Виды и содержание школьной программы по истории. Школьная программа по истории

Очень серьезная филология очень простым языком — таким должен стать учебник по литературе нового образца, одним из соавторов которого стал литературовед, писатель, телеведущий и профессор факультета коммуникаций, медиа и дизайна Высшей школы экономики Александр Архангельский. О своем участии в написании учебника, о нововведениях в школьной программе по литературе и том, стоит ли идти в гуманитарии в 2016-м году, он рассказал Миле Дубровиной на сайте mel.fm.

О преимуществе современных учебников над советскими

С той предметной областью, которая меня, увы, очень рано перестала интересовать, всё было не так уж и плохо: математика, физика, география и астрономия, которой сейчас практически нет, в СССР преподавались на высоком уровне. Но с литературой, историей, тем более обществоведением, не говоря уже про ИЗО и музо — никаких плюсов я в советской школьной системе не вижу. И дело не только в том, что тогда в школе к ним подвёрстывалась идеология. Само преподавание этих предметов, за пределами опыта учителей-новаторов, методически никуда не годилось. А тем, кто говорит, что в советской школе были замечательные учебники, советую попробовать их перечитать. Лучше перед сном — действует как снотворное. Скучища.

Какие бы ни были гуманитарные учебники сейчас — они могут нравиться или не нравиться — по сравнению с советскими это как небо и земля. Но почему же, будучи дуболомной по методам, советская школа была подчас продвинутой по результатам? Потому что начётничество искупалось альтернативностью: параллельно существовала система внешкольного образования и воспитания. Это была именно система, в отличие от современных разрозненных кружков, часто платных, в крупных городах. Вопреки всем мифам, тотально управляемая школьная модель и относительно свободная внешкольная прекрасно друг друга дополняли, и на этом балансе обеспечивалась возможность выбора. То есть всё штучное, нестандартное, по интересам ты добирал после уроков во дворцах пионеров, домах юных техников. Кстати, именно это помогло мне увлечься литературой.

Моя покойная мама из лучших побуждений чуть было не отбила у меня всякую охоту к литературе. Мечтая вырастить меня человеком культурным, она заставляла писать рецензии на прочитанные книги. Это кончилось тем, что я перестал читать, чтобы не писать эти самые рецензии. И на какое-то время увлёкся математикой. Зато потом, как все нормальные люди, я начал сочинять стихи.

Есть даже такой феномен в школьной психологии: сам пишу, других не читаю.

Это был мой случай: сам писал, а читать не хотел. И пошел я во Дворец пионеров записываться в кружок рисования, а заодно, по необъяснимой прихоти, записался в кружок литературного творчества к Зинаиде Николаевне Новлянской. Она и развернула меня к литературе, а в 1980-м я сам уже начал вести кружок в том же Дворце.

Почему история и география умирают

Судя по собеседованиям, которые мы не первый год проводим в Вышке, могу твёрдо сказать, что география как массовый предмет умерла. А история как набор фактов близка к состоянию комы. И вообще всё, что нужно запоминать, нынешние выпускники школ знают плохо. А соображают в разы лучше: многие умеют быстро соотнести разнородные элементы и дать разумную интерпретацию нового материала. То есть аналитические способности выросли, а в том, что касается конкретных знаний, всё печально.

Если продолжать тему сравнения с СССР, то тогда всё было ровно наоборот. Иногда говорят: ну и пусть, главное, чтобы понимали, а информацию найдут в интернете. Но какая-то база, ориентиры и в прошлом, и в настоящем должны быть. История, строго говоря, — это карта времени: надо представлять, что с чем соотносится, что чему предшествовало, что за чем следовало, как одно связано с другим. А географическая карта — карта пространственных соотнесений. Значит, мы угодили в мир, где ничто ни с чем не соотносится, но при этом всё словно бы просвечено рентгеном.

О работе над учебником по литературе

У нас с соавтором, директором подмосковной гимназии «Образ» Татьяной Смирновой, сейчас полубезумное состояние: вычитываем гранки, вёрстки, сверки всей учебной линии по литературе общей школы. Обязаны успеть к осени, потому что близится грифование, и в какую секунду оно будет назначено, мы не знаем.

Работа для меня необычайно важная. Но при этом необходимо понимать: учебник всё-таки надстроен над школьным процессом. Он, говоря словами Митрофанушки, «прилагательно», а не «существительно». Каким бы продвинутым он ни был, он всё равно компромиссен.

Составитель учебника не должен тешить себя иллюзией, будто бы он в одиночку поменяет школьный процесс в лучшую сторону

Хотя сделать это в худшую сторону при большом старании, наверное, можно. Учебник даёт некоторый фундамент, на котором строится главное — здание предмета. И строит это здание учитель, а не автор учебника. Поэтому последний ни в коем случае не должен мешать учителю проявлять его право на свободный выбор.

В свою очередь, система позволяет обеспечивать относительную вариативность любому составителю учебника, и этим правом мы тоже пользуемся. Но прыгнуть выше головы не можем, радикальные решения не пройдут.

Если взять среднего (типического) учителя, то окажется, что у него есть любимые темы и те, которые ему даются хуже, и что количество часов у него запредельное. Что он в нашем учебнике найдет? Стандартный «золотой список», который очевидным образом должен присутствовать в любой учебной линии, плюс не вполне стандартные ходы. Например, начиная с пятого класса, осторожно, медленно — потому что заповедь «не навреди» очень важна — учебник начинает вводить современную подростковую литературу. В пятом классе это может быть просто совет: «Почитай летом стихи Марины Бородицкой, зайди на сайт „Библиогид“, загляни в рекомендации…»

О современной литературе в школьной программе

Начиная с шестого класса, современная — в узком смысле слова — литература вводится в виде отрывков. Главы из книг, которые вышли совсем недавно, например, из «Сахарного ребенка» Ольги Громовой. Дальше начинается подростковая тема в литературе, и, разумеется, надо включать конец XX и начало XXI веков. Например, «Над пропастью во ржи» позволяет обсудить проблему идеала в восьмом классе. А в седьмом классе актуальна сквозная тема путешествий: её мы связываем с общим ходом мировой литературы и берём произведения от «Одиссеи» до «Властелина колец».

В учебнике много творческих заданий: чтобы стать большим читателем, человек должен сначала стать маленьким писателем

В пятом классе полезно сочинять свои скороговорки, пословицы и загадки, чтобы понимать, как они устроены изнутри. С другой стороны, если детям сейчас видеокультура ближе, почему мы должны прятаться от этого? Через знакомое и понятное мы идём к незнакомому и непонятному. В пятом классе, например, берём текст Распутина «Уроки французского»: «Напиши рецензию, пойми, почему режиссер может взять этот сюжет, а тот не может». К восьмому классу предлагаем попробовать сделать свой сценарный план, а в школьном кружке — снять свой фильм на мобильный телефон. Так мы не от литературы идем к видео, а через видео идем к литературе.

Современная литература делится не на хорошую и плохую, а на живую и мёртвую. Поэтому, если мы включаем в учебник современную литературу, мы должны понимать, что, может быть, этот текст через десять лет умрёт, не выдержав проверки даже коротким временем. В этом нет ничего страшного: он обладает другими важными свойствами, свойствами «подсветки». А именно: он написан на теперешнем языке и жизнь, описанная в нём, понятна, похожа на ту, что окружает нас.

Чтобы понять, что «Евгений Онегин» — молодёжный роман, где герои почти сверстники школьников, надо взломать автоматизм восприятия, порвать шаблон

С одной стороны, можно нудно объяснять, что Татьяна, Ольга, Ленский очень молоды, что им нет ещё и 20 лет. А можно, кроме «Онегина», дать почитать более современный молодежный роман и сказать: «Посмотрите, а в „Евгении Онегине“ тоже первая любовь».

Есть также другие возможности, которые редко используются в школе, по непонятным мне причинам. Например, текст «Капитанской дочки» — книжки, без которой нельзя представить русский литературный код, — считывается с большим трудом. Язык уходит, к сожалению, всё дальше, количество незнакомых исторических реалий очень велико. Но кто сказал, что не может быть цифрового издания со всплывающими мультимедийными комментариями? Почему комментарий обязательно должен состоять из сносок, бесконечных примечаний, которые тормозят процесс чтения, не может превратиться в анимированное сопровождение текста? Мы сами этого не делаем, а потом жалуемся, что они не читают.

Об инновациях в образовании

Я бы боролся не за сохранение старого и не за радикальные перемены, а за нереволюционное вхождение нового. Хватит революций, нужна эволюция, а она предполагает траты, причём не разовые — это вам не нацпроект «Образование», на который кинут огромное количество денег, а они потом «уплывут». Нам нужны системные вложения в будущее: переквалификация преподавателей должна быть неформальной и постоянной. Не просто «привели на семинар и рассказали про новые методики» — необходимо включение в педагогические практики, которые соответствуют новому миру.

Через 10 лет на дорогах будут автоматизированные дроны, а мы всё мыслим так, будто по ним мчится тройка Чичикова

Если ничего не сделать здесь и сейчас, то мы начнём отставать навсегда. Произойдёт системный крах, после которого модернизация будет стоить нам гораздо дороже, а осуществить её будет гораздо тяжелее. При этом надо понимать, что модернизация начинается только тогда, когда спина уже почувствовала стену, когда некуда отступать. Потому что любое обновление — это очень больно. В общем, либо мы принимаем волевое политическое решение и делаем ставку на творческое, неформальное, неформатное и развиваем новые образовательные технологии, либо мы стагнируем. Это как с СССР: только идиот может радоваться тому, что Союз почти мгновенно развалился (потому что это кровь и поломанные судьбы), но только идиот не может понимать, что распад — это расплата за отказ от своевременных перемен.

О перспективах гуманитарных профессий в России

Можно плакаться, что делать ничего не дают, а можно выбрать бег с препятствиями. Вспомните, как действовали педагоги-новаторы в 1970-е: через не могу, через нельзя. Более того, мощные педагогические идеи возникли именно в позднесоветский период: вариативное образование, педагогика сотрудничества. И система оказывалась слабее, чем творческие учителя. Кроме педагогов, в позднесоветские годы на будущее работали экономисты, которые успели что-то проработать, в отличие от гуманитарной интеллигенции, которая как в 1968-м году после танков в Праге уснула на кухне, так и проснулась в 1986-м, когда опять разрешили. И всё оставшееся время потратила на то, чтобы обсуждать, кто хуже — Сталин или Ленин.

Что до журналистики, то если сейчас какой-нибудь ребёнок скажет родителям, что он хочет стать журналистом, то правильнее всего объяснить ему, что такой отдельной профессии больше нет.

Есть широкая компетенция креативных индустрий и мультимедиа, одной из малых частей которой является журналистика в старом её понимании

Когда-то, очень давно, на журфаке были специализации: телевидение, радио, газеты. То есть можно было одним промыслом заниматься всю жизнь. Сегодня если ты не умеешь писать, снимать, монтировать, не понимаешь законов сторителлинга, не умеешь управлять культурными проектами, не знаешь, что такое фандрайзинг и, например, мультимедийное продвижение того же фандрайзинга, ты не будешь успешным. При этом если ты гениальный медиевист и собираешься, условно говоря, изучать вопрос появления жанра жонглеров в средневековой французской народной поэзии, ты должен плюнуть на все прагматические вопросы и идти туда, где будешь счастлив. Потому что если делать то, что не нравится, компромисс с жизнью не удастся. По верхам или в глубины, вершки или корешки — это другой вопрос, тут каждый выбирает для себя.

Вообще, я жил и работал при четырёх режимах: коммунистическом, перестроечном, ельцинском и сегодняшнем. Опыт показывает, что действовать, хоть и с неизбежными издержками, можно почти всегда. Другое дело, что впереди не провал, а промер, как писал Мандельштам. Но ведь и через трагедию, как выяснилось, тоже можно пройти.

Введение

Документом, который определяет изучение курса истории, является учебная программа. Она и определяет содержание школьного курса изучения истории. Программа должна быть объективным документом, лишенным субъективности, программа должна быть научной.

Свою работу в школе учитель начинает с изучения программы и объяснительной записки к ней. Программа предусматривает:

Время для изучения определенных разделов;

Распределение материала поурочно;

Указание уточнений.

Целью данной работы является анализ действующей программы курсов истории. Из поставленной цели можно выделить следующие задачи:

1) охарактеризовать сущность и структуру программы, ее структуру, основные образовательные и психологические требования;

2) на основе сделанных выводов по первому пункту исследовать действующую программу курса истории в пятом классе и выяснить, соответствуют ли они поставленным требованиям.

В данной работе использованы такие методы исследования, как анализа, синтеза, сравнения, описания полученных данных.

Глава 1. Общая характеристика школьных программ по истории

1.1. Понимание учебной программы.

1. Структурой школьного курса истории называется совокупность содержательных элементов общего исторического образования. Элементы структуры – это отдельные факты, избранные, как темы познания, которые каким-то образом объединены между собой.

Структурированность – необходимое условие системности знаний, умений и мировоззренческих, морально-эстетических идей, которые усваивают учащиеся в процессе изучения истории.

Структуру общего исторического образования отображает учебная программа курса. Понятие "Учебная программа" в мировой педагогике не имеет на сегодня четкого определения. Вот некоторые из них:

Учебная программа – нормативный документ, раскрывающий содержание знаний, умений и навыков по учебному предмету, логику изучения основных мировоззренческих идей с указанием последовательности тем, вопросов и общей дозировки времени на их изучение.

В Украине программа – это документ, в котором называются цели предмета, раскрываются содержание его в каждом классе, а также выяснены основные идеи, понятия, умения и навыки, которыми должны владеть ученики. Именно программа конкретизирует цель общего исторического образования и определяет через структуру курса методы обучения и критерии оценивания его результатов.

Несомненно, программа – важное подспорье учителя. Но проведенная реформа школьного образования, необходимость которой вызвано временем, существенно повлияла на нее. В связи с этим, сравним два определения, которых разделят чуть больше десятилетия:

1) "Учебные программы по предметам, как и учебные планы, являются обязательными для всех школ и учителей государственным документом, определяющим содержание обучения истории" (1986). То есть речь идет об одной единственной программе, обязательной на всей территории бывшего Советского Союза.

2) Примерные программы являются ориентиром для составления авторских программ, разработки календарно-тематических планов и создают условия для творчества учителя, свободного выбора форм и методов обучения, дифференциации образовательного процесса" (1999) – здесь вопрос ставится о нескольких программах, из которых будет выбрана оптимальная для определенной местности, школы, класса и т.д.

Таким образом, учебные программы являются реальными ориентирами педагогической и учебной деятельности в школе. Современный статус программ стимулирует критический подход педагогов к выбору программ, их творчеств в планировании обучения истории.

Типовые (государственные) учебные программы по истории разрабатываются на основе государственного образовательного стандарта. В них отражается историко-педагогический опыт, основанный на достижениях в педагогике и психологии. Поэтому возникает необходимость периодически обновлять учебные программы в соответствии с развитием педагогической науки и практики. Такие программы утверждаются Министерством образования и Науки Украины и имеют рекомендательный характер.

Рабочие учебные программы разрабатываются на основе государственных, но более применимы на практике. Они описывают национально-региональный компонент и делают ссылку на информационную базу, техническое обеспечение, возможности учащихся.

Авторские учебные программы лишь учитывают требования государственного образовательного стандарта. Они оставляют за собой право содержать иной принцип построения учебного материала, иметь свои подходы к рассмотрению тех или иных теорий, излагать свою точку зрения. Такие программы должны иметь рецензию от ученых, занимающихся изучением истории, а также необходимо утверждение их педагогическим советом школы.

Таким образом, сложилось три основных типа учебных программ. Каждый из них имеет свои преимущества, и в задачу педагога входит творчески подходить к предлагаемому материалу и объективно оценивать целесообразность применения той или иной программы.

1.3. Структура учебной программы

Общая структура программы содержит в основном 3 элемента:

1. Объяснительная записка (прил.1). В ней определены основные задачи учебного предмета, ведущие научные идеи. Здесь авторы определяют образовательные воспитательные и развивающие цели в изучении истории, ее роли и месте в системе современного школьного образования. Как правило, в этой части говорится о том, что программа составлена на основе обязательного минимума Содержания. Учебное содержание организуется на 2-ух уровнях: основном и вариативном материале (на основе базисного учебного плана в 5-12 классах насчитывается не менее 23 часа инвариативной части)

2. Основная часть . Содержит тематический план, содержание тем, задачи и изучения, основные понятия, умения и навыки, виды занятий. Эти часть рассредоточена по классам и историческим курсам. Здесь авторы могут использовать разные способы формулирования учебного материала (прил. 2)

3. Приложение. Содержит методические указания, касающиеся оценки знаний, умений, навыков.

Таким образом, программы избавлены от жесткого поурочного планирования. Темы по усмотрению учителя могут переставляться местами, не нарушая хронологического порядка; так же, педагог имеет право определять количество часов, на изучение какой-либо темы, но не исключать другие.

1.4. Структура содержания учебной программы

Учебная программа конкретизирует цель общего исторического образования и определяет по структуре курса методы обучения и критерии оценивания. Программа курса истории может быть построена с применением конкретизированного, линейного, спирального и смешанного способов структурирования его содержания.

Концентрированный способ – неоднократное возвращение к одной и той же теме, которая будет обрастать новыми фактами, событиями, связанными зависимостью от других тем.

Линейная структура – это непрерывная последовательность логически связанных тем (часто в хронологическом порядке), каждая из которых в процессе изучения отрабатывается лишь один раз.

Спиральный способ имеет исходную тему изучения, с которой связаны другие темы; количество их постоянно увеличивается. Этот способ непрерывный и не исключает многократное обращение, к одной и той же схеме.

Смешанная структура – это комбинация трех способов структурирования, названных выше. К некоторым темам имеет многократное обращение, некоторые рассматриваются лишь поверхностно, но, не теряя связи.

Выбор той или иной структуры содержания курса истории полностью зависит от взглядов на процессы обучения авторов учебной программы.

1.5. Задачи, цели, функции учебных программ по истории

По мнению Сластенина В.А., учебная программа выполняет ряд основных функций:

1. Описательная – программа является средством описания содержания образования;

2. Идейно-мировоззренческая – знания, включенные в программу, направлены на формирование духовности и научного мировоззрения у школьников;

3. Регулирующая или организационно-методическая – организуя деятельность учителя о подготовке к занятиям, (отбор материалов, методов и форм обучения) и учебный труд учащихся (определяет характер их деятельности по изучению предметов в школе, дома).

Целью авторов учебных программ кроме общеобязательных: общеобразовательной, воспитательной и развивающей – должен быть выбор оптимального содержания исторического образования, в ходе изучения которого будет необходимо привлечение таких видов учебной деятельности школьника, как познавательная, практическая, творческо-поисковая, ценностно-смысловая (эмоционально-оценочная). То есть, по мнению Турянской О. содержание исторического образования должно быть представлено в виде комплекса следующих компонентов:

2. Операционный – состоит из совокупности обязательных, предметных и общих умений обеспечивающихся изучением данного курса (по этому компоненту необходимо в программу ввести уроки формирования умений и навыков);

3. Творческо-поисковый – содержит конкретные исторические или мировоззренческие проблемы (список их предоставляется в программе), которые несут с собой учебную историческую информацию;

4. Ценностно-смысловой – является базой для формирования аксеологического (ценностного), сознания личности, ее эмоционального интеллекта, направлен на осмысление учеником своих чувств, себя и т.д.

Турянская О. говорит о том, что школьная программа по истории должна определять те понятия и события о прошлом общественной жизни, которые имели и имеет сегодня большое познавательное или негативное значение для жизни человечества (рабство; раб; хозяин человеческой судьбы). Учащиеся должны осознавать эти явления не только в их социально-историческом смысле, но и в моральном и даже психологическом.

Особое внимание необходимо уделять развитию практических умений учащихся определенных в программе: выработка навыков творческой обработки информации, критическое мышление, анализ информации. При этом учитель не должен навязывать свое мнение.

Итак, история является уникальной учебной дисциплиной, которая имеет особенные способы влияния на личность. И именно эти способы должны быть учтены при составлении школьных программ по изучению истории. Содержание их должно соответствовать информационным возможностям, техническому обеспечению и современному общественному состоянию. Поэтому, большое внимание необходимо уделять наиболее тщательной разработке учебных программ, позволяющей ученику не только успешно усваивать материал, но и уметь с помощью полученных навыков применять свои знания на практике в решении важных жизненных проблем.

Список литературы

1. Вяземский Е.Е., Стрелова О.Ю. Теория и методика преподавания истории. – М.: ВЛАДОС, 2003.-С.381

2. Педагогика. Под ред. Сластенина В.А. – М.: Академия, 2003.-С.240

3. Вяземский Е.Е., Стрелова О.Ю. Теория и методика преподавания истории. – М.: ВЛАДОС, 2003.-С.158.

4. Сборник постановлений правительства Украины. – 1999. - №4. – С.76-77.

5. История Украины. – 2004. - №35. – С.2-3.

6. Педагогика. Под ред. Сластенина В.А. – М.: Академия, 2003.-С.240

7. История Украины. – 2004. - №37. – С.12.

Традиционно главным результатом изучения литературы в школе считается освоение книг, входящих в так называемый национальный литературный канон. Чьи имена и произведения должны там быть? У каждого писателя есть свое лобби в академических и педагогических кругах; те же авторы, что при жизни претендуют на статус классиков, могут лично принять участие в борь-бе за право оказаться в учебнике. Возникло даже понятие «школьный канон» — это тоже список, иерархически организованный и производный от националь-ного литературного канона. Но если большой национальный канон формиру-ется самими механизмами культуры, то список обязательного чтения для школь-ников составляется иначе. Так, на отбор конкретного произ-ведения для школь-ного канона, помимо общепризнанной художественной и культурно-историче-ской ценности, влияет:

• возраст читателя, то есть то, кому оно адресовано (школьный канон делится по читательским группам — учебным классам);
• наглядность воплощения в нем литературных или общественных явлений, которые изучают в школе (при этом средние прямолинейные произведения могут быть куда удобнее шедевров);
• воспитательный потенциал (каким образом заложенные в тексте ценности, идеи, даже его художественные особенности могут благотворно повлиять на сознание школьника).

В СССР школьный канон стремился к неизменности и при этом постоянно менялся. Программы по литературе разных лет — 1921, 1938, 1960 и 1984 го-дов — отражали все происходившие в стране изменения, а также процессы в самой литературе и системе образования.

Внимание к ученику и отсутствие жесткого регламента

Военный коммунизм постепенно закончился, и началась эпоха нэпа. Новое правительство считало образование одним из прио-ритетных направлений своей деятельности, но кардинально перестроить дореволюционную систему обучения не позволял начавшийся после револю-ции кризис. Положение «О единой трудовой школе РСФСР», которое гаран-тировало всем право на бесплатное, совместное, внесословное и светское образование, вышло еще в октябре 1918 года, и только в 1921 году появилась первая стабилизирован-ная программа. Она делалась для школы-девятилетки, но из-за отсутствия в стране денег на образование и общей разрухи обучение пришлось сократить до семи лет и поделить его на две ступени: третий и четвертый годы второй ступени соответствуют последним двум выпускным классам школы.

Состав программы
Список книг в основном повторяет дореволюционные гимназические программы

Количество часов
Не регламентируется

III год второй ступени 3-й год 2-й ступени

• Устное поэтическое творчество: лирика, старины, сказки, духовные стихи
• Старинная русская письменность: «Слово о полку Игореве», «Повесть о Юлиании Лазаревской»; повести о Ерше Ершовиче, о Горе-Злочастии, о Савве Грудцыне, о Фроле Скобееве
• Михаил Ломоносов. Лирика
• Денис Фонвизин. «Недоросль»
• Гаврила Державин. «Фелица», «Бог», «Памятник», «Евгению. Жизнь Званская»
• Николай Карамзин. «Бедная Лиза», «Что нужно автору?»
• Василий Жуковский. «Теон и Эсхин», «Камоэнс», «Светлана», «Невыразимое»
• Александр Пушкин. Лирика, поэмы, «Евгений Онегин», «Борис Годунов», «Скупой рыцарь», «Моцарт и Сальери», «Повести Белкина»
• Михаил Лермонтов. Лирика, «Мцыри», «Демон», «Герой нашего времени», «Песня про купца Калашникова»
• Николай Гоголь. «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Тарас Бульба», «Старосветские помещики», «Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем», «Шинель», «Портрет», «Ревизор», «Мертвые души»
• Алексей Кольцов, Евгений Баратынский, Федор Тютчев, Афанасий Фет, Николай Некрасов. Избранные лирические стихотворения

IV год второй ступени 4-й год 2-й ступени

• Александр Герцен. «Былое и думы» (отрывки)
• Иван Тургенев. «Записки охотника», «Рудин», «Дворянское гнездо», «Накануне», «Отцы и дети», «Новь», «Стихотворения в прозе»
• Иван Гончаров. «Обломов»
• Александр Островский. «Свои люди — сочтемся» или «Бедность не порок», «Доходное место», «Гроза», «Снегурочка»
• Михаил Салтыков-Щедрин. Сказки (три-четыре по выбору преподавателя), «Пошехонская старина»
• Федор Достоевский. «Бедные люди», «Братья Карамазовы» или «Преступление и наказание»
• Лев Толстой. «Детство», «Отрочество», «Юность», «Война и мир», «Хаджи-Мурат», «Исповедь», «Алеша Горшок»
• Глеб Успенский. «Нравы Растеряевой улицы», «Власть земли»
• Всеволод Гаршин. «Художники», «Красный цветок»
• Владимир Короленко. «Сон Макара», «Слепой музыкант», «Река играет», «Лес шумит»
• Антон Чехов. «Степь», «Мужики», «Вишневый сад»
• Максим Горький. «Челкаш», «Песня о Соколе», «Бывшие люди», «Песня о Буревестнике», «На дне», «Мать», «Детство»
• Леонид Андреев. «Жили-были», «Молчание», «Жизнь человека»
• Константин Бальмонт, Валерий Брюсов, Александр Блок. Избранные стихотворения
• Крестьянские и пролетарские поэты нашего времени

В 1921 году Государственный ученый совет Наркомпроса представил в «Про-граммах для I и II сту-пени семилетней единой трудовой школы» первый ста-бильный список после неразберихи списков пореволюци-онных. Работой по созда-нию программы по литературе руководил литературовед и лингвист Павел Сакулин, и в ней отчетливо проглядывают идеи, обсуждавшиеся в педа-гоги-ческой среде незадолго до революции, в частности в 1916-1917 годах на I Все-российском съезде преподавателей русского языка и словесности. Сакулин воспроизвел в своей программе многие принципы, сформулированные на этом съезде: вариатив-ность в обучении (четыре варианта программы вместо одного с че-тырьмя соот-ветствующими списками произведений), внимание к интере-сам и потребностям не только учите-лей, но и учеников. Основу программы состав-ляла в основном русская литера-турная классика XIX столетия, тогда как лите-ратура предыдущих веков, а также только зарождающаяся советская лите-ра-тура занимали в ней довольно скромное место.

Задача одолеть этот список целиком не ставилась — для составителей програм-мы были куда важнее эмоциональное восприятие и самостоятельное осмысле-ние школьниками прочитанного.

«Внимание учащихся, конечно, все время фиксируется на тексте самих про-изведений. Занятия ведутся индуктивным методом. Пусть учащиеся прежде узнают Рудина и Лаврецкого, а потом уже о философских настроениях русской интеллигенции, о славянофильстве и западниче-стве; пусть прежде сживутся с образом Базарова, а потом услышат о мыслящих реалистах шестидесятых годов. Даже биография писателя не должна бы предварять непосредственного знакомства учащихся с произведениями. В школе II ступени нет возможности стремиться к исчерпывающему изучению историко-литературных направлений. Если по-надобится, пусть преподаватель исключит из предлагаемого ниже списка те или другие произведения, даже того или другого писа-теля. Еще раз: non multa, sed multum «Много, но не многое» — латинская пого-ворка, означающая «много по значению, а не по количеству». . И главное, в центре — сами художественные произведения» Программы для I и II ступени семилетней единой трудовой школы. М., 1921. .

Литературное образование, тесно связанное с дореволюционным, вряд ли могло устроить идеологов партийного государства, в котором литература на-ряду с другими видами искусства должна служить пропаганде властной идео-логии. К тому же программа изначально имела ограниченную сферу распро-странения — и потому, что в стране было мало школ II ступени (большинство выпускников I ступени пополняли ряды пролетариата или крестьянства), и потому, что во многих регионах были свои собственные образовательные программы. Уже через несколько лет она потеряла силу регулирующего доку-мента, оставшись па-мятником отечественной гуманитарной и педагогической мысли.

Учитель и учебник — единственные источники знаний

Между программами 1921 и 1938 года лежит такая же пропасть, как между ре-волюцией и последними предвоенными годами. Смелые поиски 1920-х годов в самых разных областях науки, культуры и образования постепенно сошли на нет. Теперь задачей науки, культуры и образования стало строительство сверхиндустриального и милитаризированного тоталитарного государства. В результате чисток и политических репрессий кардинально изменился и со-став тех, кто руководил изменениями в образовании и культуре.

Состав программы
80 % русской классики, 20 % советской литературы

Количество часов
474 (с 1949 года — 452)

8-й класс

• Устная народная поэзия (фольклор)
• Русские былины
• «Слово о полку Игореве»
• Михаил Ломоносов. «Ода на день восшествия на престол императрицы Елисаветы Петровны», «Разговор с Анакреоном»
• Гаврила Державин. «Фелица», «Приглашение к обеду», «Памятник»
• Денис Фонвизин. «Недоросль»
• Александр Радищев. «Путешествие из Петербурга в Москву» (отрывки)
• Николай Карамзин. «Бедная Лиза»
• Василий Жуковский. «Светлана», «Теон и Эсхин», «Лесной царь», «Море», «Я музу юную, бывало…»
• Кондратий Рылеев. «К временщику», «Гражданин», «Ах, тошно мне…»
• Александр Грибоедов. «Горе от ума»
• Александр Пушкин. Лирика, оды, «Цыганы», «Евгений Онегин»
• Виссарион Белинский. «Сочинения Александра Пушкина»
• Джордж Гордон Байрон. «Паломничество Чайльд-Гарольда» (отрывки)
• Михаил Лермонтов. Лирика, «Герой нашего времени»

9-й класс

• Николай Гоголь. «Мертвые души», т. 1
• Виссарион Белинский. «Похождения Чичикова, или Мертвые души», письмо Гоголю от 3 июля 1847 года
• Александр Герцен. «Былое и думы»
• Иван Гончаров. «Обломов»
• Александр Островский. «Гроза»
• Иван Тургенев. «Отцы и дети»
• Михаил Салтыков-Щедрин. «Господа Головлевы»
• Лев Толстой. «Анна Каренина»
• Владимир Ленин. «Лев Толстой как зеркало русской революции», «Л. Н. Толстой и современное рабочее движение», «Л. Н. Толстой и его эпоха»

10-й класс

• Антон Чехов. «Крыжовник», «Вишневый сад»
• Максим Горький. «Старуха Изергиль», «Коновалов», «На дне», «Дело Артамоновых»
• Владимир Ленин о Максиме Горьком
• Вячеслав Молотов. «Памяти А. М. Горького»
• Александр Серафимович. «Железный поток»
• Александр Фадеев. «Разгром»
• Владимир Маяковский. Cтихи, поэмы
• Песни народов СССР

К 1923-1925 годам литература как предмет исчезла из учебных планов, раство-рившись в обществоведении. Теперь литературные произведения использова-лись в качестве иллюстраций к изучению общественно-политических процес-сов и явлений, чтобы воспитать подрастающее поколение в коммунистическом духе. Впрочем, во второй половине 1920-х годов литература вернулась в сетку предметов - значительно обновленной. Следующие пятнадцать лет программы будут шлифовать, добавляя произведения советской литературы.

К 1927 году ГУС выпустил комплект стабилизированных, то есть неизменных в ближайшие четыре года программ. У учителя все меньше прав заменять одни произведения другими. Все больше внимания уделяется «общественным идео-логиям» — прежде всего революционным идеям и их отражению в литературе прошлого и настоящего. Половина девятого, выпускного класса школы-девятилет-ки была отдана молодой советской литературе, только справившей свой деся-тилетний юбилей: рядом с Горьким, Блоком и Маяковским имена Константина Федина, Владимира Лидина, Леонида Леонова, Александра Неверова, Лидии Сейфуллиной, Всеволода Иванова, Федора Гладкова, Александра Малышкина, Дмитрия Фурманова, Александра Фадеева, большин-ство из кото-рых сегодня известны разве что старшему поколению и специали-стам. Про-грамма обстоятельно излагала, как трактовать и под каким углом рассматри-вать то или иное произведение, отсылая за правильным мнением к марксист-ской критике.

В 1931 году был подготовлен проект другой стабилизированной программы, еще более идеологически выверенной. Однако сами тридцатые годы с их по-трясениями и постоянным авралом, чисткой элит и перестройкой всех начал, на которых держались и государство, и общество, не позволяли программам устояться: за это время сменилось целых три поколения школьных учебников. Стабильность наступила лишь в 1938-1939 годах, когда наконец бы-ла подго-товлена программа, без особых изменений продержавшаяся до хру-щевской оттепели, а в основном своем ядре — и до сегодняшнего времени. Утвержде-ние этой программы сопровождалось пресечением любых попыток экспери-мен-тировать с организацией учебного процесса: после признанных неудач-ными опытов с внедрением американского метода, когда учитель должен был не столько давать новые знания, сколько организовывать самостоятельную деятельность учеников по их добыче и применению на прак-тике, система вернулась к традиционной, известной с дореволюционных вре-мен классно-урочной форме, где учитель и учебник — основные источники знаний. Закре-пление этих знаний осуществлялось по учебнику — единому для всех школь-ников. Учебник следовало читать и конспектировать, а полученные знания воспроизводить максимально близко к тексту. Программа жестко регламенти-ровала даже количество часов, отводи-мых на ту или иную тему, причем это время предполагало не подробную рабо-ту с текстом, но получение, заучивание и воспроизведение готовых знаний о тексте без особой рефлексии над прочи-танным. Важнейшее значение в программе придавалось заучиванию наизусть художественных произведений и их фрагментов, перечень которых был также жестко определен.

На совещании, посвященном преподаванию литературы в средней школе, 2 марта 1940 года известный педагог и учитель литературы Семен Гуревич высказал большие опасения по поводу нового подхода:

«Прежде всего одна большая неприятность у нас в преподавании лите-ратуры — это то, что преподавание стало трафаретом… Трафарет неве-роятный. Если выкинуть фамилию и начать рассказывать о Пушкине, о Гоголе, о Гончарове, Некрасове и т. д., то все они народные, все они хорошие и гуманные. Кем-то пу-щенное слово „изнародование“ литера-туры заняло такое место в препода-вании литературы, как несколько лет тому назад занимали эти социологиче-ские определения… Если несколь-ко лет назад ребята выходили из школы с мнением, что Некрасов — это кающийся дворянин, Толстой — это философствую-щий либерал и т. д., то сейчас все писатели — такие изумительные люди, с кри-стальными характерами, с замечательными произведениями, которые только и мечтали, что о социальной революции». 

В конце 1930-х годов общий список курса литературы более чем на две трети совпадал со списком 1921 года По подсчетам не-мецкой исследовательницы Эрны Малыгиной. . В основе все так же были произведения рус-ской классики, но главная задача этих произведений была переосмыслена: им предписыва-лось рассказать о «свинцовых мерзостях жизни» при царизме и вызревании революционных настроений в обществе. О том же, к чему при-вели эти настро-ения и каковы успехи построения нового государства рабочих и крестьян, повествовала молодая советская литература.

Отбор произведений определялся не только их безусловными художественны-ми достоинствами, но и способностью встроиться в логику советской концеп-ции литературного развития Нового и Новейшего времени, отражающей посту-пательное движение страны к революции, построению социализма и комму-низма. В 1934 году школь-ное образование стало десятилетним и историко-литературный курс занимал уже три года вместо двух. Перед произведениями фольклора, русской и совет-ской литературы стояла еще одна важная воспита-тельная задача — давать образ-цы подлинного героизма, боевого или трудового, на которые могли бы рав-няться юные читатели.

«Показать величие русской классической литературы, воспитавшей многие поколения революционных борцов, огромное принципиальное отличие и морально-политическую высоту советской литературы, научить учащихся разбираться в основных этапах литературного разви-тия без упрощенства, без схематизма — такова историко-литературная задача курса VIII-X классов средней школы». Из программы средней школы по литературе за VIII-X классы 1938 года.

Сокращение часов и расширение списка: крушение надежд на обновление предмета

После разрухи военных и первых послевоенных лет наступило время жесткого идеологического прессинга и кампаний: целые отрасли науки становились объектами репрессий, факты искажались в угоду идеологии (к примеру, превозносилось превосходство русской науки и ее пер-венство в большинстве отраслей научного знания и техники). В этих условиях учитель превращался в проводника официальной линии в образовании, а шко-ла — в место, где уче-ник подвергается идеологическому давлению. Гуманитарное образование все больше утрачивает свой гуманисти-ческий характер. Смерть Сталина в 1953 го-ду и наступившая следом оттепель сопровождались надеждой на изменения в стране — в том числе и в области образования. Казалось, школа обратит вни-мание на ученика и его интересы, а учитель получит больше свободы в орга-низации учебного процесса и отбора учебного материала.

Количество часов
429

8-й класс

• «Слово о полку Игореве»
• Денис Фонвизин. «Недоросль»
• Александр Радищев. «Путешествие из Петербурга в Москву» (избранные главы)
• Александр Грибоедов. «Горе от ума»
• Александр Пушкин. Лирика, «Цыганы», «Евгений Онегин», «Капитанская дочка»
• Михаил Лермонтов. Лирика, «Мцыри», «Герой нашего времени»
• Николай Гоголь. «Ревизор», «Мертвые души», т. 1

9-й класс

• Иван Гончаров. «Обломов» (избранные главы)
• Александр Островский. «Гроза»
• Иван Тургенев. «Отцы и дети»
• Николай Чернышевский. «Что делать?» (избранные главы)
• Николай Некрасов. Лирика, «Кому на Руси жить хорошо»
• Михаил Салтыков-Щедрин. «Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил», «Коняга», «Премудрый пискарь»
• Лев Толстой. «Война и мир»
• Уильям Шекспир. «Гамлет»
• Иоганн Вольфганг Гёте. «Фауст», ч. 1

10-й класс

• Максим Горький. «Старуха Изергиль», «На дне», «Мать», «В. И. Ленин» (в сокращении)
• Владимир Маяковский. «Левый марш», «Прозаседавшиеся», «Товарищу Нетте — пароходу и человеку», «Стихи о советском паспорте», «Владимир Ильич Ленин», «Хорошо!», вступление к поэме «Во весь голос»
• Николай Островский. «Как закалялась сталь»
• Михаил Шолохов. «Поднятая целина»
• Александр Фадеев. «Молодая гвардия»

Как уже было сказано, сложившийся к концу 1930-х годов советский школьный канон впоследствии менялся мало. В нем пока еще не было места «сомнитель-ным» Достоевскому и Есенину, мелодраматическая «Анна Каренина» с ее «мыс-лью семейной» была заменена на патриотическую «Войну и мир» с ее «мыслью народной» в годы войны, а модернистские течения рубежа веков были втисну-ты в шесть ча-сов под самый конец девятого класса. Десятый, выпускной, класс был полно-стью посвящен советской литературе.

В этот период определяется квадрига русской классики, запечатленная на фронтонах типовых школьных пятиэтажек 1950-х годов: два великих поэта — русский дореволюционный гений Пушкин и советский Маяковский — и два великих прозаика — дореволюционный Лев Толстой и советский Горь-кий  Одно время вместо Толстого на фронтонах лепили Ломоносова, но его фигура нарушала геометрическую стройность четырехуголь-ной пирамиды школьного канона, увенчанной первыми авторами своей эпохи (два поэта — два прозаика, два дореволюционных — два советских автора). . Особенно много времени составители программы отводили изучению Пушкина: в 1938 году — 25 часов, в 1949-м — уже 37. Остальным класси-кам часы пришлось подрезать, так как они попросту не умещались во все раз-бухаю-щий, прежде всего за счет классиков советских, школьный канон.

Заговорить не только об обновлении состава школьного кано-на, но и о подхо-дах к его формированию и наполнению, а также принципах организации лите-ратурного образования в целом удалось только во второй поло-вине 1950-х го-дов, когда стало понятно, что страна взяла курс на некоторое смягчение идео-логического режима. Издание для учителей, журнал «Лите-ратура в школе», печатал стенограммы обсуждений проек-та новой про-граммы по литературе, а также письма простых учителей, школьных и ву-зовских методистов и библиотекарей. Звучали предложения изучать лите-ра-туру ХХ века не один, а два последних года или включать ее в курс 8-10 клас-сов. Находились даже смельчаки, спорившие с тем, что «Войну и мир» следует обязательно изучать в полном объеме: по мнению учителей, большинство их подопечных были неспособны осилить текст.

Однако долгожданная программа, вышедшая в 1960 году, стала большим разо-чарованием для всех, кто надеялся на перемены. Больший объем нужно было втиснуть в еще меньшее количество часов — составители программы предла-гали учителям самим решить проблему и каким-то образом успеть пройти все предписанное не в ущерб глубине постижения.

Не спасало ни изучение некоторых произведений в сокращенном виде, ни уменьшение часов на зарубежную литературу. В изучении литературы провозглашались принципы систематичности и историзма: живой литературный процесс укладывался в ленинскую концепцию «трех этапов револю-ционно-освободительного движения в России» Периодизация дореволюционного литера-турного процесса в послевоенных програм-мах и учебниках опиралась на три этапа революционно-освободительного движения в России, выделенные Лениным в статье «Памяти Герцена» (1912). Дворянский, разно-чинский и пролетарский этапы в истории литературы соответствовали первой и второй половинам XIX века и рубежу XIX-ХХ веков. После этого история русской литературы заканчивалась, уступая место советской. . Материал по-прежнему требовалось просто запоминать в изложении учителя и (или) учебника.

«Необходимо предостеречь преподавателей от чрезмерно детально-го анализа произведения, а равно и от упрощенных трактовок лите-ра-турных явлений, вследствие чего изучение художественной ли-терату-ры может утратить свою образно-эмоциональную сущность». Из программы средней школы на 1960/61 учебный год.

Воспитание чувств вместо идеологии

После оттепели вся страна выстроилась в очереди за дефицитом — и не только за югославскими сапогами или отечественными телевизорами, но и за хорошей литературой, полками с которой стало модно украшать ин-терьеры квартир. Расцвет книжного рынка, в том числе и подполь-ного, мас-сового кинематогра-фа, советских литературных и иллюстрированных журна-лов, телевидения, а для кого-то — и , становился серьезной конкуренцией унылому советскому школьному предмету «литература», спасаемому лишь отдельными подвижниками учителями. На смену идеологии в школьную литературу при-ходит воспитание чувств: в героях начинают особенно цениться их душевные качества, в произведениях — поэтичность.

Состав программы
Список постепенно расширяется, с одной стороны — за счет прежде не реко-мендованных произведений русской классики (Достоев-ский), с другой — за счет произведений советской литературы последних лет, которую следовало читать самостоятельно с последующим обсуждением на уроках

Количество часов
340

8-й класс

• «Слово о полку Игореве»
• Жан-Батист Мольер. «Мещанин во дворянстве»
• Александр Грибоедов. «Горе от ума»
• Александр Пушкин. «К Чаадаеву» («Любви, надежды, тихой славы…»), «К морю», «Я помню чудное мгновенье…», «Пророк», «Осень», «На холмах Грузии», «Я вас любил…», «Вновь я посетил…», «Я памятник себе воздвиг…», «Евгений Онегин»
• Джордж Гордон Байрон. «Паломничество Чайльд-Гарольда» (I и II песни), «Душа моя мрачна»
• Михаил Лермонтов. «Смерть поэта», «Поэт», «Дума», «Как часто, пестрою толпою окружен…», «Выхожу один я на дорогу», «Родина», «Герой нашего времени»
• Николай Гоголь. «Мертвые души»
• Виссарион Белинский. Литературно-критическая деятельность

• Анатолий Алексин. «А тем временем где-то …», «В тылу как в тылу»
• Чингиз Айтматов. «Джамиля», «Первый учитель»
• Василь Быков. «Альпийская баллада», «Дожить до рассвета»
• Олесь Гончар. «Человек и оружие»
• Савва Дангулов. «Тропа»
• Нодар Думбадзе. «Я вижу солнце»
• Максуд Ибрагимбеков. «За все хорошее — смерть!»
• «Имена на поверке. Стихи воинов, павших на фронтах Великой Отечественной войны»
• Вадим Кожевников. «Заре навстречу»
• Мария Прилежаева. «Удивительный год», «Три недели покоя»
• Юхан Смуул. «Ледовая книга»
• Владислав Титов. «Всем смертям назло»
• Михаил Дудин, Михаил Луконин, Сергей Орлов. Избранные стихи

9-й класс

• Александр Островский. «Гроза»
• Николай Добролюбов. «Луч света в темном царстве»
• Иван Тургенев. «Отцы и дети»
• Николай Чернышевский. «Что делать?»
• Николай Некрасов. «Поэт и гражданин» (отрывок), «Памяти Добролюбова», «Элегия» («Пускай нам говорит изменчивая мода…»), «Кому на Руси жить хорошо»
• Михаил Салтыков-Щедрин. «Премудрый пескарь», «Дикий помещик»
• Федор Достоевский. «Преступление и наказание»
• Лев Толстой. «Война и мир»
• Антон Чехов. «Ионыч», «Вишневый сад»
• Уильям Шекспир. «Гамлет» (обзор)
• Иоганн Вольфганг Гёте. «Фауст»: «Пролог на небесах», сцена 2 — «У городских ворот», сцены 3 и 4 — «Кабинет Фауста», сцена 12 — «Сад», сцена 19 — «Ночь. Улица перед домом Гретхен», сцена 25 — «Тюрьма»; последний монолог Фауста из II части (обзор)
• Оноре де Бальзак. «Гобсек»

Для бесед по советской литературе

• Алесь Адамович. «Партизаны»
• Сергей Антонов. «Аленка», «Дожди»
• Мухтар Ауэзов. «Абай»
• Василь Быков. «Обелиск»
• Борис Васильев. «А зори здесь тихие…»
• Ион Друцэ. «Степные баллады»
• Афанасий Коптелов. «Большой зачин», «Возгорится пламя»
• Вилис Лацис. «К новому берегу»
• Валентин Распутин. «Уроки французского»
• Роберт Рождественский. «Реквием», «Письмо в XXX век»
• Константин Симонов. «Живые и мертвые»
• Константин Федин. «Первые радости», «Необыкновенное лето»
• Василий Шукшин. Избранные рассказы

10-й класс

• Максим Горький. «Старуха Изергиль», «На дне», «Мать», «В. И. Ленин»
• Александр Блок. «Незнакомка», «Фабрика», «О, весна без конца и без краю…», «Россия», «О доблестях, о подвигах, о славе…», «На железной дороге», «Двенадцать»
• Сергей Есенин. «Русь советская», «Письмо матери», «Неуютная жидкая лунность…», «Каждый труд благослови, удача!», «Собаке Качалова», «Спит ковыль. Равнина дорогая…», «Я иду долиной. На затылке кепи…», «Отговорила роща золотая…», «Не жалею, не зову, не плачу…»
• Владимир Маяковский. «Левый марш», «Прозаседавшиеся», «О дряни», «Блэк энд уайт», «Товарищу Нетте — пароходу и человеку», «Письмо товарищу Кострову из Парижа о сущности любви», «Разговор с фининспектором о поэзии», «Стихи о советском паспорте», «Владимир Ильич Ленин», «Хорошо!», «Во весь голос» (первое вступление в поэму)
• Александр Фадеев. «Разгром»
• Николай Островский. «Как закалялась сталь»
• Михаил Шолохов. «Поднятая целина», «Судьба человека»
• Александр Твардовский. «Я убит подо Ржевом», «Две кузницы», «На Ангаре» (из поэмы «За далью — даль»)

Число часов, отпускаемых на литературу в 8-10 классах, продолжает сокра-щаться: в 1970-м это всего 350 часов, в 1976 году и на ближайшие четыре десятиле-тия — 340. Школьная программа в основном пополняется произведе-ниями, которые особенно близки консерваторам: на мес-то слишком критич-ного по отношению к традиционному укладу роману Сал-тыкова-Щедрина «Господа Головлевы» в начале 1970-х в программу прихо-дит роман «Преступ-ление и нака-зание», противопоставляющий бунту против существующих порядков идею личного спасе-ния. Рядом с «урбанистом» Маяковским встает «крестьянский» Есенин. Блок в основном представлен стихами о Родине.«Мосфильм»,«КиноПоиск»

Кадр из фильма Сергея Соловьева «Станционный смотритель». 1972 год «Мосфильм», Kinomania.ru

Кадр из фильма Вячеслава Никифорова «Благородный разбойник Владимир Дубровский». 1988 год «Беларусьфильм», «КиноКопилка»

Кадр из фильма Эльдара Рязанова «Жестокий романс». 1984 год «Мосфильм», «КиноПоиск»

В 1960-70-е годы по многим произведениям школьного канона снимаются фильмы, сразу же приобретающие широкую популярность: они решают про-блемы и нечтения, и адаптации сложных или исторически далеких смыслов классических произведений к восприятию их широкими массами, с идейной проблематики перенося акцент на сюжет, чувства героев и их судьбы. Все прочнее утверждается мысль о том, что классика общенародна: она как буд-то бы со-четает в себе доступность массовой литературы с высокохудоже-ственностью непреходящих шедевров (в отличие от произведений нереали-стических, особенно «модернистских», адресованных в основном отдельным группам «эстетов»).

«Классическая литература — литература, достигшая высочайшей сте-пени совершенства и выдержавшая испытание временем, сохра-няющая значение бессмертного творческого примера для всех по-следующих писателей». С. М. Флоринский. Русская литература. Учебник для 8-го класса средней школы. М., 1970.

Произведения о революции, Гражданской войне и коллективизации уходят в сокращенное или обзорное изучение (четыре часа на «Как закалялась сталь») либо на внеклассное чтение Понятие внеклассного чтения существовало еще в гимназиях, но в 1930-х годах оно стало регламентироваться: выбирать предлагалось из утвержденных списков. , объем которого все возрастает. Зато все больше произведений о Великой Отече-ственной войне: восемь часов, прежде отпускае-мых на изучение «Поднятой целины» Шолохова, теперь поделены между этой эпопеей и рассказом «Судьба человека». Литература последних десятилетий читается дома самостоятельно, после чего в классе обсуждается одна из четы-рех тем: Ок-тябрьская революция, Великая Отечественная война, образ Ленина, образ нашего современника в произведениях современных авторов. Из 30 про-заи-ческих произведений советских писателей, предложенных на выбор для об-суждения в 8-9 классах, десять книг посвящены военному времени, три — революции и Гражданской войне, пять — жизни и деятельности Ленина. Де-вять из 24 писателей представляют национальные литературы СССР. Впро-чем, само появление раздела «Для бесед по советской литературе» стало знаком приближения новых времен в отечественном образовании, в том числе и в ли-тературном: из лекции с последующим опросом урок хотя бы иногда превра-щается в беседу; в обязательном списке появляется хоть какая-то вариатив-ность, пусть и только в выборе произведе-ний текущего литературного процес-са. И все же, несмотря на эти уступки, литературное образование позднесовет-ского времени предлагало сфальсифицированную, идеологически и цензурно обкромсанную историю русской литературы, в которой очень многому не было места. Авторы программы 1976 года, текст которой почти без изменений пере-кочевал в программу 1984-го, этого не скрывали:

«Одна из важнейших задач учителя — показать учащимся, что роднит советскую литературу с передовым наследием прошлого, как она про-должает и развивает лучшие традиции классической литературы, и вместе с тем раскрыть качественно новый характер литературы социа-листического реализма, являющейся шагом вперед в художественном развитии человечества, классовую основу ее общечеловеческого комму-нистического идеала, многообразие и эстетическое богатство советской литературы».

Уже через несколько лет на месте СССР возникнет другое государство, а на ме-сте раздутого обязательного списка — еще более объемный рекомендатель-ный, наконец-то вновь, как в начале 1920-х годов, доверивший учителю право само-му выбрать из предложенного перечня имена и произведения с учетом ин-те-ресов и уровня учеников. Но это будет уже история постсоветского школьно-го канона, не менее драматическая, в которой активное участие примут и роди-тельское сообщество, и педагогическая общественность, и даже высшее руко-водство страны.

Алена Бальцева 18.01.2016 19997

Если в вашей семье есть школьник , это прекрасный повод заново перечитать с ним самые лучшие книги, включенные в программу по литературе. Можем поспорить, что многие произведения откроются вам с неожиданной стороны и станут поводом для откровенных разговоров на важные темы.

Все знают, что в романе «Отцы и дети» Тургенев затрагивает тему конфликта поколений, но это произведение гораздо глубже. Здесь не только история отношений эксцентричного сына и пожилых родителей, которые не чают в нем души и одновременно побаиваются его. Эта небольшая книга – о конфликте мировоззрений, человеческих ценностях, смысле жизни.

Возможно, перечитывая «Отцов и детей» вместе с ребенком, вы узнаете там друг друга. Чем не отличная возможность вызвать чадо на открытое обсуждение и поучиться на чужих ошибках, пусть и литературных?

Запрещенный цензурой роман, написанный за тюремной решеткой, который вызвал настоящую бурю в Российской империи и за ее пределами, – кажется, этого достаточно, чтобы заинтриговать подростка, не так ли?

Во многом это философское произведение Николая Чернышевского является ответом на «Отцов и детей» Тургенева. В «Записках из подполья» его идеи оспаривал Федор Достоевский. А Ленин и Маяковский, к примеру, восхищались им.

Так какая же загадка кроется в этой книге? Возможно ли то новое общество, о котором писал Чернышевский? Попробуйте разобраться в этом вместе.

«Тварь я дрожащая или право имею?» – этот вопрос мучил не только Раскольникова, но в определенные моменты жизни встает и перед каждым из нас. Допустимо ли зло во благо? Имеет ли преступник шанс на искупление и прощение? Ответы на все это подросток должен найти в первую очередь вместе с родителями. Прочтите вместе «Преступление и наказание».

Признайтесь честно: а вы в школе осилили все четыре тома «Войны и мира», не пропуская ни строчки про войну? Если вы ответили утвердительно, вашей выдержке можно только позавидовать!

На самом деле, у эпического романа Толстого лишь два недостатка, которые отпугивают школьников, – это обилие цитат на французском и внушительный объем. Все остальное – сплошь достоинства: увлекательный сюжет (любовь – для девочек, война – для мальчиков), динамичное повествование, яркие персонажи.

Помогите ребенку рассмотреть всю прелесть этого произведения. А чтобы чтение шло веселее, добавьте элемент соревнования: кто быстрее закончит первый том? А второй? А как насчет прочесть всю книгу до конца? Вы не пожалеете, что решились перечитать великое произведение.

«Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей», «Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь», «Мы почитаем всех нулями, а единицами – себя», «Но я другому отдана и буду век ему верна» – список крылатых фраз из этой поэмы можно продолжать до бесконечности. Недаром Пушкин считал это произведение одной из самых значимых работ собственного сочинения.

В этой книге – история первой безответной любви романтичной девочки, история праздной жизни молодого денди, история верности и самоотречения. Все это в красках предстанет перед вашими глазами, если вы устроите семейные чтения по ролям этого шедевра русской литературы.

Истерически смешная пьеса Фонвизина о семействе Простаковых завовевала моментальный успех в день своей премьеры в конце XVIII века и продолжает смешить читателей в начале XXI. Говорят, сам Григорий Потемкин похвалил Фонвизина следующими словами: «Умри, Денис, лучше не напишешь» .

Почему же это пьеса попала в разряд бессмертных? Как минимум благодаря двум цитатам:

• «Не хочу учиться – хочу жениться!
• «Вот злонравия достойные плоды».

Как максимум – благодаря колкой сатире, обличающей невежество. Еще одна блестящая история о взаимоотношениях родителей и детей.

Цитируя Грибоедова, «счастливые часов не наблюдают». Особенно, когда держат в руках «Горе от ума», ведь читать его – сплошное удовольствие. Как и прочил произведению Пушкин, едва ли не половина стихов перешла в разряд пословиц.

Эта блестящая трагикомедия лишь поверхностно затрагивает любовную тему, обличая подхалимство и чинопочитание. Важные вопросы для каждого человека, будь ему 15 лет или 40.

Самый известный роман Гоголя – эталонный образец русской ироничной прозы, своеобразная «Одиссея», описывающая путешествие предприимчивого помещика Чичикова по российской провинции, энциклопедия архетипов.

Чтобы научиться распознавать в жизни плюшкиных, маниловых, коробочек, стоит прочесть «Мертвые души» еще в юности. А чтобы не «потерять сноровку» – перечитать в зрелом возрасте.

Сюжет этого ироничного, остроумного романа до неприличия прост: по большей части главный герой лежит на диване в старом халате, изредка отвлекаясь на попытки устроить личную жизнь. Несмотря на это, «Обломов» читается легко и с интересом.

К сожалению, «обломовщина» поражает не только ленивых холостяков чуть за 30, но и солидных отцов семейства уже за 40, а зарождается – в умах избалованных чад младше 18. В целях профилактики этого острого заболевания – читать Гончарова всей семьей!

В отличие от Ильи Ильича Обломова, герои чеховских пьес ведут довольно активную деятельность, а результат все тот же – нерешительность и душевные терзания, которые в итоге ни к чему хорошему не приводят. Вырубать сад или не вырубать? Сдавать землю в аренду или нет?

Действительно, а как поступили бы вы на месте главной героини пьесы Раневской? Хорошая тема для семейного обсуждения.

Орест Кипренский, «Бедная Лиза»

Этот драматичный роман – хороший повод обсудить с подростком этику отношений с противоположным полом, поговорить о мужской порядочности и девичьей чести. История бедной Лизы, покончившей с собой из-за предательства соблазнившего ее молодого человека, к сожалению, слишком часто повторяется в реальной жизни в различных вариациях, чтобы считать ее лишь литературной выдумкой.

Эпическое произведение, главный герой которого – классический «плохой парень», скептик и фаталист Печорин. «Герой нашего времени» вдохновлен романтическими произведениями Вальтера Скотта и лорда Байрона, а также «Евгением Онегиным» Пушкина.

Угрюмый главный герой покажется во многом близким подростку, да и повидавшему виды взрослому – тоже.

Пополнить словарный запас лаконичными фразочками Эллы Щукиной, научиться просить милостыню на нескольких европейских языках, получить мастер-класс по превращению шкурки сомнительного качества в мех шанхайского барса, узнать 400 относительно честных способа отъема денег? Запросто!

В то время как школьник, скорее всего, увидит в романе талантливого писательского дуэта лишь искрометную юмористическую историю, его родители оценят тонкую иронию авторов.

Еще одно произведение, буквально разошедшееся на цитаты. Перечитайте гениальную сатиру Михаила Булгакова, чтобы напомнить себе и объяснить ребенку, что «разруха не в клозетах, а в головах».

История — одна из наиболее увлекательных дисциплин в школьном общеобразовательном курсе. Она интересна по своему содержанию и всегда актуальна, так как позволяет проследить причинно-следственную связь между самыми различными на первый взгляд событиями, причем разделенными между собой веками.

История наглядно показывает, как создавались и распадались великие державы, примером чего могут служить Древнеримская или Российская империя. Как предмет — это многоплановая дисциплина и по событийным процессам, и по их трактовкам. Она очень объёмна, если брать во внимание источники информации, и при этом системна по своему изложению. Понять этот предмет, усвоить всю огромную базу информации, сопутствующую его изучению, помогает обширный видеоматериал, представленный на общеобразовательном портале сайт и сформированный как группа видеоуроков по отдельным темам и курсам.

Восстание декабристов и Крымская война

Достаточно сложной для понимания школьниками считается период начала 19 века, когда Российская империя стала ареной для нового политического движения, во главе которого оказалось прогрессивное молодое дворянство. Этот исторический этап более известен как восстание декабристов.

Разобраться в причинах,побудивших элиту общества выступить с протестом против политики Александра I за радикальные перемены в стране, без внимательного и глубокого изучения довольно сложно.Восстание декабристов, имевшее своей целью подготовку и осуществление вооруженного выступления, захват монархии и Сената для того, чтобы ввести в стране конституционный строй, стало первым серьезным сигналом для властных структур Российской империи. Видеоуроки, представленные на сайте, содержат в себе тщательно проработанную и систематизированную информацию, связанную с темой восстание декабристов , и значительно облегчают задачу усвоения программы по истории.

Серьезный интерес вызывает и такой этап жизни страны как Крымская война. Причинами ее стало неразрешимое мирным путем столкновение политических интересов России, Турции, Австрии, Франции и Англии, а также расширение сферы влияния и рынков сбыта.

Окончательным поводом, в результате которого в 1853 году началась Крымская война, стал, как не удивительно, религиозный спор о принадлежности «палестинских святынь», которые находились на тот момент на земле Османской империи. Противостоять в этом конфликте между Турцией и Россией на стороне османов сочли для себя необходимым Англия и Франция, начав дипломатическую блокаду по отношению к российской империи.

В итоге Крымская война стала серьезным поражением для России, в результате которого империя утратила свои военно-морские базы на Черном море и частично флот, потеряла влияние на Балканы. Но в то же время Крымская война стала причиной проведения целого ряда серьезных реформ в период последующего правления Александра II.

сайт — лучший помощник для глубокого понимания истории

Огромный объем сложного материала становится серьезным препятствием для глубокого понимания уроков по этим темам. Возможность еще раз в спокойной домашней обстановке выслушать изложение информации из уст высококвалифицированного преподавателя — отличная возможность понять и разобраться, в чем была сложность исторического пути, которым шла Российская империя в этот исторический период.

Оптимальным решением проблемы станут , представленные на портале и для детей, которые вынуждены по ряду причин проходить домашнее обучение. Не менее интересны они будут и для учителей, как возможность заочного присутствия на открытых уроках и обмена опытом их проведения.