Вегнер иллюзия сознательной воли часть 2 торрент. Иллюзия свободы воли
Сознание не нужно даже для того, чтобы развить метарепрезентацию - внутреннюю модель чужого сознания. Это может показаться абсолютно парадоксальным: как можно научиться осознавать, что окружающие особи являются самостоятельными деятелями, имеющими собственные интересы и цели, когда ты не осознаешь свои собственные? Но противоречия тут нет, и сознание не требуется. Вполне возможно отслеживать намерения окружающих без единого грана рефлексии (107). Норретрандерс прямо объявил, что "сознание - обман" (115).
Искусство можно считать некоторым исключением. Эстетика, похоже, требует некоторого уровня самосознания - собственно, вполне возможно, что эволюция эстетики и спустила лавину разума. Когда тебя бросает в дрожь от прекрасной мелодии, это врубается механизм поощрения в лимбической системе - тот же механизм, что вознаграждает человека за секс с привлекательной партнершей и поглощение больших количеств сахарозы (116). Иными словами, это взлом системы; твой мозг научился получать награду, не заслужив ее увеличением приспособленности (98). Это приятно, это делает нашу жизнь ценной и полной. Но оно же обращает нас внутрь себя, отвлекает. Помните - те крысы шестидесятых, что научились, нажимая рычаг, стимулировать центры удовольствия? Они жали на рычаги с таким наркоманским рвением, что забывали питаться. Зверьки дохли от голода. Не сомневаюсь, умирали они счастливыми - но умирали. Не оставив потомства. Приспособленность падала до нуля.
Эстетика. Самосознание. Гибель.
И это приводит нас к последнему вопросу, таящемуся в бескислородных глубинах: вопросу о цене сознания. Самосознание, если сравнивать его с бессознательной обработкой информации, медлительно и расточительно (112). Мысль об отдельном, стремительном сознании в стволе нашего мозга, которое берет на себя управление при аварии, основана помимо прочего на исследованиях Джо Леду из Нью-Йоркского университета (117, 118). Для сравнения вспомните молниеносные сложнейшие вычисления, которые производят саванты; это некогнитивная способность (119), и есть свидетельства тому, что суперфункциональностью аутисты обязаны не подавляющей интеграции мыслительных процессов, а относительной нейрологической фрагментации. Даже если бы сознательные и бессознательные процессы были равно эффективны, осознание внутренних стимулов по самой своей природе отвлекает индивида от других, внешних угроз и благоприятных возможностей. Этой своей догадкой я страшно гордился. Можете представить, как я расстроился, обнаружив, что Вегнер высказывал подобную мысль еще в 1994 году (120).
Цену высокого интеллекта даже продемонстрировали экспериментально в опытах, где умные дрозофилы проигрывали тупым в конкуренции за пищу (121), возможно, потому, что метаболические потребности обучения и запоминания оставляют меньше энергии на ее поиск. Нет, я не забыл, как только что потратил целый роман на доказательство того, что ум и разум - это разные вещи. Но опыт в данном случае все же имеет ценность, ведь обе способности имеют нечто общее - они метаболически расточительны. (Разница только в том, что ум, по крайней мере, в некоторых случаях, оправдывает расходы. А какова эволюционная ценность медитации на закат?)
Хотя многие указывали на различные недостатки и слабые стороны разума, мало кто делал следующий шаг и вслух интересовался: а стоит ли эта дрянь таких проблем? Конечно, стоит, верят люди; иначе естественный отбор давно бы выполол ее. И, вероятно, они правы. Надеюсь. "Ложная слепота" - это мысленный эксперимент, игра в "предположим" и "что, если?". Ничего больше.
С другой стороны, дронты и стеллеровы коровы тысячу лет назад могли бы применить ровно тот же аргумент, чтобы доказать собственное превосходство: если мы такие неприспособленные, отчего же мы не вымерли? А? Потому что естественный отбор требует времени и удача играет свою роль. Самый здоровый парень на деревне на данный момент не обязательно самый сильный или самый выносливый. Игра не окончена. Игра никогда не кончается; по эту сторону тепловой смерти финишной черты нет. Так что победителей тоже быть не может. Есть только те, кто еще не проиграл.
Данные Каннингема об узнавании себя у человекообразных обезьян - они тоже настоящие. У шимпанзе выше, чем у орангутанов, соотношение массы мозга к массе тела (122), но оранги последовательно узнают себя в зеркалах, в то время как шимпы - только через раз (123). Точно так же, кроме людей, наиболее развиты речевые способности у некоторых видов птиц и приматов - но не у предположительно "более разумных" человекообразных, наших ближайших родственников (81, 124). Если присмотреться, подобные факты подсказывают, что разум может оказаться фазой, из которой орангутаны еще не вышли, но их более развитые родичи шимпанзе уже начинают вырастать. (Гориллы себя в зеркалах не узнают. Возможно, они уже выросли из пеленок разума, а может, никогда их не носили.)
Конечно, люди в эту схему не вписываются. Если схема существует. Мы флюктуации: в этом одна из идей, которые я хотел донести.
Держу пари, вампиры бы в схему вписались. В этом еще одна.
Отвечает Василий Ключарев, профессор департамента психологии ВШЭ, руководитель Центра нейроэкономики и когнитивных исследований:
Я долго занимаюсь этой проблемой и тоже считаю, что свободы выбора и свободы воли не существует. Свобода - это иллюзия. К сожалению, я не могу найти научных аргументов, чтобы прийти к противоположному мнению. Сама по себе эта мысль ненова. Её высказывали многие философы. Ярче других об этом говорил Спиноза . Он утверждал, что иллюзию свободы выбора создают незнание и непонимание причин, которые привели к этому выбору. Много этой проблемой занимались и психологи. Но в последние годы серьёзные аргументы в защиту такого взгляда получили нейробиологи. Их данные не умозрительны, а получены в результате многочисленных экспериментов на животных и человеке. И обнаруженные факты неопровержимы. Они получены при изучении мозга человека с помощью самых современных и точных методов исследования, включая и функциональную магнитно-резонансную томографию (ФМРТ).
Где доказательства, что мы невольники головы?
Классический эксперимент, показывающий иллюзорность свободы, очень прост, - расcказывает Василий Ключарев. - Испытуемому предлагают в любой момент времени по своему желанию нажать на кнопку. Нужно только запомнить ту букву на экране, которая будет высвечиваться в момент, когда он принял это решение. Это время - своеобразная точка отсчёта. Сам человек находится в томографе, который сканирует его мозг, выявляя очаги повышенной активности.
Инфографика АиФ / Анна Харитонова
Прибор прекрасно показывает такую активность в той зоне коры мозга, которая отвечает за движения кисти. Она возникает как раз в тот момент, когда он принял своё решение, и предшествует самому нажатию на кнопку (см. инфо-графику). Казалось бы, это прекрасно иллюстрирует именно идею свободы выбора: человек принял решение, мозг послал сигнал мышцам кисти, а пальцы нажали на кнопку. Если бы не одно «но»... Секунд за 10 до этого в отделах мозга, которые связывают с понятием свободы, тоже фиксируется повышенная активность. Она-то и предсказывает решение, которое человек примет чуть позже и якобы самостоятельно.
Если эксперимент усложнить и предложить испытуемому выбрать, какой рукой, правой или левой, нажать на кнопку, то мы сможем даже предсказать, какую руку он выберет. Мы это определяем по той активности мозга, которая предшествует его собственному решению. Это очень хорошо показывает, что наш выбор - лишь иллюзия, которая нами воспринимается как свободное решение.
Как нами манипулируют?
Сегодня мы можем решать гораздо более сложные задачи, чем определять, какой рукой человек нажмёт кнопку, - продолжает Василий Ключарев. - Например, мы можем изменить решение мозга, если проведём направленную электростимуляцию тех отделов, которые активируются при этом выборе. В определённой степени мы можем манипулировать и более сложными подобными решениями. Есть новая наука - нейроэкономика, которая занимается этими проблемами. Она объединяет нейро-биологию, психологию и экономику и изучает процесс выбора вообще.
Например, известно, что люди в определённой степени склонны к конформизму (соглашательству). Далеко не каждый может пойти против общества, действуя вопреки большинству. В этом кроются многие социальные феномены. Почему в фашистской Германии так единодушно приветствовали Гитлера, вскидывая руку вперёд и вверх? Среди толпы наверняка были люди, не придерживающиеся идеологии фашизма, но в силу конформизма они тоже вскидывали руку.
По активности разных зон мозга мы хорошо видим, насколько человек склонен к конформизму. Но вот если в эксперименте провести стимуляцию определённой зоны мозга, то степень конформизма резко снижается. После такого воздействия люди стали соглашаться с мнением большинства на 40% реже.
Почему люди ощущают свои действия как свободный выбор, а не как навязанные кем-то? Откуда берётся это ощущение? Мне кажется, лучше всего об этом сказал Даниэль Вегнер , занимавшийся этой проблемой. Он говорил, что у нас есть иллюзия, что причиной наших решений является наше сознание и это связано с тем, что эта иллюзия запускается в силу каких-то бессознательных, неизвестных и неосознаваемых нами причин. А поскольку наши мысли обычно совпадают по времени с нашими действиями, возникает ощущение, что мы делаем это свободно, по своей воле.
Каковы выводы?
Схожими исследованиями по предсказанию дейст-вий человека занимается и профессор Джон-Дилан Хайнес из Берлина. Он намерен распространить исследования в сферу маркетинга. По его мнению, это поможет понять, почему потребители выбирают из многих марок напитков, автомобилей, телефонов и прочих товаров какой-то один. Но он не исключает возможность применения своих методов в других сферах. Например, для предсказания ещё несовершённых преступлений. В качестве примера он приводит фантастический боевик «Особое мнение» с Томом Крузом в главной роли. В фильме действует превентивная система правосудия, позволяющая выявлять ещё несовершённые преступления и карать за ещё несделанное.
Первый нейрофизиолог, который заподозрил, что свобода - это лишь иллюзия, был американский учёный Бенджамин Либет. Случилось это ещё в далёком 1973 году. Именно он первым поставил эксперимент, из которого стало ясно, что наша уверенность в том, что мы лично совершили какое-либо действие, по своей воле, в здравом уме и трезвой памяти, - фикция, иллюзия. По сути, выше мы описывали эксперимент Либета, но только проведённый с помощью современной аппаратуры и МРТ. В его время такой техники ещё не было, и вместо томографии Либет фиксировал активность мозга с помощью электроэнцефалографии (ЭЭГ). Метод этот был достаточно древним уже в те годы и часто давал всякие погрешности. Поэтому многие учёные подвергали сомнению эксперименты Либета. С помощью своей аппаратуры он определил, что мозг опережает наше сознание только на доли секунды (0,3-0,75 сек.), и современникам это казалось лабораторной погрешностью. Но, как видим, Либет оказался прав: более точная аппаратура показала, что мозг опережает наше сознание на 10-20 сек. А это уже большой промежуток времени, который ошибками не объяснишь.
Название:
Иллюзия сознательной воли (часть 1 из 4)
Дэниел Вегнер
Являемся ли мы сознательными виновниками своих действий – или они с нами просто случаются? Философы, психологи, нейрофизиологи, теологи и юристы уже долго ведут споры по поводу существования свободной воли и ее противоположности - детерминизма. В своей книге Дэниел Вегнер предлагает новое понимание этой проблемы. Как и действия, утверждает он, сознательная воля создается разумом и мозгом. Но если за поведение человека отвечают психологические и нейрофизиологические механизмы, то можем ли мы обладать свободой воли?
Ощущение сознательной воли, как показывает Вегнер, помогает нам оценить и запомнить свое авторство того, что совершают наш разум и наше тело. Да, мы чувствуем, что производим те или иные действия по собственной воле, говорит Вегнер – но в то же время наши действия с нами случаются. Хотя сознательная воля – это иллюзия, она служит нам в качестве руководства для понимания себя и для развития чувства ответственности и морали. Подходя к сознательной воле с точки зрения психологического исследователя, Вегнер рассматривает эту проблему с разных углов
Зрения. Он рассматривает иллюзию воли – те случаи, в которых люди чувствуют, что ощущают волю к действию, но не действуют, или наоборот – не хотят делать то, что уже делают. Он исследует вопрос сознательной воли в гипнозе, при использовании спиритической доски, при автоматическом письме и общении, затрагивая при этом такие феномены, как одержание духами, синдром диссоциативной личности и трансовый ченнелинг. В результате появилась книга, где автору удалось обойтись без бесплодных дискуссий и сфокусироваться на том влиянии, которое оказывает на нашу жизнь сознательная воля.
Вегнер написал дьявольски умную, остроумную и доскональную книгу. Он сводит воедино разные кусочки, анализируя проблему свободной воли. Эта книга может послужить основой для многочисленных дебатов по поводу того, кто отвечает за нашу судьбу.
(Майкл С. Газзанига, Программа когнитивной нейрофизиологии, Дартмутский колледж).
Столетиями философы спорили о том, существует ли свободная воля. В своей увлекательной книге Дэниел М. Вегнер представляет факты о том, как мы контролируем собственные действия. Он настаивает на том, что наше восприятие воли является лишь иллюзией – но тем не менее эта иллюзия исключительно важна для формирования концепций морали и личной ответственности. Эту книгу стоит прочесть всем, кому интересно узнать, как работает наш разум.
Кристофер Фрис, Институт нейрологии, Лондонский университет
Критика доктора Вегнера … носит скорее эмпирический, нежели философский характер, привлекая при этом результаты новейших исследований науки о познании и нейрофизиологии.
Джон Хорган, The New York Times
Герберт Сильверман, Science Books & Films.
… очень убедительно!
Дэвид Уилсон, American Scientist
Дэниел Вегнер – это лучший современный исследователь иллюзии сознания, то есть нашей тенденции полагать, что мы контролируем свои мысли и действия в большей степени, нежели это есть на самом деле. В своей книге Вегнер смело выдвигает предположение о том, что наше ощущение сознания ВСЕГДА является воображаемым. Его аргументы основаны на изобретательных экспериментах и глубоком анализе проблемы. Эта книга станет настоящим вызовом для тех, кто пытается понять природу сознательных мыслей и действий.
Представлял собой психологическое исследование реакции студентов на попытку запретить думать о том или ином предмете.
Энциклопедичный YouTube
1 / 3
Звезды под гипнозом и ШАРЛАТАНСТВО / Иса Багиров и 1 канал в трансе
ТУНГУССКИЙ МЕТЕОРИТ, ЧТО ЭТО БЫЛО?
Тест IQ НЕ ИЗМЕРЯЕТ ничего? #ИФ
Суть эксперимента
Профессор психологии Гарвардского университета Дэниел Вегнер собрал студентов-добровольцев и разделил их на две группы. Предметом мыслей был выбран белый медведь . Первой группе студентов дали задание думать о белом медведе. Второй группе думать о белом медведе запрещалось. Каждый раз, когда в голове испытуемых возникали мысли о животном, они должны были нажимать на кнопку звонка. По результатам эксперимента, медведь возникал в их сознании чаще одного раза в минуту. Выяснилось, что запрет только побуждал мозг студентов думать исключительно о запрещенном предмете. Попытка контролировать мыслительный процесс, особенно в состоянии стресса или при внешних помехах, делала запретную мысль особенно навязчивой. У участников первой группы такого не наблюдалось.
«Я пытаюсь думать о сотнях вещей, обо всем, кроме белого медведя, но я вновь и вновь к нему возвращаюсь. Итак, взять, к примеру, эту коричневую стену. Всякий раз, как я пытаюсь не думать о белом медведе, я думаю именно о нем», - расшифровка речи одной девушки из эксперимента
«Попробуйте задать себе задачу: не вспоминать о белом медведе, и увидите, что он, проклятый, будет поминутно припоминаться.» - Федор Достоевский «Зимние заметки о летних впечатлениях», 1863
Теория иронических процессов
Суть теории иронических процессов заключается в возвращении запретного в сознание с удвоенной силой при попытке подавить мысль или желание. Эффект способствует различным психологическим проблемам и расстройствам. Курильщики, которые пытаются не думать о сигаретах, находят, что это дается тяжелее, чем, когда не озабочен этой мыслью и не имеешь привычки. По Вегнеру, иронический эффект проявляется более сильно, когда люди напряжены или подавлены.
«Исследования нашей лаборатории доказали присутствие иронического эффекта во многих областях человеческой жизни. Иронический процесс влияет на настроение, когда люди пытаются контролировать свое настроение, испытывая повышенную психическую нагрузку. Те, кто пытаются заставить себя почувствовать себя счастливыми, чувствуют себя несчастными, а те, кто пытаются почувствовать себя несчастными, выглядят довольно бодро. Эффект иронического процесса проявляется и при попытках самоконтроля. Те, кто в состоянии стресса пытаются расслабиться, чувствуют себя напряженно, а те, кто и не пытаются расслабиться, демонстрируют меньше признаков стресса. Иронический эффект возникает и при старательных попытках уснуть. В наших экспериментах те подопытные которым настоятельно рекомендовалось как можно быстрее заснуть под звуки громкой отвлекающей музыки засыпали дольше, чем те, кто не старался заснуть. Иронические эффекты возникают даже в процессе контроля своих движений. Когда мы просили испытуемых удержать маятник от колебания в определенную сторону, он качался в эту сторону чаще, чем у испытуемых, которым такая задача не ставилась». - Дэниел Вегнер
В середине 1990-х оксфордские ученые Пол Салковскис и Мартина Рейнолдс показали, что подавление мыслей о курении порождает более сильную тягу к табаку. Куда эффективнее оказалось отвлечь курильщика от навязчивых мыслей о сигарете на что-либо другое. Сходные результаты получили специалисты, работавшие с депрессиями и изучавшие, как формируются навязчивые воспоминания.
Поросячья латынь
Ранее считалось, что иронический процесс возникает при довольно несложных психических процессах. Американские психологи доказали, что он проявляется даже в тех случаях, когда человеку необходимо избегать довольно сложных мыслительных действий.
Ученые из Университета штата Калифорния в Сан-Франциско провели эксперимент, в котором участвовало 32 студента. Их обучили поросячьей латыни - разновидности шутливого зашифрованного английского языка, в котором производится перестановка букв согласно определенным правилам.
После того, как участники научились поросячьему латинскому, исследователи продемонстрировали им на компьютере другой набор слов и дали задание не думать об их искаженной версии. Если студенты все-таки непроизвольно осуществляли трансформацию в голове, то они нажимали кнопку пробела на клавиатуре.
В результате в 43 процентах всех испытаний добровольцы все равно переводили слова на поросячью латынь. «Эти люди активно пытались избежать появления эффекта, таким образом этот высокоуровневый процесс идет против намерений участников исследования», - замечает один из авторов работы. Результаты работы опубликованы в журнале Acta Psychologica .
Исследователи заключили, что иронический бумеранг может возникать при сложных и менее автоматических задачах.
Примечания
Литература
- Wegner, D. M. (1989). White bears and other unwanted thoughts: Suppression, obsession, and the psychology of mental control. New York: Viking/Penguin. German translation by Ernst Kabel Verlag, 1992. 1994 Edition, New York: Guilford Press.
- Wegner DM. White bears and other unwanted thoughts: Suppression, obsession, and the psychology of mental control. New York: Viking/Penguin; 1989.
- Психология личности. Капрара Д., Сервон Д., Издательство - Санкт-Петербург, 2003
- The Illusion of Conscious Will Daniel M Wegner. Издательство: «New Ed edition», «MIT Press» 2003 г. ISBN: 978-0262731621
- D. Wegner «Setting free the bears: Escape from thought suppression», American Psychologist, 2011, № 66.
- D. Wegner et al. «Paradoxical effects of thought suppression». Journal of Personality and Social Psychology, 1987, № 57.
- Book: Blackmore, Susan J.. Conversations on consciousness . Daniel Wegner. 21 March 2011. 15 November 2005. Oxford University Press. 978-0-19-280622-2. 245–257."More than good intentions: Holding fast to faith in free will", The New York Times
- "More than good intentions: Holding fast to faith in free will", The New York Times