Интеллигенция – промежуточный класс. Семейный архив

На сегодняшнее время сложились три основных вида разделения труда .

Естественное разделение труда - процесс обособления видов трудовой деятельности по половозрастному признаку. Основано на физиологических особенностях и половозрастных различиях работников. Проявляется в таких видах труда, как легкий, нормальный и тяжелый. По отношению и способности к труду различаются трудоспособные граждане, подростки и женщины, занятые легкими видами труда; по роду занятий люди при этом специализируются на создании семейного уюта и ведении домашнего хозяйства, воспитании детей, добыче средств существования, и тому подобное.

Техническое разделение труда: определяется природой используемых средств производства, прежде всего техники и технологии. Оно вызвано техническими условиями производства. Появление рабочих машин и механизмов, разделяющих трудовой акт на основной (с использованием техники), вспомогательный (подача сырья, материалов к технике и перемещение готовых продуктов), обслуживающий (сервис рабочих машин и механизмов, поддержание их в работоспособном состоянии) и хозяйственный труд, обеспечивающий совместные согласованные действия рабочих основного, вспомогательного и обслуживающего труда, а также взаимосвязь расчлененных с появлением техники процессов создания конечного продукта.

Общественное разделение труда - это естественное и техническое разделение труда, взятые в их взаимодействии и в единстве с экономическими факторами, под воздействием которых происходит обособление, дифференциация различных видов трудовой деятельности.

Общественное разделение труда подразумевает выделение (обособление) различных видов труда внутри какого-либо сообщества или группы людей с целью определенной специализации производства по выпуску какого-либо продукта или части продукта. Любое правильное разделение труда ведет к экономии рабочего времени.

Даже самый примитивный труд первобытного человека всегда протекал при поддержке, взаимодействии с другими людьми. Поэтому уже в этом скрывалось общественное содержание трудовой деятельности. Всё это говорит о том, что процесс труда и сам труд является экономической категорией, то есть в нём всегда присутствует элемент экономических, производственных отношений. Человек является социальным существом благодаря тому, что труд делает его органически спаянным в отношении с другими людьми не только настоящего, но и прошлого и будущего, когда его результаты труда будут служить в будущем. Общественное разделение труда определяется социально экономическими условиями производства и естественно включают в себя естественное и техническое разделение труда, потому что любые виды деятельности не могут осуществляться без участия человека и технических средств производства .

Естественное разделение труда возникает вследствие половых и возрастных различий, т.е. на чисто физиологической почве, и оно расширяет свою сферу с расширением общественной жизни, с ростом населения, особенно же с появлением конфликтов между различными родами и подчинением одного рода другим. С другой стороны обмен продуктами возникает в тех пунктах, где приходят в соприкосновение различные семьи, роды, общины. Различные общины находят различные средства производства и различные жизненные средства среди окружающей их природы. Они различаются между собой по способу производства, образу жизни и производимым продуктам. Это - те естественно выросшие различия, которые при соприкосновении общин вызывают взаимный обмен продуктами, а, следовательно, постепенное превращение этих продуктов в товары .

Само словосочетание «естественное разделение труда» говорит о том, что оно присутствует практически в каждом продукте производства. Кем был сделан этот товар мужчиной, женщиной или подростком. Для определенных видов работ подходят нужные типы людей. Исторически сложились женские (парикмахер, повар, доярка) и мужские (сталевар) типы профессий. Молодое поколение привлекается в рекламный бизнес, рестораны быстрого обслуживания, в отрасли различного вида сервиса. Женщины создают домашний уют, готовят пищу, ведут хозяйство. Мужчины обеспечивают средства к существованию и росту семейного благосостояния. Но эти исторически сложившиеся разделения труда внутри семьи в эпоху эмансипации не всегда верны, так как возможны обратные варианты. Семья производит потомство, растит, обучает и дает обновление рабочей силы, что способствует обновлению рынка труда .

Так что ни одна социально-экономическая, система какого бы прогресса она не достигла, не может и не должна отказываться от естественного разделения труда, особенно в отношении женского труда. В противном случае общество понесет в будущем не только колоссальные экономические, но и моральные и нравственные потери, ухудшение генофонда нации .

Техническое разделение труда образовалось в период роста используемых средств производства. С образованием первых мануфактур появились узкие специализации работников.

Различают следующие формы разделения труда на предприятиях:

Функциональное - в зависимости от характера выполняемых работниками функций на производстве и участия их в производственном процессе. По этому признаку работники делятся на рабочих (основных и вспомогательных) и служащих. Служащие делятся на руководителей (линейных и функциональных), специалистов (конструкторов, технологов, снабженцев) и технических исполнителей. В свою очередь рабочие могут составлять функциональные группы основных рабочих, обслуживающих и вспомогательных. Среди последних выделяются группы ремонтных и транспортных рабочих, контролеров качества, рабочих по энергетическому обслуживанию и т.д. Функциональное разделение труда проявляется в двух направлениях: между категориями работников, входящих в состав персонала предприятия, и между основными и вспомогательными работниками. Первое означает выделение в составе персонала предприятий таких категорий работников, как рабочие, руководители, специалисты и служащие.

Характерной тенденцией в развитии этого вида разделения труда является возрастание доли специалистов в составе производственного персонала.

Другим направлением функционального разделения труда является разделение работников на основных и вспомогательных. Первые из них непосредственно участвуют в изменении формы и состояния обрабатываемых предметов труда, например, рабочие литейных, механических и сборочных цехов машиностроительных предприятий, занятые выполнением технологических операций по изготовлению основной продукции. Вторые непосредственного участия в осуществлении технологического процесса не принимают, но создают необходимые условия для бесперебойной и эффективной работы основных рабочих.

Классификация операций соответствующая требованиям разделения труда между руководителями, специалистами и служащими (три взаимосвязанные группы):

а) организационно-административные функции. Их содержание определяется целевым назначением операции и ролью в процессе управления. Выполняются в основном руководителями;

б) аналитико-конструктивные функции. Носят преимущественно творческий характер, содержат элементы новизны и выполняются специалистами;

в) информационно-технические функции. Носят повторяющийся характер и связаны с использованием технических средств. Выполняются служащими;

Технологическое - это расчленение и обособление производственного процесса по предметному или пооперационному принципу. Обусловлено развитием научно-технического прогресса и углубляющимся разделением отраслей производства на суботрасли и микроотрасли, специализирующиеся на изготовлении технологически однородных продуктов, производстве определенных предметов, товаров или услуг.

Видами технологического разделения труда являются: предметное и пооперационное разделение; формами проявления разделения людей при этом выступают: профессия (ориентирована на конечный продукт) и специальность (ограничена промежуточным продуктом или услугой).

Ответственная задача организатора труда состоит в нахождении оптимального уровня технологического разделения труда.

Профессиональное - по специальностям и профессиям. Отражает производственно-технологическую сторону и функциональное содержание труда. В результате профессионального разделения труда идет процесс обособления профессий, а внутри них - выделение специальностей. Так же находится во взаимосвязи с социальной структурой общества, поскольку профессиональное разделение труда тесно связано с его общественным разделением. Исходя из этой формы разделения труда, устанавливается потребность в конкретной численности работников разных профессий.

Профессия - род деятельности человека, владеющего определенными теоретическими знаниями и практическими навыками, полученными в результате профессиональной подготовки. Специальность - разновидность профессии, специализация работника в рамках профессии .

Квалификационное - разделение труда внутри каждой профессиональной группы, связанное с неодинаковой сложностью выполняемых работ и, следовательно, с разными требованиями, предъявляемыми к уровню квалификации работника, т.е. разделение труда исполнителей в зависимости от сложности, точности и ответственности выполняемых работ в соответствии с профессиональными знаниями и опытом работы.

Выражением квалификационного разделения труда служит распределение работ и работников по разрядам, служащих - по должностям. Из квалификационного разделения труда складывается квалификационная структура персонала организации. Разделение труда здесь осуществляется по уровню квалификации работников исходя из требуемой квалификации работ.

Так же существуют три формы общественного разделение труда: .

Общее разделение труда - характеризуется обособлением крупных родов (сфер) деятельности, которые отличаются друг от друга формообразованием продукта (земледелие, промышленность и т.д.);

Частное разделение труда - это процесс обособления отдельных отраслей в рамках крупных родов производства, делятся на виды и подвиды (строительство, металлургия, станкостроение, животноводство);

Единичное разделение труда - характеризует обособление производства отдельных составных компонентов готовых продуктов, а также выделение отдельных технологических операций, т.е. обособление различных видов работ внутри организации, предприятия, в рамках определенных структурных его подразделений (цех, участок, отдел, управление, бригада), а также распределение работ между отдельными работниками. Единичное разделение труда, как правило, имеет место в рамках отдельных предприятий.

Территориальное общественное разделение труда - это пространственное размещение различных видов трудовой деятельности. Его развитие предопределяется как различиями в природно-климатических условиях, так и факторами экономического порядка. С развитием транспорта, производительных сил - основную роль играют экономические факторы. Но для сельского хозяйства и добывающей промышленности, а также отраслей зависящих от них, территориальное разделение труда играет основную роль. Условно территориальное разделение труда можно разбить на: районное, региональное и международное.

Международное разделение труда представляет собой специализацию отдельных стран на производстве определенных видов продукции, которой они обмениваются между собой. Международное разделение труда можно определить как важную ступень развития общественного территориального разделения труда между странами, которое опирается на экономически выгодную специализацию производства отдельных стран на тех или иных видах продукции и ведет к взаимному обмену результатами производства между ними в определенных количественных и качественных соотношениях. Международное разделение труда играет возрастающую роль в осуществлении процессов расширенного производства в странах мира, обеспечивает взаимосвязь этих процессов, формирует соответствующие международные пропорции в отраслевом и территориальном аспектах. Международное разделение труда, как и разделение труда вообще, не существует без обмена, который занимает особое место в интернационализации общественного производства.

Основным побудительным мотивом международного разделения труда для всех стран мира, независимо от их социальных и экономических различий, является их стремление к получению экономических выгод от участия в международном разделении труда.

Поскольку в любых социально-экономических условиях стоимость образуется из затрат средств производства, оплаты необходимого труда и прибавочной стоимости, то все товары, поступающие на рынок, независимо от их происхождения участвуют в формировании интернациональной стоимости, мировых цен. Товары обмениваются в пропорциях, подчиняющихся законам мирового рынка, в том числе и закону стоимости.

Реализация преимуществ международного разделения труда в ходе международного обмена товарами и услугами обеспечивает любой стране при благоприятных условиях получение разности между интернациональной и национальной стоимостью экспортируемых товаров и услуг, а также экономию внутренних затрат путем отказа от национального производства товаров и услуг за счет более дешевого импорта. К числу общечеловеческих побудительных мотивов к участию в международном разделении труда, использованию его возможностей относится необходимость решения глобальных проблем человечества совместными усилиями всех стран мира. Диапазон таких проблем очень велик: от охраны окружающей среды и решения продовольственной проблемы в планетарном масштабе до освоения космоса.

Под влиянием международного разделения труда торговые связи между странами усложняются и обогащаются, все более перерастая в комплексную систему мирохозяйственных связей, в которой торговля в традиционном ее понимании хотя и продолжает занимать ведущее место, но постепенно теряет свое значение.

Внешнеэкономическая сфера мирового хозяйства обладает в наше время сложной структурой. Она включает международную торговлю, международную специализацию и кооперацию производства, научно-техническое сотрудничество, совместное строительство предприятий и их последующую эксплуатацию на международных условиях, международные хозяйственные организации, различного рода услуги и многое другое. Всемирными производительные силы делают международная специализация и кооперация производства, проявляющиеся в планетарном масштабе. Под воздействием специализации и кооперации рождается «дополнительная» сила, которая является как бы даровой и действует одновременно с материально-вещественными и личностными факторами общественного производства. Результаты деятельности каждого звена образующейся производственной системы активно используются постоянно возрастающим числом участников кооперации, что приводит, в конечном счете, к усилению целостности этой системы. Последняя все в большей мере обретает специфические свойства, выделяющие ее из общей орбиты мирохозяйственных связей, и потенциал, превышающий сумму потенциалов составляющих ее частей.

Общемировая тенденция свидетельствует, что разделение труда внутри общества и связанные с ним формы территориального, международного разделения, специализация производства будут углубляться и расширяться. Разделение труда на предприятии (единичное), напротив, по мере автоматизации и электронизации имеет тенденцию к укрупнению. Этим создаются предпосылки для преодоления узкой специализации работника, интеграции умственного и физического труда. Эти и другие процессы, связанные с общественным разделением труда, способствуют росту экономики, повышению ее эффективности .

Итак, разделение труда, выступая в различных видах и формах своего проявления, является определяющей предпосылкой развития товарного производства и рыночных отношений, т. к. концентрация трудовых усилий на производстве узкого круга продукции или на отдельных ее видах вынуждает товаропроизводителей вступать в отношения обмена с целью получения недостающих им благ.

Общественное разделение труда - это естественное и техническое разделение труда в их взаимодействии и в единстве с экономическими факторами, под воздействием которых происходит обособление, дифференциация различных видов трудовой деятельности. Общественное разделением труда подразумевает выделение (обособление) различных видов труда внутри какого-либо сообщества или группы людей с целью определенной специализации производства по выпуску какого-либо продукта или части продукта. Любое правильное разделение труда ведет к экономии рабочего времени.

Естественное разделение труда основано на физиологических особенностях и половозрастных различиях работников.

Техническое разделение труда вызвано техническими условиями производства.

Различают следующие формы разделения труда на предприятиях:

Функциональное - разделение труда в зависимости от характера выполняемых работниками функций на производстве и участия их в производственном процессе.

Технологическое - расчленение и обособление производственного процесса по предметному или пооперационному принципу. Видами технологического разделения труда являются: предметное и пооперационное разделение; формами проявления разделения людей при этом выступают: профессия (ориентирована на конечный продукт) и специальность (ограничена промежуточным продуктом или услугой).

Предметное разделение предусматривает закрепление за рабочим комплекса разнообразных операций, направленных на изготовление определенного вида изделий.

Пооперационное разделение основано на закреплении за специализированными рабочими местами ограниченного набора технологических операций и является основой формирования поточных линий.

Технологическое разделение труда классифицируется по фазам, видам работ, изделиям, узлам, деталям, технологическим операциям. Оно определяет расстановку работников в соответствии с технологией производства и в значительной степени влияет на уровень содержательности труда.

Профессиональное - по специальностям и профессиям. Отражает производственно-технологическую сторону и функциональное содержание труда. В результате профессионального разделения труда идет процесс обособления профессий, а внутри них - выделение специальностей.

Квалификационное - разделение труда внутри каждой профессиональной группы, связанное с неодинаковой сложностью выполняемых работ и, следовательно, с разными требованиями, предъявляемыми к уровню квалификации работника, т.е. разделение труда исполнителей в зависимости от сложности, точности и ответственности выполняемых работ в соответствии с профессиональными знаниями и опытом работы.

Так же существуют три формы общественного разделение труда:

Общее разделение труда

Частное разделение труда

Единичное разделение труда

Общее и частное разделение труда обусловливает структуру общественного производства, а также производственные связи между отраслями и предприятиями, а единичное разделение труда обусловливает производственную структуру предприятия.

разграничение и обособление деятельности людей в процессе совместного труда. Различают разделение труда общее - обособление различных видов трудовой деятельности в масштабе народного хозяйства (промышленность, транспорт, сельское хозяйство и др.); частное - характеризует расчленение и обособление промышленного производства на отдельные хозяйственные отрасли (станкостроение, судостроение и др.); единичное - представляют собой обособление различных видов работ в рамках одного промышленного предприятия. Основными формами внутрипроизводственного разделения труда являются функциональное, технологическое и профессионально-квалификационное. В соответствии с функциональным разделением труда работники предприятия делятся на промышленно-производственный персонал и персонал, занятый на непромышленных работах (хозяйственно-бытовое обслуживание и др.). Технологическое разделение труда - это расчленение и обособление производственного процесса по предметному или пооперационному принципу. Предметное (подетальное) разделение предусматривает закрепление за рабочим комплекса разнообразных операций, направленных на изготовление определенного вида изделий. Пооперационное - основано на закреплении за специализированными рабочими местами ограниченного набора технологических операций и является основой формирования поточных линий. Профессионально - квалификационное разделение труда позволяет группировать работников по видам осуществляемых ими технологических процессов, выделяя различные профессии и специальности, а внутри них - квалификационные разряды и др. . Предметы труда - это все то, на что направлен труд, что претерпевает изменения для приобретения полезных свойств и удовлетворения тем самым человеческих потребностей. Производительная сила труда - его способность производить по мере роста технической оснащенности производства все больше и больше продукции. Профессиональное р.т. - по специальностям и профессиям

Отличное определение

Неполное определение ↓

В основе экономического развития лежит творение самой природы – разделение функций между людьми, исходя из половозрастных, физических, физиологических и других их особенностей. Механизм экономического сотрудничества предполагает, что какая-то группа или отдельный индивид сосредоточивается на выполнении строго определенного вида работ, тогда как другие занимаются иными видами деятельности.

Существует несколько определений разделения труда. Вот только некоторые из них.

Разделение труда – это исторический процесс обособления, закрепления, видоизменения отдельных видов деятельности, который протекает в общественных формах дифференциации и осуществления различных видов трудовой деятельности. Разделение труда в обществе постоянно изменяется, а сама система разнообразных видов трудовой деятельности становится все более и более сложной, поскольку усложняется и углубляется сам процесс труда.

Разделением труда (илиспециализацией ) называется принцип организации производства в хозяйстве, согласно которому отдельный человек занимается производством отдельного блага. Благодаря действию этого принципа при ограниченном количестве ресурсов люди могут получить гораздо больше благ, чем в том случае, если каждый обеспечивал бы себя сам всем необходимым.

Также различают разделение труда в широком и узком смысле (по К. Марксу).

В широком смысле разделение труда – это система различных по своим признакам и одновременно взаимодействующих друг с другом видов труда, производственных функций, занятий вообще или их совокупностей, а также система общественных связей между ними. Эмпирическое многообразие занятий рассматривается экономической статистикой, экономикой труда, отраслевыми экономическими науками, демографией и т. д. Территориальное, в т. ч. международное, разделение труда описывается экономической географией. Для определения соотношения различных производственных функций с точки зрения их вещественного результата К. Маркс предпочитал употреблять термин «распределение труда».

В узком смысле разделение труда – это социальное разделение труда как человеческой деятельности в ее социальной сущности, являющееся в отличие от специализации исторически преходящим социальным отношением. Специализация труда есть разделение видов труда по предмету, которое непосредственно выражает прогресс производительных сил и способствует ему. Многообразие таких видов соответствует степени освоения природы человеком и растет вместе с его развитием. Однако в классовых формациях специализация осуществляется не как специализация целостных деятельностей, т. к. сама испытывает влияние социального разделение труда. Последнее расчленяет человеческую деятельность на такие частичные функции и операции, каждая из которых сама по себе уже не обладает характером деятельности и не выступает как способ воспроизводства человеком его социальных отношений, его культуры, его духовного богатства и самого себя как личности. Эти частичные функции лишены собственного смысла и логики; их необходимость выступает лишь как требования, предъявляемые к ним извне системой разделение труда. Таково разделение материального и духовного (умственного и физического), исполнительского и управляющего труда, функций практических и идеологических и т. п. Выражением социального разделение труда является выделение в качестве обособленных сфер материального производства, науки, искусства и т. д., а также расчленение их самих. Разделение труда исторически неизбежно вырастает до классового разделения.

Вследствие того, что члены общества стали специализироваться на производстве отдельных благ, в обществе появились профессии – отдельные виды деятельности, связанные с производством какого-либо блага .

Но разделение труда вовсе не означает, что в нашем воображаемом обществе один человек будет заниматься одним видом производства. Может оказаться так, что нескольким людям придется заняться отдельным видом производства, или так, что один человек будет заниматься производством нескольких благ.

Почему? Все дело в соотношении размера потребности населения в том или ином благе и производительности труда отдельной профессии. Если один рыбак может наловить за день как раз столько рыбы, чтобы хватило всем членам общества, то в этом хозяйстве и будет как раз один рыбак. Но если один охотник из упомянутого племени не может настрелять перепелок для всех и его труда будет недостаточно, чтобы удовлетворить потребности всех членов хозяйства в перепелках, то охотиться отправятся сразу несколько человек. Или, например, если один гончар может произвести столько горшков, которое общество не сможет потребить, то у него останется дополнительное время, которое он может использовать для производства какого-либо другого блага, например ложек или тарелок.

Таким образом, степень "разделенности" труда зависит от размера общества. Для определенной численности населения (то есть для определенного состава и размера потребностей) существует своя оптимальная структура занятий, при которой продукта, производимого разными производителями, будет как раз хватать для всех членов, и все продукты будут производиться с минимально возможными затратами. С увеличением численности населения эта оптимальная структура занятий будет меняться количество производителей тех благ, которые уже производились отдельным человеком, будет увеличиваться, а те виды производства, которые раньше поручались одному человеку, будут поручаться разным людям.

В истории хозяйства процесс разделения труда прошел несколько стадий, различавшихся степенью специализации отдельных членов общества на производстве того или иного блага.

Разделение труда принято распределять на несколько видов в зависимости от признаков, по которым оно осуществляется.

Естественное разделение труда: процесс обособления видов трудовой деятельности по половозрастному признаку.

Техническое разделение труда: определяется природой используемых средств производства, прежде всего техники и технологии.

Общественное разделение труда: естественное и техническое разделение труда, взятые в их взаимодействии и в единстве с экономическими факторами, под воздействием которых происходит обособление, дифференциация различных видов трудовой деятельности.

Кроме того, общественное разделение труда включает в себя ещё 2 подвида: отраслевое и территориальное. Отраслевое разделение труда предопределяется условиями производства, характером используемого сырья, технологии, техники и выпускаемого продукта. Территориальное разделение труда – это пространственное размещение различных видов трудовой деятельности. Его развитие предопределяется как различиями в природно-климатических условиях, так и факторами экономического порядка.

Под географическим разделением труда мы понимаем пространственную форму общественного разделения труда. Необходимое условие географического разделения труда состоит в том, чтобы разные страны (или районы) работали друг для друга, чтобы результат труда перевозился из одного места в другое, чтобы был, таким образом, разрыв между местом производства и местом потребления.

В условиях товарного общества географическое разделение труда обязательно предполагает переход продукции из хозяйства в хозяйство, т.е. обмен, торговлю, но обмен является в этих условиях лишь признаком для "опознания" наличия географического разделения труда, но не его "сутью".

Существуют 3 формы общественного разделение труда:

Общее разделение труда характеризуется обособлением крупных родов (сфер) деятельности, которые отличаются друг от друга формообразованием продукта.

Частное разделение труда – это процесс обособления отдельных отраслей в рамках крупных родов производства.

Единичное разделение труда характеризует обособление производства отдельных составных компонентов готовых продуктов, а также выделение отдельных технологических операций.

Дифференциация заключается в процессе обособления отдельных производств, обусловленных спецификой используемых средств производства, технологии и труда.

Специализация имеет в своей основе дифференциацию, но развивается она уже на основе сосредоточения усилий на узком круге выпускаемых продуктов.

Универсализация представляет собой антипод специализации. Она базируется на выпуске и реализации широкой гаммы товаров и услуг.

Диверсификация – это расширение номенклатуры выпускаемой продукции.

Первое и главное утверждение, которое выдвигает А. Смит, определяющее величайший прогресс в развитии производительной силы труда и значительной доли искусства, умения и сообразительности, с каким он (прогресс) направляется и прилагается-есть следствие разделения труда. Разделение труда есть важнейшее и неприемлемое условие прогресса развития производительных сил, развития экономики любого государства, любого общества. А. Смит приводит простейший пример действия разделения труда в малом и большом предприятиях (мануфактура в современном ему обществе) - элементарное производство булавок. Рабочий, не обученный этому производству и не умеющий обращаться с машинами, употребляемыми в нем (толчок к изобретению машин был дан именно разделением труда), едва ли сможет сделать одну булавку в день. При организации же которая существует на таком производстве, необходимо подразделение профессии на ряд специальностей, каждая из которых является отдельным занятием. Один рабочий тянет проволоку, другой выпрямляет ее, третий - обрезает, четвертый – заостряет конец, пятый – обтачивает его для насаживания головки, изготовление которой требует еще двух-трех самостоятельных операций, кроме того, ее насадка, полировка самой булавки, упаковка готовой продукции. Таким образом, труд в производстве булавки разделен на многоступенчатый ряд операций, причем в зависимости от организации производства и величины предприятия они могут выполняться каждая в отдельности (один рабочий – одна операция), либо объединяться в 2 – 3 (один рабочий – 2 – 3 операции). На этом простейшем примере А. Смит утверждает несомненный приоритет такого разделения труда над трудом рабочего-одиночки. 10 человек рабочих вырабатывали 48000 булавок в день, в то время как один способен при большом напряжении 20 штук. Разделение труда в любом ремесле, в каких бы размерах оно не было введено, вызывает увеличение производительности труда. Дальнейшее развитие (вплоть до наших дней) производства в любой отрасли экономики явилось ярчайшим подтверждением «открытия» А. Смита.

Строго говоря, разделение труда в человеческих обществах можно было обнаружить всегда. Ведь люди никогда не существовали по одиночке, и случаи появления общества и хозяйства, состоящего из одного человека (типа хозяйства Робинзона Крузо), являлись достаточно редким исключением. Люди всегда жили как минимум семьей или племенем.

Но развитие разделения труда в хозяйстве любого общества проходит несколько последовательных стадий от примитивного состояния до чрезвычайно сложной схемы распределения обязанностей. Схематически можно представить эту эволюцию следующим образом.

Первая стадия. Это естественное разделение труда внутри первобытного общества. В таком обществе всегда наблюдалось некоторое распределение обязанностей, определявшееся отчасти природой каждого человека, отчасти обычаями, а отчасти известной вам экономией от масштаба. Как правило, мужчины занимались охотой и войной, а женщины следили за очагом и нянчили детей. Кроме этого, практически в любом племени можно было обнаружить такие "профессии", как вождь и жрец (шаман, колдун и т. д.).

Вторая стадия. По мере роста численности членов общества, потребность в каждом благе увеличивается и появляется возможность концентрации отдельных людей на производстве отдельных благ. Поэтому в обществах появляются различные профессии (ремесленники, земледельцы, скотоводы и т. д.).

Начинается процесс выделения профессий, конечно же, с производства орудий труда. Даже в каменном веке (!) существовали мастера, занимавшиеся обтесыванием и шлифовкой каменных орудий. С открытием железа появляется одна из самых распространенных в прошлом профессий кузнец .

Характерной особенностью этого этапа является то, что производитель изготовляет все (или почти все) возможные изделия, связанные с его профессией (как правило, это обработка какого-то вида сырья). Например, кузнец делает все от гвоздей и подков до плугов и мечей, столяр делает все от табуреток до шкафов и т.д.

На этой стадии разделения труда часть членов семьи ремесленника или даже вся семья помогает ему в производстве, выполняя те или иные операции. Например, кузнецу или столяру могут помогать сыновья и братья, а ткачу или булочнику = жена и дочери.

Третья стадия. С увеличением численности населения и соответственно размера спроса на отдельные продукты ремесленники начинают концентрироваться на производстве какого-либо одного блага. Одни кузнецы делают подковы, другие только ножи и ножницы, третьи только гвозди разных размеров, четвертые только оружие и т.д.

В Древней Руси, например, существовали следующие названия мастеров по дереву: древоделы, кораблетворящие, мостники, древяные, здатели, городники (укрепление городов), порочные (производство стенобитных орудий), лучницы, крестечные, бочкари, санники, колесники и т.д.

Важным фактором, влияющим на производительность труда, является кооперация труда. Чем более глубоким является разделение труда и более узкой становится специализация производства, тем в большей степени производители становятся взаимозависимыми, тем больше необходимы согласованность и координация действий между различными производствами. Чтобы действовать в условиях взаимозависимости, необходима кооперация труда, как в условиях предприятия, так и в условиях всего общества.

Кооперация труда – форма организации труда, выполнения работ, основанная на совместном участии в едином трудовом процессе значительного числа работников, выполняющих разные операции этого процесса.

Форма организации общественного труда, при которой большое число людей совместно участвуют в одном и том же процессе труда или в разных, но связанных между, собой трудовых процессах. Наряду с разделением труда кооперация труда является фундаментальным фактором роста производительности и эффективности во всех сферах профессиональной деятельности.

Кооперация труда - это единство, согласованность совместных действий производителей, различных производств и отраслей экономики.

Кооперация труда позволяет избежать множества ошибок, например дублирования производства, перепроизводства. С другой стороны, согласованность и координация действий, объединение множества усилий позволяет сделать то, что не под силу одному производителю или одному предприятию. В случае простой кооперации труда, которая имеет место, например, при строительстве домов, гидростанций, полезный эффект кооперации очевиден. Кооперация труда имеет место во всех сферах экономической деятельности, она принимает самые разнообразные формы.

Мировой опыт показывает, что кооперация труда и производства - объективный исторический процесс, который присущ всем способам производства, странам с любым социально-экономическим строем. В кооперации производства объединяются и материализуются передовые идеи, достижения в отраслях фундаментальной науки, научно-исследовательских и опытно-конструкторских работах (НИОКР), производственных, конструкторских, управленческих и информационных технологиях.

Кооперация в современном мире становится воспроизводственной базой социально-экономического и научно-технического прогресса стран мира, сердцевиной мирохозяйственных процессов, региональной экономической интеграции, транснационализации (производства, НИОКР, информационно-финансовой сферы и т.п.), международного промышленного сотрудничества, глобализации мировой экономики. Эта форма взаимодействия стала ускорителем структурной перестройки промышленности, ее отраслевых и межведомственных комплексов на новой технологической основе, в том числе на основе широкого применения электронных и информационных технологий.

Международная специализация и кооперация производства соответствует высокому уровню развития производительных сил и выступает в качестве одной из объективных важнейших предпосылок дальнейшего развития интернационализации хозяйственной жизни, усиления взаимосвязи национальных хозяйств. Сейчас на внешнем рынке циркулируют сотни тысяч полуфабрикатов, аналоги которых еще полтора-два десятилетия назад обращались только на внутрифирменном уровне.

Именно разделение труда вызвало отделение друг от друга различных профессий и занятий, что способствовало в первую очередь увеличению производительности и чем выше ступень промышленного развития страны, тем дальше идет такое разделение. То, что в диком состоянии общества составляет работу одного человека, то в более развитом - выполняется несколькими. Труд, необходимый для производства какого-нибудь законченного предмета всегда распределяется между большим количеством людей.

Разделение труда, выступая в различных видах и формах своего проявления, является определяющей предпосылкой развития товарного производства и рыночных отношений, т. к. концентрация трудовых усилий на производстве узкого круга продукции или на отдельных ее видах вынуждает товаропроизводителей вступать в отношения обмена с целью получения недостающих им благ. -

Разделение труда: понятие и общие характеристики. 1

Степень разделения труда- 2

Виды разделения труда. 3

Формы проявления разделение труда. 4

А. Смит о разделении труда. 4

Из истории разделения труда- 5

Кооперация труда. 6

Крестьяне представляли самое большое сословие (85% населения) К ним примыкала значительная прослойка тех, кто вел “полукрестьянский” образ жизни. В России, в отличие от Запада, не произошло длительного “раскрестьянивания”, сгона крестьян с земли и превращения их в городской пролетариат. Напротив, к началу ХХ века крестьянская община почти “переварила” помещика и стала “переваривать” немногочисленных хозяев типа капиталистического фермера. Динамика ϶ᴛᴏго процесса показана на рис. (Рис 2. Помещичье (дворянское) (1) и крестьянское (2) землевладение в Европейской России в 1862-1911 гг.)

Дотошное изучение статистических данных о собственности на землю в России по всем областям было проведено по результатам трех переписей - 1878, 1887 и 1905 гг. Эти данные сведены, например, в книге Д.А.Тарасюка «Поземельная собственность пореформенной России» (М., Наука, 1981) Вот наиболее точная картина. В 1877 г. в частном владении было 23,8% земли (80% владельцев были дворяне), надельная общинная земля составляла 33,6%, казенная, удельная, церковная и т.д. земля - 42,6%. Земля, кᴏᴛᴏᴩая находилась в частной собственности небольшого числа зажиточных крестьян, составляла всего 3,8% надельной общинной земли. К 1905 г. положение существенно не изменилось: в частном владении 26,1%, надельная общинная земля составляла 33,8%, казенная - 40,1%. Разница исключительно в том, что среди частных владельцев дворяне имели теперь только 52,3% - они распродали с 1877 г. 30% ϲʙᴏей земли.

Попытка быстро создать на селе классовое общество в виде фермеров и сельскохозяйственных рабочих через “революцию сверху” (реформа Столыпина) не удалась. Издавая первый Указ (9 ноября 1906 г.) сам Столыпин сказал, что цель ϶ᴛᴏго Указа – “вбить клин в общину”. Причем с самого начала было ясно, что такое глубокое изменение всего жизнеустройства деревни не будет поддержано крестьянами. Столыпин предупреждал, что не следует «ставить в зависимость от доброй воли крестьян момент ожидаемой реформы».

Об отношении общины к землепользованию и к реформе написано море литературы, в т.ч. за рубежом. Обычно община не возражала, если при очередном переделе кто-то хотел выделиться на хутор на краю общинной земли. Но во время реформы такое выделение стало насаждаться насильно, причем власти поддерживали “сепаратистов”, так что те требовали себе лучшие участки. Этому община уже сопротивлялась. Но главный конфликт возник, когда землеустроители, ɥᴛᴏбы не возиться, перешли к повальной приватизации, сразу разбивая на участки землю всей деревни.

В воспоминаниях земского начальника из Вологодской губ. В.Стоит сказать - поливанова описан такой случай. В страду в деревню приехали землеустроители, созвали сход и объявили, что велено делиться на хутора. Сход посовещался и отказался. Начальник пообещал ссуду, потом угрожал арестовать “бунтовщиков”, потом пригрозил прислать на постой солдат. Крестьяне твердили: “Как старики жили, так и мы будем жить, а на хутора не согласны”. Тогда начальник пошел пить чай, а крестьянам велел сесть на землю и ждать. Вышел поздно вечером. “Ну как, согласны?”. Сход ответил: “Все согласны. На хутора так на хутора, на осину так на осину, только ɥᴛᴏбы всем, значит, вместе”. Стоит сказать - поливанов пишет, что ему удалось дойти до губернатора и отложить реформу деревни Лопатихи. Историк П.Зырянов, кᴏᴛᴏᴩый приводит ϶ᴛᴏт рассказ, отмечает, что ϶ᴛᴏ типичный случай с нетипичным эпилогом.

Подавляющее большинство населения России подошло к революции, соединенное в огромное сословие крестьян, сохранивших особую культуру и общинное мировоззрение - по выражению М.Вебера, “архаический аграрный коммунизм” (говорить о классовом сознании было бы неправильно, т.к. в точном смысле ϶ᴛᴏго слова крестьяне России класса не составляли) Этот коммунизм вытекал не из религиозных или идеологических доктрин, а из исторически данных русскому крестьянству условий жизни.

На большом международном семинаре в 1995 г., посвященном проблеме голода, историк В.В.Кондрашин говорил: «Страх перед голодом был одной из причин консолидации российского крестьянства в рамках традиционной поземельной общины. В течение столетий в условиях налогового гнета государства, помещичьей кабалы община обеспечивала минимальное приложение сил трудовых ϲʙᴏих членов, удерживала массу крестьянских хозяйств от разорения. В общине традиционно была взаимоподдержка крестьян в случае голода. Общественным мнением была освящена помощь в деле спасения от голода слабейших крестьянских семей… Надо сказать, что хроническое недоедание крестьян [в пореформенный период] создавало в России социальную базу для большевизма и распространения уравнительных коммунистических идей».

Главные ценности буржуазного общества - индивидуализм и конкуренция - в среде крестьян не находили отклика, а значит, и институты буржуазного государства и нормы буржуазного права для подавляющего большинства народа привлекательными не были. Даже в самом конце XIX века русская деревня (не говоря уж о национальных окраинах) жила по нормам традиционного права с очень большим влиянием общинного права.

Английский исследователь крестьянства Т.Шанин рассказывает такую историю: “В ϲʙᴏе время я работал над общинным правом России. В 1860-е годы общинное право стало законом, применявшимся в волостных судах. Судили в них по традиции, поскольку общинное право - традиционное право. И когда пошли апелляции в Сенат, то оказалось, что в нем не знали, что делать с данными апелляциями, так как не вполне представляли, каковы законы общинного права. На места были посланы сотни молодых правоведов, ɥᴛᴏбы собрать данные традиционные нормы и затем кодифицировать их. Была собрана масса материалов, и вот вспоминается один интересный документ. Это протокол, кᴏᴛᴏᴩый вел один из таких молодых правоведов в волостном суде, слушавшем дело о земельной тяжбе между двумя сторонами. Посоветовавшись, суд объявил: ϶ᴛᴏт прав, ϶ᴛᴏт неправ; ϶ᴛᴏму - две трети спорного участка земли, ϶ᴛᴏму - одну треть. Правовед, конечно, вскинулся: что ϶ᴛᴏ такое - если ϶ᴛᴏт прав, то он должен получить всю землю, а другой вообще не имеет права на нее. На что волостные судьи ответили: “Земля - ϶ᴛᴏ только земля, а им придется жить в одном селе всю жизнь”.

В начале ХХ века в значительной части просвещенного слоя господствовало мнение об отсталости русского крестьянства (дикости, азиатчине и т.д.) Это вполне совмещалось с «любовью к народу» и почтением к тем духовным авторитетам, например, Льву Толстому, кᴏᴛᴏᴩые всем ϲʙᴏим творчеством доказывали, что такое представление о крестьянстве ложно. Здесь, думаю, сказался важный дефект европейского образования в незападных культурах. За корявой, «азиатской» внешностью какого-либо социального явления образованный человек с трудом различает суть. Этот дефект мы в полной мере унаследовали и умножили в советское время, и он сыграл фатальную роль во время перестройки. Замечательный ученый-химик и агроном А.Н.Энгельгардт, кᴏᴛᴏᴩый работал в деревне и оставил подробнейшее фундаментальное исследование («Письма из деревни»), задумался об ϶ᴛᴏм уже в первые годы ϲʙᴏей жизни в деревне (с. Батищево Смоленской губернии) Стоит заметить, что он повествовал в Письме пятом:

«Какая разница в ϶ᴛᴏм отношении между рассказами Тургенева и Успенского, рисующими русского крестьянина! Сравните тургеневских «Певцов» с «Обозом» Успенского. Внешняя сторона у Успенского вернее, чем у Тургенева, и, попав в среду крестьян, вы в первый момент подумаете, что картина Успенского есть действительность, «голая правда», а картина Тургенева - подкрашенный, наряженный вымысел. Но подождите, и через несколько времени вы убедитесь, что певцы Тургенева есть, а извозчиков Успенского нет. В деревне вы услышите данных «Певцов»и в песне косцов, возвращающихся с покоса, и в безобразном трепаке подгулявшей пары, возвращающейся с ярмарки, и в хоре калек перехожих, поющих о «блудном сыне», но «Обоза» вы не увидите и не услышите».

И вот его наблюдение, важное для понимания роли крестьян в революции: «И что меня поражало, когда я слышал мужицкие рассуждения на сходках - ϶ᴛᴏ ϲʙᴏбода, с кᴏᴛᴏᴩой говорят мужики. Мы говорим и оглядываемся, можно ли ϶ᴛᴏ сказать? а вдруг притянут и спросят. А мужик ничего не боится. Публично, всенародно, на улице, среди деревни мужик обсуждает всевозможные политические и социальные вопросы и всегда говорит при ϶ᴛᴏм открыто все, что думает. Мужик, когда он ни царю, ни пану не виноват, то есть заплатил все, что полагается, спокоен. Ну, а мы зато ничего не платим» (А.Н.Энгельгардт, «Письмо шестое»)

Позволю себе сослаться на личное впечатление. Мне кажется, что люди, выросшие под давлением хорошего формального образования, часто незаметно для себя начинают считать, что только такое формальное образование и служит носителем высокой культуры и сильного способа мышления. Зерно истины в таких воззрениях есть, но не такое уж большое. В детстве, в последние годы войны, я большую часть времени прожил вдвоем с дедом в деревне. Мы много беседовали. Я с тех пор набрался знаний, но не поумнел, мыслю примерно так же, как тогда, и хорошо помню те разговоры. Дед мой был бедняк из казаков. Но он был один из умнейших людей, каких мне пришлось встретить в жизни. Именно умнейших, способных к важным и ϲʙᴏбодным умозаключениям, охватывающим и широкие исторические периоды, и большие пространства. При ϶ᴛᴏм он был человеком высокой и тонкой культуры, с «многослойной» деликатностью (не знаю, годится ли слово «диалектическая») Все ϶ᴛᴏ было продуктом его воспитания в крестьянской культуре. Стоит сказать, для многих из нынешних интеллигентов мой дед показался бы «корявым», да и похож он был на киргиза. И вряд ли они бы нашли интересным с ним разговаривать.

Вернемся к условиям жизни русских крестьян. А.Н.Энгельгардт обращает внимание на очень важный факт: интеллигенция в общем не имела представления о самых главных сторонах жизни крестьян, и прежде всего об их питании. Стоит заметить, что он пишет в «Письме девятом»: «Еще в октябрьской книжке «Отеч. Записок» за прошлый год помещена статья, автор кᴏᴛᴏᴩой, на основании статистических данных, доказывал, что мы продаем хлеб не от избытка, что мы продаем за границу наш насущный хлеб, необходимый для собственного нашего пропитания... Многих поразил ϶ᴛᴏт вывод, многие не хотели верить, заподозревали верность цифр, верность сведений об урожаях, собираемых волостными правлениями и земскими управами... Тому, кто знает деревню, кто знает положение и быт крестьян, тому не нужны статистические данные и вычисления, ɥᴛᴏбы знать, что мы продаем хлеб за границу не от избытка... В человеке из интеллигентного класса такое сомнение понятно, потому что просто не верится, как ϶ᴛᴏ так люди живут, не евши. А между тем ϶ᴛᴏ действительно так. Не то, ɥᴛᴏбы совсем не евши были, а недоедают, живут впроголодь, питаются всякой дрянью. Пшеницу, хорошую чистую рожь мы отправляем за границу, к немцам, кᴏᴛᴏᴩые не будут есть всякую дрянь... Но мало того, что мужик ест самый худший хлеб, он еще недоедает».

К теме питания крестьян он возвращается неоднократно, как и впоследствии в ϲʙᴏих статьях Лев Толстой. Отметим, что тем, кто хочет понять истоки русской революции, все ϶ᴛᴏ надо читать. А.Н.Энгельгардт пишет в том же письме: «Американец продает избыток, а мы продаем необходимый насущный хлеб. Американец-земледелец сам есть отличный пшеничный хлеб, жирную ветчину и баранину, пьет чай, заедает обед сладким яблочным пирогом или папушником с патокой. Наш же мужик-земледелец есть самый плохой ржаной хлеб с костерем, сивцом, пушниной, хлебает пустые серые щи, считает роскошью гречневую кашу с конопляным маслом, об яблочных пирогах и понятия не имеет, да еще смеяться будет, что есть такие страны, где неженки-мужики яблочные пироги едят, да и батраков тем же кормят. У нашего мужика-земледельца не хватает пшеничного хлеба на соску ребенку, пожует баба ржаную корку, что сама ест, положит в тряпку - соси.

А они об путях сообщения, об удобствах доставки хлеба к портам толкуют, передовицы пишут! Ведь если нам жить, как американцы, так не то, ɥᴛᴏбы возить хлеб за границу, а производить его вдвое против теперешнего, так и то только что в пору самим было бы. Толкуют о путях сообщения, а сути не видят».

Надо отметить, что достоверная информация о реальной жизни крестьян доходила до общества от военных. Стоит заметить, что они первыми забили тревогу из-за того, что наступление капитализма привело к резкому ухудшению питания, а затем и здоровья призывников в армию из крестьян. Будущий главнокомандующий генерал В.Гурко привел данные с 1871 по 1901 г. и сообщил, что 40% крестьянских парней впервые в жизни пробуют мясо в армии. Генерал А.Д.Нечволодов в известной книге «От разорения к достатку» (1906) приводит данные из статьи академика Тарханова «Нужды народного питания» в «Литературном медицинском журнале (март 1906), согласно кᴏᴛᴏᴩым русские крестьяне в среднем на душу населения потребляли продовольствия на 20,44 руб. в год, а английские – на 101,25 руб. Стоит сказать - полезно бы ϶ᴛᴏ было прочесть С.Говорухину, кᴏᴛᴏᴩый расписывает «жирные остендские устрицы» в столичных магазинах «России, кᴏᴛᴏᴩую мы потеряли».

Ранее говорилось, что уже к 1906 г. крестьянство в массе ϲʙᴏей требовало национализации земли, а во время реформы Столыпина упорно сопротивлялось превращению земли в частную собственность (приватизация земли, в принципе, и будет главным средством “раскрестьянивания”) А.Н.Энгельгардт повествовал: «Мужик нашел бы пользу в земле, землевладелец нашел бы пользу в капитале». Это значит, что крестьянин и фермер действуют в двух совершенно разных культурно-экономических системах (по определению Аристотеля, в экономии и хрематистике) Вполне резонно нынешний, неолиберальный идеолог “дикого” (вернее, утопического) капитализма А.Н.Яковлев с горечью жаловался: “На Руси никогда не было нормальной, вольной частной собственности... Частная собственность - материя и дух цивилизации”.

Впрочем, резонна его жалоба исключительно частично, так как частная собственность - материя и дух именно западной и только западной цивилизации. Жан-Жак Руссо в “Рассуждениях о происхождении неравенства” (1755) повествовал о возникновении гражданского общества: “Первый, кто расчистил участок земли и сказал: “϶ᴛᴏ мое” - стал подлинным основателем гражданского общества”. Стоит заметить, что он добавил далее, что в основании гражданского общества - непрерывная война, “хищничество богачей, разбой бедняков”. Ясно, что такой идеал был несовместим с общинным мировоззрением русских крестьян.

Более того, в отношении крестьянства давным-давно и досконально известно, что частная собственность и капитализм означают его быстрое и прямое уничтожение, причем с массовыми страданиями и неизбежными жестокостями. Историк крестьянства В.П.Данилов напомнил опыт капитализма при приватизации земли в Англии: “Не нужно забывать, как решались социальные проблемы при огораживаниях, о работных домах для выбрасываемых из деревни, о том, что в каждом поселке стояла либо виселица, либо чурбак с топором, где рубили головы тем, кто не согласен с огораживанием”.

После реформы 1861 г. положение крестьян улучшилось, хозяйство их, в общем, пошло в гору, повышалась урожайность, все ϶ᴛᴏ сказалось, например, на питании. Но затем все больше крестьяне стали ощущать наступление капитализма. Железные дороги стали “высасывать” продукты сельского хозяйства. Крестьянство было главным источником ресурсов для капиталистической индустриализации, и товарность их хозяйства искусственно повышалась денежными податями и налогами. В России возник периодический массовый голод, кᴏᴛᴏᴩого раньше крестьяне не знали (как, впрочем, не знали голода до капитализма ни в Европе, ни в Индии, ни в империи ацтеков)

Вот что говорил историк В.В.Кондрашин на международном семинаре в 1995 г.: “К концу XIX века масштабы неурожаев и голодных бедствий в России возросли… В 1872-1873 и 1891-1892 гг. крестьяне безропотно переносили ужасы голода, не поддерживали революционные партии. В начале ХХ века ситуация резко изменилась. Обнищание крестьянства в пореформенный период вследствие непомерных государственных платежей, резкого увеличения в конце 90х годов арендных цен на землю… - все ϶ᴛᴏ поставило массу крестьян перед реальной угрозой пауперизации, раскрестьянивания… Государственная политика по отношению к деревне в пореформенный период… оказывала самое непосредственное влияние на материальное положение крестьянства и наступление голодных бедствий”.

До 1917 г. весь прибавочный продукт нещадно изымался из села (“недоедим, а вывезем”) Все мало-мальски развитые страны, производившие менее 500 кг зерна на душу населения, зерно ввозили. Россия в рекордный 1913 г. имела 471 кг зерна на душу - и вывозила очень много зерна - за счет внутреннего потребления, причем именно крестьян. Даже в 1911 г., в год исключительно тяжелого голода было вывезено 53,4% всего зерна – больше и относительно, и тем более абсолютно, чем в годы предыдущего пятилетия.

Даже в “нормальные” годы положение было тяжелым. Об ϶ᴛᴏм говорит очень низкий уровень установленного официально “физиологического минимума” - 12 пудов хлеба с картофелем в год. В нормальном 1906 году ϶ᴛᴏт уровень потребления был зарегистрирован в 235 уездах с населением 44,4 млн. человек. Возмущение крестьян вызывало уже не то, что приходилось есть хлеб с лебедой и пушной хлеб (с мякиной, из неотвеянного зерна), а то, что “не было белого хлеба на соску” – грудному ребенку. Точнее сказать, что из села изымался весь прибавочный и значительная часть необходимого продукта.

Здесь надо сказать об особом социальном типе среди крестьян – кулаке (мироеде) Вокруг ϶ᴛᴏго понятия в годы перестройки был создан целый миф, его приравнивали к понятию «справный хозяин» и представили образцом русской трудовой данныеки. На деле кулаками были главным образом крестьяне, оторвавшиеся от земли и промышлявшие ростовщичеством и торговлей. Социально-экономическую характеристику кулачеству дал А.В.Чаянов, а А.Н.Энгельгардт приводит ϲʙᴏи обыденные наблюдения: «Стоит сказать, что каждый мужик при случае кулак, эксплуататор, но пока он земельный мужик, пока он трудится, работает, занимается сам землей, ϶ᴛᴏ еще не настоящий кулак, он не думает все захватить себе, не думает, как бы хорошо было, ɥᴛᴏбы все были бедны, нуждались, не действует в ϶ᴛᴏм направлении. Конечно, он воспользуется нуждой другого, заставит его поработать на себя, но не зиждет ϲʙᴏе благосостояние на нужде других, а зиждет его на ϲʙᴏем труде. От такого земельного мужика вы услышите: «Я люблю землю, люблю работу, если я ложусь спать и не чувствую боли в руках и ногах от работы, то мне совестно, кажется, будто я чего-то не сделал, даром прожил день»... Стоит заметить, что он расширяет ϲʙᴏе хозяйство не с целью наживы только, работает до устали, недосыпает, недоедает. У такого земельного мужика никогда не бывает большого брюха, как у настоящего кулака.

Из всего «Счастливого Уголка» [так называл А.Н.Энгельгардт местность около его поместья ] только в деревне Б. есть настоящий кулак. Этот ни земли, ни хозяйства, ни труда не любит, ϶ᴛᴏт любит только деньги. Этот не скажет, что ему совестно, когда он, ложась спать, не чувствует боли в руках и ногах, ϶ᴛᴏт, напротив, говорит: «работа дураков любит»... Этот кичится ϲʙᴏим толстым брюхом, кичится тем, что сам мало работает: «у меня должники все скосят, сожнут и в амбар положат». Этот кулак землей занимается так себе, между прочим... У ϶ᴛᴏго все зиждется не на земле, не на хозяйстве, не на труде, а на капитале, на кᴏᴛᴏᴩый он торгует, кᴏᴛᴏᴩый раздает в долг под проценты. Его кумир - деньги, о приумножении кᴏᴛᴏᴩых он только и думает... Стоит заметить, что он пускает ϶ᴛᴏт капитал в рост, и ϶ᴛᴏ называется «ворочать мозгами». Ясно, что для развития его деятельности важно, ɥᴛᴏбы крестьяне были бедны, нуждались, должны были обращаться к нему за ссудами».

Крестьянство (в т.ч. “в серых шинелях” - солдаты) подошло в 1917 г. с яркой исторической памятью о революции 1905-1907 гг., кᴏᴛᴏᴩая была не только “репетицией” (как назвал ее Ленин), но и “университетом”. Это была первая из целой мировой цепи крестьянских войн ХХ века, в кᴏᴛᴏᴩых община противостояла наступлению капитализма, означавшего “раскрестьянивание”. Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что свергнув в Феврале царизм в союзе с буржуазией и получив возможность влиять на ход политических событий, крестьяне (и солдаты) оказывали давление, толкавшее Россию прочь от буржуазной государственности и капиталистического жизнеустройства.

Рабочий класс К моменту революции 1917 г. общая численность рабочего класса в России оценивалась в 15 млн. человек - примерно 10% всего населения. Но кого относить к рабочему классу? В 1913 г. В.И.Ленин повествовал: «пролетариев у нас, вероятно, около 20 миллионов», но ведь к ϶ᴛᴏй категории тогда причисляли и сельский пролетариат (около 5 млн. человек), и городскую бедноту. На VIII съезде РКП(б) Ленин говорил, что слой рабочих, «кᴏᴛᴏᴩые составляли нашу силу, - ϶ᴛᴏт слой в России неимоверно тонок». Много исследователей после ϶ᴛᴏго пыталась уточнить число рабочих, выделив разные его составляющие. В результате считают, что в рабочих фабрично-заводской промышленности с семьями было 7,2 млн. человек, из них взрослых мужчин 1,8 млн.

Но главное даже не в количестве. Рабочий класс России, не пройдя через горнило протестантской Реформации и длительного раскрестьянивания, не обрел мироощущения пролетариата - класса утративших корни индивидуумов, торгующих на рынке ϲʙᴏей рабочей силой. В подавляющем большинстве русские рабочие были рабочими в первом поколении и по ϲʙᴏему типу мышления оставались крестьянами. Совсем незадолго до 1917 г. (в 1905 г.) половина рабочих-мужчин имела землю, и данные рабочие возвращались в деревню на время уборки урожая. Очень большая часть рабочих жила холостяцкой жизнью в бараках, а семьи их оставались в деревне. В городе они чувствовали себя “на заработках”.

С другой стороны, много молодых крестьян прибывало в город на сезонные работы и во время экономических подъемов, когда в городе не хватало рабочей силы. Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что между рабочими и крестьянами в России поддерживался постоянный и двусторонний контакт. Городской рабочий начала века говорил и одевался примерно так же, как и крестьянин, в общем, был близок к нему по образу жизни и по типу культуры. Даже и по сословному состоянию большинство рабочих были записаны как крестьяне. Крестьяне и рабочие составляли тот “народ”, кᴏᴛᴏᴩый был отделен, а в критические моменты и противопоставлен “верхним” сословиям царской России.

Сохранение общинной данныеки и навыков жизни в среде рабочих проявилось в форме мощной рабочей солидарности и способности к самоорганизации, кᴏᴛᴏᴩая не возникает из одного только классового сознания. Это определило необычное для Запада поведение рабочего класса в революционной борьбе и в его самоорганизации после революции, при создании новой государственности. Многие наблюдатели отмечали даже странное на первый взгляд явление: рабочие в России начала века “законсервировали” крестьянское мышление и по образу мыслей были более крестьянами, чем те, кто остался в деревне.

Надо подчеркнуть очень важный факт, кᴏᴛᴏᴩый в нашей упрощенной истории исключался из рассмотрения, поскольку противоречил вульгаризированной марксистской теории: главными носителями революционного духа среди рабочих к 1914 г. стали не старые кадровые рабочие (они в массе ϲʙᴏей поддерживали меньшевиков), а молодые рабочие, недавно пришедшие из деревни.

Именно они поддержали большевиков и помогли им занять главенствующие позиции в профсоюзах. Это были вчерашние крестьяне, кᴏᴛᴏᴩые пережили революцию 1905-1907 гг. именно в момент ϲʙᴏего становления как личности - в 18-25 лет. Через десять лет они принесли в город дух революционной общины, осознавшей ϲʙᴏю силу. На самых крутых поворотах революционного процесса эта низовая масса большевиков создавала такое положение, кᴏᴛᴏᴩое можно назвать вслед за Б.Брехтом: “ведомые ведут ведущих”.

Надо сказать о том культурном типе, кᴏᴛᴏᴩый представлял из себя молодой грамотный русский рабочий начала ХХ века. Это было особое культурно-историческое явление, и оно сыграло большую роль в революции. Это был рабочий, кᴏᴛᴏᴩый, с одной стороны, обладал большой тягой к знанию и чтению, кᴏᴛᴏᴩая всегда была характерна для пришедших из деревни рабочих. Отличие в том, что наш рабочий одновременно получил три типа литературы на пике их зрелости – русскую литературу «золотого века», оптимистическую просветительскую литературу эпохи индустриализма и столь же оптимистическое обществоведение марксизма. Это сочетание во времени уникально. А.Богданов в 1912 г. повествовал, ссылаясь на беседу с английским профсоюзным лидером, что в те годы в заводских рабочих библиотеках были, помимо художественной литературы, книги типа «Происхождение видов» Дарвина или «Астрономия» Фламмариона – и они были зачитаны до дыр. В заводских библиотеках английских тред-юнионов были только футбольные календари и хроники королевского двора.

Классовое сознание рабочих России было высоко развито, хотя другие признаки «классовости» сильно отстали. Антонио Грамши повествовал в 1917 г. (сходную мысль по-иному выразили и другие мыслители), что русские рабочие как бы собрали и впитали в себя классовое сознание, накопленное рабочими всего мира за триста лет. Стоит заметить, что они стали пророком, несущим в себе «угль, пылающий огнем», мысль и язык трудящихся всех времен и народов.

Буржуазия в России, скованная сословными рамками, не успела и уже не могла выработать того классового сознания “юной” буржуазии, кᴏᴛᴏᴩое на Западе сделало ее революционным классом “для себя”. В отличие от западного капитализма, где представители крупной буржуазии начинали как предприниматели, российский капитализм с самого начала складывался в основном как акционерный. Крупные капиталисты современного толка происходили не из предпринимателей, а из числа управленцев - директоров акционерных обществ и банков, чиновников, поначалу не имевших больших личных капиталов. Крупные московские (“старорусские”) капиталисты вроде Рябушинских, Морозовых или Мамонтовых, начинали часто как распорядители денег старообрядческих общин. По ϲʙᴏему типу мышления и те, и другие, не походили на западных буржуа-индивидуалистов.

Численный состав крупной буржуазии был в России очень невелик. В 1905 г. доход свыше 20 тыс. руб. (10 тыс. долл.) в год от торгово-промышленных предприятий, городской недвижимости, денежных капиталов и “личного труда” получали в России, по подсчетам Министерства финансов, 5739 человек и 1595 акционерных обществ и торговых домов (их пайщики и составляют первое число)
Стоит отметить, что остальные богатые люди, не считая помещиков, получали доход на службе.

Мы видим, что “масса” буржуазии была очень мала. В Москве, согласно переписи 1902 г., было 1394 хозяев фабрично-заводских заведений, включая мелкие. 82% предпринимателей входили в состав старых ремесленно-торговых сословий, были включены в иерархию феодального общества, имели ϲʙᴏи сословные организации и не испытывали острой нужды в переустройстве общества на либерально-буржуазный лад.

Страх, кᴏᴛᴏᴩый буржуазия, подавленная “импортированными силами крупного капитала” (М.Вебер), испытала во время революции 1905-1907 гг., заставил ее искать защиты у царского бюрократического государства. Важно знать, что большинство буржуазии после страшного урока 1905 г. вообще отошло от политики, стало консервативным и никак не могло принять на себя активную роль в революции. Многочисленные попытки основать политические партии буржуазии (“собственников”) не увенчались успехом. Важно заметить, что одним из парадоксов России было то, что за расширение возможностей буржуазного развития боролись партии, не являющиеся чисто буржуазными ни по ϲʙᴏему социальному составу, ни по идеологии.

Обычным для ортодоксальных марксистов и либералов было считать, что русская революция произошла “слишком рано” - не созрели для нее еще предпосылки, слаба была буржуазия, не созрела почва для демократии. Это представление механистично, оно не учитывает фазу “жизненного цикла” всей капиталистической формации и прежде всего Запада, следовать кᴏᴛᴏᴩому пытались и либералы, и марксисты.

Изучая, начиная с 1904 г., события в России, М. Вебер приходит к гораздо более сложному и фундаментальному выводу: “слишком поздно!”. Успешная буржуазная революция в России уже невозможна. И дело было, по его мнению, не только в том, что в массе крестьянства господствовала идеология “архаического аграрного коммунизма”, несовместимого с буржуазно-либеральным общественным устройством. Главное заключалось в том, что русская буржуазия оформилась как класс в то время, когда Запад уже заканчивал буржуазно-демократическую модернизацию и исчерпал ϲʙᴏй оϲʙᴏбодительный потенциал. Буржуазная революция может быть совершена только “юной” буржуазией, но эта юность неповторима. Россия в начале ХХ века уже не могла быть изолирована от “зрелого” западного капитализма, кᴏᴛᴏᴩый утратил ϲʙᴏй оптимистический революционный заряд.

В результате в Россию импортируется капитализм, кᴏᴛᴏᴩый, с одной стороны, пробуждает радикальные социалистические движения, но в то же время воздвигает против них зрелую бюрократическую организацию, абсолютно враждебную ϲʙᴏбоде. Под воздействием импортированного капитализма русская буржуазия до срока состарилась и, вступив в союз с бюрократией, оказалась неспособной совершить то, что на Западе совершила юная буржуазия. “Слишком поздно!”.

Историк-эмигрант А.Кустарев, изучавший “русские штудии” М.Вебера, пишет: “Самое, кажется, интересное в анализе Вебера - то, что он обнаружил драматический парадокс новейшей истории России. Русское общество в начале ХХ века оказалось в положении, когда оно было вынуждено одновременно “догонять” капитализм и “убегать” от него. Такое впечатление, что русские марксисты (особенно Ленин) вполне понимали ϶ᴛᴏ обстоятельство и принимали его во внимание в ϲʙᴏих политических расчетах, а также в ϲʙᴏей зачаточной теории социалистического общества. Их анализ ситуации во многих отношениях напоминает анализ Вебера”. Это верное замечание, и надо только удивляться, что к сходным выводам Вебер и Ленин пришли, исходя из совершенно разных философских посылок. Надо добавить, что к такому же выводу относительно России пришел в конце жизни и Маркс, но ϶ᴛᴏ не было известно Ленину.

Та небольшая часть крупных капиталистов, кᴏᴛᴏᴩая смогла войти в симбиоз с “импортированным” зрелым западным капитализмом, после 1905 г. заняла столь радикальную социал-дарвинистскую антидемократическую позицию, что вступила в конфликт с господствующими в России культурными нормами и влиться в революционное движение не могла. Так, группа московских миллионеров, выступив в 1906 г. в поддержку столыпинской реформы, заявила: “Дифференциации мы нисколько не боимся... Из 100 полуголодных будет 20 хороших хозяев, а 80 батраков. Мы сентиментальностью не страдаем. Наши идеалы - англосаксонские. Помогать в первую очередь нужно сильным людям. А слабеньких да нытиков мы жалеть не умеем”. Как общественная позиция такой взгляд укорениться не мог - общество не следовало англосаксонским идеалам, оно “страдало сентиментальностью”.

Российская буржуазия пришла к началу ХХ века как экономически сильный, но “культурно больной” класс, с внутренне противоречивым самосознанием. Назревающая революция, казалось бы, объективно призванная расчистить путь для буржуазно-демократических преобразований, изначально несла сильный антибуржуазный заряд. В 1905 г. Вебер, высказал мнение, что грядущая русская революция не будет буржуазно-демократической, ϶ᴛᴏ будет революция нового типа, причем первая в новом поколении оϲʙᴏбодительных революций.

Не получила буржуазия в России и того религиозно освященного положения, кᴏᴛᴏᴩое дали западной буржуазии протестантизм и тесно связанное с ним Просвещение. В России идеалы Просвещения распространились, уже утеряв ϲʙᴏю роль носителя буржуазной идеологии (скорее наоборот, здесь они были окрашены антибуржуазным критицизмом) Российские буржуазные либералы были романтиками, обреченными на саморазрушение. Как ни парадоксально, они были вынуждены на деле выступать против капитализма - зрелого и бюрократического. Поданныеческий идеолог крупной буржуазии Брюсов сказал тогда:

И тех, кто меня уничтожит,

Встречаю приветственным гимном.

М.Вебер, объясняя коренное отличие русской революции от буржуазных революций в Западной Европе, приводит фундаментальный довод: к моменту первой революции в России понятие “собственность” утратило ϲʙᴏй священный ореол даже для представителей буржуазии в либеральном движении. Это понятие даже не фигурирует среди главных программных требований ϶ᴛᴏго движения. Как пишет один из исследователей трудов Вебера, “таким образом, ценность, бывшая мотором буржуазно-демократических революций в Западной Европе, в России ассоциируется с консерватизмом, а в данных политических обстоятельствах даже просто с силами реакции”. В общем, буржуазия в России не стала ведущей силой буржуазной революции, как ϶ᴛᴏ было на Западе. Еще важнее, что она и не воспринималась как такая сила другими частями общества.

Стоит сказать - политические пристрастия активной части буржуазии распределялись в широком спектре – от правых и националистов до социалистов. Ведущая буржуазная партия (партия Народной ϲʙᴏбоды, “конституционные демократы” - кадеты) была реформистской и стремилась предотвратить революцию. Но и эта партия поначалу была “антибуржуазной” и, как говорили в 1905 г. сами кадеты, “не имела противников слева” (а слева от нее были и эсеры, и большевики) Правда, напуганные декабрем 1905 г., кадеты отмежевались от революционного подхода и ограничили себя “конституционализмом”.

Часть буржуазии, переживавшая духовный кризис, поддерживала социалистическую оппозицию, заигрывала с масонами, порой тяготела к социал-демократам (иногда даже финансируя их боевые дружины, как в 1905 г. крупный московский заводчик Н.П.Шмит, именем кᴏᴛᴏᴩого назван переулок на Красной Пресне; позже он все деньги отдал большевикам, и на них издавалась газета «Правда» и содержались профессиональные революционеры за границей) Но и эта небольшая часть буржуазии не претендовала на роль лидера в революции, она исключительно следовала голосу больной совести.

Важно знать, что большинство же русской буржуазии, вышедшей из купечества и подавленной «импортированными силами крупного капитала» (М.Вебер), после страшного урока 1905 г. вообще отошло от политики и возложило все ϲʙᴏи надежды на царя и бюрократический аппарат. Стоит заметить, что оно стало консервативным и никак не могло принять на себя активную роль в революции.

Интеллигенция. Модернизация в России породила и особый, неизвестный на Западе периода буржуазных революций культурный слой - разночинную интеллигенцию. Судя по материалам переписи 1897 г., профессиональная интеллигенция на тот момент включала в себя около 200 тыс. человек. С начала ХХ века ее численность быстро возрастала, и к 1917 г. оценивалась в 1,5 млн. человек (включая чиновничество и офицеров) В наибольшей степени крупной группой накануне революции 1917 г. были учителя (195 тыс.) и студенты (127 тыс.) Врачей было 33 тыс., инженеров, адвокатов, агрономов - по 20-30 тыс. Около трети интеллигенции было сосредоточено в столицах.

Восприняв западные либеральные и демократические идеи, эта интеллигенция в то же время не стала буржуазной. Стихийная социальная философия русской интеллигенции (не ϲʙᴏдимая ни к какой конкретной идеологии) представляла собой противоречивое сочетание идеалов ϲʙᴏбоды гражданского общества с мессианским, в основе ϲʙᴏей религиозным идеалом правды и справедливости, ϲʙᴏйственным обществу традиционному и именно в русской истории. Н.А.Бердяев повествовал, что интеллигенция “была у нас идеологической, а не профессиональной и экономической, группировкой, образовавшейся из разных социальных классов”.

Приняв с энтузиазмом идею ϲʙᴏбодной личности, русская интеллигенция не могла согласиться с антропологией западного гражданского общества, кᴏᴛᴏᴩая представляла человека как конкурирующего индивида, вынужденного непрерывно наносить ущерб ближнему в борьбе за существование. Отметим, что тем, кто был воспитан на Пушкине, Толстом и Достоевском, было невозможно принять в целом рационализм философа гражданского общества Джона Локка, согласно кᴏᴛᴏᴩому разъединение людей оправдано, так как “никто не может разбогатеть, не нанося убытка другому”.

В случае если для западного интеллектуала, проникнутого рационализмом Просвещения, идеалом был поиск “правды как истины”, то для русского интеллигента ϶ᴛᴏт идеал неразрывно сочетался с поиском “правды как справедливости”. Как повествовал Н.А.Бердяев, “у Достоевского есть потрясающие слова о том, что если бы на одной стороне была истина, а на другой Христос, то лучше отказаться от истины и пойти за Христом, т.е. пожертвовать мертвой истиной пассивного интеллекта во имя живой истины целостного духа”.

В результате, русская интеллигенция, проведя огромную работу по разрушению легитимности Российского самодержавия, не смогла стать той духовной инстанцией, кᴏᴛᴏᴩая взяла бы на себя легитимацию государства буржуазного. Напротив, значительная и в данныеческом отношении очень авторитетная часть интеллигенции заняла определенно антикапиталистические позиции. Это особенно проявилось в движении народников, видящих ядро будущего ϲʙᴏбодного общества в крестьянской общине, а затем и в социал-демократии, принявшей постулат марксизма об оϲʙᴏбодительной миссии рабочего класса.

На ϶ᴛᴏм факте надо остановиться особо. Не стоит забывать, что важным идеологическим (и шире - духовным) условием, повлиявшим на ход развития революции и последующего советского периода, было сильное влияние на культурный слой России марксизма. Это - огромное по масштабам социальное, философское и экономическое учение, рожденное общественной мыслью Запада в период завершения первой фазы индустриальной революции. Конкурируя с либерализмом, марксизм отличался ϲʙᴏим универсализмом - всечеловечностью.

Дав непревзойденную по ϲʙᴏим познавательным возможностям методологию для анализа капиталистического хозяйства, марксизм оказал очень большое влияние на всех экономистов. В начале ХХ века С.Н.Булгаков повествовал в “Философии хозяйства”: “Практически все экономисты суть марксисты, хотя бы даже ненавидели марксизм”. Заметим, что в то время, время быстрого хозяйственного развития России, воздействие экономистов на сознание интеллигенции и всей читающей публики было очень значительным.

Будучи теснее связан с наукой, нежели либерализм, марксизм обладал более широкими объяснительными возможностями. Исходя из мессианской идеи преодоления того отчуждения между людьми и между человеком и природой, какое породила частная собственность, марксизм нес огромный заряд оптимизма - в отличие от пессимизма буржуазной идеологии, выраженного в социал-дарвинизме (мальтузианстве и других его вариантах)

Именно данные качества, созвучные традиционным идеалам русской культуры, объясняли тягу к марксизму в России. Влияние марксизма испытали не только социал-демократы, но и несогласные со многими его постулатами народники и даже анархисты. На деле весь культурный слой России и значительная часть рабочих находились под его влиянием. Г.Флоровский, объясняя, почему марксизм был воспринят в России конца XIX века как мировоззрение, повествовал, что была важна “не догма марксизма, а его проблематика”. Это была первая мировоззренческая система, в кᴏᴛᴏᴩой на современном уровне ставились основные проблемы бытия, ϲʙᴏбоды и необходимости. Как ни покажется ϶ᴛᴏ непривычным нашим православным патриотам, надо вспомнить важную мысль Г.Флоровского – именно марксизм пробудил в России начала века тягу к религиозной философии. Ибо в марксизме, как пишет Г.Флоровский, были и “крипторелигиозные мотивы… Именно марксизм повлиял на поворот религиозных исканий у нас в сторону православия. Из марксизма вышли Булгаков, Бердяев, Франк, Струве… Все ϶ᴛᴏ были симптомы какого-то сдвига в глубинах”. Добавлю, что в ϲʙᴏе время марксистами были не только религиозные искатели, но даже и такие правые лидеры кадетов, как П.Струве и А.Изгоев.

Сегодня ϶ᴛᴏ покажется странным, но ушедшие в область религиозно-философских исканий либеральные интеллигенты, даже из марксистов, обвиняли социализм (представленный прежде всего социал-демократами), именно в “буржуазности”. Очень показательна позиция С.Н.Булгакова. Стоит заметить, что он, кᴏᴛᴏᴩого ранее Плеханов назвал “надеждой русского марксизма”, к 1907 г. вобрал в ϲʙᴏей философии главные и, казалось бы, взаимоисключающие части мышления русской интеллигенции - либерализм, консерватизм и прогрессизм. В 1917 г., в ϲʙᴏей известной работе “Христианство и социализм” С.Н.Булгаков посвятил целый раздел именно критике “буржуазности” социализма (“он сам с головы до ног пропитан ядом того самого капитализма, с кᴏᴛᴏᴩым борется духовно, он есть капитализм навыворот”) Впрочем, далее он пишет о социализме: “В случае если он грешит, то, конечно, не тем, что он отрицает капитализм, а тем, что он отрицает его недостаточно радикально, сам духовно пребывая еще в капитализме”.

От буржуазных ценностей интеллигенцию отделяла не только мировоззренческая пропасть, но и социальные условия жизни. Вопреки расхожему мнению времен перестройки, основная масса интеллигенции в России накануне революции 1917 г. по уровню материального благосостояния относилась в бедному большинству народа. С.Говорухин, поразивший воображение обывателей СССР устрицами и осетриной, почем зря лежавших на витринах “России, кᴏᴛᴏᴩую мы потеряли”, предусмотрительно не сообщил, что 40% интеллигентов России в апреле 1917 г. имели доход до 1,5 тыс. руб. в год, кᴏᴛᴏᴩые определялись как прожиточный минимум, а еще 40% - доход около 1,5 тыс. руб. (средняя зарплата рабочего-металлиста была 1262 руб.)

Учителя сельских школ зарабатывали меньше, чем чернорабочие - в среднем 552 руб. в год (϶ᴛᴏ в среднем, но 66% из них имели зарплату в пределах 408-504 руб. в год), да и эта зарплата не выплачивалась по несколько месяцев. При обследовании школ Смоленской губернии в одной из анкет можно было прочесть: “Жизнь каторжная. Материальное положение сельского учителя ниже всякой критики. Приходится голодать в полном смысле слова, быть без обуви и одежды, а ϲʙᴏих детей оставлять без образования”. Так что сам быт большинства интеллигенции вовсе не побуждал ее в социальных конфликтах быть на стороне капитала. Интеллигент был трудящимся. П.А.Столыпин в докладе царю в 1904 г. даже назвал земскую интеллигенцию (“третий элемент”) главным источником радикализма на селе, сделав вывод: “Единственный тормоз на пути “третьего элемента” ϶ᴛᴏ администрация”.

Интеллигенция сочувствовала революции, имея в виду ее оϲʙᴏбодительное, а не буржуазное начало, а молодое поколение - студенты - активно участвовали в выступлениях рабочих и крестьян. Их демонстрации обычно предшествовали выступлениям рабочих и служили их катализатором. Во время крестьянских волнений начала века студенты за ϲʙᴏю беззаветную помощь даже заслужили такое уважение, что само слово “студент” стало пониматься как что-то вроде “защитник народа”. Известен случай, когда крестьяне в 1902 г. пошли громить полицейский участок, требуя “оϲʙᴏбодить их студента” - полуграмотного местного крестьянина, зачинщика их выступлений.

Когда после поражения революции 1905-1907 г. и утраты веры в успех столыпинской реформы единственная буржуазно-либеральная партия в России (кадеты) стала уповать на буржуазию (“русских Круппов” и “крепкое мещанство”), она предприняла большую пропагандистскую кампанию, направленную на преодоление враждебного отношения интеллигенции к буржуазии. Вели ее бывшие марксисты (авторы книги “Вехи” Струве, Бердяев Изгоев) При ϶ᴛᴏм им неизбежно пришлось отвергнуть сам идеал равенства. Струве повествовал, что основанием прогрессивного общества “будет всегда человеческая личность, отмеченная более высокой степенью годности” [выделено мной - С.К-М]. Это был сдвиг к “рыночному” и социал-дарвинистскому представлению о человеке, а значит, к полному разрыву с той антропологией, на кᴏᴛᴏᴩой стояло общинное мировоззрение крестьян (“архаический аграрный коммунизм”) Струве пытался даже взывать к патриотическим чувствам интеллигенции, призывая считать поддержку развития капитализма как “национальный идеал и национальное служение”, но ϶ᴛᴏт рыночный патриотизм отклика не получил (да и вообще ϶ᴛᴏ “поле” было прочно занято правыми)

Этот поворот Струве был очень радикальным, и в поддержку ему сразу выступил Бердяев: “Скажут, Струве хочет обуржуазить Россию, привить русской интеллигенции буржуазные добродетели. И Россию крайне важно “обуржуазить”, если под данным понимать призыв к социальному творчеству, переход к высшим формам хозяйства и отрицание домогательств равенства”. Но в том-то и было дело, что интеллигенция не видела в буржуазности импульса к “социальному творчеству”, но зато слишком бросалось в глаза “отрицание равенства”. И, в общем, заметного успеха кампания по смычке интеллигенции с буржуазией не имела. Изгоев вынужден был даже бросить интеллигенции упрек в том, что “западноевропейская буржуазия ϲʙᴏими знаниями, энергией, честностью, трудоспособностью во много и много раз превосходит русскую, даже социалистическую интеллигенцию”. Упрек интеллигенция проглотила, но в массе ϲʙᴏей осваивать главные ценности энергичной западной буржуазии не стала.

Интеллигенция составляла значительную часть того социального образования, что историки называют «городские средние слои». Это городская мелкая буржуазия, служащие и лица ϲʙᴏбодных профессий. И в социальном, и в идеологическом плане ϶ᴛᴏ образование сильно отличалось от того, что на Западе называют «средним классом». В случае если на Западе «средний класс» следовал в русле идеологии, задаваемой буржуазией, то в России, при слабости буржуазии, разночинная городская интеллигенция, наоборот, поставляла кадры идеологических работников во все партии и ощущала себя «трудовым» классом, как бы надклассовой силой. Той стабилизирующей, консервативной роли, кᴏᴛᴏᴩую играет «средний класс» на Западе, городские средние слои в России не играли. Напротив, они быстро радикализовались в момент революции и разошлись по разные стороны баррикад, не образовав никакого центристского ядра.

Особо важную роль сыграли разночинные городские слои в момент Февральской революции. В первую очередь, их представители, находившиеся в армии, имели в ней очень большой удельный вес по численности - около 1,5 млн. человек или 15% всех военнослужащих. При ϶ᴛᴏм очень большая часть их - в качестве офицеров. Во-вторых, именно они приняли активное участие в революционном процессе, непропорционально большое даже по сравнению с их численностью. Это видно по составу армейских комитетов, кᴏᴛᴏᴩые начали создаваться с первых дней революции. Есть данные по составу делегатов съезда Юго-Западного фронта в мае 1917 г. Это весьма представительные данные, так как на ϶ᴛᴏм фронте находилось почти 40% всей действующей армии. К средним слоям можно отнести 57% делегатов - 28% служащих, 24% лиц ϲʙᴏбодных профессий и 5% ремесленников. Из остальных было 27% земледельцев, 10% рабочих и 3% из «господствующих классов» (помещики, фабриканты и торговцы) К осени, правда, вес «средних слоев» в составе армейских комитетов стал снижаться, а число рабочих расти, но все равно политическая активность «разночинцев» оставалась высокой.

Дворянство. Это сословие было небольшим по численности, дворяне составляли около 1% населения, но большинство их деклассировалось, пополнив ряды разночинной интеллигенции. Помещиками были около половины дворян (примерно 0,5% населения) При этом ϶ᴛᴏ сословие обладало очень большим экономическим и политическим влиянием, владея примерно третьей частью земельных угодий страны. В 1905 г. стоимость земель дворян в 50 губерниях России на 60% превышала общую массу акционерных капиталов в стране.

Поместное дворянство как сословие испытывало сильное давление. Треть крупных поместий, имевших свыше 500 десятин земли, (и почти треть их земель) была уже буржуазной (ими владели купцы и выходцы из крестьян) Из имений от 100 до 500 десятин дворянских было исключительно 46%. 26% имений от 20 до 100 дес. уже не выдерживали конкуренции с кулацкими хозяйствами.

Отметим важную роль дворянства, кᴏᴛᴏᴩая часто теряется из виду. Это сословие “связывало” российское общество, поскольку дворянам были присущи высокая географическая мобильность и обширные социальные связи. Как правило, помещики жили в селе и одновременно в уездном или губернском городе, часто посещали столицы и выезжали за границу. Их родные пополняли ряды чиновничества и офицерства, их дети учились в университетах. Через них город был тесно связан с деревней (другим каналом связи были крестьяне, уходившие в город на заработки)

Историки отмечают особенность российского дворянства, кᴏᴛᴏᴩая сыграла важную роль в его взаимоотношениях с другими сословиями. В отличие от дворянства Западной Еропы, российское дворянство не было замкнутой корпорацией. Через целый ряд процедур в него принималось много недворянского элемента. Это, в частности, задержало развитие классового сознания буржуазии. У нас она была склонна к компромиссу и даже симбиозу с дворянством, а в Европе была вынуждена идти на радикальную революцию, ɥᴛᴏбы утвердить ϲʙᴏй статус вопреки дворянству. Аристократия во время революций, особенно во Франции, становилась чуть ли не главным врагом буржуазии. В России же среди либерально-буржуазных политиков было много дворян и даже аристократов.

В ϲʙᴏих умонастроениях и делах дворянство совершило крутой вираж в связи с революцией 1905-1907 гг. Стоит заметить, что он во многом предопределил судьбу капитализма в России. Дворянство, имевшее ϲʙᴏим главным источником дохода земельную собственность, трудно перенесло отмену крепостного права и последовавший за ним сельскохозяйственный кризис. В начале века большая часть поместий находилась в упадке, 4/5 дворянства были не в состоянии содержать ϲʙᴏи семьи только на доходы от земли. Это определило заметный рост оппозиционности дворянства, кᴏᴛᴏᴩая выразилась в активном участии в земском движении и либеральных настроениях (поддержке конституционализма)

Этот либерализм был, однако, внутренне противоречив, поскольку дворянство недоброжелательно относилось к программам индустриализации как “выжиманию ресурсов из сельского хозяйства”. Иными словами, дворянство не видело для себя возможности воспользоваться выгодами от развития капитализма, оно связывало ϲʙᴏе благополучие с земельной собственностью и государственной службой.

Волнения крестьян 1902-1903 гг., а затем революция 1905-1907 гг. больнее всего ударила по семьям 30-40 тыс. помещиков. Около 15% поместий были сожжены, значительную часть земли в районах, охваченных волнениями, пришлось продать. Попытки деятелей дворянства восстановить давно уже иллюзорные патриархальные отношения с крестьянами полностью провалились.

Крестьяне четко определили ϲʙᴏе отношение к помещикам как классовому врагу. Под данным были исторические корни, кᴏᴛᴏᴩые дали пышные всходы после реформы 1861 г. А.Н.Энгельгардт пишет в письме из деревни в 1863 г. о запустении помещичьих усадеб после реформы, что видно было даже по исчезновению псовой охоты: «Притом же крестьяне теперь так зазнались, что не позволяют борзятникам топтать поля». В сноске он дает пояснение: «Прежде тоже иногда случалось, что крестьяне, особенно казенные, нападали на охотников, топчущих их поля. Вы, может быть, не знаете, что у охотников существовал сигнал «на драку». Охотник, схваченный крестьянами, трубил на рожке сигнал, и тогда все остальные охотники спешили к нему на помощь и, разумеется, обыкновенно побивали крестьян. Отметим, что теперь «на драку» едва ли кто-нибудь затрубит».

В 1905 г. на съездах Всероссийского Крестьянского Союза были определены враждебные крестьянам силы, и в ϶ᴛᴏм было достигнуто убедительное согласие. “Враги” были означены в таком порядке: чиновники (“народу вредные”), помещики, кулаки и местные черносотенцы. А главное, полный антагонизм с помещиками выражался во всеобщем крестьянском требовании национализации земли и непрерывно повторяемом утверждении, что “Земля - Божья”. Выборы в I и II Думы рассеяли всякие сомнения - крестьяне не желали иметь помещиков ϲʙᴏими представителями.

Дворянство в полной мере осознало угрозу, кᴏᴛᴏᴩую несет для них революция. В октябре 1905 г. испуг правительства достиг такой степени, что оно было уже готово пожертвовать дворянством. Главноуправляющий землеустройством и земледелием Н.Н.Кутлер готовил проект принудительного отчуждения помещичьих земель и их передачи крестьянам! В 1906 г. с либеральными настроениями в среде дворянства было покончено, кадеты за их аграрную программу были “разоблачены” как предатели интересов дворянства и вычищены из земств (как пишут, произошла “урбанизация российского конституционализма” - он был изгнан из сельской местности в города) Дворянство сдвинулось вправо и стало консервативной силой, оказывающей сильное давление на правительство.

Верно оценив отношение к себе крестьян, дворянство уже не могло отстаивать демократические принципы, особенно всеобщее избирательное право - оно бы означало полное устранение дворянства с политической арены. Разогнав I и II Думы, царское правительство так изменило избирательный закон, что 30 тыс. помещиков получили в III Думе в два раза больше депутатских мест, чем 20 млн. крестьянских дворов. В ходе обсуждения ϶ᴛᴏт проект избирательного закона назывался «бесстыжий». Сам Николай II сказал, смеясь: «Я за бесстыжий».

Революция 1905 г. заставила помещиков наконец-то обрести классовое самосознание и создать политическую организацию - Совет Объединенного Дворянства. В ее рамках вырабатывались концепции приспособления дворянства к новой ситуации. Суть ее была в частичном восприятии западнических идей и идее роспуска крестьянской общины, кᴏᴛᴏᴩая показала ϲʙᴏй революционный потенциал. Западничество дворянства было очень избирательным - принимались принципы либеральной экономики (прежде всего, приватизация земли крестьянских общин, при том, что помещичья собственность объявлялась “неотчуждаемой”), но отвергались принципы парламентской демократии. Это был ϲʙᴏего рода прообраз “либерализма по Пиночету”.

Когда Столыпин, глубоко понявший уроки революции 1905-1907 гг., предложил и стал осуществлять целостную программу модернизации хозяйства и государства России на капиталистических принципах, консервативное дворянство приняло из нее только ее аграрную часть (разрушение общины и приватизацию земли), но стало оказывать нарастающее сопротивление остальным разделам реформы, без кᴏᴛᴏᴩых и аграрная часть была обречена на крах. Конечно, неудача реформы была уже предопределена упорством сопротивления общинного крестьянства, но влиятельная оппозиция справа не оставила Столыпину никаких шансов.

В марте 1907 г. Совет объединенного дворянства направил Столыпину меморандум, выражавший недовольство уже и самим замыслом реформы. В нем говорилось: “Направив все усилия на подъем крестьянского хозяйства, правительство бросило всякую заботу о хозяйстве культурном и даже способствует его упразднению, поощряя всякое начинание в области перехода всей земельной площади к первобытному земледелию”.

В начале 1907 г. съезд Объединенного дворянства заявил о ϲʙᴏем неприятии реформы местных органов управления, поскольку, дескать, она отдаст власть на местах в руки “людей хищническо-промышленного типа”, кᴏᴛᴏᴩые соединятся с “третьим элементом” (интеллигенцией) Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что была отвергнута даже такая программа модернизации, при кᴏᴛᴏᴩой развитие капитализма (с самым необходимым минимумом демократизации) происходило бы при сохранении всех привилегий дворянства. Дворянство поставило заслон буржуазной государственности “справа”. Выступая против проекта реформы начального образования (части общего плана столыпинской реформы), предводитель правых в Думе Н.Е.Марков обращался к помещикам: “Не стоит забывать, что ваши имения, ваша жизнь будет висеть на волоске, когда воспитанные в ваших безбожных школах ученики придут вас жечь, и никто вас защищать не будет”.

Правый кадет А. С. Изгоев повествовал в конце 1907 г.: “Среди двух правящих наших классов, бюрократии и поместного дворянства, мы напрасно стали бы искать конституционных сил. Интересы данных классов не могут быть ограждены при господстве в стране правового строя. Эти классы неспособны осуществить конституции даже в формальном ее смысле”. Таким образом, и дворянство, очень влиятельное сословие России, стало после 1905 г. антибуржуазным, пусть и “справа”. Его неприятие либерально-капиталистического строя стало фундаментальным. Газета “Утро России”, кᴏᴛᴏᴩая вновь стала издаваться с ноября 1909 г. на деньги крупного капитала (Рябушинские, С.Н.Третьяков и др.), повествовала 19 мая 1910 г.: “Дворянину и буржуа нельзя уже стало вместе оставаться на плечах народа: одному из них приходится уходить”.

Разрыв дворянства с буржуазией означал крах октябристов - партии справа от кадетов. Этот разрыв был вполне четко осознан обеими сторонами. Газета “Утро России” повествовала, в частности: “Союз аграриев с торгово-промышленным классом был бы противоестественным”. Или, более красочно: “Жизнь перешагнет труп тормозившего ее сословия с тем же равнодушием, с каким вешняя вода переливает через плотину, размывая ее и прокладывая новое русло”.

Как ϶ᴛᴏ бывает на стадии разложения сословного общества, привилегированное сословие морально деградирует и становится движущей силой регресса. Таким и стало дворянство после революции 1905 г. Участвуя в выборах во II Государственную Думу в 1907 г. и наблюдая политику дворянства, С.Н.Булгаков повествовал: “Ах, ϶ᴛᴏ сословие! Было оно в оные времена очагом русской культуры, не понимать ϶ᴛᴏго значения русского дворянства значило бы совершать акт исторической неблагодарности, но теперь ϶ᴛᴏ - политический труп, ϲʙᴏим разложением отравляющий атмосферу, и между тем он усиленно гальванизируется, и ϶ᴛᴏт класс оказывается у самого источника власти и влияния. И когда видишь воочию ϶ᴛᴏ вырождение, соединенное с надменностью, претензиями и, вместе с тем, цинизмом, не брезгающим сомнительными услугами, - становится страшно за власть, кᴏᴛᴏᴩая упорно хочет базироваться на ϶ᴛᴏм элементе, кᴏᴛᴏᴩая склоняет внимание его паркетным шепотам”.

Особым было положение духовенства. В начале века Церковь стала по сути частью государственной машины Российской империи, что в условиях назревающей революции послужило одной из причин падения ее авторитета в массе населения (что, кстати, прямо не связано с проблемой религиозности)

По϶ᴛᴏму, кстати, полезно вспомнить, что кризис Церкви в начале века вовсе не был следствием действий большевиков-атеистов. Стоит заметить, что он произошел раньше и связан именно с позицией Церкви в момент разрушительного вторжения капитализма в русскую жизнь. Согласно отчетам военных духовников, когда в 1917 г. Временное правительство оϲʙᴏбодило православных солдат от обязательного соблюдения церковных таинств, процент причащающихся сразу упал со 100 до 10 и менее.

В массе ϲʙᴏей духовенство вело себя как сословие, связанное дисциплиной церковной организации. С.Н.Булгаков, в то время уже видный религиозный философ, продолжая мысль о состоянии дворянского сословия, пишет в 1907 г.: “Совершенно новым в данных выборах было принудительное участие в них духовенства, причем оно было заранее пристегнуто властью к “правому” блоку и все время находилось под надзором и под воздействием архиерея... И пусть ответственность за грех, кᴏᴛᴏᴩый совершен был у избирательных урн рукой духовенства, падет на инспираторов ϶ᴛᴏго низкого замысла, ϶ᴛᴏго вопиющего насилия... Последствия ϶ᴛᴏго сатанинского замысла - сделать духовенство орудием выборов правительственных кандидатов - будут неисчислимы, ибо духовенству предстоит еще отчитываться пред ϲʙᴏей паствой за то, что по их спинам прошли в Государственную думу “губернатор” и иные ставленники ϲʙᴏеобразных правых... Это политический абсурд и наглый цинизм, кᴏᴛᴏᴩого нарочно не придумают и враги церкви... До сих пор мне приходилось много нападать на нигилизм интеллигентский, но я должен признать, что в данном случае ему далеко до нигилизма административного!”.

Старался ничего не пропустить, начиная с Октября 1917.

«Нас осыпают градом обвинений, что мы действуем террором и насилием, но мы спокойно относимся к этим выпадам. Мы говорим: мы не анархисты, мы - сторонники государства. Да, но государство капиталистическое должно быть разрушено, власть капиталистическая должна быть уничтожена. Наша задача - строить новое государство, - государство социалистическое… Буржуазия и интеллигентские буржуазные круги населения всемерно саботируют народную власть» (Речь на Первом Всероссийском съезде Военного флота 22 ноября (5 декабря) 1917. Ленин. ПСС т. 35 стр. 113

«Мы хотим начать ревизию сейфов, а нам говорят от имени учёных специалистов, что в них ничего, кроме документов и ценных бумаг, не находится. Так что же худого, если представители народа их проконтролируют? Если так, почему же эти самые критикующие учёные специалисты прячутся? При всех решениях Совета они нам заявляют, что согласны с нами, но лишь принципиально. Это система буржуазной интеллигенции, всех соглашателей, которые своим постоянным согласием в принципе на практике всё губят. Если вы умудрёны во всех делах и опытны, почему же вы нам не помогаете, почему на нашем трудном пути мы от вас ничего, кроме саботажа, не встречаем?..

Но нашлись среди банковских служащих люди, которым близки интересы народа, и они сказали: «они вас обманывают, спешите пресечь их преступную деятельность, направленную прямо во вред вам». Мы хотели идти по пути соглашения с банками, мы давали им ссуды на финансирование предприятий, но они затеяли саботаж небывалого размера, и практика привела нас к тому, чтобы провести контроль иными мерами. Товарищ левый эсер сказал, что они в принципе будут голосовать за немедленную национализацию банков, чтобы затем, в кратчайший срок, разработать практические мероприятия. Но это - ошибка, ибо наш проект ничего, кроме принципов, не содержит. (Речь о национализации банков на заседании ВЦИК. Ленин. ПСС. 16 декабря 1917. Т. 35 стр. 171-173)

«Большевики только два месяца у власти, - отметим мы, - а шаг вперёд к социализму сделан уже громадный. Не видит этого тот, кто не хочет видеть или не умеет оценивать исторические события в их связи. Не хотят видеть, что за несколько недель разрушены почти до основания НЕДЕМОКРАТИЧЕСКИЕ учреждения в армии, в деревне, на фабрике. А иного пути к социализму, кроме как через такое разрушение, нет и быть не может. Не хотят видеть, что за несколько недель на место империалистической лжи во внешней политике, затягивавшей войну и прикрывающей грабёж и захват тайными договорами, поставлена действительно революционно-демократическая политика действительно демократического мира… В сущности, все эти интеллигентские вопли по поводу подавления сопротивления капиталистов представляют из себя не что иное, как отрыжку старого «соглашательства», если говорить «вежливо». А если говорить с пролетарской прямотой, то придётся сказать: продолжающееся холопство перед денежным мешком, вот - суть воплей против современного, рабочего насилия, применяемого (к сожалению, слишком ещё слабо и не энергично) против буржуазии, против саботажников, против контрреволюционеров… Эти интеллигентские прихлебатели буржуазии «готовы» вымыть шкуру, по известной немецкой пословице, только с тем, чтобы шкура всё время оставалась сухою. Когда буржуазия и привыкшие служить ей чиновники, служащие, врачи, инженеры и пр. прибегают к самым крайним мерам сопротивления, это ужасает интеллигентиков. Они трепещут от страха и вопят ещё более визгливо о необходимости вернуться к «соглашательству». Нас же, как и всех искренних друзей угнетённого класса, крайние меры сопротивления эксплуататоров могут лишь радовать, ибо мужания, созревания пролетариата к власти мы ждём не от уговоров и уговариваний, не от школы сладеньких проповедей или поучительных декламаций, а от школы жизни, от школы борьбы. (Запуганные крахом старого и борющиеся за новое. 24-27 декабря 1917. Ленин. ПСС. Т. 35 стр. 192-194)

«Рабочие и крестьяне нисколько не заражены сентиментальными иллюзиями господ интеллигентиков, всей этой новожизненнской и прочей слякоти, которые «кричали» против капиталистов до хрипоты, «жестикулировали» против них, «громили» их, с тем, чтобы расплакаться и вести себя подобно побитому щенку, когда дошло до дела, до реализации угроз, до выполнения на практике смещения капиталистов… Задача организационная сплетается в одно неразрывное целое с задачей беспощадного военного подавления вчерашних рабовладельцев (капиталистов) и своры их лакеев - господ буржуазных интеллигентов. Мы были всегда организаторами и начальниками, мы командовали - так говорят и думают вчерашние рабовладельцы и их приказчики из интеллигенции - мы хотим остаться таковыми, мы не станем слушаться «простонародья», рабочих и крестьян, мы не подчинимся им, мы превратим знание в орудие защиты привилегий денежного мешка и господства капитала над народом. Так говорят, думают и действуют буржуа и буржуазные интеллигенты. Со шкурной точки зрения их поведение понятно: прихлебателям и приживальщикам крепостников-помещиков, попам, подъячим, чиновникам из гоголевских типов, «интеллигентам» ненавидящим Белинского, тоже было «трудно» расстаться с крепостным правом. Но дело эксплуататоров и их интеллигенткой челяди - безнадёжное дело… «Без нас не обойтись» - утешают себя привыкшие служить капиталистам и капиталистическому государству интеллигенты. Их наглый расчёт не оправдается: образованные люди уже теперь выделяются, переходя на сторону народа, на сторону трудящихся, помогая ломать сопротивление слуг капитала… Война не на жизнь, а на смерть богатым и их прихлебателям, буржуазным интеллигентам, война жуликам, тунеядцам и хулиганам. Те и другие, первые и последние - родные братья, дети капитализма, сынки барского и буржуазного общества, общества, в котором кучка грабила народ и издевалась над народом… Без совета, без руководящего указания людей образованных, интеллигентов, специалистов обойтись нельзя. Всякий сколько-нибудь толковый рабочий и крестьянин понимают это превосходно, и интеллигенты нашей среды не могут пожаловаться на недостаток внимания и товарищеского уважения со стороны рабочих и крестьян. Но одно дело - совет и руководящее указание, другое дело - организация практического учёта и контроля. Интеллигенты сплошь да рядом дают великолепнейшие советы и руководящие указания, но оказываются до смешного, до нелепого, до позорного «безрукими», неспособными провести в жизнь эти советы и указания, провести практический контроль за тем, чтобы слово превращалось в дело. (Как организовать соревнование? 24-27 декабря 1917. Ленин. ПСС. Т. 35 стр. 197-198)

«…после тех побед, которые одержаны были в гражданской войне Советской властью, начиная с октября и кончая февралём, пассивные формы сопротивления, именно: саботаж со стороны буржуазии и буржуазной интеллигенции - были, по существу, надломлены. Не случайность, что в настоящее время мы наблюдаем чрезвычайно широкий, можно сказать, массовый поворот настроения и политического поведения в лагере бывших саботажников, т.е. капиталистов и буржуазной интеллигенции. Мы имеем теперь перед собою во всех областях хозяйственной и политической жизни предложение услуг со стороны громадного числа буржуазной интеллигенции и деятелей капиталистического хозяйства, - предложение ими услуг Советской власти. И задача Советской власти состоит теперь в том, чтобы суметь воспользоваться этими услугами, которые для перехода к социализму безусловно необходимы, особенно в такой крестьянской стране, как Россия, и которые должны быть взяты при полном соблюдении верховенства, руководства и контроля Советской власти за её новыми, - действовавшими сплошь и рядом против воли и с тайной надеждой опротестовать эту Советскую власть, - помощниками и пособниками. Чтобы показать, насколько необходимо Советской власти воспользоваться именно для перехода к социализму услугами буржуазной интеллигенции, мы позволим себе употребить выражение, которое на первый взгляд покажется парадоксом: учиться социализму надо в значительной степени у руководителей трестов, учиться социализму надо у крупнейших организаторов капитализма. Что это не парадокс, в этом легко убедится всякий, кто подумает над тем, что именно крупные фабрики, именно крупная машинная индустрия, развившая до неслыханных размеров эксплуатацию трудящихся, - именно крупные фабрики являются центрами сосредоточения того класса, который один только был в состоянии уничтожить господство капитала и начать переход к социализму. Не удивительно поэтому, что для решения практических задач социализма, когда на очередь поставлена организационная сторона его, мы необходимо должны привлечь к содействию Советской власти большое число представителей буржуазной интеллигенции, в особенности из числа тех, кто был занят практической работой организации крупнейшего производства в капиталистических рамках, и значит в первую голову - организацией синдикатов, картелей и трестов… Прежние вожди промышленности, прежние начальники и эксплуататоры, должны занять место технических экспертов, руководителей, консультантов, советчиков. Должна быть решена трудная и новая, но чрезвычайно благодарная задача соединения всего опыта и знания, которые этими представителями эксплуататорских классов скоплены, с самодеятельностью, с энергией, работою широких слоёв трудящихся масс. Ибо только это соединение производства в состоянии создать мост, ведущий от старого, капиталистического - к новому, социалистическому обществу». (Очередные задачи Советской власти. 23-28 марта 1918. Ленин. ПСС. Т. 36. Стр. 136-140)

«Ленин приветствует съезд от имени Совета Народных Комиссаров и говорит, что учительство, которое раньше медленно переходило на работу с Советской властью, теперь всё больше убеждается в том, что эта совместная работа необходима. Подобные превращения из противников в сторонников Советской власти очень многочисленны и в других слоях общества. Учительская армия должна поставить себе гигантские просветительские задачи и прежде всего должна стать главной армией социалистического просвещения». (Речь на 1-м Всероссийском съезде учителей-интернационалистов 5 июня 1918. Ленин. ПСС, т. 36. Стр. 420)

«Интеллигенция свой опыт и знания - высшее человеческое достоинство - несёт на службу эксплуататорам и пользуется всем, чтобы затруднить нам победу над эксплуататорами; она добьётся того, что сотни тысяч людей будут гибнуть от голода, но она не сломит сопротивления трудящихся». (IV конференция профсоюзов и фабзавкомов Москвы. 27 июня 1918. Ленин. ПСС. Т. 36. Стр. 452)

«Слишком надеяться на интеллигенцию рабочему классу и крестьянству не приходится, так как многие из интеллигенции, идущие к нам, всё время ждут нашего падения». (Речь на митинге в Симоновском подрайоне 28 июня 1918. Ленин. ПСС. Т. 36. Стр. 470)

«Нам не пришлось использовать весь тот запас опыта, знаний, технической культуры, который был у буржуазной интеллигенции. Буржуазия ехидно посмеивалась над большевиками, говоря, что Советская власть едва продержится две недели, и потому не только уклонялась от дальнейшей работы, но всюду, где могла, и всеми способами, какие ей были доступны, сопротивлялась новому движению, новому строительству, которое ломало старый уклад». (Речь на торжественном заседании Всероссийского центрального и Московского Советов профессиональных союзов 6 ноября 1918 г. Ленин ПСС. Т.37 стр. 133)

«…приняли от капитализма разорённую, умышленно саботирующую промышленность и взялись за неё не при помощи всех тех интеллигентских сил, которые ставили с самого начала своей задачей использовать знание и высшее образование - этот результат приобретения человечеством запаса наук - всё это они использовали для того, чтобы сорвать дело социализма, использовать науку не для того, чтобы она помогла массам в устройстве общественного, народного хозяйства без эксплуататоров. Эти люди ставили задачей использовать науку для того, чтобы бросать камни под колёса, мешать рабочим, наименее подготовленным к этому делу, которые брались за дело управления, и мы можем сказать, что основная помеха сломлена. Это было необычайно трудно. Саботаж всех тяготеющих к буржуазии элементов сломлен». (VI Всероссийский чрезвычайный съезд Советов. Речь о годовщине революции 6 ноября 1918 г. Ленин. ПСС. Т. 37. Стр. 140)

«Уметь достигать соглашения с средним крестьянином - ни на минуту не отказываясь от борьбы с кулаком и прочно опираясь только на бедноту - это задача момента, ибо именно теперь поворот в среднем крестьянстве в нашу сторону неизбежен в силу вышеизложенных причин. То же относится и к кустарю, и к ремесленнику, и к рабочему, поставленному в наиболее мелкобуржуазные условия или сохранившему наиболее мелкобуржуазные взгляды, и ко многим служащим, и к офицерам, и - в особенности - к интеллигенции вообще. Нет сомнения, что в нашей партии нередко замечается неуменье использовать поворот среди них и что это неуменье можно и должно преодолеть, превратить его в уменье… У нас ещё очень немало осталось «примазавшихся» к Советской власти худших представителей буржуазной интеллигенции: выкинуть их вон, заменить их интеллигенцией, которая вчера ещё была сознательно враждебна нам и которая сегодня только нейтральна, такова одна из важнейших задач теперешнего момента…». (Ценные признания Питирима Сорокина. Ленин. ПСС. Т. 37. Стр. 195-196)

«Когда пошли первые победы чехословаков, эта мелкобуржуазная интеллигенция пыталась распространять слухи, что чехословацкая победа неизбежна. Печатали телеграммы из Москвы, что Москва накануне падения, что она окружена. И мы прекрасно знаем, что, в случае даже самых незначительных побед англо-французов, мелкобуржуазная интеллигенция прежде всего потеряет голову, впадёт в панику и начнёт распускать слухи об успехах наших противников. Но революция показала неизбежность восстания против империализма. И теперь наши «союзники» оказались главными врагами русской свободы и русской самостоятельности… Возьмите всю интеллигенцию. Она жила буржуазной жизнью, она привыкла к известным удобствам. Поскольку она колебалась в сторону чехословаков, нашим лозунгом была беспощадная борьба - террор. Ввиду того, что теперь этот поворот в настроении мелкобуржуазных масс наступил, нашим лозунгом должно быть соглашение, установление добрососедских отношений… если мы говорим о мелкобуржуазной интеллигенции. Она колеблется, но она нам для нашего социалистического переворота также нужна. Мы знаем, что строить социализм можно только из элементов крупнокапиталистической культуры, и интеллигенция есть такой элемент. Если нам приходилось с ней беспощадно бороться, то к этому нас не коммунизм обязывал, а тот ход событий, который всех «демократов» и всех влюблённых в буржуазную демократию от нас оттолкнул. Теперь появилась возможность использовать эту интеллигенцию, которая не социалистична, которая никогда не будет коммунистичной, но которую сейчас объективный ход событий и соотношений настраивает по отношению к нам нейтрально, по-соседски… Если вы действительно согласны жить в добрососедских отношениях с нами, то потрудитесь исполнить те или другие задания, господа кооператоры и интеллигенты. А если не исполните, - вы будете нарушителями закона, нашими врагами, и мы будем с вами бороться. А если вы стоите на почве добрососедских отношений и исполните эти задания, - этого нам с избытком достаточно… Интеллигенции мы должны дать совсем другое задание; она не в силах продолжать саботаж и настроена так, что теперь она занимает позицию по отношению к нам самую добрососедскую, и мы должны брать эту интеллигенцию, ставить ей определённые задачи, следить и проверять их выполнение… Мы не можем строить власть, если такое наследие капиталистической культуры, как интеллигенция, не будет использовано». (Собрание партийных работников Москвы 27 ноября 1918 г. ПСС. Т. 37. Стр. 217-223)

«Сейчас мы можем получить таких работников в среде буржуазии, в среде специалистов и интеллигенции. И мы будем спрашивать с каждого товарища, работающего в совнархозе: что вы, господа, сделали для того, чтобы привлечь к работе опытных людей, что вы сделали, чтобы привлечь специалистов, чтобы привлечь приказчиков, дельных буржуазных кооператоров, которые должны у нас работать не хуже, чем они работали у каких-нибудь Колупаевых и Разуваевых? Пора нам отказаться от прежнего предрассудка и призвать всех нужных нам специалистов к нашей работе». (Речь на II Всероссийском съезде Советов Народного Хозяйства. 26 ноября 1918. Ленин. ПСС. Т. 37. Стр. 400)

«…есть специалисты науки, техники, все насквозь проникнутые буржуазным миросозерцанием, есть военные специалисты, которые воспитывались в буржуазных условиях, - и хорошо ещё, если в буржуазных, а то в помещичьих, в палочных, в крепостнических. Что касается народного хозяйства, то все агрономы, инженеры, учителя - все они брались из имущего класса; не из воздуха они упали! Неимущий пролетарий от станка и крестьянин от сохи пройти университета не могли ни при царе Николае, ни при республиканском президенте Вильсоне. Наука и техника - для богатых, для имущих; капитализм даёт культуру только для меньшинства. А мы должны построить социализм из этой культуры. Другого материала у нас нет. Мы хотим строить социализм немедленно из того материала, который нам оставил капитализм со вчера на сегодня, теперь же, а не из тех людей, которые в парниках будут приготовлены… У нас есть буржуазные специалисты, и больше никого нет. У нас нет других кирпичей, нам строить не из чего. Социализм должен победить, и мы, социалисты и коммунисты, должны на деле доказать, что мы способны построить социализм из этих кирпичей, из этого материала…» (Успехи и трудности Советской власти. 17 апреля 1919. Ленин. ПСС. Т. 38 стр. 54)

«Вопрос о буржуазных специалистах стоит в армии, в промышленности, в кооперативах, стоит везде. Это очень важный вопрос переходного периода от капитализма к коммунизму. Мы можем построить коммунизм лишь тогда, когда средствами буржуазной науки и техники сделаем его более доступным массам. Иначе построить коммунистическое общество нельзя. А чтобы построить его таким образом, надо взять аппарат от буржуазии, надо привлечь к работе всех этих специалистов… Нам надо сейчас же, не ожидая поддержки от других стран, немедленно и сейчас же поднять производительные силы. Сделать это без буржуазных специалистов нельзя. Это надо раз навсегда сказать. Конечно, большинство этих специалистов насквозь проникнуто буржуазным миросозерцанием. Их надо окружить атмосферой товарищеского сотрудничества, рабочими комиссарами, коммунистическими ячейками, поставить их так, чтобы они не могли вырваться, но надо дать им возможность работать в лучших условиях, чем при капитализме, ибо этот слой, воспитанный буржуазией, иначе работать не станет. Заставить работать из-под палки целый слой нельзя, - это мы прекрасно испытали». (VIII съезд РКП(б). 19 марта 1919. Ленин. ПСС. Т. 38 стр. 165-167)

«Если бы мы «натравливали» на «интеллигенцию», нас следовало бы за это повесить. Но мы не только не натравливали народ на неё, а проповедовали от имени партии и от имени власти необходимость предоставления интеллигенции лучших условий работы. Я это делал с апреля 1918 года, если не раньше… Автор требует товарищеского отношения к интеллигентам. Это правильно. Этого требуем и мы. В программе нашей партии как раз такое требование выставлено ясно, прямо, точно». (Ответ на открытое письмо специалиста. 27 марта 1919. Ленин. ПСС. Т. 38 стр. 220-222)

«У нас работает сейчас чиновников вдвое больше, чем полгода тому назад. Это выигрыш, что мы получили чиновников, которые работают лучше, чем черносотенцы». (Чрезвычайное заседание пленума Московского Совета. 4 апреля 1919. Ленин. ПСС. Т. 38 стр. 254)

«Первый недостаток - это обилие выходцев из буржуазной интеллигенции, которая сплошь и рядом образовательные учреждения крестьян и рабочих, создаваемые по-новому, рассматривала как самое удобное поприще для своих личных выдумок в области философии или в области культуры, когда сплошь и рядом самое нелепейшее кривляние выдавалось за нечто новое, и под видом чисто пролетарского искусства и пролетарской культуры преподносилось нечто сверхъестественное и несуразное. Но в первое время это было естественно и может быть простительно и не может быть поставлено в вину широкому движению, и я надеюсь, что мы всё-таки, в конце концов, из этого вылезаем и вылезем». (I Всероссийский съезд по внешкольному образованию. 6 мая 1919. Ленин. ПСС. Т. 38 стр. 330)

«Все те описания, которые давались о восстановлениях против колчаковщины, они нисколько не преувеличены. И не только рабочих и крестьян, но и патриотически настроенную интеллигенцию, поголовно саботировавшую в своё время, ту самую интеллигенцию, которая была в союзе с Антантой, - и её оттолкнул Колчак». (О современном положении и ближайших задачах. 5 июля 1919. Ленин. ПСС. Т. 39. Стр. 39)

«Мы знаем «питательную среду», порождающую контрреволюционные предприятия, вспышки, заговоры и прочее, знаем очень хорошо. Это среда буржуазии, буржуазной интеллигенции, в деревнях кулаков, повсюду - «беспартийной» публики, затем эсеров и меньшевиков. Надо утроить и удесятерить надзор за этой средой». (Все на борьбу с Деникиным! 9 июля 1919. Ленин. ПСС. Т. 39 стр. 59)

«…надо сказать и об отношении к тому среднему слою, к той интеллигенции, которая больше всего жалуется на грубость Советской власти, жалуется на то, что Советская власть ставит её в положение худшее, чем прежде. То, что мы можем при наших скудных средствах сделать по отношению к интеллигенции, мы делаем в её пользу. Мы знаем, конечно, как мало значит бумажный рубль, но мы знаем также, что представляет собою частная спекуляция, которая даёт известную подмогу тем, кто не может прокормиться при помощи наших продовольственных органов. Мы даём в этом отношении буржуазной интеллигенции преимущества». (VIII Всероссийская конференция РКП(б). 2 декабря 1919. Ленин. ПСС. Т. 39. Стр. 355)

(окончание следует)