественной науки. За научное обоснование и разработку проблемы искусственного кровообращения доктору медицинских наук С.С. Брюхоненко в 1965 году посмертно была присуждена Ленинская премия.

Без метода искусственного кровообращения невозможно представить современную медицину. Но, к сожалению, в повседневной практике врачи пользуются не прибором Брюхоненко: как и многие российские идеи, эта была подхвачена западными учеными и доведена там до совершенных промышленных образцов.

В Москве на доме №51 по проспекту Мира висит невзрачная мемориальная доска, и почти никто из проходящих мимо людей не знает, чем же осчастливил мир великий российский ученый Сергей Брюхоненко, проживавший здесь.

Кстати, прообразом главного героя романа «Голова профессора Доуэля» фантаста Александра Беляева послужил именно С.С. Брюхоненко.

Но не ко всем «оживителям голов» судьба была столь благосклонна. Примером тому может служить судьба великого экспериментатора Владимира Петровича Демихова, которого трансплантологи всего мира заслуженно считают своим учителем.

Талант экспериментатора проявился у Владимира Демихова ещё во времена студенчества. В 1937 году, будучи студентом физиологического отделения биологического факультета МГУ, Демихов самостоятельно изготовил аппарат, который сейчас можно назвать искусственным сердцем. Свою разработку студент-физиолог проверил на собаке, которая прожила с демиховским искусственным сердцем около двух часов.

Далее была война и работа врачом-патологоанатомом. И мечта помочь умирающим людям, пересаживая им новые жизненно важные органы. В период с 1946 по 1950 год Владимир Демихов, работая в Институте экспериментальной и клинической хирургии, провёл ряд уникальных операций, впервые в мире выполнив на животных трансплантацию сердца, лёгких и печени. В 1952 году он разработал методику коронарного шунтирования, которая ныне спасает тысячи жизней.

Владимир Петрович Демихов, учёный-экспериментатор, основоположник мировой трансплантологии совершил экспериментальную пересадку собачьей головы.

Владимир Петрович Демихов родился 18 июля 1916 г. в России на хуторе Кулини (территория современной Волгоградской области) в семье крестьянина. Учился в ФЗУ на слесаря-ремонтника. В 1934 г. В.Демихов поступил в Московский государственный университет на физиологическое отделение биологического факультета и очень рано начал научную деятельность. В годы войны он выполняет обязанности врача-патологоанатома. Сразу после войны он приходит в Институт экспериментальной и клинической хирургии.

В 1946 году Демихоым впервые в мире было успешно пересажено собаке второе сердце, а вскоре он смог полностью заменить сердечно-легочный комплекс, что стало мировой сенсацией, которую в СССР даже не заметили. Через два года он начал эксперименты по пересадке печени, а еще через несколько лет впервые в мире заменил сердце собаки на донорское. Это доказывало возможность проведения подобной операции на человеке.

Внимание научной общественности привлекли эксперименты Демихова (1950) по гомопластической замене сердца и легких. Они выполнялись в четыре этапа - подготовка донорского сердца и легких к трансплантации; подготовка грудной клетки и сосудов реципиента; извлечение сердца и легких у донора и перенесение их в грудную клетку реципиента (с поддержанием искусственного дыхания в трансплантате); соединение сосудов трансплантата, выключение и удаление собственного сердца. Продолжительность жизни собак после трансплантации достигала 16 часов.

Демихов при участии своих помощников А.Фатина и В.Горяйнова предложил в 1951 г. оригинальный метод консервирования изолированных органов. Для этой цели использовался весь комплекс внутренних органов (сердце, легкие, печень, почки, желудочно-кишечный тракт) вместе с кровеносной и лимфатической системами. Для поддержания жизнедеятельности такого комплекса органов требовались только искусственная вентиляция легких и постоянная температура окружающей среды (38-39°С). Следующее важное достижение - первое в мире маммарно-коронарное шунтирование (1952 - 1953 гг.). Коронарное шунтирование – сложная хирургическая операция, позволяющая восстановить кровоток в артериях сердца путём обхода места сужения коронарного сосуда с помощью шунтов.

Немалый интерес вызвала пересадка головы собаки, которую осуществил Демихов вместе с Горяйновым в1954 г.

В 1956 г. Демихов пишет диссертацию на тему пересадки жизненно важных органов. В ней он анализирует результаты собственных опытов. Они были удивительны: собаки, составленные из двух половин, жили по несколько недель. Защита должна была состояться в Первом медицинском институте, однако защита не состоялась: автора сочли фантазером, а его работу – не заслуживающей внимания.

Демиховым был разработал способ пересадки головы вместе с передними конечностями от щенка на шею взрослой собаки. При этом дуга аорты щенка соединялась с сонной артерией собаки, а его верхняя полая вена - с яремной веной собаки. В результате в пересаженной голове полностью восстанавливалось кровообращение, она сохраняла свои функции и все присущие рефлексы.

В это же время он производил тотальную замену крови у собак, овец и свиней на человеческую трупную - с целью антигенного сближения этих животных с человеком. После чего он подключал к их кровеносной системе трупные сердца человека. По этой методике Демихову удалось оживить трупные сердца человека через 2,5 - 6 часов после смерти и поддерживать их в функционирующем состоянии на длительный период времени. Наилучшие результаты были получены при использовании свиньи в качестве промежуточного хозяина. Таким образом, Демиховым был впервые создан банк живых органов.

Можно только поражаться стойкости Владимира Петровича, продолжавшего экспериментировать, несмотря на то, что в период напряженнейших научных исследований назначались бесчисленные комиссии, целью которых было доказать ненужность экспериментов и закрыть лабораторию. Лишь только в 1963 году Демихов, причем в один день, смог защитить сразу две диссертации (кандидатскую и докторскую).

Демонстрируя отточенность и эффективность разработанных им методик, Демихов в 1954 году проводит уникальную операцию по пересадке собачьей головы на тело другой собаки. Позднее в своей лаборатории Демихов создаст более двадцати двухголовых собак, отрабатывая на них методику соединения сосудов и нервной ткани.

Однако очевидные достижения Демихова были восприняты далеко не однозначно. Работая в первом Московском медицинском институте имени И. М. Сеченова, Владимир Петрович из-за разногласий с дирекцией института так и не смог защитить диссертацию на тему «Пересадка жизненно важных органов в эксперименте». Между тем его книга с одноименным названием стала бестселлером во многих странах мира и долгое время была единственным учебником по практической трансплантологии.

В 1965 году доклад Демихова по пересадке органов (в том числе голов) у собак, сделанный им на заседании секции трансплантологов, подвергся жесточайшей критике и был назван ахинеей и чистой воды шарлатанством. До конца жизни Владимир Петрович подвергался гонениям советских «коллег» по цеху. И это при том, что Кристиан Бернард - первый хирург, выполнивший трансплантацию сердца человеку, перед своей операцией дважды посещал лабораторию Демихова и считает его своим учителем.

Лаборатория под руководством Демихова работала до 1986 г. Разрабатывались методы пересадки головы, печени, надпочечников с почкой, пищевода, конечностей. Результаты этих экспериментов были опубликованы в научных журналах. Работы Демихова получили международное признание. Ему присвоено звание почетного доктора медицины Лейпцигского университета, почетного члена Королевского научного общества Швеции, а также Ганноверского университета, американской клиники братьев Мейо. Он является обладателем почетных дипломов научных организаций разных стран мира. А в нашей стране - лишь лауреатом «ведомственной» премии имени Н.Н.Бурденко, присуждавшейся Академией медицинских наук СССР.

Умер Демихов в безвестности и бедности. Лишь незадолго до смерти он был награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» III степени. Заслугой, которая принесла это запоздалое признание, скорее всего, стала разработка аорто-коронарного шунтирования.

Именно с именем Владимира Демихова связана та самая «гонка голов», которая началась в шестидесятые между СССР и США параллельно с «космической гонкой».

В 1966 году американское правительство начало финансирование работ хирурга Кливлендской центральной больницы Роберта Уайта. В марте 1970 года Уайт успешно провёл операцию по пересадке головы одной обезьяны на тело другой.

К слову, как и в случае Демихова, работы Уайта в США подверглись суровой критике. И если Владимира Петровича советские идеологи обвиняли в попрании коммунистической морали, то на Уайта «повесили» нарушение монополии божьего промысла. До конца жизни Уайт собирал средства на операцию по пересадке головы человека. У него был даже доброволец - парализованный Крейг Ветовиц.

Ну а что же архивный документ, с которого началось моё расследование, и «автомат сохранения жизни имени В. Р. Лебедева»?

Конечно же, всё это оказалось фальсификацией. Но фальсификацией в хорошем смысле этого слова. Документы эти - результат работы, выполненной в рамках креативного проекта компьютерной графики «Колли». Считать применение «автомата сохранения жизни» для создания советского колли-киборга правдивым может только откровенный параноик.

Фейк? Однозначно. Только вот в его основе лежит судьба реальных людей. Экспериментаторов, не побоявшихся превратить беляевский фантастический сюжет в реальность.

Ну и закончим сие разоблачение на творческой ноте. В общем то вот он и сам фотошопо-проект:

Легенда креативного проекта гласит: В 2010 году научные достижения советских ученых проекта «Колли» были применены для сохранения жизни моей собаки. Осенью этого же года родители поехали на экскурсию в город Суздаль. Они взяли с собой собаку. Ее имя Чарма, но мы ее называем «Колли», потому что она никогда не станет прежней.