Тоффлер шок будущего основные тезисы. Список использованной литературы

Он издал её на пике популярности психоанализа, когда стрессированные новым темпом жизни американцы уже вовсю осаждали кабинеты психиатров. Наблюдая за тенденциями середины прошлого столетия, Тоффлер сделал пророческое предположение. Состоит оно в том, что люди в какой-то момент перестают поспевать за всё уплотняющимся потоком перемен. Это вызывает у них своего рода «декомпенсацию» - комплекс психологических проблем и заболеваний, которые автор в книжке очень красочно живописал.

Термин «футурошок» Тоффлер впервые употребил в 1965 году в своей статье в журнале Horizon.

Футурошок по Тоффлеру - это стресс и дезориентация, которые возникают у людей, подвергающихся слишком большому числу перемен за слишком короткое время.

Так это или нет, сказать однозначно не просто. С одной стороны, мы действительно имеем проблемы, связанные с неспособностью контролировать повседневный стресс. Но не была ли жизнь полста лет назад в этом смысле тяжелее - в условиях менее продвинутой медицины, при отсутствии мобильных телефонов (которые освободили нам чудовищное количество личного времени, дефицит которого и приводит к главному стрессу в условиях цивилизации), а также других полезных вещей - вроде возможности смотреть онлайн-кино в 4К или заказывать еду и талоны к врачу, минуя поездки и торчание в очередях? И не были ли порождаемые той «безгаджетовой» реальностью сложности сами по себе источником повседневного напряжения, от которого мы сегодня (благодаря технологиям) избавлены?

Pro

Вообще Тоффлер угадал много чего интересного. В «Футурошоке» предсказывается широкое распространение семей из матери и одного ребенка, а также в целом кризис семьи как института, то есть именно то, что мы в начале XXI века и наблюдаем в цивилизованных обществах западного типа (к коим, вне всякого сомнения, культурно и демографически принадлежим).

Он предсказал некое новое состояние человечества, которое он определил как «цивилизация одноразовых стаканчиков».

Именно он предрёк такую вещь, как «запрограммированный износ». У Тоффлера даже есть специальный термин для этого явления - транзиенция . Под ним он понимал быстротечность отношений с товарами, людьми, организациями, информацией и местом. Люди чаще меняют свои предпочтения, начинают покупать товары не потому, что старые вышли из пригодности, а потому, что те им надоели. Они чаще переезжают («новые кочевники»), а в контактах друг с другом применяют «модульный» подход, когда их интересует не весь человек, а какая-то его часть, какая-то одна сторона его жизни (религия, профессия, хобби), а все другие не затрагиваются вовсе.

Пожалуй, в мелких деталях Тоффлер видел будущее куда точнее, чем сэр Артур Кларк. Вот, например, пассаж, в котором легко узнать современную эндоскопическую хирургию.

В главную мидвестскую больницу недавно в середине ночи поступил пациент в очень тяжелом состоянии. Он сильно икал 60 раз в минуту. Пациент, как оказалось, был владельцем пейсмейкера. Ординатор понял, что произошло: провод пейсмейкера, вместо того, чтобы стимулировать сердце, высвободился и застрял в диафрагме. Эти электрические толчки были причиной икоты. Быстро действуя, ординатор ввел иглу в грудную клетку пациента около пейсмейкера, зацепил провод иглой и заземлил его. Икота прекратилась, что дало врачам переместить неправильно расположенный провод. Предвкушение завтрашней медицины?

- «Шок будущего»

Он предрёк широкое распространение вещей, которые мы сегодня знаем как «ролевые игры» (role-playing game, RPG) и «виртуальная реальность».

Поддельная окружающая среда, которая будет предлагать потребителю приключения, опасность и другие удовольствия без риска для реальной жизни.

- «Шок будущего»

А знаком ли вам вот этот телепроект?

Жизнь на необитаемом острове десятков мужчин и женщин...

- «Шок будущего»

Он был предтечей современного трансгуманизма, поскольку уже в 60-х говорил о будущем сращении человека с машинами, а также о фундаментальном переходе («Великой Меже»), который отделит эпоху, в которую мы только вступаем, от всей предыдущей истории человечества.

Обосновается это им так. Вся история может быть уложена в 800 сроков жизни одного человека (в среднем по 62 года на каждый). Из них 650 человек провел с каменными орудиями, сидя в пещерах. В последние 70 человечество использует письменность. Всего 6 последних поколений видят печатное слово, а два поколения знают электрический двигатель.

Но посмотрите на последнее восьмисотое поколение: за время его жизни человек изобрел великое множество разных вещей - намного больше, чем за всю свою предыдущую историю.

90% всех ученых, когда-либо живших, живут сейчас. Половина всей энергии, потраченной человечеством, израсходована за последние 100 лет. Это пик человеческой активности, и мы сейчас в нем живем. Этот переход к постиндустриальному обществу (тоже термин Тоффлера) так же значителен в истории нашего вида, как переход от собирательства и охоты к земледелию и скотоводству.

Тоффлер предсказал вещей больше, чем Артур Кларк, а может быть и переплюнул Жюля Верна.

Собственно, придуманный американским социологом термин «футурошок» означает не только индивидуальную реакцию на ускоряющиеся перемены, но и изменяющееся отношение к ним общества. Здесь в голову сразу приходят современные неотрадиционалистские движения, моду на которые изрядно подхлестнули нулевые годы. Мы все являемся свидетелями удивительного феномена, когда обычные люди, получившие какое-никакое высшее образование, под действием этой моды пропагандируют в Интернете (!) идеи возврата к косовороткам и кокошникам.

Такую реакцию понять несложно, если рассматривать её именно через призму концепции Тоффлера - как некий способ защиты от времени, над которым люди постепенно теряют контроль. От времени, к которому они больше не успевают приспосабливаться.

Сontra

Мы живём во времена, когда фантастика стала реальностью. Сотовые телефоны, роботизированные конечности из «Звездных войн», искусственные сетчатки и функционирующие искусственные глаза, даже ховерборды из третьего «Назад в будущее» - всё это уже реальность, а не футуристический концепт.

А вот и тот самый ховерборд от Lexus.

И удивляет здесь не само наше движение во времени из бедного технологиями вчера в суперпродвинутое завтра. Удивляет наше спокойствие. Мы принимаем все эти абсолютно взрывающие мозг штуки как данность.

И это может означать, например, то, что в чём-то важном Тоффлер ошибся.

Автор этих строк принадлежит к поколению, которое помнит времена, когда вершиной технической мысли представлялись тамагочи и игрушка «Волк ловит яйца», а знакомство с персональным компьютером состояло в глазении в учебные часы на такую штуку как КУВТ «Корвет» (трогать разрешалось только после многоуровневого инструктажа).

У людей помоложе эти процессы идут более естественно. Огромный путь, который человечество прошло за эти 25 лет, им кажется более плавным. Большинство из родившихся в 90-е пришли в мир, где уже были такие вещи, как интернет и сотовая связь. Им они не кажутся достижением. Как и операционная система Windows не кажется чудом тем, кто никогда не видел игрушек, написанных под MS-DOS (целая вселенная, между прочим).

Вот так выглядел КУВТ «Корвет»

Одним из важнейших источников стресса является дефицит информации. Так неужели сегодня, имея доступ к поисковой строчке Google и «дубльгису», мы стрессированы сильнее, чем когда нужная нетривиальная информация, была доступна лишь при очном/телефонном контакте со специалистом (причём за деньги), а специалиста этого предварительно еще надо было найти? По мне, это не вполне так.

Цивилизация без сомнения ускоряется, добавляя нам нервного напряжения. И в этом Тоффлер был совершенно прав.

Но, во-первых, она также устраняет, или существенно ослабляет те источники стресса, которые доставляли больше всего хлопот в условиях менее продвинутой технически цивилизации. Во-вторых, само общество становится толерантнее к изменениям.

Норма инноваций, которое человек готов принять, с каждым поколением растет.

При этом интенсивность реакции на перемены различается от поколения к поколению. Сегодняшние сорокалетние куда более склонны восхищаться пройденным цивилизацией на стыке веков путем (даже просто фиксировать его в сознании), чем нынешние 25-летние.

Есть ощущение, что поколение 15-летних, которые в принципе не знали другого общества, будет еще менее чувствительно к переменам, чем мы.

Сжатие поколений

На наших глазах произошла революция. Мы стали свидетелями того, как бумажный носитель информации, буквально пять-десять лет назад казавшийся незыблемым, практически полностью деградировал, превратившись либо в подарочный продукт, либо в «интернет для пенсионеров». Мы живём в мире электронных СМИ, поколения которых сменяют друг друга за считанные годы.

В этих условиях целые отрасли вроде глянцевой журналистики приходят в негодность, теряя актуальность раньше, чем вчерашний первокурсник успевает получить диплом.

Не кажется ли вам, что на фоне этих вполне чётко предсказанных Тоффлером и другими футурологами событий мы становимся свидетелями некоего нового явления - своеобразного «сжатия поколений»?

Буквально шесть-семь лет назад выпустившиеся специалисты - та часть из них, что успешно устроилась на работу и вчера ещё выглядела прекрасно адаптированной - сегодня уже выглядит потерянной на рынке труда. Стоит им начать поиск работы, как они обнаруживают, что профессия, которую они вчера считали освоенной, в привычном им виде больше не существует.

Гаджеты морально устаревают за отрезок от 3 до 7 лет. Это касается всех устройств, которыми мы пользуемся - от автомобилей и микроволновок до телефонов и ноутбуков. Человечество цепляется за последние островки привычного - за операционную систему XP, за привычный дизайн стены в ВКонтакте. Компании же продолжают тащить своих клиентов вперёд, зачастую просто силком отрезая им пути к отступлению.

То, как быстро меняется емкость носителей информации нас давно не удивляет. Мы просто не замечаем этого процесса.

В 2012 году мы улышали о гормоне иризин , который у мышей имитирует физическую нагрузку, заставляя их быстро худеть. В последующием подобный эффект этого белка был обнаружен и у человека, хотя есть свежие данные , которые ставят результаты этих исследований под сомнение (вроде как у нашего вида ген иризина «молчит» из-за мутации). В 2015 году синтезировано уже принципиально новое вещество с подобным эффектом у человека.

Это позволяет предсказать приближение времени, когда мы сможем управлять массой своего тела без изнурительных нагрузок в тренажерном зале. Представьте себе, как целая фитнесс-индустрия может потерять миллионы клиентов (я не утверждаю, что исчезнет совсем), если безопасный и недорогой препарат, способный сжигать жир/предупреждать диабет второго типа, появится в аптеке. А там, глядишь, придумают нечто, что окончательно отправит цветущие фитнес-центры вслед за дисковыми накопителями на 5 и 3 дюйма, кассетами с магнитной пленкой и компакт-дисками. Это ли не революция?

Большие изменения происходят достаточно плавно, чтобы мы их почти не замечали, но всё же достаточно быстро, чтобы обеспечить человечеству взрывообразный переход на некую новую ступень развития в XXI веке. На этой ступени качественно меняется наше отношение к информации, средствам ее передачи и хранения, а также к коммуникации между людьми.

Меняется отношение к нашим телам и к одежде, которую мы носим. Меняется даже восприятие времени.

В моём бедном лишённом интернета детстве неделя тянулась долго и была крайне насыщена событиями. В свои 35 лет я ощущаю недели как равномерные и постепенно ускоряющиеся щелчки выходных. Недели сжимаются. Это прежде всего особенность старения человеческого мозга, конечно. С возрастом мы все субъективно ощущаем это примерно одинаково. Но и с обществом в целом происходит нечто подобное. Каждый год оказывается все более и более насыщен важными событиями, изменяющими нашу реальность. Они пока не ускорились до такой степени, чтобы мы перестали их регистрировать сознанием и впали в декомпенсацию, но нечто похожее на описанные у Тоффлера болезни мы уже начинаем замечать и у себя, и у других. Общество психологически стареет, а его внутреннее время постепенно разгоняется.

Читайте книги, господа.

«Единственный способ разрешения конфликта между необходимостью разнообразия и потребностью в единстве - провести различие в образовании между «данными», как это было прежде, и «умениями и навыками».

Обращаясь к основной идее Элвина Тоффлера о создании человека будущего как индивида способного преодолевать трудности, т. е. быстро и экономно адаптироваться к непрерывно меняющимся условиям следует отметить, что в замысле своем это действительно актуальная и перспективная мысль о целесообразности которой не может быть никаких споров. Однако мотивация или, иначе выражаясь, первооснова данной идеи, на мой взгляд, несколько груба и далека от реалий сегодняшнего мира.

Сравнение Тоффлера, изложенное в главе «Образование в будущем времени», современной школы с «фабрикой по изготовлению неких заготовок» - то есть сосредоточение в одном месте массы учеников (сырья) для обработки ее учителями (рабочими) в расположенной в центре города школе (фабрике), само по себе не логично и в некоторой степени кощунственно.

Основной задачей российской системы образования являлось и является приобщение учащихся к основам мировых знаний из различных областей с целью формирования Личности, способной самореализоваться в условиях современного общества. А по мнению Тоффлера - это система, занимающаяся созданием неких «заготовок» для выполнения определенных функций - по аналогии с формочкой для песка в детской песочнице - одни человек будет выполнять функции строителя, другой - разрушителя и т.д.

Конечно, необходимо сделать поправку на то, что в данной книге приводится характеристика западной системы образования, которая имеет существенные отличия от российской. В то же время следует согласится с концептуальной идеей о свободе выбора учащихся преподаваемых им дисциплин. Да, та структура получаемых знаний и приобретаемых умений действительно иногда вызывает сомнения с точки зрения целесообразности включения тех или иных дисциплин в учебный план. Тоффлер называет такие системы знаний «казенными» и неспособными воспитатель человека будущего. Однако, не отрицая необходимости преподавания «фундаментальных основ» (чтение, письмо и счет). «Дело в том, что десятки миллионов детей на законном основании заставляют сегодня тратить бесценные часы их жизни, усердно трудиться над материалом, практическая польза которого в будущем вызывает большие сомнения. (Никто даже и не заикается о том, весьма ли он полезен сегодня.) Стоит ли им тратить столько времени на изучение иностранного языка — французского, испанского или немецкого? А те часы, что потрачены на изучение родного английского языка, использованы ли они с максимальной отдачей? Стоит ли от всех детей требовать изучения алгебры? А не извлекут ли они гораздо больше пользы из изучения теории вероятностей? Логики? Компьютерного программирования? Философии? Эстетики? Массовых коммуникаций?» (Тоффлер, 2002 стр 202).

Утверждение о том, что современный учебный план — это бессмысленный пережиток прошлого и не имеет в своей основе никакой хорошо продуманной концепции современных потребностей человека, дает возможность поразмышлять о некой экстравагантности представленной идеи. Более того, вызывает недоумение протест, выраженный в неприятии деления школы на начальную и среднюю. Это возможно и не представляет собой такой масштабной проблемы, однако, в данной ситуации мы забываем о физиологическом и психофизическом развитии ребенка, которому необходимо пройти периоды становления психических функций.

Далее автор все же смягчает свою непримиримую точку зрения и говорит о том, что «Хотя, вполне возможно, и важно сохранить некоторые аспекты современного учебного плана, а изменения вводить постепенно». Что свидетельствует о понимании важности и исключительной безошибочности любого планируемого изменения.

В разделе «Разнообразие данных» Тоффлер приводит конкретные направления подготовки молодых людей к жизни в будущем: Уже сейчас нам следует готовить кадры молодых людей для жизни в подводных поселениях….. Других молодых людей следует одновременно знакомить с космическими чудесами, давая им пожить вместе с космонавтами или рядом с ними, узнать о планетарной среде, научиться так разбираться в космической технике, как большинство современных подростков разбирается в семейном автомобиле. Третьих следует не расхолаживать, а поощрять на экспериментирование с типами семьи будущего» (Тоффлер, 2002, с 228). Данное высказывание, на мой взгляд, не лишено разумности в части приобретения учащимся знаний, необходимых для формирования будущего социума с учетом меняющейся природной и экономической составляющей прогресса. Но следует отметить, что эксперименты с семьей и семейными ценностями для менталитета русского человека просто невозможны.

Исследование Тоффлера также весьма уязвимо с точки зрения культурологии, философской антропологии и психологии. Говоря о многообразии как воплощении свободы, автор опирается на чрезвычайно обуженный культурологический фон. Он ориентирован на американскую модель жизни.

Тоффлер убежден, что сверхиндустриальная цивилизация — универсальный феномен. Но ведь в мире существуют сегодня самые разнообразные культуры. Станет ли модернизация вселенским процессом? — на этот вопрос человечество пока не располагает ответом. Да, многие страны Азии — Япония, Китай, Корея — продвигаются к сверхиндустриальной модели. Однако культурное своеобразие не стирается, не устраняется. Остается разным во многих культурах и образ времени.

В заключение хотелось бы привести высказывание профессора П.С. Гуревича о книге Тоффлера «Человечеству нужна активная деятельность, но потребно и созерцание. Оно должно обладать огромным потенциалом адаптированности. Однако не повредит людям и здоровый консерватизм. Свобода — это сбрасывание уз, но это и ограничение. Не стоит быть рабом мимолетностей, бесконечных новых впечатлений, потока перемен. Жаль человека, который посадит дерево, но так и не увидит, как оно растет».

27 июня в возрасте 87 лет ушёл из жизни Элвин Тоффлер — известный американский философ и футуролог, теоретик постиндустриального общества и автор «волновой» концепции прогресса. Многие идеи Тоффлера со временем не только не устарели, но и напротив, стали только более актуальными. Медиаисследователь Антон Гуменский и журналист Артём Галустян специально для Apparat вспоминают идеи Тоффлера, изложенные им в главной его книге — «Шок будущего».

Предел адаптации

Тоффлера сегодня цитируют даже те, кто никогда не слышали его имени и тем более не догадывались, что жили с ним в одно время. Его идеи и формулы давно стали частью массовой культуры и неизбежно превратились в китч – о стремительности перемен, информационной перегрузке и стрессах как реакции на безумие мира нам уже давно рассказывают, проливая крокодиловы слёзы, теле-шоу и социальные сети. Что, однако, пусть и в такой ироничной форме подтверждает актуальность его рассуждений. Тоффлеру удалось ясно и просто сформулировать тезисы, которые по сей день составляют основу одного из полюсов как популярной, так и научной дискуссии о роли технологии в жизни человечества.

Шок будущего - это реакция на сверхвозбуждение. Она возникает, когда индивид вынужден управлять своим пределом адаптации… Шок будущего поражает психику. В то время как тело разрушается под напряженным воздействием окружающей среды, перегруженный «рассудок» не способен принимать адекватные решения. При беспорядочных скачках механизмов изменений мы не только можем подорвать здоровье, отчего уменьшится степень адаптации, но и утратить способность рационально реагировать на эти изменения.

Адаптация – основное понятие в теории Тоффлера. Это главный биологический механизм, запускающий все последующие процессы, промежуточный этап, задержка между воздействием среды и реакцией, ответным действием организма. А шок – это отсутствие действия. Это напряжение всех сил впустую. В таком состоянии слепоты и оглушённости организм не способен на сопротивление, он может совершать лишь механические, беспорядочные, примитивные движения, чтобы как-то дотянуть до того момента, когда к нему вернутся ощущения и понимание происходящего.

Шок наступает тогда, когда механизм адаптации не сработал, и агрессивная окружающая среда – в виде, прежде всего, новых технологий – безо всякого предупреждения и отлагательств, т.е. непосредственно воздействует на человека. Такова позиция техноскептиков, которые считают, что технический прогресс может быть причиной, а не следствием влияния среды на человека.

Американский антрополог Эдвард Холл предположил, что технологии – это продолжение биологической эволюции, способ человека отрастить себе крылья, ноги и хвост, не дожидаясь, пока это сделает за него Природа. Иными словами, технологии – это тот самый механизм адаптации, который человек развил в себе за прошедшие тысячелетия, полные тягот и лишений, могучий помощник, без которого люди не справились бы со всеми выпавшими на их долю испытаниями. Впрочем, Тоффлер уверен, что Голем в конце концов погубит своего создателя:

Мы видим вокруг себя поразительные знаки нарушений работы психики, вызванных частичным затемнением сознания: увеличение употребления наркотиков, рост мистицизма, периодические вспышки вандализма и неспровоцированного насилия, политика нигилизма и ностальгия по тираническим режимам, болезненное равнодушие миллионов людей - все это может быть понято лучше, если выявить связь этих явлений с шоком будущего. Эти формы социального абсурда прекрасно отражают ухудшение способности индивида к принятию решений, вызванное напряженным воздействием окружающей среды.

Тоффлер рассуждает как убеждённый технодетерминист, видя причину масштабных социальных и индивидуальных, психологических – сплошь, как здесь показано, негативных – изменений в «напряжённом воздействии окружающей среды» на человечество – воздействии, прежде всего, информационном. Технодетерминизм – одна из основных и наиболее популярных теорий, посвящённых сложным взаимоотношениям человека с искусственной природой, т.е. вещами, технологиями и абстрактными сущностями, им же созданными, но в свою очередь обусловливающими все его действия, образ жизни и дальнейшее развитие.

С наиболее банальными возражениями на основной тезис технодетерминизма – вроде «как это какой-нибудь стул или кирпич может мне указывать, что делать?» – сторонники данной концепции справляются легко и с удовольствием, используя огромный багаж теорий и практических примеров, от марксизма и истории войн до урбанистики и дизайна. Тогда как серьёзные контраргументы носят более скучный, логический характер и потому реже обращают на себя внимание публики: технодетерминизм ставит телегу впереди лошади, называет следствие причиной. Это такое «назад в будущее» – технология как реакция человека на влияние окружающей среды оказывается причиной, вызывающей саму себя. И правда, чёрт ногу сломит. Доводы же технодетерминизма куда более созвучны тоске человечества по золотому веку.

Когда степень дезорганизованности поступающей информации высока, когда воспринимается новое и непредсказуемое, точность построения наших мысленных образов вынужденно снижена. Наше представление о реальности искажено. Этим можно объяснить, почему, переживая сенсорные сверхвозбуждения, мы испытываем крайнее волнение из-за того, что расплывается линия раздела между иллюзией и реальностью.

Тоффлер исходит из существования «истинной реальности», отличной от «иллюзии», и возможности получать достоверное, «неискажённое» представление об окружающем мире. И это, конечно, повод для долгой дискуссии о феноменах познания и реальности как таковых, исход которой, скорее всего, больше зависит не от силы приведённых аргументов, а от веры собеседников в справедливость той или иной концепции – что само по себе, похоже, является доводом в пользу одной из них.

Кризис ценностей

Развивая концепцию шока, главную опасность Тоффлер видит не в физических, биологических или социальных последствиях прогресса, а в объективной неспособности индивидуальной психики функционировать в новых условиях.

Человечество может погибнуть не от того, что окажутся исчерпанными кладовые земли, выйдет из-под контроля атомная энергия или погибнет истерзанная природа. Люди вымрут из-за того, что не выдержат психологических нагрузок.

Для того чтобы общества начали рушиться как домино, не потребуется ни пандемии, ни формального восстания машин. Всё уже происходит у нас на глазах. И несмотря на сохранившиеся ещё где-то островки цивилизации, ждать апокалипсиса осталось недолго.

Захваченный турбулентным потоком изменений, вынужденный принимать значительные, быстро следующие друг за другом решения, жертва шока будущего чувствует не просто интеллектуальное замешательство, а дезориентацию на уровне персональных ценностей. По мере того как скорость изменений возрастает, к этому замешательству подмешиваются самоедство, тревога и страх. Он становится все напряженнее, он устает. Он может заболеть. Поскольку давление неумолимо усиливается, напряжение принимает форму раздражительности, гнева, а иногда выливается в бессмысленное насилие.

Сообщества должны быть сознательно изолированы, избирательно отрезаны от окружающего общества. Следует ограничить автотранспорт. Газеты должны быть еженедельными, а не ежедневными. Если вообще стоит сохранять радио- и телевещание, то оно должно вестись не круглосуточно, а лишь несколько часов. На уровне, максимально эффективном, какой могут позволить передовые технологии, должны поддерживаться только специальные экстренные службы, например медицинская помощь.

Наверное, это естественный порыв человека, заглянувшего в технологическую бездну – защитить от неё всех остальных. И стоящая за предложенными решениями логика тоже очень понятна: если все беды от скорости технологического развития и информационной перегрузки, значит, нужно просто выдернуть штепсель из розетки, отключить рубильник, «забрать все книги бы да сжечь», как в другое время и по другому поводу высказался ещё один защитник общественного здоровья. Чтобы жизнь снова наладилась, мы пригасим пламя технологий в одном месте, но будем раздувать его в другом – там где дело касается «специальных экстренных служб», медицинской помощи, а ещё, видимо, охраны правопорядка, обеспечения государственной безопасности и т.д. Похоже, если продолжать в том же направлении, то рано или поздно на пути нам встретятся Уинстон Смит и О’Брайен, элои и морлоки, мизулины, милоновы, яровые и многие другие знакомые персонажи.

Стратегия Apple

Когда в обществе возрастает темп перемен, экономика постоянства неизбежно уступает место экономике недолговечности. Первое: развивающаяся технология скорее движется в направлении снижения издержек производства, чем стоимости ремонтных работ. Издержки производства зависят от его автоматизации, ремонтные работы в значительной степени остаются ручной операцией. Отсюда следует, что часто вещь выгодней заменить, чем починить. Поэтому экономически разумнее производить дешевые, не поддающиеся ремонту одноразовые изделия, пусть даже они не служат так же долго, как вещи, которые можно починить. Второе: развивающаяся технология с течением времени делает возможным усовершенствовать изделие. Компьютеры второго поколения лучше выпускавшихся прежде, а третьего - превосходят по своим характеристикам предшественников. С тех пор как мы можем предвидеть дальнейший технический прогресс, все больше усовершенствований за укорачивающиеся промежутки времени, экономически выгоднее производить вещи, которые не будут служить долго, а не товары длительного пользования.

Нет, конечно, в 1970 году никакой компании Apple ещё не было, а вот их экономическая стратегия сформулирована уже была. Впрочем, за 40 лет до Тоффлера о культе новых вещей писал Хаксли: в «дивном новом мире» использовать старое неприлично и почти противозаконно, усвоенные в детских снах правила и сам здравый смысл заставляют постоянно покупать – чтобы производить – новое. И здесь перед нами уже привычная инверсия причины и следствия: не производство как условие потребления, а потребление ради производства.

Одержимость новизной применительно к живым людям превращается в идею вечной молодости, в которую старые, дряхлые, слабые и больные не вписываются так же, как сломанные вещи. Хипстерский винтаж – это вещественный аналог инстаграммного татуированного миллионера. Быть стариком позволительно лишь до тех пор, пока у тебя в порядке загар и тримминг. Но если ты сгорбленная бабушка, не узнающая своих внуков – тебе тут не место, о чём хорошо написал некоторое время назад Виталий Куренной («Быть молодым модно»: культуролог Виталий Куренной о старости в эпоху инфантилизма ).

Ничего личного

Рост темпа перемены занятий и распространение арендных отношений на систему найма рабочих и служащих будет приводить к дальнейшему увеличению темпа формирования человеческих контактов и их разрыва.

Фриланс, коворкинг, аутсорсинг, аутстаффинг – все эти новые способы экономии для работодателей и избавления от остатков личного времени для работников – первое, что приходит здесь в голову. Но это только начало. Колоссальные изменения затронули характер человеческих контактов с вещами – каршеринг и интернет-такси Uber, Gett, Яндекс; обмен и перепродажа всего того, из чего выросли твои дети; каучсёрфинг, Airbnb и другие способы обрести дом на время; трайсьюминг, тест-драйвы и всевозможные формы маркетингового продвижения «используй сейчас, плати когда-нибудь» – и с другими людьми, благодаря тем же вещам, социальным сетям, сайтам знакомств и т.д. Один уже Tinder умудряется менять жизни не только отдельных людей, но целых сообществ, которые прежде не менялись веками ().

Никогда еще в истории расстояние не значило так мало. Никогда еще отношения человека с местом проживания не были столь хрупкими и недолговечными. Во всех технически развитых обществах, а особенно среди тех, кого я назвал «людьми будущего», совершать регулярные поездки на работу в город из пригорода, путешествовать и регулярно менять местожительство семьи стало второй натурой. Выражаясь фигурально, мы «используем» жилище и избавляемся от него во многом так же, как избавляемся от бумажного носового платка или банки из-под пива. Мы являемся свидетелями того, как утрачивается для человека значение места проживания. Мы воспитали новую расу кочевников, и лишь немногие отдают себе отчет, сколь многочисленна, повсеместно распространена и существенна такая миграция.

Ещё несколько лет назад могло показаться, что здесь Тоффлер сокрушается о том, что доступно лишь «золотому миллиарду» – жителям Западного мира, у которых действительно есть возможности путешествовать и регулярно приобретать новое жильё. Однако сегодня мы видим вокруг множество представителей расы кочевников в том самом, изначальном смысле – людей, которые путешествуют не из удовольствия, а в поисках лучшей жизни, куска хлеба, крыши над головой, а то и просто места, где их не убивают.

Экономика впечатлений

Заглянув за границы простых разработок нынешнего времени, мы также станем свидетелями развития особой индустрии, продукцией которой будут не товары и даже не обычное обслуживание, а запрограммированные «ощущения». Эта индустрия ощущений может оказаться одним из столпов супериндустриализма, а на деле - основой экономики эпохи, грядущей вслед за эрой обслуживания.

Технологии шоу-бизнеса и масс-медиа, маркетинговые концепции «управления ожиданиями» и «впечатлениями», дизайн «пользовательского опыта», рост «экономики внимания» – все эти феномены давно вышли за пределы профессиональных областей и стали элементами массовой культуры. Идеи «государства как корпорации» и даже семьи как «маленькой корпорации» кажутся идиотизмом лишь оторванным от жизни романтикам, однако логично следуют технократической парадигме, в которой спроектировать и измерить можно абсолютно всё – от социальной реформы до человеческих чувств. Сегодня своей критикой солюционизма Тоффлеру вторит . Хотя если говорить именно об идее «супериндустрии впечатлений», то наиболее радикально через несколько лет после «Шока будущего» её разработал всё же Бодрийяр («Символический обмен и смерть», «Симулякры и симуляция» и др.).

15 минут славы

Основным продуктом и одновременно ресурсом этой супериндустрии является зрелище. Приставка «супер-» означает не то, что некая отрасль разрослась до гигантских масштабов, а то что принципы и производственные процессы этой индустрии встроились во все остальные экономические и политические отрасли. Шоу становится универсальным modus operandi, образом действий, способом самоактуализации человечества. Зрелище, представление, постановка оказывается основой жизнедеятельности любой организации, любого организма: будь то тушение лесных пожаров одним министерством или ракетные залпы, выполненные другим – всё это должно превратиться в броский спецэффект, по которому и судят о результате. А поскольку конкуренция велика – на сцене весь мир! – времени на каждого остаётся всё меньше:

В обществе, которое привыкло к пище быстрого приготовления, блиц-образованию и городам-однодневкам, существует нечто, возникающее и предаваемое забвению с еще большей скоростью, чем все остальное. Речь идет о «знаменитостях на час». Нации, продвигающиеся к супериндустриализму, с неизбежностью вносят свой вклад в эту продукцию «психоэкономики». «Знаменитости на час» действуют на сознание миллионов людей как своеобразная имидж-бомба, и именно в этом состоит их назначение.

В финале фильма братьев Ридли и Тони Скоттов «Life in a Day» 2011 года, смонтированном из любительских роликов, присланных со всего мира, плачет девочка, которая очень хотела, чтобы в её жизни произошло что-нибудь необычное, что-нибудь настолько невероятное, что это было бы не стыдно показать всем. И хотя она честно признаётся, что сегодня у неё был самый обычный день, она всё равно, как мы видим, оказывается в фильме, в который мечтала попасть.

Имена героев Гомера живут в вечности, в 1960-х Энди Уорхол давал каждому 15 минут, мы же в праве рассчитывать разве что на долю секунды, пока нас пролистывают в Instagram – зато эти мгновения славы сегодня есть у всех. Равноценна ли замена?

Зеркальные осколки

Наши взаимоотношения с образами, являющимися отражением реальности и основой, на которой мы строим свое поведение, становятся все более и более краткосрочными, преходящими. Происходит переворот всей системы знаний в обществе. Понятия и термины, в которых мы мыслим, изменяются ускоренными темпами и точно так же возрастает скорость формирования и разрушения образов. В образовании, политике, теории экономики, медицине, международных отношениях новые образы - волна за волной - разрушают нашу оборону и мысленную модель реальности. Результат этой постоянной бомбардировки новыми образами - ускоренное вытеснение старых образов, увеличение умственной «пропускной способности» и новое глубокое ощущение непостоянства, недолговечности самого знания.

Через 15 лет после «Шока будущего», в 1985 году в работе «Amusing Ourselves to Death» медиатеоретик Нил Постман напишет, что фразой, выражающей суть телевидения, является «Now this» – на русский это можно перевести как «Далее в программе». Два слова «Now this» соединяют несоединимое, демонстрируют полное отсутствие смысла в том обстоятельстве, что предшествующий и последующий сюжеты оказались рядом, в рамках одной телепередачи. И ни о каком «знании» говорить уже не приходится.

Телевидение вообще не занимается знанием – оно занимается развлечением. Что бы оно ни показывало, о чём бы ни говорило – о землетрясениях, терактах или прибавлении в местном зоопарке – можно не сомневаться, что после прозвучит магическое «Now this», означающее, что можно забыть всё, что было прежде, и дождаться следующей истории. Сегодня слова «Now this» стали способом конструирования реальности, они скрепляют блестящие осколки в любых произвольных сочетаниях – бессмысленно не значит невозможно.

Пули для пластикового пистолета

Развитие информационной технологии незаметно и быстро демонополизирует информацию без единого выстрела. Результат этого - дестандартизация культурной продукции.

Новые медиа, web 2.0, user generated content – всё это формы демонополизации информации, и в 2016 году даже сами эти термины уже устарели по причине, для обозначения которой они были придуманы.

В мире твёрдых тел эта «демонополизация» – или, как как её называет Андрей Мирошниченко, – воплощается, например, в 3D-принтерах, способных напечатать вам пластиковый – и при этом стреляющий – пистолет.

Демонополизация информации – это основа просьюмеризма (на русский его ещё переводят словом «протребление»), явления, которое спустя 10 лет Тоффлер опишет в своей следующей большой работе «Третья волна». Однако что касается дестандартизации, то здесь автора нужно понимать в более узком смысле: как таковые стандарты никуда не денутся. Как результат стихийного социального договора они, вероятно, ещё более устойчивы, нежели будучи спущенными сверху доминирующим социальным институтом. В процессе эмансипации всевозможных стандартов становится просто больше, изменения затрагивают и ранее табуированные сферы жизни общества, но в конце концов сама культура существует лишь там, где соблюдаются стандарты.

Нежеланная свобода

Высказывания Тоффлера о том, что технологии ведут к освобождению, могут ввести в заблуждение. Свобода – противоположность несвободы – привычно воспринимается как некое безусловное благо. И вот Тоффлер, этот последовательный критик неконтролируемого технического прогресса, вдруг утверждает, что именно технологии освобождают людей как никогда и ничто другое прежде. Однако по его мнению, технологическое освобождение не несёт в конечном итоге ничего, кроме хаоса:

Проблемой каждого человека будет не проблема выживания в условиях жестокого режима и стандартизации, а, как мы видели, проблема выживания в условиях полной свободы.

Ещё Эрих Фромм в 1941 году в «Бегстве от свободы» рассуждал о том, что человеку гораздо комфортнее быть не свободным, что как только он оказывается вынужденным самоопределяться хотя бы в малейшей степени, он тут же ищет возможности избавиться от этого бремени. Примечательно, что Евгений Шварц писал своего «Дракона» в те же годы (1942-1944), и его персонаж архивариус Шарлемань высказывает ту же идею, правда более изящно и лаконично, что впрочем и отличает художественную литературу от философии: «Уверяю вас, единственный способ избавиться от драконов - это иметь своего собственного.»

Таким образом эти двое – или трое, если считать Шарлеманя – заранее спасают Тоффлеровского человека. Освобождённый технологиями многократно, тот всё равно находит лазейку и перепоручает свою свободу и заботу о себе им же – социальным сетям, мобильным устройствам, электронным ежедневникам и кредитным картам. Сегодня, в середине второго десятилетия XXI века человечество вновь столкнулось с дестандартизацией в области социальной культуры, массовой информации и коммуникации – у нас нет возможности отличить правду от лжи, факты от вымысла, реальность от иллюзии. А ведь это базовые категории, основа доверия, условие выживания людей в обществе. Выйдет ли развитие на некое плато, на котором люди успеют определиться с новыми стандартами истинности и ложности, или отныне любые сколько-нибудь широкие конвенции для нас недостижимы? То что Тоффлер предупреждал нас об этом почти полвека назад, делает ситуацию ещё более неловкой.

Первая книга Элвина Тоффлера стала и его главной книгой. С тех пор ей не только восхищаются – с ней спорят, упрекают в неточностях, преувеличениях и обобщениях. Однако даже наиболее успешные авторы, предлагающие сегодня новые концепции в развитие и на смену его, тоффлеровских, устаревших – как, например, Дуглас Рашкофф и его – самими заголовками указывают на источник своего вдохновения, отдавая ему дань уважения.

Определение принципов прогнозирования экономического развития в соответствии с представлениями футуролога Э. Тоффлера. Моделирование будущего и значение концепции Третьей волны. Сущность преобразований будущего и видение последствий модернизации.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФГБОУ ВПО «Уральский государственный экономический университет»

Центр дистанционного образования

Контрольная работа

по дисциплине: Институциональная экономика

по теме: «Шок будущего (По Э. Тоффлеру)»

Исполнитель: студентка

Шальнова Анжела Александровна

Екатеринбург

Введение

1.1 Моделирование будущего в концепции Тоффлера

1.2 Значение концепции Третьей волны

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Актуальность исследования. Прогнозирование будущего, в частности в сфере экономического развития всегда интересовало ученых. Проблемы будущего, возможность их сознательного прогнозирования, всегда являлись объектом пристального внимания мыслителей разных исторических эпох и народов. Так, уже в 45 году до н.э., римский оратор Цицерон утверждал: «…нет народа, будь он совершенен и образован или варвар и нецивилизован, который не считал бы возможным, что будущие события могут быть узнаны, поняты и предсказаны определенными людьми».

В настоящее время проблемами исследования будущего занимаются целый ряд отечественных и зарубежных экономистов. В работах данных авторов проанализированы такие аспекты будущего как проблемы трансформации модели социальной системы; глобальные изменения мировой экономики; проблемы формирования перспектив отраслевого развития.

Предмет исследования - книга американского футуролога и публициста Э. Тоффлера «Шок будущего» и данные о состоянии экономики на современном этапе развития.

Цель исследования состоит в определении принципов прогнозирования экономического развития в соответствии с представлениями футуролога Э. Тоффлера.

Для достижения поставленной цели предполагается последовательное решение нижеперечисленных задач:

Определить принципы и значения прогнозирования в системе экономического развития:

Осуществить мониторинг современных проблем экономического развития;

Изучить возможные прогнозы институализированной экономики РФ.

1. Концепция Тоффлера в системе экономического знания

1.1 Моделирование будущего в концепции Тоффлера

экономический тоффлер футуролог модернизация

Одним из важнейших вариантов концепции постиндустрильного общества является теория супериндустриализма американского ученого Элвина Тоффлера (р. 1928 г.), наиболее известными работами которого являются: «Столкновение с будущим», «Доклад об экоспазме», «Третья волна». Э. Тоффлер утверждает, что в настоящее время человечество переживает технологическую революцию, которую он рассматривает как «третью волну» радикальных преобразований общества. «Третья волна» должна, по его мнению, привести к созданию сверхиндустриальной цивилизации. Важнейшим фактором, вызывающим столь значительные преобразования в обществе, является научно- техническая революция. «Первая волна» (аграрная революция) произошла в истории человечества около 10 тысяч лет назад, в результате сформировалось аграрное или традиционное общество. «Вторая волна» (промышленная революция) - в Европе с конца XVII в. привела к утверждению индустриальной цивилизации. Приближение «третьей волны» начало ощущаться с 60-х гг. нашего столетия. В качестве черт сверхиндустриального общества Э. Тоффлер называет новый образ жизни, увеличение роли досуга, изменение условий труда, преобразование системы образования, возрастание роли рынка, отказ от поточного производства, демократизм политической системы, внедрение современной техники в повседневную жизнь, изобилие товаров и услуг, социальное партнерство.

Э. Тоффлер известен тем, что предсказывает не отдельные устройства или явления, но целые концепции будущего. В первую очередь это концепция перехода от индустриального общества к постиндустриальному. Третья волна, согласно концепции футуролога наступает на нас неизбежно и стремительно. Тридцать лет назад Э. Тоффлер писал: «Мы - последнее поколение старой цивилизации и первое поколение новой». Особое внимание он уделяет важной особенности становящегося общества, новой социальной парадигме: устойчивому и нарастающему ощущению того, что мир стоит на пороге больших, невиданных никогда прежде перемен, причем речь идет не о постепенном улучшении сегодняшней жизни, а о принципиально новом состоянии общества. В будущем все стороны нашей жизни будут подвергнуты серьезным изменениям, которые уже наступают в обществе.

Принципиальное отличие работы Э. Тоффлера заключается в том, что он «обходит стороной» основной метод современной футурологии - экстраполяцию, переложение исторического развития прошлого на будущее, предположение, что наблюдаемые тенденции сохранятся и на определенную перспективу без существенных изменений. Э. Тоффлер же своей основной идеей называет то, что будущее коренным образом отличается от прошлого и настоящего, и что человечество стоит на пороге таких перемен, которых раньше никогда не было.

1.2 Значение концепции Третьей волны

Суть концепции Третьей волны в том, что основы и принципы старого общества просто не уживаются с основополагающими принципами новой цивилизации и постепенно, хотя и болезненно отмирают. Футурология за относительно короткий промежуток времени стала признанной и уважаемой наукой, однако с главным своим недостатком - принципиальной невозможностью верификации результатов своих исследований - она ничего так и не смогла поделать. Действительно, проверить футурологический прогноз на истинность можно только одним-единственным способом - ожиданием будущего, что никак нельзя отнести к научным методам. Отсюда и идут все главные ошибки футурологов, которые просто не имеют возможности проверить свои теории. К тому же футурологи, к сожалению, очень редко обращаются к несбывшимся прогнозам, а просто пишут ворох новых прогнозов и представляют их со спокойной совестью публике. Э. Тоффлер, однако, как и прежде говорит о наступающей Третьей волне, и его теория уже не раз прошла верификацию. Разумеется, как и любая футурологическая концепция, Третья волна имеет свои недостатки. Но это и очевидно, ведь никакая футурологическая модель не может давать стопроцентный прогноз, ввиду несовершенства ее методов она не в состоянии претендовать на повсеместность и универсальность. Даже в тех случаях, когда прогнозы не сбываются или сбываются вовсе не в те сроки, о которых говорили ученые, прогнозирование очень важно.

Концепцию Э. Тоффлера можно считать успешной, потому что многие его прогнозы сбылись. Сейчас та реальность, которую футуролог обрисовал в 1988-м году кажется нам привычной и очевидной. Совсем иной была ситуация в годы написания «Третьей волны». Так, еще совсем незадолго до ее публикации, К. Ольсон, основатель и президент компании Digital Equipment, заявил в 1977 году, что «ни у кого не может возникнуть необходимости иметь компьютер в своём доме». Учитывая подобные настроения того времени, можно по достоинству оценить всю проницательность тоффлеровской мысли. Успех Э. Тоффлера основывается на том, что его размышления о будущем и прогнозы концептуальны. В отличие от многих других футурологов, автор концепции Третьей волны стремится показать не отдельные явления будущего, а его основную тенденцию, которая и будет эти явления порождать. Рассуждая концептуально, Э. Тоффлер делает более точный прогноз. Таким образом, прогнозирование именно тенденций, а не конкретных фактов может сделать футурологическую концепцию успешной.

2. Принципиальные подходы к модернизации в трудах Э. Тоффлера

2.1 Сущность преобразований будущего

Одним из известных теоретиков проблемы модернизации является Элвин Тоффлер -- американский социолог и футуролог. За обыкновенными буднями, каждодневными смещениями власти, перипетиями семейной ячейки, метаморфозами политики, потоками информации он стремился разглядеть некоторые общие тенденции социального развития. Не разделяя традиционных представлений о том, что история подпитывается социальными революциями, Тоффлер начал создавать иные историософские схемы, которые отличались от представлений других исследователей проблемы модернизации, таких как Фрэнсис Фукуяма, Самюэль Хантингтон, Джон Гэлбрейт и др. В отличие от этих социологов, которые определяли модернизацию как сложный процесс, включающий в себя индустриализацию, урбанизацию, растущий уровень грамотности, образованности, благосостояния и социальной заботы, а также более сложные и многосторонние профессиональные структуры, и выделяли несколько типов модернизации, Тоффлер предложил свою уникальную теорию -- волновую.

По мнению Тоффлера, мир стоит на пороге грандиозных социальных перемен, технических и культурных нововведений. Глубинное и поразительное по своим следствиям развертывание потенциала техники оказывает воздействие на все стороны социальной жизни. Меняется не только содержание труда, в десятки и сотни раз возрастает его производительность. Существенные преобразования происходят во всем строе культуры и современной цивилизации. Микроэлектронная революция увеличивает мощь человеческого интеллекта. Технологические новшества оказывают влияние на социальную структуру общества. По существу, рождается новый цивилизационный уклад, в котором принципиально иной будет сфера труда, управления, досуга.

В своих основных работах американский социолог проводит мысль о том, что человечество переходит к новой технологической революции, т. е. на смену Первой волне (аграрной цивилизации) и Второй (индустриальной цивилизации) приходит новая, ведущая к созданию сверхиндустриальной цивилизации. Вместе с тем, как уже отмечалось, Тоффлер предупреждает о новых опасностях, социальных конфликтах и глобальных проблемах, с которыми человечество столкнется на рубеже двух веков.

В период модернизации происходят исторические сдвиги, которые, по мнению Тоффлера, во многом «бескровны». Ведь речь идет не о социальной революции, направленной в основном на смену политического режима, а о технологических изменениях, которые вызревают медленно, эволю- ционно. Однако впоследствии они рождают глубинные потрясения. Чем скорее человечество осознает потребность в переходе к новой волне, тем меньше будет опасность насилия, диктата и других бед.

По мнению Тоффлера, развитие науки и техники осуществляется рывками, по его терминологии -- волнами.

Сначала, по определению Тоффлера, была Первая волна, которую он называет «сельскохозяйственной цивилизацией». От Китая и Индии до Бенина и Мексики, от Греции до Рима возникали и приходили в упадок цивилизации, у которых, несмотря на внешние различия, были фундаментальные общие черты. Везде земля была основой экономики, жизни, культуры, семейной организации и политики. Везде господствовало простое разделение труда и существовало несколько четко определенных каст и классов: знать, духовенство, воины, рабы или крепостные. Везде власть была жестко авторитарной. Везде происхождение человека определяло его место в жизни. Везде экономика была децентрализованной, каждая община производила большую часть необходимого.

Триста лет назад -- плюс-минус полстолетия -- произошел взрыв, ударные волны от которого обошли всю землю, разрушая древние общества и порождая совершенно новую цивилизацию. Таким взрывом была, конечно, промышленная революция. Высвобожденная ею гигантская сила, распространившаяся по миру, -- Вторая волна -- пришла в соприкосновение с институтами прошлого и изменила образ жизни миллионов.

К середине ХХ в. силы Первой волны были окончательно разбиты, и на земле воцарилась «индустриальная цивилизация». Однако всевластие ее было недолгим, ибо чуть ли не одновременно с ее победой на мир начала накатываться новая -- третья по счету «волна», несущая с собой новые институты, отношения, ценности.

Тоффлер отмечает, что примерно с середины 50-х гг. промышленное производство стало приобретать новые черты. Во множестве областей технологии возросло разнообразие типов техники, образцов товаров, видов услуг. Все большее дробление получает специализация труда. Расширяются организационные формы управления. Возрастает объем публикаций. По мнению Тоффлера, все это привело к чрезвычайной дробности показателей, что и обусловило появление информатики.

Не подлежит сомнению, что разнообразие, на которое обращает внимание Тоффлер, действительно расшатывает традиционные структуры индустриального века. Капиталистическое общество, прежде всего, основывалось на массовом производстве, массовом распределении, массовом распространении культурных стандартов. Во всех промышленных странах -- от США до Японии -- до недавнего времени ценилось то, что можно назвать унификацией, единообразием. Тиражированный продукт стоит дешевле. Индустриальные структуры, учитывая это, стремились к массовому производству и распределению.

Вместе с тем, данная тенденция постепенно становилась объектом острой критики со стороны противников «массовизации». Многие проницательные авторы отмечали, что машины лишают людей индивидуальности, а технология вносит рутинность во все сферы общественной жизни. Миллионы людей встают примерно в одно время, сообща покидают пригороды, устремляясь к месту работы, синхронно запускают машины. Затем одновременно возвращаются с работы, смотрят те же телепрограммы, что и их соседи, почти одновременно выключают свет. Люди привыкли одинаково одеваться, жить в однотипных жилищах. Тысячи научно-фантастических романов и кинофильмов пронизывала мысль: чем выше уровень развития техники, чем она сложнее, тем более стандартизированными и одинаковыми становимся мы сами.

Тоффлер полагает, что тенденция к унификации породила контртенденцию. Появился запрос на новую технологию. «Информационный взрыв» рассматривается как порождение отживших структур.

Американский исследователь стремится обрисовать будущее общество как возврат к доиндустриальной цивилизации на новой технологической базе. Рассматривая историю как непрерывное волновое движение, Тоффлер анализирует особенности грядущего мира, экономическим костяком которого станут, по его мнению, электроника и ЭВМ, космическое производство, использование глубин океана и биоиндустрия. Это и есть Третья волна, которая завершает аграрную (Первая волна) и промышленную (Вторая волна) революции.

В своих работах Тоффлер исследует общественные изменения как прямой рефлекс технического прогресса. Он анализирует различные стороны общественной жизни, но при этом берет за доминанту преобразования в техносфере (к ней он относит энергетическую базу, производство и распределение). Но это вовсе не означает, будто американский теоретик отвлекается от изучения той роли, которую общество играет в развитии техники. Он много и пространно рассуждает о том, что техника должна соответствовать экологическим и социальным критериям.

Можно согласиться с тем, что промышленная революция оказала разрушающее воздействие на большую семью, которая составляла единое производственное целое. Но так называемая нуклеарная семья (муж, жена, дети) стала доминировать совсем не потому, что она экономичнее, рентабельнее. На ее формирование повлияли многочисленные факторы -- отделение трудовой жизни от семейной, рождение иерархической структуры власти, изменение ценностных ориентаций. Вот почему крайне рискованно при изучении общественных процессов исходить из техницистской логики.

Следуя логике Тоффлера, можно утверждать, что при феодализме господствовали собственники одного ресурса -- земли. При капитализме -- собственники уже всех средств производства. При социализме бюрократия как целое стала коллективным собственником всей экономики. Тоффлер показывает, что в постиндустриальном обществе продолжает господствовать бюрократия. Но ее власть ограничена. Во-первых, в самой экономике -- частным и коллективным секторами. Во- вторых, сама бюрократия выступает не как единая структура, а разрозненно. В-третьих, группы бюрократии переплетаются, сращиваются с собственностью, причем в разной степени. Наконец. власть бюрократии реализуется в условиях особого типа демократии.

Описывая особенности Второй волны, Тоффлер говорит о том, что во всех индустриальных обществах, как в капиталистических, так и в социалистических, в этот период выросла хорошо разработанная инфосфера -- коммуникационные каналы, посредством которых индивидуальные и массовые сообщения могут распределяться столь же эффективно, как товары и сырье. Эта инфосфера переплелась с техно- и социосферами, которые она обслуживает, помогая интегрировать экономическое производство с поведением отдельных людей.

Каждая из этих сфер выполняла ключевую функцию в более крупной системе и не могла бы существовать без остальных. Техносфера создавала и распределяла материальные ценности; социосфера, вместе с тысячами связанных с ней организаций, распределяла роли отдельных людей в системе, а инфосфера -- информацию, необходимую для работы всей системы. Все вместе они образовывали основную архитектуру общества.

Таким образом, мы имеем здесь в схематическом виде структуры, общие для всех стран Второй волны, независимо от их культурных и климатических различий, независимо от их этнических и религиозных традиций, независимо от того, называют ли они себя капиталистическими или коммунистическими.

Эти параллельные структуры определяют границы, внутри которых только и могут проявляться политические, социальные и культурные различия. Повсюду они возникали после мучительных политических, культурных и экономических сражений между теми, кто пытался сохранить старые структуры Первой волны, и теми, кто понимал, что только новая цивилизация сможет решить болезненные проблемы старого мира.

Тоффлер считает, что у каждой цивилизации есть свой скрытый код -- система правил или принципов, отражающихся во всех сферах ее деятельности, подобно некоему единому плану. С распространением индустриализма по всей планете становится зримым присущий ему уникальный внутренний план. Он состоит из системы шести взаимосвязанных принципов, программирующих поведение миллионов. Естественным образом вырастая из разрыва между производством и потреблением, эти принципы влияют на все аспекты человеческой жизни -- от секса и спорта до работы и войны.

Наиболее знакомым из этих принципов Второй волны является стандартизация, которая затронула все сферы человеческой деятельности -- от процедуры найма и труда до школьной аттестации и масс-медиа.

Передовые мыслители Второй волны разделяли единое мнение об эффективности стандартизации. Таким образом, Вторая волна изглаживала различия посредством неуклонного применения принципа стандартизации.

Вторым принципом, который был распространен во всех обществах Второй волны, был принцип специализации. Чем больше сглаживала Вторая волна различия в языке, сфере досуга и стилях жизни, тем более она нуждалась в различиях в сфере труда. Усиливая их, Вторая волна заменяла крестьянина, временного и непрофессионального «мастера на все руки», узким специалистом и работником, выполняющим лишь одну-единственную задачу.

Вторая волна создала общую ментальность и общее стремление ко все более утонченному разделению труда. Многие считали, что специализация является «движущей силой цивилизации».

Расширяющийся разрыв между производством и потреблением внес изменение и в отношение людей Второй волны ко времени. В этот период время начинает приравниваться к деньгам. Это порождает третий принцип индустриальной цивилизации -- синхронизацию.

Распространение фабричного производства, высокая стоимость машин и механизмов и тесная взаимозависимость элементов трудового процесса требовали более четкой и точной синхронизации.

Синхронизации подверглась не только рабочая жизнь. Во всех обществах Второй волны, вне зависимости от выгоды или политических соображений, социальная жизнь также стала зависеть от времени и приспосабливаться к требованиям машин.

Рост рынка дал начало еще одному закону цивилизации Второй волны -- принципу концентрации.

Общества Второй волны практически тотально зависят от в высокой степени сконцентрированных запасов природного топлива. Большая часть трудовой деятельности в этих обществах была связана с фабриками, где под одной крышей собирались (концентрировались) тысячи работников.

Как в энергии, населении, трудовой деятельности, образовании, так и в организации экономики принцип концентрации, присущий цивилизации Второй волны, проник очень глубоко и затронул все сферы.

Необходимо также отметить, что в данный период слово «большой» становится синонимом слова «эффективный», а максимизация становится пятым ключевым принципом цивилизации Второй волны.

В период господства Второй волны появляются идеи непрерывного возрастания и макрофилии. Принцип макрофилии столь глубоко укоренился в индустриальной ментальности, что ничто не кажется здесь более разумным и рациональным. Максимизация идет в одном ряду со стандартизацией, специализацией и другими базовыми принципами индустриализма.

Последним принципом обществ Второй волны является принцип централизации, который все индустриальные нации довели до наивысшей степени совершенства.

Вторая волна, по мнению Тоффлера, создала не просто новую реальность для миллионов людей, но и новое понимание действительности. Сталкиваясь в тысячах мест с ценностями, идеями, мифами и этикой аграрного общества, она повлекла за собой новые понятия о Боге, справедливости, любви, власти, красоте. Вторая волна способствовала появлению новых идей, целей и аналогий, ниспровергала и вытесняла старые представления о времени, пространстве, материи и причинности. Возникла впечатляющая и понятная картина мира, которая не только объясняла, но и оправдывала реальность Второй волны. Эта картина мира индустриального общества не имела названия. По мнению Тоффлера, ее следует называть «индуст-реальность».

2.2 Видение последствий модернизации в работе Э. Тоффлера «Шок будущего»

Кроме того, Тоффлер говорит о последствиях и результатах модернизации. Он пишет о том, что человечество захватывает неведомое ранее психологическое состояние, которое по своему воздействию может быть приравнено к заболеванию. Есть у этой болезни и свое название «футурошок» -- «шок будущего». Человечество может погибнуть не от того, что окажутся исчерпанными кладовые земли, выйдет из-под контроля атомная энергия или погибнет истерзанная природа. Люди вымрут из-за того, что не выдержат психологических нагрузок.

Футурошок характеризуется внезапной, ошеломляющей утратой чувства реальности, умения ориентироваться в жизни, вызванной страхом перед близким грядущим. Тоффлер показывает, что в процессе модернизации темпы перемен неслыханно возросли.

Американский социолог убежден, что сверхиндустриальная цивилизация -- универсальный феномен. Но ведь в мире существуют сегодня самые разнообразные культуры. Станет ли модернизация вселенским процессом? -- на этот вопрос человечество пока не располагает ответом. Многие страны Азии -- Япония, Китай, Корея -- продвигаются к сверхиндустриальной модели. Однако культурное своеобразие не стирается, не устраняется. Остается разным во многих культурах и образ времени.

Проблема человечества не только в том, чтобы привыкнуть к переменам. Она в ином -- как сохранить ценностно-психологическое ядро культуры.

Тоффлер не ставит вопрос о том, что такое психологическая норма. Он полагает, что человек, мало приспособленный к меняющейся реальности, психологически ущербен. Ему необходимо разъяснить, что мир постоянно преображается. Если человек хочет адаптироваться к реальности, ему важно перестроить свою психику, избежать футурошока.

Автор видел исток футурошока только в машине, в технологии. Это ее скорость рождает неслыханные темпы мутаций. Вот почему, как он считал, миллионы людей охвачены возрастающим чувством тревоги. Они не могут ориентироваться в окружающей жизни, теряют способность разумно управлять событиями, которые стремительной лавиной обрушиваются на их головы. Безотчетный страх, массовые неврозы, не поддающиеся разумному объяснению поступки, необузданные акты насилия -- все это, по мнению американского эксперта, лишь слабые симптомы болезни, которая ожидает человечество впереди.

Реальность российской действительности, да и многих других стран, значительно изменили экспертизу Тоффлера. Дело не только в машинах, не в темпах жизни, которые навязывает человеку техническая цивилизация. Преображается социальное и культурное бытие. Человек не просто включается в темп неслыханных ускорений. Он вообще катапультируется, причем многократно, в иные миры.

Нарастание темпов перемен оказывает губительное воздействие на психику человека, оно нарушает внутреннее равновесие, меняет образ нашей жизни. Таким образом, внешнее ускорение переходит во внутреннее. Ускорение перемен сокращает длительность жизненных ситуаций. Это оказывает разрушительное действие на психику.

Человечеству нужна активная деятельность, но потребно и созерцание. Оно должно обладать огромным потенциалом адаптированности. Однако не повредит людям и здоровый консерватизм. Свобода -- это сбрасывание уз, но это и ограничение.

Тоффлер говорит о том, что происходит с людьми, когда на них обрушиваются перемены, как они адаптируются или не адаптируются к будущему.

Ускорение перемен само по себе -- стихийная сила. Эта сила имеет личные и психологические, а также социологические последствия. Перемены проносятся по высокоразвитым странам волнами, которые все набирают силу и оказывают беспрецедентное влияние.

Шок будущего -- это то, что происходит, когда путешественник внезапно оказывается в таком месте, где «да» может означать «нет», где вокруг «фиксированной цены» начинаются переговоры, где ожидание в приемной -- не оскорбление, где смех может означать гнев. Это то, что происходит, когда знакомые психологические подсказки, которые помогают человеку функционировать в обществе, вдруг изымаются и заменяются новыми -- странными и непонятными.

Шок культуры гораздо мягче по сравнению с гораздо более серьезной болезнью -- шоком будущего. Шок будущего -- это дезориентация, являющаяся следствием преждевременного прихода будущего. Футурошок -- это феномен времени, продукт сильно ускоряющегося темпа перемен в обществе. Он возникает в результате наложения новой культуры на старую. Это шок культуры в собственном обществе, но его воздействие гораздо хуже.

Ускорение достигает уровня, при котором его уже нельзя при каком угодно большом воображении считать «нормальным». Институты индустриального общества больше не могут его выдерживать, и его влияние сотрясает все. Ускорение -- это одна из наиболее важных и наименее понятных из всех социальных сил.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что чем большими темпами будет расти ускорение в обществе, тем больше вероятным будет возникновение футурошока.

Поскольку в процессе модернизации возрастание темпов ускорения играет решающую роль и является его неотъемлемой частью, то футурошок в данном случае неизбежен.

Помимо футурошока, можно также говорить о столкновении цивилизаций как одном из последствий процесса модернизации. Тему столкновения цивилизаций наиболее подробно представил в своей одноименной работе Самюэль Хантингтон. Также он говорит о неразрывной связи модернизации и вестернизации и считает, что во время ранних этапов изменений вестернизация поддерживает модернизацию. На более поздних этапах модернизация стимулирует возрождение местной культуры. Это происходит на двух уровнях. На социальном уровне модернизация усиливает экономическую, военную и политическую мощь общества в целом, и заставляет людей этого общества поверить в свою культуру и утверждаться в культурном плане. На индивидуальном уровне модернизация порождает ощущение отчужденности и распада, потому что разрываются традиционные связи и социальные отношения, что ведет к кризису идентичности, а решение этих проблем дает религия.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что модернизация создает не просто новую реальность для миллионов людей, изменяя общество и культуру той или иной страны в целом, но и дает новое понимание действительности.

Заключение

Книга американского футуролога и публициста Э. Тоффлера «Шок будущего», несомненно, бестселлер последних десятилетий. Автор обращает внимание на неслыханный темп, который характерен для современных культурных, политических изменений. Человечество может погибнуть не из-за экологической катастрофы, ядерной реакции или истощения ресурсов. Шок, который испытывают люди, приводит к психологическому онемению, к самой реальной опасности, которая подстерегает человечество. Это главная угроза. Надо осознать ее и по возможности устранить. Автор надеется, что предложенные им меры смогут помочь человеку выжить в новой реальности и предотвратить шок будущего.

Сегодня наука открывает перед нами чудесный мир будущего. На наших глазах социальные отношения перемещаются в виртуальные сети, медицинские технологии позволяют оперировать на уровне клеток и даже атомов, водород стал топливом, роботы соединяют с искусственным интеллектом, а телепортация реализована на уровне экспериментов (эти открытия мы обсудим на страницах учебника). Преобразования всех сфер жизни настолько радикальны, что в будущем наше время, возможно, назовут эпохой Возрождения II. На смену Леонардо да Винчи, Галилео Галилею, Николаю Копернику, Джордано Бруно, Мишелю Монтеню, Томасу Мору, Мартину Лютеру, Никколо Макиавелли пришли Жорес Алферов, Стив Джобс, Билл Гейтс, Джон Крейг Вентер, Стивен Кистлер и другие.

Потребители оценивают достижения науки в основном в виде новых товаров. Покупателям интересны товары, обладающие таким свойством, как моральная новизна, т.е. созданные с использованием передовых технологий и дизайна. Инновации стали мерилом экономической целесообразности бизнеса, а конкурентоспособность определяется в первую очередь наукоемкостью и технологичностью изделий и процессов. Новые капитаны бизнеса выводят на рынок инновации, разрушающие транснациональные корпорации, привычные промышленные альянсы. Инвесторы смещают фокус финансирования от добывающей промышленности в сторону высокотехнологичного бизнеса. В современном мире посевное и венчурное инвестирование на ранних стадиях инновационных проектов может принести сверхприбыль.

Разразившийся в 2014 г. экономический кризис, связанный с исчерпанием источников роста и накоплением институциональных ограничений, был усилен взаимными санкциями между Россией и странами Запада, а также падением во втором полугодии цен на нефть на 45%. Этот кризис постепенно набирает обороты. Если к концу 2014 г. он затронул валютный рынок и банковский сектор, то с начала 2015 г. перекинулся на реальный сектор экономики. При сохранении цен на нефть на уровне около 45-50 долл./барр. и тенденции к международной изоляции России объем ВВП в реальном выражении за четырехлетний период может вернуться к уровням 3-5-летней давности, т.е. пройти в обратном направлении более половины пути от дна прошлого кризиса, с весьма скромными перспективами последующего роста даже в долгосрочной перспективе. При этом даже постепенный возврат цен на нефть до уровня 80 долл./барр. не позволит решить всех проблем. Падение экономики в 2015-2016 гг. будет смягчено, но темпы роста в 2017-2018 гг. не превысят 2% в год. Активное использование ресурсов Резервного фонда и ФНБ в этот период повышает риски бюджетной несбалансированности в случае нового падения цен на нефть.

Развитие отраслей высоких технологий, телекоммуникаций и СМИ является одним из наиболее важных факторов, влияющих на все сферы жизни, особенно в непростых и переменчивых экономических условиях, которые сейчас наблюдаются не только в России, но и в мире. По сути, развитие технологий является двигателем прогресса других отраслей, экономики и общества и экономик не только отдельных стран, но и по всему миру.

С писок использованной литературы

1. Бауман З. Пять прогнозов и множество оговорок [Электронный ресурс] // Иностранная литература, 2006. № 8.

2. Кириякова Н.И. Институциональная экономика Ч. 1//Екатеринбург, УрГЭУ

3. Лем С. Молох. М.: АСТ: Транзиткнига, 2015. 781 с.;

4. Называев А.Б. Законы истории [Электронный ресурс] // Современные проблемы. № 1. -- М., 2013. С. 4.

5. Переслегин С.Б. Новые карты будущего или Анти-Рэнд. М.: АСТ: АСТ МОСКВА, СПб.: Terra Fantastic, 2015. 701 с.;

6. Сенцов А. Э. Особенности представления концепта будущего в программных документах партии «Единая Россия» // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. -- 2012. -- № 12 (26): в 3-х ч. Ч. III. -- С. 172

7. Тоффлер Э. Третья волна / Э. Тоффлер. -- М.: АСТ, 2002

8. Тоффлер Э. Шок будущего / Э.Тоффлер. - М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2008. - 557 с.

9. Уилсон Д. История будущего. М.: АСТ: АСТ МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2013. - 286 с.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Понятие и сущность рыночного спроса в гостиничном сервисе. Основные методы анализа рыночного спроса и его прогнозирования. Оценка текущего рыночного спроса и рекомендации по улучшению прогнозирования будущего спроса на примере гостиничного комплекса.

курсовая работа , добавлен 10.03.2015


Варианты теории стоимости. Анализ различных подходов к ценообразованию. Определение величины показателей, характеризующих эффективность будущего бизнеса. Построение графика зависимости затрат и результатов производства от объема выпуска продукции.

контрольная работа , добавлен 19.03.2013


Природно-экономическая характеристика колхоза "Заря будущего" Юсьвинского района Пермской области. Статистико-экономический анализ производства продукции животноводства. Корреляционно-регрессионный анализ факторов, влияющих на продуктивность молока.

курсовая работа , добавлен 31.08.2013


Характеристика стратегий экономической политики, определяющих альтернативные траектории будущего развития страны. Условия и значение присоединения России к ВТО. Роль активизации антимонопольной политики, формирование российской инвестиционной системы.

контрольная работа , добавлен 20.06.2010


Структура системы прогнозирования в России, значение в ней прогнозов социально-экономического развития федеральных округов. Информационное обеспечение системы прогнозирования. Модельная структура региональной программы социально-экономического развития.

реферат , добавлен 19.10.2009


Создание и организация деятельности спорткомплекса "Ариана". Изучение емкости и перспективности развития будущего рынка сбыта. Оценка затрат для производства продукции. Определение показателей, по которым можно регулярно контролировать состояние дел.

курсовая работа , добавлен 09.04.2015


Определение методических задач и основных принципов социально-экономического анализа. Изучение структуры и классификации прогнозных моделей национальной экономики. Организация государственного прогнозирования социально-экономического развития России.

курсовая работа , добавлен 17.10.2014


Изучение современного состояния музыкальной индустрии. Методы повышения прибыли компаний в сфере музыкальной индустрии. Использование модели кластерного анализа с целью прогнозирования инвестиций. Тестирование модели на примере музыкальной индустрии.

дипломная работа , добавлен 30.11.2016


Место прогнозирования в системе государственного регулирования экономики. Объекты и виды прогнозов. Методика экономического прогнозирования. Разработка концепции социально-экономического развития страны. Стратегическое и индикативное планирование.

лекция , добавлен 03.12.2007


Сущность концепции социально-экономического развития России, характеристика принципов, структуры, этапов технологии ее разработки. Меры государственного регулирования экономики в современных условиях. Методические основы макроэкономического планирования.

Анализ произведения Э. Тоффлера «Шок будущего»

книга литература адаптация

Любовь, печали, страданье и страх.

Все в этом мире у нас ненадолго,

Луч тихой радости тоже погас.

Не будем строги к судьбе-плутовке,

Раз выпал жребий - бери, не трусь,

Наивно смотрится фетиш подковки,

Смешно и грустно мне. Да! Смех и грусть.

Все в этом мире у нас ненадолго…

М. Мон

Автор описывает работу над книгой, как некий прогноз на будущее, говорит о том, как меняется человеческая жизнь и её ценности. О том, как перемены в человеческой, социальной жизни играет большую роль, и, если человек не сможет адаптироваться в этом скоростном, стихийном изменении, то все человечество обречено на массовый адаптационный срыв. Тоффлер описывает время, в котором живет, и, основываясь на происходящем, рассуждает следующим образом: «Через три коротких десятилетия, отделяющих сегодняшний день от 21 века миллионы простых, психологически нормальных людей окажутся в резком конфликте с будущим». Т.е. в любом случае, рано или поздно человечество окажется на грани того, что все его окружающее пространство будет вводить индивида в некую болезненную форму существования. Это можно сравнить с организмом: при попадании в иную среду (из тепла в холод, из спокойного состояния в неспокойное), или при любых обстоятельствах, которые не привычны организму и воспринимаются как угроза, наступает вегетососудистый криз. Он проявляется в том, что сосуды сужаются, возникает приступ необъяснимой паники, тяжело дышать, начинаются обильное потоотделение и т.д. в таком состоянии человек чувствует большую усталость и слабость, организм испытывает шок от происходящих изменений, к которому он был просто не готов находясь в «уютном гнездышке». В любом случае, этот шок будущего произойдет с каждым, с кем-то в большей степени, с кем-то в меньшей, один его и не заметит, а второй очень тяжело будет переживать, поэтому, лучше заранее себя подготовить и попытаться пережить, ведь все же знают: «Предупрежден, значит вооружен».

Прочитав работу американского философа, социолога и футуролога Элвина Тоффлера «Шок будущего», я начала задумываться о том, что все происходящее вокруг меня, моей семьи и остального моего окружения с точностью описаны в книге. Вроде живешь и не замечаешь всего этого, как, раз, и наступает момент осмысливания всего пережитого. Читая «Шок будущего» я погружаюсь в множество интересных фактов и событий, которые, как оказывается, происходят вокруг меня ежедневно.

Автор полностью раскрывает проблему одноразовости и однодневности, будь то вещи, люди, отношения или что иное. На примере бумажного свадебного платья мы видим эту проблему ясно. Если раньше невеста очень долго и тщательно подбирала наряд для церемонии свадьбы, потом хранила этот наряд и, даже, передавала своей дочери для замужества, то сейчас современным красавицам предлагают бумажное свадебное платье. Как говорится, спрос рождает предложение, значит такие платья сейчас актуальны, такие платья стоят не дорого, в придачу, продавец предлагает в дальнейшем из шлейфа сделать кухонные занавески, это очень удобно. Но с другой стороны, платье уже не ценится так как раньше, нет привязанности к этой вещи и передавать уже младшему поколению, к сожалению нечего.

Проблема одноразовости сопровождает нас по всем страницам произведения. Еще одним минусом можно считать потерю ценности к своему дому, к своей родине. Современный мир предлагает нам множество услуг, мы можем в течении суток оказаться на другом конце планеты, с помощью интернета мы утратили то чувство, которое ощущаешь, когда ждешь письма от близкого тебе человека, но самое ужасное, мы потеряли дом. Множество людей переезжает с места на место, меняют квартиры на дом, дома на квартиры и утрачивают ту любовь к своему жилищу, конечно не все, но рано или поздно, мне кажется, это станет нормальным для всех. Мне очень жаль этих людей. У них, конечно есть крыша над головой, есть где переночевать или где провести выходные, но у них нет уже того тёплого и уютного очага что может согреть их в лютую зиму, нет того тёплого и уютного уголка, который будет им каменной стеной. Свой дом, свою крепость хозяйки пытаются превратить в прекрасный сказочный и уютный замок. Ведь, когда мы делаем ремонт в своем доме мы пытаемся все сделать с большой аккуратностью, потому что здесь предстоит жить именно нам, в украшения комнат мы вкладываем столько нежности и любви, мы создаем такую «погоду» чтобы нам здесь всегда нравилось, и мы здесь отдыхали. Создаем уют и тепло родного дома. Автор описывает одну такую хозяйку, которая из-за частых переездов и частой смены работы мужа уже перестала украшать дом, она начала украшать свою машину. В данном случае, машина является чем-то постоянным, прижившимся и не меняющимся.

До недавнего времени, как отмечает автор, темп жизни изобразили в виде человека с ключом сзади, человека, который постоянно заведен, постоянно занят. Множество людей сейчас себя чувствуют этим персонажем. Простые же люди, которые мало обращают внимания на технологические инновации все равно ощущают темп жизни, изменений в ней. В настоящее время все человечество на земле можно разделить на три группы: первые - люди прошлого, которые живут охотой и собирательством, живут так, как когда-то жили наши предки, они составляют 70% населения. Вторые - люди настоящего, живущие современной жизнью, более 25% населения. И третьи - люди будущего, которые уже сейчас живут в будущем. Их считают первопроходцами, они живут так, как многие другие будут жить только завтра. Эти люди богаче, более приспособлены к изменениям и более образованы.

Каждый человек и каждая социальная группа имеет свое собственное понимания длительности действий. Т.е., если вдруг, действие прекращается раньше, чем оно должно закончится, срабатывает небольшой «звоночек», т.к. мы не привыкли к этому, для нас это уже нестандартная ситуация. В связи с тем, что психология и образование не могут понять этот принцип и подготовить общество к скоростным изменениям, начинают возникать проблемы. Только понимающий и замечающий эту проблему человек может предвидеть любые последствия и сделать все возможное, чтобы смягчить «падение». Люди настоящего и прошлого живут медленной временностью, как отмечает автор, их отношения длятся долго, а вот люди будущего живут уже большой временностью. Люди, вещи, ситуации просто проносятся мимо, и, в таком случае, создается опасность шока будущего

При взаимодействии между людьми возникает множество форм общения, автор отмечает, что влияние технологии на занятия людей позволяет предполагать, что тенденция к временным связям сохранится в дальнейшем. Норман Энон отмечает, что в некоторых случаях возникает такая проблема, когда какая-либо специальность возникает только на определенное время, потом же её необходимость утрачивается. Так же возникают такие ситуации, когда работу одного человека уже начинает выполнять группа специалистов. В цивилизованном мире возникла тенденция «человека напрокат» как необходимая составляющая. Если организации необходимо собрать крупный штат работников для временной занятости в кротчайшие сроки в этом ей поможет определенные фирмы, которые работают в этой отрасли. Некоторым ведь на самом деле для одноразовой работы нет необходимости искать специалиста долгое время и нанимать его на постоянную работу.

В связи с тем, что люди имеют свойство заменяться друг другом человек адаптируется к новым связям, но, помимо этого человек может без каких-либо потерь и отказаться от другого, который ему не важен, не интересен или просто не нужен. В таком случае, можно с точностью быть уверенным, что в дальнейшем все ценности людей друг в друге просто перестанут существовать. Некоторые люди, для создания новых связей прибегают к таким мерам, как поиск нового места работы. «На самом деле большую часть социальной активности индивидов можно описать сегодня как поисковое поведение - неустанный процесс социального поиска, в ходе которого человек ищет новых друзей, чтобы заменить тех, кого уже нет, или тех, с кем утрачены общие интересы.» При изменении окружения взрослого человека, затрагивается так же окружение и ребенка, со временем он к этому привыкает, и для него это является совершенно нормальным. Возникают такие ситуации, когда преподаватель не получает необходимого удовлетворения от преподавания в связи с тем, что он утрачивает способность наблюдать за развитием ребенка, которого он обучал. Так же возникает и такая проблема, когда ребенка обучают одному и тому же предмету совершенно разные преподаватели, естественно, от таких перемен может произойти какой-либо сбой в понимании темы или же и вовсе сбой в развитии.

Очень многие люди говорят о том, что сейчас производятся некачественные вещи, которые не проживут долго. Оно и понятно, заводам выгоднее делать недолговечные изделия, ведь им через 2 года или через 10 лет необходимо будет так же зарабатывать и иметь прибыль, а если люди купят их товар, и он будет долговечен, то потом продаж будет намного меньше. Да возьмем, к примеру, автомобили. Сейчас, при покупке подержанного иностранного автомобиля многие смотрят не на год его выпуска, а на двигатель и его характеристики. В настоящее время автомобили выпускаются с двигателями которые могут отъездить 600 000 км (шестисотники), раньше же выпускали так называемые миллионники, эти двигатели ценятся намного больше, т.к. качество производства в года его выпуска было намного больше.

Когда я начала анализировать прочитанное я немного опечалилась, наше общество просто начало деградировать, я понимаю, что у моих детей будут уже совсем другие ценности и интересы, но все же, я попытаюсь привить им такие качества как ценность дома, людей, вещей, отношений, постараюсь научить их ценить все вокруг и надеюсь, что у меня это получится. Конечно, в мире современных технологий все что нас окружает пытается сделать нашу жизнь легче и интереснее, но все же я из тех людей, которым приятно съездить на рыбалку и с некоторыми усилиями получить ту небольшую рыбёшку на ужин и радоваться своим небольшим успехам. К сожалению, нам всем придется смириться с тем, что мир развивается быстрее нас, и в какой-то степени это очень даже хорошо. Если современная медицина найдет лекарство от многих смертельных болезней, то весь мир вздохнет с облегчением. Можно жить и принимать мир такой, какой он есть, можно идти в ногу с трендом, успевать за новыми технологиями, но всегда стоит оставаться человеком. Человеком с большой буквы, с душой и ценностями.